Тел/факс (095)700-12-08. E-mail: [email protected] 14 страница

О том. чего же она не хочет признать, и какого рода внутренние конфликты приводят к подобному состоянию, я расскажу позже, продолжая комментировать страницы ее дневника.

Далее следует абзац о том, что нам не нужно больше встречаться. Это письмо было написано задолго до рождения ребенка, когда она на самом деле и не думала порывать со мной связь, а я тем более никогда этого не предлагал. Пред­ложение разрыва было очередной регулярно повторяющейся игрой, которую Галя подсознательно вела.

Если бы я согласился и бросил ее. то я подтвердил бы ее теорию о том, что все мужчины достойны презрения, и реше-

ние стать матерью-одиночкой было принято совершенно правильно, поскольку лишь ребенок может стать существом. которое будет ее любить.

Если же я не пытался бросить ее. то. с одной стороны она продолжала поддерживать необходимую ей любовную связь, а с другой стороны, всегда имела повод демонстрировать мне свои душевные терзания, навешивая на меня вину в том, что со мной она не может быть счастливой, и приобретая таким образом рычаги эмоционального манипулирования а, заодно. снова подтверждая свою теорию, что все мужчины достойны презрения, и она сделала правильный выбор, решив стать матерью-одиночкой.

В любом случае она укрепляла свою искаженную модель мира. предпочитая чувствовать себя правой, чем быть счаст­ливой.

Далее, она приписывает мне свои мысли о том. что об­щение с ней - тягостная обязанность для меня. и что она ка­жется мне смешной.

Это - очередная разновидность игры. поскольку я или вынужден признать, что она права, и оказаться неискренним притворщиком, непонятно с какой целью выносящим бере­менную женщину, или я должен начать оправдываться, ока­зываясь в психологически невыгодном положении, потому что она в любом случае продолжала бы отыскивать новые фантазии и обвинения, получая удовлетворение в роли без­винной страдалицы.

Не желая втягиваться в подобные игры, я продолжал вести себя нейтрально, относясь к ней терпеливо и доброже­лательно. но в данном случае эта тактика не срабатывала, да я. честно говоря и не пытался, и. наверно, не смог бы пере­строить ее модель мира. Итак, я оставался в роли стороннего наблюдателя, и жажды, не находившие утоления из-за моего отказа от игры. нарастали, усиливая общую неудовлетворен­ность и внутренний конфликт.

Очередной разновидностью ловушки является фраза: "А теперь попробуй быть мужчиной, а не мальчишкой, и по­моги мне обрести спокойствие." Подтекст ее таков, что если я не помогу ей обрести спокойствие - значит я не мужчина, а следовательно, как и все прочие мужчины достоин презре­ния. так что ее модель мира снова оказывается верной.

Поскольку помочь Гале обрести спокойствие за всю ее жизнь как до. так и после встречи со мной не удалось ни од­ному мужчине, с тем же успехом она могла предложить мне достать луну с неба. В результате, я оказывался ответствен­ным за ее душевное смятение, и. кроме того. я не был мужчи­ной.

Переваливание ответственности на других и на обстоя­тельства звучит и в утверждении, что если бы с детства ей не пришлось участвовать в серьезных семейных отношениях, то она могла бы быть музыкантом и любимой женой. Думаю, что многие женщины, принимавшие участие в серьезных семей­ных отношениях, стали любимыми женами. Одно другому не противоречит.

Теперь вернемся к продолжению дневника. "Оказывается, то новое состояние, в котором я сейчас нахожусь, не такое уж и плохое. Я вспоминаю себя десять лет назад, когда возникла ситуация, при которой я должна была решать свою дальнейшую судьбу. Но при всей моей мобиль­ности в этом вопросе - создавать или нет семью, заводить ре­бенка, терять два года минимум из жизни - я оказалась очень недальнозоркой. Это я теперь понимаю, спустя десять лет.

Тогда я танцевала, много ездила по стране, строила вся­кие прожекты насчет своей семейной жизни, а главное - не было во мне самой того главного состояния женщины, не ро­дилось еще женское начало, которое сметает все на своем пу­ти. и никакие логические постройки, никакие доводы не спо­собны сдержать этот внутренний напор природы.

Тогда, десять лет назад, я думала, что рядом со мной должен быть человек, которому не нужно будет себя объяс­нять, тратить время на выяснение недоразумений. - их не бу­дет. - мы ведь люди, умеющие думать, что мы одинаково ост­ро будем ощущать жизнь, пить сполна чашу, которую она нам поднесла. О детях я не думала. Прежде всего рядом друг. а де­ти - производное. Смешно вспоминать.

Друга я так и не встретила, не появился он на моем пути. Я постепенно превращалась из мечтательницы в нечто сред­него рода. Мужчины меня не интересовали. Всегда хотелось подчеркнуть их никчемность, слабость, беспомощность, по­тому что сама всего умела добиться и достичь."

Здесь мы сталкиваемся с типичным для многих женщин искажением модели мира. которое впечатывается в нее с дет­ства. и которое можно назвать "ожиданием принца".

Действительно, из данного отрывка мы можем ясно за­ключить, что Галя рассчитывала встретить мужчину, лишен-

ного человеческих слабостей, способного без всяких затруд­нений читать чужие мысли ("которому не нужно будет себя объяснять"), обладающего гениальной способностью избегать даже малейших конфликтов ("не нужно будет тратить время на выяснение недоразумений.- их не будет,- мы ведь люди. умеющие думать") и в своих эмоциональных переживаниях полностью в любое время дня и ночи совпадающего с Галей ("мы одинаково остро будем ощущать жизнь, пить сполна ча­шу. которую она нам поднесла").

Мне кажется, что любой "человек, умеющий думать". способен сообразить, что даже отыскать мужчину, лишенного слабостей, особенно в глазах женщины, излишне склонной к феминизму - задача почти безнадежная, а если добавить к этому еще и способности к ясновидению и телепатии. - то. увы. это уже просто дохлый номер.

Подобное отношение к избраннику обычно является от­ражением глубинной установки, заключающейся в том. что настоящих мужчин не существует, и поведение женщины. даже если она с пеной v рта будет убеждать вас. что мечтает встретить своего принца, каждый раз будет неизменно на­правлено на то. чтобы доказать отсутствие в природе на­стоящих мужчин.

Видимо, если речь шла о замужестве, кандидат не был уж слишком Гале отвратителен, но наличие слабостей и от­сутствие телепатических способностей как обычно, оказались решающим аргументом в пользу продолжения поисков прин­ца.

Но, как и должно было быть по сценарию, принц так и не встретился, но зато наша героиня окончательно убедилась, что мужчины ее не интересуют. Посмотрим, что было дальше.

"Но так длиться долго не могло. Все должно иметь завер­шение. оконченность. А у меня даже горизонт не просматри­вался. Захотелось пожить в жизни, которую сама придумала. но проверка практикой обожгла, подсказала, что такое не для меня. Если нет друга, то нет и той семьи, которую я себе пред­ставляла. Сознание подсказало новый жизненный вариант, выход из тупика. Нужен отец моему ребенку.

Прагматизм? Да. но оправданный всей моей предыдущей жизнью. Честный, порядочный. Появился интерес к жизни, нет. грубо говоря, охота. Правда, мои вожжи уже настолько взяли надо мной верх, что слово "охота", обычное, из приро­доведения. мне не подходит. Однако, я определяю свое со­стояние последних трех лет именно так.

Итак. я смотрела на мужчин с позиции самки. Я выбира­ла. Не друга, не попутчика в жизни, не приятеля, а отца сво­его будущего ребенка.

Этот отбор не был лихорадочным, хотя мои физические возможности уже давали тревожные сигналы. Я оценивала всех подряд с одной точки зрения, и знакомых и незнакомых. Мои поездки благоприятствовали этому.

Но вот что странно, - природа природой, а психология. человеческое начало все-таки очертили строгий порядок вы­бора. В фокусе оказался один-единственный, которому дано было мной право на меня. на вторжение в мой мир. до этого четко определенный, уже захлебывающийся в себе самом, но мой,

Уже год я живу по новым правилам, ничего не знаю о своем избраннике, кроме его рассказов обо всем и ни о чем. Это счастливый год. беззаботный, пряный, медовый. Мой год. год петуха. Хоть день. да мой. хоть миг, да наш. Такое долго не длится, я знаю. И не строю никаких планов на будущее, не живу надеждой, не мечтаю, а просто так существую, как все."

Здесь мы встречаемся в признанием, еще не достаточно осознанным, того, что модель мира Гали не соответствует ре­альности (' захотелось пожить в жизни, которую сама приду­мала, но проверка практикой обожгла, показала, что такое не для меня. Если нет друга, то нет и той семьи, которую я себе представляла"). Это могло бы послужить толчком к измене­нию взгляда на мир. на семью, на взаимоотношения с муж­чинами. но не стало таким толчком. Снова сработал стерео­тип. что лучше быть правой, чем счастливой. Пересмотреть свои взгляды на мужчин означало бы признать, что сама схе­ма ее жизни, ее убеждения были ошибочными.

Через все писания Гали просматривается одна мысль -нет человека достаточно тонкого и способного мыслить, что­бы понять ее душу и принять ее. восхищаясь тем, что она именно такая. Но ей ни разу не пришло в голову, способна ли она понимать мужчин и принимать их такими, как они есть.

Эта неспособность к полноценному контакту с окру­жающими людьми, в частности, с мужчинами, и определила ее состояние одиночества и погруженности в "мой мир. четко определенный, уже захлебывающийся в себе. но мой" (в днев­нике слово'мой"подчеркнуто).

Подобное заточение себя в собственный крошечный ми-

рок установок и погружение в самокопание вместо того. что­бы наслаждаться прекрасным миром, населенными самыми разными и интересными людьми можно было бы сравнить с добровольным заключением в одиночную камеру. Поскольку такой тип поведения также является довольно распростра­ненным. возникает естественный вопрос: в чем преимущест­во добровольного заточения в тюрьму?

Ответ может показаться абсурдным, но тем не менее это так: тюрьма с ее стандартным неизменным распорядком, ре­гулярным приемом пищи и уверенностью в завтрашнем дне дает человеку ощущение безопасности. Известны многие слу­чаи, когда человек, долгое время просидевший в тюрьме, не мог привыкнуть к жизни на воле и снова стремился обратно в тюрьму, где жизнь была простой и ясной, отсутствовал страх перед будущим и неуверенность в собственных силах.

Подобное поведение свойственно не только человеку, но и животным. Джеральд Даррелл в одной из своих книг рас­сказал о том. как в какой-то из латиноамериканских стран он собрал довольно большую коллекцию животных, но не смог вывезти ее. поскольку в стране произошел военный перево­рот. и речь шла только о том. чтобы самим выбраться оттуда.

В ожидании самолета Даррелл открыл клетки и выпус­тил животных на волю. И. как не странно, животные, доста­точно долго пробывшие в неволе и привыкшие к уходу и регу­лярной кормежке, упорно отказывались от свободы, и снова и снова возвращались в свою тюрьму, не желая расставаться с удобным и безопасным существованием.

Даже вступив в связь со мной, пусть только с целью за­вести ребенка. Галя не подумала выйти из своего мира на­встречу новому любовнику, попытаться увидеть мир его гла­зами, нет. она дала своему избраннику 'право на меня. на вторжение в мой мир", видимо считая, что это - особая и уни­кальная привилегия.

В таком случае не удивительно, что после года общения она "ничего не знает о своем избраннике, кроме его рассказов обо всем и ни о чем". Трудно поверить, что "человек, умеющий думать" за год знакомства не способен ничего узнать о своем партнере, тем более, что я. по натуре открытый к общению, не делал из своей жизни и мировоззрения особых тайн.

Подобное заявление лишний раз доказывает, что чело­век. погруженный в собственный замкнутый мир реально не способен общаться, поскольку все его внимание и силы за­трачиваются на поддержание своего внутреннего мира, на постоянное подтверждение своей правоты и подавление той части личности, которая отказывается эту правоту признать. на нескончаемое копание в собственных внутренних проти­воречиях. которое становиться делом исключительной важ­ности и которое не заканчивается никогда, обеспечивая че­ловеку не очень занимательное, но все-таки занятие, подоб­ное нетрудной и отвлекающей от мыслей работе заключен­ных в тюрьме.

Чем более искажена модель мира. чем больше в ней за­ключено внутренних конфликтов, тем больше энергии и сил требуется человеку для ее поддержания, и у него просто не ос­тается возможности поддерживать гармоничный и плодо­творный контакт с внешним миром и окружающими людьми. Продолжим чтение дневника.

"Февраль - мой месяц. Трудный, непонятный, резкий и ясноокий, и хмурый, обещающий и ненадежный - все, что хо­чешь, встретишь в нем. А самое главное - все об этом знают, и принимают его таким, и готовятся к встрече с ним вот таким. Никому не дает покоя, и сам ни на час не останавливается на одном уровне. Странно, неужели все. родившиеся в этом ме­сяце. такие?

И все-таки мне не нравится, что я не знаю своего нового друга, плохо знаю. Это часто приводит к мысли, что меня об­манывают. Трудно так сразу менять свои принципы. Никогда не шла даже на откровенный разговор не узнав, не поняв че­ловека. А здесь все иначе. Поддалась обаянию теории тантра. А кроме того, уже год вынашиваю мысль о ребенке.

Но если уже добилась своего, зачем мне теперь этот чело­век? Я его терпела, когда еще не достигла основной цели. А теперь почему терплю? Перестраховка? А вдруг еще раз при­годится? А если нет?

Глупый он. Думает, что я к нему привязалась, что он мне нужен, что вообще у меня к нему чувства есть. Ничего нет. И даже он мне надоел. Его упорная повторяемость. И еще, - это наверное самое главное.- мне не нравится, что он в доме уже не гость, и не хозяин, и не квартирант, и не любовник. Теперь он от меня ждет чего-то. Чего? И должна ли я ему? За что? В общем, не нужен он мне.

Когда-то он мне сказал: "уйду. как только ты скажешь". Наверное, в этих словах весь ответ на мои недовольства. Тогда они меня обидели, смешно признаться, но обидели. Но они же

и повлияли на все дальнейшие отношения".

(Здесь мне хотелось сделать комментарий от себя. Ирины Медведевой. Отношение к данной фразе разных женщин мо­жет служить своеобразным тестом на составляющие их моде­лей мира.

Когда-то Саша сказал мне ту же самую фразу, "уйду. как только ты скажешь. но. поскольку в моей модели мира не бы­ло отношения к мужчинам, как к жалким, слабым и безответ­ственным существам, стоящим ниже меня по уровню умст­венного развития, я спросила его:

- А если я не скажу, ты не уйдешь?

- Не уйду.- сказал Саша. и это оказалось правдой. Такая постановка вопроса меня вполне устраивала, более того. фразу 'уйду. как только ты скажешь" я восприняла не как пренебрежение ко мне. а как знак уважения к моей лич­ности и к моим желаниям. Навязываться человеку против его воли - дело неблагодарное и бессмысленное, не приносящее обоим ничего, кроме неловкости и чувства стыда.

Видимо, в модели мира Гали настоящий мужчина в ответ на предложение уйти должен был бы отреагировать попыткой самоубийства, или как минимум, долгой и душераздирающей сценой, в которой он валялся бы у нее в ногах, умоляя не ли­шать его ее драгоценного общества. Подобные взгляды харак­терны для женщин, чья неуверенность в себе компенсируется сильной жаждой контроля. Любой мужчина. чувства и пове­дение которого она не способна контролировать, представля­ет потенциальную угрозу ее душевному равновесию. Такие женщины подменяют искреннее и взаимоудовлетворяющее общение с мужчинами всевозможными манипуляциями. предназначенными для обретения более или менее полного контроля над ними в попытке обретения спокойствия и ду­шевного равновесия, А теперь снова вернемся к дневнику.)

"Я сама управляю всем процессом. А он только наблюда­тель. но не участник. Так и я бы согласилась устроиться.-очень ловко, ни обязанностей, ни забот, хочу приду, хочу уй­ду. заботы у меня дома. а здесь и такому рады до полусмерти.

Вот оно отчуждение. Чужой он. несмотря ни на что. и никакие ночи не делают его родным. Это понятие не от чувств, а от сознания, от благодарности души.

Он прав в своих стихах, он прав в том. что показывает нас двоих в зеркале. Но ведь я все это знаю. знала, и говорила об этом без намеков, сразу, в первые дни. Чего он ждет от ме­ня? Кажется, я начинаю понимать - новых ощущений. Преоб­разованная им самим женщина - какие будут ощущения? По­чему бы не проверить на практике, если имеется такая воз­можность?

А я перестала ему верить. Уходит уважение, уходит лю­бовь, уходит интерес. И чем чаще я его вижу. тем меньше ил­люзий. он относится к тем. кто больше берет, чем дает. при­чем считает, что этим осчастливливает других. А вначале я этого не замечала, хотя он сам об этом говорил или о чем-то похожем. Разочарована я? Нет. я ведь не была очарована.

Что меня раздражает? Смутно понимаю, но это или нет -не знаю, - "сладку ягоду рвали вместе, горьку ягоду - я одна". Когда мне трудно - его нет рядом, и он не хочет и не пытается мне помочь, хотя трудности мои и не материальные. Эти мои сомнения ничем хорошим не кончатся. Я уже чувствую, как внутри меня появляется пепел. Так уже было. И был конец. И нисколько любви.

Какой же я несчастный человек. Не сама я создаю труд­ности. они во мне. это мой рок. моя судьба, и сама я никогда не сумею ее преодолеть, изменить.

Благодарна я тем светлым дням. когда простая радость. без всяких сомнений, угрызений, просыпалась со мной каж­дое утро. встречала день, солнце, жизнь живую, горячую. Нет. я ни о чем не забывала, но память моя мне не мешала насла­ждаться этим отдыхом от собственных оков.

Почему они уходят в прошлое, что изменилось? Нет. не я. а мой товарищ. Не могу его другом назвать, и никак по-другому. Мне. казалось, что. несмотря на свою молодость, он тонко чувствует всю невыгодность моего положения, дву­смысленность всей ситуации, мою борьбу с собой. - но, увы! Этого мне только хотелось. И потому сердце постепенно пре­вращалось в комок боли. от которой некуда деться, и унять ее нечем. Как будто надвигается катастрофа, от которой мне не уйти.

Не знаю. чем закончится этот мой жизненный экспери­мент. - или взлетом, или падением. - но явно одно. что в лю­дях разуверюсь окончательно. И это будет самым худшим пе­риодом в моей жизни. Сегодня я еще надеюсь жить (не хочу, но надеюсь)."

В этом отрывке мы сталкиваемся с проекцией. "И все-таки мне не нравится, что я не знаю своего нового друга, пло­хо знаю. Это часто приводит к мысли, что меня обманывают."

Явление проецирования своих неосознанных намерений или опасений часто встречается у людей, одна ("светлая') -часть личности которых отрицает существование другой ('темной'). подавленные желания и намерения которой в от­ношении других людей она отказывается признавать, наобо­рот. приписывая намерения своей темной стороны другим людям.

Галя всегда считала свою честность, порядочность и спо­собность говорить то. что думает, своими особыми достоин­ствами.

Итак. она часто задумывается о том. что я ее обманываю. Но в чем? Она ни разу не привела конкретного случая, чтобы я ее обманул. Наоборот, это она решила использовать меня для того. чтобы родить ребенка, обманув меня с целью забе­ременеть. Но свое поведение она не может признать обманом на сознательном уровне, потому что это разрушило бы ее соб­ственный положительный образ, позволяющий ей поддержи­вать внутреннее самоуважение.

Свой обман она обосновала (Нужен отец моему ребенку. Прагматизм? Да. но оправданный всей моей предыдущей жизнью. Честный, порядочный."]

В такой интерпретации ее обман перестал быть обманом. и воспоминания о нем вместе со смутными угрызениями со­вести она загнала в подсознание, на отторгаемую, "темную" сторону. Неосознанное беспокойство, исходящее от этой час­ти ее модели мира. она начала проецировать на меня. подоз­ревая, что я ее обманываю, хотя реальной основы для это не было.

Проецируемые ею на мужчин фантазии о их слабости. никчемности и беспомощности в действительности тоже бы­ли попыткой защититься от этих своих качеств, не призна­ваемых и загнанных на "темную' сторону. Доказывая свое превосходство над мужчинами, Галя лишний раз поддержи­вала свою самооценку, убеждая себя и других, что уж она-то ни в коем случае не является слабой, никчемной и беспомощ­ной.

На какой-то срок в начале нашего общения из-за новиз­ны и остроты ощущений ее подавленная женственность ("мои вожжи уже настолько взяли надо мною верх") ненадолго вы­рвалась на свободу, но как только цель оказалась достигнута. и она забеременела, снова выплыла на поверхность старая программа о никчемности и бесполезности мужчин. Посколь­ку человек видит исключительно то. что хочет видеть, я ока­зался мальчишкой, а не мужчиной, глупым и неспособным чувствовать глубину ее душевных терзаний и невыгодность ее положения. Подсознательно боясь сама оказаться никчемной в случае, если бы я первым ее отверг, она начала лгать самой себе. убеждая себя в моих многочисленных недостатках, в том. что она никогда меня не любила и лишь пользовалась мной для достижения своей цели.

Лишь много лет спустя, после долгих лет одиночества и неоднократных попыток продолжить свои игры в письмах. наполненных то оскорблениями, то признаниями в любви. которые она писала мне в Москву, и на которые я не отвечал. Галя признала то. что не желала признавать, когда мы были вместе.

"...Вот тебе пишу всегда в одном и том же состоянии - ко­гда в меня вселяется безвыходность-безысходность. В эти минуты я почему-то всегда обращаюсь к тебе. Мне ведь легче становится, как только опускаю конверт в почтовый ящик. Я уже примирилась с тем, что кроме вас с Шуриком для меня никого нет. А был период, когда все мое существо противи­лось одиночеству. Остались только сны. и мне даже не груст­но от этого. Видишь, один год с тобой стоит мне всей остав­шейся женской жизни. Хватит? Да. дорогой."

"...Ну а моя тайна совсем раскрыта. Оказывается, так и должно быть. я себя никогда не изменю. Никого не представ­ляю рядом с собой, кроме тебя. Вот так."

С годами, особенно если эти годы были одинокими и без­радостными. люди становятся мудрее. Меняется их модель мира. и иногда они даже начинают понимать и признавать свои ошибки.

Учитель был совершенно прав, говоря, что самая страш­ная разновидность лжи - это когда человек лжет самому себе. Ирония судьбы заключается в том, что человек, наполненный внутренними противоречиями, чья модель мира искажена и негармонична, всегда обманывает самого себя, не будучи способным признать это на сознательном уровне, и это ста­новится причиной его собственных несчастий и страданий близких ему людей.

Я был даосом, и поведение Гали не могло причинить мне большого психологического ущерба, хотя ее вечные метания, попытки провоцировать скандалы и гребования чего-то, чего она сама не могла определить, не доставляли особого удо-

вольствия.

В первую очередь ее модель мира делала несчастной ее саму, косвенно отозвавшись впоследствии и на сыне. Из дневника мы видим образ глубоко несчастной, не способной к нормальному общению с мужчинами женщины. Мне было очень жаль ее. но я понимал, что не мог ей помочь. В те вре­мена было не модно ходить к психотерапевту, да их толком-то и не существовало. Таких, как Галя были тысячи, и они рожа­ли детей, привнося в их модели мира собственные противоре­чия.

"Я сама управляю всем процессом" - жажда и иллюзия контроля. Далее следуют фантазии на тему о том. чего я жду и что я чувствую.- фантазии, не имеющие ничего общего с дей­ствительностью. но подкрепляющие ее модель мира.

'Какой же я несчастный человек. Не сама я создаю труд­ности. они во мне. это мой рок, моя судьба, и сама я никогда не сумею ее преодолеть, изменить."

В этой фразе Галя снова подтверждает наличие в ней двух личностей, одну из которых она отрицает. Она - это светлая часть ее личности, которая никаких трудностей не создает ("не сама я создаю трудности"). их создает нечто, не являющееся ею. но находящееся внутри нее ("они во мне, это мой рок. моя судьба'). Вместо того. чтобы прийти к выводу, что ее судьба - это результат ее собственных поступков и при­знать в себе то. что ей не покажется очень красивым и прият­ным, но тем не менее является частью ее личности. Галя при­ходит к убеждению, что она ничего не сможет с этим поделать ("это мой рок. моя судьба, и сама я никогда не сумею ее пре­одолеть. изменить"). Таким образом она снимает с себя ответ­ственность за свое поведение и необходимость признавать свои ошибки.

Подобный стереотип мышления - типичный для сцена­рия неудачника. Поскольку от нее ничего не зависит, она бу­дет раз за разом совершать одни и те же действия, в данном случае приводя к краху любые отношения с мужчинами.

В сценарии победителя записано совсем другое убежде­ние: "я потерпел неудачу", а. значит, я совершил ошибку. Те­перь я стал умнее, и в следующий раз добьюсь лучшего ре­зультата."

Подобные сценарии являются составной частью моделей мира. и одним из важнейших этапов перестройки модели ми­ра служит преобразование деструктивных сценариев и убеж­дений в конструктивные.

Что характерно для деструктивных сценариев? В первую очередь - склонность к отрицательному воображению, и во-вторых. избирательное накопление отрицательных впечат­лений, подтверждающих основные для этого сценария убеж­дения.

Из нашего общения она накапливала не радостные и светлые моменты, которых было немало, а. как золотоиска­тель крупицы золотого песка, выискивала подтверждения. что счастье не может долго длиться, и если не находила их, то придумывала сама. Не удивительно, что с таким подходом она "чувствовала, как внутри меня появляется пепел. Так уже было. И был конец. И нисколько любви." Именно такой конец отношений с мужчинами и был записан в галином сценарии.

Типичным является и заключение: "Не знаю, чем закон­чится этот мой жизненный эксперимент, но явно одно - что в людях разуверюсь окончательно, и это будет самым худшим периодом в моей жизни."

Еще не зная, что произойдет, она уже уверена в трагиче­ском конце, и предпочитая быть правой, чем счастливой, уве­ренно движется навстречу развязке.

Более того - на основе неблагоприятного опыта общения с несколькими мужчинами она делает гениальное обобщение, окончательно разочаровываясь во всем человечестве без ис­ключения. Такую позицию трудно назвать жизнеутверждаю­щей и оптимистичной.

Теперь двинемся дальше и перевернем новую страницу дневника.

"Март. пробуждение, торжество молодого, только что рождающегося, звонкого, неотвратимого. Так есть. должно быть. Что зима с землей не делала, как ни била. как ни жгла. из-под снега из-под белого снова речка потекла.

А я почему-то не чувствую весну, как всегда это было. Не горит душа и не ждет нового. Затаилась еще или уже в ожи­дании, в каком-то страхе, неизвестности. Нет по утрам преж­ней буйной радости беспричинной. Жаль. что-то ушло, кану­ло.

Боже мой. зачем это продолжается? Зачем я его держу? Развязка не наступает из-за моей странной какой-то заторможенности. Она меня и спасает от решительного шага, ко­торый может быть последним во всей нашей совместной ис­тории. Как будто кино смотрю беспристрастно, ни за кого не

болею, а только с любопытством жду. чем все закончится. будто не я главное действующее лицо.

Вся трагичность моего положения в том, что я не вижу конца этому представлению. Не хочу его продолжения, но и не могу его остановить. Я не умею существовать, жить одним днем, а здесь все подчинено именно такому образу жизни. Мне хочется понять свае состояние, но что-то ускользает, не определяется.

Похоже оно на ощущение под водой или в помещении без воздуха, когда хочешь вдохнуть полной грудью, но нельзя или невозможно. Я только одно могла себе позволить - тайно на­слаждаться. а откровенно радоваться, любить и знать, что те­бя любят, быть нужной и знать, что сама нужна - этого мне не позволено. И никто не дарит мне этой свободы.

Прошло мое упадническое состояние. Произошел какой-то переворот в сознании. Наступила та самая свобода души, которая не шла ко мне. Опять появились всякие устремления, к деятельности, к познанию, к путешествиям. Я бы не пове­рила, что может возвращаться молодость, если бы сама не оказалась в этом состоянии снова. Удивительно, непостижи­мо. немножко страшновато, зато необычно и замечательно. Жду новых ощущений.

Почему-то как только берусь за дневник, сразу хочется жаловаться, поплакаться, покапризничать. Записала это и сразу поняла причину - расслабляюсь. Больше некому и не перед кем больше. То есть всегда была и есть одна. И это со­стояние углубляется. От всех отдаляюсь в своем. Ни с кем ни­чем не хочу делиться. Ни частными выводами, ни общими. Зачем? Никому, кроме меня они не нужны.

Почему-то вспоминаются слова из нашумевшего когда-то шлягера: "А на кладбище все спокойненько, ни друзей, ни врагов не видать, все культурненько. все пристойненько, уди­вительная благодать!"

Чем ближе финал, тем спокойнее я становлюсь - что бог пошлет. Все равно ничего не изменится от моего беспокойст­ва. Сейчас я вспоминаю, что такой я была в студенческие го­ды. Ничто меня не могло вывести из себя. И смешно было на­блюдать суету людскую, похожую на мышиную возню. Куда-то торопятся, ссорятся, завидуют, ненавидят, а смысл этого где? Зачем все это?