и обеспечивающих нравственную гармонию в обществе. С другой стороны, всякий подход, отрицающий внутреннюю ценность природных систем, объявляется прагматическим, антропосоциоцентристским, не отвечающим задачам бережного отношения к окружающей природной среде.
Так, один из авторов — А. Вестон критикует абсолютизацию роли «истинных ценностей» в структуре экологической этики и поощряет «прагматический сдвиг» к плюрализму системы ценностей, основанной на опыте и человеческих интересах. Такой же точки зрения придерживается и Б. Нортон, считающий, что, принимая экологические решения, следует учитывать все проблемы выбора и множество конфликтующих ценностей. Другие авторы (Д. Калликот, Э. Кэтз) считают, что подоб-_ ная «сбалансированная» прагматическая теория ценностей носит слишком субъективный характер, чтобы на ее основе можно было развивать достоверную этико-экологическую теорию. Обязанность защищать природную среду не должна быть основана на «правильном» опыте людей, взаимодействующих с природой, поскольку этот опыт неизбежно включает в себя и существенные ошибки.
Экологическая этика, по мнению Э. Кэтз, имеет дело с окружающей средой,, поэтому должна акцентировать свое внимание на моральных проблемах независимого функционирования экологической системы в целом: «Нужно признать существование внутренних (природных) ценностей, ибо они служат ограничением антропоцентристского инструментализма, но нет необходимости формулировать или обосновывать эти ценности самостоятельно».
На наш взгляд, проблему моральных ценностей в отношениях человека с природой следует не столько обсуждать, сколько учитывать человеку в его жизнедеятельности, исходя из того, что экосистемы и сообщества людей являются самостоятельными моральными субъектами, которые обладают собственной неотъемлемой ценностью. К сожалению, признание «внутренней ценности» природных систем на сегодняшний день (если оставаться на почве реальности) не стало еще необходимым и достаточным основанием этих отношений. Но исключительно человекоцентристские цели не могут быть и дальше основанием экологической политики человечества. Только ценность природных систем, определяемая на основе широкого «человеческого» подхода (включающего эстетические, моральные, экологические и другие факторы), может быть основанием современной экологической этики.
Конечно, здесь могут обнаружиться и парадоксы. Так, один из авторов журнала «Environmental Ethics» ставит весьма практическую, хотя и тривиальную проблему. С одной стороны, пишет автор, важнейшим утверждением экологической этики является главный тезис биоцентризма о том, что все живые существа имеют присущую им ценность. С другой стороны, в определенных условиях человек в силу обстоятельств, сложившихся стереотипов поведения или приоритетов вынужден уничтожать или наносить вред другим живым существам (болезнетворные микробы, надоедливые мухи, вредные сорняки). Как здесь поступать сточки зрения экологической этики? В этих условиях автор предлагает переходить от утилитарной к деонтологической этике, решая конфликт путем выбора.
Логическим развитием неантропоцентристской этики, выступающей в качестве этики универсальной, являются ее «космические» варианты, в которых морали придается порой телеологический смысл. Например, существует космическая телеологическая этика, согласно которой мораль может быть понята лишь в контексте эволюционного развития Вселенной, имеющего в своей основе определенную мировую цель. Нравственное назначение человека при этом видится в дальнейшем сознательном созидании природы в свете «естественной телеологии».
Космические варианты универсальной экологической этики могут базироваться и на других, например, эстетических основах. Так, Дж. Хот считает, что ценность жизни как таковой заключается в ее красоте, которая определяется как гармония противоположных элементов: «Жизнь получает свою ценность от осознания ее упорядоченной новизны, гармонизированного контраста, то есть от своей красоты, которой постоянно угрожает опасность дегенерации в крайность монотонности и крайность хаоса». И поэтому наша оценка природы и ее экологических проблем должна проходить в рамках космолого-эстетического видения.
«Космические основы» экологической этики часто усматривают в наличии некоего «объединенного вселенского сознания». На этой основе возникла, в частности, и так называемая трансцендентальная медицина, призывающая к «общению с космосом», «погружению в душу Вселенной» и т.п.
Такое «одухотворяющее» и «одухотворенное» видение Вселенной требует особого — неантропоцентристского, нравственно-понимающего отношения к природе. К.Э. Циолковский писал, что «этика
294 _____________ Раздел IV. Прикладная этика: проблемы и решения ____________ ^^
космоса, то есть его сознательного существования, состоит в том, чтобы не было нигде никаких страданий: ни для совершенных, ни для других недозрелых или начинающих свое развитие животных».
13.3. «Нравственно-понимающее» отношение к природе
Формирование такого отношения — процесс, призванный оказывать сдерживающее и облагораживающее воздействие на практическую деятельность людей и способствовать более глубокому постижению природы, человека, их взаимодействия. Нравственно-понимающее отношение к природе (термин В.А. Петрицкого) существовало еще на той ранней стадии становления морали, когда Непонятное осваивалось именно за счет «понимающего» отношения наших далеких предков к явлениям природы и живым существам. Вытесненное в свое время антропоцентристской моралью и наукой, это отношение снова востребовано нашим временем.
