Політичні та правові ідеї європейського соціалізму ХVІ-ХVII ст.

 

Соціалістичні й комуністичні течії мають багатовікову історію. Вперше мрія про золоту добу виникла на початкових стадіях розвитку класового суспільства саме як протест, не завжди чітко усвідомлений, проти нерівності, гніту і водночас як своєрідне відображення спогадів пригнічених про безкласове суспільство первісно-громадської комуністичної епохи.

 

Ідеалізацію первісногромадської епохи являють собою утопічні вчення Лао-цзи, Ямбула і деяких інших мислителів епохи рабоволодіння. В Європі важливі елементи утопічного соціалізму склалися в античних Греції та Римі: легенда про золоту добу (громадсько-родові відносини, що не знали нерівності, гніту і власності) та її численні раціоналістичні перероблення утопістами минулого; дискусії давньогрецьких мислителів навколо проблеми майнової нерівності й природного стану суспільства, полісної демократії та розподільчої справедливості; легендарні зрівнювальні реформи у Спарті; платонівська утопія кастового рабовласницького комунізму, яка поєднувалася з критикою приватної власності, а також критика цієї утопії Арістотелем. Ще значніший вплив на утопічний соціалізм справило соціальне вчення раннього християнства, проповіді, які містилися в ньому, загальнолюдської рівності, братства і споживчого комунізму.

 

Але найповніша картина соціальних суперечностей і зображення того, яким повинен бути справедливий суспільний лад, давалася згодом, із розвитком політичних відносин. Тільки-но було повалено кріпацтво і з´явилося капіталістичне суспільство, як виявилося, що ця свобода означає нову систему пригнічення простого народу. Негайно почали виникати різні соціалістичні вчення як відображення цього гніту і протест проти нього. Початковий соціалізм критикував капіталістичне суспільство, засуджував, проклинав його, мріяв про його знищення, фантазував про кращий лад, переконував багатих в аморальності експлуатації. Але він не міг вказати дійсного виходу. Він не вмів ні пояснити сутності найманої праці за капіталізму, ні відкрити законів його розвитку, ні знайти ту суспільну силу, яка здатна стати творцем нового суспільства.

 

Європейський соціалізм епохи розпаду феодалізму і формування буржуазного суспільства прийнято називати раннім соціалізмом, а першим твором раннього соціалізму була книга Томаса Мора з чудернацькою назвою «Золота книга, так само корисна, як і забавна, про найкращий устрій держави і про новий острів Утопію» (Утопія в перекладі з давньогрецької - місце, якого ніде немає). Саме звідси слово «утопічний» стало означати спроби зображення картин майбутнього соціалістичного ладу без називання реальних шляхів або тих сил, які здатні його здійснити.

 

Томас Мор (1478-1535) народився в Лондоні в сім´ї судді, освіту дістав в Оксфордському університеті. Працював адвокатом у Лондоні. У 1529 р., за правління короля Генріха VIII, був призначений лордом-канцлером. Мор залишався переконаним католиком і несхвально поставився до Реформації. Тому, коли король пішов на розрив із папським престолом, він подав у відставку. У 1534 р. був ув´язнений, а 1435 р. страчений.

 

Твір Мора «Утопія» починався з різкої критики соціальних і державно-правових порядків тогочасної цивілізації. Він був пронизаний ненавистю до суспільного устрою, політико-юридичних установ Англії, породжених приватною власністю.

 

Саме в приватній власності мислитель убачав корінь усього соціального зла. Власність, на його думку, є виною злиднів мас, злочинності й усякої несправедливості. «Де тільки є приватна власність, де все міряють на гроші, там навряд чи коли-небудь можлива правильна та успішна течія державних справ». Вихід людства один - повне знищення приватної власності й установлення суспільної власності. Але ж злочинність як така все ж мала місце і в Утопії, де панувала суспільна власність, і боротьба з нею була, на переконання Мора, однією з головних турбот держави.

 

Критикуючи сучасний йому економічний стан і політичний устрій Англії, Мор звернув увагу на суворість англійського законодавства. Він указав на шкідливість і несправедливість жорстоких покарань і виказав думку про те, що суспільство само винне у створенні тих умов, які спонукають людей до злочину (йшлося про насильне позбавлення селян землі задля розведення овець і розвитку шерстяної промисловості в Англії). З цього приводу Мор піддав різкій критиці «криваве законодавство» і всю систему кримінального законодавства і правосуддя Англії.

 

Намалювавши цю безвідрадну картину, Мор далі перейшов до зображення ідеального суспільства і держави - у фантастичній країні Утопії. Мислитель змалював у своїй книзі таке суспільство, де ліквідація приватної власності привела до встановлення рівності, ліквідації хиб, після чого утопійці зажили майже безпроблемним блаженним життям.

 

Якщо більшість попередників Мора розуміла комунізм як спільність предметів споживання, то Мор у центр уваги ставив спільність виробництва. В Утопії праця мала обов´язковий характер. Жінки працювали нарівні з чоловіками. Від фізичної праці звільнялися тільки вчені і службові особи на період виконання ними суспільних обов´язків. Все населення Утопії ремісникувало та робило коло землі. Щорічно з кожної міської сім´ї, яка налічувала 12-16 дорослих людей, по декілька членів переселялися в село для сільськогосподарських робіт. А для збирання врожаю з міста додатково виїздила в село необхідна кількість працівників.

 

Суспільству належала і вся вироблена в ньому продукція. Вона вироблялася сім´ями. Кожна сім´я була зайнята певним ремеслом. Той, хто хотів змінити ремесло, мав перейти до іншої сім´ї. Так Мор висловився за збереження ремісничого виробництва з його недосконалими знаряддями виробництва. Робочий день тривав шість годин. Особливі посадові особи слідкували за тим, як працювали утопійці.

 

Утопійці, за вченням Мора, жили щасливо і в достатку. Але достаток досягався досить специфічним чином. По-перше, примусовим притягненням до праці всіх дорослих людей. По-друге, скороченням потреб: жителі Утопії задовольнялися простою і грубою, однаковою для всіх, одежею, їм не були відомі ніякі надмірності й розкіш. Але це, на думку Мора, не тлумило в них любові до радісного і приємного життя, прагнень до розумного користування всіма благами. Золото в утопійців було не в пошані. Вони зберігали його на випадок війни. У мирний час із нього виготовляли кільця, ланцюги, обручі, призначені для громадян, які зганьбили себе якимось злочином. Дорогоцінне каміння служило іграшками для дітей.

 

Як не дивно, але в ідеальному суспільстві Мора були раби, які виконували неприємні роботи: забивали худобу, вивозили нечистоти тощо. Рабами ставали засуджені злочинці, люди, засуджені до смертної кари в сусідніх країнах і викуплені утопійцями, а також військовополонені, взяті в бою. Рабство було пожиттєвим, але не спадковим.

 

Критика сучасної Мору держави і «кривавого законодавства» пов´язана в нього з описом політичного устрою Утопії. Його політичний ідеал був повен демократизму. Всі основні посадові особи вибиралися народом на один рік і звітували перед ним, діючи в інтересах народу.

 

Існував центральний орган — сенат Утопії, до якого кожне місто посилало трьох депутатів. Сенат здійснював в основному економічні функції, спостерігаючи за правильним розподілом у країні продуктів і робочої сили. Службові особи були зайняті головно організацією виробництва і колективного споживання. Вони - не привілейований стан, а слуги народу. «Ні один чиновник не виказував гордовитості й не викликав страху». їх називали батьками, і вони вели себе гідно. «На чолі держави стоїть виборна особа, яка називається князем, але фактично є президентом». Сказане свідчить про те, що в «Утопії» Мора елементи безпосередньої демократії фактично поєднувалися з представницьким правлінням.

 

Організований таким чином суспільний і політичний устрій сприяв високим моральним якостям населення. Внаслідок цього в державі утопійців діяла незначна кількість законів. У них не було численних томів, які містили б закони та інші розпорядження. У цьому вченні Мора не можна не помітити явного натяку на англійські порядки і суворої критики англійської юриспруденції. Злочинні дії в «Утопії» не передбачувалися законом, оскільки питання про злочини й покарання вирішувалися безпосередньо сенатом. Кримінально-правові погляди Мора відзначалися гуманізмом. Він виступав проти смертної кари як покарання за крадіжку, але підтримував її щодо рецидивістів.

 

Описане суспільство автор вважав ним не тільки найкращим, а й єдиним, яке може з повним правом привласнити назву суспільства.

 

Після «Утопії» Т. Мора було написано чимало аналогічних книг, з-поміж яких особливо вирізнялися твори Т. Кампанелли.

 

Томазо Кампанелла (1568-1639) народився в Італії, в 14-річ-ному віці вступив до ордену домініканців. У монастирі він багато працював над своєю філософською освітою. У 1591 р. випустив свій перший філософський твір - «Філософія, доведена чуттями». Як проповідник нової філософії та вільної науки, Кампанелла неодноразово притягався до церковного суду за вільнодумство. Палкий патріот своєї батьківщини, Кампанелла 1599 р. очолив повстання проти іспанського владарювання, за що був кинутий в тюрму, де пробув 27 років. У 1602 р. в тюрмі Кампанелла написав свою знамениту утопію «Місто Сонця».

 

Кампанелла не виступав відкрито з критикою тогочасних соціально-економічних і політико-юридичних порядків. Вона відчувалася в підтексті. На перший план філософ виставив панораму суспільного і державного ладу соляріїв. Суспільний лад характеризувався обов´язковістю праці для всіх громадян і відсутністю приватної власності. Всі суспільні посади й роботи розподілялися між усіма громадянами. На відміну від Мора, Кампанелла рішуче висловився проти рабства. Праця надавалася кожному відповідно до нахилів, виявлених у нього ще в дитинстві. Оскільки професія кожного відповідала його природним захопленням, усі виконували покладені на них доручення вельми охоче. Але заняття рільництвом, скотарством, а також військова справа були обов´язковими для всіх. Найважчі роботи (ковальська справа, будівництво) вважалися почесними.

 

Позаяк виробничою працею було зайнято все населення, робочий день тривав чотири години. Все створене працею соляріїв було спільним надбанням. Спільно створене розподілялося справедливо за необхідністю. Все, в чому солярії відчували потребу, вони одержували від громади, і службові особи пильно слідкували за тим, щоб ніхто не одержав більше, ніж йому належить. До кола обов´язків службових осіб «міста Сонця» входили не тільки забезпечення кожного солярія необхідною часткою благ і турбота про його дозвілля, спілкування, здоров´я. Вони також планомірно навчали та виховували членів громади, піклувалися про стан їхнього духу. Саме ж навчання соляріїв пов´язувалося з виробничою працею.

 

Філософ надавав великого значення науковим і технічним відкриттям і винаходам, вважаючи їх основою зміни суспільних відносин. Держава втручалась і в творчість поетів, пропонуючи їм ті форми, в яких вони мали втілювати своє натхнення.

 

Соціалістичні принципи ідеального суспільства тягли за собою і зміну характеру політичного ладу. В ідеальній державі Кампанелли можна побачити здійснення деяких принципів демократії. Було встановлено рівність чоловіків із жінками, мала місце демократична організація державної влади. Два рази на місяць скликалися збори всіх громадян, які досягли 20-річного віку. Велика рада визначала кандидатів на вищі посади в державі, контролювала службових осіб і володіла правом їх зміщення.

 

На чолі держави стояв першосвященик, якого солярії називали сонцем, або метафізиком. Цю посаду обіймав наймудріший і найосвіченіший громадянин. Він очолював як світську, так і духовну владу, йому належало право остаточного вирішення всіх питань і спорів. На посаді верховного правителя метафізик перебував доти, доки серед соляріїв не з´являлася людина, яка перевищувала його знаннями, науковими успіхами, а надто вмінням управляти державою. Тільки-но з´являлася така людина, як верховний правитель добровільно відмовлявся від влади на її користь.

 

В управлінні державою верховному правителеві допомагали три вищі співправителі: Пон, Сін і Мор, відповідно сила, мудрість і любов. Сила управляла справами війни і миру, тобто відала організацією збройних сил і всім, що стосувалося до оборони країни. Мудрості доручалися всі мистецтва й науки. На любов покладалася турбота про дітонародження, виховання, медицину, хліборобство і про все, що торкалось особистого життя й побуту. Всі вони також мали неабиякий розум, видатні організаторські здібності, високу моральну гідність. Ці четверо - єдині з магістратів, які не могли бути зміщені з волі народу і на взаємовідносини яких між собою народ не справляв ніякого впливу. Інші службові особи, перш ніж обійняти якусь офіційну посаду, проходили процедуру виборів. При цьому враховувались їхні практичні навички, освіта і особиста гідність. «Кожний одержує посаду в тій сфері,- писав Кампанелла,- в якій він виділяється доброчесністю. Головне завдання службових осіб полягає в управлінні виробництвом і розподілом, вихованням і вирішенням питань війни і миру».

 

Великого значення мислитель надавав військовій справі. Вона була обов´язковою для всіх, при цьому жінки навчалися військової справи нарівні з чоловіками, а на війні допомагали чоловікам, захищаючи стіни міста. Успішному веденню воєнних операцій сприяв високий патріотизм соляріїв, а також високий розвиток військової техніки.

 

Ставлячись вороже до складного й заплутаного законодавства свого часу, Кампанелла заявляв, що у соляріїв закони нечисленні, короткі та ясні. Спрощене судочинство велося усно.

 

Аналізуючи зміст «Міста Сонця», можна дійти висновку, що в ньому були певні суперечності. З одного боку, визнавалося, що освіта, моральність, гідність визначали становище людини в суспільстві, а з іншого - настанова на авторитарність, аскетизм, неувага до окремої людської особи, байдужість до створення організаційних і правових умов для її вільного і всебічного розвитку. Ось деякі приклади вказаної суперечності. Формально всі солярії брали участь у політичному процесі, фактично ж їхній голос не мав вирішального значення, бо вирішували справу за суттю лише правитель-першосвященик і три співправителі, які йому допомагали.

 

Життя соляріїв, у всіх його проявах, було завчасно розписано. Всі дії громадян «міста Сонця» направлялися й контролювалися.

 

Солярії були задоволені своїм однаковим побутом. У них - однакове житло, одяг і харчі, однакові заняття, розваги, думки і т. д. Неповторність кожної окремої людини, її самостійність, ініціативність, наявність у неї власних потреб, прагнень у «місті Сонця» особливої цінності не мали. Там домінували інтереси держави, а інтереси окремих осіб бралися до уваги лише як членів держави. Подібне ми побачимо в політичних доктринах пізніших соціалістів. У політичних доктринах соціалістів XVI-XVII ст. скупо згадувалось і про права та свободи індивіда, про співвідношення особи і держави, про систему надійних гарантій цих прав і свобод. Це стало характерним і для наступних поколінь соціалістів.

 

Английское Просвещение

 

Всемирная история. Энциклопедия. Том 5 (1959 г.)

 

Английское Просвещение

 

Культурное движение Просвещения получило свое начало в Англии. Здесь, на взрыхленной буржуазной революцией почве зародились многие из тех идей, которые наиболее характерны для всего «века Просвещения». Одной из таких идей была идея «естественного человека». Ее выдвинул уже Гоббс, но Гоббс считал естественным для человека лишь безграничное стремление к собственной выгоде; отсюда мысль о необходимости внешнего принуждения, для того чтобы поддерживать общественный порядок. Для просветителей же XVIII в. «естественный человек» превращается в некую абстракцию «человека вообще» — существа, в основе своей разумного, доброго и общественного. Мыслители новой, буржуазной Англии как бы реабилитируют «естественного человека», высказываясь против принуждения и в политической и в религиозной области.

Согласно их представлению, чувства, потребности и свойства «естественного человека» являются нормой по отношению к исторически сложившимся условиям общественной жизни, которые подвергаются осуждению как искусственные и ложные. Такими искусственными наслоениями считались в первую очередь феодальные институты. Наоборот, естественными проявлениями человеческой природы признавались интересы буржуазной личности, освобожденной от стеснительных феодальных связей.

Заключавшаяся в этих мыслях идеализация буржуазного общественного строя не была выражением сознательного классового расчета. В силу незрелости буржуазных отношений, присущей мануфактурной стадии капитализма, представители английского Просвещения могли сохранять иллюзии насчет подлинного характера буржуазного общественного строя, искренне думая, что его конечной целью является благоденствие всех слоев общества. Впрочем, для самых видных английских просветителей вообще характерна большая умеренность общественно-политических взглядов, что видно в частности из их отношения к религии.

Философия

Основоположник свободомыслия XVIII в., учитель французских материалистов Джон Локк был столь робок в своих рационалистических суждениях о религии, что не посмел затронуть божественное откровение. Отстаивая принцип веротерпимости, он считал ее неприменимой по отношению к католикам и атеистам. Даже наиболее смелые мыслители (Толанд, Пристли), видевшие во всякой религии одно лишь нагромождение суеверий и предрассудков, утверждали, что религия необходима для простого народа. Суеверия следует искоренить, но их место должна занять вера, основанная на разуме. Англия является родиной деизма, т. е. рационалистической веры в «верховное существо», правящее миром сообразно созданным им «естественным» — физическим и нравственным — законам. Но даже деизм казался английской буржуазии чересчур опасным направлением, граничащим с атеизмом.

Объясняется это историей борьбы материализма и идеализма в английской философской и общественной мысли. Начиная с XVII в. материализм и связанный с ним атеизм были в Англии идейным оружием феодальной аристократии, в то время как оппозиционные силы выступали под знаменем пуританства. Под этим знаменем английская буржуазия одержала победу; вся ее революционная фразеология, заимствованная из Ветхого завета, все ее иллюзии и пафос, поддерживавшие и поднимавшие воодушевление народных масс, окрашены в религиозные тона. В течение всего XVIII в. демократические движения (например, методизм, основанный в 30-х годах Джоном Уэсли и привлекший многочисленные плебейские элементы) еще пользовались религиозными лозунгами.

Религия нужна была английской буржуазии еще и потому, что она служила как бы оправданием власти хозяев, поставленных во главе общества неисповедимым «промыслом божием». Буржуазия открыла в религии, по словам Энгельса, могучее средство для обработки своих «естественных подданных» в духе послушания.

Идея «естественного человека» в просветительском ее понимании лежит уже в основе философии Джона Локка (1632—1704) — первого крупного мыслителя новой буржуазной Англии. «Локк, — писал Энгельс, — был в религии, как и в политике, сыном классового компромисса 1688 года» (Энгельс — К. Шмидту, К. Маркс, Ф. Энгельс, Избранные письма, стр. 429.). Политические взгляды Локка изложены им в «Двух трактатах о правительстве», написанных под влиянием Гоббса и в то же время в полемике с ним. Подобно Гоббсу, Локк в своей теории государства исходит из того, что современному обществу предшествовало естественное состояние и что объединение людей в общественные союзы возникло в результате их добровольного соглашения — общественного договора. Но, убежденный в отличие от Гоббса в доброй и разумной основе человеческой природы, Локк считает, что целью всякого общества является сохранение и защита личной свободы.

Буржуазная основа политической теории Локка ясно проявляется в том, что частная собственность признается им естественным правом человека, наравне со свободой и равенством. Отвергнув феодальную теорию божественного права монархов и теорию абсолютизма Гоббса, Локк в основу своей теории государства кладет принцип политического суверенитета народа, признавая за ним право сменять государственную власть, если она нарушает общественный договор и посягает на естественные права человека — личную свободу и собственность. Политическая теория Локка оказала огромное революционное воздействие на общественную мысль европейского континента. Она получила дальнейшее развитие у Руссо и отразилась в законодательстве Французской буржуазной революции.

Главное сочинение Локка— «Опыт о человеческом разуме» (1690 г.) представляет попытку вывести все знания и представления человека из чувственного опыта (сенсуализм). Локк полемизирует с теорией врожденных идей Декарта; декартовскому cogito ergo sum (я мыслю, следовательно, я существую) Локк противопоставил nihil est in intellectu quod non fuerit in sensu (ничего нет в уме, чего не было бы раньше в ощущении). Признание ощущения источником нашей мысли — великая идея, получившая дальнейшее развитие в материализме XVIII в. Однако понимание опыта у Локка заключает в себе внутреннее противоречие. Признавая два равноправных источника познания — внешний мир и рефлексию (состояние нашей души), Локк тем самым открывал дорогу и для идеалистического истолкования самого понятия ощущения. Разделяя предрассудки механического материализма, Локк лишает материю ее качественного своеобразия. Он выдвигает учение о первичных и вторичных качествах: первичные качества — это объективные свойства самой материи; к ним Локк относит только протяженность, плотность, фигуру, движение и покой. Все остальные свойства — вкус, цвет, запах и т. д. являются вторичными качествами, зависящими только от воспринимающего субъекта. Тем самым субъект отрывается от объекта, становится независимым от реальной действительности.

Противоречия сенсуалистической теории Локка определили возможность ее двоякого развития — как в сторону материализма, так и в сторону идеализма. Представители английской материалистической школы XVIII в. — Толанд, Коллинз, Гартли, Пристли и др.— в отличие от Локка, допускавшего еще существование особой мыслящей субстанции, признавали мышление продуктом материи. Но природу человеческого сознания они пытались объяснить или, как Гартли, — при помощи механического материализма (доказывая материальность души, Гартли ищет основу психической жизни в механических колебаниях, вибрациях нервного вещества), или, как например Пристли, — всемогуществом «верховного существа», способного одарить сознанием даже материю.

Другое, идеалистическое направление в развитии локковского сенсуализма представлено именами Беркли и Юма. Джордж Беркли (1685—1753) поставил своей целью опровергнуть материализм и обосновать незыблемость религии. Свое опровержение материализма он строит, опираясь на ту же сенсуалистическую теорию, что и английская материалистическая школа. Взяв за исходный пункт учение Локка об ощущениях, Беркли делает крайний идеалистический вывод, будто реальный мир существует лишь постольку, поскольку он воспринимается нами. Реальные вещи для него представляют собой только соединение различных ощущений. Отрицая объективность материального мира, Беркли зато признает существование духовной субстанции — бога.

К философии субъективного идеализма Беркли близок агностицизм Давида Юма (1711—1776). Как и Локк, в основу своей теории познания Юм кладет показания наших чувств. Все наши идеи, в том числе и самые отвлеченные, имеют, по Юму, своим источником чувственные представления. Но с помощью чувств и ощущений мы постигаем только единичные вещи. Поэтому, утверждает Юм, такие понятия, как сущность, субстанция, причина, закон, время и пространство, являются чисто субъективными категориями, не имеющими опоры в самой действительности. Признавая реальность окружающего нас объективного мира, Юм отрицает возможность его познания. «Природа, — писал Юм, — держит нас на почтительном расстоянии от своих тайн и дает нам лишь знание немногих качеств объектов, скрывая от нас их сущность». Таков конечный вывод юмовского скептицизма. Будучи распространен и на духовную субстанцию, он завершается религиозным скептицизмом, заслужившим Юму ненависть английского духовенства и признательность французских просветителей. Однако, отрицая религию, он высоко ценит ее социальные функции как охранительницы существующего строя.

Политическая экономия

В XVIII в. возникла классическая английская политическая экономия. Крупнейшим ее представителем был Адам Смит (1723—1790). Экономическое учение Смита развивается в общем русле идей Просвещения. Не замечая еще многих противоречий, присущих буржуазному способу производства, Смит совершенно убежден в том, что вместе с развитием буржуазных отношений растет и благосостояние народных масс.

В обществе свободной конкуренции Смит видит порядок, как бы установленный самой природой. Он верит в возможность примирения всех частных интересов и выступает против всякого вмешательства государства в экономическую жизнь страны — ибо «свободная деятельность отдельных лиц будет лучшим и кратчайшим путем для достижения общего блага».

Большой заслугой Смита является дальнейшее развитие трудовой теории стоимости, начало которой было положено еще Петти. «Адам Смит, — писал Маркс, — провозгласил труд вообще, и притом в его общественно-совокупном виде, в качестве разделения труда, единственным источником вещественного богатства...» (К. Маркс. К критике политической экономии, Госполитиздат, 1953, стр. 48.).

Много нового внес Смит в понимание сущности денег. Полемизируя с меркантилистами, он рассматривал буржуазное богатство как совокупность потребительских стоимостей и видел в деньгах только средство обращения, «великое колесо обмена». У Смита появляются также зачатки теории прибавочной стоимости: он рассматривает прибыль и земельную ренту как вычет из продукта труда рабочего в пользу капиталиста и земельного собственника. Однако трудовую теорию стоимости Смит последовательно применяет только к отношениям простого товарного хозяйства.

Политические учения

Политические теории английских буржуазных государствоведов и философов XVIII в. в своих главных направлениях исходят из учения Локка о государстве как результате общественного договора, об ограниченной монархии и разделении законодательной и исполнительной властей как наилучшей политической форме, гарантирующей свободу и собственность отдельной личности.

Наиболее близок к Локку шотландец Гучисон (1694—1747), который в своей «Системе нравственной философии» рассматривает государство как добровольный союз, связанный с отказом каждого из его членов от части своих «естественных» прав. Цель государства — в защите граждан и в обеспечении их свободы и собственности. Государственная власть призвана служить общему благу, и поэтому злоупотребление ею дает народу право на сопротивление и на изменение конституции. Однако к насильственным переворотам прибегать допустимо лишь в самых крайних случаях. Все эти мысли навеяны опытом Английской революции и классового компромисса 1688 г. Идеализация компромисса пронизывает и рассуждения лидера тори Болингброка о достоинствах английской конституции. Его теория разделения властей оказала прямое влияние на Монтескье.

В оценке английского государственного строя как наиболее разумного и целесообразного с Болингброком сходится его партийный противник виг Блекстон. Но в то время как лидер торийской оппозиции обвиняет вигов в извращении «идеальной» конституции системой подкупов и бесчестными выборными махинациями, Блекстон считает ее совершеннейшим созданием разума и истории.

Буржуазный оптимизм характеризует и взгляды философа Фергюсона (1723—1816), автора «Опыта истории гражданского общества». Фергюсон одним из первых выступил против учения просветителей о «естественном человеке», считая его фантазией. Появление собственности и как неизбежного ее следствия — неравенства состояний было, по его мнению, причиной возникновения государства. Признавая государство средством защиты имущественного и социального неравенства, Фергюсон в то же время считал, что оно способно обеспечить всем членам общества свободное развитие их личности.

Представителями радикально-демократического направления в английском Просвещении были Томас Пэн, Прайс, Пристли и особенно Годвин, являвшийся для своего времени наиболее последовательным противником английского общественного строя. В своем труде «О политической справедливости» Уильям Годвин (1756—1836) рассматривает государственную власть лишь как неизбежное зло, которое должно исчезнуть в результате «умственного и нравственного прогресса». Единственно допустимой формой государства по Годвину является демократия, обеспечивающая полное равенство всех граждан перед законом. На столь же радикальных позициях стоит Годвин в в вопросе о собственности, считая ее таким же злом, как и государство. Однако прямых революционных выводов из своих теорий Годвин не делает; веруя во всемогущество человеческого разума, он рассчитывает на постепенное исчезновение частной собственности и государства.

Более практически, хотя и неисторично, подошли к проблеме упразднения частной собственности Спенс и Огильви. Спенс выступил в 1775 г. с проектом переустройства общества путем создания мелких равноправных общин, владеющих собственностью на коммунистических началах. Пять лет спустя Огильви опубликовал «Опыт о праве на земельную собственность», где выдвигал проект «аграрного закона», обеспечивающего каждому гражданину владение землей. Оба эти писателя находились явно под влиянием коммунистических идей Мабли и Морелли.

Литература

Ведущим жанром английской художественной литературы в XVIII в. становится роман — «эпопея буржуазного общества», как называли его Гегель и Белинский. Генетически роман XVIII в. восходит к жанру «плутовского романа». Это особенно наглядно выступает в творчестве Даниеля Дефо (1660—1731) — зачинателя литературы английского Просвещения. Такие его романы, как «Капитан Сингльтон», «Молль Флендерс», «Полковник Джек», сохраняют еще все признаки испанского плутовского романа. Но «Робинзон Крузо» (1719 г.) — явление принципиально новое: Дефо значительно раздвигает границы старого жанра, придает ему необычную глубину, создает роман большого социального и философского смысла. В «Робинзоне Крузо» нашла свое отражение иллюзия просветителей о мнимой независимости человека от общества, миф о «естественном человеке». Недаром критикуя буржуазные теории политической экономии XVIII века, Маркс широко пользуется термином «робинзонада».

С Робинзоном в английскую литературу входит новый тип героя — средний английский буржуа, изображенный без всякого комического гротеска, как в плутовском романе, или библейского маскарада, как у Мильтона. Дефо завоевывает для литературы прозу жизни и поэтически расцвечивает ее. Но буржуазная жизнь мало пригодна для поэзии, и поэтичность «Робинзона Крузо» достигается ценой большой художественной абстракции. Своего героя Дефо ставит в исключительные условия необитаемого острова, он изображает его как «естественного человека», человека вообще. Робинзон выключен из обычного общественного окружения; он оказывается лицом к лицу с природой, его деятельность лишается специфически буржуазных черт. Отсюда возникает удивительная эпичность «Робинзона Крузо»: самые прозаические подробности трудовой деятельности Робинзона овеяны настоящей поэзией и полны захватывающего интереса.

Совершенно иной характер имеет творчество современника Дефо, Джонатана Свифта (1667—1745), выдающегося публициста и великого сатирика. Глубокая народность Свифта с полной силой проявилась в произведениях, написанных им во время пребывания в Ирландии — этой первой колонии английского капитализма. Его памфлеты — «Письма суконщика», «Предложение о всеобщем употреблении ирландской мануфактуры», «Скромное предложение о детях бедняков» и др. — проникнуты горячим сочувствием к страданиям ирландского народа и ненавистью к его поработителям — английским лордам и финансовым дельцам. Главные произведения Свифта: это «Сказка о бочке» (остроумная сатира на религию) и «Путешествия Гулливера» (1726 г.) — сатирический роман, рисующий в беспощадно резком свете испорченность современной ему цивилизации.

Великое произведение Свифта с его глубоко пессимистической оценкой буржуазного человека стоит особняком в литературе XVIII в., но было бы неправильно исключить Свифта из общего русла европейского Просвещения. Важное место в романе Свифта занимает образ самого Гулливера; он не только связывает воедино отдельные сатирические эпизоды романа, но является своеобразной нормой, масштабом, по отношению к которому лилипуты и великаны, лапутяне и иеху выступают как извращение нормального человека, как его чудовищное поругание. Мизантропия Свифта — только оборотная сторона его гуманизма.

Дальнейшее развитие английского романа связано с именами Ричардсона (1689—1761), Филдинга (1707—1754) и Смоллетта (1721—1771). Романы Ричардсона «Памела» и «Кларисса Гарлоу» открывают новую страницу в истории английской прозы. Ричардсон до крайности суживает рамки старого романа, тяготевшего к широкой картине мира: ему достаточно событий, происходящих в стенах одного дома, чтобы изобразить нравы целого общества. Он поднимает обыденного буржуазного героя, которому эстетика XVII в. отводила только комические роли, на трагическую высоту. Его героиням доступны высокие страсти и сложные душевные коллизии. Но, будучи пуритански ограниченным, Ричардсон относится с недоверием к чувственным проявлениям человеческой природы. Положительные героини его романов — Памела и Кларисса — никогда не отступают от принципов буржуазной добродетели и пуританской морали.

Вершиной английского просветительского романа явилось творчество Филдинга — наиболее демократического из буржуазных романистов XVIII в. Филдинг начал писать романы, будучи уже зрелым человеком, известным драматургом и публицистом. На собственном опыте он хорошо изучил изнанку буржуазной жизни. Моральной возвышенности героинь Ричардсона, их пуританской добродетели (которую Филдинг воспринимает как лицемерие или расчет) он противопоставляет свободное проявление человеческих страстей и естественную доброту человеческого сердца. Филдинг убежден в доброй основе «естественного человека». Его герои — это живые люди; им присущи человеческие слабости, они совершают промахи и ошибки, иногда серьезные. Автор любит их и добродушно смеется над ними: юмор — характерная особенность его реализма.

Филдинг разрушает камерность романов Ричардсона: он не ограничивается обитателями одного дома — он хочет показать «нравы многих людей». Своих героев он выводит на большие дороги Англии, на широкие просторы жизни. Это позволяет писателю дать целую панораму английской действительности XVIII века, охватить разные ее стороны — от высшего лондонского света до низов общества. И все же в романах Филдинга сохраняется семейная атмосфера. Герой, покидая отчий дом, остается в пределах домашнего круга, частной жизни. Филдинг рисует отнюдь не идиллию: картины народной нищеты и бесправия занимают существенное место в его романах. Но большие силы истории еще не вторгаются в повествование, не определяют судьбы героев. Романы Филдинга обращены к реальному миру, но отрешены от мира истории. Поэтому в них есть известная абстрактность. Герой его лучшего романа — «История Тома Джонса-найденыша» (1749 г.) — это человек вообще, «естественный человек» эпохи Просвещения. Носители зла в произведениях Филдинга лишены настоящей мощи, ибо за ними еще не стоят силы истории, как например у Бальзака; зло носит моральный, а не социальный характер и поэтому кажется легко устранимым. Такой характер изображения коренится в неразвитости противоречий буржуазного общества.

Произведения Смоллетта обладают существенно новыми чертами. В романах «Приключения Родрика Рэндома» (1748 г.), «Приключения Перегрина Пикля» (1751 г.) и др. уже утеряны характерные для Филдинга жизнерадостность, оптимизм, вера в доброту человека. Смоллетт вскрывает социальные контрасты своего времени; его кругозор шире и наблюдательность острее, чем у его предшественников. По словам М. Горького, Смоллетт «первый ввел в рамки романа изображение политических тенденций».

Обострение общественных противоречий во второй половине XVIII в. вызвало появление в английском Просвещении нового литературного направления — сентиментализма. Его характерной чертой является обращение к чувству, как высшему началу жизни. В сентиментализме отразились первые сомнения в разумности нового строя жизни. Политически еще не осознанное, смутное ощущение противоречий буржуазной цивилизации находит себе выражение в сентиментальной меланхолии и обращении к природе. Ранним проявлением этих настроений в английской литературе была так называемая кладбищенская поэзия Томсона, Грея, Юнга, Крабба и др. Более значительным является творчество Оливера Голдсмита (1728—1774). В его поэме «Покинутая деревня» и романе «Векфильдский священник» идиллические картины патриархального мира и элегия по поводу его неизбежной гибели сочетаются с трезвой критикой буржуазных порядков.

Самым крупным представителем сентиментализма был Лоренс Стерн (1713— 1768). Его роман «Сентиментальное путешествие» дал название всему литературному направлению. В «Тристраме Шенди» Стерн пародирует весь идейно-художественный строй просветительского романа: он издевается над здравым смыслом буржуа — героя литературы XVIII в. и находит крупицы поэзии только в эксцентрических причудах и добром сердце своих милых чудаков из Шенди Холла — этого последнего осколка старой патриархальной Англии.

В литературе последней трети XVIII в. возникают новые веяния, предвосхищающие романтизм XIX в. Сюда относятся «Поэмы Оссиана» Макферсона — талантливая стилизация под народные сказания, древних кельтов, поэзия Чаттертона и Блейка — этого ближайшего предшественника Байрона и Шелли, а также «готический» роман Анны Редклиф с его мрачным колоритом, полуфантастическим средневековым сюжетом, интересом ко всему таинственному, загадочному, иррациональному.

Особое место в английской литературе последней трети XVIII в. занимает крестьянская поэзия, достигшая своей вершины в творчестве шотландского народного поэта Роберта Бернса (1759—1796). Берне реалистически изображал быт деревни, прославляя труд крестьянина, но наряду с идеализацией патриархальной деревни в его произведениях звучит нота протеста против сословного общества, власти денег, религиозного фанатизма.

Изобразительные искусства

Наряду с литературой и театром высокого развития в Англии XVIII в. достигла живопись, завоевавшая европейскую славу. Родоначальником реализма в английском искусстве был Хогарт (1697—1764), автор многочисленных жанровых картин на темы современного общества («Карьера проститутки», «Карьера мота», «Модный брак» и др.). Распространенные в гравюрах, они приобрели широкую популярность.

Хогарт расширил темы английской живописи. Все теневые стороны общественной жизни XVIII в. стали предметом его художественного изображения: политическая коррупция, ярко выступающая при выборах в парламент, распущенность и бессмысленное расточительство аристократии, нищета и невежество народных масс. В этом смысле живопись Хогарта — явление, родственное английскому реалистическому роману. Однако в отличие от своих современников Хогарт менее всего склонен поэтизировать буржуазный быт, мещанскую добродетель. Пафос творчества Хогарта — резко обличительный. Комический гротеск, гипербола и карикатура — отличительные особенности его художественной манеры. И все же Хогарт принадлежит XVIII в.: с просветителями его сближает понимание искусства как средства морального исправления мира. Если добродетель не всегда торжествует в его произведениях, то порок всегда бывает наказан. Живописное дарование Хогарта особенно ярко проявляется в его портретах. Шедевр Хогарта «Девушка с креветками» является одним из лучших образцов английского портрета XVIII в.

Большое значение для английского искусства портретной живописи имела деятельность Ван Дейка, жившего долгое время в Англии при дворе Карла I Стюарта. Но своего высшего расцвета это искусство достигло во второй половине века в творчестве Рейнольдса (1723—1792) и Гейнсборо (1727—1788).

Рейнольде — общественный деятель, виг, основатель Академии художеств в первый ее президент. Эстетические взгляды Рейнольдса развивались в русле просветительского классицизма. Долгие годы, проведенные им в Италии, он посвятил глубокому изучению классического искусства. Большинство его женских портретов написаны в условной манере: избегая чрезмерной индивидуализации, он как бы создает идеальный тип женской красоты. Гораздо выразительнее мужские портреты Рейнольдса. В них ярче проявляется реализм художника, его умение изобразить значительные человеческие характеры.

Творчество другого крупного художника — Гейнсборо во многом близко к литературе английского сентиментализма. Гейнсборо стоял в оппозиции к новому строю жизни буржуазной Англии. Он ненавидел большие города, любил сельскую тишину и чуждался великосветского общества. Он отвергал всякую искусственность в следовал в своих работах только непосредственному чувству натуры. Важную роль в творчестве Гейнсборо играет пейзаж, придающий его портретам ощущение дали. Картины Гейнсборо проникнуты тонким лиризмом и отличаются виртуозной техникой живописи. В конце XVIII в. под влиянием Рейнольдса и Гейнсборо возникла целая школа английских портретистов (Ромни, Лауренс, Хопнер и др.).

Что касается архитектуры, то в ней и в XVIII столетии продолжали господствовать классицистические каноны Айниго Джонса и Репа — двух крупнейших мастеров XVII в. Однако во второй половине XVIII в. возникли новые сентиментальные веяния, ярче всего сказавшиеся в планировке садов и парков. Правилам разбивки французского парка, преследующим задачу полного подчинения природы жесткой геометрической схеме, противостоит теперь более свободная и живописная планировка, отвечающая новым эстетическим воззрениям эпохи Просвещения, с ее тягой к естественности и свободе. Оппозиция против «регулярного» геометрически строгого парка французов встретила широкую поддержку со стороны писателей и поэтов. Новый стиль английского сада многим обязан китайскому парковому искусству, пропагандой которого занимался архитектор и путешественник Чемберс (1726—1796), посвятивший достижениям китайцев в этой области специальное сочинение.