Правозащитное движение последней трети XX века стали заключительным этапом почти 500-летней эволюции общественного сознания в Европе, начало которой положила Реформация как борьба за веротерпимость. Новая концепция свободы, автономии человека через персональный характер его отношений с богом спустя 200 лет, (в XVIII в.) приобретает секуляристские черты, а вместе с этим и универсальный характер, что нашло отражение в понятии «естественные неотъемлемые права человека». Это понятие легло в основу первых конституционных хартий - «Декларации независимости» США (1776г.) и «Декларации прав человека и гражданина Франции (1789г.). В последующей 200-летней истории европейской цивилизации содержащийся в них идеал человеческой свободы приобретал конкретное воплощение в институтах современных демократий, в возрастании роли и масштабов социальных программ, в характерных изменениях социального сознания и т.д. С точки зрения рассматриваемой проблемы особенно важна происшедшая в этот период эволюция правосознания. На смену формуле законности «Все, что не разрешено, запрещено» приходит новая формула: все, что не запрещено, разрешено».
Преступления против человечества тоталитарных режимов оказались одновременно своего рода социальным экспериментом, идеологией которого стало «концептуальное презрение» к идее прав человека. Примером подобного преступления является уничтожение в Германии 180 тысяч душевнобольных по тайному приказу Гитлера. Принятая в ООН в 1948г. «Всеобщая декларация прав человека» становится выражением самосознания людей как единого человеческого рода, пережившего реальную угрозу самому своему существованию. Декларация стала важнейшим документом международного права, апеллирующим к юридическим гарантиям прав - свобод человеческой личности.
Правозащитная идеология начинает оказывать значительное воздействие на психиатрию на рубеже 70-х годов. К тому времени уже добились очевидных успехов в борьбе за свои гражданские права представители национальных меньшинств, инвалидов, феминистских движений и т.п. Особенно это характерно для психиатрии США, где уже в начале 70-х годов суды стали своеобразными форумами отстаивания, защиты гражданских прав лиц с психическими расстройствами. Волна правозащитного движения в американской психиатрии слилась с антигоспитальным движением. Эти события развертывались на фоне биоэтических дискуссий, обнаживших родство этических дилемм в психиатрии с современными этико-гуманистическими проблемами медицины в целом.
В 1972г. Американская больничная ассоциация принимает первый в мире «Билль о правах пациента». Он начинается так: «Пациент имеет право на: внимательное и уважительное отношение при получении медицинской помощи...». Аналогичное начало имеет место в международном документе, подготовленном одной из комиссий по правам человека ООН. В нем сформулированы «минимальные этические нормы» в психиатрии: «Ко всем лицам, страдающим психическим заболеванием, следует относиться гуманно и с уважением к достоинству человеческой личности». Российский закон «О психиатрической помощи и правах граждан при ее оказании» также утверждает: «Всем лицам, страдающим психическими расстройствами, гарантируются уважительное и гуманное отношение, исключающее унижение человеческого достоинства».
Конечно, приведенные положения с морально-этической стороны выглядят азбучными. Но с точки зрения правозащитной логики они вызвали радикальные изменения в социальной психиатрии в последние годы. Ведь лица с психическими расстройствами - это особо уязвимая социальная группа и уважительное отношение к их личному достоинству, защита их гражданских прав требует социальных гарантий. Другими словами, имея в виду современную формулу правового гуманизма «что не запрещено, то разрешено», следует поставить вопрос: а что запрещено в цивилизованном обществе в отношении душевнобольных людей? Ответ будет нетривиальным уже потому, что он имеет юридическое содержание. Социальное отчуждение, стигматизация, неоправданное ограничение прав, в том числе дискриминация и эксплуатация, презрительное или пренебрежительное отношение, другие формы унижения человеческого достоинства душевнобольных - все это теперь подлежит правовой оценке и регуляции с помощью юридических механизмов.
Тезис об особой уязвимости в обществе лиц с психическими расстройствами в известном смысле может быть распространен на все «проблемные ситуации», которые исследует биомедицинская этика. Социальные, моральные и юридические проблемы душевнобольных, умирающих, добровольцев, на которых испытываются новые лекарства, «детей из пробирки» и т.д. имеют что-то общее, что можно увидеть с помощью следующей аналогии. У здорового человека функция легких или почек осуществляется таким образом, что мы специально не задумываемся, как это происходит. Другое дело - больные. Например, у тех. у кого применяются аппараты «искусственные легкие» или «искусственная почка», ведь они работают эффективно при условии детального изучения функции дыхания или мочеотделения. А их сутью является то, что они есть «как бы легкое» и «как бы почка». Точно так же подавляющая масса живущих в современном обществе людей ежедневно реализует свои «естественные, неотъемлемые человеческие права». Однако никто из них не читал «Всеобщую Декларацию прав человека». Другое дело - «проблемные ситуации», которые требуют как бы «протезирования гарантий прав человека».
