«Гражданское общество» — это термин, вошедший в политический лексикон СССР в годы перестройки, после чего он был унаследован бесчувственно-безо́бразно «мыслящими» представителями политической субкультуры России. В его основе — англоязычный термин «civil society», введённый в употребление в XVII веке. Связанная с ним концепция личностно-общественно-государственных отношений формировалась главным образом в Западной Европе и в США на протяжении нескольких столетий — в процессе идеологической подготовки к «буржуазным революциям» и в ходе идеологического обеспечения становления и существования буржуазно-либеральных обществ. Вследствие этого концепция «гражданского общества» выражает их идеалы и отчасти — реально достигнутые ими результаты общественно-исторического развития.
Поскольку всякий народ характеризуется прежде всего идеалами, которые он несёт через века, а подчас, и через тысячелетия, и каждый народ имеет своё историческое прошлое, во многом уникальное, — то политические концепции, рождённые в среде одного общества, не всегда легко воплощаются жизнь в среде другого общества. Вследствие этого общество в России в настоящее время не является «гражданским» в том смысле, какой в этот термин вкладывают западные и отечественные социологи и политические деятели буржуазно-либерального толка. Но и для того, чтобы оно в перспективе стало «гражданским» в общезападном понимании этого термина, требуется:
· во-первых, искоренить идеалы воплощения в жизнь неотмирной Справедливости, которые свойственны многонациональной цивилизации Руси (т.е. необходимо отказаться от своего будущего),
· а во-вторых, предать забвению собственное историческое прошлое;
· и главное — уничтожить совесть и стыд и подчинить всю жизнь людей и обществ юридической системе.
Т.е. требуется, чтобы Русь-Россия исчезла из исторического прошлого, и её не было в будущем.
Есть люди, которые вопреки всему, о чём речь шла в Части 3 настоящего курса и некоторых фрагментах Части 4, убеждены в том, что Запад — неоспоримый лидер цивилизационного развития человечества и моральный авторитет, который не совершал в прошлом и не совершает в настоящем ошибок стратегического характера (тем более — не совершает ошибок в стратегическом целеполагании), что и отличает его от других региональных цивилизаций планеты, которые совершили и совершают ошибки стратегического характера. И соответственно такой позиции лучшая стратегия развития всех прочих региональных цивилизаций, может быть только такой: сохранив свои традиционную кулинарию, фольклор и декоративно-прикладное искусство, — побыстрее влиться в образ жизни Западной региональной цивилизации, переняв её организационные политические и экономические субкультуры. [151]
Что касается России, то западная концепция гражданского общества может быть в ней своего рода «откровением» только для людей бесчувственно-бездумных и бессовестных, чьи представления о жизни формируются прочитанными ими текстами, авторы которых были возведены в ранг авторитетов кем-то для решения определённых политических задач.
Стремление реализовать концепцию гражданского общества в том виде, как она сформирована на Западе, — не несёт ничего хорошего. Причины не только в том, что она чужеродна России и выражает идеалы и исторический опыт других народов, а в том, что она управленчески порочна, что было показано в Части 3 настоящего курса.
В аспекте личностно-общественно-государственных отношений главная претензия к ней в том, что её развитие началось тогда, когда буржуазия обрела экономический вес в обществе, а политическая власть над обществом по-прежнему оставалась в руках государства, кадровой базой которого были наследственно-аристократические (феодальные) кланы. При этом представители буржуазии в своём большинстве желали продолжать заниматься своим бизнесом, а ведение бизнеса не позволяло им участвовать в работе государственного аппарата из-за нехватки времени. Из этого и проистекают два характерных свойства западной концепции гражданского общества:
· непрестанный конфликт между пресловутым «гражданским обществом» и государственностью и государством, интенсивность которого может меняться в широких пределах — от готовности «гражданского общества» к войне против своего же государства до реального ведения боевых действий с целью свержения исторически сложившейся государственной власти;
· идея «наёмного государства» как нормы, которое обязано служить тем, кто платит налоги, на том основании, что налогоплательщики якобы являются работодателями для всех представителей государственного аппарата.
При этом в западной концепции гражданского общества есть и лицемерная составляющая. Наиболее доступная в наш интернет-век энциклопедия «Википедия» в статье «Гражданское общество»[152] первым признаком гражданского общества называет «наличие в обществе свободных владельцев средств производства…».
И потом к этом признаку добавляет другие:
«…развитая демократия; правовая защищённость граждан; определённый уровень гражданской культуры, высокий образовательный уровень населения; наиболее полное обеспечение прав и свобод человека; самоуправление; конкуренция образующих его структур и различных групп людей; свободно формирующиеся общественные мнения и плюрализм; сильная социальная политика государства; многоукладная экономика; большой удельный вес в обществе среднего класса».
В действительности первый из названных признаков — наличие в обществе «независимых» от государства [153] владельцев средств производства — единственный признак «гражданского общества» западного типа.
Всё остальное стало реальностью либо культовой иллюзией (высокий образовательный уровень; права и свободы человека, в частности — культовые иллюзии) и было причислено к атрибутам «гражданского общества» только в ХХ веке — большей частью во второй его половине. И произошло это не по доброй воле сообщества «свободных владельцев средств производства», а в результате ужаса, который вызвала у наиболее дальновидной части этого сообщества Великая Октябрьская социалистическая революция и её последствия, включая решающий военно-силовой[154] вклад СССР в разгром «Евросоюза-1» во главе с третьим рейхом.
Ранее этого времени концепция «гражданского общества» уже существовала как минимум на протяжении двух столетий, но реально она распространялась только на буржуазную олигархию и в меньшей степени на среднюю по капитализации их бизнеса буржуазию.
Остальное население, включая и мелкую буржуазию, было и продолжает быть реально одним из многих «экономических ресурсов», на которые нормы олигархической этики не распространялись, не распространяются и не будут распространяться. При этом процедуры формальной демократии обеспечивали и обеспечивают легитимность государственной власти марионеток-ставленников буржуазной олигархии[155], а пропаганда принципа «равенства всех перед законом» и якобы «равных возможностей» культивировали и культивируют в сообществе «экономических ресурсов» иллюзию, что каждый способен стать олигархом, если организует свой бизнес и будет много в нём трудиться, либо выдающимся политиком.
Так в США «в 1880 году средняя стоимость жизни составляла 720 долларов в год, а годовая средняя зарплата рабочих в промышленности была около 300 долларов в год. При этом средний рабочий день составлял 11 — 12 часов, а нередко и все 15. Каждый шестой ребёнок работал в промышленности, получая половину зарплаты взрослого за одинаковую работу. Что такое охрана труда никто не знал. Все эти данные взяты из заключения Бюро трудовой статистики, представленного Конгрессу США. В конце этого заключения делается вывод: “Люди должны умирать для того, чтобы процветала индустрия”»[156].
И гуманизация экономической деятельности, развитие всеобщего образования и распространение де-юре[157] политических и некоторой части экономических прав на всё общество начались на Западе только тогда, когда великая депрессия 1929 и последующих годов поставила буржуазную олигархию перед выбором «либо реформы, направленные на гуманизацию экономических взаимоотношений и общекультурное развитие широких масс населения, — либо марксистская революция по типу революции в России со всеми её последствиями для буржуазной олигархии».
Поэтому реформы Ф.Д. Рузвельта и аналогичные им по целям реформы в других странах вызвали сопротивление именно олигархии (некоторой её части) и претендентов в олигархию, т.е. — сопротивление реального «гражданского общества», составленного из негодяев [158]. А в Германии это сопротивление «гражданского общества» продвижению цивилизации к человечности привело к власти нацистов при поддержке их режима, прежде всего, буржуазной олигархией (как германской, так и зарубежной — США, Великобритания) и её хозяевами, которые инвестировали в становление третьего рейха и в его агрессию против СССР колоссальные суммы[159].
Суть западной буржуазно-либеральной концепции гражданского общества с 1880 г., когда по признанию Конгресса США рабочие вымирали для того, чтобы индустрия процветала, до настоящего времени не изменилась. Изменились только организационные формы, в которых выросли абсолютные издержки буржуазной олигархии и её хозяев на содержание и воспроизводство той части населения, которая объективно пребывает в статусе «экономического ресурса», хотя относительные издержки сократились за счёт роста производительности мировой экономики и перераспределения совокупного продукта в пользу так называемых «развитых стран».
Концепция гражданского общества, пропагандируемая в СССР в послесталинские времена, была фикцией, не имеющей ничего общего с жизнью, в силу того, что бюрократия превратилась в эксплуататорский класс, а подавляющее большинство населения этому никоим образом не противилось и было не готово нравственно-этически осуществлять Советскую власть как организационную форму выражения народовластия де-факто.
В постсоветской России социологическая наука и политическая философия не развернули альтернативную буржуазно-либеральной концепцию гражданского общества. Даже перестали упоминать стихотворение Н.А. Некрасова «Поэт и гражданин». Тем не менее наши представления о гражданском обществе — альтернативны либеральным (западным) и действительно могут быть развёрнуты из слов Н.А. Некрасова «поэтом можешь ты не быть, но гражданином быть обязан». Это подразумевает концептуальную властность всех и обязывает быть гражданином и крестьянина, и купца, и предпринимателей (капиталиста) ведущих малый и средний бизнес, и олигархов, и офицерский состав и прочих госслужащих, вплоть до главы государства, и общественных деятелей (включая служителей религиозных культов), что предполагает единые нравственно-этические нормы для всех без исключения и тем самым делает невозможным конфликт граждан и государственности.
Слова Н.А. Некрасова выражают жизненный идеал многонациональной цивилизации Руси на все времена. Это — лучшая концепция гражданского общества, нежели та, которую продвигает Запад, и она свободна от лицемерия. Однако её воплощение в жизнь требует личностного нравственно-этического и общекультурного развития всех. В противном случае мы получим ещё одну реализацию неоднократно уже упоминавшегося афоризма В.О. Ключевского, которым он заблаговременно охарактеризовал прожект строительства социализма в Российской империи: «Общество праведного общежития, составленное из негодяев»…
