Цивилизационный выбор: обезьянья «врождённая мораль» либо Справедливость

Что такое справедливость в жизни общества? что такое эксплуатация «человека человеком» и есть ли она реально в жизни культурно своеобразных обществ и во взаимоотношениях народов, диаспор и государств? и если есть, то как она осуществляется и как к ней относиться: она — естественное и потому неизбежное и неустранимое зло в жизни общества? либо она — позор человечества и её следует искоренить? и как её следует искоренить? — это темы, которые в России как в официозе общественных наук, так и в официозе политики в послесталинские времена исключены из публичного обсуждения по их существу [2], а в постсоветские времена — исключены вообще.

То же касается и других стран мира — как оставшихся после краха СССР «социалистическими», так и государств с цивилизованно рабовладельческими укладами разных мастей с разным идеологическим обеспечением рабовладения в формах — силового, феодального, финансово-капиталистического, информационно-капиталистического и т.п.

Отсутствие этих тем в официозе науки и публичной политики — следствие того, что непубличная составляющая политической жизни обществ не оказывает достаточно мощного давления на официоз, под воздействием которого официоз был бы вынужден обратиться к этой тематике:

· либо с целью утопить её в обильном словоблудии или же юридически запретить обращение к ней[3],

· либо с целью понять суть этих проблем, их роль в текущей жизни и их воздействие на будущее культурно своеобразных обществ и глобальной цивилизации для того, чтобы их разрешить.

Поэтому до́лжно обратиться к рассмотрению этой проблематики по существу. Как было уже отмечено в разделе 11.2.3 (том 3 настоящего курса), слово «справедливость» может пониматься в двух значениях:

· справедливость объективно-идеальная — неотмирная — предопределённая Свыше норма бытия человечества (т.е. справедливость как необратимо состоявшаяся человечность),

· справедливость историко-политическая — движение общества в его историческом развитии от его фактического бытия к воплощению в жизнь этой нормы-идеала (при этом развитие общества в целом или в тех или иных его аспектах может протекать непрерывно, но может быть и так, что этапы эволюционного развития завершаются скоротечным, почти мгновенным по историческим мерками, переходом через некие рубежи развития, за которыми жизнь общества качественно изменяется[4]; но то же самое касается и деградации — регресса общества).

Соответственно, справедливость историко-политическая — всегда конкретна и связана с общим контекстом историко-поли­ти­чес­ких обстоятельств, уже сложившихся, и с отношением к тенденциям и возможностям осуществления тех или иных изменений в жизни общества и Природы. Поэтому то, что историко-поли­ти­чес­ки справедливо в одном историко-поли­ти­ческом контексте (в определённую эпоху, в определённой физико-географической локализации), — может быть несправедливым в конкретике обстоятельств другого контекста (в иное время или в инакокультурном обществе, в иных природных условиях, в том числе и условиях, изменившихся под воздействием цивилизации); а то, что было справедливым на более ранних этапах общественно-историчес­кого развития, может становиться историко-политически несправедливым с течением времени именно в силу объективной предопределённости Свыше общественного развития в направлении осуществления объективного идеала справедливости. То есть:

Справедливость историко-полити­чес­кая преходяща и может становиться несправедливостью в течение более или менее продолжительного времени.

Соотношение справедливости объективно-идеальной и историко-политической реальности характеризуется русской поговоркой: И рад бы в рай да грехи не пускают, но не по отношению к индивиду, а по отношению к культурно своеобразным обществам и человечеству в целом. Об этом же и афоризм — неразрешимый парадокс — В.О. Ключевского, которым он охарактеризовал тогда ещё только намечавшуюся реализацию социалистических проектов преобразования России: «Общество праведного общежития, составленное из негодяев» — такого быть не может:

· либо общество развивается в направлении праведного общежития, искореняя негодяйство и его генераторы;

· либо деградирует в негодяйстве до гибели либо до покаяния и возрождения к праведному общежитию.

Поддерживать некий баланс «негодяйства и праведности», «Добра» и «Зла» неограниченно долго на основе социальной организации и свойственных ей тех или иных политтехнологий — невозможно: вступают в действие объективные закономерности, разрушающие такой «баланс».

Хотя внутрисоциальные оценки «справедливо — несправедливо» всегда индивидуально-субъективны, вследствие чего в одном и том же обществе могут быть люди, искренне убеждённые в справедливости исторически сложившейся организации его жизни, и люди, искренне убеждённые в несправедливости той же самой социальной организации[5], — однако кроме этого есть и объективное мнение Всевышнего по этому вопросу, которое не только выражено в текстах записей Откровений, но и непрестанно выражается на языке жизненных обстоятельств и в поддержке Свыше одних определённых тенденций и подавлении других тенденций и процессов.

Какими бы ни были идеалы справедливости, любое культурно своеобразное общество всегда живёт так, как допускает его исторически сложившаяся психодинамика, в основе которой статистические распределения людей по типам строя психики, нравственности, миропониманию, разнородным освоенным жизненным навыкам. В.О. Ключевский об этом высказался так:

«Существующий порядок, пока он существует, не есть лучший из многих возможных, а единственно возможный из многих лучших. Не то, что он лучший из мыслимых, сделало его возможным, а то, что он оказался возможным, делает его лучшим из мыслимых»[6] (следовало бы уточнить: в настоящее время, — ВП СССР) (В.О. Ключевский. Сочинения в 9 томах. Москва, «Мысль», 1990 г., т. 9, “Афоризмы и мысли об истории”, стр. 369).

Этот афоризм — одно из выражений принципа «Всевышний не ошибается: всё, что свершается, свершается наилучшим возможным образом ко благу при тех нравственности и этике, что свойственны людям». И в нём же выражается объективная управленческая закономерность, требующая взаимного соответствия объекта управления и алгоритмики (системы) управления объектом друг другу и, кроме того, — определённым условиям взаимодействия объекта со средой. Поэтому, принимая этот исторический постулат В.О. Ключевского, не надо забывать о процессах развития и деградации, которые протекают в обществе, пока тот или иной «порядок» существует, поддерживая либо подавляя течение тех или иных процессов обоих классов. В зависимости от того, возобладают в обществе тенденции к развитию либо тенденции к деградации, новый порядок, который неизбежно сменит прежний, устойчиво существовавший на протяжении некоторого более или менее продолжительного исторического времени, может оказаться ближе к объективному идеалу справедливости, а может оказаться и дальше от него.

Кроме того историческая практика показывает, что:

· хотя несправедливость может быть успешно пресечена силой (средствами шестого приоритета обобщённых средств управления, подконтрольных обобщённым средствам управления более высоких приоритетов) — как в масштабе межличностных взаи­мо­отношений, так и в масштабах государственных[7] и глобальных[8];

· однако силой невозможно насадить безраздельное неискоренимое господство справедливости[9].

Причина такого соотношения применения силы и результата в том, что несправедливость своими умышленными и не умышленными действиями и бездействием порождают сами же люди, не состоявшиеся в качестве человеков (т.е. носителей человечного типа строя психики, живущих под властью диктатуры совести), а таких в толпо-«элитарных» обществах — подавляющее большинство, вследствие чего сила, изначально направленная против несправедливости, подавив или даже искоренив прежнюю несправедливость, сама становится служанкой несправедливости — либо новой, либо прежней, но сменившей маску[10].

Однако несправедливость может более или менее успешно насаждаться как силой (шестой приоритет обобщённых средств управления / оружия), так и средствами более высоких приоритетов, в результате чего возникают системы искусственно созданных «игр с ненулевой суммой», препятствующих личностному и общественному развитию (см. раздел 8.5 — том 1 настоящего курса), воспроизводящих и усугубляющих несправедливость в преемственности поколений. Но и в этом случае торжество несправедливости не может быть устойчиво необратимым, поскольку некоторые люди личностно развиваются в любых обстоятельствах, под воздействием чего общество так или иначе прорывается к новым рубежам на пути к неискоренимому дости­жению объективно-идеаль­ной справедливости; либо общество, погрязшее в несправедливости и не стремящееся из неё вырваться, гибнет под воздействием объективных зако­номер­ностей всех шести групп, уступая свой ареал обитания другим народам — носителям иных культур, выражающим иные нравы и этику и несущим иные тенденции развития[11].

Совесть, чувства, интеллектуальная мощь и воля, стыд даны людям для того, чтобы они непрестанно познавали и не догматизировали (не кодифицировали) [12] идеал объективной справедливости и деятельно работали на его воплощение в жизнь под Божьим водительством.

Как должно быть понятно, несправедливость возникает в обществах, педагогическая субкультура которых массово воспроизводит порочные характеры на основе нечеловечных типов строя психики — животного (включая его скотскую разновидность), зомби, демонического, опущенного в противоестественность (см. раздел 19.3 и Приложение 6 — том 5 настоящего курса). А непосредственным её генератором во всех разновидностях является нежелание и неспособность людей Любить (см. гл. 12, 13 — том 4 настоящего курса) и жить по совести, что открывает дорогу инстинктивным программам стадно-стайного поведения биологического вида «Человек разумный», относящегося к семейству гоминид отряда приматов в ныне принятой биологической классификации[13]. Об этих программах и их проявлениях в жизни культурно своеобразных обществ и человечества в целом представители научного официоза социологии, истории и социальной философии знать ничего не желают, вследствие чего эта тематика не освещена в соответствующих учебниках, по какой причине действующим политикам и прочим управленцам и психологам она также неведома.

Этологи[14], изучающие поведение животных, характеризуют жизнь стадных обезьян тем, что:

· в стаде-стае выстраивается иерархия особей, в которой всем заправляют один или несколько иерархов первого уровня (в некоторых видах ими могут манипулировать «избранные» ими же самки);

· «всем заправляют» среди всего прочего означает следующее: все прочие обязаны предлагать иерархам первого уровня добытую ими добычу[15], которую иерархи первого уровня могут съесть сами, могут «хранить», пока она не испортится, могут отдать кому-то другому[16], могут позволить добытчику съесть её самому полностью или частично;

· то же касается и распределения «прав особей на секс» в пределах стада-стаи[17];

· по мере течения времени в стае протекает борьба особей за повышение и удержание своего иерархического статуса, но в ней побеждают не обязательно самые физически сильные, поскольку успех обеспечивает сочетанием нескольких качеств — биологического здоровья, силы, настырности, хитрости (способности к обману с целью манипулирования другими);

· поза подчинения (демонстрация покорности) у обезьян — без различия пола особей — идентична позе, в которой самка подставляется самцу при совокуплении; подчиняющийся может принять эту позу сам, выражая покорность, но «нагнуть» его, т.е. принудить его к принятию такой позы с последующими действиями (реальными или имитационными) может и иерарх.

Кроме того этологи выявили в фауне следующую закономерность: чем «слабее» от природы «вооружён» биологический вид (зубы, копыта, когти, рога, яд и т.п. — это вооружения) — тем «слабее» «врождённая мораль» его представителей. Эта закономерность в фауне выражается следующими образом:

· Представители «сильно вооружённых» от природы биологических видов (как хищных, так и травоядных) во всех внутривидовых конфликтах крайне редко калечат и убивают друг друга потому, что не наносят заведомо убийственных и калечащих ударов и укусов, которые применяются ими же во время охоты и при обороне от нападения на них представителей других биологических видов. В ходе конфликтов внутривидовой конкуренции особей в «сильно вооружённых» видах в подавляющем большинстве случаев имеют место дуэли[18], в которых решающую роль играют демонстрация поз устрашения и издавание устрашающих звуков, и только если это не приводит к ожидаемому результату, «дуэлянты» переходят к силовому противоборству. Но и их силовое противоборство — заведомо не убийственное и не калечащее участников, поскольку инстинктивные программы внутривидовой конкуренции налагают запрет на убийственные и калечащие воздействия и предписывают другие способы нападения и защиты, не угрожающие жизни и не способные нанести увечья, существенно снижающие жизненный потенциал особей. Конфликт прекращается, когда побеждённая сторона покидает место конфликта или демонстрирует позу покорности. Гибель и тяжёлые травмы в таких дуэлях статистически редки, поскольку уничтожение противника не является целью в инстинктивных программах внутривидовой конкуренции[19]. Этот инстинктивно запрограммированный «отказ» от убийственного и калечащего воздействия на противника во внутривидовой конкуренции этологи называют «врождённым благородством», «врождённой моралью» и оценивают её как «высокую».

· У «плохо вооружённых» от природы видов «врождённая мораль» крайне «слабая» или практически полностью отсутствует, т.е. во внутривидовой конкуренции особей практически всё допустимо, поскольку убить или покалечить друг друга при слабой природной «вооружённости», находясь в дикой природе, они не могут. Если такое происходит, то только в силу какого-то неблагоприятного стечения обстоятельств и носит статистически редкий характер. Отсутствие или «слабость» «врождённой морали» выражается в том, что конфликт может быть не дуэлью, а коллективной травлей одной особи группой других; обман — это норма, в частности демонстрация позы покорности может быть хитростью, целью которой является прервать неудачно сложившееся выяснение отношений для того, чтобы потом напасть на вышедшего из конфликта противника, когда он будет не готов к отражению атаки; с другой стороны, демонстрация позы покорности может в каких-то случаях не остановить конфликт, а придать ему новую силу до полного унижения противника в стаде-стае или до изгнания его из стаи; поражение в конфликте одной особи может иметь следствием, что свою неудовлетворённость его результатом она сорвёт на другой, заведомо более слабой особи, вообще не имевшей никакого отношения к первому конфликту, и в этом вторичном конфликте тоже будет проявляться «слабость» «врождённой морали», возможно, что ещё более ярко, чем в первичном конфликте; первичный конфликт может иметь следствием месть — отложенную до наступления более или менее подходящих с точки зрения «мстителя» обстоятельств, в которой тоже будет проявляться вседозволенность.

Стадно-стайные обезьяны — не одиночные и не семейные, а именно стадно-стайные потому, что относятся к «слабо вооружён­ным» видам, вследствие чего в одиночку их представители противостоять давлению среды обитания не смогли бы, и вид бы исчез. Противостоять давлению среды «слабо вооружённые» особи могут только коллективом, причём коллектив должен быть некоторым образом организован, т.е. в нём должны быть распределены функции (роли) во всех типичных ситуациях взаимодействия стада-стаи со средой обитания. И соответственно вся инстинктивная алгоритмика формирования и воспроизводства иерархии особей в стаде-стае, вся алгоритмика, обслуживающая внутривидовую конкуренцию особей в этом процессе и включающая в себя «слабую» «врождённую мораль», подчинена задаче порождения наиболее эффективной (в смыс­ле устойчивости к давлению среды обитания) стада-стаи как поведенчески целостного [20] многофункционального образования[21].

При этом «слабость» «врождённой морали», доходящая до все­дозволенности, для «слабо вооружённых» видов функционально целесообразна не только в аспекте порождения наиболее эффективного стада-стаи, но и в аспекте создания дополнительных неприятностей «сильно вооружённым» видам при охоте на стадно-стай­ных обезьян и в случае внутрибиоценозных конфликтов пред­ставителей разных видов по поводу контроля над территорией или иным поводам.

Внутри же стада-стаи работает главная биологическая закономерность: рождаемость в любом биологическом виде избыточна по отношению к ёмкости экологической ниши, которую могут занимать его популяции, вследствие чего лишние особи подлежат уничтожению. В конкретном случае стадно-стайных обезьян потенциально лишние это — находящиеся в низах иерархии: это самые слабые по набору параметров (здоровье, сила, настырность, хитрость, в том числе и утратившие свой прежний статус в иерархи); это те, кто минимально полезен для обеспечения устойчивости стада-стаи как поведенчески целостного многофун­кционального образования во взаимодействии со средой обитания, а также и те, кто в силу разных причин «не вписывается» в стаю, т.е. не могут выполнять в сложившейся в ней иерархии никаких функций.

«Человек разумный» — тоже стадно-стайная обезьяна (если уровень развития культуры — «нулевой» или культура общества массово воспроизводит недочеловеческие характеры на основе животного типа строя психики), хотя семьи могут быть более или менее стабильными[22] в пределах стада-стаи. И соответственно, будучи биологически «слабо вооружённым» видом, «Человек разумный» несёт и весьма «слабенькую» «врождённую мораль», доходящую до вседозволенности, типичную для всех стадно-стай­ных обезьян, а также — и весь остальной комплекс инстинктивных программ, ориентированных на воспроизводство в преемственности поколений стада-стаи, предельно эффективной в смысле устойчивости к давлению среды обитания.

Именно эта обезьянья «врождённая мораль» и является первичным генератором несправедливости во всех её разновидностях и проявлениях на протяжении всей предыстории и истории нынешней глобальной цивилизации и всякого культурно своеобразного общества.

* * *

ВАЖНО:

Эта слабость «врождённой морали» «Человека разумного», весьма отличной от диктатуры совести и стыда, которые для человека — тоже врождённые, обезьяний характер этой «врождённой морали» влечёт за собой два жизненно важных следствия:

· Обезьянья «врождённая мораль» является стимулом к тому, чтобы личность развивалась на основе отрицания по совести своими разумением и волей этой самой обезьяньей «морали» (животной сущности человека) и в итоге обрела власть над инстинктами, чтобы личность сама творчески выработала праведную мораль, т.е. чтобы индивид состоялся как носитель человечного типа строя психики осознанно осмысленным волевым порядком.

В психике разных людей, составляющих общество, этот процесс протекает по-разному, с разной скоростью, в результате чего складывается некоторое статистическое распределение общества по типам строя психики, которое формирует психодинамику общества и выражает себя в ней и в изменении культуры, включая нормы этики и представления о справедливости.

· Но эта же обезьянья «врождённая мораль» является одним из факторов самоуничтожения национальных и конфессиональных культур и их носителей, а также и цивилизаций[23] в случае, если общества в силу разных причин не развиваются должным образом и не выходят в человечность, а, тупо сохраняя обезьянью «врождённую мораль», развивают техносферу или магию в интересах своекорыстного потреблятства или осуществления самопревознесения индивидов и корпораций в каких-то иных формах.

Последнее утверждение необходимо пояснить. Если анализировать древние мифы и публикации по тематике «запретной археологии», то механизм самоликвидации устойчиво-недоче­ло­веч­ных глобальных цивилизаций, не способных осмысленно волевым порядком свернуть с тупиковых направлений «развития», прост: обезьянья «врождённая мораль» органична для «обезьян» вида «Человек разумный» в дикой природе при близком к нулю уровне развития культуры (прежде всего в её техносферных и магических аспектах), но если она сохраняется в условиях развития цивилизации по техносферному или магическому пути, то «обезьяна» вида «Человек разумный» перестаёт быть «слабо вооружённым» биологическим видом. Мощь техносферы, оружия, магии в этом случае — вследствие отсутствия диктатуры совести и стыда, которым нормально должна быть подчинена личностная воля человека состоявшегося, — употребляется представителями этого вида беззаботно и безответственно во внутривидовой конкуренции в соответствии с нормами обезьяньей «врождённой морали»[24], и по достижении некоторого критического разрыва между моралью — с одной стороны, и с другой стороны — мощью вооружений и магии — неизбежно уничтожает носителей обезьяньей «врождённой морали», не воспользовавшихся открытой им Свыше возможностью стать Человеками. Это, судя по всему, одна из общекосмических объективных закономерностей.

И нынешняя глобальная цивилизация не просто подошла к этому рубежу самоуничтожения, но даже занесла ногу, чтобы его переступить.