Группа порядковых относительных прилагательных

К относительным прилагательным принадлежит также замкнутая группа порядковых прилагательных (первый, второй и т. п. ), выражающих отноше­ние к числу, определяющих положение предмета в порядке счета. Порядковые прилагательные выстраиваются в один семантический ряд соответственно по­рядку чисел, цифр. Древние грамматисты и их новые последователи, указывая на тесную лексическую связь между этой группой имен прилагательных и обозначениями чисел, часто связывают порядковые прилагательные с кате­горией имен числительных. Так поступали, например, акад. Д. Н. Овсянико-Куликовский, акад. А. А. Шахматов, проф. Р. Кошутич и др. Однако отнесе­ние порядковых прилагательных к категории числительных не может быть грамматически обосновано. Оно опирается только на формы лексической свя-

зи. Но считать третий, четвертый, пятый, шестой и другие порядковые определения числительными — то же самое, что находить в относительных прилагательных вчерашний, сегодняшний, завтрашний, послезавтрашний и т. п. наречия времени или отглагольные прилагательные на -лый ('типа полинялый) называть глаголами прошедшего времени.

На смешение порядковых прилагательных с категорией числительных мо­гла повлиять и однородность их цифрового обозначения (например: в 1935 го­ду, число — 1935 и т. п.). На этой арифметической почве в специальных диа­лектах (под воздействием канцелярского языка или условного чтения цифр) даже возникает своеобразное определительно-прилагательное употребление имен числительных ('например: дом № 17 — номер семнадцать). Однако ус­ловные формы арифметического выражения не могут быть использованы как аргументы в пользу отождествления порядковых прилагательных с числи­тельными.

Порядковые слова имеют не только все морфологические приметы имени прилагательного, но и все его основные грамматические значения. В самом деле, третий (-ья, -ье) имеет относительный суффикс -ий (-ья, -ье), хотя и остается одиноким, морфологически изолированным словом среди живых типов суффиксального словообразования на -ий, -ья, -ье. Слово сороковой вы­деляет относительный суффикс -ое-; тысячный, миллионный, миллиардный и т. д. образованы при посредстве суффикса -«-. Все другие порядковые слова представляются бессуффиксными образованиями с окончанием -ый. Отноше­ние их к соответствующим числительным кажется вполне однородным с соот­ношением: грудь — грудый (красногрудый снегирь, слабогрудый мальчик и т. п.), бровь — бровый (чернобровый), шерсть — шёрстый (тонкошёрстый и т. п.) и других подобных. Аффикс -ый, -ая, -ое обеспечивает порядковым словам устойчивую и вполне совпадающую со словоизменением прилага­тельных систему склонения. Бросается в глаза у подавляющего большинства этих слов одинаковость конечного согласного основы -т- (от четвертый до девятисотый, за исключением слов седьмой, восьмой и сороковой). Сюда же отчасти примыкает со смягчением т' в третий ('ср.: тре-клятый, тре-волне-ние, тре-звон и т. п.). Лишь смежные седьмой-восьмой и первый-второй высту­пают из этого морфологического ряда *. Однако, кроме первый и второй и от­части третий, четвертый (ср.: треть, четверть), все остальные порядковые слова находятся к соответствующим числительным (пятый к пять, шестой к шесть, восьмой к восемь и т. д.) в таком же отношении, как синий к синь, черный к чернь, белый к бель, тихий к тишь, нечистый к нечисть и т. п.

Г. Павский и К. С. Аксаков совершенно правильно указывали на то, что с порядковыми прилагательными тесно связаны прилагательные от двое, трое и т. п.: двойной, тройной, четверной и т. д., образованные с помощью каче­ственно-относительного суффикса -н- и обозначающие: увеличенный во столь­ко-то раз (сколько обозначено основой собирательного числительного) или состоящий из какого-нибудь количества однородных частей, предметов. Сюда же отчасти примыкают прилагательные двойственный, тройственный (суф­фикс -ственн- или -енн-) от вышедших из употребления существительных двойство, тройство. Неотделимы от этих серий и прилагательные двоякий, троякий, обозначающие: существующий в двух, трех разных образах, фор­мах, в двух разных проявлениях или способах. «Четвероякий говорится с на­силием, и от следующих чисел (5, 6 и т. п. — В. В.) форма эта не образуется вовсе» 5'.

* Ср. сравнительно-исторические замечания об образовании порядковых числительных в индоевропейских языках в статье: Meillet A. Des noms des nombres ordinaux en indoeuropeen-Bulletin de la Societe de linguistique de Paris, 1928, t. 29, fasc. 1, № 86.

Таким образом, в порядковых прилагательных рельефно выступают все типические черты имени прилагательного: его словообразовательные формы, система склонения, синтаксические функции. Мало того, даже способы про­изводства составных порядковых вполне соответствуют особенностям катего­рии прилагательных. Подобно сложным относительным прилагательным (вроде двухвесельный, четырехпудовый, сорокаведерный, стопроцентный и т. п.), составные порядковые прилагательные, обозначающие отношение к десяткам ('от пятидесяти до восьмидесяти) и к сотням ('от двухсот до девя­тисот), складываются из родительного падежа числительных ('кроме сто, де­вяносто) и простого порядкового прилагательного (пятидесятый, семиде­сятый, трехсотый и т.п.; ср. также: пятитысячный, стомиллионный, пятимиллиардный и т. п.). Неизменяемость всех элементов, кроме последнего, в таких сложных порядковых словах, которые соотносительны с составными числами, содержащими единицы (вроде сто двадцать пятый, тысяча сто пятьдесят девятый и т. п.), не может служить основанием для выделения их в особую категорию. Ведь если бы от составного имени существительного было произведено прилагательное, то и оно также сохранило бы в своей ос­нове первые компоненты неизмененными.

При отнесении порядковых слов к категории числительных невозможно обойтись без грамматических натяжек и противоречий. Например, для тех, кто считает порядковые прилагательные именами числительными, характерна такая непоследовательность: не признавая тысячу, миллион, миллиард, бил­лион, триллион и т. п. числительными, они, однако, не могут отказать в по­рядковом значении словам тысячный, миллионный, миллиардный и т. п.

Итак, нет никаких грамматических оснований отделять порядковые слова от категории прилагательных. Впрочем, этот вывод не помешал проф. А. М. Пешковскому поставить такой недоуменный вопрос: «Как же, однако, быть с такими прилагательными, как двадцатый, третий! Ведь тут уж совер­шенно невозможно говорить о качестве»⁵². А. М. Пешковский находил выход из этого недоумения в том, что в порядковых прилагательных «основа обо­значает нечто прямо противоположное качеству, именно количество»⁵³. Сле­довательно, в них возникает своеобразный конфликт лексических и граммати­ческих значений.

Но вопрос ясней и лингвистически проще. Понятие качественно-относи­тельного признака, выражаемого категорией имен прилагательных, не ограни­чено только кругом чисто предметных отношений. Категория предмета без остатка стирается и поглощается в смысловой структуре имени прилагатель­ного. Поэтому-то и возможно образование прилагательных от обстоятель­ственных наречий. Тем более естественны типы прилагательных со значением числового отношения. К. С. Аксаков, сопоставляя порядковые прилага­тельные с притяжательными, писал: «Предмет по отношению к числу — один, два и т. д., но по отношению числа к нему, но потому что это число становит­ся его отличительностью, он — первый, второй и т. д. Таким образом обра­зуется особый род числительных прилагательных, обозначающих то же число, но принадлежащее предмету как его место или степень в порядке счисле­ния»⁵⁴. В той мере, в какой математическая точность расчета, выраженного в цифрах, мирится с качественным пониманием числового определения, по-рядково-относительные прилагательные могут приобретать оттенки каче­ственных значений. Те порядковые слова, которые связаны с круглыми цифра­ми ('например: десятый, тысячный), или те, которые соотносительны с самыми первыми единицами счета (первый, второй, третий), легче всего развивают качественные значения (например: первый сорт; первейшего каче­ства; на вторых ролях; на втором плане; второе отечество; третий сорт; это - дело десятое; ср. у Салтыкова-Щедрина в сказке «Самоотверженный

заяц»: «Бежит — земля дрожит... болото — он с пятой кочки на десятую пере­прыгивает»; ср.: «В сотый раз тебе говорю»; «Правдой-то я ее до седьмого пота прошибу» (Салтыков-Щедрин, «Карась-идеалист»); ср. «тридевятое цар­ство» и многие другие подобные. Мало того, первый, второй, третий и т. п. могут при классификации, связанной с перечислением, нести часто указа­тельные функции (ср. местоименное употребление слов первый-второй, первый-последний и т. п. в книжной речи).

Что же касается степени качественной насыщенности порядковых прила­гательных, связанных с точным арифметическим определением чего-нибудь, то она в них не ниже, чем в такого рода относительных словах, как шестиве­сельная лодка, стопудовый груз, пятипроцентный заем и т. п.

Такой сложной и богатой представляется даже в бледном и беглом очер­ке картина морфологических разветвлений качественно-относительных прила­гательных и так пестра и многообразна гамма смысловых оттенков, разли­чимых в этой картине. Но эта картина еще не полна. Она не закончена. В именах прилагательных наблюдаются резкие различия качественной окра­ски. Имена прилагательные качественные допускают возможность широких экспрессивных колебаний оттенков качества. В них ярко выступают разные виды качества или субъективной оценки степени качества по отношению к мыслимой его норме. С другой стороны, качественным прилагательным свойственны особые формы, выражающие объективное сравнение степени ка­кого-нибудь качества в однородном кругу предметов. В старых грамматиках (например, у А. X. Востокова, Н. И. Греча, И. И. Давыдова и др.) все эти явления объединялись под именем учения о «степенях сравнения» имени прилагательного.