1. На первый взгляд отдельные темы, анализируемые в настоящем разделе, представляются достаточно неоднородными. Однако при более глубоком рассмотрении соответствующей материи обнаруживается их внутренняя взаимосвязь между собой, основу которой составляет нарушение международного права. Со всей очевидностью это проявляется в случае норм, касающихся ответственности государств и международных организаций (см. абз. 4 и след.). Если ответственность наступает в результате действий физических лиц, то в свете тенденции развития последних лет встает вопрос, какие правонарушения вследствие их особо тяжкого характера квалифицируются международным правом также в качестве уголовных преступлений, за которые физические лица могут быть привлечены международным сообществом к уголовной ответственности (см. абз. 38 и след.) <1>. Нередки случаи, когда конкретное государство оспаривает свою ответственность, наступающую по международному праву, в целом либо в части юридических последствий. В таком ракурсе принципы и инструменты разрешения споров (см. абз. 58 и след.) предстают как одна из подсистем международного правопорядка, которая дополняет и усиливает материально-правовые нормы международной ответственности <2>. Это имеет тем большее значение, что в настоящее время возможности применения односторонних контрмер в случае нарушений международного права ограничены. Только если конфликт не может быть разрешен мирными средствами, в частности, в судебном порядке, либо если ответственное государство не выполняет решение суда, вопрос необходимо ставить в плоскости применения установленных международным правом санкций <3>.
--------------------------------
<1> Об этом см.: Ipsen // Ipsen. 
, 5. Aufl 2004, vor § 39 Rn 1 - 3.
<2> Zemanek. Responsibility of States: General Principles, EPIL IV (2000) 219; см. также: Riphagen. Implementation of International Responsibility, YBILC 1986 II/1, 1. Ответственность, как она понимается в настоящем контексте, не следует смешивать с "моральной" или "публичной" ответственностью государств или сообщества государств (например, за состояние окружающей среды, защиты прав человека или справедливый мировой экономический порядок); о международно-правовом значении ответственности см.: Ginther. Haftung und Verantwortung im 
, FS Zemanek, 1994, 346ff.
<3> Подробнее см.: абз. 104 и след. наст. разд.
2. Несмотря на внутреннюю взаимосвязанность, каждая из отдельных тем данного раздела имеет самостоятельное значение. Рассматриваемые здесь подсистемы международного правопорядка отнюдь не всегда непосредственно соотносятся с нарушениями международного права. К примеру, институты и инструменты разрешения споров нельзя анализировать исключительно в контексте нарушений международно-правовых обязательств. В качестве подтверждения достаточно указать на компетенцию Международного суда в соответствии с абз. 2 ст. 36 Статута Суда, далеко выходящую за эти рамки.
3. Настоящий раздел тесно связан с фундаментальными проблемами международного права. Прежде всего это касается существования императивных норм международного права (ius cogens) и его отношения к развивающейся ответственности государств "erga omnes" <4>. Международная правосубъектность индивида составляет предпосылку реального международного уголовного права и его изъятия из сферы действия принципа территориального и личного верховенства государств <5>. Мирное разрешение споров относится к основополагающим принципам, которые государства должны соблюдать в международных отношениях <6>. Применение санкций сталкивается с общей проблемой обеспечения соблюдения норм международного права в качестве предпосылки <7>, и при этом не допускается нарушение принципа неприменения силы.
--------------------------------
<4> См.: Verdross/Simma. Universelles 
, 3. Aufl 1984, § 1263.
<5> Ipsen // Ipsen (Fn 1) § 42 Rn 1ff.
<6> О принципах см., например: Epping // Ipsen (Fn 1), § 26.
<7> Combacau, Sanctions, 311. См.: Граф Витцтум. Раздел 1, абз. 51.
