Объем языковых прав может варьироваться в разных государствах, различаются и реализованные в них законодательные подходы в данной области. С одной стороны, минимальные языковые права, предполагающие право каждого говорить и использовать свой язык в частной жизни, присутствуют практически всегда. С другой стороны, широкие языковые права предполагают позитивную обязанность государства предпринимать меры для обеспечения использования определенных языков при взаимодействии с органами публичной власти[60].
Как пишет Н.А. Забелина, в зарубежной практике языковые статусы «официальный» и «государственный» употребляются в качестве синонимов, при этом официальный язык определяется как основной язык государства, используемый в законодательном и официальном делопроизводстве, судопроизводстве и т.п., а государственный язык отличается от официального языка тем, что для статуса государственного языка необходимо официальное его провозглашение таковым законодательной властью и соответствующее нормативное оформление[61]. Согласно суждению М.В. Дьячкова, существующие определения понятий (и статусов) «государственный язык» и «официальный язык» носят расплывчатый, недостаточно конкретный и взаимопересекающийся характер, в силе чего такие определения так и остались «рекомендательными, разъяснительными и носящими необязательный характер»[62].
Согласно нашей концепции, на уровне государства понятия официальный язык и государственный язык несколько различаются – в том числе, что официальным языком может выступать язык, статус которого специально не закреплен и употребление которого зиждется на обыкновениях делового оборота, традициях государственности и т.д. Во всем прочем эти статусы не различаются.
Что касается понятия «родной язык», то мы разделяем подход, изложенный в докладе ЮНЕСКО: «Термин “родной язык”, несмотря на его широкое применение, может охватывать несколько различных ситуаций. Определения зачастую включают следующие элементы: первый выученный язык (языки); язык (языки), служащий средством идентификации местного уроженца либо им самим, либо другими; язык (языки), которым лучше всего владеют, и наиболее используемый язык (языки). “Родной язык” может также означать “основной” или “первый язык”. Термин “родной язык” обычно используется в политических заявлениях и общих дискуссиях по проблемам образования. В настоящем документе он используется по этой причине, хотя следует отметить, что термин “родной язык” часто не позволяет провести различие между всеми вариантами языка, используемыми носителями языка, начиная с языка, на котором говорят в глубинке, и кончая общепринятым языком в городах, используемым в качестве родного языка в школе. Первые навыки ребенка, связанные с родной речью, необязательно соответствуют официальному школьному варианту так называемого “родного языка”»[63].
Известен ряд научных классификаций, предложенных разными авторами – Хайнцем Клоссом[64], Е.Б. Гришаевой[65], Н.А. Забелиной[66], Джованни Погески[67] и другими авторами, каждая из которых характеризуется некоторыми недоработками и фрагментарностью. К примеру, предложенная Е.Б. Гришаевой классификация моделей этноязыкового обустройства страдает размытостью основания, по которому указанная автор осуществляет деление (там и образовательные модели, и модели мультикультурализма и мн. др.). Впрочем, для филологических целей эта классификация, наверняка, уместна, но мало что дает для целей научно-правовых. Определенная пересортица есть и в классификации статусов языков, предложенной Н.А. Забелиной. Ближе к нашей позиции подходы Хайнца Клосса.
В рамках нашего авторского подхода представляется классификация статусов языков по основанию отношения государства к таким языкам:
1) международный официальный язык:
1.1) глобальный международный официальный язык;
1.2) региональный международный официальный язык;
1.3) официальный язык межгосударственного договора;
2) единственный общенациональный государственный (общегосударственный; он же – официальный) язык (русский в России, итальянский в Италии, французский во Франции);
3) два или более обладающих одинаковым статусом и равнозначно используемых общенациональных государственных языка (арабский и французский в Марокко; немецкий, французский и итальянский в Швейцарии[68]);
4) региональный государственный язык:
4.1) единственный региональный государственный язык, являющийся одновременно одним из официальных общегосударственных языков в пределах границ региона (кантоны Швейцарии);
4.2) единственный региональный государственный язык, равнозначно используемый с общенациональным (общегосударственным) государственным языком в пределах территории региона в федеративном (Российская Федерация, Швейцария, Бельгия, Канада) или в регионалистском (Испания, Италия) государстве или относительно равнозначно используемый в пределах территории региона с общенациональным государственным языком в унитарном государстве (корсиканский язык во Франции; романшский язык в швейцарском кантоне Граубюнден (только для официального общения с носителями этого языка));
4.3) два и более обладающих свойствами равнозначной для данной территории дополнительности региональных государственных языка (кабардинский и балкарский языки (в дополнение к русскому) в Кабардино-Балкарской Республике[69]; украинский и крымско-татарский языки (в дополнение к русскому) в Республике Крым в составе Российской Федерации с 2014 года[70]; 4 языка – абазинский, карачаевский, ногайский и черкесский (в дополнение к русскому) в Карачаево-Черкесской Республике[71]; 2 наречия одного языка (в дополнение к русскому) в Республике Марий Эл[72]);
5) преференциальные – признаваемые, охраняемые и поддерживаемые государством языки народов, исторически проживающих на территории государства или его региона, отличные от общенационального или регионального языков, в том числе – региональные местные языки (ряд региональных и местных языков во Франции; карельский, вепсский и финский языки в Республике Карелия (РФ));
6) языки (точнее – вспомогательные языковые системы) лиц с ограниченными коммуникативно-лингвистическими возможностями (лиц с тяжелыми нарушениями речи, глухих и глухонемых, слабослышащих, слепых): жестовые языки[73] (жестовые системы коммуникации, дактильные азбуки[74]), тактильные алфавиты (азбука Луи Брайля[75], система Валентина Гаюи, алфавит Уильяма Уэйта и мн. др.);
7) языки со специально не оговариваемым статусом, иначе – «терпимые» или «индифферентные» языки (языки мигрантов, искусственные языки (Эсперанто и др.));
8) сдерживаемые языки, развитие которых не поощряется, а также дискриминируемые языки (русский язык в Эстонии, Латвии и Литве).
9) поощряемый язык, не имеющий официального статуса, но вынужденно используемый государственными учреждениями или допускаемый для официального использования (например, пиджин в ряде государств в различные эпохи);
10) особые языки, живущие в настоящее время благодаря использованию в религиозно-обрядовой практике религиозных организаций (церковно-славянский язык);
11) мертвые или существенно устаревшие языки, оцениваемые и защищаемые как культурное наследие (древнерусский язык, древнекитайские диалекты);
12) мертвые или существенно устаревшие языки, оцениваемые и защищаемые как вспомогательные научные языки (латынь);
13) язык оккупационного режима (на оккупированной войсками другого государства территории).
