Театрализованных представлений

У НАРОДОВ ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЫ И В РОССИИ

В

еликая Октябрьская социалистическая революция явилась переломом во всей мировой истории. В год свершения революции и в грозные годы гражданской войны, когда весь народ, все тру­дящиеся были вовлечены в активную деятельность, массовые театрализованные представления разыгрывались на улицах и пло­щадях многих городов России. В. И. Ленин писал в те годы о «прекрасном размахе, который дала народному творчеству вели­кая революция»¹. Театрализованные представления объединяли тысячи и десятки тысяч участников и зрителей.

Весьма показательны названия представлений: «Пантомима великой революции» — в Москве, «Гимн освобожденного труда»—• в Петрограде, «Борьба труда и капитала» — в Иркутске, «Вос­хваление революции» — в Воронеже, «Поступь свободных наро­дов»— в Харькове, «Интернационал» — в Киеве, «Красные дни»— в Дербенте, «Апофеоз труда» — в Самаре...

Вахтангов мечтает в это время поставить на сцене «Комму­нистический манифест». Марджанишвили пишет сценарий револю­ционного празднества и мечтает о театре великом, всеохватываю­щем. Маяковский, Блок, Мейерхольд думают о театре, который смог бы выразить революцию, и берут на вооружение все то, что соответствует их задачам, в неисчерпаемом арсенале народного самодеятельного театра, рожденного революцией. Не случайно Луначарский назвал «Мистерию-буфф» «первой художественной революционной пьесой», которая «задумана под влиянием нашей революции и поэтому носит на себе печать задорную, дерзкую, мажорную, вызывающую»².

С древнейших времен в народных обрядах, празднествах и представлениях в полную силу проявлялся вольнолюбивый дух народа, царило карнавальное веселье, смех, сатира. Советский ли­тературовед М. Бахтин дал замечательную по своей содержа­тельности характеристику наиболее распространенной в странах Западной Европы формы народного празднества — карнавала:

«Карнавал не знает разделения на исполнителей и зрителей. Он не знает рампы даже в зачаточной ее форме. Рампа разруши­ла бы карнавал (как и обратно: уничтожение рампы разрушило

•Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 36, с. 80.

² Луначарский А. В. О театре и драматургии. М., 1958, т. 1, с. 150.

бы театральное зрелище). Карнавал не созерцают — в нем живут, и живут все, потому что по идее своей он всенароден. Пока кар­навал совершается, ни для кого нет другой жизни, кроме карна­вальной. От него некуда уйти, ибо карнавал не знает пространст­венных границ. Во время карнавала можно жить только по его за­конам, то есть по законам карнавальной свободы. Карнавал но­сит вселенский характер, это особое состояние всего мира, его возрождение и обновление, которому все причастны».

И дальше Бахтин поясняет: «На фоне исключительной иерар­хичности феодально-средневекового строя и крайней сословной корпоративной разобщенности людей в условиях обычной жизни этот вольный фамильярный контакт между всеми людьми ощу­щался очень остро и составлял существенную часть общего кар­навального мироощущения. Человек как бы перерождался для но­вых, чисто человеческих отношений»¹.

И в древнегреческих песнях «комоса», по словам М. Бахтина, в скрытом, исторически и эстетически неразвернутом виде содер­жались жизнеутверждение и отрицание, народность карнавально­го веселья и острота сатирического осмеяния.

А если пойти еще дальше в глубь веков, то у истоков народ­ных празднеств и представлений нетрудно обнаружить «производ­ственную» и «бытовую» обрядность. Наш исторический очерк мы и начнем с древнейших времен — с развития народных празднеств и театрализованных представлений при первобытнообщинном строе.