Относительные достоинства разных теоретических стратегий

С аналитической точки зрения, теория должна быть, во-первых, аб­страктной и не привязанной к частным особенностям исторического эмпирического случая. Отсюда следует, что эмпирическое модели­рование и эмпирические пропозициональные схемы — это не тео­рия, а констатация регулярностей в массиве данных, которые требу­ют теории, объясняющей их. Они своего рода explicandum в поисках какого-то explanans. Во-вторых, аналитическое теоретизирование предполагает необходимость проверки теории на фактах, и потому метатеоретические и детально разработанные аналитические схе­мы тоже не теория в подлинном смысле слова. В то время как мета­теория высоко философична и не поддается проверке, сенсибили­зирующие аналитические схемы можно использовать в качестве отправных пунктов для построения проверяемой теории. Если игнорировать антипозитивистские догматы их авторов, то такие схемы могут дать хорошую базу, чтобы начать концептуализацию основных классов переменных, могущих быть встроенными в про­веряемые суждения и модели. Это возможно и с натуралистически­ми аналитическими схемами, но достигается труднее, так как они имеют тенденцию уделять чрезмерное внимание величию собствен­ной архитектоники. Наконец, вопреки некоторым аналитическим теоретикам, я полагаю, что теория должна содержать нечто боль­шее, чем абстрактные высказывания о регулярных явлениях: она должна обратиться к проблеме причинности, не ограничиваясь про­стой причинностью эмпирических моделей. По моему мнению, аналитические модели существенно дополняют абстрактные суж­дения, выясняя сложные причинные взаимосвязи (прямые и кос­венные влияния, петли обратной связи, взаимные влияния и т. д.) между понятиями в этих суждениях. Без таких моделей трудно уз­нать, какие процессы и механизмы задействованы в отношениях, которые отражены в некотором абстрактном суждении.

Следовательно, аналитическая теория должна быть абстрактной. Она должна отображать общие свойства универсума, быть проверя­емой или способной порождать проверяемые суждения. Такая тео­рия не может пренебрегать причинностью, действующими процес­сами и механизмами. И потому наилучший подход к построению теории в социологии — это сочетание сенсибилизирующих анали­тических схем, абстрактных формальных суждений и аналитичес­ких моделей [8; 65]. Вместе они обеспечивают наибольшую твор­ческую синергию. И хотя разные аналитические теоретики склонны возносить один вид схем над другим, именно одновременное исполь­зование всех трех подходов обеспечивает наивысший потенциал для развития «естественной науки об обществе». В несколько иде­ализированной форме мои выводы наглядно представлены на рис. 1 (более подробное пояснение элементов на рис. 1 см. [64; 8]).

Очевидно, что можно начинать теоретизирование с построения сенсибилизирующих аналитических схем, которые в предваритель­ном порядке выделяют ключевые свойства социального универсу­ма. Само по себе такое конструирование малополезно, поскольку схему нельзя проверить. Скорее ее можно использовать лишь для «интерпретации» событий. На мой взгляд, этого недостаточно: не­обходимо также выводить из таких схем абстрактные и проверяе­мые суждения и одновременно моделировать действующие про­цессы, чтобы на этой основе соединить понятия в суждении. Эти операции сами по себе, независимо от эмпирических опытов и про­верок, могут потребовать пересмотра исходной «сенсибилизирую­щей» схемы. Сама конструкция аналитической модели тоже может подтолкнуть к переосмыслению какого-то абстрактного суждения. Здесь важно то, что все три вида деятельности взаимно усиливают друг друга, и это я называю «творческой синергией».

Напротив, натуралистические аналитические схемы и метатеоретизирование имеют тенденцию к излишней философичности и оторванности от практической работы в реальном мире. Они пере­рождаются в чрезмерно реифицированные конструкции и либо со­средоточены на совершенстве своей архитектоники, либо одержи­мы схоластической страстью «разрешать» философские проблемы. И все-таки я считаю эти конструкции не совсем бесплодными, но скорее обретающими полезность только после того, как мы уже разработали законы и модели, в которых уверены. После этого до­полнительная философская дискуссия полезна и может стимулиро­вать пересмотр законов и суждений. Но без этих законов и суждений аналитические схемы и метатеории превращаются в самодовлеющие философские трактаты. Связующим звеном между отдельными суждениями и моделями и более формальными аналитическими схе­мами и метатеориями служат сенсибилизирующие аналитические схемы. Если использовать эти схемы, чтобы стимулировать форму­лировку суждений, и пересмотреть их в свете проверки суждений опытом, они смогут создать обогащенные эмпирической информа­цией предпосылки для более сложных натуралистических схем и метатеорий. В свою очередь, метатеория и натуралистические схе­мы, когда они отталкиваются от некой «пропозициональной» базы, могут стать источником важных догадок, стимулирующих оценку существующих суждений и моделей. Однако без привязки к прове­ряемой теории аналитические схемы и метатеория погружаются в ре-ифицированный мир утонченных философских спекуляций и споров. На более эмпирическом уровне построения теории, суждения среднего ранга, т. е. в сущности, эмпирические обобщения, приме­няемые к целой содержательной области, могут оказаться полезны­ми как один из путей проверки более абстрактных теорий. Такие «теории» среднего уровня упорядочивают результаты исследований целых классов эмпирических явлений и, следовательно, обеспечи­вают сводный массив данных, который может пролить свет на не­который теоретический закон или модель. Эмпирические каузаль­ные модели могут выявить действующие во времени процессы, чтобы соединить соответствующие переменные в теории среднего уровня или простом эмпирическом обобщении. В качестве таковых они могут помочь оценить степень правдоподобия аналитических моделей и абстрактных суждений. Но без абстрактных законов и моделей эти эмпирические подходы не помогут выстроить теорию. Ибо не направляемые абстрактными законами и формальными мо­делями, теории среднего уровня, причинные модели и эмпирические обобщения создаются ad hoc, без заботы о том, способствуют ли они прояснению глубинной динамики универсума. Лишь иногда удается через индукцию выйти за рамки этих эмпирических форм и создать настоящую теорию, ибо в действительности построение теории идет иначе: сперва — теория, затем — проверка данными. Конечно, такие упорядоченные, направленные данные способствуют оценке теорий. Но когда начинают с частностей, то редко поднимаются над ними. Такова моя позиция и позиция большинства аналитических те­оретиков. Начинай с сенсибилизирующих схем, суждений и моделей и только потом берись за формальный сбор данных или метатеоре-тизирование и масштабное схемосозидание. Хотя большинство ана­литических теоретиков и согласилось бы с такого рода стратегией, но существуют заметные разногласия по содержанию аналитичес­кого теоретизирования.