Явление взаимодействия как коллективное единство или реальная совокупность

Явление взаимодействия людей дано тогда, когда психическое со­стояние или внешнее поведение либо, наконец, то и другое одного или одних из них могут быть рассматриваемы как функция суще­ствования и состояния другого или других индивидов, — таково данное выше определение явления взаимодействия.

Из этого определения следует, что один или одни индивиды могут влиять на поведение и состояние психики другого или других, могут вызывать — намеренно или ненамеренно — изменения в области пси­хических переживаний и в области внешних движений других инди­видов. Взятое в целом, явление взаимодействия представляет, таким образом, определенную систему, где в течение процесса взаимодей­ствия существует тесная функциональная связь между центрами взаимодействия: поведение или состояние одного из них тотчас же отражается на поведении и состоянии другого, изменения одного (обусловливающего) индивида влекут за собой те или иные измене­ния в поведении и состоянии его контрагента. Такая зависимость мо­жет быть и взаимной... Образно говоря, взаимодействующие инди­виды представляются как бы связанными друг с другом веревкой. Движения одного, в силу этой связи, «дергают» другого, и наоборот.

Такая тесная функциональная или причинная взаимозависи­мость между центрами взаимодействия дает основание для того, чтобы рассматривать явление взаимодействия в качестве особого коллективного единства или коллективной индивидуальности.

Основанием для этого, как только что было сказано, являются причинные или функциональные отношения, данные между взаимо­действующими индивидами, выделяющие их из множества других индивидов в особое явление, отграниченное от всех остальных... Спрашивается, достаточно ли такой основы для того, чтобы образо­вать из ряда взаимодействующих индивидов коллективное единство?

Ответ может быть только положительный. Для объективного исследователя такое основание является достаточным и необходи­мым основанием. Больше того, оно единственное основание для образования всякого реального коллективного единства. Там, где нет этой тесной функциональной или причинной связи, там нет и коллективного единства, а есть простая пространственная близость и сосуществование ряда отдельных единиц или единство не реаль­ное, а мнимое. Так, не являются коллективным единством куча пес­ка, штабель дров, груда кирпичей или ряд холмов. Не составляет коллективного единства и ряд индивидов, не оказывающих друг на Друга никакого влияния¹⁰⁶.

Правильно говорит по этому поводу Зигварт, рассматривающий эти последние явления в качестве «внешнего и случайного един­ства»: «Когда мы говорим о куче песка, дров, о группе деревьев, о ряде холмов и т. п., то пространственное сосуществование отдель­ных штук или индивидуумов в этом числе и группировке не опре­делено никакой в них самих лежащей необходимостью, и между ними существует лишь такое отношение, какое могло бы быть так­же между какими угодно другими вещами»¹⁰⁷.

Совсем иначе обстоит дело в том случае, когда в основе коллек­тивного единства лежит принцип функционального, или причин­ного, отношения. Здесь единство не внешнее, а внутреннее, связь не случайная, а функциональная (причинная). Пространственная близость является основой единства внешнего и случайного: дос­таточно песчинки или поленья отделить друг от друга, например раскидать по земле, т. е. пространственно разделить их, и от кол­лективного единства не останется ничего. Иначе обстоит дело в явлениях взаимодействия. Выше мы видели, что здесь простран­ственная близость не является условием единства: взаимодейству­ющие индивиды могут взаимодействовать и при пространственной разделенности. Пространственная разделенность в единствах, ос­нованных на причинных отношениях, не препятствует их бытию. Совершенно правильно говорит Зигварт и по этому поводу:

«Другие коллективные понятия имеют основой своего единства причинное отношение (безразлично, будет ли это зависимость от одной причины или взаимодействие), которое связывает отдельные разделенные единства, безразлично, полагается ли при этом вместе с тем пространственная отграниченность целого или нет. Так, кол­лективное понятие солнечной системы постепенно прогрессиро­вало от простого единства суммы к причинному единству. Так, про­стое генеалогическое понятие семьи покоится лишь на причинном отношении единого происхождения от общего родоначальника. Так, в коллективное понятие леса может быть включен причинный элемент зависимости произрастания его составных частей друг от друга»¹⁰⁸.

Правда, тот же Зигварт далее указывает на возможность теле­ологического единства. Но из его же анализа следует, что это не необходимое и не достаточное условие для образования коллектив­ного единства. «Телеологическое рассмотрение общества и государства, — говорит он, — не исключает каузального рассмотре­ния, а, напротив, требует его»¹⁰⁹.

Итак, наличность тесной функциональной связи между взаимо­действующими индивидами является вполне достаточным основа­нием для рассмотрения явлений взаимодействия как коллективно­го единства, как особой «реальной совокупности».

Раз совокупность взаимодействующих индивидов составляет коллективное единство, то сообразно выделенным формам взаимо­действия можно различать следующие виды коллективных единств:

I. В зависимости от количества индивидов: 1) коллективное един­ство двух; 2) коллективное единство многих с определенным одним центром, связывающим всех взаимодействующих индивидов; 3) кол­лективное единство сложное, составленное из взаимодействия двух групп, из которых каждая является коллективным единством 1-й степе­ни. В зависимости от качества индивидов могут быть коллективные единства самые разнородные, в частности составленные из сходных (односемейных, одногосударственных, однорасовых, однополых, од-новозрастных и т. д.) и несходных индивидов (разносемейных, разно-государственных, разнорасовых и т. д.).

П. В зависимости от характера актов коллективные единства:

1) активные, активно-пассивные, пассивно-активные и пассивные;

2) односторонние и двусторонние; 3) длительные и временные; 4) антагонистические и солидаристические; 5) шаблонные (органи­зованные) и нешаблонные (неорганизованные); 6) сознательные (в частности, целевые) и бессознательные; 7) интеллектуальные, эмоциональные и волевые.

III. В зависимости от проводников коллективные единства: 1) связанные звуковыми проводниками; 2) свето-цветовыми; 3) двигательно-мимическими; 4) химическими; 5) механическими; 6) теп­ловыми; 7) предметными; 8) электрическими, а также 9) коллек­тивные единства посредственные и непосредственные.

Отсюда следует определенный методологический вывод. Он гласит: первым шагом к анализу строения всякого народонаселе­ния (любой страны, любой эпохи) является анализ его с точки зре­ния количества и качества составляющих его индивидов, характе­ра их взаимоотношений и проводниковых связей. Не отдав себе отчета в этих вопросах, невозможно понять ни истории, ни судеб Данного населения¹¹⁰.

Такой анализ — не всё. Он лишь первый шаг. Но без такого шага обойтись нельзя.

Ограничимся полученным результатом. Он подытоживает наш анализ. Взяв явление взаимодействия, мы разложили его на части, рассмотрели эти части и теперь снова замкнули разорванный круг, придя к выводу, что эти части составляют особое целое — коллек­тивное единство.

Полученный результат дает возможность перейти «на второй этаж» анализа социальной структуры. Начав с индивида и его взаи­моотношений, мы пришли к понятию коллективного единства. Те­перь мы могли бы оставить в стороне взаимоотношения индивидов и перейти к изучению взаимоотношений коллективных единств; их градации, их скрещивания, их кумуляции, их расслоения. Мы мог­ли бы приступить к исследованию взаимодействия не лиц, а групп или реальных совокупностей. Эти последние, в свою очередь, мы могли бы разделить на ряд категорий по степени сложности, начи­ная от коллективных единств простых и кончая сложными соци­альными телами, составленными из ряда простых групп. Таким путем мы последовательно перешли бы от аналитики простых со­циальных структур к аналитике сложных социальных образований. Из сказанного становится ясной та логическая последовательность, которая лежит в основе нашей работы; рассеивается возможное недоумение многих, кому, быть может, показалось странным, поче­му мы свою социологию начали с анализа столь «несоциальных» (с шаблонно дилетантской точки зрения) явлений, как индивиды, их акты и проводники. Теперь, вероятно, каждый поймет, что без анализа и изучения «первого этажа» нельзя приступать к анализу «второго».

Но прежде чем перейти к решению указанных вопросов, мы должны рассмотреть еще несколько проблем, связанных с бытием простых социальных явлений, проблем, необходимых для того, что­бы расчистить путь для анализа сложных социальных структур.