Словосочетание было бы особой, самостоятельной единицей языка, если бы оно выполняло номинативную или коммуникативную функцию. Между тем, ни та, ни другая функция ему не свойственна. <…>
… легче приписать номинативность простым (двучленным) атрибутивным словосочетаниям типа белая березка, но как это сделать в отношении комбинированных словосочетаний типа резкая критика профорга за бездеятельность, его известная всем неуемная жажда деятельности, сделать мучительное усилие подняться с земли после неожиданного падения со скользкой у края крыши балкона <…>?
Словосочетание выражает не понятие, пусть даже расчлененное, а сочетание понятий. <…>
Словосочетание было бы самостоятельной единицей языка, если бы оно обладало признаком воспроизводимости.<…>
Никого из сторонников анализируемой теории не смущает то обстоятельство, что каждый ярус языка формируется одной языковой единицей, а синтаксический – двумя. Если уж быть последовательным, то нужно было бы ввести понятия фонемосочетаний и морфемосочетаний <…>
Словосочетание, само не будучи единицей языка, есть именно сочетание самостоятельных языковых единиц – знаменательных слов <…>
Например, словосочетания кончил читать и отложил книгу являются речевой реализацией языковой валентности лексем, входящих в анализируемые словесные пары. <…>
Если мы признаем, что словосочетание является не самостоятельной, цельной единицей языка, а свободной комбинацией языковых знаков - слов, то мы придем к выводу, что у словосочетания нет и не может быть «формы» и «парадигмы».
IV. СИНТАКСИС ПРОСТОГО ПРЕДЛОЖЕНИЯ
Формальная организация простого предложения
Учение о членах предложения и его структурных типах
Бабайцева В. В. Система членов предложения в современном русском языке. М., 1988. С. 101–128.
КЛАССИФИКАЦИЯ ЧЛЕНОВ ПРЕДЛОЖЕНИЯ
<…>
ГЛАВНЫЕ ЧЛЕНЫ ПРЕДЛОЖЕНИЯ
Главные члены предложения (подлежащее и сказуемое) образуют структурную схему предложения и обычно выражают языковой компонент семантики предложения. Они могут быть не только в двусоставных, но и в односоставных предложениях (или подлежащее, или сказуемое).
Подлежащее
Понятие о подлежащем
Как структурно-семантический компонент предложения типичное подлежащее имеет следующие дифференциальные признаки: 1) входит в структурную схему предложения (является главным членом предложения); 2) выражается существительным, местоимением в форме им. п.; 3) является структурно независимым словом; 4) занимает позицию перед сказуемым; 5) обозначает предмет речи (субъект мысли); 6) имеет категориальное значение деятеля и носителя признака; 7) выражается идентифицирующими словами; 8) обозначает «данное» (тему).
Эти свойства и составляют совокупность дифференциальных признаков понятия типичного подлежащего. Именно эти свойства подлежащего в разных комбинациях и с разной степенью полноты используются для определения понятия подлежащего в лингвистической и лингвометодической литературе.
Трудно дать исчерпывающее определение подлежащего из-за того, что даже включение всех отмеченных выше свойств подлежащего не охватывает всех случаев представления подлежащего в речи. Так, подлежащее может обозначать не только тему, но и рему: — Кто пашет? — Отец пашет; занимать позицию после сказуемого: Есть в русской природе усталая нежность, Безмолвная боль затаенной печали, Безвыходность горя. безгласность, безбрежность, Холодная высь, уходящие дали (Бальмонт).
<…>
Семантика подлежащего
Семантика подлежащего многослойна: в ней можно выделить два основных компонента — языковой и речевой, которые в свою очередь могут быть дифференцированы. Языковой компонент включает логический компонент (подлежащее обозначает предмет речи) и категориальное значение. Речевой компонент объединяет лексическое значение и коммуникативную нагрузку с различного рода коннотациями (дополнительными смыслами). Оба основных компонента отражают связи и отношения с другими членами предложения.
<…>
Семантика подлежащего выявляется универсальным вопросом «О ком или о чем говорится в предложении?», известным уже в начальной школе. Чтобы показать достоинство и недостатки этого вопроса при выделении подлежащего, сравним предложения:
1. Черемуха душистая весною расцвела (Есенин).
2. Ветви душистой черемухи смотрят мне в окно (Лермонтов).
3. Приятно пахнет цветущей черемухой.
В речевой семантике этих предложений все внимание приковано к душистой (цветущей) черемухе, поэтому естественно, что на вопрос О чем говорится в предложениях? будет ответ: о душистой (цветущей) черемухе. Любой другой ответ на этот вопрос будет искусственным, не соответствующим речевой практике, противоречащим коммуникативной установке авторов этих предложений. Не случайно разные авторы выделяют среди многих признаков черемухи как предмета объективного мира ее аромат.
Предмет речи / мысли и подлежащее точно соотносятся только в первом предложении. Именно здесь налицо вся совокупность свойств подлежащего как структурно-семантического компонента предложения. <…>
Второй пример требует более тонкого анализа. Логический субъект / данное ветви душистой черемухи образует состав подлежащего, ко в этом составе структурно независимое положение занимает существительное ветви, семантически более бедное, чем весь состав подлежащего.
Еще сложнее для анализа третий пример, где есть предмет речи (иначе незачем и предложение строить!), но нет подлежащего, так как нарушено соотношение между логическими и синтаксическими категориями, чем достигается выражение тонких смысловых оттенков — здесь актуализируется действие пахнет. И в этом предложении также говорится о душистой черемухе, но подлежащего нет.
Универсальный вопрос «О ком или о чем говорится в предложении?» в практике преподавания корректируется вопросами им. п. кто? и что? <…>
Вопросы кто? и что? позволяют дифференцировать лицо и собственно предмет, а также выделить в предложении структурно независимое слово, выполняющее роль подлежащего.
Категориальная семантика подлежащего включает следующие основные значения:
1) значение активного деятеля (лица или предмета): После завтрака Катя шла на острова, брала с собой книгу или вышивание. Незримо по лесам поет и бродит осень (Бунин);
2) значение носителя признака (лица или предмета): Вернер — человек замечательный по многим причинам (Лермонтов); Молчание всегда красиво, а молчаливый всегда красивее говорящего (Достоевский); Безграничны сокровища русского языка (Луговской);
3) значение лица или предмета, находящегося в каком-либо состоянии: Заводь спит (Бальмонт); Раскольников был в чрезвычайном волнении (Достоевский);
4) значение лица или предмета, бытие, отсутствие / наличие которого раскрывается в сказуемом: Стоит вечер, золотой пылью рассыпался сухой закат над крышами (Тендряков); Был мальчик, звали его Филипп (Л. Толстой); Жили на свете роза и жаба (Гаршин);
5) значение лица или предмета, находящегося в определенных отношениях с другими лицами и предметами: Я помню чудное мгновенье (Пушкин); Я памятник себе воздвиг нерукотворный (Пушкин); Снится ей белая роща и травяные луга (Есенин); И сам я вам ни капельки не нужен (Есенин).
Семантика подлежащего обусловлена как лексико-граммати-ческими свойствами слов, выполняющих функцию подлежащего, так и теми компонентами, которые привносятся связью со сказуемым. Так, наиболее важные значения деятеля и носителя признака связаны с характером сказуемого: глагольного и именного. Значение деятеля подлежащее имеет обычно в предложениях с глагольным сказуемым, а значение носителя признака — в предложениях с именным сказуемым. Одно и то же существительное в функции подлежащего может быть и деятелем, и носителем признака. Ср.: Пушкин родился в 1799 году. — Пушкин — это праздник человека. — Пушкин больше чем национален (А. Н. Толстой).
Способы выражения подлежащего
Способы выражения подлежащего — самый яркий дифференциальный признак подлежащего. Эталоном подлежащего являются существительное и местоимение в им. п., так как существительное называет предмет речи, а местоимение указывает на него.
Отметим следующие способы выражения подлежащего:
1) Наиболее типичной формой выражения подлежащего является имя существительное в им. п. Подлежащее, выраженное существительным, может обозначать живое существо, неживой предмет, понятие, явление и т. д. в соответствии с предметным значением имени как части речи: Гудит тайга, и слышен в целом мире звон топоров из Западной Сибири, и жарко светит зимняя заря (Алигер).
В некоторых случаях сущ. в им. п. (люди, человек, дело и под.) не обладают информативной достаточностью и употребляются с семантическими конкретизаторами или имеют семантику неопределенности: Гордятся люди земли советской своей красавицей Москвой (Долматовский); Хороший, живой человек всегда куда-нибудь стремится, чего-то ищет (Горький); Люди говорили, что когда-то старик был женат, а в дом въехал уже вдовым (Ю. Яковлев); Вдруг говорят мне: человек вас спрашивает (Тургенев).
2) Подлежащее может быть выражено личными, вопросительными, относительными, отрицательными и неопределенными местоимениями. Особенно частотны подлежащие, выраженные личными местоимениями: Куда ты скачешь, гордый конь, и где опустишь ты копыта? (Пушкин). Выразительны редкие случаи субстантивации личных местоимений: Не «я», но «мы» — вот начало освобождения личности! До поры, пока будет существовать нечто «мое»,— «я» не вырвется из крепких лап этого чудовища... (Горький).
Выделяя подлежащие-вопросительные местоимения, обращаем внимание на то, что в предложениях естественного языка вопрос о деятеле и признаке включается в предложение. Думается, что и в учебно-методических целях не следовало бы изолировать вопрос к подлежащему: — Кто идет? (Васильев); Что шумит-звенит перед зарею? Что колышет ветер в темном поле? (Бунин); Что же было ведущим, определяющим в литературе и искусстве на протяжении этих удивительных лет жизни народа?... этим ведущим и определяющим было начало героическое (Смирнов).
В таких вопросах в сказуемом названы известные действия, признаки, местоимения замещают предмет (деятеля, носителя признака) и в ответных предложениях подлежащее содержит рему.
Местоимения кто и что могут выполнять и функцию сказуемого в предложениях, в которых назван предмет или указано на него, но неизвестны его действия или признаки: Кто ты, мой ангел ли хранитель?.. (Пушкин); — Слушай, парень, ктотытакой? Откуда бежал? Мы русские, русские! Тыкто? (Бондарев).
При указательных местоимениях в простом предложении чаще других в роли подлежащего функционирует местоимение это, семантическая значимость которого определяется тем, что оно вмещает. Это в роли подлежащего может указывать на предложение или ряд предложений, на существительное, субстантивное или инфинитивное словосочетание, а также на наглядно-чувственные образы, вводя их в структуру выражаемой мысли: И в это время в вышине послышался густой нарастающий звук. — Чтоэто? — спросила девушка. — Самолеты, наверное, идут воздушные маневры (Ю. Яковлев).
Своеобразие рассматриваемых предложений определяется спецификой лексико-грамматических свойств слова это, которое в силу своего местоименно-указательного значения способно вводить в семантическую структуру предложения компоненты, различающиеся степенью лексической конкретности и в значительном количестве случаев осложняющие выражаемую мысль указанием на наглядно-чувственные образы.
Указательное местоимение тот и его формы, а также относительные местоимения часто выполняют роль подлежащего в предикативных частях сложноподчиненного предложения: Тот живет без печали и гнева, кто не любит отчизны своей (Некрасов); Те, кто перестраивает действительность, знают, что в ней является важным, а что второстепенным, что помогает и что мешает революционному преобразованию жизни (Ермилов); Людям, которые умеют держать себя с достоинством под выстрелом, многое, очень многое прощают (Куприн).
Из других разрядов местоимений наиболее часто употребля-
ются в роли подлежащего субстантивированные определительные местоимения всё и все, неопределенные кто-то и что-то, отрицательное никто.
В семантико-стилистическом аспекте особенно интересны местоимения-подлежащие всё, кто-то и что-то: Все торжествовали Победу; всё кипело жизнью в разоренной и оживающей столице (Л. Толстой); В избе установилась мертвая тишина. Вдруг кто-то в задних рядах старательно крякнул, и всё задвигалось, зашевелилось, заговорили все сразу, послышались отдельные крики и возгласы (Белов). Лица обычно обобщаются местоимением все, а предметы — местоимением всё. Употребление местоимения всё для обобщения лиц и предметов одновременно играет важную семантико-стилистическую роль.
Неопределенность одушевленного деятеля в русском языке выражается обычно неопределенно-личными предложениями и неопределенным местоимением кто-то, а также кто-нибудь, кто-либо и др. Кто-то спускался к источнику (Тургенев); Вот если бы кто-нибудь подарил мне золотую розу (Паустовский).
Вместо кто-то может употребляться что-то для усиления степени неопределенности: Наконец вдруг что-то засвистело вдали: это был отдаленный крик петуха (Гоголь).
3) Позицию подлежащего могут занимать все части речи. Различаются три разновидности: а) подлежащие, выраженные субстантивированными словами, т. е. словами, приобретающими при этом некоторые свойства существительных: Счастливые часов не наблюдают (Грибоедов); Будущее принадлежит людям честного труда (Горький). Субстантивация частей речи приводит к образованию гибридных слов, характеризующихся семантической емкостью. Так, для субстантивированных прилагательных и причастий характерно сочетание категориального значения предметности со значением признака предмета, т. е. они одновременно называют лица, предметы и т. д. и их признаки. Синкретичный характер субстантивированных причастий обусловливает их распространение «слева» и «справа»: Поднявший меч от меча и погибнет (А. Невский); Признающийся в любви всегда беззащитен (Матусовский); Все работающие на транспорте обеспечиваются бесплатным проездом в трамвае, автобусе, троллейбусе (из газет);
б) подлежащие, выраженные словами, не подвергающимися субстантивации. Так, в схему предложения Но — союз можно вставить слова любой части речи, даже спрягаемую глагольную форму: Читаешь — глагол в форме 2 л. ед. ч.; Ах — междометие; Как будто — союз и частица; Вдруг — наречие и т. д.;
в) подлежащие, выраженные словами с окказиональной субстантивацией: Кончилось мое «еще», началось мое «уже» (Слуцкий); Конечно, «сначала» и «потом» очень условны (К- Чуковский); Далече грянуло ура (Пушкин); Вот раздалося «ау» вдалеке (Некрасов); Громкое русское «ура» совершенно неожиданно обрушилось на переправившихся через реку немецких солдат (Симонов).
Пунктуация предложений с междометиями в позиции подлежащего не унифицирована. Возможен и вариант с кавычками и восклицательным знаком. Это зависит от степени утраты междометием предложенческой интонации.
Возможны и подлежащие, выраженные звукоподражаниями: Сегодня утром его «Ко-хо-хо» вдруг раскатилось по всем палатам (Полевой).
4) Подлежащее, выраженное инфинитивом (инфинитивное подлежащее), очень емко в семантическом отношении, так как инфинитив сохраняет свою синкретичную природу и в этой функции.
Бесспорные случаи инфинитивного подлежащего можно иллюстрировать следующими примерами: Писать единственно языком разговорным значит не знать языка (Пушкин); Смотреть на все это — грустно (Горький); Быть молодым и не уметь — это сносно; но состариться и не быть в силах — это тяжело (Тургенев); Быть простым и сильным — вот линия моей жизни (Нагибин); Радовать читателя «красивыми переплесками слова» не есть цель творчества (Цветаева).
Для таких предложений характерно четкое распадение на два состава — состав подлежащего и состав сказуемого. В устной речи это выражается интонацией, в письменной речи — знаком «тире». Деление на два состава может быть оформлено и с помощью частиц это и вот и вспомогательных глаголов. Инфинитив может выполнять роль подлежащего и в том случае, если инфинитивная группа стоит после состава сказуемого, включающего предикатные слова: Какое же счастье быть земским врачом.' (Чехов). Инверсия подлежащего связана с актуализацией инфинитивного подлежащего, признак которого раскрывается в сказуемом. Однако в предложениях, включающих в состав сказуемого местоименное это с разной степенью утраты синтаксической самостоятельности, «новым» (ремой) может быть и состав сказуемого. Препозиция усиливает его семантическую значимость и эмоциональный характер предложения: Большое это удовольствие жить на земле! (Горький); Сейчас это замечательно — быть инженером (Эренбург). Интерпозиция слова это в первом предложении лишает его синтаксической самостоятельности, превращает в частицу. Во втором предложении инфинитивная группа — уточняющее подлежащее.
В безличных предложениях со словами, имеющими модальное значение, инфинитив в любой позиции входит в состав сказуемого. Препозиция инфинитива в таких высказываниях — одно из средств его актуализации: Мне при жизни с вами сговориться б надо (Маяковский); Вам одеваться было лень и было лень вставать из кресел (Цветаева).
Подлежащее может быть выражено цельным словосочетанием, а также сочинительным сочетанием: Через час пришло десять бойцов (Б. Васильев); Десятки тысяч лопат сверкали на изломанной линии рва (Первенцев); Кто из вас не любовался старыми дубами? (Соколов-Микитов); Однажды Лебедь, Рак да Щука везти с поклажей воз взялись (Крылов); Любовь и тайная свобода внушали сердцу гимн простой (Пушкин).
6) При выражении значения приблизительности и других количественных значений подлежащее может быть выражено предложно-падежным сочетанием: около часа, до ста человек, с десяток домиков, по делегату и под.: Былооколо девяти часов, когда он проходил по Сенной (Достоевский); Перед мостом, уже подожженным, скопилось около десятка танков (Бондарев)2; Приехало по делегату от школы; В приуральских местах мне доводилось наблюдать большие тетеревиные тока, на которые слеталось больше сотни птиц (Соколов-Микитов); Свыше ста тысяч рек протекает по необъятным просторам нашей страны... (Паустовский).
7) Значение подлежащего (предмета речи / мысли) может быть выражено предложением или группой предложений. Такие случаи наблюдаются в предложениях с прямой речью, в сложных предложениях, в составе текста: «Буду, буду летать!» — звенело и пело в голове Алексея... (Полевой); «Талант! Талант!» — звучало у него в ушах (Гончаров); Наивен, кто в любви искал покоя (Щипачев).
8) Позицию подлежащего могут занимать цитаты: Ваше «быть рядом» звучит нереально, призрачно... (Ю. Яковлев); устойчивые выражения, построенные по схеме предложения: Клин клином вышибают — это мой принцип (Мамин-Сибиряк).
Таковы традиционно выделенные и общепризнанные способы выражения подлежащего. Большая часть их — типичные подлежащие. Нетипичными являются случаи, когда позицию подлежащего занимают предложения, цитаты, части речи, не подвергающиеся субстантивации.
Спорные вопросы теории подлежащего
Казалось бы, положение подлежащего в системе членов предложения наиболее устойчиво и определенно, так как по традиции за подлежащим закреплен им. п., что нашло полную поддержку в работах В. В. Виноградова. Однако уже в традиционном языкознании были поставлены некоторые вопросы, дискуссия по поводу которых не прекращается и до настоящего времени и приводит порой к полному пересмотру теории подлежащего. <…> Среди дискуссионных вопросов на первом месте оказались случаи совмещения свойств подлежащего и других членов предложения. Среди них выделим два случая: 1) подлежащее осложняется значениями других членов предложения; 2) семантика второстепенных членов предложения осложняется семантикой, характерной для подлежащего.
Синкретичное подлежащее. Отметим следующие случаи:
а) недифференцированный (диффузный) синкретизм свойств подлежащего и сказуемого наблюдается в предложениях типа Пожар!: За окнами непрерывно мчалось к востоку черное угрюмое небо. — Буря! — крикнул Кипренский и подбежал к окну (Паустовский). Существительное как способ выражения главных членов характерно как для подлежащего, так и для сказуемого, так что наличие существительного не является дифференциальным признаком члена предложения. Остальные структурные признаки не выявлены. С точки зрения семантики существительное буря одновременно и называет предмет речи (дифференциальный признак подлежащего), и утверждает его бытие (дифференциальный признак сказуемого). Диффузный характер этого члена предложения особенно очевиден на фоне синонимичных конструкций с дифференциацией функций подлежащего и сказуемого: Это буря и Буря началась (есть);
б) семантика подлежащего осложняется семантикой, характерной для второстепенных членов предложения, в предложениях типа Дом строится плотниками. В таких предложениях для подлежащего характерны все структурные признаки подлежащего, но в отличие от типичных подлежащих с комплексом структурных и семантических свойств подлежащее в страдательной конструкции имеет объектное значение, выражаемое обычно дополнением. Структурные признаки подлежащего настолько ярки, что лингвисты в таких случаях не говорят о синкретизме свойств, хотя и отмечают специфические особенности таких предложений;
в) синкретична семантика подлежащего в предложениях с субстантивированными прилагательными и причастиями в функции подлежащего: Смелый дерется с врагами. Провожающие вышли из вагона. В подлежащих совмещаются значения признака-атрибута и названия деятеля. Синкретизм категориального значения подлежащего связан с морфологическим синкретизмом: в словоформах смелый и провожающие сочетаются свойства двух частей речи: прилагательного и существительного, причастия и существительного. Лексико-грамматические свойства словоформ, выполняющих роль подлежащего, ограничивают возможности появления определений к подлежащему;
г) если в подлежащем лексическим значением обозначены обстоятельственные значения, то это накладывает известные ограничения на возможности распространения предложения соответствующими обстоятельствами: Рассвет встретил нас на реке.
Окказиональны случаи стяжения подлежащего и обстоятельства времени: Весь день стоит как бы хрустальный (Тютчев); Весь день был тусклый, бледный и туманный (Брюсов).
Во всех рассмотренных случаях структурные признаки подавляют лексико-семантические свойства подлежащих;
д) В. Н. Мигирин отмечает функциональный синкретизм в предложениях типа Так было (Так было принято); Бывает такое и под. <…> здесь сочетаются значения обстоятельств и подлежащего. Например: Бывает в жизни такое, о чем лучше помолчать (Алексин). Так было. Так есть. Так будет (Астафьев).
Синонимическая близость обусловливает взаимозаменяемость таких конструкций: Он с сомнением спросил: «А такое бывает?» — Так бывает. И так во всем быть должно (Немченко).
Несмотря на синонимическую близость, по структурным и семантическим свойствам конструкции Так бывает и Такое бывает не вполне равноценны, так как по лексико-грамматическим свойствам так может квалифицироваться лишь как наречие, а такое — как субстантивированное местоимение-прилагательное. Следовательно, по морфологическим свойствам так — обстоятельство, а такое — подлежащее.
Обстоятельство так не содержит субстантивного компонента в своей семантике. В таких предложениях позиция подлежащего остается незамещенной, и в этой позиции возможны местоименные слова это, все: Нет, все в мире выходит не так, как ждешь, все по-другому (Белов); предмет речи / мысли может быть актуализирован вопросом: — Так бывает. — Что — бывает? — Любят и жить не дают. Наверно, часто бывает (Тендряков). Вопрос что? — вопрос о предмете речи / мысли, вопрос к обстоятельству был бы как бывает? Ср. также: Все движется, и так оно и должно быть, и так было и будет всегда (Проскурин). В этом предложении значения субъекта и обстоятельства выражены разными словами так и оно, а предложения при незамещенной позиции подлежащего сближаются с безличными, тем более что слово оно — местоименная частица, лишь намечающая позицию подлежащего.
Второстепенные члены предложения, в семантике которых есть субъектный компонент. Подлежащее является независимым членом предложения, поэтому оно реже других членов предложения осложняется свойствами других членов предложения, но легко отдает способность обозначать тему высказывания и семантический субъект другим членам предложения.
Выделим следующие дискуссионные вопросы:
1) В предложениях типа Дом строится плотниками и Ветра нет субъектное значение сочетается с объектным значением (строится кем? нет чего?). Словоформы типа плотниками и ветра входят в структурные схемы предложений, но не являются подлежащими, так как для этих словоформ характерны все структурные свойства дополнений и часть семантических свойств.
2) Большую историю имеет дискуссия по поводу предложений типа Саша не спит. — Саше не спится и Саша весела.— Саше весело. Синонимика таких предложений привела некоторых исследователей к отождествлению семантической структуры этих конструкций. Дательный падеж в односоставных предложениях рассматривается при этом как выражение логического субъекта (в настоящее время — семантического субъекта). Еще в традиции такой способ обозначения лица получил название «дательного субъекта» (сейчас встречается и термин «субъектный да-тив»).
Однако уже само сосуществование таких конструкций в течение длительного времени свидетельствует о том, что различия в информативной семантике этих синтаксических синонимов связаны с различиями в языковой семантике, обусловленной их разными структурными схемами. <…>
В глагольных двусоставных предложениях подлежащее обозначает активного деятеля, а в односоставных предложениях дат. п. обозначает пассивное лицо, которое испытывает состояние, не зависящие от его воли и желания.
В синонимической паре Саша весела. — Саше весело различны логико-семантические типы предложений: в двусоставных предложениях содержится предикативный признак предмета речи / мысли, а в односоставных выражается состояние.
3) В последние годы внимание исследователей привлекли предложения типа С хлебом хорошо. Словоформа с хлебом вызывает Самые разноречивые квалификации, так как сочетает значение субъекта состояния со значением объекта.
Сравним два синонимичных предложения: Дела с газетой обстояли неважно. — С газетой неважно. Во втором предложении отсутствует подлежащее, и позицию его занимает словоформа с газетой, в которой актуализируется объектное значение, осложненное субъектным, но исчезает атрибутивный признак (газетные дела).
Объектный компонент в семантике таких словоформ очевиден, если позиция подлежащего занята: Ну, с первым, с Мишей,все было просто: первенец есть первенец (Крутилин); Что-тос Верой неладно,— говорила она (Гончаров); Подумал про попутчиков, принялся сочинять их жизнь. С трактористамивсеясно (Суров). Позиция подлежащего в этих предложениях замещена местоимениями все и что-то, хотя они и не дают определенности субъекта мысли — предмета оценки.
4) Семантический «груз» подлежащего могут брать на себя и обстоятельства. Отметим следующие случаи:
а) В лесу сыро. — Лес сырой. В лесу — обязательный компонент структурной схемы этой разновидности безличных предложений, так как это обстоятельство места ограничивает предмет мысли (оценки в данном случае) указанием места. Таким образом, значение обстоятельства осложняется значением субъекта, что обусловливает синонимику двусоставных и односоставных безличных предложений, но не делает тождественной их семантическую структуру.
б) В газетах писали, что в нашем районе будет метро. — Газеты писали, что.... В структуру неопределенно-личных предложений входят второстепенные члены, в семантике которых есть характеристика субъекта действия указанием его местонахождения, места работы и т. д. Неопределенно-личные предложения по семантике богаче двусоставных предложений, так как в них указывается место действия и отмечаются некоторые признаки деятеля: В редакции для начала мне предложили написать о восстановлении железных дорог (Сажин); В Сибири не любят горячку и спешку (Сурков).
Как и в других случаях, в этих конструкциях остается незанятой позиция подлежащего. Ср.: В этом городе люди любили спорить, любили сообщать друг другу новости... (Астахов). Факультативное подлежащее люди свидетельствует о том, что в словоформе в городе доминирует значение места, что позиция подлежащего остается свободной даже при наличии синкретичного обстоятельства места.
Многие из рассмотренных случаев отмечены в работах Н. Ю. Шведовой как детерминанты с субъектным значением. Семантический синтаксис, введя понятие семантического субъекта, не учитывает в этих членах предложения других семантических компонентов, явно преобладающих и поддержанных структурными свойствами.
5) В лингвистической литературе нет единого мнения о структуре предложений типа Пароходов было два. По поводу этих конструкций есть три точки зрения.
Одни ученые считают, что такие предложения двусоставны: в одном составе называется предмет высказывания (субъект), в другом дается определение количества (логический предикат). Первый состав — подлежащее, второй — сказуемое.
Другие склоняются к тому, чтобы толковать предложения этого типа как переходные между двусоставными и односоставными (безличными).
Согласно третьей точке зрения разъединенные количественно-именные сочетания представляют собой «нумеративные подлежащие». Эта точка зрения отражена и в «Русской грамматике–80»: «...при актуализации возможно позиционное расчленение компонентов подлежащего и вынесение одного из компонентов в начало предложения: «Собралось много школьников. — Школьников собралось много. — Много собралось школьников...» (§ 2241.—С. 241). По мнению Н. Ю. Шведовой, аналогичная мена форм имени и расчленение количественного сочетания имеет место и в предложениях Мы купили две тетради.— Тетрадей мы купили две (Русская грамматика–80.— С. 241). Эту же точку зрения разделяет и Н. Д. Арутюнова: «...актуализация количественного определения в общем случае не выходит за пределы изменений в его актуальном членении»1.
Нельзя не отметить справедливости этих рассуждений, но очевидно и то, что Н. Ю. Шведова анализирует в основном предложения, не меняющие логико-семантического типа при актуализации их компонентов. Ср. также: Часов в пять, в шестом встал и направился к кустам наедаться ежевикой... Ежевики (тема) росло много (рема) (Суров); Снегу намело в эту зиму видимо-невидимо (Нилин). В этих предложениях сказуемые выражены полнознаменательными словами, и семантика предложений не изменяется при любом порядке слов, а количественно-именные словосочетания, несмотря на дистантное расположение их компонентов, входят в состав одного члена предложения — подлежащего и дополнения.
Предложения, имеющие актуализированный род. п. имени и количественное слово, неоднотипны, поэтому и оказались возможны их различные интерпретации. Отсутствие четких границ между полнознаменательными и связочными глаголами обусловливает существование полярных типов и переходных между ними. Ср.: Пришло трое мальчиков. — Мальчиков // пришло трое; Осталось трое мальчиков. — Мальчиков // осталось трое; Было трое мальчиков. — Мальчиков // было трое.
Общее у этих предложений заключено в их речевой семантике, обусловленной сходным лексическим составом. Наиболее существенно отличаются друг от друга предложения первой и последней пары. Предложения первой пары сохраняют общее типовое значение при изменении порядка слов, а предложения последней пары существенно отличаются друг от друга по типовой семантике и характеру актуального членения. Предложение Было трое мальчиков имеет семантику бытийности, с точки зрения актуального членения оно является нерасчлененным (только рема). Предложение Мальчиков было трое содержит количественную предикацию, с точки зрения актуального членения оно является расчлененным: тема — мальчиков, рема — было трое. У предложений второй пары различия не так ярки.
Потребность в выражении особой семантики вызвала изменение порядка слов, а это привело не только к расчленению, но и к разрушению цельности количественно-именного словосочетания много мальчиков. Таким образом, в речи под влиянием коммуникативного аспекта сформировалась новая структурная схема нового типа предложения, имеющего свои специфические свойства. Первый компонент схемы — существительное или местоимение во мн. ч. род. п., обозначающий предмет речи / мысли; второй компонент схемы — слова с количественным значением. Форму мн. ч. род. п. в предложениях нового типа имеют "и словоформы «бывших» словосочетаний с числительными два, три, четыре: Пароходов было два (три, четыре). — Было два (три, четыре) парохода. Форму ед. ч. имеют лишь существительные с количественным значением, не имеющие форм мн. ч.: Мало слов, а горя — реченька, Горя реченька бездонная.' (Некрасов);— Наработались люди — не до песен. — Раньше-то что, не работали, что ли? — Молодежи больше было (Шукшин).
В остальных случаях первый компонент схемы заполняется формами мн. ч., а второй — разными лексическими средствами с количественным значением: Добровольцев, желающих овладеть космическими специальностями, десятки тысяч (Каманин); Соловьев, черемухи, грибов у нас было пропасть (Герасимов); Дел было невпроворот (Платов). В позиции количественного компонента может быть сочинительное словосочетание: Парней-то на деревне — я да еще несколько (Шукшин).
Несмотря на известную типологическую самостоятельность, в предложениях данной разновидности сохраняется в какой-то степени цельность количественно-именного сочетания. Она проявляется как в системных связях с двусоставными предложениями с бытийным значением, так и в способности поясняться рядом однородных членов, который поясняет одновременно и форму в род. п., и количественное слово перечнем субъектов: Всех мальчиков было пять: Федя, Павлуша, Илюша, Костя и Ваня (Тургенев); Их было четверо: капитан Самсонов, черный мичман, лейтенант Чайников и длиннолицый подпоручик (Марьянов); Нас было двое пассажиров: я да маленькая обезьяна (Тургенев). Позицию пояснения может занимать подчинительное словосочетание, синонимичное сочинительному: Пассажиров 9 нашем вагоне было только двое — старушка с мужем, оба очень неразговорчивые (Л. Толстой).
Как квалифицировать первый компонент таких предложений» терминах членов предложения? У словоформы в род. п. есть семантические свойства подлежащего: она обозначает предмет речи / мысли; тему актуального членения. Из структурных свойств подлежащего для словоформы в род. п. характерно то, что она занимает позицию подлежащего. Однако у таких словоформ нет главного структурного признака подлежащего — нет форм им. п., и это не позволяет признать такие словоформы типичными подлежащими.
Цельность количественно-именных словосочетаний сохраняется при полнознаменательных словах в функции сказуемого при любом порядке слов. Глагол быть и глагольная связка быть служат показателями разной семантики разноструктурных предложений: Было два парохода (семантика бытийности, быть — полнознаменательный глагол); Пароходов было два (семантика количественной характеристики, было — связка). Между этими моделями есть переходные, нестабилизировавшиеся звенья, допускающие возможность их неоднозначной квалификации.
Сказуемое
Понятие о сказуемом
Как структурно-семантический компонент предложения типичное сказуемое имеет следующие свойства: 1) входит в структурную схему предложения {является главным членом предложения); 2) выражается спрягаемой формой глагола и именами существительными, прилагательными и др.; 3) структурно подчиняется подлежащему; 4) занимает позицию после подлежащего; 5) соответствует логическому предикату; 6) обозначает предикативный (модально-временной) признак предмета речи (субъекта мысли); 7) выражается предикатными словами; 8) обозначает «новое» (рему).
Эти свойства сказуемого составляют комплекс дифференциальных признаков понятия типичного сказуемого и включаются в его определение в различных комбинациях.
Трудно дать исчерпывающее определение сказуемого, так как даже включение всех отмеченных выше признаков сказуемого не охватывает всех случаев функционирования сказуемого в речи, поэтому в некоторых пособиях вообще не дается определение сказуемого.
В конкретных высказываниях сказуемое может не иметь полного набора указанных выше свойств. Так, сказуемое может обозначать не только рему («новое»), но и тему («данное»); при этом сказуемое может занимать позицию перед подлежащим. Ср.: Заводь спит. Молчит вода зеркальная (Бальмонт). Во втором предложении сказуемое молчит, лексическим значением связанное со сказуемым первого предложения, обозначает «данное».
Известно, что не все лингвисты называют сказуемым главный член односоставных глагольных предложений, так как со времен А. А. Потебни подлежащее и сказуемое рассматриваются в паре как взаимосвязанные и взаимообусловленные члены предложения, причем наличие одного будто бы обязательно предполагает наличие другого. Вопрос о синтаксической квалификации главного члена глагольных односоставных предложений стал «вопросом» потому, что сказуемое трактовалось как главный член, который обозначает признак подлежащего. Действительно, в соответствии с таким пониманием семантики сказуемого можно говорить о сказуемом только при наличии подлежащего. Но в сказуемом раскрываются признаки не подлежащего, а предмета речи / мысли. <…> На этом свойстве сказуемого строятся загадки: В воде купался, сухим остался. (Гусь.) В воде родится, а воды боится. (Соль.) Кругла, а не месяц, зелена, а не дубрава, с хвостиком, а не мышь. (Репа.) Сперва летит, потом бежит, потом на улице лежит. (Дождь.) В загадках указываются признаки предмета речи / мысли, который надо назвать, учитывая эти признаки. Такие предложения являются двусоставными неполными, так как целью загадок является поиск подлежащего — название носителя указанных признаков предмета.
Рассматривая сказуемое как член предложения, обозначающий предикативный признак предмета речи / мысли, который может быть и не назван в подлежащем, мы получаем теоретически оправданную трактовку главного члена односоставных глагольных предложений как сказуемых, образующих структурную схему предложения без подлежащих и тем самым актуализирующих значимость выражаемого ими предикативного признака.
В двусоставном предложении сказуемое семантическими свойствами ориентировано на предмет речи / мысли, а структурными на подлежащее, называющее предмет речи / мысли или указывающее на него.
Ориентация сказуемого глагольных односоставных предложений на характеристику предмета речи / мысли без посредника — в виде подлежащего — определяет его структурные и семантические свойства: сказуемое становится не только семантическим, но и структурным центром предложения; сказуемое избирает для своего строения такие формы, которые могут выразить нужное представление о деятеле без называния его: 1-е л. ед. ч. позволяет представить деятеля как лицо определенное, 2-е л.— как определенное и обобщенное и т. д. Из свойств сказуемого, отмеченных выше, для сказуемых односоставных предложений не отмечаем лишь связь с подлежащим, но направленность сказуемого на предмет речи / мысли, характерная для сказуемого как члена предложения, сводит почти на нет и это различие, позволяя отмечать лишь некоторую специфику сказуемого односоставных предложений. Это «почти» позволяет не ставить под сомнение очевидные свойства сказуемого, имеющего и в односоставных предложениях те же типы, что и в двусоставных.
Семантика сказуемого
Семантика сказуемого, как и семантика подлежащего, многослойна: в ней можно выделить два основных компонента — языковой и речевой, которые в свою очередь могут быть дифференцированы. Языковой компонент включает логический компонент (Сказуемое обозначает предикат суждения) и категориальное значение предикативного (модально-временного) признака. Речевой компонент объединяет лексическое значение и коммуникативную нагрузку с различного рода коннотациями. Оба основных компонента отражают и синтаксические связи, и отношения с другими членами предложения.
Предикативный признак (категориальное значение сказуемого) включает следующие основные значения, соответствующие основным категориальным значениям подлежащего:
1) действие активного деятеля: Кирила Петрович громко засмеялся, а гости вослед за ним захохотали (Пушкин); При быстром таянии снега вода сбегала со взгорка, наполняла пруд... (Герасимов);
2) собственно признак лица или предмета: Совсем недавно листья были бесшумны, легки и летучи (Николаева); Рассказ казался мне бездарным, а я сам — косноязычным дураком (Паустовский); К ее удивлению, Варя уже была умыта, одета и готова к отъезду (Кочетов);
3) состояние лица или предмета, который может быть и не назван подлежащим: Мне грустно потому, что весело тебе (Пушкин); И мать и сестра были в страшном испуге (Достоевский); Спит земля в сиянье голубом (Лермонтов);
4) отсутствие / наличие бытия / существования лица или предмета: Есть в осени первоначальной короткая, но дивная пора (Тютчев); Стоял ноябрь уж у двора (Пушкин); Мне не хватает нежности твоей, тебе моей заботы не хватает (Щипачев); Другого выхода нет (Чехов);
5) реляционные отношения между лицами и предметами: Правда светлее солнца (пословица); Москва больше Ленинграда; Ведь он Репетилова сын побочный (Салтыков-Щедрин) и др.
Между языковыми и речевыми компонентами семантики сказуемого нет четкой демаркационной линии, так как общие значения действия и собственно признака являются результатом абстрагирования лексических значений предикатных слов.
Разнообразие категориального значения «признака» предмета обусловливает разнообразие вопросов к сказуемому, в которых отражается более дробная дифференциация самого общего значения «признака»2. Универсальным вопросом к сказуемому, выясняющим его семантику, является вопрос «Что говорится о предмете речи / мысли?». Более частные вопросы, отражающие более частные значения, уточняют общий вопрос «Что говорится о предмете речи / мысли?».
Что делает предмет? Ученик читает книгу.
Какой предмет? Книга интересная.
Каков предмет? Ученик аккуратен. Книга интересна.
Кто такой предмет? Этот ученик — отличник.
Что такое предмет? Книга — источник знаний.
При синтаксическом разборе вместо слова предмет вводим подлежащее: Что делает ученик? Какой ученик? Каков ученик? И т. д.
Признак предмета речи / мысли имеет модально-временной характер. Именно сказуемое выражает отношение сообщаемого к тому или иному плану действительности: то, о чем сообщается, мыслится как реальное (в настоящем, прошедшем или будущем времени) или как ирреальное, т. е. возможное, желаемое, должное или требуемое.
Подлежащее лишь называет предмет речи / мысли, а сказуемое характеризует его по действию, признаку и т. д. лексическим значением предикатных слов.
Нередко характеристика предмета по действию очень выразительна. Дожди отслезились в начале ноября (Нагибин); По годам идешь, как вверх по лестнице — с каждой ступенькой все труднее. Тот зеленый новичок порхал и подпрыгивал, а начальник станции шествует,—усмехнулся Семенов (Санин); Строит, рушит, кроит и рвет, тихнет, кипит и пенится, гудит, говорит, молчит и ревет — юная армия: ленинцы (Маяковский).
Все компоненты семантики сказуемого тесно связаны между собой. От того, как они выражены, зависит тип сказуемого.
Классификация типов сказуемого
Для обозначения действия предмета используются спрягаемые глагольные формы, для обозначения собственно признака — существительные, прилагательные и т. д. В конечном счете значение определяет способ выражения сказуемого и его структуру.
Наиболее известны два варианта классификации типов сказуемого: семантическая и структурная. Эти классификации совмещают оба основания классификации, но различаются иерархией (порядком) выделения свойств. <…>
В семантической классификации сказуемое делится на глагольное и именное. Глагольное сказуемое обозначает действие и состояние, именное — признак (свойство, квалификацию и т. д.).
Эта классификация сказуемого не зависит от свойств подлежащего, она определяется тем, что именно говорится о предмете речи: сообщается ли о его действии или о его признаке. Эти свойства сказуемого позволяют дифференцировать подлежащее— как деятеля или как носителя признака. Ср.: Октябрь сады задумчиво листает (Соколов).— Октябрь — один из осенних месяцев.
Значение и способ выражения тесно между собою связаны — они определяют друг друга.
В зависимости от способа выражения модально-временных значений сказуемое делится на простое, составное и сложное. Эту классификацию можно назвать «структурной», так как в ней на первом плане количественный состав сказуемого, характер составляющих его словоформ.
Основное отличие простого сказуемого от составного и сложного заключается в том, что в простом сказуемом все компоненты семантики выражены одним словом, а в составном и сложном — разными словами, модально-временные значения выражаются спрягаемыми глагольными формами (в том числе связками), а категориальные и лексические значения — инфинитивом (в глагольном сказуемом) и именной частью (в именном сказуемом). Ср.: Он учится. Он начал учиться. Он ученик. Он будет учителем.
Простое глагольное сказуемое. Простое глагольное сказуемое выражается глаголом в каком-либо наклонении: Я знаю Россию по песням (А. Прокофьев); Он пел, и от каждого звука его голоса веяло чем-то родным и необозримо широким (Тургенев); Соловьи, соловьи, не тревожьте солдат: пусть солдаты немного поспят (Фатьянов); Съездил бы в Холмск, поговорил. Заодно бы детей повидал (Проскурин).
Укажем некоторые особенности функционирования простого глагольного сказуемого:
1) Сказуемое, выраженное глаголом в форме сложного будущего времени, является простым глагольным сказуемым: Будем жить нашей жизнью давнишней, будем радоваться и горевать и по-прежнему звезды, как вишни, за забором вселенной срывать (Светлов).
2) В состав простого глагольного сказуемого могут входить частицы было и бывало: Мы пошли было от озера, но тут я вспомнил про загадочные тропинки возле дороги и вернулся (Солоухин).
3) Простое глагольное сказуемое может быть выражено в форме междометных глаголов: толк, стук, трах, хвать, шмыг и др.: Мы сюда всем отрядом шасть! (Фадеев).
4) В состав сказуемого побудительных предложений могут быть включены частицы да, давай, пусть, смотри (в значении частицы): Да приснятся тебе самые лучшие, самые красивые сны (Чехов); Давайте вспомним все, что нам знакомо (Светлов); Сквозь кутерьму идущих лет давай с тобой докажем людям, что есть мечта и есть поэт! (Светлов). В значении частицы употребляется в разговорной речи и словоформа дайте: — А дайте я поеду на танке с вами (Твардовский).
5) В состав сказуемого могут входить частицы, вносящие дополнительные (иногда существенные) оттенки в его семантику: Степь будто раскололась от небесного грома (Паустовский).
6) Простое глагольное сказуемое может быть выражено фразеологизмами, главным структурным элементом которых является глагольная форма: прийти к убеждению, выйти из терпения, впасть в сомнение и т. п.: Ты имей в виду, палки нам в колеса вставляешь, вот чем ты занимаешься (Шолохов); Какой-то древний царь впалв страшное сомнение (Крылов).
Многочисленны сочетания с глагольным опорным словом, которые не стали еще фразеологизмами, но уже утратили в разной мере «свободу сочетаемости»: вести беседу, устроить прием, дать руку, дать обещание, принять предложение, произвести впечатление и т. д. Синтаксическая квалификация их может быть двоякой: а) они могут рассматриваться как сказуемое (особенно, если сочетание легко заменить одним словом) и б) в них может быть выделен второстепенный член. Ср.: Она принялапредложение и мы пошли гулять. — Она приняла предложение, и мы вскоре поженились.
В предложениях с однородными сказуемыми может быть выражена последовательность действий, их чередование и т. д. иногда лишь лексическими значениями глаголов-сказуемых: А гордый стих и в скромном переводе служил и служит правде и свободе (Маршак); Скоро снег просядет, побуреет и сойдет (Нилин). Эти отношения могут быть не только между сказуемыми, но и между частями сказуемых: Степь стала желтеть, потомрозоветь на востоке (Лидин).
Составное глагольное сказуемое. Составное глагольное сказуемое имеет две части: вспомогательную и основную: И в обед, устроившись под елкой, начинает паренек писать о звенящих проводах над Волгой (Яшин). Начинает — вспомогательная часть, писать — основная часть сказуемого.
Основная часть составного глагольного сказуемого всегда состоит из инфинитива, выражающего речевое (лексическое) значение сказуемого. Вспомогательная часть включает слова, дополняющие речевое значение сказуемого и выражающие модально-временные значения сказуемого. Таким образом, вспомогательная часть несет на себе двойную нагрузку.
Речевое значение вспомогательной части включает:
а) указание на начало, конец, продолжение действия: начать, стать, кончить, остаться, продолжать, перестать, прекратить и под. Такие глаголы называются фазовыми. Эталонами фазовых глаголов являются начать, кончить, продолжить. Например: В севастопольской тюрьме Грин впервые начал писать (Паустовский); Мальчишки продолжали гонять мяч (Паустовский); Даже мальчишки перестали верить моряцким басням о бутылках, залитых воском и выброшенных на песок прибоем (Паустовский).
<…>
б) указание на необходимость, желательность и возможность действия: мочь, хотеть, желать, намереваться, решать, предполагать, рассчитывать, стараться и т. д. Такие глаголы называются модальными. Эталонами модальных глаголов являются мочь и хотеть:...Нина мраморной красою затмить соседку не могла (Пушкин); Хотел писать, но труд упорный ему был тошен (Пушкин); Я болтал и старался (= хотел. – В. Б.) всячески показать, что мне весело (Паустовский).
К составным глагольным сказуемым этого типа относятся сказуемые, вспомогательная часть которых включает фразеологизмы с опорным глагольным словом: горю желанием (= хочу) учиться; сделал усилие (= хотел) подняться; изъявил желание (== согласился) работать; имел намерение (= хотел, собирался) уехать и под.: Он не имел права (= не мог) рисковать и поэтому шел осторожно, избегая открытых мест (Б. Васильев); Любой из нас имеет основанье (= может) добавить, беспристрастие храня, в чужую скорбь свое негодованье, в чужое тленье своего огня! (Мартынов).
Входя в состав сказуемого, инфинитив в таких конструкциях сохраняет и определительное значение <…>: намерения (какого?) жениться; права (какого?) рисковать и т. д.;
в) эмоциональную оценку действия: любить, бояться, страшиться и т. д.: Андерсен любил придумывать свои сказки в лесах (Паустовский); Я страшился заглянуть в себя... страшился отдать себе ответ в чем бы то ни было (Тургенев).
Составное именное сказуемое. Составное именное сказуемое более разнообразно, чем составное глагольное, по составу и значению как основной части, так и вспомогательной.
Вспомогательная часть. Вспомогательная часть включает:
а) глагол-связку быть, выражающую только модально-временные значения: Высочайший патриотизм — страстное желание блага родине (Чернышевский); Слово — одежда всех фактов, всех мыслей (Горький); Правда светлее солнца (пословица); Стол уже был накрыт на веранде с цветными стеклами, отчего сахар в сахарнице был зеленый, огурцы красные, хлеб пожелтел... (Кочетов).
В настоящем времени связка обычно отсутствует («нулевая форма связки»). Употребление связки есть для указания настоящего времени имеет стилистическую окраску: Всякое противоречие есть источник смешного и комического (Белинский); Речь человеческая есть завершение сложного духовного и физического процесса (А. Н. Толстой).
В разговорной речи (встречаются и в других стилях) очень употребительны конструкции типа Жизнь есть жизнь, которые сроятся по устойчивой схеме, но характеризуются относительной свободой лексического наполнения. <…> Известно, что из Ниццы А. Чехов прислал указание заменить большой монолог Андрея о жене предложением «Жена есть жена». «В этой короткой фразе,— писал А. Чехов,— если вдуматься в нее поглубже, заключается все, что было сказано в длинном, в две страницы, монологе». Ср. также: Стихикак будто и стихи, да правды ни словечка (Твардовский); Чистоту, простоту мы у древних берем, саги, сказки из прошлого тащим потому, что доброостается добром в прошлом, будущем и настоящем (Высоцкий).
<…>
Именная часть. Внимание к именному типу предложения, к именному сказуемому, к именной части сказуемого не случайно.: Предикативность как основное свойство предложения связывалась обычно с глагольными предложениями, а в русском языке количество именных предложений огромно. Как показывают исследования последних лет, богаты и разнообразны схемы именных предложений, специфичны оттенки в языковой и речевой семантике, выражаемые с помощью разнообразных схем.
Наиболее распространены следующие способы выражения именной части сказуемого: прилагательное, существительное, краткое страдательное причастие, цельные словосочетания и фразеологизмы: Жизнь превосходна, полна увлекательных задач и целей (Серебрякова); Народная дружба и братство дороже всякого богатства (пословица): Чем продолжительней молчанье, тем удивительнее речь (Н. Ушаков); Но в песне смелых и сильных духом всегда ты будешь живым примером, призывом гордым к свободе, к свету! (Горький); Речушка была тихая, с ленивым течением и густыми зарослями по берегам (Паустовский); Этот очерк написан в мезонине деревенского дома (Паустовский); Снега были необъятные, белые, исполосованные грязными плетями дорог (Симонов); А когда-то он ей казался героем, рыцарем без страха и упрека (Н. Островский); Игорь — тепличное растение, а Колька чист и свеж, как полевой цветок (Панова).
Выделим следующие вопросы: каковы оттенки в значении краткой и полной формы прилагательных? Чем отличаются им. и тв. п. существительных и прилагательных в составе именной части?
Исследователи отмечают распространение в функции сказуемого полной формы прилагательного, вследствие чего краткой форме пришлось потесниться. И вообще краткая форма прилагательного в русском языке, как и во многих других славянских языках, уступает место полной. У кратких форм, сохраняющихся в функции сказуемого, развивается временное значение: они выражают не постоянный, а временно присущий предмету признак. Наиболее сблизились в этом отношении с глагольными формами краткие прилагательные рад, готов, должен и под., которые утратили соотносительные полные и, несмотря на свою малочисленность, используются в речи довольно часто.
Краткие формы прилагательных, сохраняющие связь с соотносительными полными, обозначают не признак, а точнее «качественное состояние, протекающее или возникающее во времени», а полные формы прилагательных обозначают постоянный признак, т. е. признак <…>. Так, в следующих предложениях краткие формы могут быть заменены полными и, наоборот, без существенных изменений в лексическом значении, но с некоторыми оттенками в характере временной отнесенности признака: ...Он хорошо сложен и крепок, и красив старинной русской красотой (Фадеев); Отцы ваши многое сделали для того, чтобы она (жизнь. — В. Б.) была красивой и полной (Полторацкий).
В некоторых случаях краткие и полные формы, несмотря на сохранение соотносительности, расходятся в лексических значениях. Ср.: Девушка очень хороша и Девушка очень хорошая.
По наблюдениям В. И. Чернова, «в плане настоящего времени, при нулевой связке, употребляются только краткие формы и полные формы именительного падежа (Озеро глубоко, Озеро глубокое); в иных модально-временных планах, при выраженной отвлеченной связке, используется, кроме того, полная форма творительного падежа (Озеро было глубоко, Озеро было глубокое, Озеро было глубоким); эта форма является почти единственно возможной или не знает конкуренции в конструкциях с полузнаменательными связочными глаголами и в построениях с инфинитивом любого связочного глагола (Озеро стало глубоким; Озеро казалось глубоким; Здесь озеро может быть глубоким), в конструкциях же с знаменательными связками господствуют полные формы именительного падежа (Он пришел усталый)» <…>.
Внимание исследователей привлекло и употребление им. и тв. падежей существительного в именной части сказуемого <…>. В предложениях с нулевой формой связки существительное имеет форму именительного падежа: Мой брат — учитель, в предложениях со вспомогательными глаголами «наряду с исторически исконной формой именительного падежа существительного грамматически регулярно функционирует форма творительного падежа»3. Например: Грин был суровый сказочник и поэт морских лагун и портов... Грин провел почти всю жизнь в ночлежных домах, в грошовом и непосильном труде, в нищете и недоедании. Он был матросом, грузчиком, нищим, банщиком, золотоискателем, но прежде всего неудачником (Паустовский). В какой-то мере им. п. обозначает признак более постоянный, чем тв. п., но это различие не всегда четко осознается и сохраняется. Ср.: Грин был не только великолепным пейзажистом и мастером сюжета, но был еще и очень тонким психологом (Паустовский).
Сложное сказуемое. Сложное сказуемое представляет собой осложненное простое или (чаще) составное сказуемое. Основные схемы предложений со сложным сказуемым:
Двусоставные предложения:
1. «Подл. + краткое прил. + (связка) + инфинитив»: Настоящая музыка способна выражать только большие гуманные чувства, только передовые гуманные цели (Шостакович); Наше сердце, полное любовью, мы готовы Родине отдать (Колычев); Я должен был только передать вам письмо (Паустовский).
2) «Подл. + краткое прил. + (связка) + быть + имя»: Ребенок должен быть ребенком (Сухомлинский).
3. «Подл. + спрягаемый глагол + быть + имя»: Я смешным быть не хочу, прежде всего не хочу быть смешным (Достоевский); Я тоже хочу быть вашим другом (Куприн); Да разве ты можешь быть другим! (Кетлинская); Одиноким же никто из нас быть не может (Л. Толстой); Ты стараешься быть порядочным для себя (Тендряков); Этот человек мог бы быть моим сыном (Чаковский).
Односоставные предложения:
1. «Кат. состояния + (связка) + инфинитив»: Хорошо было, зарывшись в теплое сено, слушать звуки этой ночи (Паустовский); Надо и знать, и любить, и беречь свою землю (Песков); Учиться можно и нужно на протяжении всей жизни (Лещинский); Надо всю жизнь учиться, учиться и учиться у жизни, у науки, думать и анализировать (В. А. Обручев).
2. «Кат. состояния + (связка) + быть + имя»: В наши дни нельзя быть энциклопедистом (Брюсов); Важно быть убежденным в красоте и величии того, что преподаешь. В его непререкаемой важности (Грекова).
Именной или глагольный тип сложного сказуемого определяется по последнему компоненту: если это инфинитив, сказуемое квалифицируется как сложное глагольное, если имя, то как сложное именное. В предложении Педагог должен быть щедр, без оглядки тратить себя, время, душу (Грекова) первое сказуемое — именное, второе — глагольное.
Модально-временные значения выражаются спрягаемыми глаголами (в настоящем времени они могут отсутствовать). Именная часть в первом компоненте (в составном именном сказуемом) двусоставных предложений может быть выражена краткими прилагательными рад, готов, способен, намерен, должен и др., а в односоставных предложениях — словами категории состояния с модальным (надо, необходимо, нельзя, можно и под.) или эмоционально-оценочным значением (хорошо, приятно, весело и под.). Основная часть сложного именного сказуемого подключается к первому компоненту с помощью инфинитива быть или других глаголов со значением бытия, существования, а также связочных глаголов (служить, показаться, стать и др.): У муз Валя готова была служить и судомойкой (Эренбург); Они все настоящие люди, и ты теперь же можешь стать настоящим человеком (Гранин); Я боюсь показаться нескромным (Куприн) <…>.
Виноградов В. В. Проблема сказуемости как основы предложении и углубление противоречий в понимании других членов предложения // Виноградов В. В. Из истории изучения русского синтаксиса. М., 1958. С. 284–295.
Противоречия в соотношении логических и грамматических категорий, резко выступившие в синтаксисе Ф. И. Буслаева, не могли не смущать русских лингвистов и преподавателей русского яз
