Место словосочетаний в синтаксической системе

Если отвлечься от частностей, то на всем протяжении разви­тия грамматической мысли — от александрийских грамматик до современных попыток разработки синтаксиса на основе положений структуральной лингвистики — можно выделить три основных направления в построении синтаксиса, в определении его пред­мета и задач. Это: 1) построение синтаксиса как учения о предло­жении и его членах, опирающееся на логику; 2) построение син­таксиса как учения о словосочетаниях, о соединениях слов, по­нимаемых весьма широко; 3) попытки построения уже в начале XX в. синтаксиса на основе объединения учения о предложении и учения о словосочетании, синтеза этих учений.

Именно это последнее направление становится характерным для синтаксических исканий в лингвистической науке XX в. Различные в исходных, принципиальных положениях, опираю­щиеся на различное понимание самой природы словосочетания (синтагмы) и предложения, хотя сами по себе плодотворные по­пытки построения синтаксической системы на основе отмечен­ного выше объединения двух учений приводят исследователей к различным результатам, и далеко не всегда удачным. Так, не увен­чалось успехом стремление всякое предложение («фразу», «высказывание» и т.д.) непременно вывести из словосочетания (синтагмы), рассматривать в качестве синтагмы, хотя бы и особой.

Всякий исследователь, который рассматривает предложение как один из типов синтагмы (словосочетания), неизбежно оказы­вается в затруднительном положении прежде всего в связи с су­ществованием однословных предложений.

В русском языкознании в таком положении, как мы видели, оказался А. М. Пешковский, выдвинувший, хотя и с оговорками, парадоксальное утверждение о возможности в языке однословных словосочетаний-предложений¹. В последнее время, пытаясь пре­одолеть те же затруднения, А. А. Реформатский большую часть однословных предложений относит к «скрытым синтагмам», не раскрывая значения этого термина², а акад. И. И.Мещанинов — к «бинармам»³. <…>

Занимая промежуточное положение между словом и предло­жением, словосочетание (синтагма) обнаруживает известную к ним близость, почему и должно сопоставляться с ними, но при этом оно резко отличается и от первого, и от второго и потому не должно ни отождествляться, ни смешиваться с ними. Для опре­деления предмета синтаксиса особенно важно не допускать сме­шения словосочетания с предложением, от которого оно отлича­ется качественно, хотя и постоянно взаимодействует с ним.

В соответствии со сказанным в синтаксисе выделяется три раздела: 1) учение о структуре предложения как единице, выпол­няющей коммуникативную функцию и являющейся носителем предикативности (предикативная единица); 2) учение о структуре сочетаний (соединений) слов (или синтагм) как единицах, которые сами по себе не выполняют коммуникативной функции и являют­ся носителями синтагматических отношений (синтагматические единицы); 3) умение о структуре сложных синтаксических единств как языковых единицах, выполняющих коммуникативную функ­цию и состоящих из предикативных частей, связанных между собой синтагматическими отношениями (синтагматика предикатив­ных единиц).

Следовательно, одним из разделов синтаксиса является уче­ние о сочетаниях слов (соединениях слов, синтагмах), начиная от простых двучленных и кончая сложными, т. е. многочленными образованиями различного строения. Сочетания, представляющие собой предмет этого учения, можно определить отрицательно: это такие сочетания слов, которые не выполняют коммуникативной функции, а следовательно, не образуют предложения (иначе, непре­дикативные сочетания, синтагмы). Коммуникативную функцию они выполняют либо в составе предложения, либо сами превра­щаясь в предложение, предицируясь. Это сближает их уже не с предложением, а со словом (хотя в очень различной мере, как уви­дим ниже).

Словосочетания в таком широком понимании термина весьма разнообразны. Прежде всего можно выделить две далеко не рав­ные в количественном отношении группы:

а) с одной стороны, сочетания (соединения) слов сочинитель­ные (сочинительные синтагмы, или незамкнутые, открытые ря­ды слов);

б) с другой стороны, сочетания (соединения) слов подчинитель­ные (иначе подчинительные синтагмы).

Вопрос об отношении сочинительных соединений слов («со-циативных синтагм»), или, иначе, открытых, незамкнутых рядов слов, к словосочетаниям, или, шире, к области синтагматики (в широкой трактовке этого понятия, которая характерна для струк­туральной лингвистики), как известно, решался и решается раз­лично. Различные модели таких соединений многие лингвисты хотя и с различными названиями («сочинительные словосочетания», незамкнутые сочетания, открытые ряды, «слабые группы слов» и др.) включали в систему словосочетаний (см. выше И. Рис, М. Н. Петерсон, А. М. Пешковский, Л. А. Булаховский и др.). Безоговорочное включение сочинительных соединений слов в круг синтагм (словосочетаний) приводит некоторых исследователей (см., например, труды Ш. Балли, Ф. Микуша и др.) к неясностям, так как противоречит одному из выдвигаемых существенных струк­турных признаков синтагмы (словосочетания). С другой стороны, ученые, стремящиеся сочинительные отношения (отношения ко­ординации, однородности) сохранить в кругу синтагматических отношений, считаясь с реальными фактами языка, вынуждены вы­делять сочинительные соединения слов в особую группу слово­сочетаний (синтагм), резко противопоставляемую структурно под­чинительным словосочетаниям (Н. Трубецкой, А. Фрей и др.; в советском языкознании — В. П. Сухотин).

Исходя из общей своей синтаксической концепции в течение уже долгого времени систематически подчеркивает глубокое ка­чественное отличие сочинительных соединений слов («сочинитель­ных словосочетаний») от подчинительных акад. В. В. Виногра­дов. В своих работах он устанавливает специфические особенно­сти в сочинительных соединениях слов, которыми определяется особое место, занимаемое ими в кругу синтаксических единиц. Сочинительные соединения слов обнаруживают большую бли­зость к предложению: ведь понятие однородности, лежащее в ос­нове этих соединений, «связано со структурой предложения». Вместе с тем акад. В. В. Виноградов, что очень важно подчерк­нуть, отмечает и возможность развития в них номинативной функ­ции, возможность, потенциально заложенную в некоторых моде­лях таких соединений и сближающую их с некоторыми моделями подчинительных соединений слов (точнее, тех, которые могут быть названы собственно словосочетаниями, словосочетаниями в узком смысле слова. См. ниже).

В пользу тезиса В. В. Виноградова свидетельствуют также и выступления тех ученых, которые выделяют сочинительные соеди­нения слов в качестве особой, качественно отличной группы сло­восочетаний — синтагм¹. Дополнительными аргументами в поль­зу этого тезиса служит и ряд наблюдений над соответствующими фактами, правда на материале одного языка — русского. Эти наблюдения следует рассматривать, конечно, как предваритель­ные, а в некоторой части — как только ставящие соответствую­щий вопрос. Несмотря на то что проблеме сочинительных соеди­нений слов (различно называемых и часто в различных аспектах рассматриваемых) уделялось в лингвистической литературе не­мало внимания, проблема эта нуждается еще в глубоком и тщатель­ном изучении. Это особенно настоятельно требуется, если сочини­тельные сочетания включить в область учения о соединениях слов, или область синтагматики, понимаемой широко.

Резкое отличие сочинительных соединений слов от подчини­тельных проявляется в самой структуре, в характере отношений между компонентами тех и других соединений слов. Что обычно при этом прежде всего бросается в глаза? Это то, что нашло отра­жение и в вариантах наименования этих единиц: сочинительные соединения слов — это, иначе, открытые, незамкну­тые ряды слов. Следовательно, подчинительные соединения — это, по сравнению с первыми, закрытые, замкнутые ряды слов. Но ведь и в тех и в других случаях, по крайней мере в современном русском литературном языке, могут соединяться 2—3 и больше знаменательных слов. Теоретически нет ограниче­ния в количестве компонентов и в тех и в других соединениях.

Замкнутость, закрытость подчинительных соединений создается, очевидно, тем, что многие из них замыкаются семантически, по смысл у, обозначая какое-то единое, пусть сложное, явление, представление, качество и т. д. Даже такие сложные под­чинительные соединения слов, как покосившаяся хатенка около шко­лы и под. «закрываются», «замыкаются» тем, что передают нечто семантически единое. Этого, напротив, как правило, нет в сочини­тельных соединениях (ср.: он увидел реку, лес, небольшой мос­тик и т. д., в котором ряд выделенных слов может быть легко продолжен).

Таким образом, сочинительные соединения слов в меньшей мере способны выступать в номинативной функции, в меньшей ме­ре способны сближаться со словом (хотя, как будет показано ни­же, далеко не одинаковы в этом отношении и подчинительные со­единения слов).

С отмеченным различием неразрывно связана и вторая осо­бенность сочинительных соединений слов: они, в отличие от под­чинительных соединений, не представляют собой результата рас­пространения одного знаменательного (полнозначного) слова дру­гим. В них нет стержня, т. е. стержневого слова, принадлежащего к той или иной части речи (и определяющего разряд соединения слов — глагольное, именное и т. д.). В них нет, следовательно, отношения определяемого и определяющего. С отмеченной вто­рой особенностью неразрывно связана и третья, как обусловлен­ная ею. Это — структурная особенность, связанная с самим прин­ципом построения сочинительных соединений слов.

Если подчинительные соединения слов, даже многословные, многоэлементные (три и больше знаменательных слов), по са­мому способу своего построения всегда бинарны, или двучленны (в том смысле, что в их основе всегда лежит модель двучленная), — ср., например: почтенная (красно­донская семья), красивая, (лампа с абажуром) и т. д., — то сочини­тельные соединения слов далеко не всегда бинарны. Это легко об­наруживается при сравнении подчинительных и сочинительных соединений усложненной структуры, т. е. состоящих из 3 и бо­лее элементов.

В связи со сказанным естественно возникает вопрос о значи­тельных различиях между сочинительными соединениями слов, функционирующими непосредственно в строе предложения (од­нородные подлежащие и сказуемые; однородные главные члены предложения в однословных предложениях и т. д.), с одной сто­роны, и сочинительными соединениями, функционирующими з подчинительных словосочетаниях усложненной' структуры (раз­граничение однородных и неоднородных элементов в сложном словосочетании и т. д.) — с другой. В этой области остается неизученным или недостаточно изученным целый ряд вопросов, существенно важных как для построения учения о соединениях слов, о синтагматике как одного из трех основных разделов син­таксиса, так и шире — для разработки теории синтаксиса на структурно-семантической основе.

Соединения слов, словосочетания (синтагмы) тесно связаны с предложением как коммуникативной единицей, в составе кото­рой они реализуются; в языке постоянно наблюдается взаимо­действие этих различных синтаксических единиц. Именно этим нужно объяснить развитие в сочинительных соединениях слов (точнее, в некоторых их моделях) таких черт, которые сближают их со словосочетаниями в отношении к слову. Правда, и в этих случаях все же довольно отчетливо выступает своеобразие сочини­тельных соединений слов.

Так, исследователи отмечают наличие в русском языке таких сочинительных соединений, в которых утрачивается отнесенность их компонентов к какому-то другому слову и в то же время раз­вивается в большей или меньшей мере ощущаемая номинативность, способность выступать в номинативной функции, в каче­стве единого, хотя и расчлененного понятия, например: отец и мать (ср. «родители»); день и ночь (ср. «сутки»); ни свет ни варя (ср. «очень рано»); взад и вперед; униженные и оскорбленные и т. д.¹. Этот ряд примеров можно было бы увеличить за счет привлече­ния некоторых других, но все же он, конечно, невелик.

Характерно, однако, что, сближаясь с подчинительными сло­восочетаниями наличием способности выступать в номинативной функции, сочинительные сочетания даже такого типа, как при­веденные выше, сохраняют резкое отличие от подчинительных по структуре (отсутствие стержневого слова, отношений определяе­мого и определяющего, объем и др.).

Как и подчинительные соединения слов, сочинительные соче­тания (синтагмы) играют большую роль в системе именного словообразования. Это обстоятельство нельзя не принять во внимание: думается, оно свидетельствует о том, что возможность развития номинативной функции потенциально заложена и в сочи­нительных соединениях слов, по крайней мере в некоторых их структурных типах. Однако существеннейшие различия подчини­тельных и сочинительных соединений слов находят отражение и в процессах именного словообразования — в образовании сложных существительных и прилагательных. Это отмечается в соответст­вующих специальных исследованиях, хотя и не изучается с той глубиной, которой заслуживает. Между тем исследование этого вопроса, как и ряда других, с ним связанных, совершенно необхо­димо и для изучения системы и теории словообразования (роль синтаксиса в образовании слов), и для разработки учения о сло­восочетании.

Таким образом, сочинительные сочетания, входя в отдел син­таксиса, посвященный учению о соединениях слов, отличаются от подчинительных.

Противопоставляясь сочинительным, соединения слов подчи­нительные характеризуются рядом черт, общих для них всех. Так, общим для всех подчинительных соединений слов является преж­де всего характер отношений между компонентами, из которых состоят рассматриваемые соединения слов. Это отношения опреде­ляемого и определяющего — атрибутивные в Широком смысле слова (или, иначе, «синтагматические»). С этим связана и общ­ность в структуре: в подчинительном соединении слов выделяется прежде всего два элемента — стержневое, или главное, слово, принадлежащее к одной из знаменательных частей речи, и слово зависимое, также принадлежащее к одной из знаменательных частей речи и распространяющее первое слово, т. е. стержневое, главное.

Возникновение подчинительных соединений слов является результатом распространения знаменательных частей речи, что обусловливает и классификацию их по основным группам, или разрядам, — глагольных, субстантивных, адъективных и т. д. сочетаний на основе принадлежности к той или другой части речи стержневого (главного) слова.

Основным в построении подчинительного соединения слов яв­ляется, таким образом, принадлежность стержневого слова к той или другой части речи, присущее ему категориальное значение, исторически сложившиеся и закрепившиеся способы, модели соче­таемости с зависимыми от него словами. Наряду с этим совершен­но четко обнаруживается и прямо противоположная тенденция к унификации моделей подчинительных соединений слов. Эта тен­денция может быть обусловлена различной функцией в составе предложения, семантическими, словообразовательными и другими факторами, находящимися в тесном взаимодействии.

Подчинительные соединения слов объединяются и еще одной, весьма характерной структурной чертой — двучленностью (би-нарностью) своей структуры, или, точнее, тем, что в основе их построения лежит модель двучленного (или простого) соединения слов. Эта особенность ярко проявляется в сложных подчинитель­ных соединениях слов, т. е. состоящих из трех и более компонен­тов. При этом в силу линейного характера языка эти компоненты образуют цепь, или ряд, элементов, различно группирующихся друг с другом, создавая несколько типов, или моделей, сложного подчинительного соединения слов.

Примеры: (органически враждебный) Климу; (враждебный Климу) органически; покорная (приличиям света); идти (вялой по­ходкой) и т. д.

Объединяясь по указанным выше признакам, подчинительные сочетания слов оказываются различными в других отношениях. Это становится совершенно очевидным при выяснении отношения словосочетания к слову, взаимодействия между словосочетани­ем и предложением, закономерностей построения словосочета­ний различных структурных типов в русском литературном языке.