Теоретические основы нейропсихологии 8 страница

Наряду с этим, Александр Романович открыл и оставил нам в наследство еще и новый принцип «срезов», используемых в изучении природы психического. Срезов, не имеющих аналогов в истории психологии и идущих не по психическим функциям, не вдоль них, а — как бы поперек. Именно благодаря этому и вскрываются те структурные связи, которые при всех традиционных психологических подходах оставались не обнаруживаемыми.

Тем самым для психологии открывается один из стратегических путей перехода от господствующей аналитической парадигмы отдельных функций к построению общего каркаса единой интегративной структуры психической реальности, к воссозданию целостной психики как наиболее сложной системы управления жизнедеятельностью человека.

В общепсихологическом контексте синдром может быть рассмотрен как новообразование, представляющее собой не просто нарушение, не только нарушение, а перестройку, реорганизацию. Он выражает не только изменение комплекса психических процессов и свойств, а возникновение новой для субъекта структуры, включающей как непосредственные, так и более опосредованные последствия «объемной» перестройки системы психической регуляции, приводящей к трансформации поведения и способов адаптации. Син-дромный подход, тем самым, открывает новые пути анализа формирования, генезиса новообразованной "психики, раскрытия их адаптивных функций и способов коррекционного влияния на совершенствование адаптивных возможностей человека.

Прогностическая и прагматическая ценность взгляда на психопатологический синдром (не только — нейропсихологический. но шире) как на новообразование связана с тем, что он дает возможность исследовать формирование разнообразных компенсаторных механизмов, возникающих и проявляющихся весьма индивидуально.

Наряду с горизонтальными «срезами» и вскрытием структуры межфункциональных связей психических образований, синдромно-факторный подход открывает возможность движения «по вертикали», вглубь от звеньев (компонентов строения) психической деятельности к их базисным основам, к мор-фофункциональным факторам, обеспечивающим их реализацию.

Основанием для такого движения послужил решающий шаг, сделанный А.Р.Лурия, заключавшийся в том, что он обосновал и подкрепил надежными доказательствами при рассмотрении проблемы мозговых основ психики необходимость — вместо соотнесения психических функций и различных зон мозга — раскрытия связей между теми или иными «звеньями», компонентами в составе психической деятельности и функциями соответствующих отделов мозга, ответственных за их осуществление. Сам А.Р.Лурия определял синдромообразующие факторы через характеристику специфических функций зон мозга.

В дальнейшем ходе исследований ученикам Александра Романовича удалось, применяя синдромно-факторный анализ к изучению не только очаговой патологии мозга, но и психических болезней, пограничных состояний, психосоматических расстройств, выявить и дать характеристику более широкому кругу факторов, относящихся не только к ЦНС, но и к другим системам организма вплоть до генетической.

Накопленный на сегодня материал позволяет предложить следующее определение синдромообра-зующих факторов, выходящих за пределы локальной патологии.

Факторы — функции разных систем организма, совокупность которых составляет естественную природную основу формирования и реализации психических процессов.

Каждый фактор обеспечивает то или иное звено, компоненту в структуре психической деятельности. При нарушении (патологии, аномалии) фактора, специфически изменяются (нарушаются) все те психические функции, в строение которых входят звенья, основывающиеся на данном факторе.

По мере продолжения и углубления исследований в этом направлении будет неуклонно выявляться все больший круг факторов и «базирующихся» на них звеньев, входящих в состав различных психических процессов. Это позволяет полагать, что постепенно будет проясняться картина связей между структурой психической деятельности и природными факторами, обеспечивающими ее реализацию. Не исключено, что в этом может таиться один из путей решения психофизической проблемы.

Анализ работ Александра Романовича и предпринимаемые в последнее время его учениками поиски в новых направлениях позволяют полагать, что методологические принципы и методы нейропсихологии должны дать серьезный импульс и расширить перспективы исследований и такой сложной и актуальной общепсихологической проблемы как проблема индивидуально-типологических особенностей психики человека. Это мало изученная проблема, теоретическое и практическое значение которой трудно переоценить, восходит к блестящему открытию Гиппократа (четыре людских типа) и является одной из центральных для понимания поведения человека и способов влияния на его психику.

Несомненно, что люди рождаются разными, что все многообразие их способностей и особенностей формируется прижизненно социально-детерми-нированно, но... на базе врожденных задатков. Основа их разнообразия — морфофункциональные природные, прежде всего мозговые, различия людей. Можно утверждать, что вклад этого природно-естест-венного разнообразия в индивидуально-типологические особенности (различия) психики и поведения не менее существенен, чем средовые влияния.

Путь, начатый Александром Романовичем в этом направлении его романтическим эссе о «Большой памяти», открывает для психологии заманчивые перспективы. Учитывая всю мощь нейропсихологических возможностей, позволительно прогнозировать, что развитие на их основе комплексных исследований сможет быть развернуто в сторону более детального и дифференцированного анализа (квалификации) нейропсихологических синдромальных характеристик людей, по сравнению с теми достаточно обобщенными и глобальными, которыми они являются на сегодня.

Необходимое для этого соответствующее изменение ориентировки нейропсихологических исследований, разработка и совершенствование методов анализа могут обусловить появление индивидуальных нейропсихологических характеристик, используемых в качестве маркеров не только больных, но и здоровых людей.

Александр Романович был не только богат, но и щедр. Он оставил не только огромное наследство, но и ключ к нему. Таким ключом является созданная им научная школа, как «направление в науке, связанное единством основных взглядов, общностью и преемственностью принципов и методов». Школа А.Р.Лу-рия прочно воплотилась в жизнь и утвердилась во множестве психологических сообществ в лице целой плеяды его учеников и последователей, продолжающих его дело. Если очагом, в котором разгорались идеи А.Р.Лурия, остается Россия, Москва, кафедра Московского университета имени М.В.Ломоносова, то пламя нейропсихологии проникло во многие страны и зажгло сердца все разрастающегося отряда ней-ропсихологов. Его учение воистину — Urbi et orbi!

А. пуанте применение луриевского подхода в США¹

Целью моего доклада будет, прежде всего, оценка влияния работ А.Р.Лурия на нейропсихологию Северной Америки. Я думаю, что об этом пока было сказано недостаточно четко. Прежде всего следует говорить о том, что А.Р.Лурия является важным стимулом, который влияет на науку и поныне. Это очень важно сказать, так как это касается обмена идеями, концепциями между нашими странами. Мы, американцы, должны ценить богатство и многообразие творческого наследия А.Р.Лурия. Мне хотелось бы обратиться к анализу американской клинической нейропсихологии, но сначала стоит сделать небольшой исторический экскурс.

Я уверен, что американцы во многом недооценивали возможности советской, российской нейропсихологии. В Америке около 150 тысяч человек являются членами Нейропсихологической Ассоциации и за последние 10 лет опубликовано более 7 тысяч работ по нейропсихологии. В 70-е годы, когда Ассоциация только создавалась, это была лишь небольшая группа энтузиастов. Сейчас же — это мощная, разветвленная сеть специалистов. Интерес к нейропсихологии в США был подстегнут необходимостью реабилитации ветеранов войн (эта необходимость появилась уже во время Второй мировой войны). Теперь нейропсихологи получили широкие возможности для работы в клинических условиях. Психометрический подход, психометрическая перспектива долгие годы были главными в американской нейропсихологии. Основное внимание было сосредоточено не на качественном, а на психометрическом подходе. Клинические нейропсихологи — особенно в США — использовали тесты Халстеда и разные психометрические батареи. В то время, к сожалению, мы знали о нейропсихологических работах А.Р.Лурия недостаточно. Теперь положение изменилось. В частности, изучение опросов, которые мы проводили в США, об отношении к работам А.Р.Лурия, показало, что три имени — Сперри, Павлов и Лу-рия — тесно связаны друг с другом, и это очень интересно!

В 1984 году, когда Чарльз Лонг провел первый опрос нейропсихологов, он сообщил, что среди 10 ученых, создавших нейропсихологию, А.Р.Лурия всегда был психологом № 1 в развитии этой науки. Позже доктор Солсо из университета Невады провел два опроса, которые также показали, что А.Р.Лурия занимает первое место среди психологов России по числу цитат, используемых в американских работах. Очень интересно, что последние опросы, которые проводились Нейропсихологической Ассоциацией, показали, что растет признание того, что доктор Таппер назвал «философским подходом А.Р.Лурия»,

¹ I Международная конференция памяти А.Р.Лурия. Сб. докладов / Под ред. Е.Д.Хомской, Т.В.Ахутиной. М.: РПО, 1998. С.73—75.

а именно — значение индивидуальных тестов, а не готовых наборов батарей. Признание авторитета А.Р.Лурия лучше всего отражается в обзорах литературы, использованной авторами в последнее время. С 1974 года общее число цитат из работ А.Р.Лурия стало равно 1305, в среднем по 44 в год — это очень высокий индекс цитирования.

Очень много публикаций, связанных с именем А.Р.Лурия, было в середине 80-х годов. А.Р.Лурия цитировался в то время, главным образом, не непосредственно, а через использование тестов «Лу-рия—Небраска». А.Р.Лурия часто цитируется также в социальных, общественных науках и других научных направлениях.

Большую роль в популяризации работ А.Р.Лурия в Америке сыграла доктор А.Л.Кристенсен; она «привела» Лурия в Америку. Благодаря ей появились в печати и некоторые оригинальные статьи А.Р.Лурия (например, 1928 года), и ряд его более поздних известных работ. Знакомству с работами А.Р.Лурия способствовали иЖ.М.Глозман, организатор конференции, и Майкл Коул и другие авторы. После работ А.Л.Кристенсен в США вообще усилилось внимание к уникальным представлениям европейских психологических школ. Ее публикации об А.Р.Лурия породили очень большой интерес к его работам и к нейропсихологии в особенности.

В процессе работы над тестами «Лурия—Небраска» Чарльз Голдон и его коллеги впервые опубликовали свою батарею тестов в 1978 году в журнале по общей и клинической психологии. Этот набор тестов (по 12 шкалам) выполняется в течение полутора—двух часов, и, как показывают последние опросы, является одним из самых распространенных в клинической нейропсихологии. По данным Американской Ассоциации Психологов он входит в первую пятерку наиболее используемых тестов в Америке. Этот набор тестов позволяет проводить диагностику специфических нарушений, а также проводить общие психометрические измерения. Безусловно он имеет определенные ограничения в виде недостаточного качественного анализа. Тем не менее в целом этот набор тестов, в определенной мере, отражает общую концепцию А.Р.Лурия.

Идеи А.Р.Лурия очень важны для американских психологов. Мы должны отметить, что после того, как адаптированный перевод Луриевских методов, выполненный А.Л.Кристенсен, и набор тестов «Лурия—Небраска» появились в Америке, А.Р.Лурия стал особенно популярен в Западном мире и в Америке. Работы А.Р.Лурия продемонстрировали применение гибкого подхода в нейропсихологии, который также стал популярен в Америке. Мы можем говорить в целом о воздействии на американскую нейропсихологию европейских традиций и сравнить эти традиции, однако подход А.Р.Лурия не совпадает полностью с другими европейскими подходами.

Как уже говорилось выше, до введения батареи тестов «Лурия—Небраска» цитирование работ А.Р.Лурия было не столь значительным, но после его опубликования был проявлен большой интерес к идеям А.Р.Лурия, однако большинство цитат из его работ было посвящено тестам. Теперь же количество цитат, связанных с самим набором тестов уменьшилось, но возросло количество цитат из других работ А.Р.Лурия, возник интерес ко всему творчеству Александра Романовича. К сожалению, за последние два года число цитат и здесь несколько снизилось. Рассматривая использование в литерату 48

ре работ А.Р.Лурия, я был отчасти удивлен тем, что, хотя он чаще других цитируется, в то же время мало цитат, связанных с синдромным анализом. Есть некая диспропорция и в числе цитат из работ А.Р.Лурия, связанных с образованием, философией.

Я могу порекомендовать почитать работы Э.Гольдберга и других психологов, которые излагают современные интерпретации идей А.Р.Лурия в нейропсихологии, области их применения в США. В настоящее время есть тенденция к более широкому пониманию работ А.Р.Лурия. Планируется издание целой серии книг, которая называется «Русская психология». Я и доктор Таппер участвуем в этом проекте. Первой книгой этой серии будет научная биография А.Р.Лурия, написанная профессором Е.Д.Хомской. Будут изданы русские книги, посвященные работе двух полушарий мозга. Эти книги и статьи, которые будут переведены и станут доступны для американской аудитории, помогут американскому читателю сориентироваться в русской нейропсихологии.

Использование работ А.Р.Лурия очень важно для американцев в историческом плане. Сейчас, когда мы находимся на переходе в новое тысячелетие, мы должны четко представить важность этих работ для будущего. Мы надеемся, что будущее американской нейропсихологии изменится и благодаря тому, что мы узнаем на этой конференции. Мы хотим понять богатое наследие русской психологии, особенно — с точки зрения социально-исторической перспективы, которую мы ранее игнорировали в нашей стране. Теперь в США начали ценить исторический вклад других стран в психологию, особенно Европы. В этом контексте исследователи проявляют интерес к тому, что мы называем русской нейропсихологией в целом. Безусловно, нам необходимо лучшее знание творческого наследия А.Р.Лурия. Нам нужен четкий и непредвзятый подход к первичным источникам — оригинальным работам А.Р.Лурия. Тогда могут утвердиться в нейропсихологии по ту, и по эту сторону Атлантического океана некие общие представления о том, как действует человеческий мозг. Здесь мы должны использовать не только творчество А.Р.Лурия, но и работы К.Прибрама, Д.Сперри и других известных нейропсихологов. Эта конференция — лучшее место для правильного понимания роли А.Р.Лурия в развитии мировой нейропсихологии.

Д. Е. таппер

продолжающееся влияние идей лурия на североамериканскую нейропсихологию: теория и ее применение¹

Несмотря на то, что известный российский ней-ропсихолог Александр Романович Лурия умер более 20 лет назад, его многочисленные работы и идеи оказали и продолжают оказывать значительное влияние на североамериканскую нейропсихологию. Это влияние проявляется в многочисленных ежегодных ссылках на Лурия, встречающихся у многих западных нейропсихологов (см. Solso, 1985; Solso, Hoffman, 1991) и в рекомендациях Луриевских книг — как важного чтения по нейропсихологии (Ryan, Bohac, 1996). В моем докладе будут рассмотрены некоторые наиболее важные моменты Луриевской нейропсихологической концепции (вербальная регуляция поведения, системная локализация функций мозга, функциональные блоки мозга, синдромный анализ, качественный анализ факторов и др.) как отражающие теорию и методы современной североамериканской нейропсихологической науки и смежных наук (реабилитации, науки о развитии ребенка, специальной педагогики и афазиологии). Особо будет подчеркнуто применение Луриевских методов с привлечением обзора способов когнитивного и нейропсихологического обследования, которые возникли на базе Луриевского подхода, включая «Батарею Оценки для Детей Кауфмана» (К-ABC), «Луриевское Нейропсихологическое Обследование» (LNI), «Нейро-психологическую Батарею Лурия—Небраска» (LNNB), «Систему когнитивной оценки Das—Naglieri» (DN: CAS), «Нейропсихологическую Оценку Детей» (NEPSY), и другие (KAIT, EXIT, Three-Step Task). Будет показано, что работы Лурия обеспечивают североамериканскую нейропсихологию силой концепций и гипотез, которые продолжают использоваться в обучении нейропсихологов, ежедневной клинической практике и в исследовательской работе.

Можно назвать это импринтингом, но именно первое прочтение «Высших корковых функций» Лурия, когда я был студентом старшего курса в 1976—1977 гг., кристаллизовало мой интерес к нейропсихологии. Весьма вероятно, что я в этом не одинок, и подобное происходило с людьми в России, Соединенных Штатах и в других странах мира.

Цель моего доклада — осветить влияние Лурия в Северной Америке, используя как количественную, так и качественную обзорную информацию и сравнить некоторые аспекты Луриевского и североамериканского подходов в нейропсихологии. Для этого я рассмотрю некоторые психологические и нейро-психологические темы, которые привлекали Лурия в разные периоды его жизни, и особо остановлюсь на некоторых методах и приложениях, которые возникли благодаря нейропсихологическим работам

¹ I Международная конференция памяти А.Р.Лурия. Сб. докладов / Под ред. Е.Д.Хомской, Т.В.Ахутиной. М.: РПО, 1998. С.53—60.

Лурия. В заключении я попытаюсь определить как, и, возможно, почему работы Лурия продолжают так сильно влиять на Нейропсихологическую науку во всем мире, и проведу несколько сравнений между Луриевскими и современными североамериканскими перспективами.

В последние 20—30 лет Северная Америка переживает период значительного подъема интереса к нейропсихологии. Изучение взаимоотношений мозга и поведения привлекает многих квалифицированных молодых психологов и студентов, и учебные программы по нейропсихологии создаются в большом количестве как в Соединенных Штатах, так и в Канаде. Широко внедряется также профессиональная практика нейропсихологов, работающих во многих клиниках и исследовательских центрах, включая университеты, маленькие и большие госпитали, реабилитационные учреждения, различные типы клиник, развивающие центры, частную профессиональную практику и другие учреждения. В настоящее время в Северной Америке насчитывается по крайней мере несколько тысяч членов многочисленных нейро-психологических профессиональных обществ. Отделение Клинической Нейропсихологии Американского Психологического общества, с момента своего возникновения 15 лет назад, возросло экспоненциально.

Несмотря на это, современная Американская нейропсихология не создала единой метатеории или парадигмы (по Куну), применимой в ежедневной практике и дальнейшем развитии науки. Для меня и, возможно, для других исследователей, это и есть причина, по которой работы Лурия столь важны. Лурия привнес эти метатеоретические перспективы. Фактически в одной из недавних работ Солсо с коллегами Лурия был назван наиболее цитируемым советским (российским) психологом в Северной Америке. В американских, канадских и британских журналах его цитировали вдвое чаще, чем всех остальных советских авторов. Это составляет значительный контраст с цитированием Луриевских работ в его собственной стране, где ссылки на него находятся на 12 месте и составляют примерно треть от ссылок на других известных советских психологов, включая Ломова, Выготского, Рубинштейна и других (возможно в Северной Америке следует обратить внимание также и на этих психологов).

На основе моего собственного неформального изучения современных американских учебников по нейропсихологии я заподозрил, что большинство цитат исходят от нейропсихологов и отражают мои любимые «Высшие корковые функции человека» (на самом деле цитируется, конечно, широкий круг Луриевских работ.). Однако довольно интересное исследование, проведенное Рубаном с коллегами в 1982 и 1996 гг. показало, что почти через 20 лет после смерти Лурия две из его работ остаются в числе десяти наиболее читаемых книг по нейропсихологии, как об этом свидетельствуют практические нейропсихо-логи в Северной Америке. Это тем более удивительно ввиду того, что между Американскими издательствами существует конкуренция. Книги Лурия были признаны более значительными, чем большое количество изданных позднее хороших американских книг по нейропсихологии, несмотря на то, что они базировались на российских изданиях 24—28-летней давности. Осмелюсь утверждать, что не только в Северной Америке нейропсихологи признают надежность, полезность и долговечность этих работ!

Каковы же области нейропсихологии, испытывающие влияние Лурия по другую сторону океана? Определенно — это проблема, на которой сфокусирована классическая нейропсихология, проблема локализации функций и взаимодействия поведения и мозговой организации. Однако, его работы выходят за рамки узкой ней-ропсихологической тематики, и он участвовал — в разные моменты своей жизни — в разнообразных психологических исследованиях, включая развитие ребенка, педагогическую и реабилитационную коррекцию, методы обучения, задержку умственного развития, проблемы языка и индивидуальные когнитивные стили. Майкл Коул в своем введении в Луриевскую автобиографию указывает на то, что все Луриевские работы объединяет стремление создать более всеохватывающую культурно-историческую теорию психологии в противоположность некоторым другим, доминирующим, психологическим доктринам, существовавшим в его время. Я не собираюсь комментировать далее эту основную цель Лурия, упомяну только, что значительное число нейропсихологов Северной Америки, использующих исключительно Луриевские методы обследования, упускают этот аспект Луриевского подхода, и, таким образом, не осознают всей сложности и всего изящества Луриевских концепций.

Влияние Лурия в нейропсихологии распространяется на целый ряд важных разделов. Как уже сказано, популярны его взгляды на локализацию и кортикальную организацию психических функций — то, что уже классически ассоциируется с его именем. Кроме того известны Луриевские работы по нейролингвистике и классификации афазий, его подходы к реабилитации и восстановительному обучению пациентов после поражений мозга, его удивительные обсуждения нарушений регуляторной активности, связанные с поражением лобных долей и, конечно, его качественный подход к обследованию. Все это — существенные разделы Лу-риевской нейропсихологии, которые сильно повлияли на современную нейропсихологию в Северной Америке.

Луриевское влияние можно приблизительно сгруппировать в два направления: его теории и концепции и его методические подходы. Говоря о концепциях, надо отметить, что хотя некоторые Луриевские предположения не подтвердились, его идеи о вербальной регуляции поведения как при развитии, так и при нарушении системной локализации мозговых функций, и его дидактическая теория о трех функциональных блоках мозга сохраняют свое значение и сегодня. Интересно заметить, что современная нейропсихология в целом подтверждает основные направления Луриевской концепции функциональных систем, используя такие термины, как модальность, сомато-топика, локализация, параллельная и последовательная обработка информации или «модель множества способов». Синдромный анализ и качественный анализ нейродинамических факторов, лежащих в основе проблем конкретного пациента, является частным клиническим применением выводов, следующих из его теории.

Луриевская концепция относительно трех функциональных блоков мозга важна для обучения современных нейропсихологов. Будучи очевидно упрощенной, эта концепция помогает студентам и практикам использовать знания о связи мозга и поведения в клинике и исследовательской работе, и обеспечивает своего рода систему функциональной поведенческой «географии», в которую встраиваются специфические находки из разных областей нейропсихологии. Такая упрощенная модель, например, очень полезна при изучении признаков, позволяющих отличить пациентов с классическими фокальными ней-ропсихологическими дефектами (агнозия, апраксия и т.д.) от пациентов с более генерализованными трудностями контроля поведения или от пациентов с дисфункцией лобных долей, наступившей вследствие заболеваний мозга. Модель Даса (J.P.Das's PASS планирование, внимание, симультанная и сукцессивая обработка информации) является еще одним примером адаптации — второго поколения нейропсихологов — к Луриевским идеям, которая проясняет, операционализирует и до некоторой степени расширяет Луриевскую модель. Конечно, необходима обновленная модель работы мозга, учитывающая субкортикальные взаимодействия. Возможно Луриевские ученицы, такие как Хомская, Ахутина и Цветкова, продолжающие его исследования, смогут создать новую версию учебников по нейропсихологии, в которые войдут Луриевские работы и работы других российских нейропсихологов, и которые окажутся в первой десятке руководств по нейропсихологии¹.

Нейропсихологи Северной Америки, как показал опрос, расценивают свой теоретический багаж как базирующийся на процессуальной или качественной интерпретации, и такая теоретическая ориентация со временем возрастает. Однако надо отметить, что менее половины выборки нейропсихологов показали, что их подходы основаны на данных, полученных с применением более традиционных для Северной Америки психометрических батарей, таких, как батарея Halstead—Reitan'a. To, что не везде применяется чистый Луриевский подход, по-видимому, связано с сильной психометрической традицией в североамериканской психологии и действующими стандартами в практике, придающими особое значение количественному описанию дефектов,

Если мы перейдем к практике нейропсихоло-гического оценивания дефектов, стоит рассмотреть основные направления, по которым различаются основные школы, или подходы в нейропсихологии. Так, методы оценки могут быть стандартизированными (применение одних и тех же заданий для всех пациентов) или гибкими (применение разных заданий, специфичных для каждого пациента), могут выглядеть как батарея или как индивидуальное обследование, могут быть количественными или качественными, ориентированными на процесс выполнения задания или Сфокусированными на достижении результата, опирающимися на психометрию или на качественный анализ. Батареи Холстед—Рейтана, Лурия—Небраска и Айова—Бентон (Halsted—Reitan, Luria—Nebraska, Iowa—Benton) обычно рассматриваются как стандартизированные, психометрические, количественные батареи с опорой на количественное представление и интерпретацию данных. Процессуально ориентированными являются стандартизация Луриевских методов Кристенсен и так называемый процессуальный подход Каплан (Christensen, Kaplan). В настоящее время многие нейропсихологи Северной Америки применяют метод гибкой батареи как наиболее подходящий стандарт нейропсихологической оценки. Только очень немногие применяют какую-либо одну стандартную тестовую батарею.

Все эти методы различаются по тому, в какой мере операционализация подхода опирается на тео-

¹ Первый учебник профессора Е.Д.Хомской «Нейропсихология» готовится к печати в издательстве Plenum press.

рию. Известно, что в своих клинических оценках Лурия подчеркивал клинико-теоретический подход, выявляя факторы, влияющие на пациента, в основном при помощи качественного анализа данных, которые могут быть описаны в терминах нарушенных связей в функциональных системах. Такая гибкая методика проверки гипотез была ориентирована исключительно на клинику и, конечно, развита в ходе обследования десятков тысяч пациентов.

Луриевский подход породил большое количество нео-Луриевских батарей оценки или тестовых измерений, каждый со своим собственным акцентом и попыткой операционализации хода исследований. Конечно, версия стандартизации «Луриевского Нейропсихоло-гического Обследования» Анны Лизы Кристенсен является наиболее прямым переводом и адаптацией Луриевских методов и остается верной оригинальному источнику, несмотря на то, что сам Лурия считал ее несколько упрощенной. Она делает доступным для целого поколения англо-говорящих нейропсихологов понимание Луриевских идей о «квалификации симптома» и обеспечивает их многими уникальными Лу-риевскими тестами, использовавшимися в клинике. Так называемые трехкомпонентные моторные задачи (тесты на динамический праксис), разработанные Лурия, также очень популярны в Соединенных Штатах, и интересно отметить, что никто не пытался пока формально стандартизовать версию этих обследований.

Несколько нео-Луриевских методов было разработано с опорой на специфические аспекты Луриевского теоретического подхода. «Батарея оценки для детей Кауфмана» (Kaufman-ABC) была одной из первых батарей оценки интеллекта детей в Соединенных Штатах, в которой сделана попытка определить не столько результаты выполнения теста, сколько ментальные процессы, стоящие за их получением, в частности анализировались симультанные и сук-цессивные аспекты умственных операций. Таким образом, в основу батареи было положено различение двух видов мозговых операций (симультанных и сукцессивных), усвоенное Лурия из работ своих предшественников (Сеченова и других). Новая система когнитивной оценки Даса и Наглиери (Das, Naglieri), развитая на основе системы оценки интеллектуальных функций PASS, основывается на Луриевских представлениях о параллельной и последовательной переработке информации.