Л.П. Берия в годы Великой Отечественной войны 2 страница

Как видим, подобное отношение к людям было нормальным в практике государственного управления Советского союза, а значит, и принять критерии нравственности, морали в данном случае нецелесообразно. В расчет можно брать только конечный результат: во что выливались решения тех или иных руководителей советского государства, чем они оборачивались для его граждан – «винтиков», выражаясь словами Сталина, «советской системы».

Катастрофа на фронте побуждала советское руководство к принятию самых неординарных решений, призванных смягчить натиск противника, накопить силы, спасти страну. Поэтому в начале июля, членами ГКО - Молотовым, Берия, Маленковым, под руководством Сталина, было принято решение о начале дипломатической игры, которая, вероятно, была и реальным зондажем возможности мирного разрешения разразившегося конфликта с Германией с учетом сложившейся ситуации на приемлемых для обеих сторон условиях.

Трудно судить о том, насколько реальны были предложения советской стороны, которые по приказу Берия были изложены болгарскому послу Стаменову и которые, как считалось, могут быть реально восприняты немцами. Скорее, всего это был зондаж, так как ситуация на фронтах складывалась таким образом, что даже самые оптимистичные заключения аналитиков были совершенно неприемлемы для политического руководства советского государства. К тому же, еще вполне живой была память о сепаратном мире, заключенном в Бресте, который гоже представлялся гибельным для многих в руководстве тогдашней советской России, и тем не менее, он позволил выжить советской власти, а цель у большевиков всегда оправдывала средства.

Одновременно с этим сотрудники Особой группы с июля начали активно разрабатывать планы организации партизанских действий в тылу немецких войск[52]. Партизанское движение, которое немцы изначально серьезно недооценили, считали его делом быстро и легко устранимым, оказалось на практике очень действенным средством борьбы с захватчиками. Основу партизанских соединений составляли далеко не «разгневавшиеся колхозники» и не политические работники Обкомов партий, а профессиональные чекисты, специалисты по подрывной диверсионной деятельности, имевшие опыт, знания, и самое главное - оснащенные технически. Впервые всю силу партизанской диверсионно-подрывной войны немцы ощутили именно под Москвой, в осенней компании 1941 г., когда организованные НКВД диверсионно-подрывные группы, действовавшие в подмосковных лесах, фактически сорвали работу по подвозу боеприпасов, горючего и продовольствия наступающим частям противника.

В сентябре Берия и Маленкову был поручен один из самых напряженных участков работы в тогдашней ситуации - формирование новых частей Красной армии[53].

Берия вместе с Маленковым удалось отстранить от должности начальника главного управления формирования НКО, маршала Кулика и добиться назначения на эту должность Щаденко, которого Берия знал до этого и высоко ценил за требовательность и профессионализм. Эта ротация оказалась вполне полезной для нормализации процесса снабжения войск вооружением и военной техникой, так как Кулик оказался не способен решать весь спектр задач в тогдашней сложной обстановке.

Выпускная квалификационная работа Д.М. Ляпунова посвящена интересной, яркой и одновременно весьма непростой теме – спецпереселенцы на Урале. Нельзя сказать, что она была обделена вниманием исследователей. В той или иной степени ее касались правоведы, историки и архивисты, публиковавшие как результаты исследований отдельные выдержки нормативно-правового характера, так и аналитические труды. Однако остались мало изученными весьма важные, а нередко и принципиальные вопросы, характеризующие систему спецпоселений на территории Уральского региона и в частности БАССР. Поэтому актуальность данной работы не вызывает сомнения. Убедительно обоснован выбор хронологических и территориальных рамок исследования и ясно охарактеризована изученность темы. Цель выпускной квалификационной работы заключается в комплексном исследовании жизни и деятельности спецпереселенцев на Урале в 1920-30-ые (с.8). Поставленные задачи логичны и вытекают из поставленной цели. Это 1) характеристика состояния и степени изученности темы; 2) изучение этапов появления и дальнейшего развития пенитенциарной политики; 3) выявление особенностей дислокации, размещения спецконтингента и спецпереселенцев на Урале и сопредельных территориях; 4) изучение и анализ нормативно-правовой базы, жилищно-бытовых условий и демографической ситуации в среде спецпереселенцев. Основные положения работы Ляпунова Д.М. были представлены для обсуждения в виде докладов на Всероссийских и региональных научных конференциях и симпозиумах, а также в 3 публикациях автора. Структура работы состоит из трех глав, введения, заключения, списка источников и литературы. Во Введении обосновывается актуальность темы, новизна исследования, кратко характеризуются источники (с.3-10), формулируется цель и задачи работы. Глава I «Историографический и источниковедческий обзор проблемы исследования » состоит из одного раздела. Основное внимание автор уделяет исследованиям, источникам, преимущественно относящимся к последнему десятилетию ХХ века. Детально проанализированы основные работы ученых, касавшихся этой темы и их подход к изучению становления и развиия пенитенциарной системы как на всей терриротии, так и на Урале, БАССР. Д.М.Ляпунов проанализировал работы практически всех специалистов, которые в той или иной степени занимались изучением этого вопроса. В этот раздел можно было включить анализ исследований А.Б.Суслова, а так же Р.С.Бикметова, поскольку в них рассматриваются категории, получившие название «спецконтингент», проживающих на территории Пермского края и Кемеровской области. Это было бы логично, поскольку Пермский край (ранее Молотовская область) входили в ведомство Уральского НКВД. Глава II «Спецконтингент и укрепление пенитенциарной системы». Очень интересная и детально проработанная часть дипломной работы. Автор дал свое понимание понятию «спецпереселенцы» и «спецконтингент», и сделал попытку реконструировать причины появления мест заключения в крае (первый параграф). «Появление исправительно-трудовых лагерей в крае». Предложенные определения нужно признать удачными. Стоило бы в данном случае только дополнить их ссылками на уже имеющиеся определения, в частности в правоведческих дисциплинах. Использование в работе универсального собирательного термина «спецконтингент» не исключает и их дифференциации, что убедительно аргументировано Д.М.Ляпуновым (с.20). Отметим выдвинутый выпускником в этом разделе тезис о необходимости появления мест заключения в крае и повсеместно (с.20). Это очень важный факт, имеющий весьма важные следствия. Вероятно, именно в этом мог заключаться механизм общественной трансформации и начинаться процесс «лагеризации» как по всей территории Советской России, так и на других территориях, о чем очень подробно пишет Д.М. Ляпунов в дальнейшем. Во втором параграфе «Спецконтингент (спецпереселенцы) и принудительный труд» предлагается систематизация исследуемого материала с точки зрения экономической эффективности и рентабельности содержания спецконтингента в колониях, лагерях, поселениях. В данном параграфе речь идет о второстепенной роли мест заключения, извлекая из различных категорий, относящихся к «спецконтингенту» экономическую выгоду при дешевизне рабочей силы и скудости ее снабжения. В целом, в завершении этого параграфа хотелось бы увидеть заключительный сюжет об экономической выгоде содержания спецконтингента на территории БАССР. Безусловной находкой автора является выявление техники исторического реконструирования. Глава III «Правовое положение и условия содержания спецконтингента (спецпереселенцев)» начинается с раздела о правовом положении некоторых категорий спецконтингента (спецпереселенцы, заключенные исправительно-трудовых колоний) (параграф первый). Без сомнения это весомый раздел дипломной работы, где на основе источников нормативно-правового характера автор рассматривает правовое положение. Выделяется второй параграф этой главы – «Социально-бытовые условия спецпереселенцев». Здесь в результате сравнительного анализа протоколов заседаний и статистических справочников автор дает полное представление о месте расселения, бытовых условиях, медицинском обслуживании, образовании (С. 41). Обширный круг источников позволяет представить тяжелое положение спецпереселенцев. Третий параграф «Трудовой поток: рождаемость, смертность в лагерях (поселениях) системы исправительно-трудовых лагерей» рассматривает демографическую ситуацию, уровень заболеваемости, рождаемости и смертности (С.51-52). В заключении автор, подводит итоги исследования, кратко излагает полученные результаты с выходом на исторические обобщения. Стоит подчеркнуть, что исследование Д.М.Ляпунова отличается скрупулезностью и тщательностью, и это дало возможность получить важные, значимые результаты. Вместе с тем нужно отметить и ряд недостатков. В качестве общего замечания отметим недостаточную разработку терминологии, вследствие чего появились непонятные и, как представляется, идентичные определения, такие как, например, «спецконтингент», «спецпереселенцы» (с.18, 29, 35,). Разница в этих понятиях не объяснена, поскольку в связке используется союз «и». Немаловажным дополнением выпускной квалификационной работы могли бы стать таблицы и диаграммы, размещенные в Приложении, отражающие и раскрывающие материл, содержащийся в «третьем параграфе» этой же главы. Высказанные замечания нисколько не умаляют качества и научной значимости проведенного Д.М.Ляпуновым исследования. Часть их может быть устранена при дальнейшей разработке. В целом работа соответствует всем требованиям, предъявляемым к выпускным квалификационным работам по исторической специальности, рекомендуется к защите, а ее автор Ляпунов Д.М. заслуживает присвоения искомой квалификации.

После удачного контрнаступления советских войск под Москвой, Сталин решил провести хоть и незначительное, но перераспределение полномочий, теперь уже в ГКО. Он ввел в состав ГКО Микояна и Вознесенского, однако документ от 4 февраля 1942 года, определяющий полномочия членов этого высшего государственного органа страны в военный период, указывает на то, что Берия остался по-прежнему одной из ключевых фигур даже в этом узком кругу. На него, совместно с Маленковым, возлагался: «Контроль за выполнением решений ГОКО по работе ВВС РККА (формирование авиаполков, своевременная их переброска на фронт, оргвопросы и вопросы зарплаты) и подготовка соответствующих 100 вопросов»[54].

Берия осуществлял «Контроль за выполнением решений ГОКО по производству вооружения и минометов и подготовка соответствующих вопросов»[55]. А 12 февраля, с только что введенного в состав членов ГКО Вознесенского Н.А. была снята и передана Берия обязанность «контроля за выполнением решения ГКО по производству вооружения и боеприпасов и подготовка соответствующих вопросов»[56].

Круг обязанностей Берия был очень обширен и многосторонен, так как помимо всех вышеперечисленных поручений он по-прежнему имел очень большую нагрузку по линии наркомата ВД, потому что на его имя ежедневно поступали шифровки агентов, лично подчинявшихся ему, и он же составлял и доводил до сведения ГКО аналитические записи по различного рода международным делам, основанные на данные, полученных по разведывательным каналам.

Центральным событием в 1942 году для Берия была его командировка на Кавказ в наиболее критический период летней компании, когда на юге разворачивались события, имевшие стратегическое значение для хода всей войны.

Пребывание Берия на юге имело за собой много последствий, причем некоторые из них на очень отдаленную перспективу. Так, прибыв в ставку командующего Южным фронтом С.М. Буденного, Берия обнаружил совершенно неорганизованную работу штаба, в котором даже не было общей карты военных действий, а командующий не располагал исчерпывающей информацией о месторасположении воинских частей и соединении фронта, их состоянии на текущий момент[57]. По предложению Берия, который по «ВЧ»- связи связался с Москвой, Буденный был отстранен вместе с членом Военного совета Кагановичем и еще целым рядом офицеров и политработников, которых Берия посчитал некомпетентными.

Ставка одобрила предложение Берия о разделении Южного фронта на две отдельные армии, а также кандидатуры командующих, рекомендованные им. Это были тогда еще малоизвестные будущий генералы К.Н. Леселидзе и А. А. Гречко. Кроме того, Берия настоял, и Сталин согласился с его доводами, на необходимости переброски ряда воинских частей и подразделений из состава войск, находившихся в Иране. В дальнейшем эти части сыграли ключевую роль в остановке немецкого наступления на Кавказе[58].

Вообще роль Берия в битве за Кавказ и в Сталинградской эпопее была весьма значительной. Это признавали и его политические оппоненты: Микоян в своих мемуарах, несмотря на общую отрицательную характеристику Берия, о его работе в период Великой Отечественной войны выражается вполне однозначно, утверждая: «Лаврентий сыграл положительную роль в войне, показав себя хорошим организатором и профессионалом»[59]. И действительно Берия успешно работал одновременно по разным направлениям.

Например, в августе 1942 года, когда он принимал активное участие в обороне Кавказа, он продолжал решать вопросы, возложенные на него ГКО. К примеру, 6 августа 1942 года выходит приказ за № 001626, в котором «Во исполнение постановления ГКО Союза ССР о 4 августа 1942 года ряд промышленных колоний и лагерей НКВД СССР в течение августа месяца подготовили и освоили массовый выпуск 82 млн. осколочных мин»[60].

Берия работает в этом направлении регулярно, обеспечивая политическое руководство страны ценнейшей информацией, необходимой для выработки собственной позиции с наиболее выгодными для СССР условиями.

Одновременно под контролем наркома проводится стратегическая радио - игра с «Абвером» - «Монастырь», впоследствии имевшая свое продолжение под названием «Березино». Обе операции, а точнее одна большая операция - один из ярчайших эпизодов деятельности советской разведки в период Великой Отечественной войны.

На основании постановления Политбюро от 8 декабря 1942 года Берия был включен в состав Оперативного бюро ГОКО, куда помимо него вошли Молотов, Маленков, Микоян, в ведение которых отводился контроль и наблюдение за текущей работой всех нарсоматов оборонной промышленности, НПС, НЧМ, НЦМ и т.д., а также «составление и исполнение планов производства и снабжения указанных отраслей промышленности всем необходимым»[61].

Лично Берия «в дополнение к возможным обязанностям» поручался контроль и наблюдение за работой наркомата угольной промышленности и наркомата путей сообщения.

Наступивший 1943 год принес и новые изменения во взглядах высшего руководства страны на НКВД. Менявшаяся в лучшую сторону обстановка на фронте дала возможность Сталину вновь провести неожиданное перераспределение функций и полномочий.

События в Тегеране 1943 года - одна из интереснейших страниц истории советской разведки. Иран во время Второй мировой войны имел исключительное значение для союзников по антигитлеровской коалиции. Здесь было важно все: и природные ресурсы, и транзитные пути доставки грузов по Ленд-Лизу, и геостратегическое положение, к тому же именно здесь, в 1943 году, впервые встречаются руководители трех великих держав, совместно боровшихся с нацизмом. Поэтому в течение всех военных лет оперативно-чекистская работа на территории Ирана постоянно усиливалась и вопрос о положении дел в этом регионе неоднократно обсуждался на уровне руководства ведомства и докладывался в ГКО СССР[62].

Берия присутствовал на всех трех конференциях и направлял действия спецслужб, обеспечивавших информационную поддержку руководства, ведшего переговоры. Сталин лично каждый день читал расшифровку записанных с помощью подслушивающих устройств приватных бесед лидеров наших западных партнеров, что, бесспорно, в значительной степени облегчило работу советским дипломатам в вопросах отстаивания интересов СССР в будущей послевоенной мировой политической системе. Разведка готовила и аналитические записки по вопросам, интересующим правительство, в которых давались оценки позиций сторон, возможные плюсы и минусы наших позиций и т.д.