Становление и Деятельность Л.П. Берия как партийно-государственного деятеля общесоюзного масштаба в 1920-е

Берия, как видим, настойчиво интересуется всеми сторонами текущей оперативной работы. Более того, первое, что он сделал, став заместителем Ежова, переключил на себя связь с наиболее ценной агентурой, ранее находившейся в контакте с руководителями ведущих отделов и управлений НКВД.

24 ноября 1938 года последовало решение Политбюро ЦК ВКП (б), удовлетворившее его просьбу: «ввиду изложенных в заявлении товарища Ежова Н.И. мотивов, а также принимая во внимание его болезненное состояние...»[33].

Сталин действовал последовательно: 25 ноября 1938 года Указом Президиума Верховного Совета СССР Н.И. Ежов был освобожден от должности Наркома НКВД, но сохранил за собой должности секретаря ЦК ВКП(б), председателя Комиссии партийного контроля и Наркома Водного Транспорта СССР. Этим же числом Л.П. Берия назначается на должность Народного Комиссара Внутренних Дел. Вот как описывает эти события его сын: «Отец категорически не хотел идти на должность Наркома. Политбюро возвращалось к этому вопросу дважды, но так или иначе отец вынужден был согласиться, предварительно получив согласие на свои условия»[34].

Сложно проверить и выявить истинную мотивацию принятия Постановления от 17 ноября. Было ли это удовлетворением условия возможного кандидата на роль Наркома, которое отвечало требованиям текущего момента для руководства Системы, либо же это была полностью идея Сталина, а Берия был лишь наиболее подходящим «инструментом» для ее реализации, но факт остается фактом: уже 26 ноября 1938 года, т.е. на следующий день после вступления в должность Наркома, Берия подписывает Приказ «О порядке осуществления постановления СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 17 ноября 1938 г.»[35], которым обязывал немедленно прекратить производство каких-либо массовых операций по арестам и выселению, без дифференцированного подхода к каждому из арестуемых или выселяемых лиц и предварительного всестороннего рассмотрения всех имеющихся на него обвинительных материалов, вынося на каждое подлежащее аресту лицо специальное постановление.

Наличие данного документа, на наш взгляд, является свидетельством и подтверждением тезиса о том, что политическое руководство страны в лице прежде всего И.В. Сталина сознательно сделало выбор в пользу проведения системных реформ внутри специальных служб, переориентировав их с карательных функций, бывших необходимыми в период становления советской государственности, на функции «государственного обслуживания», то есть внутригосударственный политический и уголовный контроль, закордонную разведку и контрразведку, а также - и это является особенностью спецслужб - велению колоссальной по объему работы в области народно-хозяйственного строительства.

Исходя из текста данного документа, можно сделать вывод о том, что до этого момента власть пренебрежительно относилась к законности, и, наоборот, беззаконие возводилось, чуть ли не в ранг государственной политики. В приведенных выше выдержках из приказа от 26 ноября 1938 года неоднократно повторяются слова: «Отменить практику». Особо подчеркнем, не приостановить действие распоряжения, указа или постановления за номером, от числа и так далее, нет, именно «отменить практику» массовых арестов, справок на арест, прошения приказания и т.д. Более того, пункт 16 этого документа указывает на то, что даже работники центрального аппарата НКВД не имели представления, в рамках какой законодательной системы они функционируют, так как наркомом была выявлена недостача экземпляров уголовного и уголовно-процессуального кодексов. Берия быстро и профессионально удалось устранить указанные недостатки.

Берия, был профессионалом разведки, а разведка всегда считалась «передовой линией обороны», поэтому интенсификация и улучшение качества ее деятельности и стали основными приоритетами для наркома.

В 1937-1938 годах в результате репрессий, проведенных внутри НКВД, в частности, тогдашнего VII отдела З.И. Пассов, советская закордонная резидентура была крайне ослаблена; фактически были приостановлены разработки в области научно-технической разведки, прекращены работы по созданию сети агентов влияния на Западе, да и сами агенты, знавшие, что происходит на родине, чувствовали себя нервозно, а иногда, как мы говорили ранее, попросту бежали. В то же время значительные силы распылялись на борьбу с мало чего из себя представляющими мусаватистами, украинскими националистическими организациями и слежкой за разношерстной русской эмиграцией по всему миру.

Именно в этот период Школа Особого Назначения (ШОН) начинает активную подготовку специалистов разведки и контрразведки, которые в скором будущем проявили себя, добывая для страны стратегически важную информацию из США (Луков, Квасников), Великобритании (Барковский) и других стран. Появление ШОН также во многом обязано лично Ьерия. Сталин выступил инициатором создания подобного специального учебного заведения еще летом 1937 года и 8-го июля поставил утвердительную резолюцию на записке, представленной НКВД[36]. Но, несмотря на это, тогдашнее руководство наркомата посчитало это делом второстепенным и еще больше года реальное планирование по созданию спецучреждения не проводилось.

Нарком НКВД Ежов подписал приказ о создании Школы Особого Назначения только 3 октября 1938 года, но к этому времени всеми делами в наркомате руководил уже его первый заместитель.

По инициативе Берия с начала 1939 года проводятся работы по расширению разведывательной сети в крупных капиталистических странах, действовавших под прикрытием фирм, как правило, занимавшихся торгово-закупочной деятельностью. Смысл данных акций сводился к непосредственной вербовке или привлечению к работе как можно большего числа иностранцев из разных социальных слоев, выявлению их связей и возможностей. Одновременно Берия ставил задачу по окончательному решению проблемы с Троцким.

В январе 1939 года, полностью приняв дела наркомата в свои руки и начав его реорганизацию, Берия решается на проведение явно показательной операции. Новому наркому нужно было упрочнить свои тылы и приобрести вес в среде партийного руководства страны.

Таким образом, в январе 1939 года началась операция, получившая кодовое обозначение «Утка». Акция по устранению Троцкого была сложной комбинацией, а разведывательная сеть, развернутая Эйтингоном в США и Мексике, в период начавшейся II Мировой войны в последующем стала основой для создания нескольких каналов поступления стратегически важной информации в частности и по созданию ядерного оружия в США и Великобритании.

Выпускная квалификационная работа Д.М. Ляпунова посвящена интересной, яркой и одновременно весьма непростой теме – спецпереселенцы на Урале. Нельзя сказать, что она была обделена вниманием исследователей. В той или иной степени ее касались правоведы, историки и архивисты, публиковавшие как результаты исследований отдельные выдержки нормативно-правового характера, так и аналитические труды. Однако остались мало изученными весьма важные, а нередко и принципиальные вопросы, характеризующие систему спецпоселений на территории Уральского региона и в частности БАССР. Поэтому актуальность данной работы не вызывает сомнения. Убедительно обоснован выбор хронологических и территориальных рамок исследования и ясно охарактеризована изученность темы. Цель выпускной квалификационной работы заключается в комплексном исследовании жизни и деятельности спецпереселенцев на Урале в 1920-30-ые (с.8). Поставленные задачи логичны и вытекают из поставленной цели. Это 1) характеристика состояния и степени изученности темы; 2) изучение этапов появления и дальнейшего развития пенитенциарной политики; 3) выявление особенностей дислокации, размещения спецконтингента и спецпереселенцев на Урале и сопредельных территориях; 4) изучение и анализ нормативно-правовой базы, жилищно-бытовых условий и демографической ситуации в среде спецпереселенцев. Основные положения работы Ляпунова Д.М. были представлены для обсуждения в виде докладов на Всероссийских и региональных научных конференциях и симпозиумах, а также в 3 публикациях автора. Структура работы состоит из трех глав, введения, заключения, списка источников и литературы. Во Введении обосновывается актуальность темы, новизна исследования, кратко характеризуются источники (с.3-10), формулируется цель и задачи работы. Глава I «Историографический и источниковедческий обзор проблемы исследования » состоит из одного раздела. Основное внимание автор уделяет исследованиям, источникам, преимущественно относящимся к последнему десятилетию ХХ века. Детально проанализированы основные работы ученых, касавшихся этой темы и их подход к изучению становления и развиия пенитенциарной системы как на всей терриротии, так и на Урале, БАССР. Д.М.Ляпунов проанализировал работы практически всех специалистов, которые в той или иной степени занимались изучением этого вопроса. В этот раздел можно было включить анализ исследований А.Б.Суслова, а так же Р.С.Бикметова, поскольку в них рассматриваются категории, получившие название «спецконтингент», проживающих на территории Пермского края и Кемеровской области. Это было бы логично, поскольку Пермский край (ранее Молотовская область) входили в ведомство Уральского НКВД. Глава II «Спецконтингент и укрепление пенитенциарной системы». Очень интересная и детально проработанная часть дипломной работы. Автор дал свое понимание понятию «спецпереселенцы» и «спецконтингент», и сделал попытку реконструировать причины появления мест заключения в крае (первый параграф). «Появление исправительно-трудовых лагерей в крае». Предложенные определения нужно признать удачными. Стоило бы в данном случае только дополнить их ссылками на уже имеющиеся определения, в частности в правоведческих дисциплинах. Использование в работе универсального собирательного термина «спецконтингент» не исключает и их дифференциации, что убедительно аргументировано Д.М.Ляпуновым (с.20). Отметим выдвинутый выпускником в этом разделе тезис о необходимости появления мест заключения в крае и повсеместно (с.20). Это очень важный факт, имеющий весьма важные следствия. Вероятно, именно в этом мог заключаться механизм общественной трансформации и начинаться процесс «лагеризации» как по всей территории Советской России, так и на других территориях, о чем очень подробно пишет Д.М. Ляпунов в дальнейшем. Во втором параграфе «Спецконтингент (спецпереселенцы) и принудительный труд» предлагается систематизация исследуемого материала с точки зрения экономической эффективности и рентабельности содержания спецконтингента в колониях, лагерях, поселениях. В данном параграфе речь идет о второстепенной роли мест заключения, извлекая из различных категорий, относящихся к «спецконтингенту» экономическую выгоду при дешевизне рабочей силы и скудости ее снабжения. В целом, в завершении этого параграфа хотелось бы увидеть заключительный сюжет об экономической выгоде содержания спецконтингента на территории БАССР. Безусловной находкой автора является выявление техники исторического реконструирования. Глава III «Правовое положение и условия содержания спецконтингента (спецпереселенцев)» начинается с раздела о правовом положении некоторых категорий спецконтингента (спецпереселенцы, заключенные исправительно-трудовых колоний) (параграф первый). Без сомнения это весомый раздел дипломной работы, где на основе источников нормативно-правового характера автор рассматривает правовое положение. Выделяется второй параграф этой главы – «Социально-бытовые условия спецпереселенцев». Здесь в результате сравнительного анализа протоколов заседаний и статистических справочников автор дает полное представление о месте расселения, бытовых условиях, медицинском обслуживании, образовании (С. 41). Обширный круг источников позволяет представить тяжелое положение спецпереселенцев. Третий параграф «Трудовой поток: рождаемость, смертность в лагерях (поселениях) системы исправительно-трудовых лагерей» рассматривает демографическую ситуацию, уровень заболеваемости, рождаемости и смертности (С.51-52). В заключении автор, подводит итоги исследования, кратко излагает полученные результаты с выходом на исторические обобщения. Стоит подчеркнуть, что исследование Д.М.Ляпунова отличается скрупулезностью и тщательностью, и это дало возможность получить важные, значимые результаты. Вместе с тем нужно отметить и ряд недостатков. В качестве общего замечания отметим недостаточную разработку терминологии, вследствие чего появились непонятные и, как представляется, идентичные определения, такие как, например, «спецконтингент», «спецпереселенцы» (с.18, 29, 35,). Разница в этих понятиях не объяснена, поскольку в связке используется союз «и». Немаловажным дополнением выпускной квалификационной работы могли бы стать таблицы и диаграммы, размещенные в Приложении, отражающие и раскрывающие материл, содержащийся в «третьем параграфе» этой же главы. Высказанные замечания нисколько не умаляют качества и научной значимости проведенного Д.М.Ляпуновым исследования. Часть их может быть устранена при дальнейшей разработке. В целом работа соответствует всем требованиям, предъявляемым к выпускным квалификационным работам по исторической специальности, рекомендуется к защите, а ее автор Ляпунов Д.М. заслуживает присвоения искомой квалификации.

В 1940-м году состоялась первая попытка, санкционированная Берия, окончившаяся безрезультатно: 23 мая 1940 года группа Сикейроса прорвалась на виллу Троцкого и расстреляла его комнату через стены и дверь, но «Старик» остался жив, спрятавшись за крсвать. В тот день Харт был на дежурстве и по просьбе «Юзика» открыл дверь. Операция, как известно, завершилась неудачей, при этом Харта пришлось ликвидировать, а Сикейрос был арестован.

Подтверждением того, в чем руководство страны видело приоритетные задачи специальных структур НКВД, служат «структура и функции НКВД СССР на конец 1939 года»[37], из этого документа видно, что различные номерные отделы наркомата контролировали практически все сферы общественной политической и научной жизни советского общества.

Важнейшим направлением советской внешней разведки оставалась политическая разведка как способ раннего предупреждения руководства страны либо как его инструмент для создания режима наибольшего благоприятствования в решении той или иной внешнеполитической проблемы.

На дальневосточном направление, налаженное еще в середине 1930-х годов, масштабное сотрудничество СССР с различными силами, в борющемся за свою независимость Китае привело к тому, что в 1938 году появилась реальная возможность заключения серьезного соглашения по сотрудничеству между советской разведкой и разведкой центрального правительства Китая, находившегося тогда в Чунцине.

Уже в конце 1938 начале 1939 годов совместная деятельность разведслужб СССР и Китая принесла свои плоды: китайцы организовали сеть из семи нелегальных резидентур, действовавших активно в Нинся, Ханькоу, Тяньцзине, Гонконге, Пекине, Циндао и Цзинане. Данные передавались при помощи портативного радиооборудования, предоставленного советской стороной.

Победа в пограничных столкновениях, как известно, привела не только к отставке руководства всей Квантунской армии, но и смене правительства Японии, что позволило 13 апреля 1941 года подписать в Москве пакт о ненападении между СССР и Японией[38].

Данное соглашение трудно переоценить, так как японцы, по существу, выполнили в течение всей Великой Отечественной войны его условия, что существенно повлияло на общий ее исход. Это был серьезный успех, способствовавший укреплению авторитета Берия, но это стало возможным благодаря тому, что со второй половины 1938 года 5 закордонный отдел ГУ ГБ начинает восстанавливать свои позиции после политических чисток его руководства и профессионального состава, проводимых по инициативе партии в прошлые годы.

На Западе ситуация развивалась по-другому. 24 августа 1939 года в 2 часа ночи в Кремле был подписан пакт о ненападении между Германией и Советским Союзом. Соглашение это, вне всяких сомнений, этапная точка в истории СССР. Помимо того, что данный документ обеспечивал решение стратегических задач, непосредственно стоящих перед государством в тот период времени, он нес в себе еще более важное значение, как подтверждали секретные протоколы, одна из ведущих держав мира признавала международные интересы Советского Союза.

После подписания соглашения, которое можно считать серьезным успехом советской дипломатии, на Народный Комиссариат Внутренних дел и лично на наркома возлагалась совершенно особая ответственность по проведению в жизнь и реализации в полном объеме всех его статей.

Далее развивавшиеся события несколько изменили ход предыдущей работы разведки: в июне 1940 года советские войска оккупируют страны Балтии, что сняло проблему разработок политических деятелей, но, тем не менее, даже такое развитие событий стало возможным только благодаря тому, что политическому руководству страны стала поступать информация из самой Германии от наших агентов - групп Арвида Харнака (кодовая кличка «Корсиканец»), из Министерства экономики Германии; Шульце Бойзеиа (кодовая кличка «Старшина»), из штаба ВВС; Лемана, агента служившего в «Гестапо», Кусхоффа и Штебе, из МИДа. Связь с этими группами была потеряна во времена политических чисток внутри наркомата, но по настоянию Берия связь с ними скоро была восстановлена[39].

Таким образом, 5-ым отделом НКВД было подготовлено решение задачи, поставленной правительством в реализации важнейших задач для советского государства того периода. Берия, координировавший действия спецорганов, разумеется, несет ответственность за нарушение суверенитета прибалтийских республик, за последовавшие далее аресты и репрессии; но стоит иметь в виду, что подобные действия являлась целью советского государства, а не определялись личными прихотями советских руководителей. Да, репрессии были, но они проводились в рамках необходимой советизации, которая позволила в кратчайшие сроки развернуть внутри республик широкомасштабные работы по подготовке специалистов и баз для разведывательной деятельности и партизанской войны в случае возможной немецкой оккупации.

Результаты этой работы вскоре стали очевидны, ведь на территории Прибалтики в течении всей войны действовало значительное число партизанских диверсионных групп и отрядов, сражавшихся с нацистами.

Для улучшения работы закордонной разведки на основании приказа Берия от 2 августа 1939 года формируется Особое бюро при наркоме внутренних дел СССР с задачами разработки и издания учебных пособий и материалов по чекистской работе и по работе иностранных разведок, а также составления характеристик и справочных материалов на руководящих государственных и общественных деятелей капиталистических стран[40].

Берия работает эффективно и вскоре он по-настоящему входит в круг лиц, перестановками которых занимался лично вождя, а именно эти люди определяли направление развития государства, но одновременно с этим, именно с ними, то есть с ближайшим окружением, Сталин вел подспудную борьбу, играя на их честолюбии, карьеризме, амбициях.

Недавно вышедший сборник по «Катыньской трагедии» раскрывает эту проблему гораздо более многосторонне, и из опубликованных документов становится очевидно, что судьба поляков решалась на политическом уровне всей руководящей верхушкой СССР, Но повторим еще раз, Берия настаивал на проведение данной акции, указывая на возможные выгоды в перспективе для советского государства от уничтожения цвета польского офицерского корпуса, настроенного крайне антисоветски. Эта операция была проведена НКВД и Берия целиком ответственен за это деяние[41].

После пребывания на Кавказе Берия предложил депортировать чеченцев и ингушей, основываясь на том факте, что некоторые представители этих народов активно способствовали немцам во время битвы за Кавказ. Окончательное решение принимало Политбюро, но он инициировал и контролировал проведение этой акции.

Берия поддерживал исследования профессора Майрановского, проводимые в спецлаборатория «X», где изготовлялись и апробировались яды (по некоторым данным испытания массово проводились на людях), впоследствии использовавшиеся для целой серии политических убийств[42].

Следственная часть НКВД СССР при Берия зачастую занималась выбиванием в прямом смысле слова признательных показаний. Фактического материала, характеризующего Берия как жестокого аморального человека, не стеснявшегося в выборе средств для достижения поставленной цели. Но вместе с тем деятельность Берия нельзя рассматривать в отрыве от всей жизни советского государства, и соответственно, нельзя утверждать, что только он один был повинен в этих и множестве других преступлений.

Таким образом, основываясь на принципе объективизма, основной упор делали на исследование тех событий, которые характеризуют Берия с иной стороны, со стороны государственного деятеля, руководителя самого высшего ранга, так как именно это направление изучено в значительно меньшей степени, нежели деятельность Берия - палача и карьериста, а приведенные выше факты дают нам возможность сделать следующие выводы:

- Берия удалось в кратчайшие сроки наладить эффективную работу разведки, практически загубленной в 1937 - 1938 годах;

- с приходом нового наркома политические репрессий и преследования в стране не уменьшились, но и не увеличились, как это обычно было при прежних новых назначениях. Работа наркомата стала более профессиональной, с большей опорой на закон, но практика беззакония и фальсификаций искоренена не была;

- возглавляемый Берия НКВД эффективна выполнял любые распоряжения политического руководства страны, в том числе и депортации целых народов и операции по массовым ликвидациям. Это свидетельствует о том, что Берия был не в меньшей степени увязан в той системе организованного террора, которая была создана в СССР в 1920 - 1930 -е годы;

- в начальный период войны именно Берия вылупил с инициативой создания ГКО, работа которого оказалась исключительно удачной и оперативной в годы Великой Отечественной войны. И в последующем, в течение всей войны, Берия действовал достаточно инициативно и продуктивно, неся прямую ответственность за организацию работы целого ряда ведомств.

Таким образом, отметим, что назначение Берия в должности руководителя НКВД с практической точки зрения оказалось оправданным для сталинской системы. И именно в качестве наркома ВД он сформировался как государственный деятель Союза ССР.

Становление и Деятельность Л.П. Берия как партийно-государственного деятеля общесоюзного масштаба в 1920-е – 1930-е годы 4 страница