Постановление «О педологических извращениях в системе наркомпро­сов» и практика обучения лиц с на­рушением слуха

В массе своей выпускники специальных школ по завер­шении обучения трудоустраивались, некоторые из них про­должали обучение в техникумах и даже в вузах. В 1930-е гг. специальные группы для глухих студентов существовали в МГУ им. М. В. Ломоносова, ВТУ им. Н. Баумана, Томском индустриальном институте, Сельскохозяйственной академии им. К. А. Тимирязева, Ленинградском государственном инсти­туте. Накануне Великой Отечественной войны на рабфаках, в техникумах и вузах РСФСР обучалось около 300 глухих студентов.) Правительство стимулировало молодых людей с на­рушением слуха продолжать образование после школы. В но­ябре 1935 г. СНК принимает постановление «Об увеличении размера стипендии глухонемым учащимся в высших учебных заведениях, техникумах и на рабочих факультетах».

Почему же на фоне неблагополучного положения дел во вспомогательной школе практика обучения глухих и слабо­слышащих детей, подростков и взрослых крепла? Дело в том, что за год до выхода постановления — в 1935 г. — группа сур­допедагогов проявила смелость и в интересах учащихся вступила в спор с представителями Отдела специальных школ Наркомпроса РСФСР. Рискованное мероприятие увенчалось успехом: для корректировки учебного плана и программ была создана рабочая группа, в которую вошли учёные и опытные сурдопедагоги-практики. К 1937 г. упомянутая группа подгото­вила программы по всем предметам учебного плана, которые в том же году прошли широкое обсуждение на Всероссийской конференции учителей школ для глухих. После внесения пред­ложений, сделанных участниками конференции, программы подверглись доработке. В 1938 г. они получают статус государ­ственных, публикуются соответствующим тиражом и направ­ляются в каждое специальное учебное заведение страны.

Приходят в школу и дипломированные сурдопедагоги. Их продолжают готовить хорошо зарекомендовавшие себя дефекто­логические факультеты в Москве, Ленинграде и Киеве, а также ускоренно выпускают двухгодичные курсы, созданные в 1934—1937 гг. при областных педагогических институтах Вороне­жа, Куйбышева, Перми, Ростова-на-Дону. Ощущая недостаток знаний у многих учителей специальных школ, Наркомпрос РСФСР принимает демократичное решение. Отдельным креп­ким школам, известным ещё с дореволюционных времён и отчасти сохранившим старые кадры, вменяется функционал региональных центров повышения квалификации. Так, Казан­ской школе, бессменно возглавляемой выдающимся русским сурдопедагогом Е. Г. Ласточкиной, доверяется готовить учи­телей для специальных школ Поволжья. Организует кратко­срочные курсы и I Московский институт глухонемых (бывшее Арнольдо-Третьяковское училище), его сотрудники выезжают в регионы или приглашают к себе на стажировку педагогов вновь создаваемых школ. Кстати, консультантами ЦП ВОГ по вопросам обучения детей и взрослых с нарушением слуха долгое время оставались известные российские специалисты с дореволюционным стажем (Ф. А. и Н. А. Рау, Н. М. Лаговский, Е. Г. Ласточкина, С. С. Преображенский и др.). Через мо­сковские курсы прошли почти все учителя учебных заведений Закавказья и Средней Азии. Сибирь получала новоиспечённых сурдопедагогов из Центров подготовки учителей глухих, соз­данных в Барнауле, Новосибирске и Томске.

В год, едва не ставший последним для вспомогательной школы, образование лиц с нарушением слуха получило новый импульс. Цричин несколько. Полагаем, что решающую роль сыграл «возраст» российской школы глухих, сумевшей дока­зать за более чем столетнюю историю эффективность специ­ального образования этой категории детей, возможность их введения в социум и культуру. К моменту смены государст­венного строя в стране успела сложиться отечественная на­учная школа, сформировалась традиция практики специально­го обучения детей с нарушениями слуха. Кроме того, сеть учебных заведений но сравнению со вспомогательными школами и школами для слепых имела большее распространение в разных регионах страны. Важным обстоятельством явилось и то, что качественное образование обеспечивалось не только в Москве и Ленинграде, к 1936 г. в СССР, наряду со столич­ными, имелось как минимум полтора десятка крепких учебных заведений, в чьих стенах глухие и тугоухие дети овладевали речью, в том числе и устной, программой начальной школы, ремеслом. Благодаря большой просветительской работе, кото­рую целенаправленно вели опытные сурдопедагоги, многие ро­дители детей с нарушением слуха понимали значение специ­ального образования и прилагали все усилия, чтобы их ребё­нок пошёл в школу. В условиях перехода государства к идее полезности граждан спасительным оказался тот факт, что по завершении обучения выпускники находили работу, жили не на социальное пособие, а трудовым заработком, становясь, по меркам новой власти, полезными членами общества. Сыграло свою роль и наличие в стране созданного в 1926 г. Всероссий­ского общества глухих. Эта общественная организация, энер­гично добиваясь обеспечения права людей с нарушением слу­ха на образование и работу, неустанно вела диалог с государ­ственными структурами, оказывая тем самым влияние на их деятельность.

Если рассматривать факты развития или стагнации прак­тики специального образования в системе социокультурных координат, становится понятно, почему школа для детей с нарушением слуха избежала разящих стрел постановления «О педологических извращениях в системе наркомпросов». Мы не раз показывали, что история практики специального обучения полна ситуаций, которые кажутся парадоксальными и необъяснимыми лишь в случае их изолированного рассмо­трения вне социокультурного контекста жизни страны, при­нятых в это время ценностей и вне связи с традицией, сло­жившейся на предшествующих этапах. Вспомогательную шко­лу наказали за то, что она не сумела, как обещала, «победить» умственную отсталость, школу глухих поддержали, ибо та до­казала общественную полезность своих воспитанников.

Государственный заказ дать глухим образование, сопостави­мое по уровню с тем, что получали их слышащие сверстники, для своего времени оказался невероятно трудным, но не уто­пическим. Как мы знаем, в Российской империи многие учеб­ные заведения для глухонемых давали своим воспитанникам полноценное начальное образование, отечественные сурдопеда­гоги знали, как это делать. Вера в безграничные потенциальные возможности развития глухого ребёнка подкреплялась более чем столетним практическим опытом успешного обучения и воспитания. Таким образом, задача, поставленная Советским государством перед сурдопедагогами, была дерзкой, но не аб­сурдной, как в случае со вспомогательной школой. Требования Наркомпроса РСФСР укладывались в русло отечественной сурдопедагогической традиции и даже помогали её развитию.

В драматические моменты истории специальной школы, как мы не раз убеждались на примере европейских стран, важ­ную роль играет география сети образовательных учреждений. Их общее число и распространённость в границах государства объективно отражают и заинтересованность родителей детей-инвалидов, и степень осознания обществом права этих детей на школьное обучение. В СССР ко времени выхода постанов­ления «О педологических извращениях в системе наркомпроса» специальные школы либо классы для глухих имелись не только в столицах союзных и автономных республик, но и в подавляющем большинстве краёв и областей РСФСР и УССР. Это даёт основание утверждать, что в СССР формируется го­сударственное признание и общественное понимание права лиц с нарушением слуха на школьное обучение. Родители ви­дели смысл в образовании своих глухих детей и стремились отдать ребёнка в школу. Правительство страны предусмотрело подготовку кадров высшей квалификации, принимало меры, способствующие росту профессионального мастерства педаго­гов, работающих с глухими детьми, регулярно проводились съезды, конференции, совещания сурдопедагогов. Многие ис­следователи и практики, особенно из числа опытных сурдопе­дагогов, занимали активную гражданскую и профессиональ­ную позицию, вступая в 1920—1930-е гг. в диалог с руковод­ством отрасли, отстаивая право глухих на сообразное их возможностям образование. Позицию специалистов укрепляла поддержка со стороны общественной организации инвалидов по слуху — ВОГ. Те, кто обеспечивал образование, и те, кто был в нём непосредственно заинтересован, объединились и смогли убедить власть в том, что вне особых условий обуче­ния дети с нарушенным слухом не смогут стать активными и полезными членами общества.

Постановление «О педологических извращениях в системе наркомпросов» не сыграло роковой роли в разворачивании сети школ для детей с нарушением слуха, однако не будем за­бывать, что очевидные успехи в развитии практики обучения этой категории детей наблюдались не повсеместно, а только в европейской части страны, отдельных крупных городах Ура­ла и Сибири. Накануне Великой Отечественной войны спе­циальным образованием удалось охватить большинство детей с нарушением слуха, способных усвоить про­грамму общеобразовательной школы I—II ступени. Эти тенденции в развитии практики обучения детей с нару­шениями слуха дадут себя знать в будущем.