Хронология окончательного разрыва с биологическим прошлым

Обратимся к фактам хронологии.

1. Становление человека современного типа датируется 50—45 тысячелетиями до н.э.

2. Формирование анатомического аппарата управления речью (не путать с формированием самой речи!) складывается около 50 тыс. до н. э., формирование же основных языковых семей, которое идет параллельно с процессом расообразования, датируется, по данным лингвистики, начиная с 12 – 10 тыс. до н. э.^[9] Другими словами, собственно речь возникает значительно позднее появления анатомически «законченного» человека.

3. При этом о становлении собственно знаковой коммуникации, как о решающем факторе социогенеза можно говорить только там, где численность и плотность населения переходит какие-то критические границы. В подкритическом диапазоне возникновение речевого общения невозможно. Допустимо говорить лишь о довербальных формах коммуникации. Речевое же общение возникает только там, где появляется способность, не прибегая к собственно действию, научить социальной функции любого члена сообщества.

Численные границы группы, где может зародиться речевое общение, неизвестны, но ясно, что искомая величина должна быть ощутимо большей, чем минимальная численность жизнеспособной популяции, которая у человека составляет около 100 особей.[10] При этом в расчете параметров так называемой эффективной численности учитываются не все особи, а лишь те, кто принимает участие в размножении. Таким образом, реальная численность жизнеспособного минимума оказывается значительно более двухсот.

Возникновение в пределах столь ограниченного множества базисных элементов знаковой коммуникации не исключено, но вызывает сомнение способность замкнутой группы такой численности сформировать систему сложных идеологем; для этого требуется интенсивный информационный обмен на межпопуляционном уровне. В свою очередь, межпопуляционный обмен становится возможным только при достаточно плотной заселенности сравнительно небольшого региона, границы которого не препятствуют систематическому общению.

Хронологические границы этой возможности очерчиваются динамикой численности населения планеты, определенной из регрессного расчета,[11] базирующегося на данных, приведенных С.И.Бруком.[12]

15 тыс. до н.э. – 3.000.000 человек,

20 тыс. до н.э. – 1.500.000 человек,

25 тыс. до н.э. – 740.000 человек,

30 тыс. до н.э. – 369.000 человек,

35 тыс. до н.э. – 183.000 человек,

40 тыс. до н.э. – 91.000 человек.

91 тысяча человек — это все население. При этом, по результатам анализа языковых соотношений, индоевропейская группа составляла примерно 47%. Следовательно, равномерно рассеянная на территориях континента она не смогла бы создать ту насыщенность информационного поля, при которой возникает необходимость в речевом общении и уж тем более — в появлении абстракций высокого уровня. Требуется известная концентрация поселений, которая и обнаруживается при раскопках палеолитических стоянок на среднерусской равнине. Качественный переход, как свидетельствуют данные раскопок, совершается значительно позднее нижней границы приведенных значений.

Своеобразную точку в этом вопросе ставит один из виднейших лингвистов современности, С.А.Старостин: «По лингвистическим данным, это никак не глубже, чем 40-50 тысяч лет. Это значительная величина, но она заметно меньше, чем датировка возникновения вида Homo sapiens. 40-50 тысяч — это максимум, потому что те макросемьи, которые нам известны, имеют датировку порядка 15-17 тысяч».[13]

4. О времени становления «третьей» сигнальной системы свидетельствуют и первые артеакты искусства. Известные находки так называемых «палеолитических Венер» подтверждают предположение о том, что оно происходит значительно позднее «происхождения» самого человека.

Так, в палеолитических наслоениях было обнаружено несколько статуэток женщин, которые археологи условно назвали «Венерами». Находки показывают, что интерес к женщине тридцать тысяч лет назад весьма отличался от нынешнего. Лицо, руки и ноги проработаны здесь очень слабо. Подчас вся голова состоит из одной пышной прически, но все что имеет отношение к рождению и кормлению ребенка заметно преувеличено.

 

Венера из Холе-Фельс. Обнаружена в 2008 г. Датируется примерно 40-35 тыс. лет до н.э.

А) Из Виллендорфа, Австрия. Высота 11 см. Известняк.

Б) Из Сапиньяно, Италия. Высота 22,5 см. Серпентин.

В) Из Леспежю, Франция. Высота 14,7 см. кость мамонта.

Г) Из Дольних Вестониц, Чехия. Обнаружена в 1925 г. Является древнейшей известной науке керамической статуэткой. Высота 111 мм, ширина 43 мм. Датируется между 29 000 и 25 000 гг. до н. э. При томографическом исследовании на ней обнаружен древний отпечаток детской руки, оставленный ещё перед обжигом.

Все эти «венеры» вовсе не символ женственности, скорее символ фертильности. Но как бы то ни было, здесь мы имеем дело именно с символом, т.е. с условным знаком абстрактных, не имеющих места в реальной действительности начал. Другими словами, здесь мы впервые сталкиваемся с попыткой человека воплотить в материале устойчиво пульсирующий образ отсутствующего «здесь и сейчас» предмета. А это и есть практически первое прямое доказательство сознания. Ведь даже орудия, позволяющие осуществлять тонкую деталировку этих произведений, могут быть интерпретированы как простое количественное преобразование уже вошедших в инструментарий человека средств.

Происхождение «венер» датируется между 35-40 и 20 тысячелетиями до н.э. Их «эволюция»» от самой примитивной (Холе-Фельс) до Лоссельской (барельеф на блоке известняка, раскрашенный красной охрой) иллюстрирует развитие абстрагирующей способности человеческого сознания.

Найденные недавно 2 очень древних каменных объекта (датировка 500000 — 200000 лет назад) так же интерпретируются некоторыми исследователями, как попытка передать изображение женщин. Одна из них, «Венера из Берехат-Рама», была обнаружена на Голанских высотах, вторая — «Венера из Тан-Тана» — в Марокко. Однако вопрос об их действительном происхождении является дискуссионным, скорее всего они приняли свою форму благодаря исключительно природным факторам.

5. Неолитическая революция.

Обращение к хронологическим рядам позволяет говорить о том, что именно становление коммуникационной системы создает предпосылки для так называемой неолитической революции (термин, введенный в оборот в 1949 г. английским археологом Г. Чайлдом), которая проявляется в становлении производящей экономики, развитии оседлости, демографическом взрыве.

Неолитическая революция — это еще и взрывное появление целого спектра качественно новых, прежде всего сложносоставных, орудий. Между тем и такие орудия, и производящая экономика немыслимы без способности производства никогда не существовавших в природе вещей. Другими словами, без способности к творчеству.