«Так, необходимость побуждает прежде всего сочетаться попарно тех, кто не может существовать друг без друга,— женщину и мужчину в целях продолжения потомства»;[27] точно так же необходимость сводит вместе «властвующих и подчиненных», способных к организации и планированию с теми, кому доступно лишь выполнение чужих предначертаний. Эллин и раб — это совершенно разные существа, но при всем этом они не могут существовать друг без друга, ибо «в целях взаимного самосохранения необходимо объединяться попарно существу, в силу своей природы властвующему, и существу, в силу своей природы подвластному. Первое благодаря своим умственным свойствам способно к предвидению, и потому оно уже по природе своей существо властвующее и господствующее; второе, так как оно способно лишь своими физическими силами исполнять полученные указания, является существом подвластным и рабствующим. Поэтому и господину и рабу полезно одно и то же».[28] «Неизбежно приходится согласиться, что одни люди повсюду рабы, другие нигде такими не бывают».[29] Словом, с самого часа своего рождения одни предназначаются для подчинения, другие — для господства.[30]
Вычленяя из всего сказанного Аристотелем рациональное зерно и переводя все это в контекст глобального процесса разделения труда мы обнаруживаем, что уже в самом начале происходит разделение чисто исполнительской и организационной управленческой деятельности, каждая из них получает относительную самостоятельность. А следовательно, самостоятельным становится и субъект каждой из этих деятельностей.
Разумеется, эти выводы афинского мыслителя не вправе приниматься гуманитарной мыслью в качестве руководящего принципа. Но вместе с тем, что бы ни говорилось их противниками, нужно признать: способность к последней может быть развита не в каждом. Правда, не в каждом может быть развита и переходящая границы любительства способность к музыке, шахматам, философии и т.п. Но, справедливости ради, следует отметить, что только суверенизация управленческой деятельности, выделение ее в качестве некой монополии способствует развитию и кристаллизации классовой структуры общества.
Таким образом, в дополнение к общему, особенному и единичному разделению труда мы можем мы можем выделить другое измерение этого глобального процесса. Исполнительская деятельность отделяется от организационной и одновременно умственный труд — от физического. Умственный труд и организационная деятельность — это не одно и то же, но вместе с тем они в значительной мере пересекаются. Точно так же, исполнительская деятельность не в полной мере совпадает с физическим трудом; любое исполнительство предполагает и интеллектуальную и организационную составляющую. Но все же организационная управленческая деятельность и умственный труд образуют собой и некий самостоятельный класс деятельностей. При этом качественно отличный от физического исполнительского труда. Это отделение со временем начинает требовать от человека и специальных знаний и развития специфических особенностей. Поэтому овладение формами умственного труда и организационной управленческой деятельности требует специализации. При этом нетрудно догадаться, что умственный труд и организационная деятельность становятся исключительным занятием одного социального класса, физический исполнительский труд — другого.
ВЫВОДЫ
Сказанное позволяет сформулировать следующие выводы.
1. Материализованная культура в своем становлении сменяет две основные исторические формы:
— Первая из них возникает на самых ранних этапах формирования общественного производства и проявляется как избыточный объем строго необходимого продукта, обеспечивающего удовлетворение базовых потребностей; при этом избыточная и необходимая части по своим потребительским качествам ничем не отличаются друг от друга.
— Вторая, исторически более развитая и совершенная, воплощает в себе качественно новые характеристики общественной практики, которые дают начало диверсификации производства и формированию новых потребностей.
2. В своей исходной форме количественного избытка прибавочный продукт не может производиться там, где потребность в необходимом удовлетворена в полной мере. Его появление возможно только при том условии, что рядом с ним, в соседской общине, складывается хронический дефицит необходимых для обеспечения жизнедеятельности средств.
Центры производства прибавочного продукта образуют собой «точки кристаллизации» всей будущей цивилизации. Только сочетание возможности одних групп производить сверх необходимого уровня с существующей рядом неспособностью других обеспечить собственное выживание образует обязательное условие окончательного выделения человека из царства животных.
При этом суммарное производство хозяйствующих общин, одна из которых в состоянии обеспечить более высокую производительность, другая стоит на грани вымирания, не превосходит объемы, в сумме необходимые для поддержания жизнеспособности обеих.
3. Появление прибавочного продукта порождает экономическую зависимость одних производителей от других. Экономическая зависимость, в свою очередь, порождает экономическое принуждение. Зависимость в сочетании с принуждением дают начало процессам первичного социального синтеза, в результате которого автаркичные замкнутые хозяйства сливаются воедино и образуют собой более развитую социальную систему — общество.
4. Внеэкономическое принуждение и весь политический его инструментарий возникают только на основе экономического; и со временем уже не прибавочный продукт становится средством принуждения к чему бы то ни было, но именно этот инструментарий — орудием принуждения к производству прибавочного продукта.
5. Развитие инерции первичного социального синтеза и его ускорение возможно только там, где известная часть прибавочного продукта:
— подвергается отчуждению от своего непосредственного производителя,
— выводится из процессов удовлетворения базовых потребностей,
— меняет свою исходную форму.
При этом прибавочный труд канализируется поначалу в производство, вещей, излишних для удовлетворения базовых потребностей организма, но вместе с тем формирующих инфраструктуру зарождающейся цивилизации и одновременно способствующих расширению масштабов производства. В дальнейшем он обнаруживает себя в качественно новых свойствах потребительных стоимостей. Тем самым полагается начало:
— культуры,
— диверсификации социальных потребностей,
— разделению труда.
6. Умножающееся разнообразие технологических связей и форм экономической зависимости порождает общественные отношения, всеобщую зависимость всех от всех, делает в буквальном смысле слова принудительным совместное существование ранее разобщенных автаркичных семейств и в конечном счете создает все великие цивилизации.
РАССМОТРЕННЫЕ ВОПРОСЫ
