Между тем сегодня хорошо известно, что ни для восточных, ни для большинства западных культур раздвоение не характерно. Социокультурный раскол – явление, типичное для России и присущих ей национальных культур, тесно связанных с русской и воспринявших ее бинарность. Раскол русской культуры Серебряного века, отличавшийся необычайной даже для России остротой и непримиримостью, способствовал рождению и развитию русской революции (1905–1917), окончательно разбившей русскую культуру надвое. Одна из двух русских культур стала советской, другая составила культуру русского зарубежья. Противостояние и борьба двух русских культур в мире определили собой многие процессы и явления во всемирной культуре XX века.
Как феномен культуры русская революция началась с процессов «расщепления культурного ядра», интенсивно развивавшихся в конце XIX – начале XX веков. Это проявлялось в том, что одни и те же понятия или явления трактовались в различных социальных и идейных кругах не просто различным, но и прямо противоположным образом. Свобода и творчество; личность и масса; демократия и диктатура; всемирное и национальное; прогрессивное и реакционное; созидание и разрушение – все понималось (даже различными представителями творческой интеллигенции, а не только, скажем, профессиональными революционерами или народными массами) взаимоисключающим образом.
Так, например, «свобода» в одних случаях понималась прежде всего как творческая свобода (в частности, свобода слова, свобода совести, свобода мысли, свобода художественной формы и т.п.), а в других – как свобода политическая (свержение самодержавия, установление народовластия, право на проведение демонстраций, митингов, забастовок, стачек и т.п. – вплоть до вооруженного восстания против существующей власти и строя). «Творчество» могло трактоваться в культурном смысле как научное, художественное, философское и даже религиозное творчество, наконец, как «жизнетворчество» (т.е. сознательное конструирование своей и окружающей жизни как своего рода художественного произведения – в соответствии с теми или иными философскими и эстетическими идеалами, книжными представлениями, литературно-художественными образцами); но могло быть истолковано в качестве исторического творчества масс (например, революции). «Масса» могла пониматься в одном контексте как безликая толпа, то равнодушная, то агрессивная; но могла быть интерпретирована как источник всех революционных преобразований, как «локомотив» истории. И подобное разночтение наиболее популярных концептов, с помощью которых описывалась и осмыслялась реальность, лучше всего свидетельствовало о брожении и смуте в российском обществе предреволюционной поры, о назревавшем драматическом расколе не только в общественном сознании, но и в самом «теле» российской цивилизации.
