В оценке нэпа современные исследователи разделились на основные группы. Одни историки исходят из того, что нэп был почвенным, чисто российским явлением, продиктованным кризисом, вызванным гражданской войной и военно-коммунистическими заблуждениями большевиков. Другие расценивают нэп как попытку российских политиков вернуть страну на общецивилизационный путь развития, завершить реформирование России, упрочить ее позиции на мировом рынке. Третьи исследователи и публицисты полагают, что в условиях политического монополизма большевиков нэп был изначально обречен, так как правящая партия исповедовала ортодоксальные идеи бестоварного социализма.
Нэп представлял собой комплекс социально-экономических мер: разрешение товарно-денежных отношений, свободного найма труда, концессий, упорядочивание финансовой системы, создание нового механизма управления экономикой на основе рынка и хозрасчета и в целом отказ понимания социализма как безраздельного господства государственной собственности.
Нэп породил множество надежд и иллюзий, оценки его всегда носили политизированный характер. Это и определило многолетнюю полемику о причинах его введения правящей большевистской партией — непримиримым противником рыночных отношений. Все политические силы соглашались, что нэп был поворотом от военно-коммунистической модели социализма, с ожесточением навязываемой обществу правящей большевистской партией, к общецивилизационной рыночной модели, которая хотя и была не без недостатков, но проверена опытом самых развитых стран и рассчитана на развитие таких механизмов, которые стимулировали бы развитие производительных сил на основе экономических стимулов к труду.
Правящая большевистская партия, вводя нэп, признавала формационную отсталость России и решила использовать новую политику для создания необходимых предпосылок социалистического строительства.
Она признавала факт затяжки мировой революции и видела в нэпе передышку, возможность двигаться в направлении к социализму. Посредством использования рынка большевистская партия рассчитывала обеспечить подъем производительных сил, снять социальную напряженность в обществе, вызванную кризисом, политикой «военного коммунизма», нежеланием масс мириться с натурализацией экономической жизни страны.
Уже первые месяцы осуществления нэпа выявили принципиальные противоречия в политике и идеологии большевистской партии. Даже высокообразованные экономисты этой партии (например, Н. И. Бухарин, Е. А. Преображенский) не могли ответить на вопрос, как, развивая рыночные отношения, двигаться к безрыночному социализму?
Большевистский авангард был готов в той или иной степени: к использованию нэпа для выхода из кризиса; к возложности отступления от нэпа и построения социализма в сжатые сроки, используя методы и приемы военного коммунизма (И. В. Сталин, В. М. Молотов); к сохранению негативного отношения к рынку как к явлению, тормозящему осуществление идеалов безрыночного социализма, порождающему спекулятивную стихию.
Доктринальное противоречие между идеалом безрыночного социализма и воссозданием рыночных отношений усугублялось негативными первыми итогами нэпа. Закрыв дорогу рыночным отношениям в госсекторе, правая большевистская партия не могла обеспечить его эффективности. Госсектор способствовал расширению и укреплению бюрократической системы управления. Нэп не стимулировал в полной мере сельскохозяйственное производство, неэквивалентный обмен между городом и деревней, сохранявшийся и в условиях нэпа, вызвал ряд кризисов в ходе его осуществления.
Курс на социалистическое строительство большевики считали основным и подчиняли ему рамки развития рыночной экономики. Альтернативы ускоренному социалистическому строительству большевики не видели и готовы были к свертыванию нэпа в том случае, если он помешает осуществлению генерального курса строительства социализма в изолированной от цивилизованного мира стране.
Партии, оппозиционные большевизму, сохранявшие социалистическую ориентацию, видели в нэпе альтернативу немедленному введению социализма. Меньшевики считали, что на рельсах нэпа будут созданы предпосылки социализма, без которых, при отсутствии мировой революции, социализма в России быть не может. По мнению Ф. Дана, развитие нэпа неизбежно приведет к отказу большевиков от монополии на власть. Учесть экономические интересы всех слоев в условиях рыночных отношений единственная партия была не в состоянии. Плюрализм в экономической сфере создаст, по его мнению, плюрализм в политической системе, объективно подорвет основы диктатуры пролетариата. Даже правое крыло меньшевизма, считавшее, что с нэпом восстанавливается капитализм во всех сферах народного хозяйства, полагали, что он приведет к неразрешимому противоречию между капитализмом в экономике и коммунизмом в политике.
Эсеры альтернативность нэпа большевистской политике видели в возможности осуществления «третьего пути» — некапиталистического развития. Учитывая особенности России — многоукладность, преобладание крестьянства, — эсеры предполагали, что для социализма в России требуется соединить народовластие в политической области с кооперативным социально экономическим строем.
В. Чернов полагал, что и в 1917 г. была альтернатива всеобщей коммунизации. Она заключалась в развертывании демократических институтов, развитии народных организаций: кооперативов, профсоюзов, общин.
Собственную концепцию нэпа разрабатывали либералы. Они считали его альтернативой большевистскому курсу на социалистическое строительство. Сущность новой экономической политики виделась им в возрождении капиталистических отношений в России. По мнению либералов, нэп был объективным процессом, позволявшим решить главную задачу: завершить модернизацию страны, начатую Петром I, ввести ее в русло мировой цивилизации.
Таким образом, для большевиков нэп и рыночная экономика не были приоритетным направлением развития. Курс на немедленное социалистическое строительство в одной отдельно взятой стране стал генеральным курсом правящей партии. Для умеренных социалистов с нэпом была связана возможность создания необходимых предпосылок для социалистического строительства без революционных взрывов и катаклизмов.
Либеральная интеллигенция видела в нэпе альтернативу дальнейшей коммунизации страны, возможность завершения процесса реформирования страны, ее индустриальной модернизации. Различное понимание приоритетных задач создавало разные варианты развития России на основе нэпа.
