В советской исторической науке в условиях господства одной идеологии определяющим было апологетическое направление в историографии, восходящее к В. И. Ленину, который считал Октябрь 1917 г. в России неизбежным итогом развития капитализма, началом его гибели и победы коммунизма во всемирном масштабе.
В современной публицистической литературе обозначилась тенденция рассматривать октябрьскую революцию как явление случайное, не имеющее национальных корней в русской истории. При этом, если публицисты прозападной ориентации считают революцию «нонсенсом», тупиком истории, то авторы так называемого национал-патриотического направления рассматривают Октябрь 1917 г. как заговор темных сил, явление, навязанное русскому народу международным сионизмом.
Современные отечественные и зарубежные историки-профессионалы (Ф. Булдаков, П. Волобуев, Г. Иоффе, А. Рабинович) отвергают как тезис о фатальной неизбежности социалистической революции в России, так и утверждение о ее случайном характере. Они полагают, что Октябрь 1917 г. был закономерным явлением, порожденным конкретно-историческими внешними и внутренними условиями. При этом они исходят из того, что после февральской революции в России возникло три варианта развития ситуации. Первый вариант — победа блока демократических и социалистических сил (демократический капитализм). Второй — реставрация конституционной монархии (консервативный капитализм). Третий — установление большевистской диктатуры в результате революционного переворота (социализм). Последний вариант в итоге и был реализован. Какие конкретные внутриполитические и внешнеполитические факторы этому способствовали?
После свержения самодержавия и установления двоевластия полем противоборства между Временным правительством, с одной стороны, Советами — с другой, и стоявшими за ними политическими силами встали острейшие проблемы российской действительности — вопросы власти, войны и мира, аграрный, национальный, выхода из экономического кризиса.
Временное правительство заявило о своей приверженности принципам демократии, отменило систему сословий, национальных ограничений, осуществило ряд других мероприятий. Однако окончательное решение этих и других вопросов было отложено до созыва Учредительного собрания. Народу предлагалось довести войну до победного конца. Генералитет, промышленные круги, интересы которых выражала партия кадетов, вобравшая в себя к этому времени остатки распавшихся праволиберальных и монархических партий, не хотели упускать тех возможных выгод, которые могли получить страны-победительницы. Ожидалось, что победоносное окончание войны снимет многие политические и экономические проблемы. Эти социальные группы, как и само Временное правительство, игнорировали тот очевидный факт, что для России военно-политическое напряжение достигло запредельной черты.
Расплата не заставила себя ждать. Поражения на фронте стали причиной апрельского и июльского правительственных кризисов, которые усилили нестабильность в обществе. В значительной степени она усиливалась леворадикальными силами, прежде всего большевиками. В Петрограде прошли демонстрации рабочих и солдат с требованием передачи всей полноты власти Советам, отставки правительства. Демонстрации явно указывали на разрыв настроений народа и Временного правительства. Выступления вызвали замешательство в рядах умеренных социалистов. В партиях меньшевиков и эсеров наметился раскол, стали формироваться леворадикальные фракции. Правительство, пытаясь стабилизировать обстановку, подавило демонстрации силой оружия, закрыло левую прессу, ввело смертную казнь на фронте, вновь отсрочило выборы в Учредительное собрание. Из сферы диалога между различными политическими силами борьба все более переходила в сферу насилия и ожесточения, поляризуя российское общество.
Ни одна из политических сил не была заинтересована в пробуждении взвешенного, ответственного отношения к тому, что происходит со страной. Никто не стремился развивать основы демократии, искусство компромисса.
Дьяволизация противника, манипулирование образом врага были характерны для всех политических партии того времени. Митинговая демократия несла в себе бациллы саморазложения, укрепляла идеологию нетерпимости. Революцию шаг за шагом заменял русский бунт. Страна медленно вползала в хаос.
В этой ситуации любая группа радикальных политиков, готовых действовать по принципу «революционной целесообразности», получала преимущество перед любой партией, которая стояла на демократических позициях На своем VI съезде в августе 1917 г. большевики приняли решение о вооруженном восстании, конечной целью которого являлось свержение правительства и завоевание политической власти. В свою очередь правые силы во главе с кадетами активизировали усилия по установлению в стране военной диктатуры с помощью государственного переворота.
Так родилась «корниловщина». Ее поражение имело для страны далеко идущие последствия. Правые силы оказались разбитыми, авторитет партии кадетов среди народа резко упал, усилился разброд в рядах умеренных социалистов, правительство все больше оказывалось неспособным контролировать ситуацию. Наибольшие выгоды из кризиса власти извлекла партия большевиков, укрепившая свои позиций в Советах. Если 2 марта за резолюцию большевиков против передачи власти в руки Временного правительства было подано в Петроградском Совете 19 голосов против 400, то 31 августа абсолютное большинство столичного Совета поддержало большевиков и одобрило идею Л. Б. Каменева о создании однородного социалистического правительства. 1 сентября Временное правительство провозгласило Россию республикой. В этот же день была создана Директория из 5 человек как временный орган для оперативного руководства страной. 2 сентября ЦИК Советов отверг идею создания однородного социалистического правительства и вместо этого принял резолюцию, одобрявшую идею созыва Демократического совещания, которому и предстояло окончательно решить вопрос о власти, а пока ЦИК призывал к поддержке правительства Керенского.
Но стабилизировать обстановку уже не удалось. К осени 1917 г. Россию охватили крестьянские бунты. Крестьянство России надеялось, что революция быстро решит проблемы Деревни. Однако вместо земли крестьянство получило лишь смутное обещание о подготовке аграрной реформы. Но оно устало ждать. Захват помещичьих земель и усадеб принял массовый характер. Это были первые всполохи гражданской войны.
Находившиеся у власти буржуазные радикалы и представители социалистических партий, которые так остро и убедительно критиковали царское правительство за развал экономики, за рост дороговизны, сами не только не смогли действовать эффективнее старого режима, а напротив, ввергли страну в состояние полного хаоса денежная инфляция достигла невиданных размеров, из-за отсутствия сырья и топлива останавливались предприятия, разруха на транспорте грозила парализовать всю хозяйственную жизнь, процветало открытое воровство власть имущих, разгулялась преступность.
Положение стремительно ухудшалось. В осуществлении мер, которые могли привести к стабилизации обстановки, правительство проявило недопустимые и ничем не оправданные колебания и нерешительность. Большевики, напротив, показали себя самой решительной и организованной силой, они обещали доведенным до отчаяния массам простые и понятные решения всех наболевших проблем: «Земля — крестьянам», «Мир — народам», «Фабрики — рабочим».
Вечером 24 октября большевики начали вооруженное восстание. В течение ночи и последующего дня все главные объекты столицы оказались в руках восставших. Утром 25 октября Военно-революционный комитет Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов объявил Временное правительство низложенным. Открывшийся II Всероссийский съезд Советов, на котором большевикам принадлежало большинство — 507 голосов из 670 — принял «Декрет о мире» и «Декрет о земле», образовал однопартийное правительство — Совет Народных Комиссаров из 13 большевиков во главе с В. И. Лениным и сформировал новый Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет — ВЦИК, в который вошли 62 большевика и 29 левых эсеров. Так октябрьская революция стала закономерным итогом предшествовавшего исторического развития.
