Закон перехода количественных изменений в качественные 3 страница

Различные типы знания связаны с объективной направленностью познания, а также с различными функциями приобретенного знания в жизни человека. Рассмотрим некоторые виды знания, а именно: обыденно-индивидуальное, философское и научное, и попытаемся вскрыть их особенности.

Конечно, познание индивидом мира начинается с самых простых форм знания, которые помогают ему обрести способности и навыки элементарного поведения в обществе. Назовем такое знание обыденно-индивидуальным. Обыденно-индивидуальное знание осуществляется и реализуется в виде повседневной индивидуальной деятельности. Оно составляет основу личного опыта каждого человека. Данный тип знаний обладает своими особенностями.

Во-первых, обыденно-индивидуальное знание имеет эмпирический (опытный) характер, но эмпирическая база настолько узка, что не позволяет подняться на уровень таких обобщений, которые могут дать представления о принципах и законах бытия.

Во-вторых, оно связано с видимостью, кажимостью вещей и не выходит на уровень сущности, т.к. по своей природе относится к случайному, поверхностному, единичному, к форме, а не к содержанию предметов.

В-третьих, т.к. обыденно-индивидуальное знание по своей природе основывается лишь на воспринимающих способностях человека, в нем не существует собственного понятийного аппарата, теорий. Основу данного типа знания составляет житейский опыт и «житейская логика».

В-четвертых, данное знание имеет ограниченные временные интервалы существования, и лишь небольшая часть обыденно-индивидуального знания транслируется от поколения к поколению.

Несмотря на все перечисленные особенности обыденно-индивидуального знания, можно отметить, что данный тип знания достаточно рационально ориентирует человека в мире, в котором он живет. Также данный тип знания является «родным» и «дорогим» для человека, т.к. именно в этом типе знания существуют узловые моменты жизни каждого человека. Но это узкий мирок, он касается небольшой сферы бытия. Такое знание становится иллюзорным, когда человек стремится распространить свои выводы на весь мир, т.е. когда знание о явлении он стремится распространить на мир сущности.

Знание научное обладает рядом существенных признаков, которые коренным образом отличают его от знания обыденно-практического.

Во-первых, научное знание есть понятийное знание, где за каждым понятием закреплено строго определенное содержание. Причем эти понятия организованы и образуют стройную иерархичную систему. Эта как бы понятийно-категориальная «сеть», которую набрасывает ученый на исследуемый им объект.

Во-вторых, научное познание ориентировано на постижение общего и закономерного, вследствие этого научное знание отражает в себе общее и закономерное. Также можно отметить, что научное знание есть сущностное знание, которое не ограничивается рассмотрением явлений. Основу научного знания составляют законы, выраженные с помощью различных языков (искусственных и естественных).

В-третьих, научное знание является строго теоретичным и рациональным. Оно представляет собой систему, которая логически и фактуально обоснованна. Научное познание и научное знание базируется на определенных логических, обще- и частнонаучных методах исследования, что обычно определяется как методологическая рефлексия научного познания.

В-четвертых, научное знание есть знание всего человечества, которое транслируется от поколения к поколению, при этом оно изменяется, дополняется и развивается. Научное знание постоянно обновляется и расширяется, при этом некоторая часть знаний остается, другая же опровергается или же утрачивается за отсутствием необходимости в них.

В-пятых, классическая наука и особенно естественные науки ориентированы на принцип объективности, т.е. научное знание дано с раскрытием природных объектов «самих по себе», с максимальным отвлечением от всего сверхприродного, индивидуально-личностного, социально-идеологического. Субъект максимально исключается в процессе научного познания для того, чтобы осуществить общезначимость и «чистоту» научного знания.

В настоящее время научное познание и знание являются наиболее разработанной областью гносеологии. Некоторые философы считают, что научное знание стало критерием, который распространяется на все возможные виды познания и знания, тем самым утрачивается специфика многообразия форм знания и познания, которые реально существуют в универсуме человеческой деятельности.

Как и научное знание, философское также является сущностным, систематическим, организованным. Но в отличие от научного оно имеет дело не с ходом от единичного к общему, а с формулированием общих закономерностей, которые основываются на данных науки. Философское знание – не просто общее, это универсальное знание. Поэтому философское знание является знанием мировоззренческим. Философские выводы имеют значение не для конкретных научных исследований, а для решения принципиальных проблем, формулирования ценностей познавательного процесса, его глобальных парадигм, методологии как учения о методах научного познания. Чаще всего философское знание приобретает решающее значение на перепутьях развития науки, когда она вынуждена решать для себя принципиальные вопросы познаваемости мира, т.е. философские вопросы.

Существенно важным для философского знания, помимо вышеуказанных особенностей, является его личностная и экзистенциальная наполненность. Философское знание есть знание личности в ее глубоком размышлении о мире, во всей ее полноте интеллектуальных, эмоциональных, чувственных и прочих измерений. А так как личность существует в конкретной социокультурной среде, обладает конкретным багажом жизненного опыта, который определяет понимание и истолкование окружающей ее действительности, то это все отражается на характере философского знания. Вследствие этого философское знание несет в себе политический и идеологический заряд. Философское знание тесно связано с процедурой понимания, которая представляет собой приобщение и интерпретацию символических универсумов, окружающих личность, а также индивидуальное смыслополагание, смыслопорождение, т.е. определенного рода субъективизацию, придание уникально-единичного характера всеобщему знанию и опыту. Существенной чертой философского знания является его связь с мудростью. Мудрость есть качество личности, обладающей глубоким и проницательным умом и богатым жизненным опытом, позволяющим ей правильно расставлять смысложизненные ориентиры, а также спонтанно оценивать и принимать решения в сложных и незаурядных ситуациях. Само понятие философии как любви к мудрости подчеркивает этот аспект философского знания. Ведь для многих ученых философское знание было результатом длительных личностных переживаний, решений экзистенциальных проблем, преодоления собственного жизненного кризиса, мучающих сомнений, приобретения жизненного опыта и т.п. Стремление к философскому знанию было стремлением к мудрости, способной изменить всю личность в целом. Несомненно, что философское знание есть творческий «прыжок» в область трансцендентного, связанный с личностной верой человека, которая как раз и позволяла осуществить этот «прыжок». Переход от очерченных границ к области потаенного, запредельного, божественного, таинственного всегда характеризовал проблемы, которые ставили перед собой философы.

Разделение знания по объекту проявляется, прежде всего, в выделении знания естественнонаучного и гуманитарного. Различие по объекту изучения здесь вполне очевидно, нас интересуют в первую очередь особенности способов формулирования и использования этих знаний.

Основу естественнонаучного знания составляют факты, законы и утверждения о фактах и законах. Конечно, все это факты и законы, относящиеся к внешнему, природному миру.

Естественнонаучный факт – это всегда усредненное статистическое резюме, фиксация частоты появления определенного признака или характеристики предмета.

Следует отметить, что естественнонаучный факт отличается от голого эмпирического факта, основанного на непосредственном сиюминутном наблюдении. Например, мы заметили, что стрелка прибора отклонилась. Само по себе это явление – голый эмпирический факт. Тогда же, когда мы объясним, что значит это отклонение, включив данный эмпирический факт в систему других, объединенных общей теорией, тогда мы получим естественнонаучный факт.

Закон есть центральное утверждение теории, фиксирующее существенные, необходимые, повторяющиеся универсальные связи объективного мира.

Закон фиксирует определенную повторяемость явлений в прошлом и при этом позволяет прогнозировать продолжение этой повторяемости в будущем. Таково классическое понимание закона, характерное для естественно-научного знания.

С гуманитарным знанием все обстоит значительно сложнее. До сих пор ведутся споры, например, о том, что такое «исторический факт», существует ли он в действительности или же только в воображении историка. То же самое касается и понятия «историческая закономерность». Обладает ли оно всеобщим и необходимым характером? Может ли «исторический закон» позволять точно прогнозировать будущее? Эти споры заставляют многих ставить под сомнение научность гуманитарного знания. Такой подход во многом основан на попытках подогнать гуманитарные науки под шаблон естественных, где методология является в большей степени разработанной (сциентистский подход).

Но есть и другой подход, становящийся все более популярным (большую роль в его формировании сыграл М. Бахтин). Согласно этому подходу, объект гуманитарного знания образуют не просто эмпирические факты, а пространство человеческих ценностей, смыслов, возникающих при усвоении и освоении культуры.

Отсюда основная задача гуманитария – ценностно окрасить мир, наполнить его индивидуальным человеческим смыслом. Естественно, что при решении такой задачи принципы естественнонаучного познания применимы лишь частично, чаще всего они не подходят.

Кратко подводя итоги, можно отметить, что социально-гуманитарное знание отражает:

Во-первых, социальные процессы, динамику, т.к. сроки развития предмета сравнимы со сроками развития теории.

Во-вторых, единичное, индивидуальное, уникальное на основе общего, закономерного.

В-третьих, человека познающего, т.е. субъект не может быть исключен из данного типа знания, поэтому оно всегда наполнено ценностями, смыслами, где важнейшая роль принадлежит процедуре понимания.

В связи с бурным развитием науки в «обиход» современной гносеологии вошли такие виды знания, как эмпирическое и теоретическое. Разделение на эмпирическое и теоретическое знание упорядочивает знание с помощью учения о формах мышления, учета их функциональной роли в интеллектуальной деятельности.

Эмпирическое знание основывается на живом созерцании, а также на полученных с помощью него первичном обобщении фактов, их систематизации и классификации. Эмпирическое познание направлено непосредственно (без промежуточных звеньев) на свой объект, поэтому в нем отражаются преимущественно внешние связи и проявления объекта, на который оно направлено.

Теоретическое знание более абстрактно, претендует на всеобщий и необходимый характер, т.к. призвано выступать методологической основой для получения последующих эмпирических знаний. Теоретическое знание отражает в себе более глубокие закономерности и структуры познаваемого объекта. Важнейшая задача теоретического знания – достижение объективной истины во всей ее конкретности и полноте. Знание, полученное на теоретической ступени познания, приобретает несколько форм в процессе своего становления. На первой ступени – это всего лишь знание о незнании, вопрос, требующий ответа (проблема). На второй ступени знание выступает как предположение, основанное на фактах, истинное значение которого неопределенно и нуждается в доказательстве (гипотеза). Когда же знание отражает закономерные и существенные связи определенной области действительности, не противоречит данным опыта, является целостно организованной системой, имеет объяснительный и предсказательный потенциал, логически обоснованно, оно перерастает в теорию. Ключевым элементом теории является закон – объективная, существенная, необходимая и повторяющаяся связь между явлениями, процессами.

Диалектика взаимоотношений эмпирических и теоретических знаний такова, что рано или поздно за счет соответствующего обоснования эмпирические знания трансформируются в теоретические.

Как уже отмечалось выше, практический критерий является одним из важнейших в деятельности человека и человечества. Еще английский философ Нового времени Фрэнсис Бэкон (1561-1626) разделял научные опыты на «плодоносные», т.е. приносящие непосредственные практические результаты и «светоносные», т.е. ориентированные на будущее прикладное использование. Диалектика взаимоотношений этих видов знания такова, что фундаментальная наука рано или поздно становится прикладной. И в то же время ни одна прикладная научная дисциплина не может развиться без предварительного теоретического, «фундаментального» обоснования. Вот пример астрономии: известный французский физик-теоретик Анри Пуанкаре в начале XX в. не без иронии замечал: «Для финансирования астрономии надо быть идеалистом в политике», имея в виду, что тогда для практического использования знаний, даваемых астрономией, было очень далеко. Теперь в связи с практическим освоением космоса, политики стали проявлять заинтересованность в его освоении, следовательно, как раз отказ от финансирования астрономии теперь можно назвать «политическим идеализмом». К сожалению, на современном этапе развития России фундаментальная наука и фундаментальное знание, которые не приносят сиюминутной пользы, финансируются в недостаточной мере.

Очень важной дифференциацией знания является деление знания на вероятное и достоверное. «Вероятность» и «достоверность» – модальные характеристики знания, которые выражают степень его обоснованности и уверенности в нем субъекта. Вероятное знание, как правило, подразумевает несколько уровней, каждый из которых может делать данный тип знания незавершенным, гипотетичным, предположительным. Во-первых, это онтологическая вероятность: знание не может быть достоверным, т.к. оно отражает особенности и закономерности объектов, поведение которых отличается некоторой степенью неоднозначности и неопределенности. Во-вторых, логическая вероятность, под которой подразумевается логическое отношение между высказываниями. Мы говорим о логической вероятности тогда, когда высказывание «С» следует из двух высказываний «А» и «Б» не с логической необходимостью, а с некоторой вероятностью. Например, как в умозаключении «в этом лесу большинство деревьев ели» (А), «данное дерево вырублено в этом лесу» (В), «данное дерево ель» (С). В-третьих, гносеологическая вероятность, которая выражает недостаточность обоснованности знания и, соответственно, недостаточную в нем уверенность. Таким образом, с точки зрения гносеологического подхода вероятное знание является частично обоснованным, и у субъекта имеется частичная уверенность в нем.

 

 

§ 3. Знание и компьютер

 

Долгое время человеческое познание, мышление, знание считались предметом философского рассмотрения. Но с появлением кибернетики, компьютеров и компьютерных систем, которые стали называть интеллектуальными системами (ИС), искусственным интеллектом (ИИ), феномен знания стал объектом изучения математических и инженерно-технических дисциплин, расширился круг проблем в гносеологии. В 60-70-е гг. начались бурные дебаты на тему: «Может ли машина мыслить?» Сторонники концепции «компьютерного мышления» пытались сформулировать такое определение мышления, которое позволяло бы говорить о наличии такового у машин. Например, М.М. Ботвинник определял мышление как решение задач. Оппоненты этой концепции стремились выявить такие характеристики человеческого мышления, которые никак нельзя было бы приписать машине. К числу таких характеристик относили, к примеру, продуктивное воображение, эмоциональную окраску мыслительных процессов.

Вообще компьютерное моделирование мышления дало мощный толчок исследованиям механизмов познавательной деятельности. Например, исследуя устройство человеческой памяти, ученые по аналогии с компьютером стали различать долгосрочную («винчестер») и кратковременную («оперативную») память[16].

В последние два десятилетия в компьютероведение заметное внимание стало уделяться такому традиционно входившему в сферу философии предмету, как «знание».

Термин «знание» приобрел в ИС специфический смысл, который отечественный ученый-кибернетик Д.А. Поспелов характеризует как форму представления информации, которой присущи следующие особенности:

1. Внутренняя интерпретируемость, когда каждая информационная единица должна иметь уникальное имя, по которому система находит ее (например, во всех директориях не должно быть файлов с одинаковыми именами).

2. Структурированность, т.е. включенность одних информационных единиц в другие. (Например, файлы входят в состав директорий, директории входят в состав базы данных.)

3. Связность, т.е. возможность задания временных, причинно-следственных, пространственных отношений между элементами информации. (Например, информация, сгруппированная в файлы, выстраивается на винте в порядке, зависящем от времени образования файлов, команды в рамках операционной системы могут следовать друг за другом только в определенном порядке (как следствие за причиной – нельзя подать команду образования файла enter прежде, чем подашь команду сорy. com.).

4. Семантическая метрика, когда элементы информации связаны между собой через ключевые знаки, слова или выражения.

5. Активность, когда в программе заданы только основные направления, но в конкретных ситуациях машина, благодаря такой программе, находит как бы самостоятельное решение. (Примером является самообучающиеся программы, программы восприятия текстов при сканировании, игровые программы, к примеру шахматные, одна из которых обыграла Каспарова.)

Именно эти характеристики отличают знания в ИС от простой суммы информации (базы данных).

Однако все эти признаки присущи и тому знанию, которое входит в содержание сознания человека. Отсюда многие делают вывод, что оперирование информацией, производимое ЭВМ, полностью аналогично человеческому мышлению. Однако так называемое «компьютерное мышление» несамостоятельно и так или иначе зависит от тех параметров, которые задает машине человек. Так, «шахматная программа» при всей ее «активности» в моделировании конкретных, не предусмотренных человеком ситуациях в какой-либо другой области деятельности вообще окажется бессильной в принятии решения.

Тем не менее изучение принципов хранения, переработки и использования информации в ИС по аналогии позволяет глубже понять сущность феномена знания вообще.

 

 

Литература:

1. Алексеев, П.В. Теория познания и диалектика / П.В. Алексеев, А.В. Панин. – М., 1991. – 383 с.

2. Асмус, В.Ф. Античная философия / В.Ф. Асмус. – М., 1998. – 400 с.

3. Берус, В.В. Категории и принципы философского осмысления мира: учебное пособие / В. В. Берус, Е. В. Григоров, П. В. Ушаков. – Барнаул, 2004. – 108 с.

4. Вальверде, К. Философская антропология / К. Вальверде. – М.: Центр по изучения религий, 2000. – 411 с.

5. Войшвилло, Е.К. Логика: учебник для вузов / Е.К. Войшвилло, М.Г. Дягтерев. – М., 1998. – 528 с.

6. Ильин, В.В. Теория познания. Введение. Общие проблемы / В.В. Ильин. – М., 1993. – 197 с.

7. Исторические типы научной рациональности: в 2 т. – М., 1995.

8. Копнин, П.В. Диалектика как логика и теория познания: Опыт логико-гносеологического исследования / П.В. Копнин. – М., 1973. – 323 с.

9. Кохановский, В.П. Философия и методология науки / В.П. Кохановский. – Ростов н/Д., 1999. – 576 с.

10. Кузнецов, В.Г. Философия: учебник / В.Г. Кузнецов, И.Д. Кузнецова, В.В. Миронов, К.Х. Момджян. – М., 2001. – 519 с.

11. Курбатов, В.И. Логика. Систематический курс / В.И. Курбатов. – Ростов н/Д., 2001. – 512 с.

12. Лекторский, В.А. Эпистемология классическая и неклассическая / В.А. Лекторский. – М., 2001. – 256 с.

13. Микешина, Л.А. Философия познания. Полемические главы / Л.А. Микешина. – М., 2002. – 624 с.

14. Сытых, О.Л. Вероятное знание: монография / О.Л. Сытых. – Барнаул, 2000. – 250 с.

15. Теория познания: в 4-х т. / под ред. В.А. Лекторского, Т.И. Ойзермана. – М., 1995. – 431 с.

16. Уемов, А.И. Истина и пути ее познания / А.И. Уемов. – М., 1975. – 88 с.

17. Философские идеи Людвига Витгенштейна. – М., 1996. – 171 с.

18. Эволюция, культура, познание / под ред. И.П. Меркулова. – М., 1996. – 167 с.

 

Глава 21. Концепции истины

 

§ 1. Проблема истины, аспекты истины

 

Одним из самых важных гносеологических вопросов является вопрос об истине. Ведь для того чтобы знания помогали нам ориентироваться в окружающем мире и достигать намеченной цели, необходимо соответствие между приобретенными знаниями и действительностью. Это вопрос как раз об истинности наших знаний. А что такое истина?

Истина – это универсалия (наиболее общая категория) гносеологии, содержанием которой является оценочная характеристика знания в контексте его соотношения с предметной сферой, с одной стороны, и со сферой процессуального мышления – с другой.

В истории философии сложились несколько основных подходов к проблеме истинности знаний.

Во-первых, это концепция истины, сложившаяся в классической философии. Причем в этой концепции можно выделить две альтернативные парадигмы трактовки истины:

1. Корреспондентная (от лат. сorrespondere – отвечать, осведомлять) трактовка истины, где истинность мыслится как соответствие знания объективному положению дел предметного мира. Данной парадигмы придерживались Аристотель, Ф. Бэкон, Спиноза, Дидро, Гельвеций, Гольбах, Фейербах.

2. Когерентная (от лат. сohaerentia – сцепление, связь) трактовка истины, где истинность есть соответствие знания имманентным (внутренним) характеристикам идеальной сферы: содержанию Абсолюта (Платон, Гегель и др.), врожденным когнитивным (познавательным) структурам (Августин, Декарт, кембриджские платоники), самоочевидности рационалистической интуиции (Теофраст), чувственным ощущениям субъекта (Юм), априорным формам мышления (Кант), целевым установкам личности (прагматизм), научным соглашениям (Пуанкаре) и др.

Основными проблемами в данной сфере выступали в классической философии:

– проблема критерия истины, трактовка которого соответствовала принятому определению истины (от эйдотического образца у Платона до Божественной Мудрости у Фомы Аквинского, с одной стороны, и от индивидуального сенсорного опыта у Беркли до общественно-исторической практики у Маркса – с другой);

– проблема соотношения истины с заблуждением и абсолютной истины с истиной относительной (практически универсальной является модель движения к абсолютной истине посредством истин относительных: асимптотической либо финальной);

– проблема соотношения фактической и логической истины.

В неклассической философии происходит своего рода деонтологизация истины. Она лишается объективного статуса и мыслится как форма психического состояния личности (Кьеркегор), как ценность, которая «не существует, но значит» (Риккерт и в целом баденская школа неокантианства), как феномен метаязыка формализованных систем (Тарский), как спекулятивный идеальный конструкт (Н. Гартман) и др. В контексте философии жизни и философской герменевтики, разводящих объяснение и понимание как взаимно исключающие познавательные стратегии, феномен истины оказывается принципиально несовместимым с научным номотетическим методом (Гадамер) и реализует себя сугубо в контексте языковой реальности, что практически трансформирует проблему истинности в проблему интерпретации. Параллельным вектором неклассической трактовки истины выступает позитивизм, в контексте которого истина также трактуется как феномен сугубо языкового ряда, конституируясь в контексте проблемы верифицируемости.

В постнеклассической философии постмодернизма проблема истины является фактически не высказываемой, поскольку в качестве единственной и предельной предметности в постмодернистской философии выступает текст, рассматриваемый в качестве самодостаточной реальности вне соотнесения с внеязыковой реальностью «означаемого». Проблема истины развивается в концепте «игр истины», предложенном Фуко. С точки зрения постмодернизма истина не является продуктом когнитивного приближения к познаваемому объекту, результирующегося в адекватном постижении его сущности. В постмодернистской трактовке истина выступает как одно из проявлений интерпретационного своеволия субъекта. Истина трактуется постмодернизмом лишь как своего рода «совокупность правил» (Фуко), которыми руководствуется субъект, организующий свои познавательные практики в соответствии с нормативными требованиями, характерными для того или иного типа дискурса. С точки зрения постмодернизма пересмотр этих правил есть центральная процедура, фокусирующая в себе сущность периодически имеющих место в динамике культуры исторических трансформаций.

Несмотря на все коллизии понятия истины в историко-философской развертке, наиболее устойчивой остается классическая или корреспондентная концепция истины, которая была сформулирована на основании аристотелевского определения истины. Эта концепция, принятая большинством ученых и философов, утверждает, что истина есть соответствие знания действительности. Для классической концепции истины характерны следующие принципы:

1) действительность объективна, т.е. не зависит от нашего сознания и знания;

2) между действительностью и мыслью можно установить однозначное соответствие;

3) сущность действительности представлена совокупностью законов, которые могут быть адекватно отражены в знании;

4) существуют критерии установления соответствия мыслей действительности;

5) сама теория соответствия логически непротиворечива.

Классическая теория истины столкнулась с рядом трудностей, которые касаются каждого ранее обозначенного принципа. Во-первых, действительность не просто отражается в сознании, а концептуально оформляется самим субъектом познания. Далее можно отметить, что существует действительность, которая полностью зависит от субъекта и моделируется им, как, например, в квантовой механике. Таким образом, нельзя исключать из понимания истинности субъекта познания. Во-вторых, соответствие между мыслью и действительностью носит сложный, опосредованный языком характер. Посредством языка фиксируется содержание мысли, происходит приобретение информации, реализуется процесс коммуникации, поэтому он играет роль посредника между действительностью и мыслью человека. Причем язык несет в себе «заряд» как бы собственных интенций и законов, помимо отражения объективной реальности. В-третьих, существуют области действительности, где не существует законов в классическом понимании, а присутствуют лишь тенденции, где большая роль принадлежит единичному, частному, а не всеобщему, сущностному, повторяющемуся. Примером такой действительности является социальная реальность. В-четвертых, критерии истинности изменяются по отношению к той реальности, которая выбирается базовой, и изменяются во времени. Исходя из всего вышеперечисленного, сама теория соответствия не является в абсолютном смысле логически непротиворечивой.

Для того чтобы перейти к непосредственному рассмотрению, выделим некоторые, наиболее значимые для философии концепции истины. Все они имеют как позитивные, так и негативные стороны:

1. Классическая (корреспондентная) теория истин. Истина – это адекватное отражение объектов предметного мира в индивидуальном познании и сознании. По Аристотелю, «истина реальна лишь постольку, поскольку обозначаемые таким образом в звуках идеи соответствуют своим прообразам». Классическая концепция истины базируется на теории отражения, которая утверждает, что в результате взаимодействия человека с объектами в его сознании запечатлевается отражаемый объект, причем между структурой отражаемого явления и отображением как результатом процесса отражения существуют отношения изоморфизма и гомоморфизма. То есть в процессе познания в сознании человека отражается не только подобный предмету образ, но, возможно, и сущностное отражение предмета.

2. Когерентная концепция рассматривает истину как соответствие одних знаний другим. В когерентной теории основным критерием истинности какого-либо знания является его согласованность с более общей, охватывающей системой знания или же внутренняя непротиворечивость, выводимость в системе знания. Критерии истинности переносятся в субъективную или абсолютную сферы, которые как раз и выступают как предельные. Можно выделить несколько вариантов данной концепции. В первом случае мысль должна соответствовать неким врожденным когнитивным структурам – идеи (Декарт), априорные формы (Кант). Во втором случае истина есть соответствие эмпирическим данным, полученным с помощью органов чувств (сенсуалистический идеализм Беркли). В третьем варианте, как у Гегеля, где мир представляет единое целое и все вещи и явления связаны между собой и входят в это целое, знание об отдельной вещи должно согласовываться с системой знания о мире в целом.

3. Прагматическая концепция. Основным критерием истинности знания является успешность или работоспособность идеи, ее полезность для достижения цели, которую ставит и осуществления которой добивается человек. Поскольку успешное функционирование истины или идеи нуждается в проверке, проверяемость также входит в определение истины. Данная концепция истины была сформулирована представителями классического прагматизма Ч. Пирсом, Д. Дьюи, У. Джеймсом. Дальнейшая разработка и модернизация данной концепции принадлежит Р. Рорти. С его точки зрения, процесс познания не является серией более или менее удачных попыток адекватно представить (репрезентировать) действительность с целью максимального приближения к сущности объектов, явлений, процессов. Задача обнаружения истины заменяется установкой на выработку описания действительности, которая была бы как можно более полезна в рамках той или иной специфической ситуации.