Проблемы создания и соблюдения прав собственности

Права собственности не только менее исключительны, но и менее универсальны, чем они могли бы быть при отсутствии издержек их соблюдения. Представьте себе первобытное общество, в котором зем­ля используется преимущественно для выпаса скота. Численность населения невелика по сравнению с количеством земли, и стада так­же невелики. Не существует технологии улучшения земли с помощью удобрений, ирригации и других средств. Стоимость дерева и других материалов для ограждений очень высока, и при общей безграмотно­сти общества система документальной фиксации права собственности отсутствует. В этих обстоятельствах издержки соблюдения прав соб­ственности вполне могут превысить выгоды. Эти издержки будут включать в себя издержки создания изгородей, чтобы оградить землю от чужого скота, и будут значительными. Выгоды же могут быть нулевыми. Так как нет проблемы перенаселения, права собственности не будут обеспечивать статических выгод, а поскольку нет способа улучшить землю, может не быть и динамических выгод. Неудиви­тельно, что права собственности менее распространены в первобыт­ных обществах, чем в развитых, и что логика, по которой права собственности возникают и развиваются в обществе, связана с увели­чением выгод от прав собственности по сравнению с издержками их соблюдения."

⁰ Существует обширная экономическая литература по историческому развитию систем прав собственности: например, в доисторическом, перво­бытном и древнем мире (см., например, статью Смита в п. 3.1, сноска 3; D. Bruce Johnsen. The Formation and Protection of Property Rights Among the Southern Kwakiutl Indians, 15 J. Leg, Stud. 41 (1986); David E.Ault & Gilbert L.Rutman. Land Scarcity, Economic Efficiency, and African Common Law, 12 Research in Law & Econ. 33 (1989); Martin J. Bailey. Approximate Optimality of Aboriginal Property Rights, 35 J. Law & Econ. 183 (1992)); в средние века (см., например, Carl J. Dahlman. The Open Field System and Beyond: A Property

Проблемы создания и соблюдения прав собственности

Проводимое в общем праве разделение между домашними и дикими животными иллюстрирует тот же общий принцип. Домаш­ние животные находятся во владении, как и любая другая личная собственность; дикие животные не находятся во владении, пока они не убиты или не помещены в ограниченное пространство (например, в зоопарк). Так, если ваша корова уходит с вашей земли, она оста­ется вашей коровой; но если суслик, нора которого находится на вашей земле, покидает ваш участок, он не является вашей соб­ственностью и кто угодно может поймать или убить_чего, если он не приручен, — если у него нет animus revertendi (привычки возвра­щаться на вашу землю). (Можете ли вы найти экономическое объяс­нение доктрины animus revertendil) Трудно ввести право собствен­ности на дикое животное, да и бесполезно. Большинство диких животных, как и в нашем примере с сусликом, не имеют ценности, так что ничего нельзя выиграть от создания стимулов к инвестиро­ванию в них.

Предположим, дикие животные имеют ценность. Если нет прав собственности на ценные пушные виды животных, такие как соболь и бобр, охотники будут истреблять их до полного исчезновения, даже если приведенная ценность ресурса будет вследствие этого уменьшена. Охотник, который жалеет и не убивает самку бобра, чтобы она могла принести потомство, знает, что родившиеся у нее бобрята почти наверняка будут пойманы каким-нибудь другим охот­ником (если имеется достаточно много охотников), и он не будет жертвовать выгодой в настоящем ради того, чтобы эту выгоду получил в будущем кто-либо другой. Установление прав собствен­ности желательно в таких обстоятельствах, но трудно представить себе осуществимую схему, посредством которой можно дать охот­нику, решившему пожалеть самку бобра, право собственности на ее не родившихся детенышей. Издержки установления такого права собственности будут превосходить выгоды, даже если выгоды были бы существенными.

Есть два возможных решения. Более распространенное заклю­чается в использовании регулирующей силы государства для сокра­щения охоты до уровня, близкого к оптимальному для сохранения животных; это пример того, как регулирование может замещать права собственности в корректировании расхождения между част­ными и социальными издержками и выгодами. Другое решение —

Rights Analysis of an Economic Institution (1980)) и на Диком западе США в XIX в. (см., например, Terry L.Anderson & Peter J. Hill. The Race for Property Rights, 33 J. Law & Econ. 177 (1990); John R. Umbeck. A Theory of Property Rights, With Application to the California Gold Rush (1981)). Недавние попыт­ки синтеза см. в работе Robert С. Ellickson. Property in Land, 102 Yale L. J. 1315 (1993).

Собственность

если один человек купит всю область обитания животных; тогда он будет регулировать охоту на своей собственной земле оптимально, так как он будет получать от этого все возможные выгоды.⁷

г Другим примером корреляции между правами собственности и редкостью является различие между законодательством о водных ресурсах в восточных и западных штатах США. В восточных штатах, где вода в изобилии, права на водные ресурсы являются в значитель­ной степени коллективными, при этом основное правило состоит в том, чтобы владельцы прибрежных земель могли использовать воду так, чтобы не мешать друг другу. В западных штатах, где воды недо­статочно, присваиваются исключительные права.

Теперь рассмотрим пример с предметами, которые часто имеют очень большую ценность, такими как сокровища, оставшиеся после кораблекрушения, которые когда-то были в чьей-то собственности, но были брошены. Общее правило в таких случаях — нашедший стано­вится собственником. В некотором смысле это правило подобно пра­вилу в случае с дикими животными и с водными ресурсами в восточ­ных штатах. Право собственности на вещь приобретается непосред­ственным владением. До этого момента вещь ничья (не родившиеся бобрята, покинутый корабль), и именно этот разрыв в действии права собственности — когда никто не имеет права собственности — явля­ется источником экономической проблемы.

Но эта проблема несколько различна в случае с животными и в случае с сокровищами. В случае с дикими животными проблема со­стоит в слишком быстрой эксплуатации; в случае с брошенной соб­ственностью она заключается в слишком больших издержках экс­плуатации. Предположим, чтобы извлечь сокровища с затонувшего корабля, которые стоят 1 млн долл., требуется нанять команду водо­лазов за 250 000 долл. Поскольку ожидаемая прибыль от этого пред­приятия очень высока, кто-либо еще может решить нанять свою соб­ственную команду и попытаться опередить первую. Могут появиться и третья, и четвертая команды, поскольку у каждой есть одинаковые шансы (25%) достичь сокровищ первыми. Тогда ожидаемая ценность предприятия для каждой команды (1 млн долл.х 0.25) все еще будет покрывать ожидаемые издержки каждой из них. Однако если все четыре будут пытаться достать сокровища, то издержки получения сокровищ стоимостью 1 млн долл. будут в четыре раза больше, чем было бы в случае, когда только одна команда пыталась бы их до-

⁷ Об экономике пушной торговли см. Harold Demsetz. Toward a Theory of Property Rights, 57 Am. Econ. Rev. Papers & Proceedings 347, 351-353 (May 1967). Это одна из переломных статей в новой экономике права. См. также Dean Lueck. The Economic Nature of Wildlife Law, 18 J. Leg. Stud. 291 (1989).

Проблемы создания и соблюдения прав собственности

стать.⁸ Правда, общие социальные убытки от такой конкуренции бу­дут меньше 750 000 долл., так как конкуренция может привести к тому, что сокровища будут найдены раньше (тем самым вырастет их текущая ценность), чем в случае с одним искателем. Но выигрыш во времени может быть слишком незначительным по сравнению с до­полнительными расходами на ускорение поисков.

Проблема чрезмерных издержек не возникла бы, если бы сокро­вища не были брошены; тогда собственник просто нанял бы одну команду за 250 000 долл. Но когда мы называем собственность «бро­шенной» в юридическом смысле, мы имеем в виду, что издержки возвращения собственности к первоначальному собственнику чрезмерно велики либо потому, что невозможно с разумными издержками найти его, либо в силу того, что он считает ценность собственности (возмож­но, ошибочно) меньшей, чем издержки ее розыска или использова­ния. Проблема чересчур дорогостоящей эксплуатации ценного ресур­са, подобно проблеме слишком быстрой эксплуатации, непосредственно коренится в порой чрезмерных издержках установления прав соб­ственности.

Общее право иногда дает первому решившемуся начать поиск искателю брошенной собственности право исключать из поиска дру­гих, пока его поиск проводится добросовестно. Другое правило обще­го права, которое сокращает расточительное стремление к ренте при поиске брошенной собственности, объявляет брошенные сокровища в виде денег и золотых слитков собственностью государства, а не на­шедшего. Это правило сокращает инвестиции в поиск сокровищ до того уровня, который устраивает государство; оно устанавливает этот уровень, определяя, какое вознаграждение давать нашедшему. В слу­чае денег (в отличие от сокровищ, которые имеют историческую, эсте­тическую или коллекционную ценность) оптимальный уровень очень низок, возможно нулевой. Факт нахождения денег не увеличивает благосостояние общества; он просто позволяет нашедшему получить больше производимых обществом благ, чем получают другие. Опти­мальное вознаграждение в этом случае может быть очень низким — возможно, нулевым. В общем праве есть тенденция к расширению принципа конфискации денежных сокровищ на другие найденные предметы, т. е. тенденция давать нашедшему вознаграждение, а не саму собственность; это имеет экономический смысл.

⁸ Тенденция переводить ожидаемую прибыль в издержки усилий кон­курентов называется поиском ренты (rent-seeking). К нему мы будем не­однократно возвращаться в этой книге. Оно является предметом обширной литературы. См. работы в сборнике Toward a Theory of the Rent-Seeking Society (James M. Buchanan, Robert D. Tollison & Gordon Tullock eds., 1980). В журнале Public Choice публикуется много статей о поиске ренты.

Собственность

На первый взгляд ничто не может быть таким далеким от за­тонувших сокровищ, как запатентованные изобретения. Тем не менее экономическая проблема, создаваемая патентами, имеет поразитель­ное сходство с проблемой брошенной собственности. С одной сторо­ны, идеи создаются, а с другой — их как бы находят. Предположим, некто изобрел какой-то вид продукции и получил на него патент, который делает его исключительным собственником изобретения, что позволяет ему продать этот патент производителю за 1 млн долл. Предположим, издержки, необходимые для разработки изобретения, составляют 250 000 долл. Вполне возможно, что найдутся еще жела­ющие, которые будут стремиться изобрести этот вид продукции пер­выми. Конкуренция приведет к тому, что его изобретение будет уско­рено. Но предположим, что он будет изобретен лишь на один день раньше; тогда увеличение ценности от получения изобретения днем раньше будет меньше издержек, связанных с умножением общих ин­вестиций в изобретение.

Как показывает обсуждение в этом параграфе, отрицание права собственности, равно как и создание его, может быть средством эко­номии. Еще одним примером является доктрина общественной соб­ственности,⁹ согласно которой сохраняется общий доступ к судоход­ным водным путям, морским побережьям и определенным видам пляжей, — никто не может установить на них право собственности. Если ресурс ценен, но не является редким (парадокс?), создание прав собственности не приводит к экономии; оно лишь побуждает искать ренту и приводит к расточению ресурса.

Проблема редко заключается в наличии или отсутствии права собственности. Скорее, как в случае с патентами и дикими живот­ными, она состоит в создании ограниченного или неограниченного права собственности, когда ограничение направлено на создание пра­вильного (не являющегося неэффективным или чрезмерным) уров­ня инвестиций в эксплуатацию ценного ресурса. Например, право­вая защита торговой марки зависит от того, продает ли владелец торговой марки тот продукт или услугу, которые эта торговая марка обозначает. Вы не можете просто выдумать названия продуктов, которые вы или кто-либо еще когда-нибудь пожелаете продавать, зарегистрировать эти названия в ведомстве по торговым маркам (Trademark Office) и тем самым получить право на исключение использования этих названий другими. Дозволение таких «банков­ских операций» с торговыми марками может привести к привлече­нию чрезмерного количества ресурсов в деятельность по выдумыва­нию торговых марок и к заполнению реестра миллионами названий,

⁹ См. Dean Lueck. The Rule of First Possession and the Design of the Law, 38 J. Law & Econ. 393, 423-424 (1995); Lloyd KCohen. The Public Trust Doctrine: An Economic Perspective, 29 Cal. W. L. Rev. 239 (1993).

Интеллектуальная собственность...

в результате чего для продавцов станет более дорогостоящим поиск в реестре, необходимый для избежания нарушения прав владельцев зарегистрированных марок.

3.3. Интеллектуальная собственность: