Красному лотку на колесах, суток трое будет думать, не бросить

Ли ему все.

Quot;Избавлю его от этой муки", - и Сантьяго зашагал по

Улицам куда глаза глядят, пока не оказался в порту, перед

Маленькой будочкой с окошком. Там продавали билеты на пароходы.

Египет был в Африке.

Что вам угодно? - спросил кассир.

Может быть, завтра куплю у вас билет, - ответил ему

Сантьяго и отошел.

Всего одну овечку продать - и можно переплыть пролив. Эта

мысль смутила его. А кассир сказал своему помощнику:

Еще один мечтатель. Хочет путешествовать, а в кармане

Пусто.

А покуда Сантьяго стоял перед окошечком кассы, ему

Вспомнились его овцы, и вдруг страшно стало возвращаться к ним.

Целых два года овладевал он искусством пастуха и достиг в нем

Совершенства - умел и остричь овцу, и помочь ей произвести на

Свет ягненочка, и от волков защитить. Знал, как свои пять

Пальцев все пастбища Андалусии, точно помнил, во что обойдется

Покупка или продажа любой.

В хлев, где его дожидалось стадо, он двинулся самой

Длинной дорогой. В этом городе тоже был свой замок, и Сантьяго

Решил подняться по откосу и посидеть на крепостной стене.

Оттуда видна была Африка. Кто-то ему объяснил, что оттуда в

Незапамятные времена приплыли мавры, надолго покорившие чуть не

Всю Испанию. Сантьяго терпеть не мог мавров: должно быть, это

Они и привезли сюда цыган.

Со стены весь город - и площадь, на которой он

Разговаривал со стариком, - был как на ладони.

Quot;Будь проклят час, когда он мне повстречался", - подумал

Он. Ведь ему-то всего и нужно было, чтобы цыганка растолковала

Ему сон. Ни она, ни старик вроде бы не придали никакого

Значения тому, что он пастух. Верно, эти люди -- одинокие и во

Всем изверившиеся - не понимают, что пастухи неизменно всей

Душой привязываются к своим овцам. А Сантьяго знал про каждую

Все и во всех подробностях: та - яловая, та через два месяца

Принесет потомство, а вон те - самые ленивые. Он умел и стричь

Их, и резать. Если он решится уехать, они без него затоскуют.

Поднялся ветер. Сантьяго знал: люди называют его

"левантинцем", ибо с востока, оттуда же, откуда он задувал,

Налетали орды язычников. Юноша, пока не побывал в Тарифе, и не

Подозревал, что африканское побережье так близко. Опасное

Соседство - мавры могут нагрянуть снова. Ветер усиливался. "Не

Разорваться же мне между овечками и сокровищем", - подумал

Сантьяго. Надо выбирать между тем, к чему привык, и тем, к чему

тянет. А ведь есть еще и дочка лавочника, но овцы важнее,

Потому что они зависят от него, а она - нет. Да и помнит ли

Она его? Он был уверен: она и не заметит, если он не появится

Перед ней через два дня. Те, для кого дни похожи один на

Другой, перестают замечать все хорошее, что происходит в их

Жизни.

Quot;Я оставил отца, и мать, и замок возле моей родной

Деревни, - думал он. - Они привыкли жить в разлуке, и я

Привык. Стало быть, и овцы привыкнут, что меня нет".

Он снова оглядел площадь с высоты. Бойко шла торговля

Воздушной кукурузой; на той скамейке, где он разговаривал со

Стариком, теперь целовалась парочка.

Quot;Торговец..." - подумал Сантьяго, но докончить мысль не

Успел - порыв "левантинца", задувшего с новой силой, ударил

Ему прямо в лицо. Ветер не только надувал паруса

завоевателей-мавров, он нес с собой тревожащие душу запахи:

Пустыни, женщин под покрывалами, пота и мечтаний тех, кто

Когда-то пустился на поиски неведомого, на поиски золота и

Приключений. Он приносил и запах пирамид. Юноша позавидовал

Свободному ветру и почувствовал, что может уподобиться ему.

Никто не стоял у него на пути, лишь он сам. Овцы, дочка

Суконщика, поля Андалусии - все это были лишь подступы к Своей

Стезе.

Назавтра в полдень он пришел на площадь и пригнал шесть

Овец.

Удивительное дело, - сказал он. - Мой друг тут же

Купил у меня всю отару и сказал, что всю жизнь мечтал стать

Пастухом. Это доброе предзнаменование.

Так всегда бывает, - ответил старик. - Это называется