III. Общая ответственность за вред

1. Статья 684 т. Х. ч. 1 есть общий закон об ответственности за вред и убытки.

По принятому в литературе и практике мнению, основанием ответственности за вред по ст. 684 служит вина правонарушителя – его деяние или упущение, хотя бы это деяние и упущение не составляли ни преступления, ни проступка. Это значит, что невозможна ответственность по ст. 684 за случай, по принципу причинности (Вып. I, стр. 176)[см. сноску 443]. Причем вина правонарушителя не предполагается по закону, поэтому потерпевший в противоположность ст. 683, не освобождается от обязанности доказывать вину правонарушителя[см. сноску 444]. Количество вреда и убытков определяется судом гражданским (ст. 689), но на основании правил, изложенных в законах о вознаграждении за вред и убытки, причиненные преступлениями или проступками (ст. 685)[см. сноску 445]. Неясен вопрос о том, как должны быть определяемы убытки, если виновным оказался также потерпевший (смешанная вина): следует ли в этом случае принимать во внимание степень вины или причинную связь? Наши законы, в случае причинения убытков несколькими лицами, постановляют, что каждый из виновных обязан вознаградить за те убытки и вред, которые причинены его действиями (ст. 650). Если этого установить нельзя, то все виновные отвечают поровну (ст. 650, ср. ст. 649). Следовательно, не принимается во внимание степень виновности. На этом же основании – причинной связи, по-видимому, правильно решать и распределение убытков при смешанной вине[см. сноску 446]. Любопытно, однако, заметить, что иногда принимается во внимание степень вины. Так, если рабочий не виновен в злом умысле или грубой неосторожности, то, несмотря на смешанную вину, вознаграждение рабочему не может быть уменьшено (по зак. 2 июня 1903 г. ст. 4, прил. к ст. 156¹⁹ Уст. пром., ¹¹/₇). Наконец, следует заметить, что ответственность по ст. 684 вовсе исключается, если причинивший вред принужден был к тому требованиями закона или правительства, или необходимой личной обороной (конец ст. 684). Так, напр., очевидно, промышленные заведения, занимающиеся производством предметов, необходимых для снабжения армии и флота, освобождаются от всякой перед заказчиком, кроме военного и морского ведомств, ответственности, в случае невозможности исполнения в срок заказов, вызванной необходимостью удовлетворения потребностей этих ведомств (Ук. 1914 г. сент., в порядке ст. 87 Осн. Зак.)[см. сноску 447]. Равным образом исключается ответственность по ст. 684 и в том случае, когда кто-либо причиняет ущерб или убытки другому, действуя в пределах своего права (⁹¹/₂₂, ⁹⁴/₆₃ и др.). Положение это, однако, на практике вызывает споры. Поэтому сенат ограничил это положение: никто не свободен пользоваться своим правом так, чтобы лишать другого возможности пользоваться его правом (⁰²/₁₂₆, ср. ⁰⁶/₈₂, ¹²/_II 1903 г.), но и в таком виде положение это вызывает возражения[см. сноску 448].

2. В частности, на основании общего же закона (ст. 684), можно обосновать ответственность за отрицательный договорный интерес.

Под отрицательным договорным интересом разумеется вознаграждение за вред, виновно причиненный одной стороной другой заключением с ней недействительного договора. Так, напр., заключен был договор одной стороной несерьезно, в шутку, или действие договора было невозможно, или не было надлежащего полномочия и т.п.[см. сноску 449] Во всех этих и многих других случаях невиновная сторона, которая могла рассчитывать на исполнение недействительного договора, вправе потребовать от виновной стороны возмещения причиненного ею вреда. Этот вред мог выразиться, напр., в том, что стороне, рассчитывавшей на исполнение недействительного договора, пришлось заключить потом менее выгодный для нее договор, или потратиться на какие-либо приготовления в ожидании исполнения недействительного договора. Правда, согласно одному сенатскому решению, родители, отказавшие жениху после данного с их стороны согласия на брак, не отвечают за убытки, понесенные женихом на приготовления к свадьбе (⁸⁹/₁₂₄, ср. ¹³/₇₆). Но здесь, очевидно, имеется в виду исключительный случай, продиктованный необходимостью строгого охранения свободы брака. В других же случаях сенат правильно признает обязанность возмещения ущерба, причиненного сделкой, недействительной, напр., вследствие обмана другой стороны (⁸³/₇₈). Правда, в ст. 684 не говорится прямо о возмещении отрицательного договорного интереса (также в ст. 574), но смысл ст. 684 не оставляет сомнения в допустимости такого возмещения. Проект прямо предусматривает данное обязательство, ограничивая ответственность размером положительного вреда, а не потерянной прибыли (ст. 21, п. 2)[см. сноску 450].

3. Кроме общего постановления ст. 684, в наших законах предусмотрены и отдельные случаи возмещения имущественного вреда.

1) Так, дается целый ряд статей (609–643), посвященных вознаграждению имущественного вреда, виновно[см. сноску 451] причиненного неправым владением чужим имуществом. Причем искать вознаграждение за вред вправе не только собственник, но и лицо, владеющее имуществом по праву владения (⁷⁶/₃₄₈, ⁸⁵/₈₃₆ и др.; ср. ⁰³/₇₄)[см. сноску 452]. Обязанность же вознаграждения лежит на всяком неправом (незаконном) владельце, независимо от того, добросовестно или недобросовестно было его владение (ст. 609). Но на размер вознаграждения, как было уже выяснено, недобросовестность неправового владельца оказывает существенное влияние (§ 17, III, 1 в). В частности, при возвращении имущества движимого – денежных капиталов, недобросовестный владелец уплачивает 6% и неустойки 3% (ст. 641). Следует еще заметить, что наш закон довольно грубо определяет недобросовестность как достоверно известную владельцу неправость его владения (ст. 610, 611, ср. ст. 626: «не зная о праве другого»). Сенат требует для добросовестности сознания своего права (⁹²/₉₁), а решение вопроса о добросовестности владельца относит к существу дела (⁰²/₈₇ и др.).

2) Наши законы посвящают также несколько статей ответственности за имущественный вред, причиненный присвоением и похищением чужого имущества, а равно его повреждением и истреблением (ст. 671 и сл.)[см. сноску 453]. Причем, в этих случаях вознаграждение, по желанию потерпевшего, определяется по стоимости имущества в момент утраты, повреждения имущества или в момент постановления решения.

3) Известна нашим законам и ответственность за имущественный вред, причиняемый возведением тех или других сооружений (ст. 685), в частности железных дорог (⁰²/₁₁₁); но лишь проект более подробно регулирует этот важный вопрос для современного права (ст. 1204). В частности, проект правильно предусматривает опасность вреда от неисправного содержания сооружения, или обусловленного недостатками в постройке этих сооружений (ст. 1205). – Нельзя не подчеркнуть, что наши законы, излагая отдельные случаи причинения имущественного вреда, оставили без нормировки вопрос большей важности – ответственность за недобросовестную конкуренцию. Удачно разрешает этот вопрос швейцарское уложение. Оно отличает в данном вопросе право требовать прекращения деяний, противных правилам доброй совести, в частности, ложных публикаций, от права возмещения убытков. Эти убытки образуются от уменьшения числа клиентов и подлежат возмещению при условии виновности лица. Право же требовать прекращения недобросовестной конкуренции возможно и в том случае, когда нет убытков, а есть опасность потерять клиентов (ст. 48)[см. сноску 454].