Наша семья живет недалеко от храма Апостола Фомы. В свое время, когда он еще не был построен, мы часто гуляли около того места со своими детьми. Во время очередной прогулки мы увидели часовенку, возле которой лежал камень с какими-то надписями. Муж очень хотел узнать, откуда здесь появился этот камень, так как некоторое время назад поблизости шли земляные работы. В часовне чувствовался запах ладана, и мы поняли, что там, наверное, недавно молились. Мы немного постояли, посмотрели и ушли. А через какое-то время наша соседка, с которой мы иногда ездили в храм на Автозаводской, рассказала, что рядом с часовней построили небольшую деревянную церковь. Мы, конечно, пошли посмотреть, и первое, что нас удивило, — размер храма, алтарь начинался практически у входа. Это было абсолютно непривычно, и, можно сказать, что мы были очень смущены. Но потом мы пришли еще раз, когда в храме шла служба. Мы увидели батюшку, певчих, прихожан и поняли, что здесь все так же, как и в любом храме. С тех пор мы стали ходить сюда чаще, потом попали на беседы, которые каждую неделю проводил отец Даниил, и так понемногу втянулись в церковную жизнь. Стало интересно, приход разрастался очень быстро, как по мановению волшебной палочки. Мы своими глазами видели, как все растет, умножается и преобразуется, и мы испытывали чувство, радости, удивления, причастности к созиданию чего-то очень важного.
Первая беседа, на которую я попала, произвела на меня большое впечатление, хотя надо было привыкнуть к батюшкиной манере быстро говорить. Отец Даниил всегда хотел сказать о многом, а мы боялись пропустить хоть слово, слушали его, буквально раскрыв рты. Он обладал удивительным даром говорить просто об очень сложных вещах. Он хорошо знал Библию и всегда мог дать исчерпывающий ответ на любой вопрос. После этих бесед в голове наступала полная ясность, мы все чувствовали, что наш батюшка — это самый короткий путь к Богу. Он был для нас светильником, он всех тянул вверх, потому что четко знал, что нужно делать, чтобы попасть в Царствие Небесное, и объяснял это всем. Люди очень тянулись к нему поговорить, послушать, и отец Даниил никому не отказывал, для всех находил время. Можно сказать, что благодаря батюшке, его проповедям и наставлениям Царствие Божие было для нас очень близко. На его беседы многие люди приезжали издалека, даже пожилые бабушки, которым, казалось, уже трудно передвигаться, но нет, приезжали специально, слушали очень внимательно.
С тех пор как я начала ходить в церковь, часто задумывалась о том, что нехорошо жить в невенчанном браке. Настоятель храма на Автозаводской, к которому я обратилась по поводу венчания, ответил, что если мы хотим, то, конечно, можем венчаться. Через некоторое время я уже пришла договариваться о Таинстве, но, поскольку настоятеля на месте не оказалось, подошла к другому священнику. Каково же было мое удивление, когда батюшка, выслушав меня, ответил, что венчаться с неверующим, хоть и крещеным, супругом я не могу. Максимум, что я могу сделать, — это молиться за него. Я, конечно, не ожидала такого и очень расстроилась. А в то время у меня еще не получалось ходить на исповедь к отцу Даниилу, мешала гордыня. Мне казалось, что человеку таких знаний, как он, все мои житейские вопросы будут казаться глупыми. Что и как говорить, я совершенно не представляла. Но, пересилив себя, все-таки подошла, рассказала историю о венчании. Батюшка выслушал, пожал плечами и сказал: «Молитесь!» Я успокоилась, перестала на эту тему размышлять. А однажды, придя в храм, я повстречала батюшку, и он тут же спросил: «А вы когда думаете венчаться?» Я ему напомнила о том, что он сам велел молиться, что муж — человек нецерковный и т.д. Он посмотрел на меня и сказал: «Так, собирайтесь венчаться!» Я начала думать, как мужу сказать, ведь он знает, что не благословили, если он не будет исповедоваться и причащаться. А вскоре мы поехали в паломническую поездку в Муром, к Петру и февронии, где мы молились о нас и обо всех своих родственниках, о тех, кто жил в гражданском браке, и удивительным было то, что потом многие наши близкие поженились. И когда мы вернулись в Москву, батюшка нас повенчал.
Господь через батюшку открывал многие сердца, потому что в нем был свет Божий. Он был стремительным, пламенным, искренним, радовался каждому приходящему как ребенок. Он не любил скорбные лица в храме, всех старался ободрить и утешить, да так, что у человека появлялась надежда. Однажды в храме он увидел меня грустной, спрашивает: «Что случилось?» Я не нашлась что ответить, а потом, уже после службы, он мне сказал: «Слишком привязана к земному. Что же вы в храме как на поминках, вы же в Царствие Божие пришли!»
Отец Даниил не только знал почти всех прихожан в лицо, но еще помнил их имена, знал всех детей, у него была удивительная память. Дети его очень любили, он часто играл с ними на улице во время традиционных чаепитий после службы.
Незадолго до смерти он, проходя мимо книжной лавки, в которой я тогда работала, радостно сказал: «Алла, можете меня поздравить, мне сегодня угрожали 14 раз». Я настолько опешила от того, с какой легкостью он это сообщил, что просто потеряла дар речи. Мне это показалось очень беспечным. И одновременно стало страшно, так как мы все очень любили батюшку. Толком ничего не смогла ответить, ни поддержать, ни ободрить, только лишь вымолвила: «А с чем же поздравить-то?» С этим разве поздравляют... Долго думала, как же все-таки поддержать его, и решила просто предостеречь, так как я сама с Северного Кавказа и представляю, что могут сделать фанатично настроенные люди. А потом сказала: «Вы будете мучеником, а мы-то что без Вас делать будем?» «Да ничего страшного, — говорит, — они трусы». И пошел. Не думала я тогда, что мученичество — это счастье для него, по-земному рассуждала.
Наш приход и сейчас продолжает расти. Места все время не хватает, на воскресных службах яблоку негде упасть, люди приходят — и остаются. Господь призывает. Уверена, что так происходит во многом благодаря молитвам нашего батюшки, теперь уже на Небесах. Он создал такую неповторимую атмосферу радости, присутствия Царствия Божия на земле, что из храма просто не хочется уходить.
Трудно было предположить, что прощаться с батюшкой придет столько народу. Два дня гроб стоял в храме, а люди все шли и шли, и этот поток не кончался. Многие приезжали из других городов, сколько было звонков, звонили даже из-за границы, заказывали диски с его проповедями, книги. И думаю, что смерть отца Даниила была самой лучшей проповедью для любящих и помнящих его людей.
