Глава 13. «Программа совершила недопустимую операцию, и будет немедленно закрыта»

Сети

«Программа совершила недопустимую операцию, и будет немедленно закрыта»

 

 

Это только одно из сообщений, которые довольно часто показывает мне компьютер. И то, если мне повезет. Чаще всего он просто отключается, даже не побеспокоившись предупредить меня о том, что надо сохранить работу.

Это одно из многочисленных разочарований современной жизни. Но почему? Почему мы пассивно продолжаем использовать программное обеспечение, которое отнимает у нас столько времени и приводит к повышению кровяного давления?

Короткий ответ таков: я использую программу, потому что ее используете вы и все остальные. Для компании Мiсrоsоft подлинным коммерческим успехом было то, что ее программное обеспечение стало практически всеобщим стандартом операционных систем и таких прикладных программ, как электронные таблицы, слайд­шоу (последовательность кадров при презентации) или текстовые редакторы. Не говоря уже о ее печально известной попытке захватить рынок интернет-браузеров за счет компании Netscape. Министерство юстиции США посчитало, что компания зашла слишком далеко.

Господство компании Мiсrоsоft - это классический результат феномена сетевых внешних эффектов, который все чаще и чаще встречается в экономике. Сеть - это набор соединений, объединяющих людей и оборудование. Одна из таких сетей - это Интернет, который можно сравнить с сетью железных дорог или телефонной сетью. Некоторые сети менее очевидны: например, банковский автомат связывает людей и денежные средства в банках. Деньги это еще один пример: мне бесполезно использовать раковины каури1, если вы используете в качестве средства обмена коров.

В промышленно развитых странах доля сетевых товаров в общем объеме экономики постоянно растет, в том числе в таких секторах, как информационные технологии коммуникации, сфера развлечений и финансы. За последние 25 лет доля этой категории товаров в ВВП стран резко увеличилась.

Сетевые товары не похожи на традиционные товары и услуги, например, на пончики или стрижку волос. Никому не нужен телефон как таковой. Ценность для потребителя представляет телефон плюс связь с другим телефоном. А лучше - с множеством телефонов. Чем больше людей подсоединено к сети, тем привлекательнее она для потребителей. Это и есть сетевой внешний эффект. Допустим, у вас есть 10 телефонов с 90 потенциальными контактами между пользователями. Добавьте еще одного пользователя, и у вас появится еще 20 потенциальных контактов. Если вместо 100 пользователей у вас будет 101, то добавится еще 200 контактов.

У традиционных товаров есть свои заменители: если при имеющемся доходе я покупаю больше единиц чего-то одного, то получу меньше чего-то другого. Сетевые товары служат дополнением друг друга: телефон без другого телефона и контакта с другими пользователями бесполезен, компьютер не обходится без принтера, ziр-драйвера, подключения к Интернету и т.д. Ценность сетевых товаров тем выше, чем больше единиц товара продано. Сетевые внешние эффекты - это, по сути, экономия от масштаба со стороны спроса.

Более того, стоимость многих сетевых товаров значительно снижается по мере их продажи, потому что для них характерна также экономия от масштаба со стороны производства. Например, при разработке программного обеспечения практически все затраты связаны с начальным написанием программ и маркетингом. Выпуск дополнительных копий и их распространение обходятся очень дешево. Поэтому, если разработчик может продать миллион копий вместо ста тысяч, то средние стоимость и цена будут гораздо ниже. То же можно сказать и о любых высокотехнологичных сетях, требующих основательных предварительных разработок и исследований.

Наличие экономии от масштаба со стороны спроса, а иногда и предложения означает, что сетевые отрасли могут быть склонны к монополии. Экономия от масштаба приводит к тому, что новым конкурентам сложно пробиться на рынок - как это происходит в нефтехимической и промышленности и самолетостроении.

Более того, как в случае с любыми внешними эффектами, наличие сетевых внешних эффектов означает, что количество товара, произведенного частным образом, не будет полностью удовлетворять общественные потребности. Если производители не могут получить выгоду от большей сети, они сократят производство. Это происходит и в условиях идеальной конкуренции, и при монополии. На самом деле при монополии может сформироваться даже меньшая сеть, потому что монополист может увеличить прибыли, сокращая поставки. Для потребителей конкуренция будет выгодна даже в таких обстоятельствах.

Все это так, до тех пор пока монополист не найдет другого способа компенсировать сетевые выгоды. Этого можно достичь, установив разные цены для разных клиентов. Например, если для фирм связь важнее, чем для частных лиц, то компания может установить для них повышенный тариф. При таких условиях и любой структуре отрасли сети, скорее всего, будут слишком небольшими. Во многих случаях может понадобиться сеть со всеобщим охватом. Например, телефоны особенно полезны, если вы можете связаться с абсолютно любым человеком, с которым вам надо поговорить. Как показывает рост числа вторых и третьих линий, ISDN, широкополосных линий и мобильных технологий, наш спрос на телефонную связь ничем не ограничен.

Идеал многих коммуникационных сетей - абсолютный охват. Но встречается это редко. Даже компания Microsoft, несмотря на сильную монополию и стремление к мировому господству, хочет, чтобы Windows и Office стали вездесущими, только если каждый заплатит за них в достаточной мере, а платить приходится довольно много.

От многих провайдеров основных телефонных услуг (в прошлом довольно часто бывших государственными монополиями) требуют сделать линии доступными для каждого, кто платит за это. Однако в большинстве случаев государство не помогает расширить зону покрытия сети, поэтому провайдеры обычно ограничиваются предоставлением потребителям максимально возможных выгод от пользования сетью.

Это можно сделать, усовершенствовав технические стандарты. Если задуматься о вездесущем характере технических стандартов, то станет понятно, почему так много товаров и услуг связано с сетями. Причиной споров за установление стандартов для некоторых новых продуктов являются огромные прибыли и коммерческие катастрофы, а история технологий полна случайностей. Технологический захват обеспечил получение преимуществ фирмой Мiсrоsоft вместо Apple; видеокассет VHS+ вместо Betamax (кто об этом сейчас помнит?); а также выбор в пользу: бензинового двигателя; напряжения, под которым электричество подается в наши дома; формы вилок электроприборов; раскладки клавиатуры QWERTY, которую мы, англоговорящие, по-прежнему используем, потому что все научились быстро на ней печатать; размера резьбы и т. д. Как видно из этих примеров, исторические случайности во многом определяют то, какие технологии и компании достигают успеха. Кроме того, чрезвычайно важным может оказаться создание на рынке критической массы нового продукта. Сочетание преимущества первопроходца и важности его подкрепления большой клиентской базой объясняет, почему многие интернет-компании были согласны так долго терять большие деньги. Это некая начальная цена, свойственная многим новым товарам, например, печенью с запахом зеленого чая или новому виду сыра или, что более важно, новым технологическим компаниям. Как выяснилось, многие интернет-компании ошибались, думая, что, тратя кучу денег, они купят потребителей и гарантированно добьются успеха. Однако по onbnds некоторых выживших (вспомним о компании Amazon) судьи совещаются до сих пор.

Тактика первопроходца, безусловно, работала и в прошлом, когда множество компаний создавали абсолютно новые технологии (в отличие просто от использования технологий, например, Интернета). Например, в 1880-е и 1890-егоды многие производители электрического оборудования предлагали бесплатное электричество, чтобы привлечь покупателей. Благодаря этому компания Westinghouse смогла сделать стандартом передачи электрического тока и оборудования переменный ток, а не постоянный. А ставшая в результате возможной безопасная передача электрического тока на большие расстояния способствовала распространению использования электричества.

Иногда, как в случае с международными телекоммуникациями, государства совместно выбирают стандарты. С целью создания континентального рынка для развития нового продукта правительства европейских стран установили GSM в качестве стандарта связи для мобильных телефонов, в то время как США выбрали другой стандарт. Часто говорят, что именно выбор единого стандарта стал основной причиной успеха европейских компаний сотовой связи, хотя немаловажную роль здесь сыграли и высокие цены на услуги стационарных телефонных линий в Европе (наследие прежних государственных монополий).

Частным компаниям, возможно, имеет смысл устанавливать совместимые стандарты. Они все выиграют от общего стандарта, если совместимость значительно увеличит объемы рынка. Во многих случаях происходит именно так. При наличии сетевых внешних эффектов сотрудничество между компаниями скорее пойдет на благо клиентам, чем повредит им, так как это будет способствовать созданию обширного рынка, в рамках которого компании будут конкурировать между собой на принятых условиях.

С другой стороны, если это большие компании, то им было бы выгоднее установить собственный стандарт и попытаться монополизировать рынок. Эти противодействующие силы стали особенно заметны в отрасли, связанной с разработкой программного обеспечения, с ростом движения «открытых программных средств» и разработкой операционной системы Linux, составившей конкуренцию Microsoft.

В отличие от компаний, потребителям, несомненно, выгодна полная совместимость. Ничто так не приводит в отчаяние, как невозможность открыть или отправить файл по электронной почте или считать CD-ROM, если оказывается, что он не работает с вашей операционной системой. Возможно, правительствам следует распространить действие международных технических стандартов с телекоммуникационной отрасли на компьютерную, потому что со временем эти сферы становится все сложнее и сложнее разграничивать.

Некоторые экономисты полагают, что обязательное лицензирование программного обеспечения и других оригинальных технических знаний лучше всего помогает стимулировать конкуренцию в сетевых отраслях. Другие считают это драконовскими и совершенно необязательными мерами, так как, по их мнению, есть иные способы усилить конкуренцию в области высоких технологий, о которых уже говорилось ранее.

Без легального контроля может возникнуть несовместимость. Как показывали примеры прошлых технологических первопроходцев, каждая компания, соперничающая за установление стандарта, может получить большие прибыли. Первой, а при наличии экономии от масштаба и самой крупной, компании в определенном сетевом бизнесе нет смысла договариваться о совместимом стандарте - до тех пор, пока ее собственный стандарт всех удовлетворяет. Если ее технологии плохи, то преимущество перейдет ко второму игроку отрасли, у которого появится шанс научиться на ошибках первопроходца. Но если предположить, что компания-­первопроходец использует достаточно хорошие технологии, то она предпочтет на них опираться и дальше, выдав в последствие лицензии на свой собственный стандарт любому потенциальному конкуренту.

Однако лучше, конечно, уничтожить всех конкурентов сразу. Именно поэтому сетевые отрасли часто называют естественными монополиями. По этой же причине они так раздражают государственные антимонопольные структуры.

Для примера возьмем компанию Мiсrоsоft. Ее защитники говорили, что господство Мiсrоsоft не наносит вреда обществу. «В конце концов, - как они говорили, ­компания разработала фантастический продукт, который принес прямую выгоду потребителям (потому что они все его использовали) и смогла создать рынок, которого не существовало до 1980 г.». Более того, цена на этот продукт со временем падала. Кроме того, по словам представителей компании, существовала реальная угроза конкуренции со стороны совершенно новых технологий, которые подрывают использование операционных систем для персональных компьютеров.

Их оппоненты говорили о том, если бы на рынке существовала конкуренция, то качество продукта было бы выше, а цена ниже. Но поведение Мiсrosоft не позволяло ей сформироваться. Тот факт, что потребители могли купить хорошее программное обеспечение, не значит, что при другой структуре рынка они не купили бы лучшее программное обеспечение за меньшие деньги.

И компания Microsoft, и Министерство юстиции США приводили весомые доводы. Проблема конкуренции в сетевых отраслях действительно сложна. Потребители на самом деле выигрывают от общего стандарта, установленного правительством или господствующей компанией, так как он способствует увеличению размеров и повышению ценности сети для потребителей и предохраняет их от выбора неудачного в техническом и маркетинговом отношении стандарта.

Но общие стандарты не возникнут на рынке с идеальной конкуренцией. Это может произойти только в том случае, если ни одна из компаний не будет считать, что превосходит других по оперативности, качеству продукции или первоначальной доле на рынке. На практике это происходит довольно редко.

В связи с этим, возникновение господствующей компании с собственным стандартом принесет потребителям значительную выгоду. Хорошим примером здесь также может служить электричество. В 1896 г. компании Westinghouse и GE заключили договор о совместном использовании патента на пятьдесят лет, создав монополию двух конкурирующих компаний в отрасли электрооборудования. Но поскольку с целью создания рынка своего оборудования они предоставили по низким ценам электричество, и в результате произошел значительный скачок в развитии системы передачи электрического тока, то вряд ли можно сказать, что монополия этих двух компаний нарушила государственные и общественные интересы.

Но даже в этом случае, как мы уже видели, сеть, созданная монополией (или небольшой олигополией), будет иметь меньшие размеры, чем хотелось бы, так как компания-монополист будет ограничивать продажи, поднимая цены для того, чтобы увеличить свою прибыль. В таком случае обществу будет полезно, если государственные органы, контролирующие конкуренцию, потребуют от монополиста выдать конкурентам лицензии на свою технологию (на условиях непрепятствования ­а вычислить возможные тарифы здесь будет довольно сложно). Это будет способствовать увеличению размера сети. Потребители могут выиграть и от дробления монополии (именно таким было одно из решений по делу Мiсrоsоft), а могут и пострадать. Это зависит от того, какие части сети принадлежали каким компаниям. Например, в случае с городской телефонной сетью, отделение междугородних звонков nr местных и появление конкуренции среди междугородних операторов, конечно, принесло пользу потребителям. Последний важный метр соединительного кабеля к домам и компаниям - это естественное узкое место, потому что стоимость всех этих проводов такая высокая, что они не могут быть продублированы потенциальным конкурентом. Именно этим можно объяснить столь высокий уровень регулирования местных телефонных сетей. С другой стороны, создать конкуренцию среди междугородних операторов связи оказалось довольно просто, хотя уровень тарифов за соединения с местными сетями остается спорным моментом, который все трактуют по-разному.

Конечно, оказалось, что господство местных телефонных компаний тоже уязвимо. В настоящее время беспроводные технологии конкурируют с проводными. В Европе и во многих развивающихся странах, где проводные телефонные сети плохо развиты и неэффективны, мобильные технологии составляют им реальную конкуренцию. Темпы технического прогресса также могут ослабить влияние доминирующих компаний на рынке. Некоторые экономисты считают, что именно это обеспечит эффективную конкуренцию в сетевых отраслях, всплеск «созидательного разрушения» во времена стремительного технического прогресса. Как известно, появление Интернета практически застигло Билла Гейтса врасплох, но настоящей технологической проблемой для компании монополиста в секторе операционных систем для персонального компьютера стал спад в использовании этих вездесущих персональных компьютеров.

Подобные технологические скачки еще могут произойти. Некоторые технические эксперты сравнивают персональные компьютеры и лэптопы1 с появившимися начале 20 века универсальными электрическими моторами, которые покупали для домашних хозяйств. Домохозяйка того времени обычно использовала этот мотор для всей бытовой техники. Но, в конце концов, каждый электроприбор стали выпускать с собственным внутренним мотором, и потребители просто забыли о том, как работать с электромоторами. Аналогичная ситуация, возможно, сложится с карманными цифровыми секретарями/ мобильными телефонами/ устройствами для электронной почты, ТВ/DVD/СD-RОМ-плейерами и «умной» бытовой техникой. Компьютерные мощности будут распределены между устройствами связи, средствами развлечения и бытовыми приборами, или, другими словами, будут использоваться для специальных целей, что сделает многофункциональный персональный компьютер ненужным.

К сожалению, организации, регулирующие конкуренцию, не могут рассчитывать на то, что технический прогресс делает работу за них, хотя то, сколько времени компания занимала господствующее положение в отрасли, может подсказать, будет ли она злоупотреблять своей монополией или нет. Компания Веll (в прошлом - АТ&Т) господствовала в американской телефонной сети более полувека. Вначале она была оператором междугородней связи с лучшими технологическими возможностями в стране, но вскоре столкнулась с жесткой конкуренцией на рынке местной связи. В соответствии с выбранной ею тактикой, она отказывалась подключаться к местным конкурентам, вытесняла их с рынка, предлагая своим клиентам лучшее обслуживание, если те будут пользоваться услугами и местного представительства компании Веll, и ее междугородней связью. В случае с телефонной связью именно проведенное государством дробление монополий в США и других странах проложило дорогу развитию мобильной телефонии, а не наоборот. Когда правительство обеспечивало прибыльность монополии стационарных сетей, у компаний не было сильных стимулов изобретать мобильные телефоны, хотя все технологические элементы тогда уже существовали. Конкуренция в любой отрасли - это акт политической воли и коммерческого и технического давления, поскольку правительства обеспечивают ровную работу рынка. Это тем более справедливо в случае сетевых отраслей, склонных к естественным монополиям и к эффектам технологического захвата, обеспечивающего получение преимуществ фирмами-первопроходцами.

Более того, сетевые отрасли становятся все более и более важными. Отчасти это зависит от характера последнего этапа технического прогресса. В основном он затронул компьютерную и коммуникационную отрасли, которые по своей природе подвержены сетевым внешним эффектам. Существует множество примеров формирования сети, среди них - постоянный обмен сообщениями между членами АOL1 или еВау, завоевавший популярность у продавцов с ростом количества привлеченных покупателей, и наоборот.

Но кроме этого, став богаче, мы тратим все большую часть своих доходов на сетевые товары – от финансовых услуг до кабельного телевидения; от программного обеспечения до путешествий. Эта тенденция сохранится по мере развития международных связей. Например, чем больше людей будут путешествовать из страны в страну по службе, тем больше вероятность того, что образование также будет подвержено сетевым внешним эффектам как обмен идеями. Я думаю, что сетевые внешние эффекты могут затронуть и денежные валюты, т. е. может возникнуть естественная монополия мировых денег. Остается только надеяться, что Билл Гейтс не захочет ввести Мiсrоsоft и на этот рынок.