Необходимо посвящать в священство и

постригать в монашество как можно больше»

Эту фразу Святейший Патриах-Исповедник Ти­хон выкрикнул епископу Андрею (Ухтомскому) с террасы своей келлии в Донском монастыре, когда он на­ходился под арестом, впоследствии он говорил это всем архиереям, приходящим к нему.¹²

Богу было угодно, дабы не прерывалась апостоль­ская преемственность, совершение тайных хиротоний во время таких гонений. Предвидя аресты, физическое уничтожение архиереев и священников, твердые ду­хом епископы возводили достойных в сан и оставляли после себя каноническое продолжение. Доколе остает­ся хотя один твердо-православный епископ — Дух Ис­тины, Дух Святый пребывает со всей Церковию. (Ка­ноничность единоличных архиерейских хиротоний за­креплена на основании церковных правил: «Кормчая» (лист 302. оборот) гласит: «Аще три епископа не обрящутся, достойно есть при двою и при едином избра­нию [хиротонии] быти на епископство», подтвержда­ется это и многочисленными примерами из истории Церкви).

Священномученик Митрополит Казанский Ки­рилл, которого очень почитал и любил Батюшка Нико­лай, произнес пламенные слова в защиту чести епи­скопского сана, которым был освящен и благодатный праведный Старец Николай: «Вот, я — Епископ. Но меня сделала таковым Святая Церковь Христова. Не я сам себя поставил! Я имею на себе преемственность духовной власти Апостолов, святых учеников Христо­вых, рукоположивших вместо себя «мужей апостоль­ских». Апостолы заповедали своим преемникам совер­шать рукоположение и далее. И так это апостольское рукоположение дошло и до меня, многогрешного... И я поставлен во Святой Церкви Епископом. И я имею на себе бремя их власти духовной...» ¹³

Старец, по благословению, не вышел на открытое епископское служение, он не считал необходимым ни обнародование, ни разъяснение своей епископской хиротонии, ни своей сокровенной жизни во Христе: поскольку он всегда пребывал со Христом и во Христе, и что могло быть желаннее и выше этого божественно­го соединения, созерцания... Все святые отцы свиде­тельствуют о том, что истинная христианская жизнь есть жизнь внутренняя, а не внешняя: Авва Агафон го­ворил, что всякий человек подобен дереву; труд телес­ный — листья, а хранение сердца — плод. Сердце Аввы Николая пребывало неразлучно со Христом, Старец Иосиф Афонский Исихаст так объясняет стяжание благодати: «Благодать делания уподобляется сиянию звезд, просвещения — полнолунию, а благодать совер­шенства — созерцания — полуденному солнцу, прохо­дящему по небосводу.

Так вот, когда благодать умножится в человеке, и он знает все написанное, как мы сказали, он прихо­дит в великую простоту,.. ум его расширяется, при­обретая огромную вместимость... Совершается еди­нение Бога и человека, так что он не может сам себя разделить... Только когда пройдет созерцание, он сно­ва возвращается в свое естество. Тогда как пребывая в созерцании, он как бы другой и из Другого. Весь пол­ностью соединяется с Богом. Думает, что у него нет ни тела, ни жилища. Весь — парящий. Без тела восхо­дит на Небо!

Воистину велико это таинство. Ибо видит человек то, о чем язык человеческий не может рассказать.

И когда проходит это созерцание, он пребывает в таком смирении, что плачет. Как малое дитя, о том, как дает ему это Господь, тогда как сам он не делает ниче­го. И происходит такое осознание себя, что, если заго­воришь с ним, он считает себя ничтожнейшим суще­ством не свете.

И до тех пор, пока он так думает, ему дается еще больше» ¹⁴...

Святая простота Старца Николая, растворенная смирением и Любовию ко всему созданному Творцом, соделывала его сердце способным вместить страдания многих и многих...

Сугубая Благодать его Архиерейского достоинства изливалась на притекающих к нему со всех концов земли, и именно она давала Старцу силы быть посто­янным и неиссякаемым источником помощи Божией, и мы тому смиренные свидетели. Велик подвиг взять на себя все тяготы современного мира, когда каждый требует исполнения заповедей, но от другого. За каж­дую душу, которой Старец помогал, он испытывал вой­ну со злыми духами. Это был воистину великий воин Христов! Отовсюду к нему на Остров стекались много­численные больные, оставленные медициной и зачас­тую брошенные самыми близкими. Страдающие от неизлечимых кровотечений жены были исцеляемы его молитвой и благословением, угасающие от всезлобного рака страдальцы получали либо облегчение, либо пол­ное исцеление, если на то была воля Божия, по заступ­ничеству Старца. Мучавшиеся страшными головными болями, с анализами, подтверждающими опухолевые образования, избавлялись от них после того, как крот­кий угодник помазывал их Иерусалимским маслом. А сколько душ, изнуренных бесом винопития, спасен­ных им для вечности! Изгнание немых бесов, затво­ряющих уста младенцам, исцеление животных, осо­бенно птиц, которых Старец очень любил с детства.

Теплый заступник за нас пред Богом — таковым мы все знаем великого пастыря Старца Николая, схиепископа Нектария, и исповедуем его несомнен­ную святость.

Сила Божия, пребывающая на нем, творила и иные чудеса. Остров Талабск, простые сердцем жите­ли, видели эту святость молитвенника. Когда он шел по Острову, к нему выбегали за благословением. Каж­дый день Старец благословлял Остров, а через него и весь мир, крестообразно во все четыре конца, обраща­ясь лицом ко крестам Никольской Церкви. Он молил­ся о благорастворении воздухов и изобилии плодов земных, о временах мирных всему миру, просил мило­сти Божией всем людям. Как достойно описать эту многотрудную, постоянную любовь праведника ко всему творению? Как описать его созерцательную, мо­литвенную, духовную высоту? Его частые исходы из этого чувственного бренного мира? Как возможно вознестись за святым Старцем в Царство Небесное, куда часто воспарял его ум, выходя за пределы телес­ных чувств? Как достойно воспеть его чудотворную молитву, когда он просил Царицу Небесную благосло­вить иссохшую от зноя землю Острова «дождичком», и был услышан через мгновения?! Видя и присутствуя при том, как он, из жалости к промерзшим от дождя паломницам с промокшими ногами, просил Спасите­ля и Николая Чудотворца прекратить дождь, и Гос­подь исполнял его прошение, как мы можем не мо­литься ему и не воспевать его святость по блаженном успении — святого Старца, имевшего от Господа бла­годать «отворять и затворять» небо?..