Ценности не вечны, на протяжении веков и тысячелетий их набор и характер неоднократно менялся. Часть ценностей устаревала и отходила в прошлое, другие переосмысливались, третьи возникали впервые.
В исторической ретроспективе можно предложить следующий примерный перечень ценностей, исходя из того, что не все они признавались одновременно, а некоторые сменяли друг друга: сохранение извечного и разумного порядка, установленного высшими силами; справедливость; благополучие; безопасность; порядок; равенство; свобода; общее благо; благо личности; национальный интерес; классовый интерес; демократия; солидарность; полезность; прогресс.
Многие ценности связаны с определенной исторической эпохой. Таков принцип сохранения неизменным божественного миропорядка или установлений, введенных предками. В Новое и Новейшее время сакрализация старины расшатывается и подтачивается сознательными усилиями, направленными на преобразование мира. Возникает новая ценность — прогресс, стремление к лучшему, преобразование устаревших и несправедливых институтов. Исторический, преходящий характер многих ценностей демонстрирует отношение к равенству. Сейчас равенство рассматривается обычно как благо, неотъемлемое свойство справедливости, прогресса, правового государства. Эта традиция постепенно набирала силу и утверждалась с XVII—XVIII вв. Однако в древности и средневековье общественное неравенство представлялось не только нормальным, но и благотворным, разумным. Право закрепляло различные формы сословной иерархии.
Нечто подобное происходило и с демократией, также основанной на принципе равенства. С начала XIX в. и особенно в XX в. демократия получает все более широкое признание как лучшая форма правления, идеал, к которому следует стремиться. Платон же считал ее худшей из правильных форм правления.
Свобода личности, права человека и гражданина воспринимаются сегодня как важнейший атрибут современной политической и правовой системы. Между там древнему и средневековому человеку совершенно чуждо представление о личности как о чем-то самостоятельном, обособленном.
Концепция национального интереса нe могла возникнуть раньше формирования наций и национального сознания. «Классовый интерес» получает общественное признание в XIX в. в связи с обострением социальных противоречий капитализма и возникновением радикальных социалистических течений.
К вечным ценностям можно отнести, пожалуй, только справедливость, общее благо (благополучие как его вариант) и очень тесно связанные порядок и безопасность. Проблема лишь в том, что в различные эпохи и даже в одну и ту же эпоху разными общественными группами и людьми они, как и большинство других ценностей, понимались неодинаково.
Ценности не равнозначны, между ними часто возникают коллизии. Ж.-Л. Бержель говорит о «неизбежном диалектическом споре между идеями безопасности, справедливости, социального прогресса». Такой же спор возможен и между другими ценностями. Идеальное решение противоречий представляет синтез, что подчеркивал известный русский юрист П. И. Новгородцев применительно к коллизии между индивидуализмом и коллективизмом. «С точки зрения такого синтетического построения, — писал он, — ни личность, ни общество не могут быть признаны началами самодовлеющими».
На высшую ступень в этой иерархии может претендовать лишь всеобъемлющий принцип справедливости, тесно связанный с общим благом. Все другие ценности соизмеряются с ним и признаются лишь в той мере, в какой они справедливы.
Право и правосознание.
В самом общем виде правосознание – это отношение к праву. В более развернутом определении правосознание – это совокупность идей, чувств, настроений, представлений, взглядов, в которых выражается отношение к праву, правовым явлениям, в том числе к действующему и желаемому праву, к деятельности юридических органов и учреждений, а также к действиям и поступкам, совершаемым в правовой сфере.
Как подчеркивается в литературе, правосознание – одна из форм общественного сознания. Помимо правосознания, в общественное сознание входит политическое, нравственное, религиозное, национальное, научное, эстетическое и иное сознание. Правосознание подчиняется тем же закономерностям, что и общественное сознание в целом, и в то же время обладает своими особенностями:
1) отражение в правосознании лишь государственно-правовых явлений, т. е. тех, которые образуют правовую сферу общественной жизни. Это законодательство, другие формы и связи права; юридическая практика в разнообразном ее проявлении и т. д.;
2) своеобразие способов отражения государственно-правовой действительности – посредством юридических понятий, категорий, конструкций, правовых принципов, правовых обычаев и традиций и т. д.;
3) способность к опережающему отражению правовой действительности, т. е. в нем могут отражаться не только данное состояние общественных отношений, но и тенденции их развития;
4) взаимодействие с другими формами общественного сознания, каждая из которых по-своему оценивает то или иное явление. Особенно тесная связь у правосознания с нравственным сознанием. Как известно, нравственные ориентиры, в том числе в сфере справедливости, гуманизма, равенства людей, составляют содержание правовых взглядов и представлений;
5) способность воздействовать на социальные процессы, преобразования, реформы. При этом правосознание может как ускорить социальные процессы, так и затормозить их развитие. Например, некоторые прогрессивные правовые реформы могут быть не восприняты населением и не поддержаны им в силу отставания правосознания больших социальных групп от общественных потребностей;
6) оценочный характер правосознания. Оно устанавливает, какими должны быть нормы права, отвечает ли действующее законодательство необходимым требованиям. Правосознание также вырабатывает определенное отношение к соблюдению или несоблюдению права. Именно данное отношение к праву выступает в дальнейшем в качестве мотива поведения конкретного субъекта.
В юридической литературе принято выделять в структуре правосознания правовую психологию и правовую идеологию.
Правовая психология представляет собой отношение к праву на эмоциональном уровне, т. е. в виде настроений, переживаний, чувств. Например, чувство страха перед уголовным наказанием, чувство протеста против беззакония. Правовые эмоции формируются под влиянием правовых знаний и общения с другими людьми: чем выше уровень правовых знаний, тем более адекватные чувства возникают по поводу тех или иных государственно-правовых явлений.
Правовая идеология представляет собой систему идей, правовых взглядов, научных концепций, теорий, выражающих отношение к правовой действительности и оценку ее.
По сравнению с правовой психологией правовая идеология является более глубоким усвоением, познанием права, поскольку не ограничивается поверхностным, стихийным, эмоционально окрашенным его восприятием, а проникает в его сущность, природу, закономерности, определяет, каким должно быть совершенное право, с помощью каких средств, приемов, методов обеспечивается его эффективность. Можно сказать, что правовая идеология содержит в себе систематизированное научное выражение правовых взглядов, принципов, требований общества, различных групп и слоев населения (проф. Н.Л. Гранат).
Рассматривая вопрос о связи права и правосознания, следует отметить, что она носит сложный характер, обусловленный встречной зависимостью одного от другого. Так, правовые нормы и практика их реализации влияют на формирование позитивного или негативного отношения к праву, в свою очередь, уровень правосознания предопределяет характер правотворческой и правоприменительной деятельности государства.
Важно подчеркнуть, что правовая идеология, т. е. правовые идеи, взгляды, представления, служит непосредственным источником права. Поэтому роль правосознания в правотворческой деятельности велика. Законодатель, выявляя потребности в правовом урегулировании определенных общественных отношений, опирается прежде всего на сложившиеся в обществе правовые идеи и представления. Вместе с тем он должен учитывать состояние правосознания общества в конкретный период или тех групп, которым предполагается адресовать данные правовые установления. Иначе говоря, принимая новый нормативный правовой акт, законодатель должен не только опираться на собственное правосознание, но и учитывать представления населения о должном, законном, справедливом. В противном случае новый нормативный правовой акт не будет воспринят обществом или большими его группами и окажется неисполненным.
В последние годы возросла роль юридической науки в процессе правообразования и, в частности, правотворчества. Ученые-юристы участвуют в подготовке новых законов, в юридической экспертизе законопроектов, в работе комиссий, рабочих групп, депутатских комитетов, привнося в эту работу передовые идеи, демократические и общегуманистические принципы, основываясь на изучении общественного мнения и выявлении ожиданий общества.
Правосознание влияет и на правореализацию. Здесь доминирующее значение имеет профессиональное правосознание субъектов правоприменения. Законодательство нередко обращается к правосознанию судей, прокуроров, следователей при оценке доказательств по делу, использовании института аналогии закона и права и др.
Правосознание определяет поведение субъектов, поскольку они в своих действиях руководствуются правовой ориентацией.
В целом от уровня и направленности правосознания общества, социальных групп и слоев, каждого человека зависит эффективность правового регулирования, механизма действия права.
Право и свобода.
«Под свободой, согласно точному значению слова, подразумевается отсутствие внешних препятствий, которые нередко могут лишить человека части его власти делать то, что он хотел бы, но не могут мешать использовать оставленную человеку власть сообразно тому, что диктуется ему его суждением и разумом», – пишет Т. Гоббс.
Речь идет о состоянии человека, его несвязности внешними обстоятельствами, чужой волей.
Иными словами, в мире и обществе нет, не может и не должно быть свободы полной, абсолютной, той, о которой говорил Гоббс применительно к естественному состоянию, а есть конкретная, особая свобода в одних отношениях и ее недопущение в других.
Критерием определения пределов свободы служат другие ценности (равенство, или справедливость, или счастье, или безопасность, или общественный порядок).
С давних пор в качестве принципа ограничения свободы провозглашается разум.
Понимание нереальности и недопустимости абсолютной свободы привело к философской формуле «свобода есть осознанная необходимость».
Известный английский консервативно-либеральный мыслитель Исайя Берлин (1909-1997) выделил два различных значения (или два аспекта) понятия «свобода»: негативное и позитивное. В негативном смысле субъект свободен в той степени, в которой никто не вмешивается в его действия. В позитивном смысле человека можно признать свободным, когда он сам себе господин, а его жизнь и решения зависят от него самого, а не от каких бы то ни было внешних сил. Без этого свобода будет формальной, фиктивной, лишенной практического содержания.
Проявления человеческой свободы чрезвычайно многообразны. Они охватывают все сферы общественной и частной жизни, в том числе и правовую.
Человечество давно пришло к выводу, что ради беспрепятственного и гарантированного осуществления свободы ее нужно в известной мере ограничить. Это особенно важно при определении ее юридических аспектов. Все великие правоведы и философы, рассуждая о свободе, обращали внимание на эту сторону дела. Для них свобода – это познанная необходимость, способ сосуществования людей в обществе, а не одностороннее утверждение собственной воли. Классическое определение индивидуальной свободы дал крупнейший представитель английского либерализма XIX в. Дж.Ст. Милль (1806-1873): это право гражданина на автономию во всем, что не причиняет обществу вреда, требующего защитных мер. Связь свободы с обязательствами перед обществом подчеркивал выдающийся русский юрист и государственный деятель М.М. Сперанский. Для него свобода «есть признание моральной необходимости, ее торжество над потребностями физическими».
В.А. Четвернин пишет, что «свобода – это абсолютная ценность человеческого общества». По существу с этой точкой зрения полемизирует Г.В. Мальцев. Но он считает провозглашение индивидуальных свобод и прав человека «высшими ценностями», характерным для западной культуры, западного либерализма. Г.В. Мальцев называет это «демоническим феноменом», идущим вразрез с общими этическими установками христианского вероучения. Как видим, «демонические феномены» встречаются и в отечественной юриспруденции. С другой стороны, приведенное определение одного из классиков западного либерализма свидетельствует о необоснованности этого упрека. Традиции классического либерализма все еще живы на Западе. Но рядом с ними возникло новое направление, которое действительно объявляет индивидуальную свободу высшей ценностью. В отличие от либерализма, оно получило название либертаризма. Квентин Скиннер пишет, что либертаризм, требуя очистить публичную арену от любых идей кроме эгоистического интереса и прав личности, угрожает вместе с тем самим правам и свободам человека. Другой критик либертаризма, проф. Лондонского университета Питер Селф, отмечал, что «экстремисты от либерализма (либертаристы) извратили хорошо известное различение, проводимое Исайей Берлином между «негативной» и «позитивной» свободой и низвели его до утверждения, что только негативная форма свободы реальна и что свобода должна ограничительно толковаться как отсутствие прямого принуждения». Российские либертаристы в лице В.А. Четвернина и его единомышленников заимствовали не только имя представителей крайне правого западного либерализма, но и их основные идеи, сводящиеся к свертыванию социальных функций государства и государственного регулирования экономики под предлогом защиты прав личности. Таково урезанное, антигуманное и антиобщественное толкование свободы.
