Книга вторая Возвращение домой 17 страница

Елена повернулась к предводителю силура. Она все еще дрожала. Ее взгляд нашел Эррила. Она кивнула, давая знать, все в порядке.

Корень ушел под воду, лишь несколько ответвлений извивались над поверхностью воды. Но внимание Эррила привлек неожиданный водоворот ближе к берегу. Путаница белых корней вырвалась из глубин и схватила Елену. За миг, равный удару сердца, она была поднята высоко в воздух.

– Елена! – крикнул Эррил, прыгая вперед.

Старейшина был потрясен этим нападением. Торн также застыла пораженная. Эррил пробежал мимо обоих.

Пойманная в сеть извивающихся корней, Елена тщетно сопротивлялась. Ее крик достиг его ушей:

– Эррил!

Затем со скоростью удара хлыста путаница корней рывком протащила свою жертву к озеру и под воду. Громкий всплеск отметил удар.

Эррил поскользнулся на грязи и съехал на коленях к кромке воды. Волны колыхались у берега, затем быстро успокоились. Залитое лунным светом озеро, затененное ветвями гигантского дерева, было черным, словно смола. В его глубинах ничего нельзя было различить.

Он поднялся, готовый нырнуть, но Торн схватила его за руку:

– Входить в эти воды – смерть. Течение затащит и тебя туда.

Эррил сбросил ее руку, вглядываясь в воду, и в отчаянии прошептал, словно молитву:

– Елена…

 

Глава 14

 

Оплетенная корнями, Елена в страхе задержала дыхание. Ее глаза широко распахнулись, ища пути к спасению. Тьма сомкнулась вокруг нее, и холод пробирал до костей. Давление воды росло в ушах, по мере того как ее затягивало глубже.

Отчаявшись освободиться, она потянулась к хору дикой магии в ее душе и направила ее к своей раненой руке. В темноте ярко вспыхнул алый факел – ее ведьмин огонь, вытекающий из проколотого пальца. Единственное прикосновение обратило талисман силура в пепел. Возможно, это поможет ей освободиться сейчас.

Но часть ее противилась такому действию. Она чувствовала, что может прожечь себе путь через это сплетение корней, но она атакует при помощи своего магического огня, каковы будут последствия? Она вообразила, как все дерево обращается в пепел, как тот кусочек. И если дерево будет уничтожено, что станет с силура? Может ли она поставить под угрозу существование целого народа? Стоит ли ее собственная жизнь такой цены? Она понимала свою роль в предсказаниях и предзнаменованиях. Она знала, что сражение с Темным Лордом важнее всего. Но здесь и сейчас судьба целого народа повисла на волоске.

Давление продолжило расти в ушах. Крошечные огоньки начали плясать в глазах из-за нехватки воздуха. Если бы она была свободна, она могла бы действовать.

Она разожгла свой магический факел ярче.

«Не заставляй меня делать это…»

Ничто не ответило в холодных водах.

Ее легкие горели от нехватки воздуха.

Она закрыла глаза и обратилась к своему ведьминому огню. Лица промелькнули перед ее внутренним взором: Фердайл, Могвид, даже Торн, гордая охотница, стоящая перед своим отцом. Она напоминала тетушку Ми, изменяющую форму, которая любила ее как дочь. И среди лесов их было еще так много. Так много других историй, так много жизней. Была ли ее собственная жизнь намного важнее?

Елена сжала раскрытые пальцы в кулак, возвращая магию назад. Есть цены, которые она не желала платить. Она прекратила бороться и отдалась во власть холода.

Как только она прекратила паниковать и расслабилась, в ее сознании зазвучали слова, которые произносил знакомый голос:

«Дитя… крови и камня…»

Ей потребовалось мгновение, чтобы вспомнить, когда она слышала эти слова прежде. Ее обоняние наполнило воспоминание о дыме горящего дерева. Ее слух вспомнил крик охотящегося хищника. Это было воспоминание о горящем фруктовом саде, об огне, который отметил начало ее долгого пути. Она и Джоах искали убежище в пустом остове огромного дерева. Она дала гигантскому пню имя: Старец. Ночью, когда они укрылись там, она слышала этот голос. И запомнила слова: «Дитя… крови и камня… просьба… найди моих детей…»

И вот снова Слова заполняли ее разум:

«Дитя… крови и камня… услышь меня…»

Елене было трудно сосредоточиться. Ее сердце колотилось в ушах. Танец огоньков перед глазами стал беспорядочнее: она была близка к обмороку от нехватки воздуха. Нилан называла эти доисторические, первозданные деревья Древними. Был ли тот древний пень, Старец, одним из этих деревьев?

Слова зазвучали в ее мозгу:

«Услышь меня… Дыши…»

Елене ничего не оставалось, кроме как подчиниться. Она перестала задерживать дыхание. Вода хлынула в нее через рот и нос, оглушая, заставляя давиться, заполняя своей холодной тяжестью грудь.

«Дыши…»

И, к своему удивлению, она поняла, что может дышать. Ощущение того, что она задохнется, ушло. Она вдохнула и выдохнула. Это было странное ощущение – вдыхать и выдыхать в холодной воде. Крошечные пятнышки в глазах исчезли.

«Вдыхай живую воду…»

Оплетающие корни выпустили ее, мягкое сияние начало исходить от более мелких корешков – чистый белый свет. Ей не нужны были зачарованные глаза, чтобы узнать в нем стихийную энергию. Сияние исходило от корешков и шло к основному корню. Свет усиливался, и вместе с ним приходило глубокое тепло, прогонявшее холод воды.

Она парила на одном месте. С легкими, полными воды, Елена утратила природную способность держаться на поверхности.

Она заговорила в воде; это было не менее странное ощущение – говорить с водой во рту. Ей самой слова казались невнятными, но она чувствовала, что кто-то их слушает.

– Кто ты?

«Мы Стражи, Древние, Корень мира. Ты была признана достойной».

Бровь Елены изогнулась.

«Ты выбрала то, что значительнее одной личности».

Елена медленно начала понимать. Она решила не сжигать Дерево Духа, защищающее судьбу народа. Это было испытание, и она прошла его. Однако внутри нее продолжал гореть огонек гнева.

И это почувствовали.

«Тебя снова испытают, дитя крови и камня… это мы знаем. В следующий раз будет намного хуже».

Елена поверила этим словам, и дрожь страха прошла через нее.

– Почему я здесь? – спросила она. – Что ты хочешь от меня?

«Наши дети… народ текущей воды и плоти…»

– Силура?

Она почувствовала согласие с ее словами.

«Пришло время им покинуть леса. Чтобы защитить свой дом, сейчас они должны покинуть его».

– Покинуть? Куда они уйдут?

«Туда, куда ты возьмешь их».

Елена была потрясена.

– Куда я возьму их? – она смотрела на сияющую массу корней. – Почему я?

«За горами темный корень, извиваясь, змеится к сердцу мира. Чтобы защитить себя, мир сжимается, сворачиваясь вокруг собственного ядра».

– Я не понимаю.

«Наше время стражей кончилось».

Слова слышались слабее, сияние меркло. Елена почувствовала, что Корень Духа, должно быть, спал веками, накапливая силы для этого последнего разговора. Сейчас он быстро угасал.

«Та, что пришла, прежде чем был предсказан твой приход… предсказан приход этой тьмы… Она знала, что ты придешь…»

Корень запылал ярче. Елена надеялась, что это был знак вновь обретенной жизненной силы, но свет быстро угас. Под ней что-то двигалось, поднимаясь из глубин.

«Она знала, что ты придешь…»

Извивающийся корень дернулся вверх. Что-то в его хватке укололо ее; у нее не было выбора, кроме как взять это. Она смотрела в ужасе на то, что лежало в ее руках… на рукоять, на которой была вырезана роза.

«С этим знаком веди наших детей… – голос стал едва различимым шепотом. – Забери их туда, где они должны быть…»

– К-куда же? – взмолилась Елена.

«К близнецам… Близнецам… Близнецам…»

С каждым угасающим отзвуком эха сияние меркло, тускнея в воде, пока вокруг Елены не осталась только тьма.

Корень Духа умер – и вместе с ним умерла магия, разлитая в воде.

Через мгновение Елена обнаружила, что не может дышать. Ее легкие, мгновение назад наполненные живой водой, теперь заполняла просто холодная вода озера. Она начала задыхаться; ее тело, словно налитое свинцом, тянуло ко дну. Она запрокинула голову и увидела слабый отблеск лунного света, невероятно далеко. Она боролась с водой, но лик луны становился все меньше, по мере того как она опускалась глубже.

Чернота сомкнулась вокруг нее, глубины, из которых ей было не выбраться.

«Эррил… помоги мне…»

 

* * *

 

Вскарабкавшись на берег, Эррил смотрел на священный водоем, и его сердце колотилось в ушах. Остальные собрались вокруг – его отряд и члены Совета.

Его прежнее отчаянное желание нырнуть вслед за Еленой уменьшилось, когда озеро начало светиться. Сияние, шедшее из глубины, превратило поверхность озера в серебро.

– Чистая стихийная энергия, – прошептала Нилан.

У старейшины слезы стояли в глазах.

– Корень Духа! Я слышу эхо его голоса.

Торн взяла отца за руку:

– Это чудо.

Эррил знал, что Елена жива – но надолго ли? Сердце сжималось, словно кулак, в его груди, когда он смотрел на то, как угасает сияние озера, готовое померкнуть в любой момент.

И затем озеро стало темным и тихим.

Эррил повернулся к старейшине:

– Ты все еще слышишь голос Корня?

Пораженное лицо мужчины было достаточным ответом. Глава силура упал на колени.

Торн опустилась на землю рядом с ним:

– Отец!

– Что происходит? – спросил Эррил – Что с Еленой?

Старейшина опустил руки в грязь, покрывавшую берег.

– Он ушел, – прошептал он.

Эррил вновь повернулся к озеру:

– Нет!

Ужас сжал его сердце, и он нырнул в глубину. Холод воды пронзил его, но страх обжигал кровь. Он плыл, направляясь вниз, во тьму.

«Елена…»

Он почувствовал, как что-то потянуло его вниз, в глубину, и надежда вспыхнула в его сердце. Было ли это магией Елены? Затем мягкое прикосновение превратилось в хватку, из которой было не вырваться. Это не ее магия, понял он, это течение в озере. Он пойман в водоворот. Сперва он сражался с течением, но спустя какое-то время прекратил сопротивляться. Елена там, где-то внизу. Пусть течение опустит его на дно – если у этого озера вообще есть дно.

Когда темнота вокруг стала непроницаемой, Эррил потерял ориентацию в пространстве. Поднимался он или опускался? Единственное, по чему он мог судить, – нарастающее давление в ушах. На груди он также чувствовал вес воды, как если бы озеро выдавливало воздух из его легких.

Торн была права. Это верная смерть – входить в этот коварный водоворот. Но смерть была малой ценой за шанс спасти Елену или хотя бы обнять ее в последний раз.

«Эррил… помоги мне…»

Сначала он подумал, что его измученный рассудок породил эту мольбу. Но сердце надеялось.

«Елена!»

Он заметил серебряный свет, льющийся издалека снизу, из самой тьмы. Течение уносило его вниз, к источнику слабого света.

Когда он приблизился, то увидел, что сияние исходило из серебряного жезла, зажатого в руках темной фигуры, безвольной и безжизненной, которую поворачивало течение.

Эррил рванулся к Елене. Во мраке он увидел, что ее глаза открыты, но ничего не видят. Он дотянулся до нее и обнял. По крайней мере, он сможет исполнить свое последнее желание, прежде чем погибнет. Он крепче прижал ее к своей груди.

И тут он почувствовал биение ее сердца рядом с его собственным.

Она жива!

Он сражался с водой, ища путь к спасению, но только темнота лежала вокруг. Они были лишь пятнышком света в яростном течении.

«Елена…»

На этот раз ответа не последовало.

Он посмотрел на ее лицо, затем на ее руки. Они сияли рубиновым в свете серебряного предмета. Он разглядел, что это был не жезл, а меч, светящийся своим собственным внутренним светом. Руки Елены бессознательно сомкнулись на магическом клинке.

Его легкие горели, но Эррил высвободил руку и схватил рукоять меча. Если он не может заставить очнуться Елену, возможно, ему удастся пробудить ведьму!

Он посмотрел на бесстрастное лицо Елены еще раз.

«Прости меня!»

Он вытащил меч из ее ладоней, сжимавших ножны. Изящный клинок надрезал ее кожу, и кровь смешалась с водой.

Елена вздрогнула, словно ее ударило молнией.

В его голове взвыл хор голосов дикой страсти и безумия.

Эррил сопротивлялся желанию броситься прочь. Вместо этого он прижал к себе женщину, которую любил, и его руки и ноги обхватили ее. Кровь плыла по воде между ними, смесь льда и огня, и хор дикой магии завывал вокруг них.

Эррил крепко зажмурил глаза.

«Елена, вернись ко мне…»

 

* * *

 

Мерик стоял вместе с остальными возле берега озера.

Нилан проговорила у его плеча:

– Вода… – она указала рукой. – Она больше не двигается.

Нилан была права. Водоворот исчез. Поверхность озера была идеально ровной.

– Звено исчезло, – сказал Грешюм. – Мир отрезан от этого канала, проложенного к его сердцу.

Словно услышав его, странный вой поднялся над озером подобно туману. Никто не произносил ни слова.

Затем старейшина, стоявший на коленях в своем горе, поднялся. Он встретился взглядом с отрядом, и его полные ярости глаза пронзили их.

– Вы сделали это! Вы и та демоница!

Торн пыталась успокоить его, положив руку на плечо, но он сбросил ее.

Мерик ответил на вызов, не дрогнув:

– Это не наших рук дело.

Торн встала между ними, ее поза была чисто волчьей.

– Что здесь случилось?

Мерик и старейшина опустили глаза.

Отец Торн ответил с пеной у рта:

– Корень Духа мертв! Убит демоницей!

– Она бы не сделала этого, – прошипел Мерик. – Даже для того чтобы спасти собственную жизнь!

Эти слова пронзили его сердце болью, но он знал, что это правда.

Торн, должно быть, почувствовала его искренность, поэтому подняла руки, желая удержать своего отца от поспешных действий:

– Отец, нам следует подумать над этим, прежде чем…

Порыв ветра ворвался в священную долину. Листья посыпались сверху, оставляя голые ветви. Озеро укрыл ковер из опавших листьев.

– Вот ответ, дочь! Дух покинул нас, уничтоженный этими дикарями!

Громкий крик поднялся во всех концах долины. Все древние деревья сбрасывали листья, словно опуская саван к своим ногам.

– Все Древние, – пробормотала Нилан, – умирают.

– Отойди, дочь, – сказал старейшина с явной угрозой. – Прежде чем наш народ погибнет, я увижу, как кровь этих осквернителей окропит нашу землю.

Старейшина сгорбился; затем с ревом он вскочил, его плащ разорвался, когда зверь, скрывавшийся внутри него, вырвался на свободу. Появился черный мех; с ревом вытянулась клыкастая морда. Руки стали тяжелыми лапами с острыми когтями. Огромный медведь поднялся на сильные ноги и заревел в ярости.

Торн отпрыгнула в сторону:

– Отец! Нет!

Она едва увернулась от тяжелого удара.

Мерик встал перед ней:

– Уходи, девочка. Это не твой бой.

Он пригнулся, готовый ответить на вызов.

С воем медведь прыгнул на Мерика, когти вытянулись, чтобы срезать плоть с костей. Но прежде чем он смог ударить, стена ежевики выросла из земли, разделив противников. Медведь ударил колючую преграду, а Мерик споткнулся.

– Сюда! – крикнула Нилан.

Мерик рискнул оглянуться. Остальные столпились вокруг, в том числе и охотники. Нилан стояла перед ними, спина прямая, руки раскинуты, пальцы растопырены.

– С гибелью звена, – объясняла Нилан, – наша магия вернулась к нам. Разве ты не чувствуешь?

Мерик, отвлеченный схваткой со старейшиной, не заметил, как исчезла тяжесть, давившая ему на плечи. Он потянулся к своей магии, и его серебряные волосы рассыпались по плечам, сияя, словно нимб, от переполнявшей их энергии. Он вновь обрел целостность!

Мерик попятился, чтобы присоединиться к остальным, пока старейшина рвал путаницу кустов ежевики и шиповника, весь в крови от тысяч шипов. Нилан вытянула руки, и колючий кустарник вырос со всех сторон, окружая их отряд подобно крепостной стене. Она продолжала заклинание, взывая к своей магии, делая их защитные стены выше и толще.

По другую сторону стен нападали изменяющие форму, возглавляемые старейшиной. Со всей долины силура стекались к месту сражения, взъяренные зрелищем древних деревьев, мертвых и голых. Шелест ног, лап, копыт по опавшим листьям звучал отовсюду, словно треск смертоносного лесного пожара.

Над их головами изменяющие форму обретали крылья, ныряя к острову в центре моря колючего кустарника. Но Мерик использовал свою магию и сводил их усилия на нет неожиданными порывами ветра и воздушными течениями, с которыми им не по силам было бороться.

Совсем рядом другие пытались прорваться сквозь барьер или под ним, но Нилан каждый раз не пускала их.

Медленно поворачиваясь, спина к спине, словно танцуя некий смертельный танец, Нилан и Мерик сражались за то, чтобы удержать свои крепостные стены.

 

* * *

 

В центре стычки Джоах, поддерживаемый Арлекином, смотрел на огромное мертвое дерево, лишившееся листьев.

Озеро покрывали медные листья. Никакого движения. Никаких следов Эррила и Елены.

За последние месяцы Джоах познал отчаяние всех видов – потерю молодости, гибель Кеслы, но в этот момент он узнал истинные глубины безнадежности. Это был бездонный колодец, и он падал в него все глубже. Крики и завывания вокруг исчезли, краски выцвели, все потеряло смысл.

Резкий крик заставил его посмотреть влево. Он заметил, как Брианну тащат в дыру, что раскрылась в земле. Ее босая нога оказалась в хватке бронированных клешней.

Ее брат, Гунтер, рванулся ей на помощь без единого слова, решительно и целеустремленно. Он схватил клешни руками, затем напряг плечи и разорвал их. Что-то захныкало в дыре.

Брианна высвободила ногу и отпрыгнула.

– Назад! – крикнула Нилан.

Гунтер отпустил клешни и помчался прочь. У его пяток из земли вырвался спутанный клубок колючего кустарника и закрыл дыру, вырастая все более густым с каждым мигом.

– Их слишком много! – крикнула Нилан. – Они подходят со всех сторон!

Словно в подтверждение ее слов, что-то большое нырнуло за барьер мимо плеча Джоаха, подхватило одного из охотников и перелетело через кустарник. Джоах проследил его полет. Мужчина сопротивлялся, его плечо было зажато в когтях гигантского руха. Его вес был слишком большим, чтобы изменяющий форму мог удерживать его. Охотник был брошен вниз. Он тяжело упал на землю за барьером.

– Даймонт! – крикнул Гунтер.

Но уже было слишком поздно: охотник упал среди множества зверей – волков, снифферов, котов.

– Мы не продержимся долго, – крикнул Мерик.

Джоах покачал головой. Какая разница? Ради чего им держаться?

Знакомый рев раздался сзади. Джоах обернулся и увидел медведя, поднявшегося на задние лапы. Позади старейшины склоны долины были полны силура всех форм и размеров, это были звери всех видов. Хотя Джоах не мог слышать мысленное общение изменяющих форму, он мог прочитать черные мысли их предводителя: тот собирался убить их всех.

– Они идут сюда! – крикнул Мерик.

С ревом, полным жажды крови, старейшина повел свой народ на последний штурм. Но прежде чем они смогли прорваться через усеянный шипами барьер, удар грома потряс долину. Внезапный грохот заставил каждого застыть на месте. В центре усыпанного листьями озера ствол великого Древа Духа расщепился от кроны до корней, разделившись на две половины, но не упав. Густой туман поднялся из сердцевины разбитого дерева.

Стало холодно, словно настоящая зима пришла в летнюю долину.

– Иней, – прошептала Нилан, уронив руки.

По ту сторону колючего кустарника изменяющие форму снова начали двигаться. Рычание и шипение возобновились, но теперь не так уверенно.

Только Торн, по-прежнему в своей женской форме, подошла ближе к озеру и дереву.

– Что это значит? – спросила она.

Она задала свой вопрос негромко, но внезапная тишина сделала ее слова хорошо различимыми. Она обвела взглядом обе стороны на поле битвы, не понимая, кого обвинять, кто мог дать ответы.

Но ответ пришел из-за ее спины. Листья на поверхности озера закружились в водовороте; затем на поверхность вырвалась ледяная глыба, поднявшись высоко в воздух на столбе замерзшей воды.

Торн отпрыгнула, когда вода озера начала расплескиваться, но волны не коснулись грязного берега. В середине движения вода обратилась в лед. Все озеро замерзло, холод шел от ледяного столба, распространялся дальше, высушивая грязь и покрывая трещинами берега, укрывая туманом и инеем центр долины. Там, где ледяной туман касался защитных стен из колючего кустарника, листья сворачивались и опадали.

Все глаза устремились к ледяной глыбе и колонне. Сквозь кристальную поверхность можно было различить что-то темное.

– Елена… – прошептал Джоах.

Словно услышав его, глыба льда внезапно взорвалась градом острых осколков. Когда все стихло, Джоах увидел Елену и Эррила. Елена лежала, съежившись, ее левая рука покоилась на поверхности ледяной колонны – рука холодного огня, теперь бледная и пустая.

Она вытянула вторую руку к тем, кто стоял перед ней. Ведьмин огонь танцевал на ее рубиновых пальцах.

Эррил, шатаясь, поднялся позади нее.

Джоах встал:

– Елена!

 

* * *

 

Ее голова кружилась, а легкие болели. Елена пыталась понять то, что предстало перед ней. Залитая лунным светом долина была полна изменяющих форму. Рядом кольцо колючего кустарника окружало ее друзей. Она слышала возглас Джоаха, но его голос прозвучал странно далеко.

В ее ушах продолжало звенеть от давления на глубине. Ее дыхание было прерывистым. Более того, магия, потраченная на то, чтобы вытащить их на поверхность озера, оставила в ней ощущение пустоты.

Мгновение назад, близкая к смерти, она была вырвана из забытья хором дикой магии, поднявшимся в ее крови. Когда она обнаружила, что Эррил сжимает ее в объятиях, она действовала инстинктивно, больше ради спасения Эррила, нежели ради себя. Воззвав к своему холодному огню, она направила свою магию в воду под собой, создав для них обоих опору в виде колонны изо льда. Когда они оказались на поверхности, частица ее яростной магии освободила их из ледяного кокона.

Теперь, освобожденная, Елена обрела контроль над своим ведьминым огнем, погасила танцующие языки пламени и заставила стихнуть хор дикой магии.

– Ты в порядке? – спросила она Эррила. Ее голос был слабым и хриплым.

Он опустился на колени.

– Я да… теперь, когда ты в безопасности.

Сталь в его голосе придала ей сил.

Торн подошла ближе.

– Что случилось? – крикнула охотница.

Елена осторожно встала на своей колонне, стараясь не поскользнуться на гладкой поверхности. Стоя на коленях, Эррил помог ей удержаться: ее ноги дрожали от холода. Льдинки висели на ее одежде и волосах. Сильная дрожь грозила скинуть ее с колонны.

– Елена, – повторила Торн, – что случилось?

Медведь подошел к охотнице. Глаза Елены расширились при виде огромного зверя. Вздрогнув, медвежьи черты переплавились в нечто, что было смешением зверя и человека: отец Торн, старейшина силура.

Рев вырвался из его горла, затем он медленно сложился в слова:

– Вы убили нас всех!

Елена затруднялась понять смысл этих слов. Она искала способ спуститься с колонны. Лед уже таял, собираясь в ручейки.

– Будь осторожна, – пробормотал Эррил позади нее. Его зубы стучали. – Силура думают, что ты уничтожила Древо Духа.

Елена прекратила поиски способа спуститься и смотрела на двоих стоящих внизу. Она старалась заставить онемевший язык говорить:

– Уничтожить Корень? Я бы никогда…

– Ложь! – крикнул старейшина. Эхом раздался рев – его поддержали остальные.

Торн вышла вперед, словно отгораживаясь и от отца, и от его обвинения:

– Тогда скажи нам, что случилось.

Елена взглянула на пострадавшее дерево, чей ствол был расколот надвое. Она обвела взглядом все деревья с голыми ветвями, обрамлявшие долину. Все они были мертвы.

– «Наше время стражей кончилось»… – пробормотала она, повторяя слова Корня.

– Что это было? – спросила Торн.

Елена глубоко вдохнула.

– Корень говорил со мной, – сказала она, дрожа, но пытаясь заставить свой голос звучать твердо. – Он сказал: чтобы защитить эти леса, вы должны покинуть их.

– Никогда! – воскликнул старейшина.

Торн выставила ладонь перед отцом, прося о спокойствии:

– Куда нам нужно идти?

– Искать Близнецов.

Торн задохнулась:

– Фердайла и Могвида?

Елена кивнула. Тепло понемногу возвращалось в ее тело.

– Я уверена, это то, что имел в виду Древний. Я видела образ двух братьев.

– Это ложь! – прошипел старейшина.

– Отец, – возразила Торн, – Ты сам сказал, что Корень говорил с Еленой. Стал бы он делать это, если бы она намеревалась причинить ему вред? Корень читает в сердцах людей.

Ее слова, казалось, заставили задрожать ее отца. На мгновение звериные черты угрожали одержать верх над человеческими.

– Корень был обессилен… Возможно, он не знал, что демон может носить столь невинное обличье.

– Ты видел сияние, отец. Корень не сиял так ярко давным-давно. Он выбрал ее, чтобы она передала его послание.

– Покинуть наши леса и искать проклятых близнецов?

Торн покачала головой:

– Корень всегда направлял нас. Должны ли мы оставить без внимания его последнее послание?

– Откуда нам знать, что чужеземка говорит правду?

Теперь настал через Торн выглядеть неуверенно. Она повернулась к Елене, ее глаза умоляли о каком-то знаке, каком-то доказательстве.

Елена не знала, что делать. Эррил придвинулся ближе:

– Возможно, тебе стоит показать им это.

Он указал на серебряный меч, наполовину вытащив его из ножен. Глаза Елены расширились, когда она узнала талисман, данный Корнем.

– Ты сжимала его, когда я нашел тебя.

Она кивнула и взяла оружие в левую руку, вытаскивая из ножен. Она вспомнила просьбу Корня: «С этим знаком веди наших детей».

Елена боролась с дрожью во всем теле. Она прочистила саднящее горло и сказала громко, чтобы все услышали:

– Я выбрана увести вас из ваших лесов! Это то бремя, что я должна нести по воле Корня! Как доказательство, мне было дано это!

Она подняла меч, чтобы все его видели. Его края были столь острыми, что трудно было провести пальцем по ним, не порезавшись. С прикосновением лунного света клинок вспыхнул своим собственным внутренним сиянием, ярко запылав в ночи. По всей долине послышались пораженные вздохи.

– Этого не может быть! – воскликнул старейшина. Он упал на колени, в то время как остальные изменяющие форму подходили ближе в смущении.

– Отец, что не так?

Старейшина слепо потянулся к дочери.

– Это то, что принадлежит только Корню и его избранному. Тайное обещание, которое дает старейшина каждого поколения.

– Что за обещание?

Его голос превратился в шепот, но Елена расслышала его:

– Следовать за предсказанной в далеком прошлом, той, кто понесет Меч Розы вновь.

Торн посмотрела на Елену и сияющий клинок:

– Меч Розы?

Елена знала, что она держит поднятым в воздух; она узнала меч в тот момент, когда он оказался в ее руках. На Алоа Глен Елена прочитала каждый текст, где был хотя бы намек или какая-то история, связанная с ее предшественницей, Сизакофой, и она узнала оружие, порожденное древней ведьмой. Оно было описано бессчетное количество раз и названо множеством имен: Клинок Демона, Крадущий Души, Меч Ведьмы. Но какое бы имя оно ни носило, полоску сияющего серебра с розой, вырезанной на рукояти, ни с чем нельзя было спутать.

Она подняла меч, выкованный из стихийного серебра, того самого металла, который направлял энергию Земли. Даже сейчас она ощущала силу, вибрирующую по всей длине клинка.

– Корень ушел, – сказала она. – Он вернулся в сердце мира, чтобы предложить ему свою силу в битве против великой угрозы.

– И что нам делать? – спросил Торн. – Это наш духовный центр. С его гибелью и мы умрем.

Елена оглядела собравшееся полчище:

– Но сейчас-то вы живы! Судьба вашего народа еще не решена. Я поведу вас за границы леса, к Близнецам. У братьев есть ключ к вашему будущему.

Гневное рычание поднялось от толпы внизу. Но старейшина поднял руку, призывая к вниманию. Он посмотрел на свой народ:

– Так было предсказано. Так тому и быть!

Судя по поднявшемуся шуму, остальные были не согласны, но старейшина быстро встал. Он смотрел на толпу, пока они не затихли. Никто не бросал вызова открыто, но ощущались сомнения – словно подводное течение.

– Мы одержим победу, – просто сказал старейшина. – Корень направлял нас с того момента, как мы поднялись из вод, давших нам жизнь. Мы должны верить ему и сейчас.

Тихое бормотание расползалось по толпе. Елена чувствовала, что ее долг здесь пока выполнен. Старейшина в конечном счете принял их сторону. Главное было сделано, и силы покинули ее тело. Меч дрожал в ее руках, когда она опустила его.

Но Эррил был рядом. Он поймал меч за рукоять, и она почувствовала себя под его защитой. Ее защитник…

Он вложил меч в пустые ножны.

Она посмотрела на колонну. Правой рукой она вызвала язычки ведьминого огня и медленно растопила спуск в ледяной башне. Он был крутым, но Эррил обхватил ее руками, и они соскользнули по растопленному льду. У подножия колонны Эррил поднял ее. Она прижалась щекой к его груди. Несмотря на воду и лед, он был таким теплым!