Внешняя и внутренняя политика в послевоенный период

Упразднение ГКО 4 сентября 1945 г. был упразднен ГКО. Основные функции по управлению страной сосредоточились в руках Совнаркома. 10 февраля 1946 г. состоялись выборы в Верховный Совет СССР второго созыва. Как и до войны, в бюллетени вносились фамилии предварительно согласованных во всех инстанциях кандидатов в депутаты. В марте 1946 г. открылась первая сессия нового Верховного Совета СССР. На ней утвердили пятилетний план восстановления и развития народного хозяйства на 1946–1950 гг., сформировали новое правительство. На пост Председателя Президиума избран Н.М. Шверник, а М.И. Калинин с почестями отправлен на пенсию. 15 марта принят закон о преобразовании Совнаркома в Совет Министров СССР. Новое наименование шло в русле возвращения от революционной символики к традиционно российской. Незадолго до этого была осуществлена реформа органов военного управления. 25 февраля 1946 г. был упразднен Наркомат Военно-морского флота (образован в декабре 1937 г.), военно-морские силы включены в состав Наркомата Вооруженных сил СССР, Красная Армия переименована в Советскую Армию.

Начало холодной войны Послевоенная жизнь в СССР во многом определялась изменениями внешнеполитических условий развития страны. Народ возвращался к миру с надеждой не только на лучшую жизнь в своей стране, но и на согласие, расширение связей с бывшими союзниками по войне. Большая его часть, окрыленная гордостью за свою державу-победительницу, испытывала ощущение непобедимости, возможности утверждения праведных коммунистических идей по меньшей мере в Европе.

Население в своем большинстве и после войны продолжало поддерживать И.В. Сталина, партию, правительство. Все это отразилось на выборах в высшие органы власти в феврале 1946 г. Отвечая на чаяния сограждан, Сталин в предвыборных заявлениях подтвердил довоенный курс на построение полного социализма в ближайшие 15–20 лет. Он утверждал, что в СССР можно построить и коммунизм. Для начала, считал он, надо в ближайшие три пятилетки втрое поднять уровень промышленности. Это послужило бы гарантией «от всяких случайностей».

Вместе с тем он хорошо представлял соотношение потенциалов СССР и капиталистического мира и не разделял чрезмерных иллюзий насчет быстрых побед на международной арене. Согласно его выступлениям, не предназначенным для печати (апрель 1945 г.), через 15–20 лет следовало ожидать возобновления войны между СССР и капиталистическими странами. В то же время в сталинском окружении, как свидетельствовал Н.С. Хрущев, были надежды на то, что послевоенная Германия устроит революцию и создаст пролетарское государство, такие же надежды были в отношении Франции и Италии. И действительно, огромный вклад СССР в победу вызвал всплеск симпатий в мире не только к СССР (к концу войны число стран, установивших с ним дипломатические отношения, выросло с 26 до 52), но и к социализму. Численность компартий за годы Второй мировой войны увеличилась на Западе почти втрое. В 1945–1947 гг. коммунисты входили в правительства 13 буржуазных государств мира, в Италии и Франции они были близки к приходу к власти.

Относительная сплоченность держав-победительниц после войны наблюдалась недолго. Она проявилась при создании Организации Объединенных Наций на конференции в Сан-Франциско в июне 1945 г.; во время Нюрнбергского процесса 1945–1946 гг., покаравшего главных немецких военных преступников; при подписании мирных договоров государств — победителей во Второй мировой войне с пятью бывшими союзницами гитлеровской Германии: Италией, Финляндией, Болгарией, Венгрией и Румынией. Договоры были подписаны 10 февраля и вступили в силу 15 сентября 1947 г. после их ратификации СССР, США, Великобританией и Францией.

Однако по ряду других важных вопросов согласовать позиции не удавалось. Руководители США полагали, что со временем весь мир будет жить по американским принципам. Уверенность опиралась на мощный экономический потенциал государства, выросший за годы войны в 1,5 раза. К началу послевоенного периода на долю США приходилось примерно 50% мирового промышленного производства, 35% мирового экспорта товаров, более 50% золотого запаса. Реальная заработная плата за годы войны выросла в США на 50%, а потребление продовольствия на душу населения увеличилось на 15–25%. Соединенные Штаты быстро наращивали производство атомных бомб. Их число выросло с 9 в 1946 г. до 13 в 1947 г., до 56 — в 1948-м и 169 в 1949 г.

Начало холодной войны можно отнести к декабрю 1945 г. (поручение президента Г. Трумэна госсекретарю Д. Бирнсу проводить «жесткую политику в отношении СССР»), её окончание провозглашено 1 февраля 1992 г., после переговоров президентов Б.Н. Ельцина и Дж. Буша в Кэмп-Дэвиде. На американской медали, вручаемой «в признание службы» в войне на иностранной территории, запечатлено: «Холодная война. 2 сентября 1945–26 декабря 1991». Это была реакция Запада во главе с США на революционные процессы и рост советского влияния в мире. Одним из главных ее выражений стала идеологическая конфронтация проамериканского и просоветского блоков государств.

«Немыслимое» Особую подозрительность в отношении СССР демонстрировал У. Черчилль, руководитель Великобритании, теряющей лидерство в мире. Еще весной 1945 г. он предложил командующему британскими войсками в Германии фельдмаршалу Б. Монтгомери собирать немецкое оружие для вооружения пленных немцев в случае, если русские не остановятся в Берлине и продолжат поход на Запад. В начале апреля 1945 г. объединенный штаб планирования военного кабинета Великобритании получил задание на разработку операции «Немыслимое» против войск Красной Армии. Начало военных действий приурочивалось к 1 июля 1945 г. В них должны были принять участие американские, британские, канадские силы, польский экспедиционный корпус и 10–12 немецких дивизий. Эти войска должны были нанести решающее поражение русским вооруженным силам и закончить войну на линии, которой намеревался достичь Гитлер. Предполагалось оккупировать все районы внутренней России, без которых она не имела бы материальных возможностей ведения войны и дальнейшего сопротивления. Война не началась из-за того, что имперский генеральный штаб пришел к выводу о неосуществимости операции ввиду превосходства сил Красной Армии. К тому же добытый советской разведкой план «Немыслимого» стал известен советскому командованию уже 18 мая 1945 г.

В 1946 г. Великобритания все еще пыталась втянуть в реализацию «Немыслимого» американцев и канадцев. В речи в Вестминстерском колледже города Фултона (США, штат Миссури, 5 марта) Черчилль в присутствии американского президента заявил, что «Советская Россия хочет… безграничного распространения своей силы и своих доктрин», и призвал противопоставить этому силу «братской ассоциации народов, говорящих на английском языке». Такие призывы находили отклик в США. В официальном послании Трумэна конгрессу 12 марта 1947 г. объявлялось о «борьбе против коммунизма» как главной цели американской политики.

Военные планы США В США уже в 1945 г. также началась разработка планов ведения войны против СССР (к декабрю составлен первый из них). Однако в сентябре 1946 г. генерал Д. Эйзенхауэр и фельдмаршал Б. Монтгомери пришли к выводу, что если Советская Армия предпримет в Европе наступление, остановить его не удастся. План «Немыслимое» был отправлен в архив. Инициатива в разработке новых планов сокрушения СССР перешла к США, в дальнейшем — к НАТО. В 1945 г., сразу после отъезда из Германии с Потсдамской конференции, президент США дал поручение Эйзенхауэру разработать план тотального уничтожения СССР. Первым документом в обширной серии разработок, нацеленных против СССР, является меморандум № 329. Он был подписан 3 сентября 1945 г. и ставил задачу: «Отобрать приблизительно 20 наиболее важных целей, пригодных для стратегической атомной бомбардировки в СССР и контролируемой им территории». Бомбы нацеливались на «ряд индустриальных районов, на которые приходится высшая концентрация научных и исследовательских центров, специализированных промышленных предприятий, основной промышленный и управленческий аппарат. Этот выбор обеспечит максимальное использование возможностей втомного оружия» (цит. по: Широнин В. Агенты перестройки. М., 2010).

От «Тотэлити» до СИОПа. По плану «Тотэлити» («Тотальность», ноябрь 1945 г.), предусматривалось сбросить на 17 крупнейших городов Советского Союза и Транссибирскую магистраль 20 атомных бомб. В следующем году родился план «Пинчер» (март 1946 г.), и Советскому Союзу предназначалось уже 50 атомных бомб. По плану «Флитвуд» (сентябрь 1948 г.) предполагалось одновременно сбросить на 70 городов 133 атомные бомбы (в том числе 8 на Москву, 7 на Ленинград), а в случае затягивания войны (не исключалось, что при этом советские войска на какое-то время могли занять Западную Европу) для достижения победы использовать еще 200 атомных и 250 тыс. обычных авиабомб. К счастью, потенциал для начала бомбардировок, назначенных на 1 апреля 1949 г., показался недостаточным, а с августа пришлось принимать в расчет появление атомного оружия в СССР. Ответной реакцией Пентагона на появление советской атомной бомбы стали призывы к немедленному нанесению превентивного атомного удара по СССР. В результате в конце 1949 г. появился план «Тройан» — почти точная копия «Флитвуда», с той лишь разницей, что предусматривалось применение 300 атомных бомб против 100 городов, а дата нападения переносилась на 1 января 1950 г.

На этот раз обоснованность и оперативно-боевая состоятельность плана изучалась и проверялась в ходе штабных учений. Результаты оказались неутешительными. Оказалась, что план может быть реализован не более чем на 70%, а потери стратегических бомбардировщиков над территорией СССР составят порядка 55%. Прогноз результатов вероятных ответных действий Советской Армии показал, что Западная Европа может быть оккупирована за 20 дней, Британские острова — через два месяца. С затягиванием войны, нарастанием числа возможных потерь, тягот и лишений военного времени население и армия США просто взбунтуются. От «Тройана» тоже пришлось отказаться.

В начале 1950-х гг. в США была выработана новая военно-политическая доктрина. Она предусматривала три составляющие. Первая — создание подавляющего перевеса в силах для гарантированного уничтожения противника. Вторая — втягивание СССР в изматывающую, непосильную для советской экономики гонку ядерных вооружений. Третья, в отличие от прежних замыслов, предусматривала развертывание психологической войны в мирное время с использованием внешнего воздействия (идеологические диверсии из-за рубежа) и оппозиционных сил внутри СССР («диссиденты» как «пятая колонна», действующая в интересах «свободного демократического мира»).

По созданному на этих основаниях плану «Дропшот» войну предполагалось начать 1 января 1957 г. и выиграть за 2–4 недели интенсивных ядерных ударов с последующим вступлением в войну объединенных войск НАТО и армий государств-союзников численностью 20 млн человек. Результат виделся в оккупации территории СССР, расчленении ее на 5 зон, размещении американских войск в ключевых городах СССР, ликвидации партизанского движения. Фактически элементы операции «Дропшот» отрабатывались с 1954 г. Реализации плана помешали два обстоятельства — создание в Советском Союзе термоядерного оружия и межконтинентальных баллистических ракет. Непосредственной причиной отмены операции считается выполненный в СССР 26 сентября 1956 г. полет на дальность, соответствующую расстоянию до США и обратно, с дозаправкой в воздухе, осуществленный реактивным стратегическим бомбардировщиком М-4 (конструктор В.М. Мясищев).

Однако разработка новых планов по использованию ядерного оружия в войне против СССР не прекратилась. С наращиванием американского ядерного потенциала разрабатывались новые планы нападения на СССР. С каждым годом намечались новые цели бомбардировок. К декабрю 1960 г. в США был составлен «Единый комплексный оперативный план» («Single Integrated Operation Plan, SIOP) — СИОП, предусматривающий ведение против СССР, других стран ОВД и Китая всеобщей ядерной войны. Планом намечалось нанесение по Советскому Союзу и Китаю ударов с применением 3,5 тыс. ядерных боеприпасов. В последующие планы СИОП вносилось увеличение числа ядерных целей–до 6 тыс. (СИОП-2, 1961), 10 тыс. (СИОП-3, 1967 г.), 16 тыс. (СИОП-4, 1971 г.), 25 тыс. (СИОП-5, 1975 г.). В марте 1980 г. был утвержден СИОП-6, который ставил задачу доведения ядерных зарядов до 40 тыс. В очередном плане СИОП, утвержденном в 1999 г., фигурируют 3 тыс. целей и объектов, подлежащих уничтожению ядерным оружием, 2260 из них находятся на территории России. Они подразделены на 4 категории: ядерные объекты–1100, органы политического и военного управления–160, группировки обычных Вооруженных сил–500. Остальные ядерные цели приходятся на Китай, Иран, Ирак, Северную Корею и др. В марте 2003 г. план СИОП получил новое наименование (История российской внешней разведки. М., 2014. Т. V, VI).

В обстановке холодной войны неоднократно возникали инциденты, чреватые перерастанием в войну «горячую». 4 апреля 1950 г. американский бомбардировщик В-29 «Летающая крепость» вторгся в воздушное пространство СССР со стороны Балтийского моря и был сбит. В ответ на протест по этому случаю США заявили, что советские ПВО сбили частный самолет, направляющийся в Швецию. 8 октября 1950 г. был атакован советский военный полевой аэродром Сухая Речка в Приморье, в 100 км от границы с Северной Кореей. Американцы объяснили бомбардировку ошибкой пилотов и возместили ущерб. В 1951–1952 гг. в воздушном пространстве СССР было сбито по два самолета-нарушителя, в 1953 г.–три.

«Сдерживание» и «Отбрасывание» Послевоенная политика США в отношении СССР определялась задачей не допустить расширения сферы влияния Советского Союза. Концепция «сдерживания социализма» была впервые изложена американским дипломатом Дж.Ф. Кеннаном в так называемой «длинной телеграмме» из Москвы в адрес государственного секретаря США (13 февраля 1946 г.) и получила политическое воплощение в «доктрине Трумэна», обнародованной на заседании Конгресса 12 марта 1947 г. Согласно доктрине мир в целом должен был принять американскую систему, а Соединенные Штаты обязаны вступать в бой с любым революционным движением, любыми притязаниями Советского Союза. В соответствии с доктриной была оказана широкомасштабная помощь странам Европы, которая поставила их экономику в зависимость от США и фактически закрепляла американскую гегемонию в мире. Помощь осуществлялась в соответствии с планом государственного секретаря США Дж.К. Маршалла (выдвинут в июне 1947 г., вступил в действие в апреле 1948 г.). Эту же цель преследовало создание военно-политических союзов стран во главе с США, направленных против СССР, размещение у его границ сети военных баз, поддержка антисоциалистических сил внутри стран советского блока.

В 1953 г. доктрину «сдерживания» сменила еще более агрессивная доктрина «отбрасывания коммунизма» к его прежним границам (провозглашена в начале президентства Д. Эйзенхауэра). Выдвигая ее в качестве альтернативы «сдерживанию коммунизма», государственный секретарь США Дж.Ф. Даллес 15 января 1953 г. в выступлении перед сенатской комиссией по иностранным делам предлагал заменить ее новой–более динамичной и нацеленной на «освобождение» от коммунизма народов восточноевропейских стран и Советского Союза. Бороться предлагалось методами, близкими к настоящей войне,–войной политической, психологической и пропагандистской.

Фактически США выступили с претензией на управление миром сразу же по окончании Второй мировой войны. Президент США Г. Тумэн в послании Конгрессу от 19 декабря 1945 г. писал: «Победа, которую мы одержали, возложила на американский народ бремя постоянной ответственности за руководство миром».

Рупоры войны В информационно-психологическом отношении холодную войну подогревали радиостанции–британская Би-би-си, американская «Голос Америки», начавшие вещание на СССР соответственно в апреле 1946 и феврале 1947 г. В 1950 г. к ним присоединилась государственная американская радиостанция «Свободная Европа», в 1953 г.–«Свобода» со штаб-квартирой в Мюнхене. Все эти радиостанции, в русских редакциях которых работали российские эмигранты первой волны и советские «невозвращенцы», вели свои передачи в духе наступательного антикоммунизма, апологетики либерализма и западной демократии. С апреля 1949 г. СССР был вынужден вести дорогостоящую работу «по забивке антисоветского радиовещания», которая, однако, не могла полностью заглушить «вражеские голоса».

«План Маршалла» Конфронтация сторон начала отчетливо проявляться в связи с обсуждением «плана Маршалла» на совещании министров иностранных дел Великобритании, Франции и СССР летом 1947 г. в Париже. Заинтересованность в нем проявили и страны Центральной Европы. Однако условия для осуществления плана, выдвинутые В.М. Молотовым на совещании и не допускавшие диктата США, не были приняты. В связи с этим СССР, «страны народной демократии» и Финляндия отказались от участия в нем. Примкнувшие к «плану Маршалла» 16 стран получили за четыре года его осуществления помощь в виде поставок товаров массового потребления на 12,4 млрд долларов США (более 140 млрд в ценах 2013 г.). Важнейшим политическим условием получения американской помощи стало требование удаления коммунистов из правительств стран-реципиентов. Требование было выполнено уже в 1947 г. Реализация плана фактически завершила раздел сфер влияния в Европе.

Преобразования в странах Восточной Европы 1947 г. стал переломным и в оформлении просоветского блока государств. И.В. Сталин надеялся, что в условиях, когда на конференциях «Большой тройки» де-факто признан послевоенный раздел мира на сферы интересов великих держав, социалистические преобразования в Восточной Европе пройдут постепенно и без ухудшения отношений с союзниками. Эти надежды не оправдались. Коммунистические правительства сразу после освобождения от оккупантов были созданы лишь в Югославии и Албании. В Восточной Европе процесс шел сложнее. Приход коммунистов к власти в этих странах был осуществлен в два этапа.

Первый продлился до середины 1947 г. Основной моделью государственного устройства была «народная демократия», в основе которой лежала концепция «национальных путей к социализму», опиравшаяся на признание постепенного поступательного движения к новому строю путем эволюционного развития. Такой процесс ориентировался на гражданский мир и широкий межклассовый союз, исключал гражданскую войну и «диктатуру пролетариата». В экономике отрицалась советская практика насильственной экспроприации частной собственности. Но холодная война внесла коррективы в эти планы. С середины 1947 г. ситуация в Европе сместилась вправо. Коммунисты потеряли свои позиции во Франции, Италии и Финляндии. Коммунистическое Сопротивление потерпело поражение в Греции. Боясь потерять свое влияние в Восточной Европе и стремясь оградить ее от американского влияния, СССР взял курс на форсирование здесь социально-экономических и политических преобразований.

Преобразования восточноевропейских стран по советской модели означали отставку коалиционных правительств «народного фронта» и выдвижение к руководству коммунистов. В ноябре 1946 г. такое правительство во главе с Георгием Димитровым сформировано в Болгарии. В январе 1947 г. президентом и председателем Государственного совета Польши стал председатель ЦК Польской объединенной рабочей партии Болеслав Берут. В августе 1947 г. коммунистический режим был установлен в Венгрии, в декабре–в Румынии, в феврале 1948 г. — в Чехословакии. Вместе с СССР, Монголией, Северной Кореей, Северным Вьетнамом и Китаем все эти страны составили единый социалистический лагерь, или, как стали говорить позднее, мировую систему социализма. Однако в этой системе, как показала дальнейшая ее судьба, далеко не все было благополучно. Внутрипартийная борьба за власть нередко выдвигала на первые посты далеко не самых умных и тонких политиков, да и действия советских коллег в этих странах подчас ущемляли национальные чувства народов. Для координации их экономического сотрудничества в январе 1949 г. был создан Совет экономической взаимопомощи. В него вместе с СССР вошли еще пять европейских стран народной демократии (Болгария, Венгрия, Польша, Румыния, Чехословакия), а позднее Албания, Вьетнам, ГДР, Куба, Монголия. Одной из форм сплочения коммунистов социалистического лагеря и других стран Европы стал Коминформ, образованный в сентябре 1947 г.

Берлинский кризис. Открытое противостояние бывших союзников по Второй мировой войне возникло летом 1948 г. Поводом послужил германский вопрос. Советское правительство пыталось не допустить раскола оккупированной Германии (в том числе из-за репараций). Американцы, англичане, а затем и французы, объединив свои зоны оккупации (в июле 1946 г. в «бизонию», в мае 1948 г. — в «тризонию»), повели дело к образованию отдельной Западной Германии. В связи с обострением отношений между СССР и западными державами Контрольный совет в Германии в марте 1948 г. прекратил существование. 17 июня в «тризонии» введена особая валюта, распространявшаяся и на Западный Берлин. Пытаясь воспрепятствовать этому, Советский Союз 24 июня закрыл железнодорожное и автотранспортное сообщение с Западным Берлином. Возник острейший кризис, грозивший перерасти в войну. После длительных переговоров четырех держав в Нью-Йорке кризис удалось преодолеть. 12 мая 1949 г. караван украшенных цветами грузовиков с Запада, проехав по территории Восточной Германии, въехал в Берлин. Кризис ускорил образование Федеративной Республики Германии.

ФРГ возникла 20 сентября 1949 г. с правительством во главе с К. Аденауэром и столицей в Бонне. В ответ на это 7 октября в советской зоне оккупации создана ГДР (президент В. Пик). Раскол Германии (длился до октября 1990 г.) стал ярким проявлением разделения мира на два лагеря. Оно было закреплено образованием противостоящих военно-политических блоков. Одну сторону представляли блок НАТО, образованный в апреле 1949 г. США, Канадой и десятью западноевропейскими странами, и АНЗЮС (сентябрь 1951 г., с участием США, Австралии, Новой Зеландии). Другой стороной была Организация Варшавского договора, образованная в мае 1955 г. В нее вошли СССР, Болгария, Венгрия, ГДР, Польша, Румыния, Чехословакия и Албания (последняя не участвовала в работе организации с 1962 г. и вышла из договора в 1968 г.).

Советско-югославские отношения В 1948 г. произошел раскол в советско-югославских отношениях, который похоронил идею создания федераций социалистических стран Восточной Европы с их последующим соединением с республиками СССР (Федерация Болгарии и Югославии, а потом обеих с Албанией с последующим объединением с РСФСР; Федерация Румынии и Венгрии с последующим объединением с Украиной; Федерация Польши с Чехословакией с последующим объединением с Белоруссией). Причиной было негативное отношение руководства ВКП(б) к стремлению Компартии Югославии занять руководящее положение на Балканах, а также несогласие с утверждениями, что для развития Югославии существует путь «более верный и более надежный, чем тот путь, по которому шел Советский Союз». В конце 1947 г. Тито объявил о решении начать поэтапное осуществление федерации, в которой сначала объединились бы Югославия и Болгария. Предполагалось, что Югославия будет ядром федерации, а Тито — лидером нового объединения. 28 января 1948 г. «Правда» осудила идею об «организации федерации или конфедерации Балканских и придунайских стран, включая сюда Польшу, Чехословакию, Грецию», назвав ее «искусственной». 10 февраля Сталин созвал советско-болгарско-югославское совещание, на котором, вопреки высказанному ранее мнению, настаивал на создании болгаро-югославской федерации, рассчитывая с помощью болгар получить возможность контролировать действия Белграда. Тито с таким замыслом не согласился. Он вывел из своего правительства министров, поддерживавших советские предложения, и отказался предстать в качестве обвиняемого перед Коминформом. 29 июня Коминформ обратился к «здоровым силам» югославской Компартии с призывом «сменить нынешних руководителей КПЮ и выдвинуть новое интернационалистское руководство». В свою очередь пленум КПЮ осудил резолюцию Информбюро. Его сторонники (таких в КПЮ нашлось 55 тысяч, около 12% всех коммунистов) были исключены из партии, из них более 16 тыс. арестованы и заключены в спецлагеря. В результате СССР аннулировал экономические соглашения с Югославией и 25 октября 1949 г. расторг с нею дипломатические отношения. В ноябре 1949 г. в «Правде» была помещена очередная резолюция Комиинформа под заголовком: «Югославская компартия во власти убийц и шпионов». В итоге нормальных дипломатических и экономических отношений с Югославией долгое время не имел не только СССР, но и другие страны соцлагеря.

Поддержка Северной Кореи и Китая В результате поражения во Второй мировой войне Япония утратила свои позиции в Корее (с 1905 г. она находилась под протекторатом Японии, с 1910 г. была ее колонией). В освобожденной советскими войсками северной части страны в 1946 г. под руководством Трудовой партии Кореи (лидер Ким Ир Сен) была осуществлена народно-демократическая революция. К югу от 38-й параллели с сентября 1945 г. функционировала американская военная администрация. В мае 1948 г. здесь была образована Республика Корея со столицей в Сеуле, опиравшаяся на поддержку США. В противовес этому в Пхеньяне в сентябре 1948 г. была провозглашена Корейская Народно-Демократическая Республика. Оккупационные войска СССР из Кореи были выведены в декабре 1948 г., войска США — в июне 1949 г.

После образования КНР (1 октября 1949 г.) между советским и китайским руководством установились самые дружественные отношения. 14 февраля 1950 г. обе страны подписали договор о дружбе, союзе и взаимной помощи, содержавший взаимные гарантии по оказанию военной помощи в случае, «если одна из сторон подвергнется нападению Японии или ее союзников». После переговоров лидеры СССР и Китая согласились оказать помощь руководству Северной Кореи во главе с Ким Ир Сеном вооруженным путем воссоединить страну.

29 июня 1950 г. войска КНДР вторглись на юг и к середине сентября освободили почти всю территорию страны. Южнокорейцы обратились за помощью к американцам. США возложили ответственность за эту войну на СССР и заявили, что с ним «нельзя вести переговоры, пока он не согласится со своим поражением на всех фронтах холодной войны». Совет Безопасности ООН единогласно (СССР бойкотировал его в знак протеста против участия в нем Тайваня вместо КНР) обвинил КНДР в агрессии и санкционировал военную поддержку Южной Кореи войсками ООН, на две трети представленными американцами. Под флагом ООН в войне принимали участие войска Австралии, Бельгии, Великобритании, Греции, Турции, Франции и др.

Советский Союз оказывал КНДР помощь вооружением и специалистами. Важную роль в отражении американской агрессии сыграли советские летчики и зенитчики. С ноября 1950 г. непосредственное участие в боях принимал советский 64-й истребительный корпус, численность которого в 1952 г. достигала 26 тыс. человек. Советские летчики, которых водили в бой опытные участники Великой Отечественной войны во главе с И.Н. Кожедубом, сбили 1309 самолетов противника (еще 212 были уничтожены огнем зенитной артиллерии), потеряв при этом 335 своих самолетов. С октября 1950 г. в войне участвовали китайские добровольцы. Вооруженное противоборство в Корее продолжалось до стабилизации фронта по 38-й параллели. 28 июля 1953 г. удалось достичь перемирия, по которому между КНДР и Республикой Корея была образована демилитаризованная зона шириной в 4 км.

Война принесла неисчислимые страдания корейскому народу и многочисленные людские потери. Авиация США беспощадно превращала в руины города и села КНДР, сбросив на них больше бомб, чем на Германию и Японию за годы Второй мировой войны. Американцы потеряли в этой войне 57 тыс. военнослужащих, их союзники из 15 государств — 3,1 тыс., южнокорейская армия — 1,3 млн, северокорейская — 520 тыс., китайская — 900 тыс. Потери мирного населения Кореи — около 3 млн человек. В боях погибли 315 советских военнослужащих.

Корейская война продемонстрировала превосходство советской авиации над американской. Знаменитые американские «сверхкрепости» (бомбардировщики «Боинг-29», прототип советского Ту-4, серийно выпускавшегося с осени 1947 г.) оказались беззащитными против пушек советского реактивного истребителя Миг-15. Изобретенная молодым летчиком-инженером В.В. Мацкевичем портативная радиолокационная станция «Сирена» обеспечила превосходство наших истребителей и над американскими «Сейбрами». Все это во многом предопределило решение руководства США не начинать в тогдашних условиях ядерную войну против СССР.

Корея осталась разделенной. Такая же участь постигла и Вьетнам. После освобождения этой страны от японских оккупантов в ее северной части в результате Августовской революции 1945 г. была провозглашена Демократическая Республика Вьетнам, правительство которой возглавил лидер патриотического фронта Хо Ши Мин. Независимость вьетнамского народа отстаивалась в войне, которую повели против ДРВ французские войска из южных районов Вьетнама. Война длилась более 10 лет и была прекращена после ряда серьезных поражений французов. Она завершилась заключением Женевских соглашений 1954 г. Вьетнам оставался разделенным демаркационной линией, к югу от которой в 1956 г. была создана Республика Вьетнам, опиравшаяся на поддержку США.

Проблемы мирного договора с Японией Обстановка холодной войны не позволила Советскому Союзу своевременно прекратить состояние войны с Японией. Американо-английский проект мирного договора с этой страной был подготовлен без участия СССР и рассматривался на сан-францисской конференции в сентябре 1951 г. Глава советской делегации А.А. Громыко внес ряд поправок и дополнений к проекту договора, предусматривавших, в частности, признание суверенитета СССР над южной частью Сахалина и Курильскими островами и отказ Японии от всех прав, правооснований и претензий на эти территории. США при поддержке своих союзников добились в сентябре 1951 г. подписания договора без учета советских требований и поправок, который вступил в силу 28 апреля 1952 г. СССР, Польша и Чехословакия его не подписали. Согласно договору Япония отказывалась от всех своих захватов, в том числе сделанных до Второй мировой войны. Отказывалась она и от претензий на Курильские острова и Южный Сахалин. Тем самым их отход к СССР явно подразумевался. Однако в договоре умалчивалось о возвращении этих территорий СССР. Таким образом, в 1951 г. была создана формальная «небрежность» в признании законных прав СССР на Курильские острова и был порожден длящийся до сих пор территориальный спор с Японией.

Рост напряженности Впрочем, глава Советского государства не был склонен драматизировать ситуацию. В книге «Экономические проблемы социализма в СССР» он писал: «Чтобы устранить неизбежность войн, надо уничтожить империализм». В свете такого вывода территориальные споры представлялись мелочью. В январе 1951 г. Сталин заявил, что в течение ближайших четырех лет существует возможность установить социализм по всей Европе. С начала 1950-х гг. быстрыми темпами велось сооружение аэродромов на Чукотке, Камчатке на случай войны с Соединенными Штатами. Весной 1952 г. принято решение о формировании в СССР 100 дивизий реактивных бомбардировщиков. С ликвидацией ядерной монополии США и опережением СССР в работах над созданием термоядерного оружия опасность нападения США на СССР была отодвинута. В 1949 г. при вручении наград атомщикам И.В. Сталин сказал: «Если бы мы опоздали на один-полтора года с атомной бомбой, то, наверное, попробовали бы ее на себе».

 

Строжайшая секретность работ по созданию ядерного оружия в СССР диктовалась убежденностью в том, что США сделают все, чтобы не допустить его появления. Вэнивар Буш, советник по науке при президенте Ф. Рузвельте, руководитель Бюро научных исследований и развития, координирующего усилия американского научного сообщества в целях военной обороны, в том числе и Манхэттенского проекта (осуществлен в августе 1942  —  июле 1945 г.), писал в ноябре 1945 г.: американцам «следует сохранять в своем арсенале атомную бомбу и быть готовыми использовать ее немедленно, если противник получит малейшую возможность тоже стать ее обладателем» (Мальков В. Л. «Манхеттенский» проект: Разведка и дипломатия. М., 1995. С. 161).

 

Новому обострению отношений между СССР и США во многом способствовали принятое американским Конгрессом в октябре 1951 г. решение об ассигновании до 100 млн долларов на использование в подрывной работе против социалистического лагеря проживавших там лиц (в частности, спланированная А. Даллесом операция под названием «Расщепляющий фактор») и воинственные призывы Д. Эйзенхауэра к «освобождению» Восточной Европы в ходе предвыборной президентской кампании 1952 г. В непосредственной связи с этими актами следует рассматривать спровоцированные американскими спецслужбами аресты и обвинения в национализме, заговорщической деятельности, шпионаже в пользу США заместителя председателя Совета Министров Народной Республики Болгария и секретаря ЦК Болгарской Компартии Трайчо Костова (май 1949 г.), министра внутренних дел Венгрии Ласло Райка (июнь 1949 г.), министра МГБ СССР Виктора Абакумова (июль 1951 г.), генерального секретаря Польской Компартии Владислава Гомулки (август 1951 г.), генерального секретаря Компартии Чехословакии Рудольфа Сланского (ноябрь 1951 г.). Операция всесторонне исследована в книге английского журналиста С. Стивена (1974; на русском языке опубликована в 1990–1991 и в 2003 гг. под названием «Операция “Раскол”»).

План «Лиоте» С 1953 г. усилия британских и американских спецслужб по развалу СССР осуществлялись в соответствии с планом «Лиоте» — постоянно действующей тайной операцией, названной по имени Луи-Жубера Лиоте, командующего французскими колониальными войсками в Марокко и Алжире в начале XX века и отличившегося приказанием высадить вдоль дорог пальмы, которые спасали бы от жары. Его не смущало, что деревья растут долго. «Ничего, — говорил он, — через 50 лет меня вспомнят». Эта же идея лежала и в основе плана «Лиоте»: «Сейчас начинаем, а через 50 лет возможен успех». Организационная работа по плану «Лиотэ» началась в 1947 г., с июня 1953 г. операции в рамках плана осуществляла специальная группа британского Комитета по борьбе с коммунизмом.

Демобилизация армии В июне 1945 г. принят закон о демобилизации тринадцати возрастов личного состава армии. 17 июля на Белорусский вокзал Москвы прибыли первые эшелоны с демобилизованными, которых встречали тысячи горожан с цветами. В 1947 г. демобилизация в основном завершилась, к мирной жизни вернулись 8,5 млн человек. Численность Красной Армии сократилась с 11,4 млн человек (май 1945 г.) до 2,9 млн (конец 1947 г.). Правда, в связи с началом «холодной войны» в 1948-1949 гг. опять произошло увеличение армии на 1,5 млн человек, а к 1954 г. она насчитывала 5763 тыс. военнослужащих.

В соответствии с задачами мирного времени после войны была проведена реорганизация ряда наркоматов. В 1946 г. Наркомат боеприпасов стал Министерством сельскохозяйственного машиностроения, Наркомат минометного вооружения — Министерством машиностроения и приборостроения, Наркомат танковой промышленности — Министерством транспортного машиностроения. Создавались новые министерства — промышленности средств связи; медицинской промышленности и др. Возобновлению нормального режима труда способствовала отмена обязательных сверхурочных работ, восстановление восьмичасового рабочего дня и ежегодных оплачиваемых отпусков.

Борьба в сталинском окружении за подступы к власти В 1945–1952 гг. роль Политбюро как генератора политического курса по сравнению с предвоенным временем заметно снизилась. За эти годы состоялось только девять его заседаний. Сталин возглавлял Совмин СССР и в официальных случаях именовался «Глава Советского Государства». Функции партийных и государственных органов переплетались все теснее. Внутри Политбюро сложился узкий круг приближенных к Сталину лиц (в разное время так называемые «пятерка», «шестерка», «семерка», «восьмерка», позже — «девятка» руководителей). С октября 1946 г. в состав «семерки» входили Сталин, Молотов, Берия, Микоян, Маленков, Жданов, Вознесенский. На «ближний круг» замыкались вопросы внешней политики и внешней торговли, госбезопасности, вооружения и функционирования армии, другие вопросы государственного управления.

При Совете Министров в феврале 1947 г. были созданы 8 отраслевых бюро (позднее их стало больше), каждое из которых координировало родственные министерства и ведомства. Председателями бюро стали Маленков, Вознесенский, Сабуров, Берия, Микоян, Каганович, Косыгин, Ворошилов. В аппарате ЦК партии остались только два управления: кадров, агитации и пропаганды, а также два отдела — оргинструкторский и внешней политики; отраслевые отделы были ликвидированы. В публичных выступлениях упоминание о «руководящей роли Коммунистической партии» звучало сравнительно реже. В феврале 1946 г. Сталин заявил, что единственная разница между коммунистами и беспартийными состоит в том, что первые являются членами партии, а вторые нет, что тоже воспринималось как снижение авангардной роли партии.

Разногласия, имевшиеся в руководстве СССР при определении наметок плана 4-й пятилетки, вызывались различием представлений об основных тенденциях послевоенного развития. А.А. Жданов, Н.А. Вознесенский и ряд других деятелей считали, что с возвращением к миру в капиталистических странах наступит экономический кризис, усилятся межимпериалистические противоречия и конфликты. Это сулило ослабление угрозы СССР со стороны западных держав и позволяло отказаться от традиционной политики форсированного развития тяжелой промышленности, остановиться на сравнительно либеральных вариантах плана, в большей мере опираться на экономические рычаги (цены, стоимость, кредит, прибыли) в дальнейшем развитии народного хозяйства.

Маленков, Берия и другие больше полагались на экономические оценки и прогнозы академика Е.С. Варги и не исключали способности капитализма справиться с внутренними противоречиями. С этой точки зрения послевоенная международная обстановка виделась крайне тревожной, наличие у противника атомной бомбы делало ее еще мрачнее. Отказ от дальнейшего форсированного развития индустриальных и оборонных отраслей и от командно-административных методов руководства экономикой исключался. Развитие событий оправдывало прогнозы политических «ястребов».

Соратники И.В. Сталина, занимавшие ключевые посты в партийных и государственных структурах власти, были вовсе не единой и однородной командой, как могло казаться в свете показного почитания и славословий, расточавшихся в адрес лидера. Стремясь закрепить свою власть, они в определенном отношении выступали единой командой, но в других — не брезговали древнейшими методами политической интриги. Победы и поражения в невидимой для населения страны борьбе за выход на ближайшие подступы к власти позволяют различать три этапа в почти восьмилетнем послевоенном сталинском руководстве. Рубежами между ними выступают март 1949 г. и июль 1951 г.

На 1-м этапе (май 1945 г. — март 1949 г.) Сталин несколько дистанцировался от наиболее влиятельных в годы войны членов ГКО и постарался обезопасить властный Олимп от возможных покушений со стороны генералитета, вышедшего из войны в ореоле спасителей Отечества. К концу войны Советские Вооруженные силы имели в своих рядах 12 Маршалов Советского Союза, 3 главных маршалов и 12 маршалов родов войск, специальных войск, 2 адмиралов флота. В августе 1944 г. в Красной Армии, без ВМФ, НКВД и НКГБ, насчитывалось 2952 генерала, из которых 1753 получили генеральские звания в период войны. Из 183 общевойсковых командармов за время войны только один генерал Власов оказался предателем, выступившим на стороне Германии.

Жуков и генералы Под пристальным вниманием сразу же после войны оказался Г.К. Жуков. 27 июня 1945 г. он пригласил на дачу под Москвой знатных гостей. Среди них были военачальники С.И. Богданов, В.В. Крюков с женой, исполнительницей русских народных песен Л.А. Руслановой, А.В. Горбатов, В.И. Кузнецов, В.Д. Соколовский, К.Ф. Телегин, И.И. Федюнинский, В.И. Чуйков. Продолжая праздновать победу, они всячески превозносили вклад в нее Жукова, говорили о нем как о победителе Германии. А на следующий день с записями разговоров был ознакомлен Сталин, и это стало причиной подозрительности к маршалу.

Западная пропаганда подогревала подозрения в советских верхах в отношении военных, утверждая, что они выступят на ближайших выборах в Верховные Советы союзных республик с альтернативными списками кандидатов в депутаты. Выдвижение на самые высшие посты в государстве прочили Г.К. Жукову. Д. Эйзенхауэр, командующий американскими оккупационными войсками в Европе, в своем кругу пророчил: «Мой друг Жуков будет преемником Сталина, и это откроет эру добрых отношений». Жуков оправдывал полобные ожидания самостоятельностью и независимостью суждений, проявлением непочтения к одному из тогдашних фаворитов Сталина министру госбезопасности В.С. Абакумову, не особенно скрываемым желанием видеть себя на посту министра обороны.

Для компрометации полководца было использовано так называемое «дело авиаторов». Командующий Военно-воздушными силами Советской Армии А.А. Новиков и нарком авиационной промышленности А.И. Шахурин, по показаниям арестованного в начале 1946 г. маршала авиации А.С. Худякова, были обвинены в приеме на вооружение самолетов и моторов с производственными дефектами, что вело к большому числу катастроф. На основе сфабрикованных в ведомстве B.C. Абакумова материалов Новиков, Шахурин и пятеро их подчиненных были осуждены на разные сроки лишения свободы. Тень пала и на Маленкова с Берией, отвечавших за работу авиационной промышленности. Во время следствия были также получены показания о попытках Жукова «умалить руководящую роль в войне Верховного Главнокомандования».

Весной 1946 г. были арестованы 74 генерала и офицера Группы советских войск в Германии по обвинениям в растрате фондов и вывозе для себя из Германии и Австрии разного имущества, мебели, картин, драгоценностей (прошли испытания боями, но не устояли перед трофейной роскошью). Однако вскоре после арестов в обвинениях стал фигурировать антиправительственный заговор военных во главе с Жуковым.

Г.К. Жуков был отозван с руководящих постов в Германии, где его заменил возведенный в маршальское звание В.Д. Соколовский, а затем (с марта 1949 г. по март 1953 г.) генерал армии В.И. Чуйков. В марте 1946 г. Жуков получил назначение на пост главнокомандующего Сухопутными войсками Советской Армии и заместителя министра обороны СССР. А 1 июня 1946 г. состоялся разбор «дела Жукова» на заседании Высшего военного совета. Обвинения против него поддержали члены Политбюро Г.М. Маленков и В.М. Молотов. Однако маршалы И.С. Конев, А.М. Василевский, К.К. Рокоссовский, П.С. Рыбалко, хотя и отметили недостатки характера обвиняемого, ошибки в его работе, твердо стояли на том, что заговорщиком он быть не может. «Он патриот Родины, и он убедительно доказал это в сражениях Великой Отечественной войны», — утверждал маршал Рыбалко. Обсуждение закончилось выводом Сталина: «А все-таки вам, товарищ Жуков, придется на некоторое время покинуть Москву». Внешне казалось, что он не желал идти из-за маршала на конфликт с членами Политбюро.

3 июня 1946 г. Жуков получил назначение на пост командующего Одесским военным округом. Однако этим дело не закончилось. Против него выдвигались новые обвинения, в частности, в присвоении и вывозе из Германии большого количества различных ценностей. В феврале 1947 г. его вывели из числа кандидатов в члены ЦК, в январе 1948 г. назначили на командование менее значимым Уральским военным округом. Опала Жукова закончилась летом 1951 г., а на XIX съезде партии его вновь избрали кандидатом в члены ЦК.

Жертвами интриг после войны стали и другие представители генералитета. Г.И. Кулик и В.Н. Гордов изобличены как «сторонники реставрации капитализма в СССР». Маршал артиллерии Н.Д. Яковлев (начальник Главного артиллерийского управления в годы войны, а с 1948 г. заместитель военного министра) постановлением Совмина «О недостатках 57-мм автоматических зенитных пушек С-60» снят с поста и арестован по обвинению во вредительстве (февраль 1952 г.). Вместе с ним были арестованы начальник ГАУ И.И. Волкотрубенко и заместитель министра вооружения И.А. Мирзаханов. Но за 15 с лишним месяцев следствие так и не выявило фактов, которые могли бы дать основание для их осуждения. В 1948 г. по «трофейному делу» репрессиям подвергся генерал-лейтенант В.В. Крюков и его жена Л.А. Русланова (реабилитированы в 1953 г.).

«Дело адмиралов» 2 февраля 1948 г. на скамье подсудимых оказался адмирал флота Н.Г. Кузнецов (нарком Военно-морского флота СССР с апреля 1939 г. до февраля 1946 г.), адмиралы В.А. Алафузов и Л.М. Галлер, вице-адмирал Г.А. Степанов, занимавшие руководящие должности в наркомате в годы войны. Поначалу, в декабре 1947 г., они были преданы «суду чести». По лживому доносу их признали виновными в передаче несекретной парашютной торпеды англичанам и в низкопоклонстве перед Западом. По решению «суда чести» дело было передано в военный трибунал. В результате Алафузов и Степанов приговорены к 10 годам заключения, Галлер — к 4 годам (реабилитированы в 1953 г.). Кузнецова тоже признали виновным, но освободили, учтя заслуги, с понижением в воинском звании на три ступени до контр-адмирала.

За кулисами «дела» стоял Сталин. Кузнецов не всегда соглашался с его решениями по флоту. Он считал ошибочным предложение разделить Балтийский и Тихоокеанский флоты каждый на два флота. Флоты были разделены, после смерти Сталина их вновь объединили. Осуждались выступления Кузнецова против строительства кораблей устаревших проектов, считались чрезмерными его требования к качеству поставляемой флоту продукции.

Тем не менее в июне 1948 г. Н.Г. Кузнецов вернулся на руководящую работу и был назначен заместителем Главкома войсками Дальнего Востока по военно-морским силам. Через год стал командующим Тихоокеанским флотом. С июня 1951 г. по март 1953 г. был военно-морским министром СССР, позднее — первым заместителем министра обороны СССР — Главнокомандующим военно-морскими силами. В ноябре 1955 г., после взрыва на линкоре «Новороссийск» с большими человеческими жертвами, снят с должности и уволен в отставку.

Изменения в руководстве Вооруженными силами В марте 1947 г. Сталин сложил с себя обязанности министра Вооруженных сил СССР и передал их сначала Н.А. Булганину, а затем A.M. Василевскому (март 1949 г.). Последний исполнял их до марта 1953 г. В феврале 1950 г. из Министерства вооруженных сил СССР были выделены Военно-морские силы и образовано Военно-морское министерство (министры — И.С. Юмашев, Н.Г. Кузнецов), а Министерство Вооруженных сил переименовано в Военное министерство. 15 марта 1953 г. оно вновь объединено с Военно-морским министерством в одно — Министерство обороны СССР, просуществовавшее до 26 декабря 1991 г.

Новая расстановка сил в Политбюро Уже к концу войны становились заметными изменения в расстановке сил в самом Политбюро ЦК. Явно ослабевали позиции старших по политическому возрасту соратников Сталина. Л.М. Каганович снят с поста наркома путей сообщения как «не сумевший справиться с работой в условиях военной обстановки» (март 1942 г.). К.Е. Ворошилов выведен из ГКО (1944). В.М. Молотов был резко осужден за санкцию на публикацию речи Черчилля в советской печати, обещания ослабить цензуру (декабрь 1945 г.) и даже за согласие в 1946 г. на избрание почетным членом АН СССР, в котором Сталин увидел умаление достоинства «государственного деятеля высшего типа». Особое недовольство вызвано тем, что он не удержал собственную супругу «от ложных шагов и связей с антисоветскими еврейскими националистами».

«Дело авиаторов» пошатнуло позиции Г.М. Маленкова. 6 мая 1946 г. вышло постановление Политбюро, в первом пункте которого утверждалось: «Установить, что т. Маленков, как шеф над авиационной промышленностью и по приему самолетов — над военно-воздушными силами, морально отвечает за те безобразия, которые вскрыты в работе этих ведомств (выпуск и приемка недоброкачественных самолетов), что он, зная об этих безобразиях, не сигнализировал о них в ЦК ВКП (б)». Второй пункт постановления гласил: «Признать необходимым вывести т. Маленкова из состава Секретариата ЦК ВКП(б)». Утратив секретарский пост, он тем не менее остался одним из заместителей Председателя Совета Министров и членом Политбюро (избран в марте 1946 г.). 13 мая 1946 г. он возглавил Специальный комитет по реактивной технике и первые месяцы опалы был сосредоточен на его проблемах.

Как некоторое умаление власти Берии следует рассматривать его перемещение с поста министра внутренних дел на пост председателя Специального комитета при ГКО по руководству «всеми работами по использованию внутриатомной энергии урана». На эту должность он был назначен 20 августа 1945 г.; на посту министра в декабре 1945 г. его заменил С.Н. Круглов. Оставаясь в Политбюро, Берия и Маленков пользовались любой возможностью для дискредитации Жданова и его выдвиженцев: Н.А. Вознесенского (председатель Госплана СССР), А.А. Кузнецова (секретарь ЦК), М.И. Родионова (председатель Совмина РСФСР).

Жданов и «ленинградцы» Неблагоприятно для «ленинградцев» развивались события на международной арене. Вопреки их предположениям, противоречия между социализмом и капитализмом проявились в большей мере, чем внутри ведущих капиталистических стран. Объективно виноватыми они оказались и в том, что в подведомственном А.А. Жданову Ленинграде был проявлен либерализм в отношении поэтессы А. Ахматовой и писателя М. Зощенко. В 1942 г. сам Жданов, несмотря на негативное отношение к поэзии Ахматовой, при ее эвакуации в Ташкент звонил секретарю ЦК КП(б) Узбекистана с просьбой позаботиться о ней. В 1943 г. в Ташкенте был издан сборник ее стихов.

 

Главным прегрешением Ахматовой было то, что она в ноябре 1945 г. несколько раз без санкции властей встречалась с Исайей Берлиным, вторым секретарем британского посольства в СССР, известным литературоведом и философом. Сын богатейшего торговца лесом из имперского Петербурга, он в 1920 г. в десятилетнем возрасте был увезен родителями в Англию, где получил блестящее аристократическое образование, до 1945 г. работал в британских спецслужбах. С Ахматовой они беседовали не только о поэзии, Достоевском, Джойсе и Кафке, но и о гибели Н. Гумилева и О. Мандельштама, о расстрелах в лагерях. В то же время с оптимизмом смотрели в будущее, отводя в нем не последнюю роль и себе. «Он не станет мне милым мужем, / Но мы с ним такое заслужим, / Что смутится Двадцатый Век», — написала позднее Ахматова о Берлине. Недовольство Сталина было вызвано также восторженным приемом, оказанным Ахматовой 3 апреля 1946 г. в Колонном зале Дома союзов на вечере встречи с ленинградскими поэтами. Вечер был проведен в нарушение касающегося Ахматовой негласного постановления 1925 г.: не арестовывать, но и не печатать. У Зощенко «недостатки» оказались еще существеннее. Недоброжелатели Жданова играли на том, что сатирические произведения писателя использовались в годы войны Геббельсом для уничижительных оценок русского человека. Однако кремлевская критика писателей носила не столько репрессивный, сколько воспитательный характер. Уже в сентябре 1947 г. десять «Партизанских рассказов» Зощенко были опубликованы в журнале «Новый мир».

 

Проигрыш «ленинградцев» явственно обозначился 1 июля 1948 г. в связи с возвращением из опалы Маленкова и назначением его на пост секретаря ЦК. Внезапная смерть Жданова 31 августа 1948 г. ускорила разгром «ленинградцев». В начале 1949 г. от обязанностей секретаря ЦК был освобожден Кузнецов, из Политбюро вывели Вознесенского. Падение «ленинградцев» ослабило позиции «старой гвардии». В марте 1949 г. Микоян (связанный родственными отношениями с Кузнецовым) был освобожден от руководства внешней торговлей. Молотов утратил пост министра иностранных дел (назначен А.Я. Вышинский). Смещение Молотова, остававшегося в сознании народных масс вторым лицом в государстве, фактически означало лишение его возможности наследовать высшую власть в стране в случае ухода от дел Сталина.

Период с марта 1949 г. по июль 1951 г. характеризуется резким усилением в руководстве позиций Маленкова и Берии (шансы последнего подкреплялись успешным испытанием атомной бомбы), приближением к властному Олимпу Н.С. Хрущева (в декабре 1949 г. избран первым секретарем МК и МГК и секретарем ЦК партии и сменил на этих постах «ленинградца» Г.М. Попова). Параллельно происходило укрепление позиций заместителя председателя Совмина СССР Н.А. Булганина. В феврале 1948 г. он был переведен из кандидатов в члены Политбюро, а в феврале 1951 г. утвержден председателем бюро Совмина по военно-промышленным и военным вопросам.

«Ленинградское дело» В 1949 г. по сфабрикованному при активном участии Маленкова «Ленинградскому делу» началось уголовное преследование большой группы руководителей. Первые аресты произведены в августе. Обвинялись А.А. Кузнецов, М.И. Родионов, П.С. Попков в проведении в Ленинграде Всероссийской оптовой ярмарки без специальной санкции правительства, Н.А. Вознесенский — в умышленном занижении государственных планов, фальсификации статистической отчетности и утере секретных документов. Очевидно, что в связи с арестами «преступников» столь высокого ранга в январе 1950 г. восстановлена смертная казнь, отмененная 26 мая 1947 г.

Подоплека преследований «ленинградцев» хорошо представлена в подготовленном Маленковым и Берией проекте закрытого письма Политбюро членам и кандидатам в члены ЦК от 12 октября 1949 г.: «Можно считать установленным, что в верхушке бывшего ленинградского руководства уже длительное время сложилась враждебная партии группа… С одним из руководящих членов этой группы Капустиным, как выяснилось теперь, во время пребывания его в 1936 г. в Лондоне установила связь английская разведка. Сейчас стало очевидным, что Кузнецов А. и Попков имели сведения об этом, но скрыли их от ЦК… Во вражеской группе Кузнецова неоднократно обсуждался и подготавливался вопрос о необходимости создания Российской коммунистической партии большевиков… и ЦК РКП(б) и о переносе столицы РСФСР из Москвы в Ленинград. Эти мероприятия Кузнецов и др. мотивировали в своей среде клеветническими доводами, будто бы ЦК ВКП(б) и Союзное правительство проводят антирусскую политику и осуществляют протекционизм в отношении других народов за счет русского народа». Большую долю ответственности Маленков и Берия возлагали и на покойного Жданова.

На еще одну причину подозрительности Сталина в отношении «ленинградцев» указывается в книге А.И. Микояна «Так было. Размышления о минувшем» (1999). «Ленинградцы» были якобы «недовольны засильем кавказцев в руководстве страны и ждали естественного ухода из жизни Сталина, чтобы изменить это положение, а пока хотели перевести Правительство РСФСР в Ленинград, чтобы оторвать его от московского руководства». П.С. Попкову припоминали, что он в разговорах со «встречными и поперечными» «агитировал» за создание, по образцу других союзных республик, Компартии России со штаб-квартирой в Ленинграде, за перевод туда правительства РСФСР. О Вознесенском говорили как о будущем председателе Совета Министров РСФСР, о Кузнецове — как о первом секретаре ЦК КП РСФСР, о Жданове — как о генеральном секретаре. У обвиняемых были и другие прегрешения, но главные, «и “кавказцы”, и желание отдалить руководство России от руководства СССР были рассчитаны на Сталина: он охотно клевал на такие вещи». И тут он легко поддался внушению: «Если из его рук уходит российская партия и российская государственность, то он остается генералом без армии». Как написал о Сталине С. Рыбас, после войны «он испугался того, что во время войны пестовал как непобедимую силу, — русского национализма». Иными словами, Жданов и «ленинградцы» шли национал-большевистским путем несколько дальше, чем это было приемлемо для Сталина. Так или иначе, но он не дал своей санкции на рассылку письма Маленкова и Берии от октября 1949 г., однако карательную машину против «ленинградцев» не остановил.

В конце сентября 1950 г. обвиняемые предстали перед судом. Средства массовой информации о нем ничего не сообщали, чтобы не давать повода для слухов о расколе в руководстве страны. После расстрелов 26 главных обвиняемых (1 октября 1950 г.) последовала «чистка», закончившаяся увольнением с работы и осуждением 69 руководителей, обязанных своим выдвижением ленинградской партийной организации, и 145 их близких и дальних родственников. Из 214 осужденных 36 работали в Ленинградском обкоме и горкоме партии, в областном и городском исполкомах, 11 занимали руководящие посты в других обкомах партии и облисполкомах, 9 — в райкомах и райисполкомах Ленинградской области.

Проигрыш «ленинградцев» обусловлен отнюдь не тем, что их противники оказались более искусными в интригах и аппаратных комбинациях. В более широком плане он означал поражение направления в руководстве страной, ориентированного на первоочередное решение внутренних политических, экономических и гражданских проблем — смещение приоритетов хозяйственного развития в сторону группы «Б», решение проблем политического образования и культуры, подготовку новых Конституции и Программы партии. Одновременно это было победой направления, связанного с руководством военно-промышленным комплексом и делавшего ставку на его всемерное развитие как главного инструмента в сражениях на фронтах холодной войны и в конечном счете на достижение мирового господства под флагами социализма и коммунизма.

Абакумов. «Дела» МГБ и ЕАК С арестом министра государственной безопасности B.C. Абакумова (июль 1951 г.) начался этап подготовки более радикальных изменений в руководстве страной. Министр МГБ, бывший главным исполнителем расправы над «авиаторами», Жуковым, «ленинградцами», видимо, не вполне устраивал Сталина как организатор расследования «преступлений» Еврейского антифашистского комитета (ЕАК).

 

Преследования комитета перешли в активную фазу со времени гибели (январь 1948 г.) его руководителя С.М. Михоэлса, подозревавшегося в попытках использовать дочь Сталина Светлану и ее мужа Г.И. Морозова в корыстных интересах евреев. Особое негодование Сталина вызвало то, что по каналам еврейского комитета в США транслировались слухи о его виновности в гибели (1932) жены Надежды Сергеевны, других родственников. В этой связи арестованы в конце 1947 г. два сотрудника академических институтов, «изобличившие» родственников Сталина по линии жены — А.С. Аллилуеву, Е.А. Аллилуеву, ее второго мужа Н.В. Молочникова и дочь от первого брака с братом жены Сталина К.П. Аллилуеву как источник «клеветнических измышлений по адресу членов правительства». Михоэлс был «изобличен» как «еврейский националист» и распространитель этих измышлений.

С деятельностью ЕАК было решено покончить после приезда в Москву в сентябре 1948 г. израильского посланника Голды Меир. Произошло это после ряда восторженных встреч, устроенных посланнице недавно возникшего еврейского государства (провозглашено 14 мая 1948 г. на основе решения Генеральной Ассамблеи ООН от 29 ноября 1947 г.). СССР поддерживал создание Израиля в расчете получить в его лице новое социалистическое государство и верного союзника. В Москве были даже названы члены израильского правительства, премьером — С.А. Лозовский (бывший заместитель министра иностранных дел и начальник Совинформбюро), министром обороны — Д.А. Драгунский (танкист, дважды Герой Советского Союза), поощрялась негласная эмиграция советских евреев на историческую родину, допускалась возможность переселения палестинских арабов-беженцев в советскую Среднюю Азию и создание там арабской республики. Однако все это не вызвало ожидаемой реакции. Израиль вскоре после возникновения установил тесные отношения с США, выбрав капиталистический путь развития. В этих условиях просьбы Меир о расширении военной помощи и эмиграции становились неуместными, а эмиграция стала расцениваться как проявление буржуазного национализма. Не нравились Сталину и дружеские отношения, завязавшиеся у Меир с женой Молотова П.С. Жемчужиной.

Еврейский «национализм», как и в случае с другими наказанными народами, было решено покарать. 20 ноября 1948 г. Политбюро ЦК постановило «немедля распустить» ЕАК. Вскоре были арестованы 15 членов его президиума и активистов, в их числе поэты Д.Р. Бергельсон, Л.М. Квитко и П.Д. Маркиш; С.Л. Брегман, заместитель министра Госконтроля РСФСР; В.Л. Зускин, занявший пост Михоэлса в еврейском театре; И.С. Фефер, секретарь ЕАК; Б.А. Шимелиович, главный врач Центральной клинической больницы имени С.П. Боткина; академик Л.С. Штерн, руководительница Института физиологии Академии медицинских наук; И.С. Юзефович, научный сотрудник Института истории АН СССР. Аресту подверглись также С.А. Лозовский, отвечавший за работу ЕАК по линии государственных структур, и П.С. Жемчужина, оказывавшая протекцию комитету.

 

В.С. Абакумов проявил медлительность в организации расследования «дела ЕАК». (Оно завершено уже без его участия летом 1952 г.) Появились подозрения, что делает он это намеренно. Такое предположение высказано 2 июля 1951 г. в письме следователя по особо важным делам МГБ СССР М.Д. Рюмина на имя Сталина, которое готовилось с помощью аппарата Маленкова. В нем утверждалось, что Абакумов сознательно тормозил расследование дела «еврейского националиста» кардиолога Я.Г. Этингера (арестован в ноябре 1950 г., дал показания о том, что «имел террористические намерения», «практически принял меры к тому, чтобы сократить жизнь» А.С. Щербакова в 1945 г.). Абакумов признал показания «надуманными», приказал перевести больного врача в сырую и холодную камеру, где тот умер. Намеренное умертвление якобы помешало получить сведения о вредительской деятельности врачей.

Немедленно созданная постановлением Политбюро комиссия в составе Маленкова, Берии, заместителя председателя Комиссии партийного контроля при ЦК партии М.Ф. Шкирятова, представителя ЦК в МГБ С.Д. Игнатьева (министр госбезопасности с августа 1951 г.) должна была проверить изложенные Рюминым факты и признала их объективными. Так зародилось «дело врачей-отравителей», будто бы погубивших членов Политбюро А.С. Щербакова, А.А. Жданова, старавшихся вывести из строя маршалов А.М. Василевского, Л.А. Говорова, И.С. Конева и др. По версии Рюмина, евреи решили сделать Абакумова марионеточным диктатором и за его спиной править страной. При этом деятели культуры и искусства обеспечивали бы связи с американцами, врачи-убийцы должны были устранять лидеров страны, открывая путь Абакумову, офицеры МГБ — непосредственно захватить власть.

Правдоподобность существования заговора обосновывалась показаниями арестованного заместителя начальника следственной части по особо важным делам МГБ полковника Л.Л. Шварцмана, оговорившего многих своих коллег по репрессивному ведомству и признавшегося в самых невероятных собственных преступлениях, включая ярый национализм, организацию убийства Кирова, гомосексуализм, инцест, в явном расчете на то, что его сочтут сумасшедшим. Однако судебно-психиатрическая экспертиза признала Шварцмана вменяемым. Часть его показаний признана настолько существенной, что дело Абакумова впредь именовалось делом Абакумова — Шварцмана.

В раскручивании дела использовались письма заведующей отделением Лечебно-санитарного управления Кремля Л.Ф. Тимашук, по недавним еще представлениям давшие толчок «делу врачей», в которых отстаивался правильный диагноз смертельного заболевания Жданова. Письма, «раскопанные» М.Д. Рюминым в августе 1952 г., стали поводом для дискредитации возглавлявшего почти четверть века личную охрану Сталина генерал-лейтенанта Н.С. Власика и А.Н. Поскребышева (помощник генсека в 1924–1929 гг., заместитель заведующего и заведующий Секретным отделом ЦК в 1929–1934 гг., заведующий особым сектором Секретариата ЦК в 1934–1952 гг., секретарь Президиума и Бюро Президиума ЦК в 1952–1953 гг.).

Для Сталина версия о заговоре в МГБ стала большой находкой. Используя жупел национализма и сионизма, можно было не только окончательно устранить от власти Молотова, Ворошилова, Микояна, Кагановича, Андреева и многих других партийных и государственных деятелей, имевших родственные связи в еврейской среде, но и указать на них как на причину отсутствия заметных улучшений в материальной и духовной жизни народа-победителя.

Кадровые перестановки, оформленные после XIX съезда партии на пленуме ЦК 16 октября 1952 г., положили начало процессу обновления руководящих кадров. Если по решению предшествующего съезда в Политбюро было 9 членов и 2 кандидата, а в Секретариате 4 члена, то новый состав Президиума ЦК КПСС (новое название высшему органу партийной власти дал XIX съезд) включал 25 членов и 11 кандидатов, Секретариат — 10 членов. Расширение этих структур мотивировалось упразднением существовавшего прежде Оргбюро ЦК.

Новый ареопаг становился своего рода резервом для выдвижения на первый план новых властителей. На пленуме Сталин обрушился с резкой критикой на Молотова и Микояна, обвиняя их в нестойкости,