Предвоенная модернизация экономики и Вооруженных сил

К началу 3-й пятилетки техническая модернизация СССР была в основном завершена. По общему объему промышленного производства страна вышла на первое место в Европе и второе в мире. (В 1938 г. СССР производил 13,7% мировой продукции, США — 41,9%, Германия — 11,6%, Англия — 9,3%, Франция — 5,7%.) Однако по эффективности производства СССР все еще значительно отставал от США, Англии, Франции, Германии. Третий пятилетний план развития народного хозяйства рассчитывался на 1938–1942 гг. Окончательная разработка, утверждение его XVIII съездом партии (10–21 марта 1939 г.) и выполнение пришлись на годы постоянного нарастания военной угрозы.

3-я пятилетка Задачей нового пятилетнего плана было догнать и перегнать наиболее передовые капиталистические страны по производству на душу населения. Объем капитальных вложений в народное хозяйство устанавливался планом в 192 млрд рублей, что почти равнялось вложениям за 1928–1937 гг. Планировалось увеличить объем промышленной продукции на 92%, в 1,5 раза увеличить производство продукции сельского хозяйства и народное потребление. Расширялись угольно-металлургическая база на востоке страны, нефтяная — между Волгой и Уралом. Особое внимание уделялось развитию качественной металлургии и химической промышленности. Особенностью индустриализации на этом этапе было форсированное наращивание потенциала машиностроения, оборонной промышленности; создание стратегических резервов. Доля расходов на оборону в государственном бюджете выросла с 5,4% в 1-й пятилетке до 12,7% во 2-й и до 25,4% в 3-й. По оценкам на 1937 г., относительный военный потенциал СССР составлял 14%, США — 41,7, Германии — 14,4, Англии — 10,2, Франции — 4,2, Италии — 2,5, Японии–2,5%). 3-я пятилетка была призвана изменить эти соотношения в пользу СССР.

Стремительное развертывание производства потребовало разукрупнить громоздкие главки и наркоматы. В конце 1930-х гг. число промышленных наркоматов увеличилось с 6 до 21. Каждый из них осуществлял руководство технологически однородными отраслями производства. В январе 1939 г. на основе Наркомтяжпрома возникли наркоматы топливной промышленности, электростанций и электропромышленности, черной металлургии, цветной металлургии, химической промышленности. В феврале 1939 г. Наркомат машиностроения СССР разделили на наркоматы тяжелого, общего и среднего машиностроения. Весной 1939 г. комитеты промышленности стройматериалов и по строительству были преобразованы в наркоматы. Возник новый комитет по делам геологии. Наркомат легкой промышленности разделен на два — легкой и текстильной промышленности. На месте наркомата водного транспорта созданы наркоматы морского и речного флота. Вместо наркомата пищевой промышленности возникли три новых — пищевой, мясной и молочной, рыбной промышленности.

По решению XVIII Всесоюзной партийной конференция (февраль 1941 г.) в горкомах, обкомах и крайкомах партии был создан институт секретарей по основным отраслям промышленности и транспорту. Предусматривалось новое увеличение расходов государства на оборону: с 1939 по июнь 1941 г. их доля в бюджете повысилась с 26 до 43%. В восточных районах строились оборонные заводы и предприятия-дублеры. Накануне войны там находилась почти пятая часть всех военных заводов.

За три первых года 3-й пятилетки валовая продукция промышленности выросла в 1,5 раза (машиностроения — в 1,7 раза) и составляла 86% от уровня, намеченного на конец пятилетки. Введено в действие около 3 тыс. новых крупных промышленных предприятий. Среди вступивших в строй были Уфимский нефтеперерабатывающий завод (1938), Грозненский нефтемаслозавод (1939), Среднеуральский медеплавильный завод (1939), целлюлозно-бумажные комбинаты в Волжске Марийской АССР (1938) и в Сегеже Карельской АССР (1939), Уральский алюминиевый завод (1939), Новотагильский (1940) и Петровско-Забайкальский (1940) металлургические заводы, Кемеровская ТЭЦ (1940), Угличская ГЭС (1940).

Численность промышленных рабочих в стране за мирные годы 3-й пятилетки выросла с 7,9 до 8,3 млн человек (на 5%), количество строителей осталось на уровне 1937 г. (1,9 млн), транспортники увеличили свои ряды с 1,9 до 2,4 млн (на 26,3%). Общее число рабочих в этих ведущих отраслях народного хозяйства с 1937 по 1940 г. выросло с 11,6 до 12,6 млн человек (на 8,6%). Большую роль для качественного пополнения рабочего класса стала играть созданная в 1940 г. система трудовых резервов, позволявшая готовить значительно более квалифицированных рабочих по сравнению с прежней системой индивидуальной подготовки и краткосрочного обучения в системе ФЗУ.

Развертывание ВПК Поистине жертвенный труд народа обеспечил увеличение выпуска промышленной продукции в 1940 г. на 45% по сравнению с 1937 г. Ежегодный прирост всей промышленной продукции в мирные годы 3-й пятилетки составлял в среднем 13%, а оборонной — 39%. Опасность близившейся войны требовала всемерного развертывания работы предприятий военно-промышленного комплекса. Наркомат оборонной промышленности СССР, созданный в 1936 г., в январе 1939 г. был разделен на четыре самостоятельных общесоюзных наркомата: авиационной промышленности (руководители: М.М. Каганович, затем А.И. Шахурин), судостроительной промышленности (И.Ф. Тевосян, И.И. Носенко), вооружения (Б.Л. Ванников, Д.Ф. Устинов), боеприпасов (И.П. Сергеев, П.Н. Горемыкин). На укрепление отрасли военной промышленности были брошены все силы и средства, часто в ущерб остальным отраслям. Например, в 1939 г. Ростсельмаш выполнил свое годовое плановое задание на 80%, но в том числе план по военной продукции — на 150%. Однако опыт войны в Испании показал, что советские истребители И-16 и танки БТ-5 с появлением у немцев истребителя «Мессершмитт-109» и танков Т-3 устарели. Надо было срочно ликвидировать отставание.

Развитию авиационной промышленности во многом способствовала деятельность ЦАГИ. В 1940 г. институт был подвергнут новой реконструкции. Из опытно-конструкторского бюро, в недавнем прошлом возглавлявшегося А.Н. Туполевым, выделились самостоятельные конструкторские бригады во главе с В.М. Петляковым, А.А. Архангельским, П.О. Сухим, В.М. Мясищевым. Были созданы новые конструкторские бюро под руководством А.И. Микояна, М.И. Гуревича, С.А. Лавочкина, М.И. Гудкова, В.П. Горбунова. В области моторостроения наряду с действовавшими конструкторскими бюро В.Я. Климова, А.А. Микулина, А.Д. Швецова стали работать коллективы С.К. Туманского, Е.В. Урмина, А.Д. Чаромского и др. Деятельность этих и других конструкторских бюро содействовала укреплению оборонного потенциала СССР.

В конце 1930-х — начале 1940-х гг. страна осваивала производство новых видов военной техники, превосходивших зарубежные аналоги: танк Т-34 (конструкторы М.И. Кошкин, А.А. Морозов, Н.А. Кучеренко), тяжелый танк «Клим Ворошилов» (Ж.Я. Котин), реактивный миномет БМ-13 (Г.Э. Лангемак, И.И. Гвай, Ю.А. Победоносцев, В.В. Аборенков — организатор и первый руководитель гвардейских миномётных частей), штурмовик Ил-2 (С.В. Ильюшин). В серийное производство были запущены верно служившие в годы войны истребители Як-1 (конструктор А.С. Яковлев), МиГ-3 (А.И. Микоян, М.И. Гуревич), ЛаГГ-3 (С.А. Лавочкин, М.И. Гудков, В.П. Горбунов), скоростной пикирующий бомбардировщик Пе-2 (В.М. Петляков). Хорошо зарекомендовали себя в годы войны артиллерийские орудия и минометы, созданные в 1930-е гг. В.Г. Грабиным, И.И. Ивановым, Ф.Ф. Петровым, автоматическое оружие В.А. Дегтярева и Ф.В. Токарева.

Широкое применение в танко- и судостроении, в изготовлении многих других металлоконструкций получили созданные в 1939 г. в Институте электросварки АН УССР под руководством Е.О. Патона аппараты скоростной автоматической электросварки под слоем флюса. На вооружение Красной Армии приняты системы для радиообнаружения самолетов и определения расстояния до них, разработанные под руководством Ю.Б. Кобзарева (РУС-1) и А.Б. Слепушкина (РУС-2). В 1940 г. создан первый отечественный гидролокатор «Тамир». Показателем успешного продвижения ученых и техников СССР в области ракетостроения является состоявшийся 28 февраля 1940 г. первый полет (летчик-испытатель В.П. Федоров) на экспериментальном одноместном ракетоплане с жидкостным ракетным двигателем конструкции С.П. Королева.

Все это позволяло существенно повысить техническую оснащенность Красной Армии и Военно-морского флота. С января 1939 г. по 22 июня 1941 г. промышленность СССР дала армии 17 745 боевых самолетов, свыше 7 тыс. танков, около 30 тыс. полевых орудий, почти 52,4 тыс. минометов. С 1938 г. флот пополнили 276 боевых кораблей, в том числе 212 подводных лодок. Ежегодный прирост военной продукции в 1938–1940 гг. втрое превосходил прирост всей промышленной продукции. Однако и при таких темпах полностью обеспечить армию новым вооружением можно было лишь в 1942–1943 гг.

Экономика накануне войны При реализации к июню 1941 г. трех первых пятилетних планов (соответственно 2-й, 3-й и 4-й этапы индустриализации) обеспечен постоянный рост промышленного производства (в среднем на 15% за год). В строй действующих вступило около 9 тыс. крупных, передовых по мировым меркам тех лет, промышленных предприятий. Во второй половине 1930-х гг. СССР достиг экономической независимости от Запада. Если в 1913 г. доля России в мировой торговле составляла 3,9%, а в 1929 г. — 1,3%, то в 1938 г. она снизилась до 1,1%. Это означало, что страна, даже оказавшись в полной экономической изоляции, могла продолжать развиваться, опираясь на возможности только своей промышленности.

Валовой внутренний продукт СССР в 1939 г. составлял (в ценах 1990 г.) 366 млрд долларов и был ниже, чем ВВП США (869 млрд), Германии (384 млрд), но выше, чем Великобритании (287 млрд), Франции (199 млрд), Японии (184 млрд) и Италии (151 млрд долларов). В 1941 г. был в 1,6 раза больше, чем в 1937 г., и на 4,8% превышал уровень предвоенного 1940 г. Однако расширение объемов производства мало сказывалось на уровне жизни населения. Цены на потребительские товары в годы 3-й пятилетки продолжали расти, хотя и не так значительно, как в годы первых двух пятилеток. Правда, на отдельные виды товаров цены снижались. В целом за три предвоенные пятилетки индекс розничных цен вырос в 6,3 раза, а индекс заработной платы — в 6,4 раза. Реальная зарплата рабочих в 1940 г. находилась на уровне 1928 г. Доступность товаров населению увеличилась незначительно.

 

По данным на 1939 г., среднемесячная зарплата рабочего средней квалификации составляла 300–350 рублей, инженера — 700, опытного врача в государственной поликлинике — 350, учителя — 300, уборщицы — 100–120, профессора музыки, заведующего кафедрой — 900, командира взвода РККА — 625, командира роты — 750, командира батальона — 850, командира полка — 1200, командира дивизии — 1600. Нарком Л.П. Берия получал 3500 рублей в месяц. В 1940 г. зарплата председателя райисполкома составляла 17 тыс. рублей в год, торгпреда во Франции — 16 тыс., первого секретаря ЦК ВЛКСМ — 24 тыс. рублей. Обнаружив, что примерно такой же доход (15–20 тыс. рублей) приносит подсобное хозяйство отдельных крестьянских хозяйств, власти стали жестче следить за «порядком»: участки, превышающие определенные колхозным уставом нормы, обрезали, личный скот передавался в колхозы, размеры обязательных поставок государству с подсобных хозяйств были увеличены.

8 февраля 1932 г. Политбюро отменило так называемый партмаксимум — максимальный уровень окладов коммунистов, занимавших руководящие посты в государственных и общественных учреждениях и организациях, соизмеримый с зарплатой высококвалифицированных рабочих. В результате уже на протяжении 1930-х гг. разрывы в уровне жизни (с учетом не только зарплаты, но и обеспеченности жильем, одеждой, личным транспортом, качества питания, медицинского обслуживания и т.д.) между верхушкой номенклатуры и наименее обеспеченными слоями населения стали приближаться к величинам, характерным для капиталистического общества, хотя пока еще и сдерживались установкой на материальный эгалитаризм. Постановления СНК СССР (от 25 мая 1936 г. и от 9 мая 1937 г.) предусматривали выплату дотаций в размере 80 рублей на питание работникам аппарата ЦК ВКП (б), ЦК ВЛКСМ, ряда центральных партийных учреждений. В таком же размере дотация выплачивалась работникам обкомов, крайкомов, ЦК компартий союзных республик и горкомов партии областных и республиканских центров. Однако привилегии номенклатурных работников в целом вряд ли можно считать значительными. Немецкий писатель Л. Фейхтвангер, посетивший СССР в 1937 г., отметил: «Тяжелее всего ощущается жилищная нужда… Видные политические деятели, ученые с высокими окладами живут примитивнее, чем некоторые мелкие буржуа на Западе». Жизнь большинства рядовых тружеников была намного тяжелее. Начало Второй мировой войны не оставляло надежд на ее облегчение.

 

Выполнение напряженных планов 3-й пятилетки во многом обеспечивалось возвратом к милитаризации труда. Под угрозой заключения рабочим и служащим было запрещено переходить с одного предприятия на другое без разрешения дирекции. В 1938 г. были введены «трудовые книжки», которые хранились в отделе кадров по месту работы. В них записывались как благодарности за хорошую работу, так и нарушения трудовой дисциплины. Без отметки в трудовой книжке о причинах увольнения с предыдущего места работы человека не могли принять на новую работу.

В 1940 г. рабочий режим промышленных предприятий стал еще более жестким. Если в 1939 г. опоздание на работу на 20 минут без уважительной причины считалось прогулом, то с 1940 г. за это рабочий мог быть осужден на шесть месяцев «условно»: он продолжал трудиться на своем месте, но у него вычитали до 25% заработка в пользу государства. С 26 июня 1940 г. запрещался самовольный уход с работы, длительность рабочего дня увеличилась с 7 до 8 часов, вместо шестидневной рабочей недели была введена семидневная. В результате рабочее время возросло примерно на 33 часа в месяц. Воскресенье, соответственно религиозной традиции, вновь стало единым днем отдыха. Ранее оно таковым не было: с 24 сентября 1929 г. действовала пятидневная рабочая неделя (4 дня работы и 1 день отдыха), а с 1 декабря 1931 г. еще и шестидневная (5 дней работы и 1 выходной). Дни отдыха приходились на 6, 12, 18, 24 и 30 число каждого месяца и на 1 марта; каждое 31 число рассматривалось как дополнительный рабочий день). Помимо этого, нерабочими были 22 января, 1 и 2 мая, 7 и 8 ноября, 5 декабря. 10 июля 1940 г. последовал указ, по которому выпуск брака приравнивался к вредительству.

Фактически многие отрасли промышленности переводились на полувоенные рельсы. С 1940 г. ежегодно проводилась мобилизация молодежи для обучения в ремесленных училищах. Стремление построить коммунизм в одной стране, догнать и перегнать наиболее передовые капиталистические страны по производству на душу населения в этих условиях приобретало специфические очертания.

Высокие темпы промышленного развития в 1930-е гг. были достигнуты как за счет низкого стартового уровня, так и тотального внедрения командных методов руководства. Целям форсированной индустриализации отвечало массовое использование дешевой рабочей силы и энтузиазма масс, воодушевленных идеей строительства бесклассового общества. Большую роль сыграли различные формы соревнования (ударничество в годы 1-й пятилетки, стахановское движение во 2-й и 3-й) за выполнение и перевыполнение производственных заданий. Для стимулирования производительного труда 27 декабря 1938 г. были учреждены медали «За трудовую доблесть», «За трудовое отличие», звание «Герой Социалистического Труда». (В 1927 — 1938 гг. лица, имеющие особые заслуги в области производства, научной деятельности, государственной или общественной службы удостаивались звания Героя Труда. Такое звание имели 1014 человек. Первым из них по решению ЦИК СССР от 2 января 1928 г. стал рабочий владимирской текстильной фабрики «Парижская коммуна» Н.А. Бушуев — за предотвращение взрыва котельной и 50-летний трудовой стаж. С 1938 по 1991 г. звания «Герой Социалистического Труда» в СССР удостоены 21 560 человек). Утопическое сознание формировалось официальной пропагандой, утверждавшей, к примеру, что «коммунизм станет в ближайший исторический период таким же реальным фактом, каким является уже построенный в основном социализм — первая фаза коммунизма». Такая пропаганда велась в период, когда в стране широко использовался труд сотен тысяч заключенных.

ГУЛАГ конца 1930-х Перед Великой Отечественной войной ГУЛАГ включал 53 лагеря, 425 исправительно-трудовых колоний, 50 колоний для несовершеннолетних. Внутри системы были созданы специальные отраслевые управления: Главлеслаг, Главпромстрой, Главное управление лагерей горнометаллургической промышленности, Главное управление лагерей железнодорожного строительства. В 1934 г. число заключенных в лагерях составляло 500 тыс. человек, в 1940 г. — более 1,5 млн. Общее их число в канун войны достигало 2,2 млн человек, т.е. 1,15% от населения СССР в то время (194,1 млн человек). Трудом заключенных выполнялось до 10% всех объемов работ в стране. В 1940 г. удельный вес капиталовложений, освоенных НКВД, в общих централизованных капитальных вложениях достиг самого высокого уровня за весь период 1930 — начала 1950-х гг. — 14%. На предприятиях НКВД производили цемент, строили пароходы, катера, баржи, автотракторные прицепы, дорожную технику, сельскохозяйственные орудия, выпускали мебель, трикотаж, обувь. Наркомат играл важную роль в добыче золота (знаменитая Колыма) и лесозаготовках.

 

К 1939 г. в «ведомстве Берии» оказался ряд талантливых конструкторов и инженеров, возникли конструкторские бюро, именуемые «шарагами», «шарашками», «шарашкиными конторами» (презрительно-высмеивающие обозначение не вызывающих доверия, несерьезных, плохо управляемых заведений; производное от диалектного слова шарань — шваль, голытьба, жулье). В них работали авиаконструкторы А.Н. Туполев, В.М. Петляков, В.М. Мясищев, Р.Л. Бартини, ракетостроители С.П. Королев, В.П. Глушко. Одна из причин недоверия ко многим из них заключалась в том, что они начинали свою деятельность в научно-исследовательских институтах и конструкторских бюро, курируемых по военной линии «троцкистом» М.Н. Тухачевским. Днем рождения шарашек считается 1 апреля 1931 г., когда в ОГПУ было организовано 5-е Специально-Техническое Отделение по использованию осужденных специалистов. Первая из «шарашек», конструкторское бюро «Внутренняя тюрьма», в этом году была создана в Бутырской тюрьме. Свои таланты в ней могли использовать осужденные за вредительство специалисты авиапрома. К концу 1939 г. на учете в ГУЛАГе состояло свыше 36 тыс. специалистов различных профессий, но только несколько сотен (по данным на июль 1939 г.–316 человек) работали по своей специальности.

Причина помещения специалистов в «шараги», возможно крылась не только в надуманных обвинениях, но и в прагматическом насильственном подходе, когда людей заставляли творчески работать в условиях заключения. Автором «шараг» некоторые исследователи считают председателя ОГПУ В.Р. Менжинского, который заимствовал идею у США, где для срочной разработки в 1917 г. авиационного двигателя «Либерти» привлекли лучших инженеров, которых буквально заперли в одной из вашингтонских гостиниц. Работа велась практически круглосуточно, что позволило спроектировать и изготовить двигатель за один месяц (Бодрихин Н.Г. Туполев. М., 2011. С. 215).

 

Заключенные внесли значительный вклад в решение ряда насущных технических и экономических задач. Однако следует принимать во внимание, что в общем числе экономически активного населения страны (более 100 млн человек) доля заключенных составляла не более 2%. Их труд не использовался в таких областях экономики, как электроэнергетика, машиностроение, транспорт и другие решающие области экономики. Производительность труда заключенных не могла быть выше, чем у вольных тружеников. Это значит, что общий вклад ГУЛАГа в создание ВВП вряд ли мог намного превышать долю его обитателей в общем числе занятых в народном хозяйстве. По некоторым оценкам, на ГУЛАГ в среднем приходилось 3% валового национального продукта.

Сельское хозяйство в конце 1930-х В годы 3-й пятилетки стабилизировалось положение в аграрном секторе. Коллективизация была практически завершена (по данным на 1 июля 1940 г., в СССР в границах до 17 сентября 1939 г. было коллективизировано 96,9% крестьянских дворов, в новых границах — 82,3%). (См. таблицу 9, с. 544) Сельскохозяйственное производство имело тенденцию к росту, хотя и сдерживалось переключением внимания и ресурсов на оборонные отрасли хозяйства. Если в канун «революции сверху» в стране ежегодно производилось (в млн т): зерна — около 74, мяса — более 5, молока — свыше 30, то к концу 1930-х — началу 1940-х гг. соответственно: 77,9; 4,5 и 27,6. В расчете на душу населения валовой сбор зерна достиг примерно 475 кг, и это было серьезным достижением, на центнер превышавшим дореволюционную норму. Вместе с тем в конце 1920-х гг. эту продукцию производили 50–55 млн единоличников, а в предвоенные годы 30–35 млн колхозников и рабочих совхозов. И самое главное, ради чего проводилась перестройка сельского хозяйства: она уже в 1940 г. позволила увеличить государственные заготовки зерна до 36,4 млн т, в 3,37 раза большие, чем накануне коллективизации, в 1928 г.

К началу Великой Отечественной войны в СССР производилось товарного зерна больше, чем перед Первой мировой войной. Повышение производительности труда в деревне обеспечило высвобождение для индустрии, других отраслей народного хозяйства и Вооруженных сил 20 млн человек. Оценивая итоги драматической истории коллективизации, В.П. Данилов, один из крупнейших отечественных историков, писал: «Уже в первые годы коллективизации–даже при общем снижении сельскохозяйственного производства — стало возможным сначала вдвое, а затем втрое увеличить хлебозаготовки, обеспечить экспортные операции и снабжение городов, армия беженцев из деревни пополнила армию городского рабочего класса… Иными словами, насильственная коллективизация предопределила в некоторой мере успех индустриализации, нашу победу над фашизмом».

Красная Армия накануне войны Численность Красной Армии, перешедшей в 1938 г. от территориально-кадровой к кадровой системе комплектования, быстро наращивалась. 1 сентября 1939 г. в СССР был принят закон «О всеобщей воинской обязанности». В соответствии с ним призывной возраст снижался с 21 года до 18 лет, увеличивались сроки военной службы, удлинялся срок пребывания военнообязанных в запасе. Это позволило уже через год удвоить армейские ряды. В начале 1939 г. в Вооруженных силах СССР служили 2485 тыс. человек, а к 22 июня 1941 г. — 5774 тыс. (Для сравнения: германский вермахт на 15 июня 1941 г. насчитывал 7329 тыс. человек.) Для улучшения управляемости Вооруженными силами были разукрупнены военные округа: в 1933 г. их было 8, к началу 1939 г. — 14, к июню 1941 г. — 16. Помимо этого, имелся Дальневосточный фронт, 4 военно-морских флота и 5 военных флотилий. В руководство армией выдвигались командиры, отличившиеся в Испании, Монголии и Финляндии. В мае 1940 г. С.К. Тимошенко сменил К.Е. Ворошилова на посту наркома обороны. В июне 1940 г. Г.К. Жуков выдвинут на пост командующего войсками Киевского особого военного округа, а в январе 1941 г. — на пост начальника Генштаба–заместителя наркома обороны СССР.

Подготовке молодежи к военному делу способствовало развертывание оборонно-массовой работы в стране. Только в Добровольном обществе содействия обороне, авиации и химическому строительству к 1941 г. состояло около 14 млн человек. Квалифицированные военные кадры готовились в быстро расширявшейся системе военных училищ и школ. Офицерский корпус советских Вооруженных сил за 1937–1940 гг. вырос в 2,8 раза, при этом число офицеров с высшим и средним военным образованием увеличилось в 2,2 раза–со 164 тыс. до 385 тыс. Однако, по данным на начало 1941 г., в сухопутных войсках некомплект комсостава составлял 66,9 тыс. командиров, в летно-техническом составе ВВС–32,3%. Лишь 7,1% наличного комсостава имели высшее военное образование. К началу Великой Отечественной войны три четверти командиров находились на своих должностях менее года и не обладали должным военным опытом.

Модернизированное народное хозяйство 3-я пятилетка модернизации народного хозяйства страны завершила целый период развития советской экономики, начатый 1-й пятилеткой. За это короткое время были заложены основы успешного развития советской экономики на протяжении нескольких последующих десятилетий. Была фактически заново создана материальная база развития тяжелой промышленности и пищевой промышленности, коренной реконструкции подверглась материально-техническая база растениеводства, создано крупное производство в сельском хозяйстве, обучена огромная масса инженерно-технических работников и рабочих. Был подобран сильный состав руководящих работников в промышленности и на транспорте, в управлении экономикой. Была создана разветвленная сеть научно-исследовательских институтов, высших и средних учебных заведений. Начали создаваться специализированные строительные производства. Наиболее слабыми местами советской экономики в предвоенный период, которые только начали преодолеваться в 3-й пятилетке, были низкая квалификация большинства рабочих и инженерно-технических работников основных отраслей экономики, расточительное использование материальных и производственных фондов, плохая организация труда, низкое качество продукции. Одни из этих недостатков носили системный характер, другие стали следствием ускоренных темпов индустриализации и коллективизации. Значительная их часть была обусловлена малым опытом управления командной экономикой при необходимости направлять огромные средства на укрепление военной мощи страны. страны. Большую роль в исходе надвигающейся войны сыграло наращивание мобилизационных запасов и резервов. С 1940 г. и до начала войны их удалось увеличить в 1,9 раза.

Перепись населения 1939 г. 17 января 1939 г. в СССР проведена Всесоюзная перепись населения, призванная заменить январскую (1937), признанную дефектной. В 1937 г. в СССР насчиталось 162 млн человек. Это означало, что население страны по сравнению с переписью 1926 г. увеличилось на 15 млн человек. Однако результат существенно расходился с прогнозами, по которым численность населения Союза должна была составить 166–180 млн человек. На этом основании результаты переписи, которые, по оценкам современных историков, являются довольно точными (считается, что перепись недоучла около 0,4% населения страны, 700 тыс. человек), посчитали сфальсифицированными (а значит, увеличивавшими и без того большую цифру потерь населения от репрессий). Данные 1939 г. некоторые современные специалисты считают завышенными на 1,6–1,7%.

 

Перепись зафиксировала 170,5 млн человек, в РСФСР–109,4 млн. Она отразила бурный процесс урбанизации страны в межпереписной период. Городское население СССР выросло за это время на 34,3 млн человек (в России–на 19,8 млн). Если в 1926 г. горожанами были 17,8% жителей СССР и 17,9% жителей РСФСР, то в 1939 г. в СССР горожан насчиталось 31,7%, а в России — 33,5%. Коренные изменения в социальном составе общества выразились прежде всего в росте числа рабочих (33,3% от всего населения), колхозников и кооперированных кустарей (47,2%), служащих и интеллигенции (16,5%), сужении слоя крестьян-единоличников и некооперированных кустарей до 2,6%. При росте между переписями населения СССР на 16% число инженеров увеличилось в 7,7 раза, агрономов — в 5, работников науки — в 7, учителей — в 3,5, врачей–в 3,3, культурно-просветительных работников — в 8,4 раза. По сравнению с дореволюционным временем значительно сократилось число занятых в сельском хозяйстве (с 75 до 50%), выросло число занятых в промышленности и строительстве (с 9 до 26%), а также в непроизводственной сфере экономики (с 5 до 13%).

 

С присоединением к СССР в 1939–1940 гг. новых территорий численность советских людей к 22 июня 1941 г. выросла до 196,7 млн человек. 73% жителей страны насчитывали три славянских народа. Русских было около 102 млн человек (51,8%), украинцев–около 34 млн (17,6%), белорусов — более 7 млн (3,6%). К началу Второй мировой войны демографический потенциал Советского Союза был более высоким, чем у его вероятного военного противника. Население Третьего рейха насчитывало 69,3 млн человек, с аншлюсом Австрии (март 1938 г.) оно увеличилось до 80 млн человек. В 1939–1941 гг. фашистская Германия покорила 11 стран Европы с населением 130 млн человек.

 

 

§ 3. Удары по потенциалу «пятой колонны»

К середине 1930-х гг. руководство СССР во многом прониклось представлениями и пыталось убедить все население страны в том, что во всех партийных, советских, хозяйственных органах, в руководстве Красной Армии безнаказанно орудуют «враги народа». «Очищение» страны от «внутренних врагов» приобрело массовый характер в 1937 г. Столь же интенсивно оно велось и в 1938 г., вызываясь, по заверениям сталинистов, необходимостью ликвидации «пятой колонны» в условиях надвигавшейся войны. Это было верным только отчасти. Одновременно это была борьба за сохранение сталинского режима. Оппозиционеры, вероятно, не только в 1920-е, но и на протяжении значительной части 1930-х гг. искали пути устранения Сталина и его ближайшего окружения.

«Правотроцкистский блок» Из судебных процессов, проведенных в 1938 г., наиболее громким был процесс по делу «Правотроцкистского антисоветского блока». Он начался 2 марта в Октябрьском зале Дома Союзов. На скамье подсудимых находился 21 человек. Трое из них были членами ленинского состава Политбюро–Н.И. Бухарин, А.И. Рыков, Н.Н. Крестинский. Еще один бывший член этой когорты–М.П. Томский–покончил жизнь самоубийством накануне ареста. Среди подсудимых были также бывшие высшие работники центрального государственного и партийного аппарата–наркомы внешней торговли А.П. Розенгольц, лесной промышленности В.И. Иванов, земледелия М.А. Чернов, финансов Г.Ф. Гринько, внутренних дел Г.Г. Ягода, председатель Центросоюза И.А. Зеленский.

В качестве подсудимых оказался также ряд бывших первых лиц в руководстве союзных республик: председатель СНК Украины Х.Г. Раковский, первый секретарь ЦК КП Белоруссии В.Ф. Шарангович, председатель СНК Узбекской ССР Ф.У. Ходжаев, первый секретарь ЦК КП Узбекистана А.И. Икрамов. К этим главным политическим обвиняемым были присоединены несколько бывших работников менее высокого ранга — советник советского торгпредства в Берлине, секретарь НКВД, заместитель наркома земледелия, бывшие секретари Ягоды, Куйбышева и М. Горького, три врача.

В обвинительном заключении значилось, что подсудимые, «являясь непримиримыми врагами советской власти, в 1932–1933 гг. по заданию разведок враждебных к СССР иностранных государств организовали заговорщическую группу, именуемую «правотроцкистским блоком», который объединил подпольные антисоветские группы троцкистов, правых, зиновьевцев, меньшевиков, эсеров, буржуазных националистов Украины, Белоруссии, Грузии, Армении, Азербайджана, Среднеазиатских республик. “Правотроцкистский блок” якобы ставил своей целью свержение существующего в СССР социалистического общественного и государственного строя, восстановление в СССР капитализма и власти буржуазии путем диверсионно — вредительской, террористической, шпионско-изменнической деятельности, направленной на подрыв экономической и оборонной мощи Советского Союза и содействие иностранным агрессорам в поражении и расчленении СССР».

Подсудимые обвинялись и в других преступлениях–совершении ряда диверсионно-вредительских актов по снижению и порче урожая; сокращению поголовья коней и крупного рогатого скота; искусственному распространению эпизоотии, в результате которой только в Восточной Сибири в 1936 г. пало около 25 тыс. лошадей; финансировании Троцкого; подготовке бандитско-повстанческих кулацких кадров для организации вооруженных выступлений в тылу Красной Армии к началу интервенции против СССР; создании террористической группы для подготовки и совершения террористических актов в отношении Сталина, Молотова, Кагановича и Ворошилова; личной попытке совершить теракт против Сталина; убийстве Кирова, умерщвлении М. Горького и его сына, а также Куйбышева, Менжинского; поручении совершить теракт в отношении Ежова. В приговоре указывается также, что в 1918 г. Бухарин и его сообщники ставили цель убить Ленина, Сталина и Свердлова; сформировать новое правительство из бухаринцев, троцкистов и левых эсеров; а покушение на жизнь Ленина 30 августа 1918 г. явилось прямым результатом замыслов левых коммунистов во главе с Бухариным.

13 марта 1938 г. Военная коллегия Верховного суда СССР объявила приговор. Для 18 подсудимых–смертельный. В результате этой и подобных судебных и внесудебных расправ физически ликвидировалась значительная часть старой большевистской гвардии, многочисленные представители партийного и государственного аппарата, заподозренные в нелояльности и непригодности.

Чистки по «национальным операциям» В 1938 г. завершились чистки по «национальным операциям». Общее число репрессированных по ним за 1937–1938 гг. составило 335 513 человек, из которых приговорено к расстрелу 247 157 (73,6%). Предавались суду и профессиональные революционеры, переходившие из сопредельных стран на территорию СССР. В январе 1938 г. Политбюро ЦК приняло специальное решение — расстреливать всех задерживаемых перебежчиков, если они перешли границу «с враждебной целью», когда же такой цели не обнаруживалось — осуждать на 10 лет тюремного заключения.

Характерная для сталинизма подозрительность ко всему иностранному, недоверие к гражданам других государств катастрофически сказались на Коммунистическом интернационале. Исполком Коминтерна понес невосполнимые утраты. Его парторганизация, насчитывавшая в 1936 г. 340 коммунистов, в 1938 г. сократилась до 170. Были арестованы 74 члена ВКП(б), еще 16 исключены из партии как подозрительные элементы. Среди арестованных лидировали уроженцы Польши и Германии (18 и 9 человек), а также сотрудники службы связи ИККИ (24 человека), непосредственно контактировавшие с зарубежными коммунистическими партиями.

Репрессии по национальному признаку не обошли и силовые структуры. В соответствии с директивой наркома обороны (24 июня 1938 г.) из армии подлежали увольнению военнослужащие всех «национальностей, не входящих в состав Советского Союза», в первую очередь — родившиеся за границей, а также имеющие там родственников. В мае 1938 г. ЦК партии дал указание об удалении из органов НКВД всех сотрудников, имеющих родственников за границей и происходивших из «мелкобуржуазных» семей. Из руководящего состава НКВД исчезли поляки, латыши, немцы, значительно сократилось число евреев.

К концу 1938 г. борьба за уничтожение «пятой колонны» пошла на спад. 17 ноября правительственным постановлением запрещалось проведение «массовых операций по арестам и выселению» и осуждающее «нарушение законности». 22 августа 1938 г. заместителем Н.И. Ежова назначен Л.П. Берия, 25 ноября он стал новым наркомом НКВД. В апреле 1939 г. Ежов арестован по обвинению в заговоре и в феврале 1940 г. расстрелян. Его участь разделил 101 высший руководитель ведомства — все заместители наркома, почти все начальники отделов центрального аппарата НКВД, наркомы внутренних дел союзных и автономных республик; начальники многих краевых, областных и городских управлений. По данным справочника «Кто руководил НКВД. 1934–1941» (2002), всего в 1933–1939 гг. репрессировано 22 168 сотрудников ОГПУ — НКВД. В это число наряду с работниками госбезопасности входят и составляют абсолютное большинство сотрудники милиции, пожарной охраны, служащие войск НКВД, системы ГУЛАГа, ЗАГСов и т.д.

В 1937–1938 гг. подавляющее число обвинительных приговоров было вынесено «двойками и «тройками». Деятельность этих внесудебных органов продолжалась более года. «Массовые операции» закончились с принятием постановления СНК СССР и ЦК ВКП(б) «Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия» от 17 ноября 1938 г. Отметив заслуги НКВД в разгроме «врагов народа и шпионско-диверсионной агентуры иностранных разведок», И.В. Сталин и В.М. Молотов, подписавшие это постановление, сделали весьма критические замечания в адрес органов госбезопасности, военной юстиции и прокуратуры. Главный недостаток усматривался в упрощенном порядке ведения следствия и суда. Виновные в нарушениях социалистической законности объявлялись «врагами народа», пробравшимися в органы НКВД и прокуратуры, которые сознательно извращали советские законы, совершали подлоги, фальсифицировали следственные документы, создавали с провокационной целью «дела» против невинных людей. Постановление запрещало впредь производить какие-либо «массовые операции», связанные с огульными арестами и выселением больших групп людей, требовало от репрессивных органов соблюдения процессуальных норм, предписывало ликвидировать все «тройки».

Упразднение «двоек» и «троек» Новый нарком НКВД Л.П. Берия, выполняя распоряжение высшего партийно-правительственного руководства, 26 ноября 1938 г. подписал приказ об упразднении «двоек» и «троек» и восстановлении нарушенных норм уголовно-процессуального законодательства. Верховный суд СССР начал пересматривать и отменять приговоры, вынесенные ранее по политическим делам.

ОСО Значительное число судебных решений выносилось Особым совещанием (ОСО) при НКВД СССР. Первоначально этот внесудебный орган, созданный 5 ноября 1934 г., наделялся правом «применять к лицам, признаваемым общественно опасными», ссылку и высылку под гласный надзор на срок до 5 лет, заключение на тот же срок (с апреля 1937 г. — до 8 лет) и высылку за пределы СССР иностранных подданных. В ноябре 1941 г. постановлением ГКО Особое совещание получило право «по возникающим в органах НКВД делам о контрреволюционных преступлениях и особо опасным преступлениям против порядка управления СССР выносить соответствующие меры наказания вплоть до расстрела». (ОСО упразднено 1 сентября 1953 г.)

Чистки партии Средством избавления ВКП(б) от членов, замешанных в связях с оппозицией и «врагами народа», были «чистки партии». По решению XVI партийной конференции генеральная чистка партии прошла в 1929–1930 гг. (исключено 7,8% коммунистов). Еще одна чистка проводилась по постановлению объединенного пленума ЦК и ЦКК (январь 1933 г.). К середине 1930-х гг. в стране насчитывалось 1,5 млн бывших членов партии.

Жесточайшие репрессии и чистки выросли, по существу, из идейных споров, возникших после смерти Ленина между сталинистами и оппозицией. Вместе с тем логика идеи «социализма в одной стране» уже в 1934 г. привела к осознанию, что победа мировой революции невозможна без опоры на наиболее многочисленный в СССР русский народ, его патриотизм и национальные традиции. Эта же логика повлекла за собой выдвижение во власть нового слоя людей.

См. таблицу 13, с. 547 Согласно официальным данным, в процессе «обострения классовой борьбы» за уголовные и политические преступления в 1929–1934 гг. по делам ОГПУ — НКВД приговорены к смерти 39 899 человек, причем большинство (77,4%) приходилось на 1930 и 1931 гг. — первые годы массовой коллективизации; в 1935 г. — 1229 человек, в 1936 г. — 1118. В последующие два года «большого террора» число репрессированных достигло своего пика. В 1937 г. — 353 074 приговоренных к расстрелу, в 1938 г. — 328 618. Общее число осужденных за период с 1921 по 1940 г. за контрреволюционные и другие «особо тяжкие преступления» составило 3 080 574 человека.

Жертвами террора становились не только руководители партийных, советских, хозяйственных, военных структур, но и многие рядовые советские граждане. Молотов, оправдывая репрессии, утверждал: «Если учесть, что мы после революции рубили направо — налево, одержали победу, но остатки врагов разных направлений существовали, и перед лицом грозящей опасности фашистской агрессии они могли объединиться. Мы обязаны 37-му году тем, что у нас во время войны не было пятой колонны». В действительности среди репрессированных в 1937–1938 гг., если судить по Книгам памяти Нижегородской области, основную массу составляли рабочие (26,2%), служащие (27,6%), крестьяне-единоличники (11,5%), колхозники (11,3%), служители религиозного культа (9,5%). Проверкой следственных дел после смерти Сталина установлено, что большинство из них были вполне лояльными советскими гражданами, невинно пострадавшими от произвола государства.

При наркоме внутренних дел Л.П. Берии масштабы репрессий сократились. По его инициативе в 1938 г. была принята новая платформа работы НКВД (изложена в постановлениях ЦК и СНК «Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия» от 17 ноября и «О порядке согласованных арестов» от 1 декабря). В 1939 г. из тюрем и лагерей освобождены 223,6 тыс. осужденных, из колоний 103,8 тыс. Число приговоренных к расстрелу «за контрреволюционные и государственные преступления» сократилось в 1939 г. до 2552, в 1940 г. — до 1649. По данным историка спецслужб О.Б. Мозохина, общее число попавших под первую бериевскую «амнистию» в 1939-м — первой половине 1941 г., выпущенных на волю подследственных и заключенных ГУЛага, составляет 270–290 тыс. человек. В частности, было освобождено 50 человек высшего комсостава, в их числе будущие командармы: К.К. Рокоссовский, А.В. Горбатов, К.Н. Галицкий, Ф.Ф. Жмаченко, К.П. Подлас. Ф.А. Пархоменко, В.Д. Цветаев, К.А. Юшкевич. Вышли из следственных тюрем поэтесса О.Ф. Берггольц, знаменитые физики Л.Д. Ландау, М.А. Корец, Ю.Б. Румер, авиаконструктор В.М. Петляков.

Уменьшились репрессии и в самой правящей партии. Январский (1938) пленум ЦК ВКП(б) призвал партийные организации исправить «серьезные ошибки», допущенные в работе по очищению партийных рядов от «троцкистско-правых агентов фашизма», обязал их «решительно покончить с массовыми, огульными исключениями из партии», в течение трех месяцев рассмотреть все апелляции исключенных и не позже чем к 15 февраля 1938 г. обеспечить их поступление на работу. Партийным организациям было предписано «привлекать к суровой ответственности лиц, виновных в клевете на членов партии». 26 января 1938 г. в «Правде» была помещена передовица «Реабилитировать неправильно исключенных, сурово наказать клеветников!». Все это привело к резкому сокращению репрессий в отношении членов партии. О динамике репрессий можно судить по числу исключенных из ее рядов: в 1937–1938 гг. — 216 тыс. человек, в 1939 г. — 26,7 тыс., в 1940 г. — около 40 тыс. В то же время в 1939–1940 гг. в партии восстановлено 164,8 тыс. человек. Из 34 членов Политбюро, входивших в него в 1917–1939 гг., репрессировано 17, из 27 членов Секретариата ЦК — 15, из 64 членов Оргбюро — 42, из 71 члена ЦК — 49, из 18 председателей и заместителей председателя Совнаркома СССР — 10.

Одним из результатов чисток и репрессий было обновление и омоложение партийной номенклатуры. Если в 1930 г. почти 70% секретарей обкомов, крайкомов и ЦК нацкомпартий были партийцами с дореволюционным стажем («ленинская гвардия»), то в 1939 г. эти посты более чем на 80% были укомплектованы лицами, вступившими в партию после смерти Ленина, а среди секретарей райкомов и горкомов таковых было более 93%. Огромные потери понесла молодёжная организация ВКП(б). Из 93 членов ЦК ВЛКСМ, избранного на Х съезде комсомола в апреле 1936 г., в 1937–1938 гг. было репрессировано около 90% пленума и 88,2% Центральной ревизионной комиссии.

В марте 1939 г. И.В. Сталин обнародовал цифры, согласно которым на XVIII съезде партии было представлено на 270 тыс. коммунистов меньше, чем на предыдущем съезде в 1934 г. За период между съездами «были выдвинуты на руководящие посты по государственной и партийной линии более 500 тыс. молодых большевиков, партийных и примыкающих к партии». Если предположить, что выдвижения осуществлялись главным образом для замены репрессированных руководителей, то можно сделать заключение и о числе репрессированных коммунистов, занимавших руководящие посты в партии и государстве. Всего же, по современным оценкам, только за 1936–1939 гг. арестам подверглись более 1,2 млн коммунистов, что составило половину общей численности партии. Из них вышли на свободу 50 тыс. человек, остальные расстреляны (600 тыс. чел.) или погибли в лагерях.

 

В результате репрессий, завершивших «революцию сверху», в стране окончательно утвердился режим личной власти Сталина, который умел подчиняться социальным и экономическим реальностям, но и в дальнейшем широко использовал насилие и страх наряду с иными методами управления обществом. В этом отношении Сталин следовал известной максиме: «Устрашение есть могущественное средство политики, и международной, и внутренней. Война, как и революция, основана на устрашении. Победоносная война истребляет по общему правилу лишь незначительную часть побежденной армии, устрашая остальных, сламывая их волю… В этом смысле красный террор принципиально не отличается от вооруженного восстания, прямым продолжением которого он является» (Троцкий Л.Д. Терроризм и коммунизм. 1920).

Вместе с тем, попытки свести всю сложность социальной истории СССР 1930-х годов с их «Большим террором» к «сталинским репрессиям» являются ошибкой. Правильнее рассматривать это время как продолжение Гражданской войны в ее новой форме. Главными организаторами массовых репрессий были «региональные бароны» — первые секретари партийных организаций республик, краев, областей. «Репрессиями снизу» они стремились оградить свою власть, не допуская альтернативных выборов. «Репрессии сверху» Сталина были главным образом ответом (Фурсов А. Как посредственный Сталин гениев мировой революции обыграл // Комсомольская правда. 2012. 3 апр.). «Революция 1937–1938 гг.», придавшая окончательный вид сталинской системе, привела к уничтожению значительной части «ленинской гвардии», выдвинувшейся во власть в годы Октябрьской революции и Гражданской войны.

По мнению некоторых исследователей, Гражданская война продолжается и по сей день. «Эта перманентная война включала в себя и репрессии 30-х годов, и Великую Отечественную войну, и холодную войну, и “катастройку”… и развал Советского Союза, и расстрел Верховного Совета… “Белые” и “красные” — это сегодня не исторический анахронизм, а историческая реальность, такая же, как деление общества на классы и классовая борьба» (Ермолин С. Белая слякоть, или трагедия страны и пятая колонна. 21.11.2015. http://maxpark.com/community/7263/content/4826695). Однако нельзя не заметить, что в это деление не укладываются, к примеру, Раковский, Бухарин, Зиновьев, Хрущев, Горбачев, Яковлев, Ельцин, Гайдар и др. По уточнению известного ученого, историческая реальность — это разделение не на «белых» и «красных», а «на государственников и врагов государственности» (Карпец В. «Цвет» или страна. 15.12.2015. http://karpets.livejournal.com/1738320.html).

 

Наиболее пострадавшей от репрессий оказалась Красная Армия, особенно ее высший командный состав. Из 837 человек, имевших в 1935 г. персональные воинские звания от полковника и выше, арестовано 720 (86%). Всего же в 1937–1938 гг. из РККА уволено 36 898 офицеров (для сравнения: до 1935 г. во всей армии их было около 40 тыс.), из них по политическим мотивам — 29 тыс. К 1941 г. 13 тыс. из них были восстановлены в армии, арестовано было до 8 тыс., расстреляно — до 5 тыс. человек. Число уволенных составляло около 2,5% от общей численности офицеров накануне войны.

В нагнетании атмосферы подозрительности, шпиономании, поиска «врагов народа» в армии, помимо Сталина и Ворошилова, большое участие приняли Л.З. Мехлис (занимал высшую политическую должность в РККА после самоубийства начальника Политуправления Красной Армии Я.Б. Гамарника), а также заместитель наркома обороны по кадрам Е.А. Щаденко. По версиям тех лет, заговоры в армии после разоблачения Тухачевского готовили маршал А.И. Егоров (с 1935 г. начальник Генерального штаба, с мая 1937 г. первый зам. наркома обороны СССР, с января 1938 г. командующий войсками Закавказского военного округа; в апреле того же года арестован), затем командарм 1-го ранга И.Ф. Федько (командовал в 1937 г. Киевским военным округом, с января 1938 г. — первый зам. наркома обороны; в июле 1938 г. арестован).

Выдающиеся военные деятели СССР позднее почти единодушно отмечали губительную роль репрессий в армии в предвоенные годы. Маршал Г.К. Жуков считал: «Не будь 1937 года, не было бы и лета 1941 года». Такой же позиции придерживался маршал И.С. Конев. «Не подлежит сомнению, — говорил он, — что если бы тридцать седьмого–тридцать восьмого годов не было, и не только в армии, но и в партии, в стране, то мы к сорок первому году были бы несравненно сильней, чем были». «А я скажу больше, — утверждал маршал A.M. Василевский. — Без тридцать седьмого года, возможно, и не было бы вообще войны в сорок первом году». Правда, некоторые, например известный философ А.А. Зиновьев, утверждали: «Если бы не сталинские жестокие меры, нас уже в 41-м году не было бы».