– Сейчас, по свистку, с силой оттолкнитесь от земли, - продолжила объяснения мадам Самогони, - держите метлу ровно. Поднимитесь на несколько футов, а потом сразу спускайтесь, для этого слегка наклонитесь вперед. По свистку – раз – два –
Невилль, издергавшийся от боязни остаться на земле, когда остальные полетят, оттолкнулся от земли раньше, чем мадам Самогони поднесла свисток к губам.
– Вернись, мальчик! – закричала она, но Невилль летел вертикально вверх, как пробка из бутылки – двенадцать футов – двадцать футов. Гарри видел, как Невилль, со смертельно-бледным перепуганным лицом, глянул вниз, ахнул от ужаса, соскользнул вбок и –
ШМЯК! – раздался ужасный звук упавшего тела – Невилль бесформенной кучей лежал в траве. Метла его продолжала подниматься все выше и выше, потом встала на курс, лениво поплыла к Запретному лесу и, наконец, скрылась из виду.
Мадам Самогони, с лицом не менее белым, чем у Невилля, склонилась над мальчиком.
– Сломал запястье, - услышал Гарри. – Ну давай, малыш, вставай – ничего страшного.
Она повернулась к остальным.
– Приказываю не шевелиться, пока я отведу этого мальчика в амбулаторию! Метлы должны оставаться там, где сейчас – иначе вылетите из «Хогварца» раньше, чем успеете сказать «квидиш». Ну, пойдем, милый.
Едва они отошли, Малфой разразился презрительным хохотом.
– Видели его лицо, этого мешка с картошкой?
Остальные слизеринцы тоже захохотали.
– Заткнись, Малфой! – рявкнула Парватти Патил.
– Оооо, ты защищаешь Лонгботтома? – презрительно удивилась Панси Паркинсон, слизеринка с каменным лицом. – Вот уж не думала, Парватти, что тебе нравятся толстые плаксы.
– Смотрите! – крикнул Малфой, бросаясь вперед и хватая что-то с земли. – Это же та самая дурацкая штука, которую прислала бабка Лонгботтома.
Вспомнивсёль засверкал на солнце, когда Малфой поднял его вверх.
– Дай сюда, Малфой, - спокойно проговорил Гарри. Все повернулись и с любопытством ждали, что будет.
Малфой мерзко ухмыльнулся.
– Я думаю, надо оставить это где-нибудь, чтобы Лонгботтом сразу увидел – ну, например… на дереве?
– Дай сюда! – заорал Гарри, но Малфой вскочил на метлу и взлетел. Оказалось, он не врал, он действительно умел летать, и летать хорошо. Зависнув возле одной из самых верхних ветвей дуба, он крикнул: «На, держи, Поттер!»
Гарри схватил метлу.
– Нет! – отчаянно закричала Гермиона Грэнжер. – Мадам Самогони велела не шевелиться – из-за тебя нам всем достанется!
Но Гарри не обратил внимания на ее крики. Кровь стучала у него в ушах. Он оседлал метлу, с силой оттолкнулся от земли и сразу же стал подниматься вверх, вверх; ветер отбросил назад его волосы, полы одежды хлопали сзади – волна наслаждения окатила его, и он понял, что наконец-то нашлось то, что можно делать без всякого обучения – летать было просто и прекрасно. Он слегка потянул метлу вверх, чтобы подняться немного повыше. До него донеслись визги и вопли оставшихся далеко внизу девочек, и восторженное гиканье Рона.
Гарри резко развернул метлу и оказался лицом к лицу с Малфоем. Малфой оцепенел.
– Дай сюда, - повторил Гарри, - а то я скину тебя с метлы!
– Неужели, - сказал Малфой, старавшийся не терять лица, но не сумевший скрыть страха.
Чудесным образом Гарри знал, как ему следует двигаться. Он наклонился вперед, крепко ухватил метлу обеими руками, и она как копье понеслась в Малфоя. Малфой чудом увернулся, а Гарри, которого сильно занесло, залихватски выровнял метлу. Оставшиеся на земле зааплодировали.
– Что, Малфой, тут тебе никаких Краббов и Гойлов, как же ты без них справишься? – издевательски прокричал Гарри.
Видимо, Малфой думал о том же. И придумал.
– Лови, если сможешь! – крикнул он и подбросил стеклянный шар высоко в воздух, а сам устремился вниз на землю.
Гарри смотрел на шар, который, как в замедленной съемке, сначала поднялся ввысь, а затем начал падать. Мальчик пригнулся и направил древко метлы вниз – в следующую секунду он уже стремительно набирал скорость в почти отвесном падении, пытаясь нагнать шар – ветер свистел в ушах, сливаясь с возгласами наблюдателей – Гарри протянул руку – и в метре от земли подхватил шар, как раз вовремя, чтобы успеть выровнять метлу, после чего гладко приземлился на траву с благополучно зажатым в кулаке Вспомнивсёлем.
– ГАРРИ ПОТТЕР!
Сердце мальчика упало гораздо быстрее, чем он сам только что упал с неба. К нему бежала профессор Макгонаголл. Гарри, дрожа, поднялся на ноги.
– Никогда – за всю мою работу в «Хогварце» –
Потрясение почти лишило профессора Макгонаголл дара речи, и ее очки грозно сверкали: «Как ты смел – мог сломать себе шею…»
– Он не виноват, профессор…
– Помолчите, мисс Патил…
– Но Малфой…
– Достаточно, мистер Уэсли. Поттер, следуйте за мной, сейчас же.
Покидая поле, Гарри успел заметить победное выражение на лицах Малфоя, Краббе и Гойла. Он тупо побрел за профессором Макгонаголл, решительной походкой направлявшейся к замку. Теперь его исключат, это ясно. Он хотел что-то сказать, как-то защититься, но голос не слушался. Профессор Макгонаголл ни разу не обернулась; ему приходилось едва ли не бежать, чтобы поспеть за ней. Вот все и кончилось. Он не продержался в школе даже двух недель. Через десять минут он будет паковать вещи. Что скажут Дурслеи, когда увидят его на пороге своего дома?
Вверх по ступеням главного входа, вверх по внутренней мраморной лестнице, а профессор Макгонаголл все еще не произнесла ни единого слова. Она решительно маршировала по коридорам, с силой распахивая перед собой двери. Гарри обречённо трусил следом. Должно быть, его ведут к Думбльдору? Он вспомнил об Огриде, которого исключили, но оставили дворником. Может быть, ему разрешат помогать Огриду? У него скрутило живот от мысли, что Рон и остальные станут настоящими колдунами, в то время как он, тоскливо наблюдая за ними со стороны, будет таскать за Огридом его мешки.
Профессор Макгонаголл остановилась перед входом в какой-то класс. Она приоткрыла дверь и просунула внутрь голову.
– Прошу прощения, профессор Флитвик, можно мне Древа? На минутку?
Древо? в панике подумал Гарри; это что, какая-нибудь палка, которой меня побьют?
Но Древ оказался человеком, пятиклассником плотного телосложения, который вышел из класса профессора Флитвика в полном замешательстве.
– Идите за мной, оба, - приказала профессор Макгонаголл, и они строем отправились по коридору, Древ на ходу с любопытством рассматривал Гарри.
– Входите.
Профессор Макгонаголл распахнула перед ними дверь в другой класс, где никого не было, за исключением Дрюзга. Полтергейст был занят: расписывал доску неприличными словами.
– Убирайся, Дрюзг! – рявкнула она. Дрюзг с грохотом уронил мел в жестяную урну и вылетел из комнаты, бормоча проклятия. Профессор Макгонаголл захлопнула за ним дверь и повернулась лицом к ребятам.
– Поттер, это Оливер Древ. Древ – я нашла вам Ищейку.
Озадаченное выражение на лице Древа сменилось полным восторгом.
– Серьезно, профессор?
– Абсолютно, - решительно подтвердила профессор Макгонаголл. – Это прирожденный талант. Никогда не видела ничего подобного. Вы ведь первый раз на метле, правда, Поттер?
Гарри молча кивнул. Он совершенно не понимал, что происходит, но, кажется, его не собирались исключать, и его ноги постепенно начали обретать чувствительность.
– Он подхватил эту штуку рукой, буквально обрушившись с пятидесятифутовой высоты, - рассказывала профессор Макгонаголл Древу. – И даже не поцарапался. Сам Чарли Уэсли не смог бы так.
При этих словах Древ засиял, как человек, все мечты которого сбылись в одночасье.
– Когда-нибудь видел, как играют в квидиш? – возбужденно спросил он.
– Древ у нас капитан гриффиндорской команды, - пояснила профессор Макгонаголл.
– У него и фигура как раз то, что нужно для Ищейки, - говорил Древ, обходя Гарри кругом и оценивающе осматривая его со всех сторон. – Легкий – быстрый – надо подобрать ему приличную метлу, профессор – я думаю, «Нимбус 2000» или «Чистую Победу», седьмую модель.
– Мне нужно будет поговорить с профессором Думбльдором насчет того, можно ли обойти правило относительно первоклассников. Но, клянусь небом, нам нужна команда не такая, как в прошлом году. В последнем матче слизеринцы просто растоптали нас, я потом чуть не месяц не могла смотреть Злодеусу Злею в глаза…
Профессор Макгонаголл вперила в Гарри суровый взгляд поверх очков.
– Надеюсь услышать, что вы тренируетесь изо всех сил, Поттер, иначе я могу изменить свое мнение о полагающемся вам наказании.
И тут ее лицо осветила неожиданная улыбка.
– Ваш отец гордился бы вами, - сказала она. – Он сам превосходно играл в квидиш.
– Ты шутишь.
Это было в обед. Гарри только что закончил рассказывать Рону обо всем, что случилось после того, как профессор Макгонаголл увела его со двора. У Рона во рту находился кусок стейка и ломоть ливерного пирога, но он совершенно забыл, что нужно жевать.
– Ищейкой? – невнятно переспросил он. – Но первоклассники никогда – ты будешь самый молодой игрок за последние…
– Сто лет, - докончил за него Гарри, сам набивая рот пирогом. Он как-то по особенному проголодался после треволнений сегодняшнего дня. – Древ говорил.
Рон был так потрясен, так восхищен, что не находил слов, а просто сидел и смотрел на Гарри открыв рот.
– На следующей неделе у меня начнутся тренировки, - сказал Гарри, - только не говори никому, Древ велел хранить это в тайне.
В зал вошли Фред и Джордж Уэсли, огляделись, увидели Гарри и поспешили к нему.
– Молодец, - зашептал Джордж, - Древ рассказал нам. Мы тоже в команде – мы Отбивалы.
– Вот увидите, в этом году мы точно отвоюем кубок, - сказал Фред. – Мы ни разу не выигрывали с тех пор, как Чарли закончил школу, но уж в этом году команда подбирается отличная. А ты, наверно, здорово выступил, Гарри, Древ чуть ли не заикался, когда говорил о тебе.
– Ладно, нам надо идти, Ли Джордан нашел совершенно новый тайный выход из школы.
– А я уверен, что это тот самый, за статуей Григория Льстивого, который мы обнаружили еще в первом классе. Все, пока!
Не успели отойти Фред с Джорджем, как явились другие, куда менее приятные, личности: Малфой в сопровождении эскорта, Краббе и Гойла.
– Прощальный ужин, да, Поттер? Во сколько поезд в Мугляндию?
– Рядом со своими очаровашками ты гораздо храбрее, - произнес Гарри ледяным тоном. Конечно, в Краббе и Гойле не было абсолютно ничего очаровательного, но здесь, неподалеку от Высокого Стола, за которым сидело полным-полно учителей, им с Роном оставалось только сжимать кулаки и ругаться про себя.
– Я готов сразиться с тобой один на один в любое время, - бросил Малфой. – Если не боишься, сегодня вечером. Колдовская дуэль. Без контакта – одни волшебные палочки. Что это с тобой? Полагаю, ни разу не слышал про колдовские дуэли?
– Разумеется, слышал, - вмешался Рон, - я буду вторым номером, а у тебя кто?
Малфой смерил взглядом своих приятелей.
– Краббе, - решил он. – В полночь годится? Встретимся в трофейной; там всегда не заперто.
Когда Малфой ушел, Рон и Гарри переглянулись.
– Что это такое, колдовская дуэль? – спросил Гарри. – И что значит, что ты будешь вторым номером?
– Второй номер должен занять твое место, если ты погибнешь, - небрежно сказал Рон, приступая наконец к холодному пирогу. Однако, поймав выражение лица Гарри, быстро добавил: - Но погибают только на настоящих дуэлях, понимаешь, с настоящими колдунами. А вы с Малфоем сможете самое большее обсыпать друг друга искрами. Никто из вас не владеет магией настолько, чтобы причинить другому настоящий вред. Уверен, он ждал, что ты откажешься.
– А если я взмахну палочкой, и ничего не случится?
– Выбросишь ее и дашь ему в нос, - не задумался Рон.
– Извините.
Мальчики подняли глаза. Перед ними стояла Гермиона Грэнжер.
– Нам вообще поесть дадут? – возмутился Рон.
Гермиона не обратила на него никакого внимания и заговорила с Гарри.
– Я случайно слышала ваш разговор с Малфоем…
– Ага, случайно, - пробормотал Рон.
– … и я считаю, что ты не должен ходить по школе ночью, подумай, сколько баллов потеряет «Гриффиндор», если тебя поймают, а тебя обязательно поймают. С твоей стороны это будет очень эгоистичный поступок.
– Но тебя это совершенно не касается, - сказал Гарри.
– До свидания, - добавил Рон.
Как бы там ни было, а это не слишком достойное завершение для такого прекрасного дня, думал Гарри, лежа в постели без сна, прислушиваясь, как засыпают Дин и Симус (Невилль остался в изоляторе). Рон весь вечер давал ему советы вроде «если он попытается наслать на тебя проклятие, лучше увернись, потому что я не помню, как их блокировать». Велика была вероятность попасться в лапы Филчу или миссис Норрис, и Гарри отдавал себе отчет в том, что искушает судьбу, в один день нарушая второе школьное правило кряду. С другой стороны, наглое лицо Малфоя стояло у него перед глазами – и он надеялся проучить негодяя, оказавшись с ним один на один. Гарри не мог упустить такого случая.
– Полдвенадцатого, - наконец прошептал Рон. – Пора.
Они облачились в халаты, взяли палочки, крадучись выбрались из расположенной в башне спальни, вниз по винтовой лестнице, и оказались в общей гостиной «Гриффиндора». Поленья все еще тлели в камине, и в его слабом отсвете расставленные в беспорядке кресла казались уснувшими черными чудищами. Ребята уже подходили к портрету, в котором располагался выход, как из ближайшего кресла донесся строгий голос: «Не могу поверить, что ты решился на такое, Гарри».
Зажглась лампа. В кресле сидела Гермиона Грэнжер в розовом халате и ночной рубашке.
– Ты! – возмущенно выкрикнул Рон. – Иди спать!
– Я чуть было не рассказала обо всем твоему брату, - резко ответила Гермиона, - Перси, он же староста, он не допустил бы такого.
Гарри поразился, до чего же навязчивые люди бывают на свете.
– Пошли, - сказал он Рону. Гарри отвел вверх портрет Толстой Тети и выбрался через дыру.
Но Гермиона не собиралась так просто сдаваться. Она полезла вслед за Роном, шипя как разъяренная гусыня.
– Ты совсем не думаешь о родном колледже, ты думаешь только о себе, я не желаю, чтобы слизеринцы выиграли кубок, а из-за тебя мы потеряем все баллы, которые я получила от профессора Макгонаголл за превращальные заклинания.
– Уйди.
– Хорошо, но я вас предупредила, вы еще вспомните мои слова – в поезде, когда вас отправят домой. Какие же вы все-таки…
Им так и не удалось узнать, какие же они. Гермиона хотела отодвинуть портрет Толстой Тети и вернуться в гостиную, но оказалось, что на портрете уже никого нет. Толстая Тетя решила воспользоваться свободным временем и отправилась в гости, тем самым оставив Гермиону вне стен гриффиндорской башни.
– Что же мне теперь делать? – воскликнула девочка в панике.
– Что хочешь, - ответил Рон. – А нам надо идти, и так опаздываем.
Они даже не дошли до конца коридора, а Гермиона уже догнала их.
– Я иду с вами, - заявила она.
– Ничего подобного.
– Не думаете же вы, что я буду стоять и дожидаться, пока меня поймает Филч? А если он поймает нас троих, я скажу правду, что пыталась остановить вас, а вы подтвердите.
– Хватает же наглости… - громко начал Рон.
– Тихо, вы оба! – прикрикнул Гарри. – Я что-то слышал.
До них доносился странный звук вроде сопения.
– Миссис Норрис? – еле выдохнул Рон, прищурившись в темноту.
Но это была не миссис Норрис. Это был Невилль. Он лежал свернувшись клубком на полу и спал, но вздрогнул и проснулся, лишь только ребята подкрались поближе.
– Слава Богу, вы меня нашли! Я уже не знаю сколько здесь сижу, я забыл новый пароль и не смог попасть в спальню.
– Говори тише, Невилль. Пароль «поросячий пятачок», но он тебе уже не поможет – Толстая Тетя куда-то ушла.
– Как твоя рука? – спросил Гарри.
– Нормально, - ответил Невилль, демонстрируя руку. – Мадам Помфри вылечила ее в одну секунду.
– Отлично – слушай, Невилль, нам тут надо кое-куда идти, увидимся позже…
– Не оставляйте меня! – взмолился Невилль. – Я не могу быть один, Кровавый Барон уже два раза проходил мимо.
Рон посмотрел сначала на часы, а затем – с возмущением – на Гермиону с Невиллем.
– Если из-за вас нас поймают, я не успокоюсь, пока не выучу Проклятие Домового, о котором говорил Белка, и не испробую его на вас.
Гермиона открыла было рот, возможно, затем, чтобы сообщить Рону все, что ей известно о Проклятии Домового, но Гарри страшным шепотом приказал ей вести себя тихо и поманил всех за собой.
Разлинованные лучами лунного света, струившегося в высокие окна, они еле слышно двигались по коридорам. На каждом повороте Гарри морально готовился к внезапному столкновению с Филчем или с миссис Норрис, но пока детям везло. Очень быстро взобравшись по лестнице на третий этаж, они на цыпочках прокрались в трофейную.
Малфой и Краббе еще не пришли. Хрустальные трофейные шкафы сверкали в лунном свете. Кубки, щиты, доспехи и статуи переливались в темноте золотыми и серебряными огнями. Ребята жались поближе к стенам, не отрывая глаз от дверей со всех сторон комнаты. Гарри вытащил волшебную палочку на тот случай, если Малфой выскочит из темноты и начнет дуэль неожиданно. Минуты ползли очень медленно.
– Опаздывает, может, испугался, - шепотом предположил Рон.
Их всполошил внезапный шум в соседней комнате. Только Гарри поднял волшебную палочку, как раздался чей-то голос – и это не был голос Малфоя.
– Принюхайтесь, моя дорогая, они наверняка забились в угол.
Это Филч говорил с миссис Норрис. Охваченный ужасом, Гарри бешено замахал руками, жестами показывая, чтобы все следовали за ним как можно скорее; молча порскнули они к двери, прочь от Филча. Полы платья Невилля только-только исчезли за углом коридора, как стало слышно, что Филч входит в трофейную.
– Они где-то здесь, - услышали дети озабоченное бормотание, - должно быть, прячутся.
– Сюда! – одними губами произнес Гарри и, перепуганные, ребята стали красться по длинной галерее, уставленной оружием и доспехами. Судя по звуку шагов, Филч приближался. Неожиданно Невилль издал отчаянный вопль и бросился бежать – поскользнулся, ухватился за Рона, и вдвоем они влетели прямиком в сверкающие доспехи какого-то рыцаря.
Клацание и грохот разбудили, наверное, весь замок.
– БЕЖИМ! – заорал Гарри, и все четверо ринулись вон из галереи, даже не оглядываясь, чтобы посмотреть, гонится ли за ними Филч – они добежали до двери и галопом понеслись по коридору, Гарри впереди, не имея ни малейшего представления о том, где они находятся и куда бегут – прорвавшись сквозь гобеленовый занавес, они оказались в тайном переходе, пробежали по нему и вышли к кабинету заклятий, который, как им было известно, находился в стороне от трофейной, на расстоянии многих миль.
– Кажется, ушли, - задыхаясь, выговорил Гарри, прислоняясь к холодной стене и вытирая пот со лба. Невилль перегнулся пополам, и что-то внутри него свистело и булькало при дыхании.
– Я – вам – говорила, - прерывистым голосом твердила Гермиона, приложив ребро ладони к середине груди, - говорила – я – вам.
– Надо возвращаться назад в гриффиндорскую башню, - сказал Рон, - как можно быстрее.
– Малфой провел тебя, - обратилась к Гарри Гермиона. – Ты это понимаешь, я надеюсь? Он и не собирался приходить – зато Филч знал, что кто-то будет в трофейной, видимо, сам Малфой ему и донес.
Про себя Гарри согласился, что она, весьма вероятно, права, но не собирался признавать этого вслух.
– Пошли.
Однако это оказалось не так просто. Ребятам не удалось сделать и десятка шагов, как дверная ручка задрожала, и из ближайшей классной комнаты прямо им под ноги пулей вылетело нечто.
Это был Дрюзг. Он увидел ребят и издал вопль восторга.
– Тише, Дрюзг – пожалуйста – а то нас выгонят.
Дрюзг противно захихикал.
– Гуляем по ночам, перьвокласськи? Тц-тц-тц. Кому на месте не сидится, тот попасться не боится.
– Мы не попадемся, если ты нас не выдашь. Пожалуйста, Дрюзг.
– Но я должен сказать Филчу, просто обязан, - произнес Дрюзг голосом неподражаемой святости, но глаза его при этом злорадно сверкали. - Для вашего же блага, понимаете.
– Уйди с дороги, - рассердился Рон, замахиваясь на Дрюзга – и это была большая ошибка.
– УЧАЩИЕСЯ ВНЕ СПАЛЬНИ! – заголосил Дрюзг. - УЧАЩИЕСЯ ВНЕ СПАЛЬНИ, В ЗАКОЛДОВАННОМ КОРИДОРЕ!
Поднырнув под Дрюзга, дети со всех ног помчались в другой конец коридора, где врезались в дверь – и та оказалась закрыта.
– Всё! – простонал Рон. – Всё, нам конец.
Им был слышен топот, это Филч спешил на призывные крики Дрюзга.
– Ой, да шевелись же ты, - торопила Гермиона. Она выхватила у Гарри волшебную палочку, постучала по замку и прошептала: «Аллоомора!»
Замок щелкнул, дверь распахнулась – толкаясь, они протиснулись в проем и, быстро захлопнув дверь за собой, прижались к ней ушами.
– Куда они побежали, Дрюзг? – допрашивал Филч. – Говори, быстро!
– Скажите «пожалуйста».
– Не дури, Дрюзг, говори, куда они пошли?
– Не скажу ничего, пока не скажете «пожалуйста», - нудил Дрюзг своим противным тягучим голосом.
– Ладно – пожалуйста.
– НИЧЕГО! Ха-хааа! Я же сказал, не скажу «ничего», пока не скажете «пожалуйста»! Ха-ха-ха! Хааааа! – И они услышали, как Дрюзг со свистом уносится прочь, провожаемый проклятиями разъяренного Филча.
– Он думает, эта дверь заперта, - шепотом сказал Гарри. – Значит, у нас есть шанс не попасться, по крайней мере, я так думаю – отстань, Невилль! – Все это время Невилль теребил Гарри за рукав халата. – Ну что?
Гарри повернулся – и понял, со всей ясностью, что. На секунду ему показалось, что все происходящее – дурной сон; то, что он увидел, было просто чересчур, если учесть все, уже произошедшее за сегодняшний вечер.
Они находились отнюдь не в классной комнате, как он предполагал. Они находились в коридоре. Запретном коридоре на третьем этаже. И теперь стало понятно, почему он запретный.
Прямо в глаза им смотрела собака-монстр. Собака таких размеров, что она заполняла собой все пространство от пола до потолка. У нее было три головы. Три пары вытаращенных, бешеных глаз; три носа, с ноздрями, раздувшимися при виде незваных гостей; три разинутых пасти, откуда толстыми веревками свисала слюна.
Собака стояла довольно спокойно, неподвижно уставив шесть глаз. Тем не менее, Гарри было абсолютно ясно, что все они до сих пор живы только потому, что своим неожиданным появлением застали чудовище врасплох. Однако, оно быстро приходило в себя – не было никаких сомнений относительно того, что означают громовые раскаты, доносящиеся из самых недр невообразимого туловища.
Гарри схватился за дверную ручку – между Филчем и смертью, он выбрал первое.
Дети, отшатнувшись, выпали в дверной проем, так и не повернувшись к нему лицом – Гарри с силой захлопнул дверь, и они побежали, почти полетели, по коридору в обратную сторону. Филч, должно быть, решил искать их в другом месте, его нигде не было видно, да ребята о нем и не думали; они хотели только одного – оказаться от страшной собаки как можно дальше. Они бежали не останавливаясь, пока не оказались возле портрета Толстой Тети на седьмом этаже.
– Где это вас носило? – спросила та, подозрительно оглядывая распахнувшиеся халаты и возбужденные, потные физиономии.
– Неважно, неважно – поросячий пятачок, поросячий пятачок, - задыхаясь, проговорил Гарри, и портрет качнулся в сторону. Ребята вскарабкались в общую гостиную и свалились, дрожа, в кресла.
Прошло довольно много времени, прежде чем они смогли разговаривать. Невилль, тот вообще выглядел так, словно навеки потерял дар речи.
– Что они себе думают, держат такое чудище в школе? – в конце концов сказал Рон. – На месте этой собаки я бы сел на диету.
Возможность нормально дышать вернулась к Гермионе вместе со скандальным характером.
– Никто из вас ничего не заметил, да? – раздраженно крикнула она. – Вы что, не видели, на чем стоит эта собака?
– На полу? – предположил Гарри. – Я не смотрел ей под ноги, за головами уследить бы.
– Нет, не на полу. Она стоит на крышке люка. Совершенно очевидно, что она что-то охраняет.
Гермиона встала, сверкая глазами.
– Надо думать, вы жутко собой довольны. А нас могли убить – или, что еще хуже, исключить. Но теперь, если не возражаете, я отправляюсь спать.
Рон смотрел ей вслед, раскрыв рот.
– Нет, мы не возражаем, - пробормотал он. – Можно подумать, мы ее силой за собой потащили.
Однако, слова Гермионы заставили Гарри призадуматься. Забираясь в постель, он напряженно думал, что же такое охраняет эта собака? Как там говорил Огрид? «Гринготтс» - самое надежное место на свете, когда нужно что-то спрятать – за исключением, разве что, «Хогварца»….
Кажется, мятый сверток из ячейки номер семьсот тринадцать нашелся.
Глава десятая
Хэллоуин
Малфой не мог поверить собственным глазам, когда на следующее утро увидел, что Рон с Гарри все еще в школе, к тому же имеют вполне веселый, хоть и усталый, вид. Действительно, утром встреча с трехголовым чудищем стала казаться вовсе не страшной, а наоборот, увлекательной, и друзьям даже захотелось, чтобы с ними случилось еще что-нибудь в том же роде. А покуда Гарри поведал Рону все подробности, касающиеся загадочного свертка, по всей видимости, переправленного из «Гринготтса» в «Хогварц», и мальчики проводили много времени в раздумьях, что же это такое могло быть, раз оно требовало соблюдения такой строгой секретности.
– Что-то очень ценное или очень опасное, - уверял Рон.
– Или и то, и другое вместе, - добавлял Гарри.
Но, поскольку единственным достоверным сведением о загадочном предмете было то, что его размер не превышает пары дюймов, то шансы догадаться, что это может быть такое, равнялись нулю.
Ни Гермиона, ни Невилль не выказали особого интереса к тому, что находится под люком с собакой. Единственное, чего хотел Невилль, так это никогда больше не приближаться к жуткому животному.
Гермиона отказывалась даже разговаривать с Роном и Гарри, но она была такая всезнайка и задавака, что они не слишком переживали по этому поводу. Но им очень хотелось найти способ отомстить Малфою, и, на их счастье, такой способ нашелся – прибыл вместе с почтой примерно неделю спустя.
Когда утром совы, по обыкновению, заполнили Большой Зал, внимание всех присутствующих привлекла длинная, тонкая коробка, которую несли сразу шесть здоровенных, громко ухавших на лету, сов. Гарри, как и все остальные, с любопытством глазел на коробку, гадая, что там внутри, и вытаращил глаза, когда совы отвесно опустились прямо перед ним и опустили посылку к его ногам. Не успели птицы отлететь в сторону, как еще одна сова бросила поверх коробки письмо.
Гарри нетерпеливо разорвал конверт, решив сначала прочитать письмо – и это оказалось правильно, потому что там было сказано:
«НЕ ВСКРЫВАЙ ПОСЫЛКУ ЗА СТОЛОМ.
В ней находится «Нимбус 2000», но я не хочу, чтобы ребята знали о том, что у тебя теперь есть метла, иначе все тоже захотят. Оливер Древ будет ждать тебя сегодня в семь часов на квидишном поле на первую тренировку.
Профессор Макгонаголл»
Гарри с большим трудом сдерживал свой восторг, когда протягивал это письмо Рону, чтобы тот тоже его прочел.
– «Нимбус 2000»! – с завистью простонал Рон. – Мне ни разу не удавалось его даже потрогать!
Они поскорее вышли из Зала, чтобы успеть в уединении распаковать посылку до первого урока, но по дороге, посреди вестибюля, обнаружили, что путь наверх перекрыт Краббе и Гойлом. Малфой выхватил у Гарри коробку и ощупал ее.
– Это метла, - сказал он со смешанным выражением зависти и злости на лице, пихнув коробку обратно в руки Гарри. – Это тебе даром не пройдет, Поттер, первоклассникам строго запрещается иметь метлы.
Рон не удержался.
– Заметь, это не какое-нибудь старье, - съехидничал он, - это «Нимбус 2000». Что там, ты говорил, у тебя дома? «Комета 260»? – Рон переглянулся с Гарри. - Выглядят они, конечно, ничего, но… совсем не тот класс.
– Ты-то что об этом знаешь, Уэсли, твои предки себе и пол-ручки от «Кометы» позволить не могут, - не остался в долгу Малфой. – Небось, вы свои метлы по хворостинке в лесу собираете.
Еще до того, как Рон успел ответить, у Малфоя за спиной появился профессор Флитвик.
– Надеюсь, вы не ссоритесь, детки? – тонким голоском поинтересовался он.
– Поттеру прислали метлу, профессор, - сразу же наябедничал Малфой.
– Знаю, знаю, - с сияющим видом отозвался профессор Флитвик, - профессор Макгонаголл все мне рассказала об особых обстоятельствах, Поттер. И какая же марка?
– «Нимбус 2000», сэр, - ответил Гарри, с трудом сдерживая смех при виде разочарования на лице Малфоя. – И подумать только, если бы не Малфой, я бы никогда не получил ее, - добавил он невинно.
Гарри с Роном спокойно отправились наверх, подавляя хохот – Малфой, совершенно очевидно, ничего не понимал, но все равно был страшно возмущен.
– А ведь это правда, - давясь, фыркнул Гарри, когда они дошли до вершины мраморной лестницы. – Если бы он не стащил у Невилля Вспомнивсёль, меня не приняли бы в команду…
