Сцена Гамлета с Розенкранцем и Гильденштерном 9 страница

20 мая подписывает последнее в сезоне распоряжение дирекции № 50 (ЦГАЛИ, 1990,1.5, л. 23).

Театр закрывает сезон спектаклем «Потоп».

21 мая МХАТ 2‑й выезжает на гастроли в Ленинград.

22 мая репетиция «Дела».

23 мая спектаклем «Дело» открываются гастроли театра в Ленинграде.

Май. Играет в Москве: Муромского — 3, 6; Эрика — 10; Фрэзера — 20; в Ленинграде: Муромского — 23, 29; Эрика — 25, 27; Гамлета — 31.

6 июня встреча коллектива МХАТ 2‑го с представителями ленинградской прессы.

«Красная газета» сообщает: «Руководители театра (Чехов, Берсенев, Сушкевич) подробно осветили работу МХАТ 2‑го. В выступлениях рабкоров и театральных критиков единодушно отмечена грандиозная театральная культура театра. Возражения вызвал репертуар театра. Высказаны пожелания его осовременивания {524} и современной интерпретации классических произведений».

13 июня. И. Л. Сельвинский — В. Э. Мейерхольду: «Короче говоря, я надеюсь к декабрю сделать Вам первый абрис трагедии[65], которая действительно будет пьесой, выросшей на традиции Вашего театра. Единственное но: работая над главным персонажем, я все себе представляю в этой роли[66] Чехова» (Переписка, с. 284).

25 июня спектаклем «Сверчок на печи» закончились гастроли театра в Ленинграде.

Июнь. Играет Эрика — 3, 12, 15; Муромского — 8, 21, 24; Гамлета — 20; Калеба — 25.

Начало июля. Выезжает с женой за границу для отдыха и лечения.

Лето живет в Германии, в Брейтбрунне.

29 августа отправляет письмо коллективу МХАТ 2‑го: «Оставаться в театре в качестве актера, просто играющего ряд ролей, для меня невозможно, потому что я уже давно изжил стадию увлечения отдельными ролями. Меня может увлекать и побуждать к творчеству только идея нового театра в целом, идея нового театрального искусства» (см. наст. изд. т. 1, п. 82). «Вечерняя Москва» сообщает: «Вчера в Москву из Италии вернулся зам. директора 2‑го МХАТ И. Н. Берсенев, сообщивший нам, что находящийся за границей директор театра заслуженный артист М. А. Чехов обратился в Главискусство с просьбой предоставить ему подовой заграничный отпуск».

31 августа беседа Берсенева в Главискусстве по поводу судьбы МХАТ 2‑го и просьбы Чехова предоставить ему годичный отпуск. «Главискусство намерено это ходатайство удовлетворил, считая, что такие театральные деятели, как М. А. Чехов, переживающие, несомненно, кризис, выходящий далеко за пределы личного характера, не могут не встретить поддержки со стороны правительства» («Веч. Москва», 1 сент.).

10 сентября в «Вечерней Москве» опубликована беседа с Луначарским по поводу пребывания за границей Чехова и Мейерхольда: «На днях в немецких газетах появилось сообщение, что Чехов подписал на два года контракт с Рейнгардтом. Судя по сообщениям, Чехов хочет в течение первого года присмотреться к работе германского театра и изучить язык, начав выступать (очевидно, на немецком языке) со второго года. […] Я далек от мысли обвинить Чехова или Мейерхольда в “дезертирстве”, “отступничестве” и прочих смертных грехах. Причины переживаемого кризиса театра имеют более глубокий характер. Одна из них это переживаемое нами слишком большое увлечение революционно-бытовыми пьесами. Это довлеет над театрами. Почти с осуждением встречаются попытки некоторых театров отойти от свежевыпеченных злободневных пьес. Для некоторых {525} режиссеров и артистов это требование является невыполнимым и такие требования не могли не обескрылить Чехова».

15 сентября «Вечерняя Москва» опубликовала статью Луначарского «О театральной тревоге»: «… Чехов глубоко обиделся, это ясно из обращения его к коллективу своего театра и из всего его поведения за последнее время. Чехов имеет весьма прочные театральные убеждения. […] Чехов хочет очень углубленного, проникновенного, трепетного, возвышенного театра. […] Чехов всегда живет в атмосфере этого высокого и прекрасного, по крайней мере, в сфере своего творчества. Ему мерещатся большие обаятельные образы, спектакли какой-то великой значительности. […] Что же хотите, нет у этого человека того понимания реальной окружающей действительности, которая необходима для реалистического публицистического театра. Но разве от этого Чехов как артист становится менее ценным? Разве перед нами не возникают сейчас его потрясающие образы, созданные его актерским гением, социальное значение которых вне всякою сомнения?» Луначарский призывает театральную общественность к полному спокойствию, которое «поможет сохранить Чехова»: «А сохранить очень было бы надо, даже ценою серьезных уступок от той немножко слишком правоверной линии, которую склонны проводить наши “строгие” критики».

19 сентября А. И. Свидерский ставит резолюцию на письме Чехова с просьбой о годовом отпуске и предоставлении ему нового театра: «Новом театре отказать» (ЦГАЛИ, 1990.2.66; см. наст. изд., т. 1, п. 83).

Между 17 и 22 сентября в Берлине несколько раз встречается со Станиславским (см. наст. изд., т. 1, п. 84).

22 сентября. К. С. Станиславский — Н. А. Подгорному: «Опять виделся с Чеховым. Понемногу на него влияю, то есть удерживаю от ложных шагов. Мое впечатление, что если ему дадут выполнить мечту о классическом театре, он тотчас же вернется, но из своего театра он признает только небольшую группу» (Станиславский, т. 8, с. 186).

24 сентября в Москве, в Доме печати, диспут по поводу отъезда за границу Чехова и Мейерхольда.

Из выступления А. Я. Таирова: «Я только 12 дней как приехал из-за границы. Чехов намерен действительно, и тут не надо читать в душах так глубоко, это не материалистическое занятие, Чехов совершенно определенно намерен остаться за границей, потому что он хочет играть классиков. Он заявил прямо, что хочет играть на немецкой сцене Гамлета и Лира, то есть две классические вещи. […] Швыряться Чеховым, как это иногда делается, преступление. У нас сейчас много говорят о молодняке… Но если бы даже сказать, что Чехов со многих точек зрения вреден, то разве та польза, которую он может оказать как мастер, как художник для молодняка, не может перевесить даже того вреда, который он нанесет? Может, ибо его вред может быть локализирован. Наша страна стоит слишком крепко, {526} чтобы бояться, что у Чехова могут быть мистические настроения. Смешно на одиннадцатом году бить тревогу из-за того, что у Чехова есть мистические тайные мысли» (ЦГАЛИ, 2437.1.132).

4 октября в немецкой газете «Photo-Spiegel» помещено сообщение о том, что Чехов начинает сниматься в кинофильме «Тройка».

9 октября распоряжением Главискусства № 41 Чехов освобожден от обязанностей директора МХАТ 2‑го «согласно его личной просьбе» (ЦГАЛИ, 1990.1.58, л. 54).

27 октября поздравляет МХАТ телеграммой с 30‑летним юбилеем: «В день, когда во всем мире многие радуются тридцатилетию Московского Художественного театра, к ним разрешает себе присоединиться благодарный Михаил Чехов» (Музей МХАТ, ВЖ).

Не позднее 28 октября отправляет Луначарскому письмо, в котором объясняет причины своего ухода из МХАТ 2‑го и отъезда за границу (наст. изд., т. 1, п. 88).

3 ноября. К. К. Чехова — С. В. Чеховой: «Миша и я шлем Вам привет из Вены. Скоро Миша начнет здесь играть» (ЦГАЛИ, 2540.1.258).

11 ноября в Вене премьера спектакля «Артисты» Уоттерса и Хопкинса. Постановка М. Рейнгардта. Чехов — Скид.

14 ноября венская газета «Observer», говоря об исполнении роли Скида, пишет, что Чехов «уже может говорить по-немецки, хотя и несколько тяжело и осторожно; он овевает хрупким, печальным кольцом чувства, речь и смысл. Вокруг него — тайна, которая окружает любую человеческую личность. Он играет любовь как некую пугающую болезнь, сопровождаемую высокими температурами». Лучшим моментом спектакля газета считает сцену свадьбы, в которой Чехов становится «ведущим».

29 декабря. К. К. Чехова — С. В. Чеховой: «Сейчас мы за городом. Кончились спектакли в Вене немецкой пьесы. Мишу принимали очень хорошо. Теперь месяц он отдохнет до фильма в конце января. Немного устал от непривычной ежедневной игры, но в общем все хорошо» (ЦГАЛИ, 2540.1.258).

1929

Январь отдыхает в Брейтбрунне.

С конца января начинает работать в фильме «Глупец из-за любви» («Poliche») по комедии Батайля, который снимает О. К. Чехова. В Вене демонстрируется фильм «Человек из ресторана». Венская пресса, говоря о фильме, проводит параллель между созданным в нем Чеховым образом Скороходова и ролью Скида в «Артистах».

12 апреля в «Каммершпиле» Рейнгардта премьера спектакля «Юзик» по повести О. Дымова «Певец своей печали» с Чеховым в заглавной роли (ЦГАЛИ, 2316.2.87, л. 269).

{527} «Как можно вообще наполнить эту пустую, никчемную роль? Но Чехов делает из Юзика фигуру значительную, выходящую из рамок текста; запоминаются надолго эти ею метания, нервные и в то же время мягкие, как и вся игра Чехова, высокий лоб, обрамленный длинными белокурыми волосами, глубокие горячие глаза — облик поэта-безумца, влюбленного в мечту, одержимого одним чувством […]. Конечно, наиболее силен Чехов тогда, когда автор не связывает его текстом — в своей игре, как, например, в длинной и безмолвной заключительной сцене […]. Особенно приятно абсолютное владение языком это дает нам крепкую надежду, что одна из ближайших наших встреч с Чеховым состоится в его “Гамлете”» («Руль», № 2560).

Июль. В Берлине встречается с актерами МХАТ 2‑го А. М. Жилинским и В. В. Соловьевой.

Август. Из Москвы в Берлин приезжает ученик Чехова, актер МХАТ 2‑го В. А. Громов. На экраны выходит кинофильм «Глупец из-за любви».

«Выступление русского артиста на экране вызвало редкую и единодушную оценку немецкой критики, всюду отмечающей талант Михаила Чехова, его необычайную передачу тонких психологических деталей, общую яркость и выразительность. Таким же успехом пользуется фильм и у публики, среди которой особенно выделяются немецкие “проминенты”, как Бассерман, Бильдт и другие, посещающие сеансы фильма по нескольку раз, глубоко, по-видимому, заинтересовавшиеся игрой русского коллеги» (ЦГАЛИ, 2316.2.86, л. 66).

1 сентября газета «Der Film» сообщила, что фильм с участием Чехова имеет художественный и коммерческий успех.

Сентябрь. Чехов и Громов посещают Прагу, надеясь договориться об организации в Чехословакии русского театра-студии.

8 ноября газета «Cinemagazine Paris» сообщает, что немецкая фирма «Terra-Film» работает над фильмом «Призрак счастья» по новелле Машара. В роли Жака Брамара — Чехов.

5, 15 или 16 декабря в Берлине присутствует на концерте Рахманинова, знакомится с композитором.

1930

Январь. На экраны немецких кинотеатров выходит фильм «Призрак счастья», получивший многочисленные отклики (ЦГАЛИ, 2316.2.87).

Февраль. Кинофильм «Глупец из-за любви» демонстрируется на экранах Парижа. Газеты отмечают его успех. О Чехове пишут, что он «в маске клоуна-неврастеника превосходен в сценах эмоциональных и теряет живость в сценах фантастических» («Hebdo Film», Paris, 22 февр.).

Начинает хлопоты по поводу предоставления ему и группе актеров субсидии для организации театра в Чехословакии (см. наст. изд., т. 1, п. 104 – 111, 113, 116, 121, 122, 124).

{528} 9 апреля в берлинском кинотеатре «Capitol» демонстрируется фильм «Тройка». Чехов играл в этой картине роль Пашки, деревенского дурачка.

«Когда я сидел в синема “Камю” и смотрел “Тройку”, я не знал (каюсь: не заглянул в программу), что играет М. А. Чехов. Но увидав на экране эту замечательную фигуру нищего, “человека божьего”, я сразу почувствовал прикосновение чего-то очень сильного и на обычное непохожего. Вот почему в прошлом своем отчете я отметил этого прекрасною актера, но не упомянул его имени. Что поражает в чеховском нищем — это отрешенность, “не от мира сего”. Внешнее только касается его, но не живет в нем. С той минуты, когда он уходит в трактир, и до той минуты, когда баюкает и утешает уже мертвого ребенка, нельзя от него оторваться. Замечательно в его лице, что оно при сильной выразительности всего образа само меняется очень мало; на нем лежит одна, раз навсегда принятая печать пророческого нищенства, и уже на этом фоне проходят, как беглые тени, все иные, “земные” волнения» (С. М. Волконский. ЦГАЛИ, 2316.2.89, л. 8).

Из воспоминаний А. Г. Коонен: «Как-то по приезде в Берлин, выйдя вечером на Курфюрстендамм, мы увидели идущего нам навстречу Михаила Чехова — в цилиндре и фрачной накидке. Удивительно было, с каким шиком и элегантностью шагал он в этом, казалось бы, неожиданном для него костюме. Он очень обрадовался нашей встрече, расспрашивал о Москве, о театральных делах и тут же пригласил нас на премьеру фильма, в котором ведущую роль играла Ольга Чехова, а сам он участвовал в эпизоде […]. Он ходил между столиков, где сидели пьяные купцы, что-то бормотал, над ним смеялись, его обижали. И была в этом маленьком человеке удивительная детская трогательность. Какой-то сложный и прекрасный внутренний мир скрывался за его невнятным бормотанием. И сразу повеяло настоящим, большим искусством» (Коонен А. Г. Страницы жизни. М., 1975, с. 330).

С 5 по 17 апреля в Берлине гастролирует Театр имени Мейерхольда. Чехов встречается с Мейерхольдом и Райх.

28 апреля получает предложение из Праги на гастроли, но отказывается от него, так как не считает возможным оставить сплотившуюся вокруг него группу актеров, образовавших небольшую студию.

Май — июнь. Играет в Немецком театре у Рейнгардта роль русского князя в пьесе «Феа» Ф. фон Унру. Спектакль идет с большим успехом.

3 июня. А. К. Книппер — М. П. Чеховой: «Вчера сидел у меня Миша. Он очень утомлен, едет отдыхать еще неизвестно куда. Под башмаком жены совершенно. С Оличкой дружат. […] Миша горд дочкой и с ней в дружбе — переписываются» (ГБЛ, ОР, 331.91.25).

20 июня. К. К. Чехова — А. М. Жилинскому: «Миша кончает в “Габиме” между 5 – 7 июля. Будет закрытый просмотр ввиду {529} позднего времени. Премьера, очевидно, в сентябре. У Рейнгардта он кончает сегодня (из-за спешки с “Габимой”). Но так как пьеса идет с хорошими сборами и продлена на июль, то его просят в июле выступить опять хотя бы на 2 недели. Этот вопрос не решен из-за семейных пререканий: я, опасаясь за Мишино здоровье, очень против, а Миша, став “коммерческим” человеком, не хочет отказаться от заработка» (МТМ, 2297).

Июнь. Репетирует «Двенадцатую ночь» с актерами «Габимы».

15 июля. Л. М. Леонидов — Н. А. Подгорному: «Звонил Чехову: у него сегодня генеральная репетиция “Двенадцатой ночи” в “Габиме”, он режиссирует. “Габима”, узнавши, что я здесь, прислала мне билет. Завтра Чехов куда-то уезжает» (Музей МХАТ, ф. Н. А. Подгорного, 5370).

«Их радость, ритм, цвет и общее очарование даже приводят в замешательство. Вот наконец шекспировская комедия! Вот большое сердце поэта! Это как раз такая постановка, в которой публика может смеяться вместе с Шекспиром, танцевать вместе с Шекспиром и вздыхать вместе с Шекспиром» (Шон О’Кейси. — ЦГАЛИ, 2316.2.94, л. 65).

К. К. Чехова — В. Э. Мейерхольду и З. Н. Райх: «Михаил Александрович кончал работу с “Габимой”, а я упаковывала вещи, так как мы эту квартиру оставляем и, возможно, уедем из Берлина совсем. Дальнейшая судьба наша еще не ясна. Как странно звучит в Вашем письме: “Затем, на месяц, в Москву, а оттуда в Америку”. И туда и туда хотелось бы попасть с Вами. […] Очень прошу, Всеволод Эмильевич, если возможно, замолвите слово за нашу квартиру» (ЦГАЛИ, 988.1.2583).

Июль. Отдыхает в Миттенвальде.

30 июля сообщает Станиславскому, что получил из Праги отказ в постоянном театре (см. наст. изд., т. 1, п. 118). Из воспоминаний Г. С. Жданова: Чехов «на следующий год был законтрактован в театр, которым руководил Роберт Клайн, работавший раньше у Рейнгардта. Чехов заключил контракт на год как актер и режиссер, кроме того, он заключил контракты фильмовые: играть Смердякова в “Братьях Карамазовых” под режиссурой русского режиссера Федора Оцепа, и еще один фильм, название которого я не помню. Все эти контракты Чехов мирным образом расторг, ибо хотел переехать в Париж и организовать там свой русский театр. Во время своего пребывания в Берлине вокруг него собралась небольшая группа русских актеров, которые играли на немецких сценах или снимались в фильмах, в этой группе я тоже участвовал, и мы репетировали “Гамлета” с Чеховым по-русски, в свободные часы от нашей обычной работы. […] Я репетировал Горацио, и таким образом я впервые познакомился в этой работе с новыми идеями М. А. Чехова об актерской технике» (ЦГАЛИ, 2316.2.81).

9 и 12 октября в парижской газете «Последние новости» помещено объявление: «При организующемся театре Михаила Чехова открываются групповые занятия сценическим искусством по новым методам».

{530} 15 октября приезжает в Париж.

22 октября в газете «Comœdia» появляется интервью с Чеховым. Он говорит о своем намерении организовать в Париже школу драматического искусства, силами которой после двух или трех месяцев подготовительных занятий он надеется поставить первые спектакли. Начнет он с постановки русской сказки, а затем уже перейдет к классическим произведениям — от Эсхила до Шекспира.

В тот же день «Последние новости» поместили информацию об успешном режиссерском дебюте Чехова берлинской постановке «Двенадцатой ночи» в «Габиме»: «Начинание превзошло всякие ожидания. Германская печать после режиссерской работы М. А. Чехова заговорила о нем как о большом мастере, постановщике европейского масштаба».

26 октября в газете «Quotidien» помещена заметка по поводу открывающейся театральной школы Чехова и интервью с ним. Чехов говорит о поисках новых методов работы над спектаклем, в котором будут гармонично сочетаться жест и слово и где большое значение придается ритму, цвету, декорациям в самых неожиданных комбинациях. Задача новой школы — открыть общие закономерности театрального искусства, новую актерскую технику.

8 ноября выступает на литературном вечере, организованном в его честь в зале «Мажестик». В программе: сцены и монологи из «Гамлета» и инсценированные рассказы А. П. Чехова «Забыл», «Жених и папенька», «Утопленник». В заключение вечера Чехов поделился планами относительно создания театра нового типа.

12 декабря обращается с письмом к С. В. Рахманинову, в котором сообщает ему от организации Общества друзей Театра Чехова и просит разрешения воспользоваться его именем в составе этого общества (см. наст. изд., т. 1, п. 120).

1931

3 февраля основано Общество друзей Театра Чехова, в почетный комитет которого вошли С. В. Рахманинов, Ф. Жемье, М. Рейнгардт, И. С. Волконская, М. Моргенштерн, В. Н. Масютин.

30 марта заключает договор с Ш. Дюлленом на аренду помещения театра «Ателье» с 1 по 30 июня.

4 апреля концерт Чехова в зале Гаво. Играет инсценированные чеховские рассказы «Свидание хотя и состоялось, но…», «Жених и папенька», «Торжество победителя», «Утопленник», «Забыл».

«… Мы видели не одного Чехова-актера, но и Чехова — режиссера, толкователя, руководителя и, наконец, Чехова создателя, “творца” тех пьес, которые он ставит, тех типов, которые осуществляет. Он заставил нас увидеть в Чехове-авторе глубины и тонкости, сочетания трагического комизма, которых мы, “простые смертные”, не подозревали. […] У Чехова все живет, {531} у него та настоящая “психологическая пауза”, которая либо живет смыслом предыдущего слова, либо предсказывает будущее слово. Это та пауза, которая отличает личность от безличия, темперамент от безразличия, художественное чтение от простой грамотности. […] Зал Гаво был полон, успех был большой и того свойства, который не может не радовать художника» (С. М. Волконский. — «Последние новости», 7 апр.). «Чехов вел рассказ (“Торжество победителя”. М. И.) от имени мелкого чиновника-подхалима, который временами преображается в величественную фигуру “его превосходительства”, торжествующего свою победу над бывшим своим начальником. Большому артисту нетрудно играть одновременно две роли, но искусство Чехова заключалось в том, что роль генерала играл все тот же жалкий чинуша, и нужно было видеть, как торжествовала душа его превосходительства в дрожащей душе маленького чиновника. Сам же Чехов был за ними — в третьем плане, — откуда шел гоголевский смех» («Новая газета», 15 апр.).

До 14 апреля. Уезжает; в Ригу на гастроли.

14 апреля рижская газета «Сегодня вечером» берег у Чехова интервью. «Я приехал за границу, — рассказывает Чехов, — желая пополнить свой багаж новым опытом и новыми материалами, которые так нужны мне для подготовляемого мною большого труда о театре».

17 и 18 апреля играет Хлестакова с актерами Театра русской драмы. «В зале все время царило то невидимое главное действующее лицо “Ревизора”, которое, по мысли Гоголя, не должно было ни на минуту сходить со сцены. Это — смех. Смеялась публика, смеялись присутствующие на спектакле знаменитости. Застрельщиком по части этого смеха был… Макс Рейнгардт. Раскаты его громкого хохота из первого ряда заражали публику, которая от души вторила его непосредственному восхищению игрой артиста, которого в Европе он может считать своим театральным сыном» («Сегодня вечером», 17 апр.). «Артист в гоголевском “Ревизоре” имел шумный успех. Его забросали цветами, после каждого акта следовали восторженные овации» («Последние новости», 23 апр.). На спектакле присутствует Л. В. Собинов.

19 апреля играет Фрэзера с актерами Театра русской драмы.

21 апреля в Театре русской драмы Вечер Михаила Чехова. В программе рассказы А. П. Чехова «Утопленник», «Жених и папенька», «Торжество победителя», «Свидание хотя и состоялось, но…».

22 апреля играет Фрэзера с Театром русской драмы в Двинске.

23 апреля играет Хлестакова в Риге. На спектакле присутствует Шаляпин. На фотографии, где изображены Чехов в гриме Хлестакова и Шаляпин, надпись: «Милому Мише Чехову, тонкому художнику! Спасибо за прекрасного Хлестакова. Ф. Шаляпин. 1931» (ЦГАЛИ, 2316.2.101).

24 апреля выступает в концерте с чтением монолога Гамлета.

{532} 26 апреля в Митаве выступает с инсценированными рассказами А. П. Чехова.

28 апреля выступает в Риге с рассказами А. П. Чехова. После спектакля, уезжает в Париж (ЦГАЛИ, 2316.2.90, л. 7).

17 мая знакомство с Жоржет Бонер, которая становится его другом и помощницей в попытках создания русского театра. Ж. Бонер и М. Моргенштерн субсидируют Театр Чехова в Париже.

19 мая начались репетиции труппы Чехова на сцене театра «Ателье».

24 мая. И. К. Алексеев — М. П. Лилиной: «До сих пор я не был еще ни на одном спектакле, но был днем у Чехова на репетиции. Репетировали некоторые сцены Эрика и Гамлета. Молодые актеры, некоторые никогда не выступали на сцене. Не знаю, сколько он с ними работает, может быть, два месяца, но уже 1‑го идут: “Эрик”, “Гамлет”, “Потоп”, “12‑я ночь”! Конечно, это страшная халтура, но у него нет денег (не для себя, для дела), и он думает заработать их своим выступлением. В труппе у него только трое или четверо настоящих актеров: Крыжановская, Бондырев, Асланов и Громов» (Музей МХАТ, оп. 385).

1 июня на сцене театра «Ателье» первый спектакль труппы Чехова — «Эрик XIV». На спектакле присутствует С. В. Рахманинов.

В статье, подводящей итоги парижского театрального сезона, режиссер Люнье-По обращает внимание на репертуар чеховского театра, на серьезность его творческих мечтаний («L’Avenir», 2 июня).

2 июня играет Эрика.

«Если судить артиста единственно с точки зрения той задачи, которую он сам себе поставил, то нельзя им не восхититься. […] Его исполнение с начала и до конца наполнено сценическим содержанием, каждая фраза интонационно свежа и продумана глубоко, каждый жест не только сопровождает речь, но ее дополняет, а иногда говорит больше, нежели она сама» (В. Ф. Ходасевич. — «Возрождение», 3 июня).

3 июня играет Фрэзера.

«Каждая деталь необыкновенно проста, все сделано как будто из ничего, но все создает сложнейший рисунок. Чехов играет каждым словом, и каждым жестом, и еврейским акцентом, и даже каким-то еврейским голосом, и тем, как руки его бестолково хватаются за предметы, и тем, как трясется пенсне на его носу, и как гордо торчат его усики воспоминание о минувшем благополучии, и как жалко мерцает легкая лысинка — след жгучих страданий маленькой души, и тем, как носит он свой пиджачок, на котором, кажется, пуговицы, карманы — и те играют с Чеховым вместе. И по мере того как разматывается этот бесконечный клубок, который так хорошо разработан, что кажется импровизацией, все ближе становится нам этот Фрэзер, наглый и трусливый, обозленный и нежный, хитрый и простодушный» (В. Ф. Ходасевич. — «Возрождение», 5 июня).

4 июня играет Эрика.

{533} 5 июня играет Мальволио.

Ходасевич в «Возрождении» (7 июня) пишет, что Чехов открыл «какую-то скрытую грусть, вечную боль и ущемленность в комической персоне Мальволио».

10 июня играет Фрэзера. После спектакля принимает участие в вечере, посвященном творчеству И. А. Бунина.

12 июня играет Гамлета.

13 июня выступает в инсценировках чеховских рассказов.

«В чеховском цикле является он на сцене четыре раза — и это суть четыре совершенно разных лица и четыре формы комического трагизма. Он превосходен в словесных интонациях “Утопленника” и, может быть, еще лучше — в мимике и жестикуляции — “Свидания”, особенно в первой сцене, где бутылка, стакан и пивная струя играют с ним вместе. Еще примечательней Чехов в сцене (“Жених и папенька”. — М. И.) между отцом невесты и женихом, где комизм переходит в буффонаду, а буффонада в какую-то трагическую фантастику. Вообще, эта сценка — один из лучших и самых цельных моментов чеховского театра. […] Но, конечно, наибольшей силы и мастерства достигает сам Чехов в “Торжестве победителя”. В этом монологе (переосмысленном скорее в духе Достоевского, нежели Антона Чехова) особенно замечательны те места, когда Чехов сквозь речь рассказчика показывает и речь Курицына, о котором рассказывает. Чехов не преображается поочередно то в рассказчика, то в Курицына, но именно показывает обоих одновременно, одного сквозь другого, и делает это совершенно изумительно» (В. Ф. Ходасевич. — «Возрождение», 16 июня).

14 и 20 июня играет Гамлета.

«Что Чехов осуществит тот образ, который он по-своему задумал, образ живой, страстный, человеческий и трагический, было ясно не только по тому, что Чехов делал на сцене, но и по тому напряженному вниманию, с которым публика следила за каждым его словом, движением, жестом. Все чувствовали, что творимое Чеховым действие значительно и глубоко» («Последние новости», 14 июня).

«Труппа собирается в длительное турне по Прибалтике, в Чехословакию, в Польшу и Норвегию. […] Последние спектакли в Риге имели исключительный успех, и десятки представлений “Ревизора”, “Потопа” и Чеховского спектакля прошли с аншлагом. […] В Париже усиленно посещали театр скандинавские журналисты, и теперь получены приглашения в Копенгагенский и Стокгольмский королевские театры. Получены приглашения в Италию. Были и предложения перейти на французскую сцену, но Михаил Александрович от таких предложений отказался: он находит, что русский театр за рубежом может существовать. Знаменитый шведский актер Ларсен не пропускал ни одного спектакля» («Последние новости», 20 июня).

Июнь. Играет Эрика — 1, 2, 7 (у.); Фрэзера — 3, 6, 8, 10, 14 (у.), 15, 17, 21; Мальволио — 5, 7, 9, 11, 19; Гамлета — 12, 14, 16, 20; инсценированные рассказы А. П. Чехова — 13, 18, 21 (у.).

{534} 1 июля. И. К. Алексеев — К. С. Станиславскому: «… гастроли продолжались три недели, закончились они плохо: долгами, в которые залез Миша. […] Теперь Миша уехал отдыхать на воды и лечить голос, который натрудил. […] Если у него останутся средства, он будет продолжать свои спектакли в Париже и на будущий сезон. Если… а нет, то неизвестно. Конечно, то, что он показал публике, ни в коей мере не удовлетворяет его самого. Он не мог осуществить свои планы. […] Кроме того, он помогал Бондыреву, который бедствовал, Асланову, Громову с женой, которые бы без сто театра сидели бы без дела. […] Он отличный актер, но плохой режиссер и никудышный администратор» (Музей МХАТ, оп. 481).

Июль проводит в Бурбуле. Несколько дней гостит на даче у Рахманинова в Клерфонтене.

Из воспоминаний Ф. Ф. Шаляпина: «Когда в числе гостей бывал в Клерфонтене Михаил Александрович Чехов, Сергей Васильевич всегда просил его рассказать про Станиславского и МХТ. “Ох, обожаю я это”, — говорил он смеясь. Самыми его любимыми из этих рассказов были комические эпизоды из жизни театра с участием Станиславского, причем Чехов тут же неподражаемо имитировал своего учителя» (Воспоминания о Рахманинове. В 2‑х т. Т. 2. М., 1967, с. 295).

25 июля. С. В. Рахманинов — Е. И. Сомову: «Вы спрашиваете меня про М. А. Чехова. Я его видел на сцене, где он производит великолепное впечатление, и видел его здесь, в “Павийоне”, где он прожил несколько дней; и тут он произвел очень милое впечатление» (Лит. наследие, т. 2, с. 309).

Август — сентябрь живет в Гитранкуре.

А. Г. Бергстрем — А. И. Кириленко: «Когда я жил во Франции, Чехов снимал виллу под Парижем, там мы все вместе жили коммуной и проделывали массу упражнений под его руководством. Это было очень интересно!» (ГЦТМ, 424.241).

17 октября. И. К. Алексеев — М. П. Лилиной: «Миша начал репетиции в своем театре, и работают они там с 2 – 7, и с 9 – 11. Я хожу на репетиции. У них совсем новое предприятие: в расчете на иностранную публику они стараются избегать слова, заменив простой занимательной фабулой и ярким действием. […] Мне их работа интересна, потому что в ней много музыки, все построено на ритмическом действии и потому близко к опере. […] Тема пьесы, сочиненной самим Чеховым и Громовым, заимствована из русских сказок» (Музей МХАТ, оп. 395).