Субъективная сторона - элемент состава преступления, определяющий содержание внутренней стороны совершенного общественно опасного деяния. Она неразрывно связана с объективной стороной, отражая психическое отношение преступника к содеянному им. Ее содержание предопределено особенностями интеллектуальной, волевой и эмоциональной сфер деятельности лица, совершившего преступление. От специфики отношения интеллекта и воли к совершенному деянию и наступившим последствиям зависит характер вины, ее дифференциация на формы и виды. Влияет на процесс совершения посягательства и эмоциональная сфера человека.
Таким образом, к признакам, образующим субъективную сторону преступления, относятся вина, мотив и цель. При характеристике некоторых составов преступлений в законе содержится указание на эмоции, переживаемые лицом при совершении преступления (например, внезапно возникшее сильное душевное волнение (физиологический аффект) при совершении убийства - ст.107 УК)[217].
Обязательным признаком субъективной стороны, ее ядром выступает вина. Это положение имеет чрезвычайно важное значение и закреплено в ст. 5 УК РФ в качестве принципа уголовного права. Отсутствие вины вообще и соответствующей ее формы, в частности, свидетельствует об отсутствии состава преступления.
Субъективная сторона преступления описывается в уголовно-правовой норме Особенной части менее детально по сравнению с объективной стороной. Это объясняется отчасти тем, что положения, касающиеся вины, нормативно разработаны и представлены в статьях Общей части УК. Поэтому при анализе соответствующего субъективного признака необходимо обращаться к ним (ст. 24-28 УК РФ).
Факультативные признаки субъективной стороны - это мотив, цель и эмоции. В принципе, любое поведение человека зависит не только от сознания и воли лица. На него оказывают влияние те или иные преследуемые лицом цели и побуждающие его к той или иной деятельности мотивы. Но для привлечения к уголовной ответственности и определения ее пределов имеют значение не любые мотивы и цели, а лишь те, что названы в соответствующих нормах. Причем, как и другие факультативные признаки, мотив, цель и эмоции выполняют троякую роль (обязательного или квалифицирующего признака, а также смягчающего или отягчающего наказание обстоятельства). Поэтому важнейшим условием правильного применения уголовно-правовых норм является точное установление характера и особенностей субъективной стороны описанного в законе состава преступления (вина, мотив, цель и эмоции).
Субъективная сторона преступления имеет важное уголовно-правовое значение, которое можно выразить в следующих положениях:
а) она определяет субъективные границы уголовной ответственности, исключая возможность объективного вменения[218];
б) как элемент состава преступления она входит в основание уголовной ответственности;
в) субъективная сторона обеспечивает правильную квалификацию преступлений и способствует разграничению сходных по тем или иным признакам составов;
г) содержание вины, характер мотива и цели учитываются при назначении наказания.
На необходимость установления признаков субъективной стороны при решении вопросов привлечения лица к уголовной ответственности содержится указание и в международно-правовых актах. Так, например, ст. 30 («Субъективная сторона») Устава Международного уголовного суда (Римский статут)[219] в ч.1 устанавливает, что «если не предусмотрено иное, лицо подлежит уголовной ответственности и наказанию за преступление, подпадающее под юрисдикцию Суда, только в том случае, если по признакам, характеризующим объективную сторону, оно совершено намеренно и сознательно» (выделено мной – Авт.).Исторически положения, касающиеся вопросов вины и иных аспектов субъективного отношения лица к содеянному, в более или менее сформированном виде появляются в российском уголовном законодательстве в середине XVII века. В Соборном Уложении 1649 г. уже различаются деяния умышленные и предумышленные. Это подразделение влияло на предусматриваемое наказание: умышленное убийство каралось кнутом и тюремным заключением; предумышленное влекло смертную казнь[220]. В этом же документе впервые встречается упоминание о неосторожности, однако не вполне четкое: нередко она сводится к умыслу или же смешивается с невиновностью.
Вместе с тем зачатки субъективного вменения встречаются еще в Русской Правде. В ней различалось убийство злоумышленное, в разбое, «без всякоя свады» - и убийство «на пиру явлено», в ссоре. Как отмечает Н.С. Таганцев, «еще сильнее выдвигается этот внутренний элемент в эпоху уставных грамот и судебников: так, по Уставной книге Разбойного приказа (1555 – 1631 – Авт.) в случае учинения убийства указывается обвиняемого пытать: каким обычаем учинилось убийство, умышленьем ли или пьяным делом, неумышленьем, и сообразно с этим устанавливается ответственность»[221].
В последующие периоды развития уголовного законодательства соответствующие положения получают дальнейшее развитие и более детальное и четкое отражение в правовых актах. В Артикуле воинском 1715 г. различались умысел и неосторожность как самостоятельные формы вины. Умышленные преступления так же, как и в Соборном Уложении, подразделялись на предумышленные и умышленные. Разделение форм вины (на умысел и неосторожность) переходит и в Свод законов 1832 года.
Однако общие положения, касающиеся форм и видов вины, в правовых актах отсутствовали, и соответствующие вопросы рассматривались применительно к конкретным преступлениям.
Впервые законодательные установления относительно вины были закреплены в разделе первом «О преступлениях, проступках и наказаниях вообще» Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. Статья 5 устанавливала: «Преступления и проступки суть умышленные и неумышленные». В ст.6 содержалось положение о том, что «в преступлениях и проступках умышленных различаются две степени: 1-я, когда противозаконное деяние учинено вследствие не внезапного, а заранее обдуманного намерения или умысла; 2-я, когда оное учинено хотя и с намерением, но по внезапному побуждению без предумышления». Формулировалось и отношение к невиновному причинению вреда: «Зло, сделанное случайно, не только без намерения, но и без всякой со стороны учинившего оное неосторожности, не считается виною» (ст.7).
Советское уголовное законодательство традиционно содержало общие положения, касающиеся определения содержания форм и видов вины (ст.11 УК РСФСР 1922 г.; ст.10 УК РСФСР 1926 г.; ст.8, 9 Основ уголовного законодательства Союза ССР и Союзных республик 1958 г.; ст.8, 9 УК РСФСР (РФ) 1960 г.). Выделялись две формы вины – умысел и неосторожность. В соответствии с УК 1960 г. умысел подразделялся на два вида - прямой и косвенный, а неосторожность – на преступную самонадеянность и небрежность. Следует, однако, заметить, что такие обозначения видов вины в законе отсутствовали, они были разработаны в уголовно-правовой теории. Не содержалось в уголовном законодательстве названного периода установлений о преступлениях с двумя формами вины, о невиновном причинении вреда.
Вина, ее формы и виды
Вина (ст. 5, 24, 25, 26 УК), как уже отмечалось, - обязательный признак субъективной стороны состава преступления, понимаемый как психическое отношение лица к совершаемому им общественно опасному деянию и наступившим в результате последствиям. Учение о вине является стержневым в теории уголовного права и в судебной практике. Как писал Н.С. Таганцев, каждое цивилизованное государство крайне озабочено «...и тем, чтобы кривда правду не переспорила, и тем, чтобы при этом торжестве правды карающий меч правосудия разил только виновного и разил по мере его вины» (курсив мой - Авт.).
Представители теории уголовного права неоднократно обращались к проблемам, связанным с пониманием вины, содержанием ее форм и видов. В доктрине сложились две основные концепции вины: а) психологическая теория вины; б) «оценочная» теория вины[222]. Согласно первой вина - это психическое отношение к содеянному; специфическая деятельность интеллекта и воли, сознательно-волевой процесс.
Сторонники второй концепции не признают вину объективной достоверностью. Вина, по их мнению, лишь субъективная уверенность суда в виновности обвиняемого, основанная на внешней непротиворечивости полученных судом впечатлений. «Упречность» поведения лица лежит в основе уголовной ответственности.
Российское уголовное право придерживается концепции психологического содержания вины.
Анализзарубежного уголовного законодательства свидетельствует о том, что в уголовном праве практически всех государств вина рассматривается как психическое отношение лица к содеянному и его последствиям, а принцип виновной ответственности лежит в основе привлечения к последней. Исключением в определенной мере является законодательство Англии и США, где в некоторых случаях признается правило «строгой или абсолютной ответственности», то есть, другими словами, без вины (объективное вменение). Следует также отметить, что в уголовно-правовой доктрине стран англо-саксонской правовой системы не существует единого подхода к определению понятия вины. Лишь некоторые авторы трактуют вину как субъективное состояние, которое характеризуется интеллектуальным и волевым моментами. Другие определяют её как «способность сознавать», «сознание и желание», «намерение и знание». Большинство специалистов полагает, что вина - это заслуживающее, с юридической точки зрения, порицания некое субъективное (психическое) состояние лица, совершающего противоправное деяние («mens rea»)[223].
Содержание вины, с точки зрения социально-психологического его наполнения, характеризуется интеллектуальным и волевым моментами. Интеллектуальный момент образуют осознание общественной опасности деяния и предвидение общественно опасных последствий. Волевой момент отражает отношение лица к последствиям его общественно опасного поведения. Оно может выступать в виде желания, сознательного допущения этих последствий, безразличного к ним отношения либо самонадеянного расчета на их предотвращение.
В УК РФ 1996 г. впервые введена норма, содержащая понятие форм вины. Часть 1 ст. 24 «Формы вины» гласит: «Виновным в преступлении признается лицо, совершившее деяние умышленно или по неосторожности». В ст. 25 и 26 УК названные формы вины получают развернутую характеристику. В зависимости от сочетания интеллектуальных и волевых моментов в содержании вины сформулировано законодательное определение её форм - умысла и неосторожности.
Уголовно-правовое понятие вины, ее деление на формы имеет большое теоретическое и практическое значение. В тех случаях, когда законодатель дифференцирует ответственность в зависимости от формы вины, она влияет на квалификацию преступлений. С учетом форм вины законодатель выделяет категории преступлений. С умышленной формой вины связано понятие рецидива, институт неоконченного преступления, соучастия (умышленное совместное участие двух или более лиц в умышленном преступлении).
Законодатель, конструируя конкретные составы в нормах Особенной части УК, в одних случаях прямо указывает на умышленную (ст. 167 УК — умышленное уничтожение или повреждение имущества) или на неосторожную (ст. 168 УК — уничтожение или повреждение имущества по неосторожности) форму вины. Однако нередко в уголовно-правовой норме форма вины не указывается. При её определении следует учитывать положение ч.2 ст.24 УК, которая устанавливает: «Деяние, совершенное только по неосторожности, признается преступлением лишь в случае, когда это специально предусмотрено соответствующей статьей Особенной части настоящего Кодекса».
Большинство предусмотренных УК РФ преступлений являются умышленными. И здесь уместно привести не утратившее справедливости высказывание Н.С. Таганцева о том, что «различие двух типов виновности (имеются в виду умысел и неосторожность – Авт.) проходит через всю область преступных деяний, начиная от тяжких злодеяний и кончая маловажными нарушениями, но роль, которую играют оба эти типа в отдельности, не одинакова. Мы не найдем в современном уголовном праве ни одного посягательства на правоохраняемый интерес, которое не могло бы быть учинено … умышленно; но мы найдем ряд деяний, которые по их юридической структуре, по обрисовке их в кодексе не могут быть учинены по неосторожности».
Что касается подходов к определению форм и видов вины в уголовном праве зарубежных государств, то и в нем, как правило, осуществляется подразделение вины на умышленную и неумышленную. Однако нередко терминология используется иная. Например, в УК штата Техас виновные психические состояния, называемые в УК РФ умыслом, обозначаются как «намеренное» и «осознанное». В некоторых УК названы и иные формы вины. В частности, в УК Франции выделена так называемая презюмируемая вина (вина при нарушениях). Усматриваются особенности и в подходах к определению видов (или согласно уголовному закону ряда государств - степеней) вины. Так, например, в уголовном праве Франции выделяются такие степени умышленной вины, как предумысел,специальный умысел, неопределенный умысел.
Умысел и его виды
Умысел (лат. - dolus) - это наиболее распространенная форма вины. Умышленные преступления представляют наибольшую опасность для общества, что, естественно, вызывает особый интерес у ученых и практиков. Впервые умысел как самостоятельная форма вины получил четкое теоретическое обоснование в трактате Ч. Беккариа «О преступлениях и наказаниях», изданном еще в 1764 г.[224] Следует отметить, что российское уголовное право традиционно придерживается основных положений этого трактата. Часть 1 ст. 25 УК РФ устанавливает: «Преступлением, совершенным умышленно, признается деяние, совершенное с прямым или косвенным умыслом». Таким образом, уголовный закон выделяет два вида умысла.
Прямой умысел (dolus directus) имеет место тогда, когда лицо осознавало общественную опасность своего деяния, предвидело возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий и желало их наступления (ч. 2 ст. 25 УК). Сознание лица должно охватывать все фактические обстоятельства, характеризующие деяние, предусмотренные диспозицией соответствующей нормы Особенной части УК, их общественное значение[225]. Так, при совершении кражи чужого имущества с незаконным проникновением в жилище виновный сознает, что противоправно безвозмездно изымает чужое имущество тайным способом с незаконным проникновением в жилище. Осознание лицом всех этих обстоятельств обусловливает и осознание общественной опасности поведения. Оно адекватно оценивает значимость объекта, охраняемого уголовным законом от совершаемого посягательства, и глубину, степень его возможного поражения в результате преступного деяния.
Второй аспект содержания интеллектуального момента прямого умысла - предвидени е, то есть мысленное представление лица о направленности развития причинно-следственных связей между его деянием и наступившими общественно опасными последствиями. При этом закон говорит о предвидении возможности или неизбежности их наступления. Так, убийца, отсекая голову жертве или применяя мощное взрывное устройство, предвидит неизбежность наступления смерти. В то же время, стреляя в жертву со значительного расстояния, лицо предвидит лишь возможность наступления смерти, которая зависит от различных обстоятельств (баллистических, мастерства стрелка и т.д.). Однако последствия предвидятся как реально возможные, а не абстрактные.
Волевой момент прямого умысла заключается в желании наступления общественно опасных последствий, когда воля лица мобилизована на их достижение. Виновный действует целенаправленно. Поэтому если в уголовно-правовой норме указана конкретная цель преступления, то умысел может быть только прямым. Но это не означает, что желаемые последствия и цель всегда совпадают. Соответственно этому утверждению можно выделить три ситуации.
Первая, чаще всего встречаемая в судебной практике, - это когда преступные последствия совпадают с целью виновного. Так, лицо из мести за нанесенное оскорбление убивает обидчика. Цель при этом - расправиться с недругом - совпала с желанием причинить ему смерть и наступившими последствиями.
Применительно ко второй ситуации желаемые последствия выступают в качестве промежуточного этапа в совершении другого преступления. Так, К. и Н., имея намерение создать банду, совершают убийство работника милиции с целью завладения его оружием.
И третья ситуация: желаемые преступные последствия являются средством достижения определенной цели. Так, виновный, преследуя цель быстрейшего получения наследства, дает смертельную дозу яда престарелому отцу, который погибает. В данном случае смерть родителя явилась необходимым условием получения наследства.
Законодательная формула прямого умысла (сознаёт общественную опасность деяния - предвидит последствия – желает их наступления) предусмотрена для преступлений с материальным составом, в которых преступные последствия выступают в качестве обязательного признака. Соответствующее законодательное положение свидетельствует о том, что содержание волевого момента умысла увязано именно с отношением к последствиям.
Несколько по-иному выглядит формула прямого умысла для преступлений с формальным составом. Как отмечалось, преступные последствия законодатель счел необходимым вынести за рамки этого вида состава. В этих случаях содержание интеллектуального и волевого моментов связано только с деянием. Лицо в данном случае осознаёт общественную опасность совершаемого деяния, но, невзирая на это обстоятельство, желает его осуществлять[226].
Заметим, что в УК некоторых зарубежных государств особо определяется содержание вины для преступлений с формальным составом. Так, ст. 24 «Вина в преступлении, не связанном с наступлением последствий» УК Республики Беларусь гласит: «В преступлении, для наличия которого не требуется наступления общественно опасных последствий, форма вины устанавливается по отношению лица к общественно опасному деянию». Подобный подход законодателя заслуживает одобрения, поскольку устраняет почву для теоретических дискуссий по данному вопросу и облегчает правоприменительную практику.
В нормах Особенной части УК РФ нет указаний на возможный вид умысла. Однако есть определенные особенности конструирования состава, которые предопределяют возможность только прямого умысла. Он свойствен: а) всем преступлениям с формальным составом; б) преступлениям, признаком субъективной стороны которых является цель.
В ч. 3 ст. 25 УК РФ определяется содержание интеллектуального и волевого моментов косвенного, или эвентуального,умысла (dolus indirectus, dolus eventualis). Преступление признается совершенным с косвенным умыслом, если лицо осознавало общественную опасность своих действий (бездействия), предвидело возможность наступления общественно опасных последствий, не желало, но сознательно допускало эти последствия либо относилось к ним безразлично.
Первый аспект интеллектуального момента - осознание общественной опасности деяния - сформулирован так же, как и для прямого умысла, содержание их адекватно.
Второй аспект интеллектуального момента - предвидение последствий - определен различно. При косвенном умысле лицо предвидит лишь возможность наступления последствий. Предвидение же неизбежности их наступления характерно исключительно для прямого умысла. В этом первое отличие названных видов умысла.
Основное же отличие, тем не менее, проводится по характеристике волевого момента. В законе подчеркнуто, что лицо не желает наступления последствий. Эти последствия не нужны виновному ни в качестве конечной, ни в качестве промежуточной цели. Цель, преследуемая лицом, находится за рамками состава, а общественно опасные последствия являются побочным результатом преступных действий. Виновный с их наступлением согласен, сознательно их допуская либо относясь безразлично. Так, лицо, находясь в состоянии наркотического опьянения, открывает в комнате беспорядочную стрельбу и убивает одного из присутствующих[227].
При юридической оценке состава преступления необходимо иметь в виду, что косвенный умысел возможен лишь в материальных составах.
Деление умышленной формы вины на прямой и косвенный умысел имеет большое практическое значение при квалификации преступлений. Так, при приготовлении и покушении должен быть установлен только прямой умысел; с прямым умыслом действуют организаторы, подстрекатели. Правильное определение вида умысла способствует индивидуализации наказания виновных.
Кроме законодательного подразделения умысла на прямой и косвенный, в теории уголовного права и судебной практике выделяют и другие виды умышленной формы вины. Так, по временн о му критерию выделяют умысел «внезапно возникший» и «заранее обдуманный». Первый вид умысла характерен тем, что он возникает непосредственно перед совершением преступления и реализуется мгновенно или через незначительный промежуток времени после его формирования. Внезапно возникший умысел нередко возникает в результате определенного виктимного (провоцирующего) поведения потерпевших. В таких случаях он представляет меньшую степень общественной опасности, чем заранее обдуманный.
При заранее обдуманном умысле преступное намерение реализуется через определенное время после его возникновения. В этот период лицо обдумывает план совершения преступления, устранения помех. Нередко в течение этого времени происходит «борьба мотивов» (жажда наживы и страх перед наказанием, жалость к жертве и т.д.). Этот вид умысла, как правило, свидетельствует о более высокой степени общественной опасности преступления и лица, его совершившего.
Следующий критерий деления умысла - это степень определенности представления виновного об общественно опасных последствиях своего деяния. На его основании выделяется определенный (конкретизированный) и неопределенный (неконкретизированный) умысел.
Определенный умысел (dolus determinatus) имеет место тогда, когда виновный четко представляет характер последствий своего деяния, их размер. Этот вид умысла может быть простым, когда субъект предвидит одно конкретное последствие, например смерть потерпевшего при убийстве. Если же данное последствие не наступает по обстоятельствам, не зависящим от виновного, содеянное полежит квалификации как неоконченное преступление – приготовление или покушение. Названный вид умысла может быть альтернативным (dolus alternativus), когда виновный предвидит наступление двух или более последствий (но определенных). Так, виновный, нанося удар ножом в область грудной клетки, предвидит возможность причинения смерти или тяжкого вреда здоровью и желает или сознательно допускает наступление любого из них. При этом виде умысла квалификация деяний виновного осуществляется в соответствии с наступившими последствиями (по ст. 105 или ст. 111 УК РФ). Если же данные последствия не наступают по обстоятельствам, не зависящим от виновного, содеянное полежит квалификации как неоконченное менее тяжкое из этих двух преступление (то есть приготовление или покушение на умышленное причинение тяжкого вреда здоровью).
Неопределенный умысел (dolus indeterminatus) характерен тем, что виновный, предвидя наступление преступных последствий, не конкретизирует их. Он имеет лишь общее представление о том вреде, который он причинит своими действиями. Чаще всего этот вид умысла встречается при нанесении вреда здоровью в драках, при превышении пределов необходимой обороны, в состоянии аффекта. Квалифицируют подобные деяния в зависимости от фактически наступивших последствий.
Неосторожность и ее виды
Неосторожное причинение вреда не означает, что степень опасности неосторожных преступлений невысока. Абсолютное число их растет и, в первую очередь, преступлений, связанных с нарушением правил охраны окружающей среды, охраны труда, безопасности движения и эксплуатации всех видов транспорта. Поэтому проблема уголовной ответственности за неосторожные преступления, а также теоретической разработки понятия неосторожности и ее видов имеют важное значение.
Неосторожность (лат. – culpa, culpa lata) - форма вины, заключающаяся в психическом отношении виновного к преступным последствиям (осознание общественной опасности деяния вынесено законодателем за пределы понятия неосторожности[228]). Поэтому неосторожность может иметь место только в преступлениях с материальным составом. Закон закрепляет два вида неосторожности: легкомыслие и небрежность (ст. 26 УК). Необходимо отметить, что в уголовно-правовой теории выделяются и иные виды неосторожности, не предусмотренные уголовным законом. Это, в частности, правовая неосторожность, правовая небрежность, волевая небрежность, преступное невежество (П.С. Дагель), правовая небрежность (Н.А. Бабий), беспечность (И.Г. Филановский)[229]. Однако ж, при ближайшем рассмотрении названные виды неосторожности «сводятся» либо к ситуации юридической ошибки (правовая неосторожность, правовая небрежность), либо при соответствующих обстоятельствах ко второй разновидности невиновного причинения вреда - ч.2 ст.28 УК (волевая небрежность), либо к легкомыслию (волевая небрежность, преступное невежество), либо к преступной небрежности (беспечность).
В соответствии с ч. 2 ст. 26 УК преступление признается совершенным по легкомыслию, если лицо предвидело возможность наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия), но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывало на предотвращение этих последствий. Интеллектуальный момент легкомыслия заключается в предвидении возможности наступления последствий. Так, водитель грузовика, превышая скорость на улице поселка, предвидит, что из ворот дома может выбежать ребенок, из переулка выехать велосипедист, и он может причинить смерть, вред здоровью этого неопределенного лица. Психическое же отношение к самому деянию законодатель не ввел в понятие рассматриваемого вида вины. Это обусловлено тем, что оно (без последствий) не имеет уголовно-правового значения - это или административное правонарушение, или дисциплинарный проступок, или поступок, вообще не попадающий в сферу регулирования какой-либо отрасли права.
Волевой момент легкомыслия заключается в неосновательном (самонадеянном) расчете на предотвращение предвидимых последствий. При этом следует иметь в виду, что лицо рассчитывало на какие-то конкретные обстоятельства, которые, по мнению виновного, смогут не допустить наступления общественно опасных последствий. В качестве таких реальных обстоятельств могут выступать личные качества самого субъекта (профессиональное мастерство, сила, ловкость, быстрота реакции), свойства механизмов, силы природы. Но такой расчет в конкретной ситуации не оправдывается. Например, водитель грузовика, превысивший скорость, замешкался, когда из переулка на велосипеде выехал подросток, и не успел затормозить. В результате наезда был причинен тяжкий вред здоровью потерпевшего (ч. 1 ст. 264 УК).
Законодательная формулировка содержания интеллектуального момента легкомыслия сходна с одним из его аспектов, включенных в интеллектуальный момент косвенного умысла. Поэтому всегда возникает необходимость проводить разграничение между этими видами вины. Первая отличительная черта - в содержании предвидения. При косвенном умысле виновный предвидит реальную возможность наступления общественно опасных последствий. Этот вывод предопределен содержанием первого интеллектуального момента - осознанием общественной опасности совершаемого деяния. Лицо предвидит, что именно им совершенное деяние (например, выстрел в жертву) приведет к конкретному последствию, то есть смерти данного потерпевшего.
При легкомыслии виновный предвидит лишь абстрактную возможность наступления общественно опасного последствия. В приведенном примере водитель грузовика предвидит, что в подобной ситуации при превышении скорости может произойти наезд на велосипедиста или пешехода, но исключает эту возможность для себя, поскольку рассчитывает на определенные обстоятельства, способные, по его мнению, предотвратить причинение вреда.
Вторая отличительная черта заключается в содержании волевог o момента. При косвенном умысле субъект, не желая наступления общественно опасных последствий, тем не менее, принимает их - сознательно допускает или относится к ним безразлично. При легкомыслии виновный не желает, сознательно не допускает и не относится безразлично к последствиям. Наоборот, сознание и воля его активны, он прикладывает волевые усилия к их предотвращению. При этом лицо рассчитывает на реальные обстоятельства. Однако расчет оказывается самонадеянным, усилия недостаточными, и преступные последствия наступают.
Установление выделенных различий необходимо по каждому уголовному делу, связанному с причинением смерти, тяжкого и средней тяжести вреда здоровью, так как опасность умышленного причинения отмеченных последствий неизмеримо выше, чем при неосторожной вине. Например, убийство с косвенным умыслом согласно санкции ч. 1 ст. 105 УК наказывается лишением свободы на срок от шести до пятнадцати лет; причинение смерти по легкомыслию в соответствии с ч. 1 ст. 109 УК - лишением свободы на срок до трех лет.
Небрежность - второй вид неосторожной формы вины. Часть 3 ст. 26 УК определяет ее следующим образом: «Преступление признается совершенным по небрежности, если лицо не предвидело возможности наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия), хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должно было и могло предвидеть эти последствия». Интеллектуальный момент небрежности отличает ее от остальных видов вины. Виновный не сознает общественную опасность совершаемого деяния и не предвидит даже возможности наступления преступных последствий.
Если лицо не осознает подлинного характера своих действий и не предвидит возможность наступления преступного результата, то должно ли оно нести уголовную ответственность? Данный вопрос издавна представлял интерес для теории уголовного права и судебной практики. Были выдвинуты две теории. Первая - «теория среднего человека», которая возникла еще в римском праве. Средний человек - это как бы «объективный масштаб», которым пользовался судья. Если он приходил к выводу, что подсудимый подходит под этот масштаб, то выносил обвинительный приговор. Особенности, свойства конкретного лица при этом не учитывались. Такой подход к пониманию небрежности создавал основу для субъективизма, все зависело от мнения судьи.
Между тем, развитие науки и техники, увеличение количества и быстроходности транспортных средств и иных источников повышенной опасности обусловили резкое увеличение числа преступлений подобного рода. Требовалось иное научно обоснованное решение проблемы понимания небрежности. Этому вполне соответствовала разработанная учеными психологическая теория, согласно которой небрежность как вид вины характеризуется двумя критериями: объективным и субъективным. Законодательное определение небрежности в подавляющем большинстве стран, в том числе в России, основано на этой теории.
Объективный критерий (долженствование, должен предвидеть) — это объективно существующая нормативная урегулированность должного поведения, при котором будут исключены общественно опасные последствия. Должное поведение определяется законом, служебными инструкциями, наставлениями, уставами, правилами человеческого общежития и т.д.
Субъективный критерий (мог предвидеть) связан с индивидуальными особенностями лица, причинившего вред: а) специальное образование; б) служебное положение; в) в каких местах, при каких условиях протекала его трудовая деятельность и т.д.
Только при установлении этих критериев возможно привлечение лица к уголовной ответственности за причиненный вред общественным отношениям[230]. Чаще всего небрежность имеет место при нарушении правил охраны труда, эксплуатации транспортных средств, халатности.
