Глава 7. Философия И. Канта

 

Историческая эпоха, начинающаяся с последней трети ХVIII в., приносит с собой такой интенсивный процесс изменения человеческого интеллек­та, который невозможно подвести под какой-либо один общий тип интеллекта. Он представляет собой череду последовательных крупных ти­пов интеллекта, связанных с крупнейшими философскими системами. Первый из них выражен в философии И. Канта (1724-1804).

В эволюции философских взглядов Канта различают два периода: докритический и критический. В первый Кант выступает как материалист, всецело опирающийся на материалистическую по своей сути механику Ньютона. Кант создает свою знаменитую гипотезу возникновения солнечной системы из пер­вичной туманности ("Всеобщая естественная история и теория неба", 1755). Эта гипотеза, по оценке Энгельса, пробила "первую брешь в окаменелом воззрении на природу". Она была "величайшим завоеванием астрономии со времен Коперника. Впервые было поколеблено представление, будто природа не имеет никакой истории во времени" [21].

Весьма характерен термин, использованный Кантом уже в названии своего труда - естественная история. Гипотеза Канта отбрасывала попытки объяснения развития природы с помощью представления о "первотолчке ". Она привела в движение другие науки - геологию, химию, биологию, поскольку было ясно, что в развивающейся солнечной системе не могли оставаться неизменными геологические структуры, вещества, живые организмы. Они должны были возникать и развиваться из более простых состояний природы.

Однако наиболее заметный след в развитии мировой философской мысли, мирового интеллекта Кант оставляет благодаря своим взглядам в так называемый критический период.

Материалистическая философия XVIII в. создает высокую концепцию всемогущества разума, способного постигать мир во всей его сложно­сти и многообразии. При этом уверенность в разуме, базировавшаяся на действительных достижениях науки XVII-XVIII вв., имела во многом непосредственный характер и не опиралась еще на хорошо разработанную и доказательную систему философских взглядов. История показывает, что за крупными взлетами мысли, по крайней мере нередко, могли следовать периоды сомнений и разочарований. За ними, правда, чаще всего стояли не разочарования в "чистом разуме", а какие-либо социальные сдвиги или потрясения. Вера во всемогущество разума возникла не только благодаря успехам естественных наук, но и под влиянием революционных процессов в общественной жизни, подготовивших Великую Французскую буржуазную революцию. В условиях Германии конца XVIII в. буржуазия, как носитель новой формы общественного устройства и ново­го образа мысли, во многом напуганная "жестокостями" революции во Франции, оказалась более нерешительной, склонной к компромиссам. Это не могло не найти своего выражения в немецкой классической фи­лософии XVIII - XIX вв., осуществившей поворот от материализма. Логика социальных компромиссов, с одной стороны, развития философской мы­сли - с другой, привели Канта к критике разума, критическому пересмотру прежних, оптимистических и даже несколько наивных, с точки зрения немецкого бюргера, взглядов на безграничные возможно­сти человеческого разума. С воззрениями Канта происходит глубокий сдвиг в философии и логике интеллекта. "Критика разума", являясь своего рода шагом назад в сравнении с великой идеей всемогущего разума, была в то же время неизбежным и необходимым этапом в раз­витии человеческого интеллекта, который должен был пройти фазу сво­его собственного отрицания, чтобы рано или поздно выйти из нее более могущественным.

Основные философские взгляды Канта изложены в трех его "крити­ках": "Критике чистого разума" (1781), "Критике практического разу­ма" (1788), "Критике способности суждения" (1790). Существенные пояснения и уточнения положений "Критики чистого разума" философ дает в "Пролегоменах ко всякой будущей метафизике, могущей появиться как наука" (1783).

В трудах Канта философия как форма интеллекта приобретает более разработанный и сложный характер глубоко продуманной философ­ской системы. В ней с достаточной определенностью выявляются ее ос­нования, или наиболее общие принципы, структурные подразделения фило­софского учения, доказательства. Основной философский труд Канта — "Критика чистого разума" — состоит из "Введения", в котором излагаются основания философской системы, "Трансцендентального учения о началах" и "Трансцендентального учения о методе". "Трансцендентальное учение о началах" включает две части: "Трансцендентальную эстетику" и "Трансцендентальную логику". Последняя имеет два отдела: "Трансценденталь­ную аналитику" и "Трансцендентальную диалектику".

Кант впервые в истории философской мысли в явственной форме ста­вит задачу создания научной философии. В новое время тенденция к научной философии безусловно связана с материалистическим направлением. Материализм XVII в., начиная со взглядов его родоначальника — Ф. Бэкона, стоял у истоков современного естествознания, содействовал формированию научного мышления. Только материализм, как высшая форма реалистического мышления, мог послужить эффективным средством ста­новления научного мышления. Вместе с тем материализм XVII-XVIII вв. сам возникал и развивался на базе формирующегося научного мышления. Однако материализм XVII-XVIII вв. еще не поставил, в явственной форме, задачи создания научной философии, не сформулировал критериев, кото­рым должна отвечать научная философия.

В явственной, "хорошо рефлексированной" форме задача создания научной философии ставится, по нашему мнению, Кантом. Но по своеобразной логике развития интеллекта эта задача решалась Кантом це­ной потери реалистической парадигмы в ее последовательном виде.

В основе философии Канта лежат два исходных понятия - вещи-в-себе, или сущности (ноумена), и вещи-для-нас, или явления (феномена). Содержание и способ выведения этих понятий несут в себе ключ ко всей системе философских взглядов Канта. Согласно Канту, вещь-в-себе - это объективный мир, признание которого философ считал совершенно необходимым. Этот мир замкнут в себе и является совершенно недоступным для нас, непознаваемым. О вещи-в-себе мы ничего не можем сказать, кроме того, что она существует вне нас. Мы не знаем даже: это "одно" или "многое". Вещь-в-себе оказывается, таким образом, совершенно бессодержательным понятием, в котором мир сводится только к существованию, "пустым" понятием, которое факти­чески превращается в ничто, чего Кант не замечает.

Вещь-для-нас - это результат воздействия вещи-в-себе на нашу чувственность; в этом результате для нас дана не объективная вещь как таковая, а лишь способ изменения нашей чувственности. Иными сло­вами, вещь-для-нас - только чистая кажимость, явление, которое не мо­жет возникнуть без воздействия вещи-в-себе, но не имеет ничего общего с последней по содержанию. Бессмысленно утверждать, полагает Кант, что "ощущение красного имеет подобие со свойством киновари, возбуждающей во мне это ощущение", ибо не могут же свойства вещи "перейти в мое представление" [22]. Заявление о бессмысленности мнения о подобии ощущений с объектом выступает у Канта как первое основополагающее утверждение, которое не нуждается в доказательствах: бессмысленно – и это ясно само по себе. Итак, мы встре­тились с исходным основанием, исходной парадигмой Канта, которая позднее поможет нам понять суть этой философии.

Все дальнейшее учение Канта - это в основном его концепция человека как духовного существа, реализующего процесс познания, не имеющий никакого отношения к объективному миру, процесс познания, который представляет собой конструируемый самим человеком мыслимый мир. Кант полагает, что человеческая мысль не может выходить за пределы явления, т.е. совершать трансцензус (переход) от вещи-для-нас к вещи-в-себе. Поэтому он отвергает всякую философию, которая пытается совершить трансцензус, т.е. трансцендентную философию. Кант считал возможной, научной только свою философию, которая конструирует мыслимый, воображаемый мир, не имеющий ничего общего с объ­ективным миром. Такую философию он называл трансцендентальным иде­ализмом.

Человеческое познание, согласно Канту, проходит три ступени - созерцания, рассудка и разума. На ступени созерцания под воздействием вещи-в-себе возникают чувственные впечатления, или ощущения, которые упорядочиваются с помощью априорных (доопытных) форм, присущих самой чувственности человека. Априорное (a priori), т.е. не следующее из содержания опыта, предшествующее опыту, Кант противопоставляет апостериорному (a posteriori) знанию, сле­дующему из опыта. Хаос ощущений, вызванный действием неизвестной нам вещи-в-себе, упорядочивается с помощью априорных форм чувственно­сти - пространства и времени. Последние являются всецело субъектив­ными. С помощью этих форм нами строится чувственная картина мира видимого, воображаемого, а не действительного.

Важное место в философии Канта занимает понятие опыта. Опыт включает совокупность впечатлений (ощущений) и априорные формы созерцания, которые существуют до опыта, но проявляются в опыте, входят в опыт. В опыт Кант включает также "суждения восприятия" ("когда солнце освещает камень, он становится теплым") и "сужде­ния опыта", отличающиеся от первых тем, что содержат в себе понятие необходимости ("солнце согревает камень").  

На ступени рассудка происходит логическая обработка опыта с помощью новых априорных форм - логических категорий, благодаря которым создается научная картина природы - "чистое естествознание". Кант вводит свою систематику категорий, деля их на четыре группы, связанные с исходными категориями: количества, качества, отношения и модальности. На их основе Кант предлагает следующую трансцендентальную таблицу рассудочных категорий [23]:

 

 

                           Количества

                           Единство (мера)

                      Множественность (величина)

                           Всеобщность (целое)

 

 

        Качества                            Отношения

        Реальность                         Субстанция

        Отрицание                         Причина

        Ограничение                               Взаимодействие

 

                           Модальности

                           Возможность

                           Существование

                           Необходимость

 

В этих группах категорий прослеживается определенная логика, ко­торую Кант не замечает, но которую заметил и понял Гегель.

Идя дальше, Кант предлагает также "Чистую физиологическую таблицу общих основоположений естествознания". С его точки зрения естество­знание, как продукт чистого рассудка, основывается на 1) аксиомах созерцания; 2) антиципации (предварении) восприятия; 3) аналогиях опыта и 4) постулатах эмпирического мышления вообще.

Весьма важное место в философии Канта отведено представлению об аналитическом и синтетическом знании. Так, аналитические суждения, по Канту, - только поясняющие и ничего не добавляющие к со­держанию познания. В них предикат уже содержится в субъекте сужде­ния и ничего не прибавляет к нему. Суждение "все тела протяженны" нисколько не расширяет понятия о теле, так как протяженность зара­нее мыслится в понятии тела. Синтетические суждения - "расширяющие и увеличивающие познание". Таким является, например, суждение "некоторые тела имеют тяжесть". Суждение 7+5=12 служит, по Канту, примером априорного синтетического суждения математики (довольно поверхност­ная, как показано позднее Гегелем, мысль).

Эмпирическое, опытное знание, согласно Канту, всегда синтетично. Вопрос об априорных синтетических суждениях Кант считал ключевым вопросом математики, естествознания и философии ("метафизики"). Вопрос о том, как возможны априорные синтетические суждения, - главный трансцендентальный вопрос. Этот вопрос разбивается на четыре вопроса: 1) Как возможна чистая математика; 2) Как возможно чистое естествознание; 3) Как возможна метафизика вообще; 4) Как возможна метафизика (т.е. философия) как наука.

Решение этих вопросов Кант усматривает в доказательстве того, что все упомянутые области знания создаются благодаря априорным синтезам, априорным синтетическим суждениям. По Канту, таким образом, мысль обладает способностью к синтезам, благодаря которым возникают мыслительные конструкции – математика, естествознание, философия, не имеющие никакого отношения к объективному миру, представляющие собой мыслимый мир.

Кант сформулировал классическое для агностицизма и субъективного идеализма положение о том, что "рассудок не черпает свои законы из природы, а предписывает их ей" [24].

Суждения рассудка, по Канту, получают значение необходимости и объективности, которое обусловлено самой природой априорных рассудочных синтезов. При этом однако суждения рассудка никогда не по­лучают значения истинной или строгой всеобщности, поскольку человеческий опыт всегда ограничен и неполон. "Опыт, - утверждал Кант, - никогда не дает своим суждениям истинной или строгой всеобщности, он сообщает им только условную и сравнительную всеобщность (посредством индукции)...делает возможным заключения о мире лишь типа: "Насколько нам известно, исключений из того или иного правила не встречается". "Эмпирическая всеобщность есть лишь произвольное повышение значимости суждения" [25].

Однако Кант считал, что в силу своей природы человеку свойственно стремление к полноте, завершенности знания, к абсолютному, в силу чего на ступени разума человек "домысливает" полученные рассудочным путем суждения до предельно полного и завершенного уровня. Если рассудок имеет дело только с опытом, то разум - с суждениями рас­судка, которые он завершает в силу собственного внутреннего стрем­ления к законченности и полноте.

Эта синтетическая способность разума выражается в трех априорных идеях чистого разума: психологической, космологической, теологической. Разум представляет собой попытку перехода (трансцензуса) от мира явлений к действительному миру вещи-в-себе, или ноумену. Однако эта попытка безуспешна, поскольку перейти эту грань принципиально невозможно. Трагическое по своей сути столкновение нашего непреодолимого стремления познать вещь-в-себе и принципиальной невозможности этого порождает своеобразный мыслимый мир ноуменов, мыслимых ноуменов, трансцендентальный мир.

Осмысливая множество явлений нашего внутреннего мира, "внутренние чувства", мы стремимся обнаружить их единство, лежащую в их основе "мыслящую самость", или субстанцию нашей внутренней психической жизни, и делаем заключение о существовании души как субстанции внутреннего опыта. Однако, утверждает Кант, психологическая идея души является результатом логической ошибки - паралогизма. Никакой реаль­ной души как субстанциальной основы человеческого внутреннего опыта не существует. Понятая таким образом психологическая идея выступает, по мнению Канта, достаточной основой существования рациональ­ной психологии как науки о внутренней психической жизни человека.

В принципе аналогичный характер имеет и теологическая идея -идея бога. Кант весьма убедительно показывает, что все "доказательства бытия бога" - онтологическое, космологическое и физикотеологическое - являются чистыми тавтологиями, в которых то, что должно быть доказано, заранее допускается без какого-либо предварительного доказательства. Кант, таким образом, в противоположность религиозному вероучению, включая христианство, отрицает бога как некоего объективно существующего в мире верховного существа. "...Разум ничего не может достигнуть ни на одном (эмпиричес­ком), ни на другом (трансцендентальном) пути и … он напрасно расправляет свои крылья, чтобы одной лишь силой спекуляции выйти за пределы чувственно воспринимаемого мира" [26].

Однако Кант считает, что человеческому разуму по природе свойственно стремление к совершенству, к идеалу, на базе которого человек мыслит бога. Идея бога, таким образом, есть результат стремления мы­шления к идеалу чистого разума.

Наибольший интерес в теории чистого разума Канта представляет космологическая идея. Обладая неистребимым стремлением познать реальный мир, что абсолютно невозможно вследствие непроходимой пропа­сти между вещью-в-себе и вещью-для-нас, человеческий разум формулирует ряд идей о мире, которые принимают вид четырех противоречий чистого разума, или антиномий. Антиномии, или парадоксы, - это мысли­тельные конструкции, включающие два утверждения - тезис и антитезис, которые исключают друг друга, но в то же время имеют одинаково не­обходимый характер. Рассмотрим антиномии Канта в формулировках, дан­ных в "Пролегоменах".

 

1

Тезис

Мир имеет начало (границу) во времени и в пространстве.

Антитезис

Мир во времени и пространстве бесконечен.

2

Тезис

Все в мире состоит из простого.

Антитезис

Нет ничего простого, все сложно.

 

3

Тезис

В мире существуют свободные причины.

Антитезис

Нет никакой свободы, все есть природа.

 

4

Тезис

В ряду причин мира есть некая необходимая сущность.

Антитезис

В этом ряду нет ничего необходимого, все в нем случайно.

 

Позднее Гегель показал, что все доказательства тезисов и антитезисов у Канта являются ложными, основанными на ошибках.

Рассмотрим для примера одно из них - доказательство тезиса первой антиномии. Скрытая слабость позиции Канта выражена уже в том, что все его доказательства имеют не прямой, а окольный характер - они делаются "от противного". "В самом деле, допустим, что мир не имеет начала во времени, тогда до всякого данного момента времени протекла вечность и, стало быть, прошел бесконечный ряд следующих друг за другом состояний вещей в мире. Но бесконечность ряда именно в том и состоит, что он никогда не может быть закончен путем после­довательного синтеза. Стало быть, бесконечный прошедший мировой ряд невозможен; значит, начало мира есть необходимое условие его существования, что и требовалось доказать..." [27].

Нетрудно заметить, что Кант фактически допускает конечность времени заранее, говоря, что "до всякого данного момента времени про­текла вечность". На самом деле "вечность" означает отсутствие гра­ницы в прошлом (начала) и границы в будущем (конца). До "настоящего времени" истекла не бесконечность, а "полубесконечность". Условием действительного существования мира является бесконечность в прошлом ("истекшая" полубесконечность) и бесконечность в будущем.

Несомненное интеллектуальное достижение философии Канта заключалось в том, что он понял неизбежный характер противоречий разума. Если до Канта противоречия мышления толковались только как формаль­но-логические, т.е. простые логические ошибки, которых следовало избегать, то Кант показал, что противоречия являются необходимым и неиз­бежным атрибутом мышления. Если психологическая идея основана на паралогизмах, теологическая - на идеале чистого разума, то космоло­гическая - на противоречиях чистого разума. Неоспоримая заслу­га Канта заключалась в создании первой формы диалектики в философии Нового времени. Однако диалектика Канта имела весьма существенные недостатки. Во-первых, это была лишь субъективная диалектика, а не диалектика объективного мира. Во-вторых, диалектика Канта основывалась на парадоксах, а не на действительно диалектических противоречиях.

От истинных противоречий парадокс отличается тем, что противоречащие друг другу положения оказываются абсолютно несовместимыми друг с другом, а противоречие между ними - неразрешимым. Парадокс выступает в качестве бесплодного тупика, из которого нет никакого разумного выхода. Мысль, входя в состояние парадокса, была обре­чена на бесплодные колебания от тезиса к антитезису и обратно.

Первые две антиномии Кант называл математическими. В этих антиномиях тезис и антитезис он считал одинаково ложными. "Для всех моих понятий так же невозможно признать мир бесконечным, как и конечным. Ведь ни то ни другое не может содержаться в опыте..." [28]. Две другие антиномии, называемые динамическими, имеют иной характер: в них тезис и антитезис противопоставляются только по недоразуме­нию и могут быть оба истинными. Так, естественная необходимость может быть отнесена к действиям разумных существ как явлению, а свобода - к разуму как причине этих действий. Кант не замечает, однако, что такая трактовка динамических антиномий фактически выводит их за пределы космологической идеи, так как речь идет в ней о субъекте и его действиях, а не о мире как таковом.

Подведем итоги. Философия Канта - это выдающееся интеллектуальное построение, в котором интеллект представлен в качестве сложней­шей конструкции с глубоко "эшелонированной" структурой, своими основаниями, формами, идеями; по своей природе обладающий неистребимой активностью, благодаря которой он строит самого себя из самого себя и для себя. Однако эта активность имеет свои непреодолимые грани­цы, перед которыми разум останавливается. Построенная Кантом кон­струкция содержала в себе ряд моментов, в той или иной степени отображающих действительную природу человеческого интеллекта. Прежде всего это идея активности интеллекта, которая в известной мере ставит кантовскую трактовку интеллекта выше предшествующих философских концепций человеческого интеллекта. Важным достижением Канта является идея противоречий разума, имеющих не случайный, а необходимый характер. Признание противоречивости мышления представ­ляет собой серьезное завоевание интеллекта конца XVIII в.

Вместе с тем своей концепцией интеллекта Кант накладывал на человеческий интеллект тяжелейшие оковы, замыкая интеллект в самом себе и полностью изолируя его от реального мира. В этом отношении кантианская трактовка интеллекта представляет собой решительный отход от основной магистрали развития человеческого интеллекта, которая заключается в бесконечном углублении интеллекта в действи­тельный, а не воображаемый мир. "Критика" разума, в противоположность оптимистическим концепциям всемогущества разума, это своеобразное "проклятие Канта", в сущности превращала интеллект в бесполезную и бессмысленную активность "в себе" и "для себя".

Однако такой отход от магистрали развития интеллекта нельзя понимать слишком буквально и прямолинейно. Сомнение в разуме и критика разума представляли собой логически необходимый этап развития интеллекта, своего рода испытание, которое интеллект должен был пройти. Философия Канта фактически, в весьма сложной и изощренной форме, дала модель того, каким интеллект не должен быть. После Канта в попытках исследования интеллекта в этом направлении уже нельзя было идти: Кант в принципе исчерпал этот негативный вариант актив­ности интеллекта. Вся последующая история подражания Канту, связан­ная с неклассической философией XIX в., это полностью подтверждает.

Система Канта, как уже отмечалось, была заметно более проработан­ной, "отрефлексированной", чем предшествующие. Кант совершенно спра­ведливо доказывал, что философия может стать наукой только в том случае, если она будет обоснованной и доказательной. Однако рефлексия Канта в основания своей философии останавливается перед тем глубинным уровнем оснований его философии, который является дей­ствительным источником его философской концепции. Эти скрытые основания, недоступные кантовской рефлексии, сводятся к двум парадигмам.

Все здание построенной Кантом конструкции интеллекта основыва­ется на предвзятом, ниоткуда не следующем постулате, согласно ко­торому изменение чувственности под воздействием вещи-в-себе не несет в себе никакого иного содержания, кроме самой чувственности, ее собственного способа изменения, в силу чего "не могут свой­ства вещи перейти в мое представление". Кант фактически исходит из убеждения в полной "непроницаемости" чувственности для внешнего воздействия. Нетрудно понять, что эта форма абстракции абсолютно замкнутой в себе чувственности заимствована им из механики Нью­тона с ее абстракцией "абсолютно твердого тела".

Второе скрытое основание философии Канта, которое, впрочем, он делает частично заметным, - убеждение в принципиальной неполноте человеческого опыта, которая лишает интеллект достоинства достоверности, строгой всеобщности и необходимости. В апелляции к неполноте человеческого опыта зафиксирована действительно существующая "проклятая проблема" человеческого познания и человеческой сущности, которая не сформулирована Кантом в ее полный теоретичес­кий рост. Коренная проблема философии как предельного знания – это проблема конечности человеческого опыта и бесконечности мира, на познание сущности которого человек претендует. За всеми вопросами, сформулированными Кантом по типу "Как возможно?" ("чистая матема­тика", "чистое естествознание", "метафизика как наука"), фактически стоит предельный вопрос: как возможно достоверное познание сущности мира, если мир бесконечен, а наш опыт всегда конечен?

Кант объявил одинаково ложными утверждения о бесконечности и конечности мира. Неспособность решить проблему конечности опыта и бесконечности мира является конечным глубинным основанием агностицизма Канта, его уничтожения интеллекта как силы, способной постигать действительный, а не мнимый искусственно построенный мир.

Философия Канта обнажила главную трудность, с которой сталкивается интеллект перед лицом бесконечно многообразного и неисчерпа­емого мира. Философия Канта, фигурально выражаясь, была капитуляцией интеллекта перед бесконечной мощью ма­териального мира. Этого не поняли многие последователи и интерпрета­торы его философии. Однако это по-своему понял Гегель, в философии которого бесконечность занимает ключевое место.

Заложенный в философии Канта урок состоял в том, что человеческий интеллект должен был найти способ решения проблемы бесконечности, найти в себе ту мощь, которая позволила бы ему преодолевать барьер, отделяющий конечный опыт от бесконечного мира. Ведущей формой такого интеллекта могла быть только философия, которая должна была стать научной. Важной чертой такой философии должна была быть полная "прозрачность", "отрефлектированность" фи­лософии до ее действительных оснований, благодаря чему научная фило­софия должна была показать, почему она возможна как наука.

 

ГЛАВА 8. ФИЛОСОФИЯ Г.В.Ф. ГЕГЕЛЯ. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА

 

С философии Канта начинается период интенсивного развития интеллекта в его концентрированном философском выражении.

Начатая Кантом в последней трети ХVIII в. тенденция ухода интеллек­та "в себя", от реального мира (что, впрочем, служило отражением этого мира в превратной форме), была продолжена и доведена до край­ности И.Г. Фихте (1762-1814), критиковавшим Канта за признание объек­тивного мира и построившим философскую концепцию индивидуального и абсолютного Я, субъекта, деятельность которого создает это Я во всем его внутреннем богатстве, конструирует в себе и из себя не-Я, т.е. мыслимый мир, который обычный человек наивно принимает за объективную реальность. Такая крайняя субъективизация реальности неиз­бежно приводила к солипсизму, т.е. признанию существования лишь од­ного индивидуального Я, одного индивидуума, от чего Фихте безуспеш­но пытался уйти, фактически вступая в противоречие с его исходным "основоположением" о Я как единственной реальности. Вместе с тем философия Фихте содержала весьма ценные моменты - представление об активности субъекта, диалектическом характере его развития из себя.

Отрывая интеллект от реального мира концептуально, Фихте фактически воспроизводил ряд действительных черт объективного мира и ре­ального человека. В этом проявляется коренная особенность всякого идеали­зма и субъективизма - их фактически полная привязанность к объек­тивному миру, от которого интеллект не может уйти даже в самых крайних фантазиях. Идеализм и религия поэтому по-своему дают картину реального мира, - но фантастическую, превратную картину.

С философией Ф.В. Шеллинга (1775-1854) начинается обратный процесс возврата интеллекта к объективности. Первоначально, однако, этот про­цесс мог быть только непосредственным продолжением прежней идеали­стической тенденции немецкой классической философии и представлял собой переход к объективному идеализму. Интеллект должен был исчерпать возможности, заложенные в антропомор­фической парадигме, в ее рафинированной форме - объективном идеализ­ме.

Шеллинг, в отличие от Канта и Фихте, рассматривал мир как объективный разум, который развивается первоначально в бессознательной форме природы, затем порождает Я, человеческое сознание. Философия Шеллинга представляла собой попытку вернуть интеллекту его объек­тивную значимость. Однако интеллект оказывался по существу единственной реальностью в мире, а суть человеческого интеллекта заклю­чалась в осознании объективного интеллекта. Высшая и предельная форма трактовки интеллекта как объективной реальности, порождающей собственно человеческий интеллект, была создана Г.В.Ф.Гегелем (1770-1831). Философия Гегеля в своей интерпретации мира и человека высту­пает как новый тип интеллекта, составивший целую эпоху в его разви­тии.

 

8.1. СИСТЕМА ФИЛОСОФИИ: ОБЩИЙ СМЫСЛ И СТРУКТУРА

 

Философия Гегеля занимает исключительное место в истории философии, человеческого интеллекта вообще. Она изложена в виде весьма основательно разработанной, сложно структурированной системы, равной которой, по степени разработанности, не было ни в прошлом, ни в настоящем. Без преувеличения можно сказать, что человеческий интеллект делает здесь гигантский шаг вперед, уяснить суть и значение которого весьма нелегко. Способ мышления, продемонстрированный Гегелем в его трудах, хотя и был превзойден научной философией, по настоящее вре­мя не был полностью ассимилирован современной наукой, а во многих случаях, например, в неклассическом направлении западной философии XIX - XX вв., был попросту отброшен. Таково отношение к этой великой философии Шопенгауэра и Кьеркегора, позитивизма и неопозитивизма. Резко критически оценивал философию Гегеля один из крупнейших современных западных философов - К. Поппер. По его мнению, с позиций Гегеля якобы можно доказать, что Луна есть и что ее нет. - Пример пошлейшего понимания философии великого немца.

Гегель по-прежнему остается титаном мысли не только прошлого, но и настоящего столетия. Противоречивое отношение к его наследию - еще одно проявление огромной сложности процесса развития интеллекта, способного на гигантские скачки вперед и… назад, к догматичес­кому или даже первобытному антропоморфическому мышлению.

Читатель, испытывающий не просто некое любопытство, а заинтересованный в действительном развитии собственного интеллекта, может в известной мере этого достичь путем серьезного штудирования главных трудов Гегеля, прежде всего его "Науки логики". При этом необходимо учесть, что значительная часть Гегелевых интеллектуаль­ных построений имеет искусственный, "спекулятивный" характер. Поэтому достичь искомого результата сможет тот, кто окажется способным творчески, критически осмыслить философию великого мыслителя. Для этого, однако, необходимо в известной мере "принять правила игры", заложенные в Гегелевой манере абстракций, пойти вслед за его мыслью, ибо даже во многом искусственные интеллектуальные конструкции Гегеля являются великолепным, захватывающим интеллекту­альным экспериментом со всеми его гениальными прозрениями и схоластическими натяжками [29].

Текст "Науки логики" Гегеля на фоне изрядно догматических рассуждений Канта производит неожиданно сильное и странное впечатление. "Причудливая и дикая мелодия" - первое впечатление от "Логики" Гегеля другого великого немца, будущего лучшего преемника и истол­кователя Гегеля - К. Маркса.

Понятие системы философии. Весьма сильной стороной философии Гегеля является его понимание философии как системы категорий. Гегель отмечает, что в философии Аристотеля дан лишь перечень ряда категорий (десяти - двенадцати), а в философии Канта - классификация в виде таблиц категорий. Новая философия, которую Гегель посто­янно и упорно определяет как научную, должна представлять собой целостную систему (тотальность). Логической основой такой системы Гегель полагает круг: категории должны замыкаться в целостный круг. При этом каждая часть философской системы в свою очередь представляет собой круг. "Отдельный круг именно потому, что он есть в самом себе тотальность, прорывает границу своей определенности и служит основанием более обширной сферы; целое есть поэтому круг, состоящий из кругов, каждый из которых есть необходимый момент, так что их система составляет целостную идею, которая вместе с тем проявляется в каждом из них в отдельности" [30].

Весьма важным моментом созданной Гегелем концепции системы является понятие начала системы, т.е. некоторой начальной категории, в которой имплицитно заложена вся последовательность категорий и, следовательно, система. Развертывание, развитие этой начальной категории дает искомую систему категорий. Будучи развернутой, эта система категорий должна прийти к ее началу, тем самым замкнув круг. Гегель впервые в истории науки попытался, и во многом успешно, построить такую систему категорий. Созданная великим философом концепция си­стемы стоит выше многих современных вариантов системотворчества. Во всяком случае, выше "тектологии" А.А. Богданова, которой увлекаются в последние годы некоторые исследователи, и понятия не имеющие о системе в трактовке Гегеля.

Два основания философии Гегеля. В основе философской системы Гегеля лежат два основных понятия или концепции: абсолютной логической идеи и развития. Все грандиозное здание Гегелевой системы представляет собой развертывание, т.е. развитие понятия логической идеи из ее собственного начального (в логическим смысле) состояния в абсолют­но полное и завершенное, совпадающее в конечном счете с начальным. Мир есть логическая идея, т.е. объективная мысль, развивающаяся по законам логики и проходящая в своем развитии три ступени: логику – природу - дух. Эти ступени представлены Гегелем в виде трех основных частей его философии: "Науки логики", "Философии природы", 'Философии духа".

Процесс развития идеи - это ее познание самой себя. При этом идея познает себя постепенно, по частям, приходя к завершенному абсолютному знанию в "конце" своей эволюции, в абсолютном духе, который оказывается "чистым знанием", совпадающим с "началом" логической идеи, которое Гегель определяет как "чистое бытие".

Каждая последующая ступень в развитии логической идеи оказывается истиной предыдущей, а вся логическая идея, в ее развертывании от "начала" до "конца", выступает как абсолютное знание и по­этому как абсолютное добро. Развитие идеи понимается Гегелем в чисто логическом смысле, оно происходит вне времени и пространства. Эти особенности Гегелева понимания развития необходимо учесть, чтобы стали ясны его "правила игры".

Идея - это целостная абсолютная мысль, которая имеет, по Гегелю, совершенно определенный, хотя и бесконечный - в его понимании - смысл: это идея истины и добра. Истина и добро - цель, содер­жание и смысл вселенского процесса. Мир, по Гегелю, есть воплощение идеи истины и добра, которые выступают в то же время не как некая готовая и покоящаяся сущность мира, а как бесконечный процесс. Сущность основных ступеней развития логической идеи состоит, по Гегелю, в следующем:

1. Логика - это идея в себе и для себя.

2. Природа - идея в ее инобытии.

3. Дух - идея, возвращающаяся в самое себя из своего инобытия.

Философия Гегеля пронизана своеобразным гуманизмом, поскольку мир выступает у него как воплощение истины и добра, а не лжи и зла. Логическая идея, мир описываются Гегелем, таким образом, в антропомор­фных терминах. Он наделен чисто человеческими качествами, отчуж­денными от реального человека. Примечательно, что главным из этих качеств ока­зывается интеллект, который несет в себе истину и добро. Интеллект сам выступает своим предметом, объектом познания и одновременно познающим себя субъектом, своим источником, целью и ее осуществле­нием.

Можно ли больше возвеличить интеллект, превратив его в сущность и творца мира, чем это сделал Гегель? Мы должны найти ответ на этот вопрос.

Основное содержание своей философии Гегель изложил в "Энциклопедии философских наук" (1817). Позднее этот труд издавался под названием "Система философии", которое более точно передавало его смысл. "Энциклопедия философских наук" включает "Науку логики" (называемую обычно "Малой логикой"), "Философию природы" и "Филосо­фию духа". Наибольший интерес в рассматриваемом нами отношении представляет "Наука логики". Последняя ранее была разработана Гегелем в более развернутой форме, называемой обычно "Большой логикой" (1812-1816). Отдельные части философской системы Гегеля в более полном виде были изложены в "Феноменологии духа" (1807), "Философии права" (1821), "Лекциях по истории философии", "Философии истории", "Лекциях по эстетике", "Лекциях по философии религии".

 

КОНЦЕПЦИЯ ЛОГИКИ

 

Понятие логики

 

В предисловии к первому изданию "Науки логики" (1812) Гегель отмечает, что за последние годы в философии произошло "полное изменение". Прежняя философия ("метафизика") подверглась радикальному искоренению и исчезла из области науки. Теперь уже никто не вспоминает о прежней онтологии, рациональной психологии, космологии и естественной теологии. "Да и прежние доказательства бытия бога излагаются лишь исторически или в целях назидания и ради возвышения духа" [31]. Крушению старой метафизики способствовали наука и здравый смысл. Но в результате образованный народ остался без своей философии. Новая философия, которая назрела, - это логика, "логическая наука, составляющая собственно метафизику или чистую, спекулятивную философию" [32]. Философия должна быть наукой со своим собственным методом, который она не может заимствовать, например, у математики. Философия, как наука, "способна быть объективной, доказательной" (78), а не создавать только химеры, подобно разуму в си­стеме Канта.

Общую характеристику логики Гегель дает во Введениях к "Большой" и "Малой" логикам. Наиболее ясное изложение мы находим во Вве­дении к "Малой логике".

Гегель отмечает, что в логике, как ни в какой другой науке, чувствуется потребность "начинать с самой сути дела, без предварительных размышлений". В других науках основному изложению предшествуют рассуждения о предмете и методе науки, ее характере. В логике же все это должно составить ее содержание, знание о логике как науке может быть только конечным результатом ее изложения. Однако Гегель предваряет изложение логики весьма существенными разъяснениями.

Гегель определяет логику как учение о категориях, учение о "чистой мысли", "системе чистого разума, царства чистой мысли". Это царство есть истина в ее чистом виде, истина без покровов, "в себе и для себя самой". Мир - это чистая мысль, "объективное мышление" и, следовательно, истина. В качестве родоначальника такого взгляда Гегель называет Анаксагора, который первым определил сущность мира как мысль.

Чистая мысль, царство истины выступает, далее, в одном из своих определений, как бог. Понятие бога проходит через всю систему Гегелевой логики как одно из определений мысли, чистого разума. При этом, однако, "чистая мысль" выступает у Гегеля как более глубокое определе­ние мира, чем бог. "Чистая мысль", или разум, - это определения на уровне "понятия", а бог - на уровне "представления".

Сведение мира к мысли, а мысли - к логике вводится Гегелем без каких-либо прямых доказательств. В этом исходном основании своей философии Гегель, таким образом, находится целиком в пределах того догматического способа философствования, какое было у Канта, Фихте и других философов-идеалистов. Способа философствования, который Гегель в других отношениях весьма сильно критиковал. Но, может быть, Гегель избирает другой способ доказательства оснований своей философской системы - самим ходом построения своей философии? В таком случае доказательство оснований должно быть конечным результатом его философии. Мы должны это выяснить.

Старая, так называемая формальная, логика, по убеждению Гегеля, настолько бессодержательна, что стала уже даже "предметом презрения". Новая логика, получившая значение наиболее общей философской теории – метафизики, коренным образом отличается от прежней. Старая логика была учением о формах мышления, которые противопоставлялись независимому от них содержанию - вещам. В новой логике форма и со­держание совпадают. Логика становится содержательной наукой. Предметом новой логики становится чистая мысль, которая является сущностью мира. Развитие чистой мысли выступает одновременно ее формой и содержанием. Логика, по Гегелю, изучает развитие развития. Развитие, таким образом, выступает одновременно в качестве содержания и формы, которые оказываются тождественными.

Новый взгляд на логику, в которой форма совпадает с содержанием, логика становится содержательной, был крупным шагом вперед в трактовке мышления, интеллекта. Этот шаг означал расширение содержания и значения логики, которая приобретает статус метафизики, наиболее фундаментальной части философской науки. Вместе с тем редукция фундаментальной философии к логике содержала в себе и глубоко негативный момент, поскольку была следствием редукции объективного мира к мысли.

Логика Гегеля - учение о развитии мысли, развитии понятий, или, иначе, диалектика мысли. Рассматривая сущность развития мысли, Гегель вводит представление о трех ступенях движения логической мысли, которые, впрочем, он называет также сторонами или моментами мысли. Мысль, понятие обладает способностью самодвижения, понятие "ведет само себя дальше", поскольку содержит в самом себе отрицательное. Кант в своих антиномиях останавливается на констатации абстрактной отрицатель­ности и не идет дальше. Понятия у Канта неспособны к развитию бла­годаря их внутренней отрицательности. Однако истина состоит в том, чтобы увидеть в отрицательном положительное и перейти к синтезу противоположных понятий.

Гегель различает, таким образом, три ступени, или стороны, диалектического движения мысли: определение - противополагание - соединение. Эти ступени он определяет также как тезис - антитезис – синтез. Вторая ступень выступает у Гегеля как отрицание первой, син­тез - как отрицание отрицания. Такой способ мышления, которому Гегель придает всеобщее значение, получает название отрицания отрицания, или абсолютной отрицательности. Отрицание отрицания служит наиболее широким законом построения всей философской системы Ге­геля.

Первую ступень развития мысли (определение, тезис) Гегель оценивает как абстрактную, или рассудочную, вторую (противополагание, ан­титезис) - как диалектическую, или отрицательно-разумную, третью (соединение, синтез) - как спекулятивную, или положительно-разумную. В целом этот способ мышления философ называет диалектическим.

Диалектика состоит в том, что первое и непосредственное положительное определение вещи снимается его противоположностью, отрицанием, которое далее приводит к синтезу противоположностей, представляющему собой возврат к первому, положительному определению, внутренне обогащенному его отрицанием. Таков, по Гегелю, всеобщий логический ход мысли, как объективного мышления, так и субъективного.

Диалектика "является вообще принципом всякого движения, всякой жизни и всякой деятельности в сфере действительности. Диалектичес­кое есть также душа всякого истинно научного познания" [33].

Диалектику нельзя смешивать с софистикой, сущность которой со­стоит как раз в том, что она пользуется односторонними и абстракт­ными определениями в их изолированности. Диалектика "имеет силу во всех отдельных областях и образованиях природного и духовного мира" [34].

Диалектическая логика, по Гегелю, имеет дело не с абстрактно-всеобщим (или общим), а с конкретно-всеобщим (общим), т.е. всеобщим (общим), "охватывающим также богатство особенного" [35]. Понятие конкретно-общего или конкретно-всеобщего является одним из крупнейших открытий Гегеля, которое до сих пор далеко не полностью понято и признано и во многом опередило науку не только XIX, но и, по нашему убеждению, XX в. Скрытый кризис современной фундаментальной науки  во многом связан, как нам представляется, с тем, что конкрет­ные науки до сих пор оперируют по существу старыми, абстрактно-все­общими понятиями. До Гегеля наука и логика имели дело с понятиями, которые считались тем более глубокими и истинными, чем они больше абстрагировались от частного, единичного. В определенном отношении предельная общность и абстрактность понятий являются непрелож­ным условием научности, истинности. Так, закон сохранения энергии потому и является великим законом физики, что указывает безусловно общее, не подверженное никаким случайным колебаниям - сохранение энергии безотносительно к ее форме. Гегель первый в истории человеческой мысли понял, что с определенного момента абстрактно-всеобщие понятия, исключающие особенное, различия и, следовательно, противоречия, становятся мертвыми, безжизненными. Конкретно-всеобщее понятие включает в себя все содержание абстрактно-всеобщего понятия, но также - своеобразным способом - особенное, различия, противоречия. Способ включения особенного, различия, противоречия во всеобщее (или общее) - одна из сложнейших проблем философии, которую Гегель в существен­ной мере решает, впадая в то же время в крупные ошибки, обусловлен­ные самой сутью его философии как "учения о чистой мысли".

Изучение новой логики с ее принципами абсолютной отрицательности (отрицания отрицания) и конкретно-всеобщего Гегель считал условием приобретения "абсолютной культуры и дисциплины сознания" [36].

 

Три отношения мысли

 к объективности

 

Отношение философской мысли к объективному миру является для Гегеля одним из коренных вопросов, рассмотрение которого он предпосылает изложению своей логики. Этому вопросу посвящен довольно обширный раздел "Малой логики" (§26-78). В нем философ дает оценку всем основным течениям прежней философской мысли, определяя таким образом место и задачи своей фи­лософской системы в истории мировой философской мысли.

А. Первое отношение мысли к объективности Гегель определяет как "метафизику". Это "наивный образ мышления, который, не сознавая еще противоположности мышления в себе самому себе, содержит веру, что посредством размышления познается истина и что она обнаруживает перед сознанием то, что объекты суть поистине" [37].

В этом убеждении, считает Гегель, живут все начальные ступени философии - "прежняя метафизика", "которая существовала у нас до кантовской фи­лософии", а также все науки и "даже повседневная деятельность и движение сознания".

По Гегелю, прежняя метафизика, признавая познаваемость существующего, стоит выше позднейшей критической философии. Однако она "не выходила за пределы лишь рассудочного мышления". Ее способ мышле­ния Гегель определяет как предикатирование, т.е. приписывание миру ("абсолютному") предикатов: "бог обладает бытием", "мир конечен", "мир бесконечен" и т.д. Коренной недостаток такого способа мышле­ния заключен, по мнению философа, в том, что вещи (богу, миру) внеш­ним образом приписывается, прилагается признак, выражаемый предикатом (существует, конечен, бесконечен). В новой логике само понятие (бог, мир) должно развиваться из самого себя.

Рассудочное мышление всегда оперирует конечным и не достигает уровня разума, который схватывает, постигает бесконечное. "...Мышление по своей сущности в себе бесконечно". Конечность рассудка Ге­гель усматривает в том, что рассудок оперирует отдельными, изолированными предикатами, отдельными определениями, которые противопостав­ляются друг другу (например, конечное бесконечному). Старая ме­тафизика задавалась вопросом о конечности или бесконечности мира. При этом бесконечность "прочно противопоставлялась конечному" и тем самым получала конечный смысл как "другое конечное".

Мышление же "в себе", чистое мышление не имеет предела в себе, бесконечно. Поэтому когда мы делаем предметом своей мысли саму мысль, мы не выходим за пределы мысли и имеет дело, следовательно, с бесконечностью.

Эта метафизика сделалась догматизмом, так как, согласно природе конечных определений, она вынуждена была принимать одно из двух противоположных утверждений, полагая другое ложным.

Метафизика включала онтологию (учение об абстрактных определениях сущности), рациональную психологию (рассматривавшую метафизическую природу души), космологию (учение о мире), естественную или рациональную теологию (учение о боге).

В. Второе отношение мысли к объективности выразилось в эмпиризме, возникшем благодаря потребности в конкретном содержании в противовес абстрактным теориям рассудка. Эмпиризм стремился искать истинное в опыте. В эмпиризме заложен великий принцип, гласящий, что то, "что истинно, должно быть в действительности и наличествовать для восприятия". Основная ошибка эмпиризма заключалась в том, что, пользуясь метафизическими категориями - материя, сила, одно, многое, всеобщность, бесконечность и т.д., он не осознавал, что сам содержит в себе метафизику, и пользовал­ся этими категориями "совершенно некритично и бессознательно".

В призыве эмпиризма изучать природу "заключается существенно правомерный момент". "Здесь", настоящее, посюстороннее должно было заменить "паутину и туманные образы абстрактного рассудка" [38]. Этим приобреталась прочная опора мысли. Однако эмпирики считали восприятие формой постижения внешнего мира, но восприятие всегда есть нечто единичное и преходящее.

Эмпиризм преимущественно пользовался анализом, который фактически превращал конкретное в нечто абстрактное. Анализ давал большое преимущество перед абстрактным мышлением прежней метафизики. Однако эмпиризм имел дело с конечным, а не бесконечным.

Развитие эмпиризма привело к появлению материализма. Гегель полагал, что всеобщность и необходимость, выраженные в философских категориях материи, пространства, времени и т.д. невозможно совместить с множе­ственностью, заложенной в опыте.

Как развитие эмпиризма Гегель рассматривает далее критическую философию Канта. Последняя, как и эмпиризм, считает опыт единственной почвой познания, но признает право не на истину, а лишь на познание явлений. Согласно критической философии противоположность субъективного и объективного целиком находится внутри опыта. Объективностью называется в ней всеобщность и необходимость, которые объявляются априор­ными. "...Критическая философия требовала, чтобы, раньше, чем приступить к познанию, мы подвергли исследованию способность познания". С этих позиций получается, "что мы должны познавать до того, как приступим к познанию, что мы не должны войти в воду раньше, чем научимся плавать" [39].

Гегель основательно рассматривает учение Канта о душе, мире и боге. Он отмечает несомненную заслугу Канта в формулировании антиномий чистого разума. "...Установление этих антиномий все же остается очень важным и достойным благодарности результатом критической философии" [40]. Однако Гегель убедительно показал, что доказательства антиномий Кантом имеют мнимый характер, они основаны на том, что то, что необходимо доказать, уже заранее содержится в посылках. Кроме того, Кант ошибочно ограничивается лишь четырьмя антиномиями. На самом деле антиномии содержатся во всех понятиях и составляют диалектичес­кий момент логического. Ошибка Канта заключается также в том, что он ограничивает антиномии сферой разума, "нежничает с мирскими вещами". Антиномии объявляются Кантом принципиально неразрешимыми, однако в диалектике они разрешимы.

В философии Канта познаваемо (в известном уже смысле) лишь конечное, "между тем как бесконечное превышает силы мышления" [41].

С. Третье отношение мысли к объективности выражено в учении о познании как непосредственном знании, или вере. По Гегелю, такое понима­ние познания основано на неправомерном противопоставлении веры, непосредственного знания, мышлению. На самом деле, убедительно показывает Гегель, всякая вера, религия, нравственность, будучи в определенном смыс­ле непосредственным знанием, "все же всецело обусловлены опосредствованием, которое носит название развития, воспитания, образования" [42]. Точка зрения самостоятельного непосредственного знания приводит к то­му, что всякое суеверие и идолопоклонство объявляются истиной.

Крупным пороком изложенной точки зрения на отношение к объективности Гегель считает отрицание необходимости метода познания.

* * *

Три отношения мысли к объективности - это по существу три способа мышления, или три типа интеллекта, которые выделяет Гегель в истории развития человеческого познания. Представляется, что Гегель подметил ряд существенных сторон исторических типов интеллекта, однако указанные три типа выделены не вполне "в фокусе", со значительным "смещением" акцентов: Гегель фактически завуалировал противоположность двух основ­ных типов интеллекта - реалистического и антропоморфического, или фан­тастического. Причина такого смещения акцентов заложена в самой глубинной позиции философа, в коренных особенностях вводимого им типа интел­лекта.

 

Структура логики

 

Наука логики распадается на три части:

I. Учение о бытии.

II. Учение о сущности.

III. Учение о понятии.

Эти части представляют собой учение о мысли: 1. В ее непосредственности - о понятии в себе; II. В ее рефлексии и опосредствовании - о для-себя-бытии и видимости понятия; III. В ее возвращении в самое себя и ее развитом у-себя-бытии - о поня­тии в себе и для себя. Смысл учения заключается в том, что мир есть развивающееся логически понятие: первоначально оно выступает в своем наиболее простом виде, в его непосредственности - в бытии, которое есть "понятие в себе", т.е. неразвернутое понятие; сущность, как более высокая ступень развития и выявления понятия, характеризуется опосредованностью и внутренним отражением (рефлексией); в собственно понятии оно выступает в сво­ем полностью развернутом виде, т.е. в себе, или у-себя, и для-себя.

Все, что развивается, должно развиваться из чего-нибудь и для чего-нибудь. Поэтому проблема развития предполагает три вопроса: что, из чего и для чего. Три ступени или определения науки логики представляют собой ответы на эти вопросы. Бытие - что развивается, сущность - из чего развивается, понятие - для чего развивается. Развитие, согласно Гегелю, имеет, таким образом, свою цель. "Сила", которая движет миром, т.е. мыслью, - это стремление к истине, кото­рой является понятие мира.

В членении логики на три части Гегель использовал уже традиционное, открытое еще античной философией, деление мира на явление и сущность. Бытие по сути дела выступает у него как аналог явления. Однако Гегель далее вводит своего рода сверхсущность - понятие, которое лежит глубже, чем сущность, в недрах бытия, которое оно определяет. Понятие, в соответствии с принятой Гегелем исходной концепци­ей идеи, выступает как истина бытия и сущности. Последние, таким образом, оказываются у него неистинными: бытие неистинно потому, что оно непосредственно, а сущность - поскольку опосредствована. Понятие как истина выступает в качестве высшего синтеза, в котором "в снятом виде" содержатся бытие и сущность. Смысл логической идеи, мировой мысли - движение к истине. Различение бытия, сущности и понятия Гегель вводит как предваряющее последующее изложение логики, т.е. без обоснования, доказа­тельств, которые, как он утверждает, будут получены самим ходом рассмотрения мысли.

Членение логики целиком построено на предварительно введенном понимании диалектического развития как саморазвития мысли из самой себя через свое собственное определение (непосред­ственное), отрицание (опосредствованное) и отрицание отрицания (синтез).

Логика Гегеля делится также на объективную логику (учение о бытии и сущности) и субъективную логику (учение о понятии).

 

Проблема начала

 

Изложению учения о бытии в "Большой логике" Гегель предпосылает проблему начала ("С чего следует начинать науку?"). Этот фрагмент гегелевской философии представляет большой интерес и обладает немалой эвристической ценностью для понимания природы интеллекта. Постановка проблемы начала характерна только для достаточно развитой науки, предмет, структура и метод построения которой становятся для нее специальным предметом исследования. Такая саморефлексия даже в конце XX в. присуща далеко не всем отраслям науки. Самой постановкой и осмыслением проблемы начала философия Гегеля, стремящаяся к научности, во многом опередила конкретные науки. Ее эвристический потенциал в заметной степени остается еще не реализованным современной наукой. Заложенный в философии великого мыслителя интеллектуальный потенциал не утратил своего значения и в настоящее время, накануне XXI столетия.

Проблема начала возникает в науке тогда, когда последняя готова представить себя в виде хорошо разработанной и осмысленной целост­ной системы. Проблема начала - весьма существенный элемент теории. Проблема начала затрагивает как основное содержание и фундаменталь­ные идеи науки, познания в целом, так и язык науки.

Проблема начала формулируется Гегелем как проблема начала науки. Однако, поскольку наука логики рассматривается им как изложение объективной логики развития мысли, логики развития объективного мышления, начало понимается Гегелем как объективное логическое начало мирового мышления, абсолютной логической идеи. Так как одним из определений объективной логической идеи, или абсолюта, является понятие бога, начало должно выступать как начало бога. Однако философ от такого прямого вывода уклоняется, рассматривая начало только как начало познания бога.

Итак, Гегель вводит представление о начале мирового разума, логическом начале мирового мышления, абсолютной идеи. В этом представлении заложены, скажем точнее – начинаются, сильные и слабые стороны философии Гегеля.

В проблеме начала заключена дилемма: начало системы может быть либо непосредственным, т.е. собственно началом, либо опосредствован­ным, т.е. фактически не быть началом. Если начало непосредственно, т.е. ему не предшествовал выбор и обоснование, то оно случайно и из него не может возникнуть что-либо существенное, хорошо построен­ная целостная система (из случайного может возникнуть только слу­чайное). Следовательно, случайное начало не может быть началом систе­мы. Но тогда начало должно быть обоснованным и, следовательно, ока­зывается уже не началом. Более того, путь обоснования, отбора начала, как было показано еще скептиками, уводит в бесконечность. Дилемма начала была признана поэтому скептиками неразрешимой. Ничто не может быть начато: ни в объективном мире, ни в человеческом мышлении.

Невозможность начала чего-либо - одно из выражений метафизики как представления об абсолютно неподвижном мире. Первый шаг, который делает Гегель в решении проблемы начала, заключается в утверждении, что все в мире является единством непосредственного и опосредованного: " …нет ничего ни на небе, ни в приро­де, ни в духе, ни где бы то ни было, что не содержало бы в такой же мере непосредственность, в какой и опосредствование, так что эти два определения оказываются нераздельными и неразделимыми, а указанная противоположность между ними - чем-то ничтожным" [43]. Следующий шаг, который Гегель явственно не формулирует и не обосновывает, заключается в безусловном признании того, что начало должно быть. Идея развития выступает у Гегеля скрытым безусловным основанием его хода мысли. Система логики, т.е. объективная логика и ее теоретичес­кое изложение должны иметь начало, так как они не могут быть чем-то раз навсегда данным и заданным. Это начало - логическое начало. Оно должно быть предельно простым, абстрактным и всеобщим.

Таким началом логики оказывается чистое знание, которое есть чистое бытие, бытие "без всякого дальнейшего определения". Понятие чистого бытия имеет в философии Гегеля опосредствованный характер, поскольку оно выведено ранее в его "Феноменологии духа" как итог движения от непосредственного сознания к высшему знанию, к понятию науки как чистому знанию. Однако в логике чистое знание как чистое бытие выступает в качестве абсолютного начала, которому в логике ничто не предшествует.

Чистое бытие у Гегеля - это мысль и как знание, и как воление и хотение. Чистое бытие - начало логики, но начало не исче­зает в последующем развертывании мысли. Каждый дальнейший шаг мыс­ли - это его, бытия, "дальнейшее определение". "Таким образом, начало философии есть наличная и сохраняющаяся на всех последующих этапах развития основа, есть то, что остается всецело имманентным своим дальнейшим определениям" [44].

Почему нельзя начать логику " прямо с сути ", например, с понятия бога, - спрашивает Гегель. Но тогда" суть" оказывается этим пустым бытием, "ибо что такое суть, это должно выясниться именно только в ходе самой науки и не может предполагаться известным до нее" [45].

Гегелева концепция начала содержит ряд блестящих диалектических моментов и представляет собой в целом вариант весьма интересного интеллектуального построения, основанного на диалектической идее развития. Однако многое из того, что утверждается философом относительно начала науки, приобретает совершенно иной смысл, если учесть, что Гегель считает начало науки логики тождественным объективному началу, началу объективного мирового мышления. Вводя понятие о таком начале, философ вступает в противоречие с понятием бесконечности, признание которой полагает, как нами уже неоднократно подмечено, коренным условием построения действительно научной философии. Признанием начала Гегель заложил мину под свою философию, ввел некий дремлющий до поры до времени критический момент своей философии.