План у Генки был следующий. Начало карнавала назначено на четыре часа вечера. К этому времени все участники должны явиться в карнавальных костюмах, причем кто скрывается под какой маской, до конца праздника останется тайной. Участникам предстоит проявить себя в различных конкурсах, победитель и победительница которых станут Королем и Королевой бала. И станцуют Королевский вальс. Они, Генка и Витька, проникают в школу…
– Как мы проникнем‑то? – перебил друга Витька. – Директор нас пускать не велел, Жмуркин же говорил. А на вахте будут дежурить десятиклассники из спорткласса. Они точно не пустят!
– Сколько я тебя учил, а все без толку, – вздохнул Генка. – Головой надо думать, а ты ею только ешь! Мы же идем на КАРНАВАЛ!!! Там все будут в масках! Там никто никого не узнает до самого Королевского вальса!
– А потом?
– Потом все будет путем, – успокоил Генка. – Победителей не судят. Не будет же директор наказывать Короля бала и его верного друга!
И Генка покровительственно похлопал верного друга по плечу.
– А с чего ты решил, что ты станешь Королем бала? – продолжал сомневаться Витька.
– Стану, – уверенно заявил Генка, – еще как стану. Надо только суперкостюмы спроектировать.
– И сделать их. До Нового года, между прочим, неделя осталась.
– Время покоряется героям, – сказал Генка и стал думать.
Думал он полчаса. Пока думал, подкидывал к потолку оловянную чайную кружку. В конце концов он кружку не поймал, и она стукнула его по голове. После этого Генка высказался:
– Надо нарядиться Зловещими Мертвецами.
Витька засмеялся.
– Половина гостей будет Зловещими Мертвецами, – сказал он. – Зловещими Мертвецами, Зомби, Вампирами, Графами Дракулами, Оборотнями…
– Ладно, ладно, – согласился Генка, – ты прав, у нашей молодежи фантазия как у Бревноида…
Генка вернулся к своим думам.
– Давай, может, овощи из себя изобразим… – робко предложил Витька. – Ну, там, помидоры или арбузы…
– Это еще тупее, чем Зловещие Мертвецы, – отклонил предложение Генка. – Как‑то по‑детсадовски… Кто только овощами не наряжался… Помнишь, „Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещен!?[78] Кукуруза – Царица полей? Товарищ Дынин там еще, которому всю кровь испортили? Не помнишь. Темный человек, сплошные лабытнанги…
– Сам ты лабытнанги, – Витька надулся. – Я это кино пять раз смотрел! А овощи – это хорошая идея, такое сейчас никому в голову не придет.
– Конечно, не придет. Это ведь так тупо!
– Ну, не знаю. – Витька закутался в старый плед и стал смотреть на огонь в печке.
Генка покосился на часы. Уже вечер. Скоро надо домой двигать. Хотя… хотя можно и еще посидеть, дома все равно делать нечего.
– А если, допустим, на бал заявятся Милиционеры? – спросил Витька. – У меня дядька двоюродный в милиции служит, я могу у него выпросить кое‑что… Возьмем пластиковые щиты, дубинки, наручники и ворвемся в зал! Стоять на месте, мордой в пол, руки за голову!!!
Генка почесал подбородок.
– Это, конечно, хорошая идея, – сказал он, – хорошая… Только ведь потом побить могут.
– Точно, – сник Витька, – могут.
– Не, Милиционеры не пройдут. Это мрачно и скучно.
– Тогда давай Рыцарями станем?
– Это еще хуже, чем Милиционерами. Старо. Нафталином отдает. К тому же Рыцари наверняка тоже будут. Какой‑нибудь дуб обязательно Ланселотом[79] вырядится. Надо изобрести что‑нибудь необычное.
– Ну, тогда не знаю. – Витька открыл дверцу печки и стал кочергой раскапывать угли.
Огонь затухал. Витька набрал в легкие побольше воздуха и дунул в печку. Из дверцы вырвались мелкие красные искры и закружились у ребят над головами.
– Осторожно! – Генка отогнал искры старым журналом. – Тут у нас бензин хранится. На воздух взлетим.
– А давай Пожарниками нарядимся! – засмеялся Витька. – И всех пеной зальем…
– Во‑первых, не Пожарниками, а Пожарными, – поправил Генка. – Пожарники – это те, кто пожары устраивает. Те же, кто их тушит, – это пожарные. Происходит от словосочетания „пожарный боец“. А во‑вторых, это тоже тухло. Тухло и неинтересно.
– Ну и придумывай сам.
Генка снова погрузился в размышления. Он ходил по гаражу, чесал затылок, теребил подбородок, складывал и раскладывал свой швейцарский ножик. Иногда останавливался и стучался головой о стену, пытаясь вызвать поток мыслей, но поток мыслей никак не вызывался. Генка нервничал и корябал стены ножом. Витька наблюдал, но не вмешивался, делал вид, что ему это все неинтересно.
Побродив так минут десять, Генка остановился и сказал:
– А давай вот что сделаем. Знаешь, есть резиновые маски разных известных личностей: президента Буша, Саддама Хусейна, Наполеона…
– Не пойдет, – не согласился Витька, – совсем не пойдет.
– Это же классно, – сказал Генка. – Прикинь, Саддам Хусейн и Буш в обнимку приходят на карнавал! Прикольняк!
– Прикольно‑то прикольно, только не очень. Любой дурак может купить в магазине маску. Не оригинально. К тому же Саддама повесили уже…
Генка согласно кивнул.
– Видимо, сегодня нам ничего дельного в голову не придет, – сказал он. – Надо домой идти. А завтра после уроков опять подумаем.
– Шесть дней осталось, – напомнил Витька.
– За шесть дней можно дом построить. Ладно, пора идти, а то предки загрызут. У меня по литературе оценка плавает, надо приготовиться…
Витьке тоже надо было исправлять оценки, но только не по литературе, а по химии. Ребята затушили печку, закрыли гараж и отправились по домам.
Только Витька сразу домой не пошел, он решил погулять. Полчаса бродил вдоль пруда и смотрел, как старый дворник долбит ломом лед, пытаясь расширить водное пространство для зимовавших здесь уток. Витька продолжал размышлять о своем карнавальном костюме, но так ничего толком и не придумал. Замерз и отправился домой.
Дома Витька выпил чаю и лег на диван учить химию. Но химия не училась, из родительской комнаты раздавался звук телевизора, и Витька все время отвлекался. В итоге он бросил учебник за голову. Витька рассчитывал, что книга упадет на письменный стол, но учебник свалился на торшер. Торшер опрокинулся и, падая, сшиб со стены книжную полку.
Книги рассыпались по полу. Витька проклял свою лень и восстал из дивана, чтобы их собрать. Все книги лежали названиями вниз, лишь одна названием вверх. И так получилось, что книга эта была завалена со всех сторон другими книгами, и из названия было видно лишь слово „Роботы“. Возможно, это были „Боевые Роботы Плутона“ или „Роботы синего неба“, а может, еще какие другие роботы – Витька сразу не понял. Да и не важно, в фантастической литературе слово „робот“ в названии книг встречается довольно часто.
Витька взглянул на слово „робот“ и сразу подумал, что на новогоднем карнавале именно роботов и не хватает. Чтобы за ночь эта идея не выветрилась из головы, он записал на левой руке фломастером слово „робот“ и лег спать.
Утром Витька, конечно же, забыл про свое вечернее озарение, а поскольку умывался он всегда одной рукой – правой, то слово „робот“ осталось незамеченным. Только днем, когда на математике Витька засучил рукав для извлечения шпаргалки с формулами, он все сразу вспомнил и написал Генке на листочке бумаги: „Давай станем Роботами!“
Генка ответил: "!!! Встретимся в гараже в 15.00“.
В 15.00 Витька явился в гараж. Генка ждал друга внутри. Он вытащил к печке большой ящик со всякой всячиной и теперь ковырялся в нем, вываливая на пол отвертки, сверла, гаечные ключи и другой инструмент.
– Чего ищешь? – спросил Витька.
Генка не ответил и продолжал копаться в железках.
– Роботы – отличная идея, – наконец отреагировал Генка. – Они сейчас снова в моде. Фильмы про роботов показывают, комиксы рисуют. Жмуркин говорит, что даже „Блэйдраннера“[80] собираются переснимать…
– В „Блэйдраннере“ не роботы, а андроиды,[81] – поправил Витька. – А андроидами наряжаться смысла нет.
– А нам и не надо. Мы будем Роботами. Ага, вот он!
Генка вытащил из ящика смятый журнал без обложки. Он пролистал его до середины и сунул под нос Витьке. На развороте был изображен квадратный робот в разрезе. Внутри виднелся магнитофон, странные агрегаты с транзисторами, какие‑то провода, а вместо глаз у робота торчали разноцветные лампочки.
– А вместо глаз будем вставлять лампочки?
– Не, это слишком, – покачал головой Генка. – А вот форма корпуса должна быть именно такая. Или чуть‑чуть закругленная. Теперь остается только придумать название для операции. Что‑нибудь оригинальное… Без названия никак нельзя.
– Зловещие Роботы Мести! – выдал Витька.
– Почему мести? – спросил Генка.
– Потому что мы собираемся отомстить всем своим врагам, – сказал Витька.
Генка немножко подумал и согласился:
– Что же, Зловещие Роботы Мести так Зловещие Роботы Мести!
И Генка в воздухе погрозил кулаком кому‑то невидимому.
Глава 3 Механика мести
После занятий Витька заскочил домой, по‑быстрому перекусил и побежал в гараж. Генка был уже там. Он уже развел огонь в печке и нажарил себе черного хлеба.
– Я всю ночь не сомкнул глаз, – вздохнул Генка. – Мысли томили голову, а сомнения грызли душу мою. И лишь под утро забрезжил предо мной свет истины.
Генка откусил кусочек хлеба.
– Если говорить короче, то я ни фига не выспался, но зато кое‑что придумал. Король бала должен быть один, а нас двое. Насколько я понимаю, ты к славе равнодушен и на почетное звание не претендуешь?
Витька попробовал сделать лицо человека, равнодушного к славе.
– А следовательно, у нас нет необходимости строить двух полноценных роботов. Да у нас и времени на это не хватит – осталось меньше недели. Значит, нам нужно сделать один нормальный костюм робота и один фиговенький, лишь бы не узнали, кто под ним прячется. Главный робот будет похож на бочку…
– Почему на бочку?
– Во‑первых, так и в самом деле раньше было, – сказал Генка. – Во‑вторых, этот робот всем напомнит старые советские фантастические фильмы. Ты нашу „Планету Бурь“ видал?
– Черно‑белый еще?
– Сам ты черно‑белый! – возмутился Генка. – Будь здесь Жмуркин, он бы тебя прибил на месте. Это же классика мировой кинофантастики! По этому фильму сам Спилберг[82] учился! Так вот, в „Планете Бурь“ робот как бочка с ногами. В конце фильма он тонет в раскаленной лаве, но спасает людей…
– Пожалуй, ты прав, классика сейчас в моде, – задумчиво сказал Витька. – Возврат ко всяким корням… Видел нашу сборную на последней олимпиаде? Их одели, как в тридцатые годы прошлого века. Так что старинные роботы – это нормально…
– Это не нормально, это космато! – воскликнул Генка. – Это косматейше! Кстати, знаешь, почему во всех старых фильмах роботы похожи на бочки с ногами?
– Потому что люди всегда хотели иметь железных рабов, но только похожих на уродов, – ответил Витька.
– Нет. Потому что раньше спецэффекты были слабенькие. А состряпать бочкообразный костюм робота и засунуть туда каскадера – элементарно! Мы поступим так же. Только наш робот будет одноруким.
– Почему одноруким? – поинтересовался Витька.
– Потому что одной рукой, которую мы замаскируем под манипулятор, он будет действовать. А другой рукой станет управлять всякими хитрыми и вредными штуковинами, засунутыми в корпус. Понятно?
– Понятнее не бывает. С чего начнем?
– Со стиральной машины.
Витька непонимающе посмотрел на друга.
– Да‑да, с обычной стиральной машины, – повторил Генка.
– А что ты собираешься стирать?
– Ничего стирать не будем. Машину возьмем за основу…
– Машинка квадратная, а ты говорил, будет бочка с ногами.
– Серота, – сказал Генка. – Это новые машины квадратные, а старые круглые. Цинковая бочка, а в дне мотор, вот и все. Значит, нам нужна старая машина…
– Я на свалку не пойду, – сразу же сказал Витька. – Сейчас холодно, если там зимой заблудишься, назад уже не выйдешь… И вообще, мне надоело по помойкам болтаться…
– На свалку идти не надо, – успокоил Генка. – Мой папаша как раз прикупил матери на Новый год в подарок новую машинку, а старую выкидывать собирается. Надо ее только сюда притащить.
Витька вздохнул, с грустью посмотрел на горячую печку и стал одеваться.
Стиральная машинка оказалась на редкость тяжелой. Ребята с трудом спустили ее по лестнице, а по улице тащить уже не смогли. Генке пришлось сбегать за санками. И лишь погрузив машину на санки, они смогли доставить ее в гараж. Всю дорогу Генка клятвенно уверял, что главная тяжесть в стиральной машине – это мотор. Стоит его убрать – и машина станет как перышко.
Буржуйка погасла, и сарай промерз. Витька принялся разводить огонь, Генка же занялся машиной. Для начала он срезал шнур электропитания, свернул его в моток и запасливо повесил на гвоздик. Затем Генка перевернул машинку вверх днищем и стал отвинчивать мотор. Но оказалось, что болты совершенно проржавели и мотор можно только срезать. Генка снял со стены ножовку по металлу и принялся спиливать крепления. На это у него ушло примерно полчаса. Наконец Генка вынул мотор на свет и осмотрел со всех сторон.
– Теперь привяжи его себе на шею и утопись, – предложил Витька.
– Пригодится, – Генка положил мотор на верстак. – Я из него потом точило сделаю…
– И мозги себе заточи, – поежился от холода Витька.
– У меня хоть есть, что затачивать, – нашелся Генка, выволок из угла кувалду и принялся выбивать у машинки дно.
Очень скоро Генка разогрелся и даже снял теплую куртку. Витька же, напротив, мерз. Ему никак не удавалось растопить буржуйку. Витька исчиркал уже коробок спичек и извел две газеты, но все бесполезно. В конце концов ему надоела эта канитель, он вытащил канистру с бензином, нацедил горючего в консервную банку и плеснул в печку. Зажег спичку.
– Стоять! – заорал Генка.
Но было поздно. Спичку Витька уже бросил.
Бензин вспыхнул. Из буржуйки вырвался длинный язык пламени и лизнул Витьку прямо в лицо. Витька охнул и свалился на пол.
– Цел? – Генка бросил кувалду и подскочил к другу.
– Цел, – повернулся Витька, – только морду опалило…
Генка засмеялся. Вид у Витьки и в самом деле был забавный – ни бровей, ни челки, ни ресниц не осталось.
– Сколько раз можно повторять! – Генка достал из печки щепку. – Так с бензином не работают! Бензин очень быстро испаряется, а испарившись, взрывается! Нельзя кидать спичку в пустую бензиновую бочку! Нельзя плескать бензин в печку! Если хочешь разжечь огонь, смотри!
Генка обмакнул щепку в канистру, подождал, пока стечет лишнее горючее, а затем сунул щепку в печь и сразу поджег. Огонь загорелся.
– Вот так, – Генка показал Витьке язык, – а в наказание за свою глупость иди выбивай дно. Твоя очередь.
Витька вытер лицо рукавом, взял кувалду и стал долбить ею по дну. Витька разогрелся и бил уже изо всех сил. Дно не выдержало такого мощного напора и вывалилось на пол.
– Молодец, – похвалил Генка, – молотком махать – твое призвание.
Он подошел к бочке и осмотрел ее со всех сторон.
– Мне кажется, бочка узковата. Я в нее не влезу. Надо ее разрубить вдоль.
Генка извлек ящик с инструментами и стал задумчиво в нем копаться. Сначала он вытащил из него ножницы по металлу, затем решил, что это слишком хилый инструмент для расчленения стиральной машины. Для этих целей больше всего подходило зубило.
– Значит, так, – Генка проверил остроту зубила, – я как главный инженер‑конструктор буду зубило держать. Ты как грубая и бессмысленная рабочая сила лупи кувалдой. Усек?
– Понял. – Витька поудобнее перехватил орудие труда.
Генка приставил зубило к никелированному боку стиральной машинки, Витька размахнулся и нанес первый удар. Корпус машины оказался не таким уж толстым и крепким, и за десять минут Витька и Генка разрубили бок сверху донизу. После чего совместными усилиями они растянули корпус в стороны и, чтобы он не сжался обратно, вставили деревянные распорки.
– Теперь…
– Так‑так‑так, – издевательски сказал Жмуркин, как всегда, незаметно вошедший в гараж. – Дайте угадаю с трех раз. Вы с горя решили улететь на Луну? И для этих целей переоборудуете антикварную стиральную машину? Посмотри, Снежок, вот этого низкорослого молодого человека с глупой физиономией зовут Юра. А фамилия у него Гагарин…
Снежок улыбнулся Генке, улыбнулся Витьке, подошел к стиральной машинке, обнюхал. После чего улегся на свое любимое место, поближе к печке.
– Ты, Жмуркин, Гагарина не трожь, – сказал Генка. – А то я не посмотрю…
– Ладно, Крокодайл, не лезь в мензурку. Я вам показать кое‑что принес.
Жмуркин поставил на пол продолговатую резиновую капсулу, на боку ее красовались две готические буквы „SB“.
– Достал все‑таки… – выдохнул Генка.
– А ты что думал? – Жмуркин расстегнул молнию на капсуле и вытащил на свет свернутый костюм Супербоя.
Костюм переливался удивительно яркими красками. Жмуркин скинул куртку и обрядился в Супербоя.
В костюме он выглядел настоящим героем и даже как будто стал выше. Генка завистливо потрогал плечи Супербоя и угрюмо посмотрел на невзрачную стиральную машину, распоротую по борту.
– А самое главное заключается в том, – хвастался Жмуркин, – что такой костюм во всем городе один, я это гарантирую… Значит, звание Короля бала мне обеспечено…
– Дай померить! – не выдержал Генка.
– Бери, – смилостивился Жмуркин и осторожно стащил с себя костюм.
Генка сразу же натянул на себя Супербоя и принялся приседать, подпрыгивать и вертеться в разные стороны. Витька стоял рядом и завороженно следил, как играют на Генке искусственные мускулы. Витьке все больше казалось, что их затея с изготовлением самодельных костюмов роботов – полный бред. И они так увлеклись Супербоем, что совершенно выпустили из виду Жмуркина.
Вдруг Снежок потихонечку заскулил.
– Я так и думал, – сказал Жмуркин. – Вы собираетесь сделать из этой ржавой бочки новогодний костюм.
Витька и Генка разом обернулись. Пока они примеряли Супербоя, Жмуркин умудрился влезть в разрезанную по боку стиральную машину.
– Жалкая выдумка. – Жмуркин посмотрел на себя в полированный лист металла, пришитый к стене в качестве зеркала. – Впрочем, такая выходка в вашем репертуаре. Тяжелая штука, между прочим. Как вы собираетесь в ней танцевать? А это что за палки?
Жмуркин начал раскачивать распорки.
– Оставь эти палки в покое, – посоветовал Генка. – Это не для средних умов. И тем более не для психов.
Но Жмуркин уже выдернул одну распорку и уцепился за вторую. Делал он это исключительно из присущего ему духа противоречия и врожденной вредности.
Бывшая машина скрипнула. Вторая распорка выскочила, и цилиндр сжался.
Жмуркин ойкнул и сел на пол.
– Отлично! – воскликнул Генка. – Жмуркин законсервировался. Очень удобно! Можно хранить годами.
– Достаньте меня отсюда! – потребовал Жмуркин. – А то я на вас Снежка натравлю.
– Снежка? – Генка повернулся к собаке. – Ну‑ну… Снежок, иди к папочке!
Снежок завилял хвостом, улегся на брюхо и пополз к Генке. Он наклонился и потрепал пса по голове.
– Снежок! – позвал Жмуркин. – Снежок, а ну‑ка куси этих придурков!
Генка достал из кармана конфетку и угостил собаку. Снежок лизнул его руку.
– Везде предательство. – Жмуркин с грохотом прокатился по полу.
Генка стянул костюм Супербоя и упаковал его в сумку.
– Знаешь, Витька, – сказал он, – в нашем городе недавно объявился маньяк. Он заманивает в ловушку маленьких мальчиков, заворачивает их в ковер и щекочет их за пятки до тех пор, пока они не сойдут с ума. Так вот, открою тебе одну маленькую тайну: этот маньяк – я!
Генка, перебирая в воздухе пальцами, направился к Жмуркину.
– Прекрасная идея, – согласился Витька и стал подбираться к Жмуркину с другого бока. – Я всегда знал, что этот маньяк – ты.
Жмуркин принялся лягаться, пытаясь отбросить Генку и Витьку подальше.
Снежок жалобно скулил.
Они возились довольно долго, потом ребята выдохлись и отпустили запакованного в железо Жмуркина.
– Обещай, Жмуркин, – сказал Генка, – торжественно обещай! Клянись Снежком!
– Чего еще? – насторожился Жмуркин.
– Клянись, что на карнавале ты даже не подойдешь к Ивановой!
– Хотел бы я, Генка, показать тебе фигу, да руки несвободны, – отозвался Жмуркин. – Поэтому показываю тебе фигу мысленно.
– Ну, как знаешь, – Генка стал одеваться. – Костюм у нас с Витькой теперь есть, мы его тебе после карнавала вернем. Не волнуйся, завтра мы придем и тебя освободим. Где‑то к вечеру, когда у тебя воспаление легких как раз начнется. А пока нам пора домой.
– Да, – сказал Витька, – пойдем. Ужин скоро.
– Это подло, – возмутился Жмуркин.
– Мир подл и безжалостен, – заметил Витька. – Что тут поделаешь?
– Ладно, – сломался Жмуркин, – ладно. Обещаю. Я не подойду к вашей Ивановой. Она мне, кстати, не очень‑то и нравится. Доставайте меня отсюда!
Генка посмотрел на Витьку и сказал:
– Вообще‑то я этот… человеколюб.
– Я тоже, – добавил Витька.
И они вместе извлекли Жмуркина из бывшей стиральной машины.
– Вы не гуманисты, – сказал Жмуркин, – вы бараны.
Жмуркин оделся, собрался, пристегнул поводок к ошейнику Снежка, и они ушли.
– Вообще‑то он подал нам дельную мысль. – Генка поднял с пола стиральную машину. – Она и в самом деле тяжеловата… Четыре часа в ней не попрыгаешь. Надо сделать что‑то полегче.
– А давай корпус из картона вырежем, – предложил Витька.
– Точно! У тебя деньги есть?
– Двадцать рублей…
– Хватит! Бежим в строительный магазин!
Глава 4 Крепче стали
– Больше не бывает, – Витька измерил картонный срез линейкой. – Почти четыре миллиметра. Толще только фанера.
– Какой‑то он мягкий все‑таки. – Генка гнул краешек большого картонного листа. – На нем ничего не закрепишь…
– А что ты собираешься крепить?
– Целый набор чрезвычайно полезных на новогоднем балу вещей. Фотовспышку с батарейками, это чтобы слепить врагов и вносить панику в их ряды, микрокомпьютер, фару, устройство для…
– Лазерную пушку, – перебил Витька, – пулемет „Вулкан“…
Генка подумал и сказал, что ни лазерной пушке, ни пулемету „Вулкан“ на костюме не место.
– Я хотел взять с собой огнемет, – признался Генка. – Но подумал и решил, что это слишком опасно. К тому же внутреннее пространство в костюме будет весьма ограниченно, огнемет не влезет. Кроме микрокомпьютера, туда должно войти устройство для побеждания… победения… ну, короче, чтобы выиграть во втором конкурсе. И еще резервуар для стальных шариков от подшипника…
– Это‑то для чего?
– А вдруг за мной погонятся? Я шарики рассыплю, и они все упадут. Шарики – вещь незаменимая. Ну и еще надо много других полезных вещей разместить, я их подобрал…
Генка выставил на столик сумку и принялся выкладывать из нее напульсники, дюралевые трубки, стальные прутья, стальные тросики, фотовспышку, черный шахтный фонарь с батареей, плоскую коробочку в кожаном чехле…
– Что это? – Витька указал пальцем на коробочку.
– Я же говорил, микрокомпьютер. КПК. Карманный Персональный Компьютер. Чрезвычайно полезная штука, я ее взял на две недели у одного перца…
Генка достал из чехла небольшой плоский приборчик с экраном.
– Ну и зачем он? – спросил Витька.
– Первый конкурс будет интеллектуальный, – ответил Генка.
– Откуда ты знаешь?
– Агентурные данные. Директорского сына Димку помнишь? Ухо у него еще такое… Пришлось купить ему две шоколадки. А он в сценарий у отца на столе заглянул. Там сказано: первый конкурс – интеллектуальный. Мальчики играют в шахматы, девочки решают головоломку.
– И ты будешь с калькулятором в шахматы играть?
– Это же не калькулятор, балда. – Генка положил приборчик на верстак. – Тут мощная шахматная программа установлена. А эта палочка – стило.
Генка вытащил из бока компьютера тонкую палочку.
– Этой палочкой ты обозначаешь свой ход. Ну, в смысле, я обозначаю ход противника. А компьютер сам ходит. Тут несколько уровней сложности. Мы поставим на компьютере уровень гроссмейстера международного класса, так что вряд ли меня кто‑нибудь обыграет. Компьютер мы закрепим внутри корпуса, и я буду рукой делать ходы, а смотреть с помощью специальных очков с зеркальными стеклами.
– Нормально ты все придумал с шахматами, – похвалил Витька. – А второй конкурс?
– Второй конкурс силовой, так в сценарии написано. Для того чтобы победить, нужен крепкий корпус. Усилительное устройство весит много… Я, правда, еще не придумал, как его сделать, но то, что корпус должен быть достаточно крепкий…
– Это понятно. Но скажи, сифон‑то зачем нужен? – спросил Витька.
– Пригодится, – ответил Генка. – Мало ли кому засифонить придется? А вдруг случится пожар? Но ты прав, с сифоном пока можно погодить. Сейчас надо думать о корпусе. Пластик? Фанера? Трубу, что ли, пластиковую купить?…
Генка стал оглядывать гараж в поисках подходящего материала.
– Будем делать корпус из папье‑маше, – неожиданно предложил Витька.
– Из чего?
– Папье‑маше.
– Из бумаги, что ли?
– Я по телику передачу видел, – Витька разглядывал КПК, – там рассказывается, как делают шкатулки из папье‑маше. На самом деле папье‑маше гораздо крепче железа. Миллиметр папье‑маше в пять раз крепче миллиметра незакаленной стали. Так что папье‑маше – наш материал. И легкий, и крепкий, и дешевый.
– Газеты подойдут? – спросил Генка.
– Подойдут. Газеты, журналы, старые плакаты.
– Ладно. Тогда через час встречаемся с газетами на этом самом месте. Пароль старый: „У вас продается славянский шкаф?“
– Какой шкаф?
– Двустворчатый, – сказал Генка и выскочил на улицу.
Витька закрыл сарай и отправился домой. Никаких газет у него не было, поскольку в последнее время родители ничего не выписывали. Зато на антресолях хранилось множество старых „Роман‑газет“, которые никто давно не читал, а выкинуть было жалко и как‑то неудобно. Витька взял на балконе мешок из‑под картошки и забил его доверху пахнущими плесенью журналами.
Когда он привез мешок на санках к гаражу, Генки еще не было. Он появился через полчаса с двумя мешками объявлений про дешевую распродажу пластиковой посуды и огородного инвентаря. Кроме того, Генка принес оцинкованное ведро и мешок с крахмалом.
– Сварим клейстер, – сказал Генка, – дешевле обойдется.
– Я не знаю, как варить клейстер. – Витька понюхал принесенный крахмал. – Мои родители всегда клей в магазине покупали… И им обои приклеивали…
– Сразу видно, из какой ты семейки, – едко ответил Генка. – Мои всегда клей сами варили, по рабоче‑крестьянски. Это, между прочим, целое искусство – сварить клей, сначала приклеить старые газеты, а потом…
– Ген, переходи к делу, – оборвал Витька. – Твои лирические отступления несколько не к месту, времени у нас мало. Раньше ты болтать не любил.
Генка поморщился.
– Дай угадаю, – предложил Витька, – ты влюбился в Иванову и теперь хочешь говорить лишь стихами.
Генка почему‑то не разозлился.
– Ладно, вернемся к нашим баранам, – сказал он. – Пусть это папье‑маше крепче стали, это хорошо. Но нам особая крепость ни к чему. Главное, чтобы костюмы новогодний бал выдержали, а там пусть разваливаются на фиг. А чтобы получилось хорошее папье‑маше, нужен хороший клей. То бишь клейстер. Готовить его легко. Берем ведро воды.
Генка взял старое оцинкованное ведро, сходил за водой и, вернувшись, поставил ведро на буржуйку. Затем подбросил в печку несколько больших поленьев. Огонь сразу разгорелся и стал даже выпрыгивать из дверцы.
– Ждешь, пока закипит, – Генка принялся расшнуровывать мешок с крахмалом, – а когда закипит, надо насыпать в воду крахмал и размешать его, чтобы не было комков. Кстати, крахмал достался нам совершенно бесплатно – моя бабушка, опасаясь ядерной войны, запасла крахмала на сорок лет вперед. Правда, она собиралась не обои клеить, а кисели варить…
– И что ты ей сказал?
– Сказал, что крахмал теперь обменивают на сахар. Килограмм на килограмм. А сахар… Она все равно про сахар забудет. Так что все в порядке. Если мне не изменяет память, надо смешивать в пропорции пятьдесят на пятьдесят. Хотя… нам не нужен крепкий клей, пусть он будет жиденький. Лучше не пятьдесят на пятьдесят, а где‑то семьдесят на тридцать…
Генка положил еще дров в буржуйку.
– А пока закипает вода, надо запастись клочками бумаги. Газет притащил?
Витька кивнул на мешок.
– Тогда за работу. Рвешь бумагу на кусочки размером в пол‑ладони.
Генка и разорвал журнал на длинные полосы, а потом каждую полосу разорвал еще на несколько кусочков. Витька поплевал на ладони и тоже принялся за дело.
Рвать бумагу оказалось не так просто, как казалось. Уже через пять минут рванья у Витьки заболели пальцы и зачесалась кожа на ладонях. Он старался не подавать виду, а Генка не вытерпел и спросил:
– Может, лучше резать будем ножницами или кинжалом специальным, а?
– Резать нельзя, – ответил Витька, – нужно только рвать руками. Тогда получится хорошее папье‑маше. Я помню, как мы в детском саду из него груши делали. У меня нормальные груши никогда не получались…
Витька взял очередную пачку объявлений и разорвал их на мелкие кусочки.
– Вот если бы дневники рвать, – мечтательно произнес Генка. – С оценками за полугодие…
– Дневник любой порвет с удовольствием! Смотри, вода закипает!
Генка подбежал к ведру и сдвинул его чуть в сторону. Потом зачерпнул из мешка горсть крахмала и бросил в воду. Крахмал мгновенно растворился в кипятке. Генка добавил еще крахмала.
– Эту штуку надо постоянно помешивать, – сказал Генка. – Так что я буду мешать, а ты продолжай рвать бумагу.
Витька подышал на зудящие руки и опять стал рвать объявления и „Роман‑газеты“. Генка же варил клейкую бурду и напевал песенку о том, что „пять минут, пять минут, бой часов раздастся вскоре…“, а вместо припева говорил Витьке, что мозоли, как и шрамы, украшают настоящего мужика. Да и рванья осталось совсем немного.
Это „совсем немного“ растянулось почти на час. Витька разорвал последнее объявление и выбежал на улицу. Там он выбрал сугроб побольше и сунул в него горящие руки.
Полегчало.
– Зря ты в этот сугроб сунулся, – выглянул в дверь Генка, – над этим сугробом Снежок всегда лапу задирает.
Но Витька не обратил внимания на замечания друга. Он подождал, пока кончики пальцев защипало от холода, и лишь после этого вернулся в гараж.
Генка закончил варить клейстер, снял ведро с печки и теперь проверял клейкость получившегося раствора, опуская в него бумажные лоскутки и прилепляя их к стене.
– Пришел? – спросил Генка. – Вот и отлично. Пора приступать к основной части плана „Зловещие Роботы Мести“. Пора клеить ласты… Тьфу, пора клеить корпус. Первым делом надо задать форму.
Генка взял кусок ватмана, обернул вокруг себя так, чтобы можно было относительно свободно двигать внутри одной рукой.
– Зафиксируем скрепками…
Генка соединил концы ватмана и снял его через голову. Получился бумажный цилиндр диаметром сантиметров в шестьдесят.
– Теперь будем оклеивать. Ты, Вить, садись с той стороны, а я с этой устроюсь.
– Главное, клеить ровным слоем, – Витька обмакнул бумажку в ведро с беловатой клейкой жидкостью и прилепил ее к ватману.
Генка обмакнул свою бумажку в клей и тоже пристроил ее к бумажному цилиндру.
Клеить оказалось еще тяжелее, чем рвать. Бумажки постоянно липли к пальцам и отклеиваться не хотели. Очень скоро и Генка, и Витька оказались покрыты целым ворохом бумажных обрывков, которые белели повсюду: на одежде, на руках и даже в волосах. Но зато на согнутом листе ватмана образовался небольшой слой папье‑маше.
– Все, – Генка заглянул в ведро, – клей кончился. Идем по домам. Завтра продолжим.
Витька выдохнул, стер со лба клей и бумагу и стал собираться домой.
– Знаешь, Витька, – Генка задумался, – теперь я уже никого не поздравлю с Новым годом.
– Почему?
– Потому что я никогда не смогу приклеить ни одной марки.
Глава 5 Железная рука
Весь следующий день, то есть все время после окончания уроков, Генка и Витька продолжали клеить корпус. Они предусмотрительно оделись в рабочие комбинезоны и на руки натянули смоченные водой резиновые перчатки – чтобы бумага не приставала. К вечеру корпус костюма набрал достаточную толщину. Генка как следует натопил печку, потушил огонь и поставил корпус сушиться.
– Если папье‑маше на самом деле такое крепкое, как ты говорил, то к завтрашнему дню корпус будет готов.
Ребята разошлись по домам, а на следующий день сразу после математики двинули по костюмостроительным делам. Генка отправился во Дворец творчества юных за, как он сказал, „одной центровой штуковиной“, а Витька заглянул в строительный магазин, где купил хозяйственной фольги и пузырек жидких гвоздей.[83] Встретились друзья уже в гараже.
Витька поднял с пола цилиндр из папье‑маше и попытался сжать его. Не получилось. Корпус затвердел, будто был изготовлен из дерева.
– Туловище готово, – сказал Витька.
– Это не туловище, а все‑таки корпус. – Генка постучал пальцем по цилиндру. – Крепко получилось. Осталось приделать голову. То есть шлем.
– Сначала надо установить внутрь все твои приборчики и примочки, – напомнил Витька, – а потом голову прикреплять.
– Точно, – согласился Генка. – Голову приделаем в последнюю очередь. А сначала надо все обклеить фольгой, чтобы блестело. Ты строительную фольгу купил, она мяться не будет?
– Строительную. – Витька предъявил рулон. – Гвозди тоже хорошие.
– Открывай гвозди. – Генка стал раскручивать фольгу.
Витька приладил к пузырьку специальную насадку, и они начали обряжать корпус в блестящую одежду. Это было несложно: Витька выдавливал на корпус густые капли клея, а Генка прикладывал к ним фольгу и крепко прижимал. Скоро корпус и в самом деле стал похож на туловище робота, причем даже не робота из старых советских фильмов, а робота из полновесных голливудских шедевров.
Когда корпус был покрыт в три слоя строительной фольгой, Генка для вящего упрочения проклепал его специальным профессиональным степлером, который он арендовал в кружке „Мастер на все руки“. Затем оглядел свою работу и сказал:
– Может, мне в кино пойти работать? Художником‑постановщиком. Буду из картона космические корабли строить…
– Школу сначала закончи. Тоже мне, второй Жмуркин выискался!
– Что‑то он к нам давно не заходил…
– Сплюнь! – Витька быстро сплюнул через левое плечо и постучал по столу.
– Плюй не плюй, а если суждено Жмуркину зайти, то он обязательно заявится.
Генка подхватил с пола ножовку и быстро выпилил в правой стороне корпуса полукруглую выемку для руки. Примерил. Выемка получилась что надо.
– Готово. – Генка повернулся к Витьке.
– Мне кажется, однорукий робот – это все‑таки несколько не то… – Витька обошел вокруг Генки. – Как‑то… Как‑то не так…
– Однорукий робот – то, что надо, – поставил точку Генка. – Это оригинально. К тому же одна рука все равно должна быть свободна. Первый конкурс – шахматный, с него и начнем.
И Генка принялся плоскогубцами сворачивать из толстой алюминиевой проволоки крепление для КПК.
– На полку для мыла похоже, – оценил его работу Витька.
– Главное не форма, – Генка выволок из‑под верстака дрель и проделал в корпусе две дырки, – главное – содержание.
После чего подобрал по размеру дырок два болта с гайками и закрепил держатель компьютера.
– Нормально. – Генка проделал все операции в обратном порядке. – Закрепим потом, когда все будет готово. А теперь приготовимся ко второму конкурсу.
– В прошлом году по канатам ползали, – напомнил Витька. – Как в таком костюме по канату лезть?
– В этом году второй конкурс – армрестлинг, – сказал Генка. – Мне Димка рассказал. Сегодня на литературе я придумал мускульный усилитель.
– Зачем тебе мускульный усилитель? – спросил Витька. – Ты и так сильный.
– А вдруг мне в противники Братчанин попадется? Он вон какая дубина здоровая, мне его ни в жизнь не положить! А с усилителем я его только так растяну.
Витька не нашел ответа, так как мускульный усилитель он представлял себе весьма смутно.
– Давай проверим, у кого руки сильнее, – предложил Генка, – сразу все поймешь.
Витька пожал плечами. Он особыми умениями в этой области не отличался. Они вытащили в центр гаража небольшой столик и устроились на табуретках по разные стороны. Поставили руки на локти…
– Начали! – скомандовал Генка.
Он был сильнее и легко уложил Витькину руку.
– Но в армрестлинге главное не сила, – сказал Генка. – Здесь важна техника. Вот смотри.
И Генка разогнул руку в локте.
– Попробуй теперь со мной побороться.
Витька взялся за руку Генки и без труда его победил.
– Ты оказался сильнее, потому что у меня был слишком большой угол между плечом и предплечьем. Чем меньше угол, тем легче победить. Грамотный борец в первую же секунду подтягивает предплечье к себе и побеждает. Значит…
– Ты придумал механизм, как притянуть к себе предплечье, – угадал Витька.
– Точно. Сначала я хотел такую штукенцию устроить. Резиновую перчатку, конденсатор от телевизора. Мы с противником сходимся в поединке, я щелкаю переключателем. Соперника долбает током, и он отпустит мою ладонь. И ему засчитывают поражение. Таков был мой первоначальный план. Но потом я передумал. Конденсатор легко обнаружить. А мое устройство нет. Принцип его чрезвычайно прост, смотри, я нарисую.
Генка принялся чертить на бумажке схему. Растянутая пружина, тросик, два стальных прута, четыре тяжелоатлетических напульсника. Закончив чертеж, Генка принялся объяснять:
– Один прут прикрепляем к предплечью с помощью двух напульсников и скотча. К напульснику, который располагается на запястье, крепим тросик. Тросик тонкий, его можно привязать прямо к ремешку. Второй напульсник располагается рядом с локтем. В него вставляем кольцо, причем надо не забыть зафиксировать его на железном пруте. Когда кольцо закреплено, пропускаем в него тросик. С плечом проделываем то же самое – закрепляем прут напульсниками и скотчем, на верхнем закрепляем кольцо, в него тоже пропускаем тросик.
– Ясно, – сказал Витька. – Если потянуть за тросик, то рука согнется.
– Угу. – Генка отложил ручку. – И семьдесят процентов успеха у нас в кармане. Как видишь, материалы все простые и доступные, я их уже отыскал…
– А как ты этот тросик натягивать собираешься? На кулак наматывать? Пока ты будешь возиться, Братчанин тебя десять раз положит!
Генка ничего не ответил. Он достал из ящика гаечные ключи, подошел к мопеду и сдернул брезент.
– Чего только не сделаешь, чтобы стать Королем бала, – и Генка стал отвинчивать задний левый амортизатор.[84]
Мопед Генка всегда содержал в отличном состоянии, и снять амортизатор не составило никакого труда. Он зажал агрегат в тиски и освободил пружину. Попробовал ее растянуть, но ничего не получилось.
– В прошлый раз домкратом[85] растягивали, – напомнил Витька.
– И сейчас придется. – Генка достал из рюкзака перепачканный маслом маленький домкрат. – Захватил из мотокружка. На время взял, у меня там старые знакомые…
– Что может быть лучше старых, испытанных знакомых, – ухмыльнулся Витька.
– Кстати, об испытаниях. – Генка похлопал ладонью по домкрату и посмотрел на Витьку.
– А чего я? – сразу насторожился Витька.
Генка привел домкрат в исходное положение, затем закрепил в нем пружину. Получилось ловко – нижняя и верхняя пружины ровно вошли в лапки домкрата, будто для этого и предназначались. А чтобы пружина не выскочила, Генка примотал ее к домкрату шпагатом. Затем Генка установил агрегат на верстаке и, двигая рычагом домкрата, стал растягивать пружину. Витька глядел на все это с опаской и прикидывал, в какую сторону полетит пружина, если лопнет.
Но пружина не лопнула. Она растянулась на треть, после чего Генка закрепил рычаг домкрата.
– Отлично! – он полюбовался получившимся устройством. – Теперь надо измерить тягу.
Генка зажал подошву домкрата в тиски, накинул на его верхнюю лапку петлю из шпагата.
– Держи. – Генка сунул другой конец шпагата Витьке. – Только не на ладонь наматывай, а на локоть.
– Может, сразу на шею? – спросил Витька.
– На шею в другой раз, пока крути на локоть. Если что, я зайду к твоим родителям…
Витька плюнул и намотал конец шпагата на локоть.
– Отойди подальше, чтобы шпагат распрямился, – велел Генка.
Витька отошел к дверям гаража.
– Буду считать до пяти, – сказал Генка и положил палец на спусковую собачку. – Раз, два, три…
На счет три Генка без всякого предупреждения нажал на спуск. Пружина сжалась, шпагат дернул Витьку за руку, Витька потерял равновесие и свалился на пол.
– Мумиозно! – восхитился Генка. – Она работает даже лучше, чем я думал!
– Идиотина! – Витька поднялся на ноги. – Ты мне чуть руку не оторвал…
– Рука в жизни не главное, – ответил Генка, – главное, что мое изобретение работает. Осталось собрать все остальное.
Генка уселся за стол, вывалил на него из ранца набор для изготовления мускульного усилителя – все то, что он недавно изобразил на бумажке: напульсники, два блестящих стальных прута сантиметров по тридцать пять каждый, скотч и полированные стальные кольца неизвестного происхождения. За полчаса Генка согласно чертежу соорудил у себя на правой руке конструкцию.
– Немного неудобно, – Генка согнул руку в локте, – ограничивает движения. Но это мелочи. Кстати, если такой рукой треснуть – что хочешь сломать можно.
Генка размахнулся и обрушил руку на спинку стула.
Спинка переломилась.
– Нормально… – протянул Витька. – Рука просто железная…
Генка важно промолчал, потом шарахнул еще раз по стулу и окончательно его доломал.
– Если нет рукам покоя, значит, что‑то с головою, – заметил Витька.
Генка не ответил. Удовлетворившись расправой над стулом, он разрезал скотч, снял с себя пруты и подул на руку.
– Ты же сам говорил, что искусство требует жертв, – подколол Витька.
– Надо закрепить усилитель внутри корпуса, – Генка пропустил замечание друга мимо ушей, снова вооружился дрелью и стал сверлить в корпусе дырки в два ряда.
– Давай и я чего‑нибудь сделаю, – предложил Витька.
– Поищи болтики с гайками. Нужно восемь пар, а потом нарежь из жести четыре полоски. По два сантиметра шириной. Давай, работай, это как раз тебе по силам.
Витька вытряхнул на стол банку со всевозможными болтиками, гайками и шайбами. Быстро подобрав восемь пар, Витька отыскал старую банку из‑под томатной пасты и нарезал из нее полосок, как и велел Генка.
Пока Витька резал жесть, Генка примерял домкрат с пружиной к корпусу. Сначала он хотел его установить перед собой, чтобы до собачки домкрата было легко дотянуться левой рукой. Но такое расположение оказалось не очень удачным – пришлось бы конструировать целую систему специальных блоков, чтобы передать тянущее усилие от пружины к предплечью. Поэтому, прикинув как следует, Генка решил закрепить домкрат за спиной, чтобы тросик проходил как раз по плечу. Он зашпатлевал старые дырки и просверлил новые. Теперь дотянуться рукой до собачки было сложнее, но зато не пришлось устраивать перетяжки.
Генка в очередной раз высверлил в задней части корпуса четыре пары отверстий и стал их осторожно обрабатывать маленьким рашпилем.
Витька взял дрель и попробовал просверлить дырки в жестяных полосках. Не получилось.
– Я тебе уже говорил, что дрелью железо не просверлить, оборотов мало. Пробивай гвоздем, – посоветовал Генка.
Витька взял толстый кровельный гвоздь и пробил дырки в полосках. Генка осмотрел его работу и остался доволен. Он согнул полоски в хомуты и с их помощью притянул болтами к задней внутренней части корпуса взведенный домкрат с пружиной. Попробовал раскачать домкрат. Устройство держалось крепко.
– Ну, все. – Генка вздохнул. – Самое сложное позади. Теперь осталось закрепить внутри всякую мелочь…
– А третий конкурс? – спросил Витька. – Что ты припас для третьего этапа?
– Третьим конкурсом займемся после головы. А головой займемся завтра на свежую голову.
