Полагаем, что такое толкование было бы неверным, поскольку намерение законодателя четко видно и заключается в том, чтобы исключить из сферы действия антимонопольного закона любые объекты интеллектуальной собственности. Отсутствие среди этих объектов коммерческого обозначения следует признать недостатком законодательной техники.
49. Часть 10 комментируемой статьи устанавливает правило о том, что соглашения о совместной деятельности, которые были заключены с предварительного согласия антимонопольного органа, не могут быть признаны запрещенными в соответствии с требованиями комментируемой статьи.
Закон о защите конкуренции не раскрывает понятия соглашения о совместной деятельности. Полагаем, что, исходя из принципа единства российской системы права, из которого следует необходимость наделения одних и тех же понятий одинаковым содержанием, соглашением о совместной деятельности можно считать договор простого товарищества, предусмотренный гл. 55 ГК РФ.
Сказанное подтверждается также и тем обстоятельством, что соглашениям о совместной деятельности в основном посвящена гл. 7 Закона о защите конкуренции, которая регулирует вопросы контроля за экономической концентрацией. Полагаем, что договор простого товарищества отвечает понятию экономической концентрации, поскольку в результате его заключения различные субъекты формируют некую общность, которая в определенном смысле выступает в хозяйственном обороте как один субъект.
Статья 11.1. Запрет на согласованные действия хозяйствующих субъектов, ограничивающие конкуренцию
Комментарий к статье 11.1
1. Статья 11.1 Закона о защите конкуренции устанавливает конкретные виды запрещенных согласованных действий. Статья 11.1 Закона, появившаяся с принятием третьего антимонопольного пакета, впервые четко отграничила согласованные действия от соглашений, в которых между участниками антиконкурентного поведения существует более определенная связь, опосредованная договоренностью. Используя квалифицирующие признаки согласованных действий, установленные ст. 8 Закона о защите конкуренции, антимонопольные органы на основании ст. 11.1 имеют возможность влиять на монополистическую деятельность, дающую ее участникам неконкурентные преимущества, в ситуациях, когда уровень координации такой деятельности не достиг степени формализованного соглашения.
Комментируемая статья закрепляет принцип, в соответствии с которым общественную опасность, за исключением случаев, поименованных в ч. 2 ст. 11.1 Закона, представляют согласованные действия хозяйствующих субъектов - конкурентов. Это значит, что при применении данной статьи необходимо определить товарный рынок и прийти к выводу, что участники согласованных действий действуют на товарном рынке в качестве конкурентов.
Поэтому не могут быть квалифицированы как согласованные действия по ст. 11.1 Закона о защите конкуренции действия лиц, действующих на одном товарном рынке, но не в качестве конкурентов, а, например, как продавец и покупатель.
Так, например, Первый апелляционный арбитражный суд, признавая незаконным решение антимонопольного органа, принятое в отношении банка и страховых компаний, в своем Постановлении от 3 декабря 2012 г. по делу N А79-4242/2012 указал, в частности, что договоры коллективного страхования, заключенные между банком и страховыми компаниями, являются "вертикальными" соглашениями. Таким образом, с точки зрения антимонопольного законодательства кредитная и страховая организации не являются конкурентами, к соглашениям данных хозяйствующих субъектов невозможно применение ч. 1 ст. 11 Закона о защите конкуренции, а их согласованные действия не могут быть квалифицированы в качестве нарушения ст. 11.1 данного Закона.
Также не подпадают под действие данной статьи согласованные действия хозяйствующих субъектов, которые осуществляют свою деятельность на разных товарных рынках. Так, например, не могут признаваться противоправными согласованные действия производителей одинаковой продукции, один из которых реализует ее исключительно в РФ, а другой экспортирует за границу, представляющую собой отдельный товарный рынок.
С точки зрения субъектного состава для определения действий в качестве согласованных достаточно, чтобы в них участвовали хотя бы два конкурента. При этом законодатель в ч. ч. 5 и 6 ст. 11.1 Закона установил еще два исключения из сферы действия запрета на согласованные действия. В соответствии с ч. 5 из-под действия ст. 11.1 выведены действия лиц, доля которых на товарном рынке не превышает 20% и при этом доля каждого из которых на товарном рынке не превышает 8%. Тем самым совершенно обоснованно признается, что поведение мелких участников товарных рынков не является общественно опасным и не способно негативно повлиять на товарные рынки <1>.
--------------------------------
<1> См., напр.: решение АС Псковской области от 15 декабря 2014 г. N А52-3026/2014, которым арбитражный суд признал недействительным решение антимонопольного органа. При этом одним из оснований его недействительности было указано, что из проведенного анализа конкуренции на соответствующем товарном рынке следует, что совокупная доля хозяйствующих субъектов, обвиненных в совершении согласованных действий, не превышала 20%.
Кроме того, ч. 6 данной статьи последовательно проводит закрепленный в Законе о защите конкуренции принцип о том, что действия хозяйствующих субъектов, входящих в одну группу лиц, рассматриваются как действия единого субъекта. По своей природе они должны координироваться в рамках своей группы, а потому не могут быть квалифицированы как согласованные действия хозяйствующих субъектов, тем более конкурентов.
2. Действия хозяйствующих субъектов - конкурентов, подпадающие под признаки ст. 8 Закона о защите конкуренции, являются противоправными, только если они влекут наступление антиконкурентных последствий. Наступление последствий, к которым приводят согласованные действия, является квалифицирующим признаком, который подлежит доказыванию при установлении антимонопольного правонарушения. При этом в ныне действующей редакции Закона ранее действовавшая широкая формула "приводят или могут привести к" сужена до "приводят к". Такое изменение, помимо прочего, является дополнительным разграничительным признаком для дифференциации антиконкурентных соглашений (ст. 11 Закона о защите конкуренции) от антиконкурентных согласованных действий. На это, в частности, указано в Постановлении 9 ААС от 29 мая 2015 г. по делу N А40-117274/14.
Так, отказывая в признании решения антимонопольного органа незаконным, суд указал, что отличительной особенностью согласованных действий, запрет на которые установлен ст. 11.1 Закона о защите конкуренции, является лишь реальное наступление негативных последствий, указанных в подп. 1 - 5 ч. 1 названной статьи Закона. Соответственно, разграничение антиконкурентных составов возлагает на антимонопольный орган различный объем публично-правовых обязанностей по доказыванию их последствий: необходимость подтверждения таких последствий в случае квалификации антиконкурентного поведения в качестве согласованных действий, с одной стороны, и наличие угрозы их наступления - при квалификации поведения на основании ч. 1 ст. 11 Закона о защите конкуренции (заключении соглашения), с другой стороны.
Конкретные негативные последствия, образующие состав антимонопольного нарушения, перечислены в ч. 1 данной статьи. Их состав содержит классические для антимонопольного регулирования формы отрицательного влияния согласованных действий на товарные рынки. Каждое из указанных в ст. 11.1 Закона последствий является самостоятельным составом правонарушения. Для правильного применения этих положений надо понимать, что все перечисленные последствия должны иметь доказанную причинно-следственную связь с согласованными действиями.
Перечень последствий указан в ч. 1 ст. 11.1 Закона о защите конкуренции как исчерпывающий. В то же время ч. 3 ст. 11.1, устанавливающая возможность квалификации в качестве антиконкурентных иных согласованных действий, делает общую конструкцию с точки зрения конкретных составов нарушения неограниченной - любые согласованные действия, имеющие последствия, которые можно определить как ограничение конкуренции, являются антимонопольным нарушением. При этом признаки ограничения конкуренции указаны в п. 17 ст. 4 Закона о защите конкуренции.
3. Отдельные правила установлены для оптовых и (или) розничных рынков электрической энергии (мощности). Для хозяйствующих субъектов, являющихся участниками оптового и (или) розничных рынков электрической энергии (мощности), организаций коммерческой инфраструктуры, организаций технологической инфраструктуры и сетевых организаций, действующих на этих рынках, установлен запрет на согласованные действия, если такие согласованные действия приводят к манипулированию ценами на оптовом и (или) розничных рынках электрической энергии (мощности). В этих случаях правило о том, что участниками таких согласованных действий должны быть организации-конкуренты, не применяется.
В связи с важностью такой специфической отрасли, как электроэнергетика, законодатель признает, что на данном рынке общественную опасность представляют не только поведение конкурентов, но и согласованные действия лиц, конкурентами не являющихся, которые приводят к манипулированию ценами. Поэтому правила о согласованных действиях в этой сфере должны применяться с учетом указанных в ч. 2 ст. 11.1 Закона о защите конкуренции особенностей.
4. В ч. 4 ст. 11.1 Закона о защите конкуренции закреплено правило, в соответствии с которым хозяйствующий субъект, которому предъявлены претензии о совершении им противоправных согласованных действий, вправе представить доказательства того, что осуществленные им согласованные действия могут быть признаны допустимыми в соответствии с ч. 1 ст. 13 Закона о защите конкуренции.
Эта возможность существует в случаях, если такими действиями не создается возможность для отдельных лиц устранить конкуренцию на соответствующем товарном рынке, не налагаются на их участников или третьих лиц ограничения, не соответствующие достижению целей таких согласованных действий. При этом обязательным условием применения ст. 13 Закона о защите конкуренции является то, что результатом согласованных действий является или может являться: либо 1) совершенствование производства, реализации товаров, или стимулирование технического, экономического прогресса, или повышение конкурентоспособности товаров российского производства на мировом товарном рынке, либо 2) получение покупателями преимуществ (выгод), соразмерных преимуществам (выгодам), полученным хозяйствующими субъектами в результате действий (бездействия), соглашений и согласованных действий, сделок.
Статья 12. Допустимость соглашений
Комментарий к статье 12
1. Комментируемой статьей установлены специальные критерии допустимости "вертикальных" соглашений, наличие которых влечет нераспространение как специальных антимонопольных запретов, установленных для такого рода соглашений в ч. 2 ст. 11 Закона о защите конкуренции, так и общих запретов для "вертикальных" антиконкурентных соглашений, предусмотренных в ч. 4 ст. 11 Закона о защите конкуренции. Важно отметить, что "вертикальные" соглашения могут быть признаны допустимыми не только согласно критериям, установленным в комментируемой статье, но и на основании общих условий допустимости, предусмотренных в ст. 13 Закона о защите конкуренции, а также специальных исключений, утвержденных Правительством РФ <1>.
--------------------------------
<1> См.: Общие исключения для "вертикальных" соглашений.
Положения комментируемой статьи не распространяются на "вертикальные" соглашения между финансовыми организациями. Критерии допустимости соглашений между финансовыми организациями регулируются специальными правилами <1>.
--------------------------------
<1> См., напр.: Общие исключения для соглашений между кредитными и страховыми организациями.
3. Согласно ч. 1 комментируемой статьи в качестве допустимых "вертикальных" соглашений в письменной форме Законом о защите конкуренции определены договоры коммерческой концессии.
В соответствии со ст. 1027 ГК РФ по договору коммерческой концессии одна сторона (правообладатель) обязуется предоставить другой стороне (пользователю) за вознаграждение на срок или без указания срока право использовать в предпринимательской деятельности пользователя комплекс принадлежащих правообладателю исключительных прав, включающий право на товарный знак, знак обслуживания, а также права на другие предусмотренные договором объекты исключительных прав, в частности на коммерческое обозначение, секрет производства (ноу-хау).
Договор коммерческой концессии может предусматривать использование комплекса исключительных прав, деловой репутации и коммерческого опыта правообладателя в определенном объеме (в частности, с установлением минимального и (или) максимального объема использования), с указанием или без указания территории использования применительно к определенной сфере предпринимательской деятельности (продаже товаров, полученных от правообладателя или произведенных пользователем, осуществлению иной торговой деятельности, выполнению работ, оказанию услуг).
При этом ч. 1 ст. 1033 ГК РФ прямо установлена возможность включения в договор ограничительных условий для правообладателя и пользователя, в том числе:
- обязательство правообладателя не предоставлять другим лицам аналогичные комплексы исключительных прав для их использования на закрепленной за пользователем территории либо воздерживаться от собственной аналогичной деятельности на этой территории;
- обязательство пользователя не конкурировать с правообладателем на территории, на которую распространяется действие договора коммерческой концессии в отношении предпринимательской деятельности, осуществляемой пользователем с использованием принадлежащих правообладателю исключительных прав;
- отказ пользователя от получения по договорам коммерческой концессии аналогичных прав у конкурентов (потенциальных конкурентов) правообладателя;
- обязательство пользователя реализовывать, в том числе перепродавать, произведенные и (или) закупленные товары, выполнять работы или оказывать услуги с использованием принадлежащих правообладателю исключительных прав по установленным правообладателем ценам, а равно обязательство пользователя не осуществлять реализацию аналогичных товаров, выполнение аналогичных работ или оказание аналогичных услуг с использованием товарных знаков или коммерческих обозначений других правообладателей.
4. Правовая природа отношений, возникающих из договора коммерческой концессии, в том числе подразумевающей передачу правообладателем определенного объема исключительных прав своему контрагенту в пользование, указывает на возможность установления соответствующих ограничений для сторон, влияющих на самостоятельность действий на определенном товарном рынке.
Вместе с тем для договоров коммерческой концессии, установление ограничительных условий в которых прямо предусмотрено ГК РФ, положением ч. 3 ст. 1033 ГК РФ введено правило, согласно которому ограничительные условия, влекущие негативные для конкуренции последствия при их противоречии антимонопольному законодательству, могут быть исключены в судебном порядке по требованию заинтересованного лица или антимонопольного органа.
Подобная коллизия норм Закона о защите конкуренции и ГК РФ подлежит устранению путем детализации случаев допустимости договоров коммерческой концессии с выделением критериев, по которым положения подобных договоров могут быть признаны противоречащими антимонопольным требованиям по аналогии с лучшими мировыми практиками <1>.
--------------------------------
<1>См., напр.: European Commission Notice "Guidelines on Vertical Restraints", 2010.
Это возможно лишь в том случае, когда договор коммерческой концессии не имеет или теряет статус "вертикального" соглашения, так как, будучи "вертикальным", он автоматически подпадает под исключение ч. 1 ст. 12 Закона о защите конкуренции и всегда признается допустимым (не противоречащим антимонопольному законодательству). Представляется, что наиболее очевидный случай, когда договор коммерческой концессии не будет "вертикальным" соглашением, - это заключение такого договора между двумя конкурентами-производителями. Например, один производитель (производитель А) предоставляет другому производителю аналогичного товара (производитель Б) право использовать комплекс принадлежащих производителю А исключительных прав в отношении товара. Каждый из производителей А и Б самостоятельно производят товар и одновременно конкурируют на рынке такого товара. В этой ситуации договор коммерческой концессии между производителями А и Б не будет "вертикальным", поскольку данные производители являются прямыми конкурентами и договоренности между ними должны оцениваться через призму ч. ч. 1 и 4 ст. 11 Закона о защите конкуренции.
5. Необходимо отметить, что "вертикальные" соглашения признаются допустимыми согласно ч. 1 ст. 12 Закона о защите конкуренции только в том случае, если они соответствуют признакам договора коммерческой концессии и требованиям к нему, установленным в гл. 54 ГК РФ <1>. Так, обязательным условием договора коммерческой концессии является передача в составе комплекса исключительных прав права на товарный знак или знак обслуживания, что обусловливает необходимость государственной регистрации договора в федеральном органе исполнительной власти по интеллектуальной собственности <2>. Таким образом, для оценки "вертикальных" соглашений на соответствие требованиям договора коммерческой концессии важное значение имеет как содержание данных соглашений, так и их форма.
--------------------------------
<1> Данное требование прямо закреплено в Разъяснении Президиума ФАС России "Вертикальные" соглашения, в том числе "дилерские" соглашения", утвержденном протоколом Президиума ФАС России от 17 февраля 2016 г. N 3.
<2>Определение ВС РФ от 26 августа 2015 г. N 304-ЭС15-5828 по делу N А45-13334/2014.
С точки зрения содержания в практике ФАС встречается позиция, согласно которой предоставление прав на использование товарных знаков в ограниченном объеме и для ограниченных целей свидетельствует об отсутствии отношений коммерческой концессии, так как ГК РФ при описании предмета договора коммерческой концессии не предусматривает таких ограничений <1>. В судебной практике рассматриваемый вопрос содержания детально не анализировался. При этом встречаются отдельные решения, которые можно интерпретировать таким образом, что суды приходят к выводу о допустимости соглашений согласно Закону о защите конкуренции, если такие соглашения хоть и не являются в чистом виде договорами коммерческой концессии, но содержат в себе признаки коммерческой концессии <2>. Однако данные решения сформулированы крайне нечетко, из них непонятно, каким образом и в каком объеме суды применили положения комментируемой статьи, поэтому навряд ли можно в полной мере руководствоваться ими на практике.
--------------------------------
<1> Решение по делу в отношении ООО "Форд Соллерс Холдинг" от 25 декабря 2015 г. N 1-11-38/00-05-15 // http://solutions.fas.gov.ru/ca/upravlenie-kontrolya-promyshlennosti/05-12496-16.
<2> Постановления ВС РФ от 17 ноября 2014 г. N 304-АД14-55 по делу N А45-4580/2013, ФАС ЗСО от 19 марта 2014 г. по делу N А45-4580/2013, Седьмого апелляционного арбитражного суда от 28 октября 2013 г. по делу N А45-4580/2013.
Что касается формы, то предоставление по договору коммерческой концессии исключительных прав подлежит государственной регистрации (ч. 2 ст. 1028 ГК РФ). Отсутствие такой регистрации может быть основанием для неприменения критериев допустимости ч. 1 ст. 12 Закона о защите конкуренции. Так, ФАС России в рамках рассмотрения конкретных дел направляет запросы в Роспатент с целью проверки факта регистрации и при отсутствии подтверждения таких фактов со стороны Роспатента принимает решения о неприменении критериев допустимости ч. 1 ст. 12 Закона о защите конкуренции <1>.
--------------------------------
<1> Постановления Девятого апелляционного арбитражного суда от 24 июля 2015 г. N 09АП-20102/2015 по делу N А40-198265/14, АС МО от 3 ноября 2015 г. N Ф05-15287/2015 по делу N А40-198265/14.
6. Согласно ч. 2 комментируемой статьи "вертикальные" соглашения между хозяйствующими субъектами признаются допустимыми (за исключением "вертикальных" соглашений между финансовыми организациями), если доля каждого из субъектов на товарном рынке товара, являющегося предметом "вертикального" соглашения, не превышает 20%.
Определение географических, продуктовых границ товарного рынка, расчет долей хозяйствующих субъектов на товарном рынке осуществляются в соответствии с Порядком анализа товарных рынков.
В частности, п. 10.4 Порядка анализа товарных рынков предусмотрены особенности проведения анализа в отношении "вертикальных" соглашений, содержащих признаки нарушения ч. 2 ст. 11 Закона о защите конкуренции.
Анализ рынка в таких случаях включает в себя:
- определение временного интервала исследования товарного рынка;
- определение продуктовых границ товарного рынка;
- определение географических границ товарного рынка;
- определение состава хозяйствующих субъектов - участников "вертикального" соглашения (в котором усматриваются признаки нарушения антимонопольного законодательства), действующих на товарном рынке в качестве продавцов и покупателей;
- расчет объема товарного рынка и долей хозяйствующих субъектов на рынке.
Необходимо учитывать, что товар может обращаться на одной и той же территории на разных товарных рынках. В частности, товар может обращаться на оптовых рынках, на которых продаются партии товара преимущественно для целей последующей перепродажи или профессионального использования, и на розничных рынках, на которых осуществляется продажа единичного количества товара преимущественно для личного использования (п. 3.3 Порядка анализа товарных рынков).
Таким образом, для определения допустимости "вертикального" соглашения в соответствии с ч. 2 ст. 12 Закона о защите конкуренции доли сторон такого соглашения следует определять в отношении товара, являющегося предметом "вертикального" соглашения, на каждом из рынков, на которых обращается такой товар, приобретаемый по "вертикальному" соглашению.
Аналогичный вывод содержится в Разъяснении Президиума ФАС России, в котором в том числе отмечается необходимость определения доли сторон такого соглашения в отношении товара, являющегося предметом "вертикального" соглашения, на каждом из рынков, на которых осуществляются реализация, приобретение и перепродажа такого товара сторонами данного соглашения <1>.
--------------------------------
<1>Разъяснение Президиума ФАС России "Вертикальные" соглашения, в том числе "дилерские" соглашения", утвержденные протоколом Президиума ФАС России от 17 февраля 2016 г. N 3.
Таким образом, доли сторон "вертикального" соглашения должны быть определены на четырех рынках, если, конечно, такие рынки являются обособленными и стороны присутствуют на них: 1) рынок, на котором продавец покупает товар, являющийся предметом "вертикального" соглашения; 2) рынок, на котором продавец продает этот товар; 3) рынок, на котором покупатель приобретает данный товар, и 4) рынок, на котором покупатель перепродает этот товар.
Президиум ФАС России еще в 2012 г. сформировал подход к анализу соответствующего рынка (рынков) для целей определения допустимости "вертикальных" соглашений, который заключается в том, что необходимость определения доли продавца и (или) покупателя существует только на том товарном рынке, на котором осуществляется введение в оборот товара, являющегося предметом соглашения <1>.
--------------------------------
<1> Решение Президиума ФАС России от 30 марта 2012 г. N 6-10/3.
Следовательно, если доля хотя бы одной из сторон "вертикального" соглашения на товарном рынке товара, который составляет его предмет и в отношении оборота которого сторонами установлены ограничения, превышает 20%, то такое "вертикальное" соглашение не может быть признано допустимым по смыслу ч. 2 ст. 12 Закона о защите конкуренции.
Данный вывод также подтверждается правоприменительной практикой <1>.
--------------------------------
<1> См., напр.: Постановления АС МО от 8 июля 2015 г. N Ф05-8183/2015 по делу N А40-181711/13, Президиума ВАС РФ от 29 ноября 2011 г. N 6577/11.
Также в Порядке отмечается, что если соглашение хозяйствующих субъектов, в котором усматриваются признаки нарушения антимонопольного законодательства, заключено в связи с продажей нескольких товаров на разных товарных рынках, то такие товарные рынки следует анализировать обособленно.
Так, например, "вертикальное" соглашение может быть заключено между производителем автомобилей и запасных частей/расходных материалов и его дистрибьютором и содержать ограничение по цене перепродажи нескольких товаров, входящих в предмет соглашения. Для целей допустимости такого соглашения, а именно условия о цене перепродажи, необходимо определить доли производителя и дистрибьютора на каждом из рынков, которые затронуты соглашением.
Суммируя вышеизложенное, можно сказать, что Законом о защите конкуренции установлен обязательный критерий de minimis для "вертикальных" соглашений, который означает возможность применения антимонопольных требований к "вертикальным" соглашениям только в том случае, если доля продавца или покупателя на рынке (рынках) товара, в отношении которого заключено "вертикальное" соглашение, превышает 20%.
Поэтому в каждом конкретном случае антимонопольный орган в рамках рассмотрения дела должен провести анализ рынка, в том числе установить, превышают ли доли участников соглашения указанный порог, и отразить это в аналитическом отчете <1>.
--------------------------------
<1> Требование о проведении анализа рынка и определении долей на нем в рамках рассмотрения дел, касающихся "вертикальных" соглашений, также предусмотрено в п. п. 1.1 и 10.4 Порядка анализа товарных рынков.
7. Федеральным законом от 3 июля 2016 г. N 264-ФЗ установлен иммунитет для соглашений, ограничивающих конкуренцию, сторонами которых являются представители малого бизнеса, т.е. такие соглашения будут признаваться допустимыми по Закону о защите конкуренции. Иммунитет распространяется только на антиконкурентные соглашения, указанные в ч. 4 ст. 11 Закона о защите конкуренции. Таким образом, картели (ч. 1 ст. 11) и запрещенные антиконкурентные "вертикальные" соглашения (ч. 2 ст. 11) с участием представителей малого бизнеса остаются запрещенными, и действие указанного иммунитета на них распространяться не будет. Иммунитет предоставляется только при соблюдении двух условий: 1) суммарная (совокупная) выручка сторон рассматриваемого антиконкурентного соглашения за последний календарный год не превышает 400 млн. руб.; 2) каждая из сторон такого соглашения не входит в группу лиц, включающую иные юридические лица, а также деятельность сторон соглашения не сопряжена с повышенными антимонопольными рисками (например, они осуществляют естественно-монопольные виды деятельности) <1>.
--------------------------------
<1> Более подробно этот критерий раскрыт в комментарии к ст. 5 Закона о защите конкуренции.
Статья 13. Допустимость действий (бездействия), соглашений, согласованных действий, сделок, иных действий
Комментарий к статье 13
1. Комментируемая статья определяет условия, при соблюдении которых действия (бездействие), соглашения, согласованные действия, сделки могут быть признаны допустимыми с точки зрения антимонопольного законодательства.
2. Допустимыми в соответствии с ч. 1 ст. 13 Закона могут быть признаны:
1) установление или поддержание цены товара, являющегося результатом инновационной деятельности (п. 1 ч. 1 Закона, но только в отношении результатов инновационной деятельности);
2) экономически или технологически не обоснованное сокращение или прекращение производства товара (п. 4 ч. 1 Закона);
3) создание дискриминационных условий (п. 8 ч. 1 ст. 10 Закона);
4) создание препятствий доступу на товарный рынок или выходу из товарного рынка другим хозяйствующим субъектам (п. 9 ч. 1 ст. 10 Закона);
5) манипулирование ценами на оптовом и (или) розничных рынках электрической энергии (п. 11 ч. 1 ст. 10 Закона);
6) "вертикальные" соглашения (ч. 2 ст. 11 Закона);
7) соглашения участников оптового и розничных рынков электрической энергии (ч. 3 ст. 11 Закона);
8) иные ограничивающие конкуренцию соглашения (ч. 4 ст. 11 Закона);
9) согласованные действия (ст. 11.1 Закона);
10) сделки, иные действия, предусмотренные ст. ст. 27 - 29 Закона;
