Понятие детерминации преступности

 

Детерминация — понятие, производное от слов «детерми­ нант», «детерминировать». Латинское слово determinare означает «определять». Детерминант соответственно означает «определи­ тель», детерминировать — «определять, обусловливать», а детер­ минация — «процесс обусловливания, определения».

 

Когда говорят о детерминизме, то имеют в виду признание всеобщей взаимосвязи, взаимодействия всех вещей, объектов, яв­ лений и процессов. Именно в таком значении слово «детерми­ низм» вошло в русский язык. Причем здесь пока не выделяются разные виды взаимосвязей, хотя их насчитывается более трех де­ сятков. Просто говорят о детерминантах, или «обстоятельствах». Слово «обстоятельства» употребляется как объединяющий тер­ мин для причин и условий.

 

В 60-х гг. советская криминология определялась как «наука о состоянии, динамике, причинах преступности, методах, путях и средствах ее предупреждения...»¹. Указание только на причины вызвало критику. Профессор Н. А. Стручков писал, что «пре­ ступность лишь в главном, в основном, в конечном итоге обу­ словлена определенными причинами. Между тем действие этих причин зависит от целого ряда обстоятельств...»².

 

Позднее в учебниках указывалось, что криминология изучает причины преступности и условия, ей способствующие³. Н. Ф. Куз­ нецова при этом указывает, что причины и условия объединяются родовым понятием «криминогенные детерминанты»⁴.

 

¹ Криминология. М., 1968. С. 7. См. также: Криминология / Под ред.

А. А. Герцензона, И. И. Карпеца, В. Н. Кудрявцева. М., 1966. С. 8. Только опричинах преступности при описании предмета криминологии говорит­ ся и в ряде более поздних работ. См., например: Криминология / Под ред. В. В. Орехова. СПб., 1992. С. 5.

 

² Стручков Н. А. Изучение обстоятельств, обусловливающих преступ­ность в СССР // Советское государство и право. 1971. № 12. С. 98—99.

³ См.: Криминология / Под ред. В. Н. Кудрявцева, В. Д. Эминова. М., 1995. С. 22.

⁴ Криминология / Под ред. Б. В. Коробейникова, Н. Ф. Кузнецовой,

Г. М. Миньковского. М., 1988. С. 5; Криминология / Под ред. Н. Ф. Куз­ нецовой, Г. М. Миньковского. М., 1994. С. 7.

236                Раздел III. Детерминация и причинность преступности

 

Действительно, нельзя ограничиваться лишь указанием на причины. Важны и условия. Условие — это то, что само по себе не порождает преступность или преступление, но влияет на про­ цессы порождения, участвует в детерминации преступности.

 

Процесс детерминации преступности представляет собой сложное взаимодействие различных форм связей: не только при­ чинных, но также функциональных, статистических, связей со­ стояния и иных.

 

Функциональная зависимость отражает объективное соответст­вие, параллелизм в сосуществовании и изменчивости двух факто­ ров. Например, расширение безработицы в регионе одновременно порождает и рост числа краж во имя удовлетворения необходимых потребностей, и снижение покупательского спроса. Понятно, что такое снижение покупательского спроса и рост краж связаны меж­ ду собой не так, что одно из этих явлений порождает другое. Связь здесь не причинная, а функциональная, так как оба эти явления производны от безработицы.

 

Статистическая связь заключается в изменении характера рас­пределения одного фактора в зависимости от изменения другого. Например, увеличение числа преступлений с увеличением чис­ ленности населения.

 

Частным случаем статистической связи является корреляцион­ ная зависимость. Здесь за основу берется среднее значение факто­ра, явления.

 

Если обнаруживается, что распределение одного явления пря­ мо пропорционально распределению другого, корреляция носит положительный характер, если обратно пропорционально — от­ рицательный. Коэффициент корреляции имеет значение от 0 до 1, и чем он ближе к 1, тем сильнее связь между явлениями. При изучении в ряде регионов был выявлен высокий коэффициент корреляции общей преступности и преступности несовершенно­ летних (К = 0,838), а также общей преступности и преступности лиц, не работавших и не учившихся (К = 665). В других регионах эти коэффициенты были значительно ниже: соответственно 0,659 и 0,475. Это значит, что преступность во второй группе регионов почти не зависела от преступности лиц, не работавших и не учившихся¹.

 

Корреляционная зависимость заслуживает внимания. Она оп­ ределяет конкретную область поиска и может свидетельствовать о причинной связи. Но при этом надо учитывать, что такая связь бывает сложной, опосредованной другими обстоятельствами. Вы-

 

¹ См.: Методика изучения территориальных различий преступности. М., 1988. С. 44-45.

Глава 7. Учение о детерминации и причинности преступности

237

 

сокий коэффициент корреляции между общей преступностью, преступностью несовершеннолетних и преступностью лиц, не ра­ ботающих и не учащихся, может указывать на то, что в регионе существует проблема нахождения части несовершеннолетних, в том числе совершающих преступления, без определенных заня­ тий. Но почему это происходит, зависит ли это от позиции несо­ вершеннолетних, или от безработицы в городе, как именно это все связано с преступностью — вот те вопросы, которые подле­ жат затем более глубокому анализу.

 

Связь состояний характеризуется тем, что одно состояние ка­кого-то явления в данный момент при определенных условиях необходимо определяет состояние этого явления в другой мо­ мент. Например, преступность, в которой высок удельный вес несовершеннолетних, при условии низкой эффективности борь­ бы с ней способна в дальнейшем определять такое состояние преступности, когда через 4—10 лет в ней будет велик удельный вес рецидивной, а в последней — значителен удельный вес неод­ нократно судимых лиц молодого возраста.

 

Таким образом, само по себе выявление факта взаимосвязи преступности с каким-то другим явлением или процессом нельзя признать достаточным. За этим должно следовать выяснение ха­ рактера взаимосвязи. Иначе нельзя определить, что именно по­ рождает преступность, и меры могут касаться обстоятельств, на­ ходящихся с преступностью всего лишь в функциональной зави­ симости и связи состояний.

 

Правда, существует мнение, что можно отказаться от поиска причинных связей в криминологии. По утверждению американ­ ского криминолога Торстена Селлина, «наука отказалась от кон­ цепции причинности и обращается к ней только для обозначения функционального взаимоотношения между определенными эле­ ментами или фактами», поэтому причина преступления — «всего лишь необходимо предшествующие обстоятельства или условия преступного поведения». Здесь, таким образом, происходит ото­ ждествление причин и условий, не конкретизируется, что пони­ мается под «необходимо предшествующими обстоятельствами» и «условиями»¹. Практически игнорируется все многообразие взаи­ мосвязей разных обстоятельств, явлений, процессов.

 

При различии исходных посылок представителей социологи­ ческой и «клинической» криминологии многих их представите­ лей объединяет отказ от поиска причинно-следственных связей.

В ряде исследований смешиваются факторы разного порядка (со-

 

¹ См.: Селлин Т. Социологический подход к изучению причин пре­ ступности // Социология преступности. М., 1966. С. 27—28.

238                Раздел III. Детерминация и причинность преступности

 

матические, интеллектуальные, социально-культурные и иные), отсутствуют оценки характера их взаимосвязи с преступным по­ ведением, не выделяются причинные зависимости.

 

Конечно, в концепции диалектического детерминизма одним из основополагающих принципов является принцип универсаль­ ного взаимодействия. Но само по себе указание на взаимодейст­ вие еще ничего не дает. Необходим анализ его сторон, процесса его осуществления, а также оценка того, как меняются стороны взаимодействия.

 

Причинность рассматривается как одна из форм универсально­го взаимодействия, как один из видов детерминации, означаю­ щий только генетическую, производящую связь. Здесь раскрыва­ ется то, из чего произошло данное явление, как протекал процесс его порождения, устанавливается факт связи между породившим и порожденным.

 

Детерминизм, исходя из факта причинного происхождения, говорит о том, почему соответствующий процесс прошел так или иначе, почему возникло именно данное явление, каковы условия порождения и мера устойчивости соответствующего процесса.

 

Например, только при причинном объяснении устанавливает­ ся, под влиянием каких обстоятельств порождается преступ­ ность, а при более широком детерминистическом подходе — по­ чему преступность не просто существует, но существует в настоя­ щее время в форме преобладания корыстной ее части, почему она становится более организованной и так далее.

 

При широком детерминистском подходе преступность пред­ стает как результат не однозначного влияния каких-то факторов, а сложной, многоплановой детерминации, в том числе самоде­ терминации.

 

Общество с его противоречиями, проблемами, при просчетах социального управления порождает отрицательные социальные отклонения непреступного характера, которые в условиях недос­ таточной борьбы с ними способны во взаимодействии с другими социальными факторами обусловливать преступность, ее разви­ тие.

 

Общий механизм детерминации обществом преступности и оказания преступностью, как следствие определенного функцио­ нирования общества, обратного влияния на породившее ее об­ щество можно выразить в приведенной схеме.

 

Неэффективное решение проблем борьбы с преступностью приводит к ее новому состоянию: «Преступность-1». Оно харак­ теризуется более отягощенными характеристиками данного явле­ ния, нарастанием в нем организованности и криминального про­ фессионализма. Например, одними из видов организованной

Глава 7. Учение о детерминации и причинности преступности

239

ОБЩЕСТВО

 

взаимодействие различных явлений, процессов, в т. ч. в форме противоречий, не находящих своевре­

 

менного и удовлетворительного разрешения

 

 

ОТРИЦАТЕЛЬНЫЕ СОЦИАЛЬНЫЕ ОТКЛОНЕНИЯ

 

(теневые экономика, политика, юстиция, пьянство, наркомания, безработица, проституция, национализм и т. п.) в их развитии при ненадлежащем

 

на них реагировании

 

 

ПРЕСТУПНОСТЬ в ее развитии при просчетах борьбы с ней

 

ПРЕСТУПНОСТЬ-1 более интенсивная, профессиональная

 

и организованная

 

ОТРИЦАТЕЛЬНЫЕ СОЦИАЛЬНЫЕ ОТКЛОНЕНИЯ-1

 

усугубившиеся под влиянием нарко-, порно-, алкогольного и иного криминального бизнеса, организованной и профессиональной преступности

 

 

ОБЩЕСТВО-1

с новыми, более сложными

и острыми противоречиями, проблемами

 

преступной деятельности являются порно-, нарко-, алкогольный бизнес. В этом случае идет активное вовлечение части населения в потребление наркотиков, алкоголя, занятие проституцией, ши­ роко рекламируются соответствующие услуги, пропагандируются заманчивый облик проститутки, употребление спиртных напит­ ков как момент «расслабления» и т. п. В этих условиях нарастают и приобретают новые характеристики многие отрицательные со­ циальные отклонения, все это сказывается на характеристиках общества. Например, владельцы крупных криминальных состоя­ ний резко выделяются своими доходами, а резкое социальное расслоение, как отмечают социологи, чревато тотальными соци­ альными конфликтами. В этих условиях все новые лица начина­ ют использовать криминальные средства обеспечения своего бла-

240               Раздел III. Детерминация и причинность преступности

 

госостояния, в том числе такие, как вымогательство (рэкет), по­ лучение взяток и т. п. С другой стороны, появляется все больше людей, активно выступающих против владельцев криминальных доходов, в том числе путем умышленного уничтожения их иму­ щества, совершения в отношении них насильственных действий. Общество в таких условиях приобретает новые характеристики и переходит в состояние «Общество-1». А далее этот процесс может продолжаться в разных вариантах, в зависимости от изменений взаимодействующих элементов и процессов взаимодействия.

 

Изложенное можно проиллюстрировать процессами, прохо­ дившими в России на протяжении последних двадцати лет.

 

Со второй половины 70-х гг. криминологи фиксировали уси­ ление роста экономической и должностной преступности, увели­ чение размеров добываемого преступным путем. На криминали­ зацию сферы экономики и расширение параллельной, или тене­ вой, экономики в то время стали выходить также экономисты, социологи в результате исследований теневой экономики и дру­ гих форм социальной патологии. По некоторым оценкам, объем теневой экономики в народном хозяйстве СССР в начале 60-х гг. был равен 5 млрд руб. в год, из которых 2,5 млрд приходилось на сферу материального производства. К концу 80-х гг. объем тене­ вой экономики стал составлять до 90 млрд руб. в год, а на сферу материального производства приходилось более 80%'.

 

Все больше появлялось убедительных доказательств того, что экономические и управленческие отношения в конце 70—80-х гг. преимущественно строились не на законной основе, а на базе так называемых неформальных отношений — фактически на прочно устоявшихся к тому времени неписаных правилах поведения в сфере экономики и управления. Эти правила позволяли выжи­ вать в условиях: рассогласования экономического и социального развития; необходимости обеспечивать прирост объемов выпуска продукции любой ценой; необеспеченности плановых заданий материальными ресурсами; острого дефицита товаров и услуг и тому подобного; отсутствия единой, а тем более научно обосно­ ванной и точной системы оценки труда постоянных работников и привлекаемых на основе трудовых соглашений, договора под­ ряда; отсутствия надежного учета и контроля.

 

В теневой экономике экономисты и социологи выделяли раз­ личные секторы, или структуры: криминальный, фиктивный, не­ формальный, нелегализованный и др.

 

При этом даже в конце 80-х гг. делался весьма неопределен­ ный вывод о ее содержании, отмечалось, что «выделенные эле-

 

См.: Теневая экономика. М., 1991. С. 40.

Глава 7. Учение о детерминации и причинности преступности

241

 

менты не являются строго изолированными друг от друга, грани­ цы между ними размыты, перекачка ресурсов из одного сектора теневой экономики в другой является обычным делом, непре­ ступные методы трансформируются в преступные»¹.

 

Криминальный сектор этой экономики лишь назывался среди прочих, практически ему не уделялось должного внимания как внутреннему системообразующему фактору теневой экономики, что вытекало из криминологических исследований. Эти же иссле­ дования показывали, что именно «черный», криминальный сек­ тор становился все более преобладающим по объему и именно он обеспечивал получение доходов, которые позднее назывались «доходами теневой экономики», «капиталами теневой экономи­ ки». Средства, высвобождавшиеся в сфере фиктивной экономи­ ки, например при приписках и т. п., ранее нередко разбазари­ вались, пропадали, но с середины 70-х гг. они почти полностью похищались, присваивались в результате должностных злоупот­ реблений. Непосредственно в предперестроечный период эта фиктивная экономика только внешне могла оцениваться как та­ ковая, ибо на деле она была результатом либо прикрытием хоро­ шо организованного извлечения преступных и иных теневых до­ ходов.

 

Теневая экономика к концу 70-х гг. практически почти пол­ ностью контролировалась лицами, совершавшими преступления, либо так или иначе связанными с ними, попадавшими к ним в зависимость. Просчеты, упущения в управлении экономикой не только использовались для извлечения незаконных доходов, но и целенаправленно усугублялись, система социального контроля умышленно расшатывалась теми, кто извлекал такие доходы.

 

Расширялась и общеуголовная корыстная преступная деятель­ ность, и должностная, и хозяйственная.

Причем, как уже отмечалось, в руках выявляемых преступни­ ков все больше оказывалось не отечественных денег, а валюты, золота, платины, драгоценных камней. И криминальные капита­ лы практически не задел процесс обесценения вкладов в Сбере­ гательном банке в 1992 г.

 

В то время ничем не закончилась и была скомпрометирована кампания по борьбе с так называемыми нетрудовыми доходами. При их толковании оказывалось, что фактически речь шла о пре­ ступных доходах, получаемых в результате организованной пре­ ступной деятельности. Изъятие этих капиталов и активное разо­ блачение их владельцев сдерживалось кампанией по дискредита-

 

¹ Переход к рынку. Концепция и программа. Часть 1. М., 1990.

С. 124.

242                Раздел III. Детерминация и причинность преступности

 

ции этой борьбы. В частности, активно формировалось мнение, в том числе и с помощью ряда научных сотрудников, средств массо­ вой информации, о преступной экономической деятельности как о «смазке» плохо работающего социалистического хозяйственного механизма и о необходимости фактической легализации незакон­ ной экономической деятельности. Осужденные за крупные хище­ ния, злоупотребления объявлялись «жертвами» негодной офици­ альной экономики и авангардом преобразований, самыми дея­ тельными, инициативными и талантливыми хозяйственниками-экспериментаторами, «золотыми головами», без которых эконо­ мика страны вообще придет в упадок.

 

Следует сказать, что действительно существовавшая система демонстрировала неспособность эффективно управлять экономи­ кой. Для этого были очень серьезные причины, носившие в пер­ вую очередь объективный, закономерный характер, но их научно обоснованный анализ громогласно подменялся указанным выво­ дом, и вектором преобразований становилась легализация тене­ вых, а точнее в основном криминальных, отношений, особенно активизировавшаяся в период реформ.

 

К концу перестройки владельцы преступных капиталов набра­ ли вес в обществе и все активнее влияли на происходящие в нем процессы экономических и политических преобразований. В 1990 г. было внесено, а затем стало подспудно, но последова­ тельно продвигаться предложение о введении моратория на борь­ бу с экономической преступностью на период перехода к рынку, в 1994 г. в обмен на политическую амнистию участников собы­ тий октября 1993 г. в Белом доме была предложена и реализована амнистия экономических преступников. Начиная с 1991 г. стал сужаться в Уголовном кодексе РСФСР круг хозяйственных пре­ ступлений, хотя ряд декриминализированных деяний продолжал совершаться и представлял высокую общественную опасность, например, частнопредпринимательская деятельность с использо­ ванием государственных, кооперативных и иных общественных форм, то есть не сама по себе частнопредпринимательская дея­ тельность, а именно лжечастное предпринимательство (бывшая ст. 153 УК РСФСР, исключенная в декабре 1991 г.). Позднее число хозяйственных преступлений в УК РСФСР начало расши­ ряться за счет новых видов экономических общественно опасных деяний, совершаемых новыми предпринимателями (налоговые преступления и т. п.). В УК РФ были включены статьи о неза­ конном предпринимательстве (ст. 171 УК РФ), лжепредпринима­ тельстве (ст. 173 УК РФ) и других экономических преступлениях.

 

Одновременно создавался миф, будто основное зло — это го­ сударственная и партийная номенклатура, даже не определенная

Глава 7. Учение о детерминации и причинности преступности

243

 

ее криминализированная часть, а она вся в целом. Дескать, она разложилась, требует огромные взятки или дорогостоящие услу­ ги, а хозяйственники, вынужденные потакать номенклатуре, идут на приписки и другие преступления. Бесспорно, были веские ос­ нования для утверждения о разложении значительной части но­ менклатуры, но суждения должны были быть точными и опреде­ ленными. Разговор о преступности номенклатуры вообще, без должной конкретизации, дискредитировал идею государственно­ го регулирования общественных процессов в принципе.

 

Как показывали криминологические исследования, основны­ ми организаторами экономической преступной деятельности и держателями преступных капиталов были не должностные лица, какое бы ответственное положение они ни занимали, а организа­ торы хищений. Ими, как правило, были либо лица, в официаль­ ных структурах занимавшие весьма скромные посты, либо во­ обще «люди со стороны». На подкуп должностных лиц к началу 80-х гг. тратилось не более трети похищаемого. Нередко из мате­ риалов уголовных дел следовало, что чем выше было должност­ ное положение подкупаемого лица, тем меньше ему перепадало. Позднее интервью осужденных подтвердили данный вывод. Не было необходимости выплачивать в виде взяток особо крупные суммы, так как нередко применялся прием, который носил на­ звание «посадить на взятку», то есть дать не очень много, а затем этим шантажировать. Ведь должностному лицу было что терять. И нередко чем выше было должностное положение взяткополу­ чателя, тем меньшая сумма ему доставалась. Одновременно под­ купались помощники, референты, секретари таких лиц и получа­ ли порой не меньшие, чем они, суммы. Или подкупались только они.

 

По существу, основной удар на рубеже 80-х гг. правоохрани­ тельными органами был нанесен по коррумпированным должно­ стным лицам, а не по истинным организаторам экономических преступлений, подкупавшим этих должностных лиц. Сказались и непонимание тогда истинного механизма широкомасштабной преступной деятельности, и недостаточность уголовной, уголов­ но-процессуальной и оперативно-розыскной базы разоблачения крупных организованных преступных структур, их деятельности, и организационные трудности, в том числе азартная погоня ряда следователей именно за высокопоставленными «кремлевскими» должностными преступниками. При этом крупные расхитители и их соучастники оказывались только свидетелями, обличавшими должностных лиц в получении взяток, «перебрасывавшими» на них в своих показаниях основные суммы похищенного. Они ос­ вобождались от уголовной ответственности, так как их «призна-

244               Раздел III. Детерминация и причинность преступности

 

тельные показания» оформлялись в виде добровольно сделанного заявления о даче взятки. Таким образом, и за дачу взяток эти ли­ ца не несли ответственности.

 

Фактическая схема преступной деятельности организованных структур была, например, следующей: любыми средствами «вни­ зу» обеспечивались преступные доходы (обман покупателей, сбыт нелегально произведенной продукции, прямые хищения и т. п.), затем часть похищенного оставалась у рядовых исполнителей, ос­ новная часть передавалась организаторам, которые из нее выпла­ чивали взятки должностным лицам за корректировку планов, ре­ сурсное обеспечение плановых заданий, расширение производст­ венных, торговых площадей, избавление от ответственности за допущенные нарушения и т. п.

 

Криминологический анализ приводит к выводу о трех основных источниках усиления криминализации общественных отношений и развития организованной преступности, оказавших и более широкое влияние на изменение общества.

 

Экономические преступники и их капиталы — это первый ис­ точник развития социальной ситуации в России по криминаль­ ному типу, эскалации организованной преступности и противо­ действия цивилизованному, эффективному ей противостоянию на основе закона. Опираясь на криминальные капиталы, нажи­ тые в эпоху социализма и перестройки, экономические преступ­ ники в период реформ, приватизации стали присваивать разны­ ми незаконными, в том числе криминальными, путями нацио­ нальное достояние и вывозить его за рубеж. Появились новые проблемы: легализация (отмывание) преступных доходов, невоз­ вращение из-за границы средств в иностранной валюте, уклоне­ ние от уплаты таможенных платежей и т. п.

 

Второй источник — те представители государственной и пар­ тийной номенклатуры, которые оказались прямо или косвенно связанными с теневыми доходами. Речь идет не только о пре­ ступных доходах, но и о не вытекавших из закона и нигде не афишируемых, но известных всем спецпайках, спецснабжении, спецобслуживании. Становление законности, обеспечение фак­ тического равенства всех перед законом могло бы серьезно отра­ зиться на привилегиях представителей этой социальной группы. Им становилось некомфортно, тесно в рамках прежней социали­ стической системы. Государственная и партийная номенклатура становилась все более замкнутым слоем, в значительной мере воспроизводившим самого себя. Дети влиятельных чиновников вместе с детьми владельцев крупных криминальных капиталов и той элиты, которая обслуживала власть имущих и «теневиков», учились в престижных учебных заведениях, минуя при поступле-

Глава 7. Учение о детерминации и причинности преступности

245

 

нии туда честный конкурс, начинали работать за рубежом либо в организациях, обеспечивавших привычные привилегии и доходы. Из уголовных дел и материалов было видно, что нередко такие отпрыски при лишении привычных доходов легко шли на сделку

с преступниками.

 

В семьях деятелей теневой экономики, немалой части госу­ дарственной и партийной номенклатуры вырастало поколение, которое не готово было жить по легальным стандартам своего возможного статуса в стране. В результате привычный стандарт жизни они сами и их родители начинали обеспечивать любым путем вплоть до вступления в преступные сделки и широкого об­ служивания криминального интереса.

 

В процессе перестройки и реформ указанный слой делал все возможное для сохранения прежних привилегий (получение квартир фактически на бесплатной для соответствующих лиц ос­ нове, пользование государственными дачами с соответствующим обслуживанием, служебными машинами и т. д.). Таких привиле­ гий не существует в государствах с демократическими традиция­ ми (Великобритания, Франция, США и др.).

 

Третий источник развития организованной преступности и криминализации страны — профессиональная общеуголовная преступность. Профессиональные преступники всегда стреми­ лись и создавали свои структуры, широко обслуживающие их специфические интересы. Имели общественные фонды («обща-ки») для оказания помощи тем, кто отбывает наказание, и их семьям, для подкупа сотрудников правоохранительных органов и иных целей; создавали свои третейские суды, разграничивали сферы влияния, обеспечивали пополнение своих рядов за счет молодых людей; вырабатывали новые эффективные пути обеспе­ чения своих корыстных интересов. Их доходы возрастали по ме­ ре расшатывания системы социального контроля в экономике и увеличения в стране слоя особо обеспеченных граждан. Напри­ мер, уже давно совершались акты мошенничества или вымога­ тельства в отношении деятелей теневой экономики, экономиче­ ских и должностных преступников, которые не склонны были сообщать об этом правоохранительным органам. С другой сторо­ ны, экономические преступники не чурались помощи уголовной среды в имитации поджогов или ограблений для сокрытия следов хищений, устрашения свидетелей, подделки документов и иных целей. В местах лишения свободы, особенно после активизации борьбы с экономической и должностной преступностью, когда там увеличилось число осужденных за эти деяния, укреплялся союз общеуголовных и экономических, должностных преступни­ ков. На первый взгляд казалось, что в условиях лишения свободы

 

9 Криминология

246                Раздел III. Детерминация и причинность преступности

 

правили бал лидеры уголовной среды. Но специальное исследо­ вание показало, что это не так: лидерство все-таки было за теми, кто больше мог влиять на представителей администрации и имел связи во властных структурах. А у высокопоставленных должно­ стных преступников и экономических, имевших коррумпирован­ ные связи, такие возможности были более широкими: они обес­ печивали устройство детей сотрудников администрации исправи­ тельно-трудовых учреждений в учебные заведения, на лечение и т. п. Иногда такого рода утверждение отвергают, но здесь мож­ но сослаться хотя бы на такой легко устанавливаемый факт, что именно экономические преступники с коррумпированными свя­ зями и влиятельные должностные преступники очень быстро оказывались вне зоны или вообще досрочно освобождались от наказания по разным причинам. Лидеры уголовного мира это осознавали и, используя свое влияние среди осужденных, стре­ мились к обеспечению баланса интересов экономических и об­ щеуголовных преступников. Такого рода союз давал свои плоды: в нелегальных цехах, затем кооперативах и предпринимательских структурах обеспечивались отмывание и приумножение доходов уголовной среды. В то же время экономические преступники приобретали силовую защиту, пользовались услугами профессио­ налов по подделке документов и др. Указанное сотрудничество, сплочение носило многоаспектный характер. Оно существенно повлияло на возникновение качественно новой криминальной ситуации в стране и новые характеристики организованной пре­ ступности.

 

При оценке вклада общеуголовных преступников в развитие организованной преступности и криминализацию страны нельзя сбрасывать со счетов фактор влияния на государственную и пар­ тийную власть в стране.

 

Нарастал кризис социалистической системы в том виде, как она существовала в СССР. Криминологи, проводившие исследо­ вания, это видели лучше, чем кто-либо. Рост преступности, уве­ личение ее общественной опасности, вовлечение в нее предста­ вителей все новых социальных групп, значительная поражен-ность ею целых отраслей хозяйства, стремительное нарастание социально-экономической дифференциации населения, не осно­ ванное на законных средствах достижение сверхбогатства, а так­ же многое другое говорило о серьезных и глубоких причинах кризиса.

 

Население приветствовало и перестройку, и реформы. Кри­ зисные явления ни для кого не были секретом, и такая позиция людей вполне закономерна. Однако реальный процесс преобра­ зований в России стал происходить под все усиливающимся

Глава 7. Учение о детерминации и причинности преступности

247

 

влиянием криминального и иного «теневого» интереса. Крайне поспешные и внешне «непродуманные» решения о развитии коо­ перации в предлагаемом варианте, отказ государства от центра­ лизованного снабжения остродефицитной, ранее фондируемой продукцией, от монополии на внешнюю торговлю, монополии на производство и торговлю алкогольной продукцией, позднее — практическое отсутствие четких и надежно обустроенных госу­ дарственных и таможенных границ России привели к катастро­ фическим процессам, повлекшим расцвет организованной пре­ ступности.

 

Тезис о развитии предпринимательства реализовывался в ус­ ловиях полного отсутствия системы поддержки добросовестного предпринимательства и лишения населения честно приобретен­ ных сбережений. Таким образом, накопленные семьями средства не могли быть использованы ни на поддержку молодого поколе­ ния, решившего испытать себя в «бизнесе», ни на приватизацию.

 

Приватизация проводилась поспешно, без подготовки инди­ видуальных проектов, привязанных к конкретным предприяти­ ям, как это принято делать за рубежом.

 

В этих условиях «заработали» в полной мере криминальные капиталы. Их владельцы начали прибирать к рукам националь­ ное достояние, государственных служащих, подрастающее поко­ ление. В условиях безработицы немалая часть молодых людей оказывалась среди тех, кто обслуживал лидеров организованной преступности, а затем делал в этой среде своеобразную карьеру. Происходила массированная дискредитация идей законности и правопорядка. В результате криминальная деятельность все боль­ шим числом граждан рассматривалась как наиболее радикальное средство обеспечения своих интересов в условиях рынка. Тем бо­ лее рынок практически превращался во вседозволенность: «раз­ решено все, что не запрещено законом». Этот лозунг практиче­ ски отбрасывал прочь моральные, религиозные, этические и дру­ гие нормы поведения. В преступную деятельность активно стали втягиваться представители даже тех слоев населения, которые ра­ нее считались криминологами благополучными: военнослужа­ щие, научные сотрудники, представители творческой интелли­ генции. Один из мотивов — это скорее создать первоначальный капитал любой ценой во имя того, чтобы выжить в условиях рынка. Предметом преступных сделок стали государственные секреты, научные открытия, непреходящие ценности.

 

Ставились все более масштабные цели добиться обеспечения сверхдоходов любой ценой. Средства диктовали обстоятельства: от вымогательства и грабежей переходили к мошенничеству и

248               Раздел III. Детерминация и причинность преступности

 

убийствам, от небольших групп соучастников — к созданию раз­ ветвленных преступных организаций.

 

Одновременно расширялся контингент преступников и рынок криминальных услуг. Проблема алкоголизма становилась все бо­ лее тесно связанной с алкогольным преступным бизнесом, про­ ституции — с порнобизнесом, операции с наркотиками приобре­ тали все более масштабный характер. Стремительно стал разви­ ваться криминальный бизнес, связанный с оружием. Отмывание денег тоже становилось предметом извлечения преступных дохо­ дов, причем совершенно беспрепятственно.

 

В преступной среде происходили сложные процессы. В част­ ности, новое поколение столкнулось со старым уголовным ми­ ром, в результате острых, нередко кровавых, конфликтов и ком­ промиссов происходил раздел сфер влияния, передел криминаль­ ных капиталов, возникали различные преступные сообщества. Они набирали силу и действовали все более открыто. Сначала пользовались услугами так называемых экспертов при лоббиро­ вании своих интересов в эшелонах власти, затем стали выдвигать своих ставленников в органы представительной и иной власти, заботясь об их внешней респектабельности, но потом непосред­ ственно сами ранее судимые лица, причем иногда неоднократно, стали претендовать на депутатские мандаты и приобретать их, становиться членами и даже руководителями влиятельных обще­ ственных объединений с международными связями.

 

Фиксировались политизация организованной преступности и криминализация политиков. Многие политики быстро поняли, что они могут оказаться никем и ни с чем в будущем царстве ры­ ночной экономики и владельцев крупных состояний. Их увле­ ченность погоней за «скорыми и большими деньгами» принима­ ла причудливые формы и не оставалась незамеченной ни средст­ вами массовой информации, ни населением, ни преступным миром.

 

Все это отрицательно сказывалось на общественной психоло­ гии — размывало представления о преступном. Одновременно отмечалось и отмечается широкое и целенаправленное внедрение преступной идеологии в общественное сознание, причем не только в обыденное. Жаргон мест лишения свободы и уголовной среды стал привычным для слуха граждан России, его широко используют средства массовой информации. Одновременно дея­ тели организованной преступности обеспечивают тылы и попол­ нение своих рядов: ими выделяются средства для оказания помо­ щи пенсионерам, инвалидам, привлечения части населения на свою сторону.

Глава 7. Учение о детерминации и причинности преступности

249

 

Немалое внимание криминальными лидерами уделяется рабо­ те с молодежью. Особенно результативной она оказалась в усло­ виях, когда в бывших домах пионеров, домах культуры, киноте­ атрах открывались казино, бары, посещение спортивных учреж­ дений становилось все более дорогостоящим и подростки оказывались буквально на улице, нередко полуголодные, беспри­ зорные.

 

В этих условиях расширяются механизмы стирания границ между преступной средой и другими слоями населения. Как уже отмечалось, наряду с фиксированными и активными членами преступных организаций, сообществ существуют периферийные, а также лица, оказывающие разовые криминальные и иные услу­ ги. Криминальные капиталы обеспечивают высокие доходы час­ ти медицинского персонала, осуществляющего конфиденциаль­ ное и квалифицированное лечение лиц, получивших ранения в криминальных сражениях, педагогов, оказывающих платные об­ разовательные услуги. На преступные доходы создаются произве­ дения искусства, нередко именно благодаря им авторы увлекают­ ся показом «ранимой» души преступника и его нелегкой судьбы, забывая о многих жертвах преступлений. Ажиотаж поднимается только в случаях убийств людей, «дорогих» и милых ряду пред­ принимателей, журналистов, политиков, а также организован­ ным преступникам. Многие предприятия, оказывающие разного рода эксклюзивные и ультрадорогие услуги (по пошиву одежды и иные), а также сравнительно дешевые услуги теневого характера за счет неуплаты налогов (при строительстве, ремонте и т. п.), также процветают благодаря бешеным деньгам, нажитым в кри­ минальном секторе экономики. И все большее число граждан, таким образом, становятся не заинтересованными в решитель­ ном противостоянии организованной преступности. Наоборот, сотрудничество с ней приносит быструю и ощутимую выгоду. Другими словами, в этих условиях вполне закономерным стано­ вился процесс стремительно нарастающей криминализации госу­ дарства, общества.

 

Российское общество 1995 г. отличалось от того, каким оно было в 80-х или 90-х гг. Показательно, что ранее трудно было бы себе представить публикацию интервью лидеров криминальной среды о том, что они будут добиваться избрания или продвиже­ ния в высшие органы власти.

 

Изложенное служит иллюстрацией тех сложных взаимосвя­ занных процессов, которые детерминируют изменения преступ­ ности и их влияние на широкие общественные отношения.

 

И все-таки важно подчеркнуть, что все эти процессы развива­ лись в условиях слома отживающих общественных отношений,

250                Раздел III. Детерминация и причинность преступности

 

их кризиса, что являлось положительным и закономерным. Дру­ гое дело, что в условиях реформирования общественных отноше­ ний допущены принципиальные просчеты и одним из векторов преобразований стала легализация общественно опасной эконо­ мической и коррупционной преступной деятельности, легализа­ ция криминальных капиталов.

 

В связи с этим нельзя согласиться со следующим мнением: «Таким образом, причины и условия преступности и преступле­ ний — это система негативных для соответствующей экономиче­ ской формации, государства и общества явлений, детерминирую­ щих преступность как свое следствие»¹. Детерминировать пре­ ступность может взаимодействие и вполне положительных обстоятельств с негативными, а не только негативных.

 

При изучении детерминации преступности важен учет специфики социального детерминизма. Главная его особенность заключаетсяв том, что в обществе все связи выступают в форме отношений между людьми — целенаправленных связей. Превращение воз­ можности в действительность в обществе происходит всегда при активном участии людей.

 

Поэтому в криминологии уделяется большое внимание взаи­ модействию внешней по отношению к человеку социальной сре­ ды и людей с их характеристиками.

 

И, если мы говорим, что преступность «наступает на нас», что «преступность учитывает социальные условия и изменения», это означает, что наступают на нас лица, совершающие преступле­ ния, и их союзники (включая обслуживающих их специалистов, политиков, научных сотрудников — экспертов), что это они изу­ чают условия и учитывают их изменения, что это они изменяют обстоятельства в соответствии со своими замыслами.

 

§ 3. Понятие причинности в криминологии

В русском языке слово «причинять» употреблялось в значении «произвести что-либо».

 

Причинность — это один из видов связей вещей и явлений,это связь производящая, иначе говоря, «генетическая», то есть определяющая именно факт порождения какого-либо явления, процесса. Когда говорят о причинности, используют категории «причина и следствие», «причинно-следственные связи», «при­ чинные цепочки», «причинные комплексы» и ряд других².

Особенности причинных связей заключаются в следующем:

 

Криминология: Учебное пособие. М, 1996. С. 50.

 

См.: Материалистическая диалектика. Т. 1. М., 1982. С. 210—228.

Глава 7. Учение о детерминации и причинности преступности

251

 

1) причина, производя действие, порождает следствие. Для действия причины необходимы определенные условия, но эти условия сами по себе не способны породить следствие; они лишь превращают возможность совершения преступления в действи­ тельность. Пассивная позиция очевидцев преступления — это ус­ ловие успешного достижения преступного результата, но не при­ чина преступления.

 

Область действия причин — это прежде всего стадии мотива­ции и принятия решения, когда речь идет о формировании моти­ ва, цели, определении средств ее достижения именно как пре­ ступных. Избрание же среди криминальных данных конкретных средств (вымогательство либо мошенничество), выбор конкрет­ ного объекта преступного посягательства, причинение конкрет­ ного вреда в соответствующих условиях места и времени опреде­ ляется в значительной мере условиями. Такими условиями могут быть обстоятельства, характеризующие состояние внешней среды (например, от состояния охраны различных объектов, степени раскрываемости определенных преступлений зависит степень безопасности совершения разных деяний и т. д.), а также те об­ стоятельства, которые характеризуют самого человека (наличие криминальных профессиональных навыков и т. п.);

 

2) существует последовательность во времени причины и следствия. Причина всегда предшествует по времени следствию, хотя временной интервал здесь может быть и очень маленьким. Поэтому важно специально исследовать, что предшествовало преступлению, росту преступности, и не принимать их социаль­ ные последствия за причину;

 

3) следствие не может быть причиной. Например, в приведен­ ной на с. 239 схеме новое состояние преступности обусловливает новое состояние общества, а такое новое состояние общества, в свою очередь, если кардинально не изменятся его характеристи­ ки, будет воспроизводить преступность с новыми характеристи­ ками;

 

4) существует однозначное отношение причины и следствия: действие одной и той же причины в одних и тех же условиях все­ гда порождает одно и то же следствие.

 

Если в одних и тех же условиях какое-то обстоятельство, объ­ являемое причиной, в один момент порождает преступное пове­ дение, а в другое время — нет, значит, оно с преступлением на­ ходится не в причинной связи;

 

5) причина не сводима к следствию. Следствие не повторяет причину. Оно является результатом преобразования, изменения объекта.

252	Раздел III. Детерминация и причинность преступности
	Если, например, после возбуждения уголовного дела о фактах

массового взяточничества и проведенного расследования уста­ навливается, что в соответствующем учреждении крайне плохо ведется делопроизводство, кадры распущенны и недостаточно квалифицированны, налицо их дефицит, это не значит, что такой была обстановка перед тем, как взяточничество приняло массо­ вый характер. В ухудшение обстановки внесли свою лепту взя­ точники, не желающие принимать и удерживать на работе высо­ коквалифицированных и дисциплинированных работников, соз­ давшие целенаправленно хаос в делопроизводстве с тем, чтобы их связанные со взяточничеством злоупотребления не носили очевидного характера.

 

Сложность, многозначность процессов детерминации и не­ простой характер выявления причинных зависимостей, как уже отмечалось, породили у немалой части криминологов мнение о невозможности и бесполезности вычленения причинных связей. Отсюда широкое оперирование термином «фактор преступно­ сти». Оно характерно для ранних этапов развития науки и накоп­ ления научных данных.

 

Анализ работ криминологов показывает, что практически в них отражены четыре подхода к пониманию причинности. Эти же четыре подхода выделяются философами как универсальные, применяющиеся в разных областях научного знания¹. Каждый из них выполняет специфическую роль и присущ определенным этапам развития исследования, все они логически взаимосвязаны.

 

И на различных этапах развития криминологии можно видеть преобладание или даже существование разных подходов. Это на­ до иметь в виду, читая работы разных авторов разного периода. Иначе трудно разобраться в том, что же понимается под причи­ нами преступности.

 

Итак, первый подход носит следующее название: «кондицио-налистский» подход, или «условный». Латинское слово conditio(conditionis) означает «условие», «требование». Здесь понимаютсяпод причиной необходимые и достаточные условия данного следствия или, другими словами, совокупность обстоятельств, при которых имело место следствие. Авторы говорят именно об обстоятельствах или факторах, а не о причинах и условиях.

 

В работах немалого числа криминологов встречается перечис­ ление множества обстоятельств или факторов, которые влияют на преступность. Профессором Г. М. Миньковским их насчиты­ валось до нескольких сотен. Причем в зависимости от анализи­ руемой совокупности выделяются так называемые полная причи-

 

См.: Иванов В. Г. Причинность и детерминизм. Л., 1974.

Глава 7. Учение о детерминации и причинности преступности

253

 

на, специфическая причина¹. В работе «Причинность в кримино­ логии» академик В. Н. Кудрявцев писал, что «под полной причи­ ной имеется в виду совокупность всех обстоятельств, при кото­ рых неизбежно наступает данное следствие»². В статье «Класси­ фикация причин преступности в криминологии» профессор Н. Ф. Кузнецова отмечала, что полная причина представляет со­ бой совокупность различных по характеру и механизму действия социальных явлений, вызывающих преступность³. О полной при­ чине писал профессор П. И. Гришаев: «Полная причина — это взаимодействие всех событий, при наличии которых рождается следствие. Следовательно, полная причина включает взаимодей­ ствие всей совокупности причин — главных и неглавных, внут­ ренних и внешних, объективных и субъективных и т. д. Она включает в себя также различные условия, без содействия кото­ рых данное следствие не могло бы родиться»⁴. У П. И. Гришаева в отличие от предшественников встречается указание на взаимо­ действие, но оказывается, что практически речь идет о процессе детерминации, поскольку полная причина включает и причины, и условия.

 

Фактически в разных вариантах это все-таки так называемый факторный, или многофакторный, подход, поскольку говорится о совокупности разных по характеру социальных явлений.

 

Многофакторный подход имеет наиболее давнюю историю. Он впервые был подробно обоснован Чезаре Ломброзо, который писал: «Всякое преступление происходит от множества причин; и если очень часто эти причины связаны и переплетены между со­ бой, мы тем не менее должны рассматривать каждую из них в от­ дельности...»⁵ Энрико Ферри (1896 г.) развил этот подход. Он пи­ сал: «Считая, что все поступки человека являются продуктом его физиологической и психической организации и физической со­ циальной среды, в которой он растет, я различал три категории факторов преступности: антропологические, или индивидуаль­ ные, физические и социальные»⁶.

 

Многофакторный подход развивался как альтернатива приме­ нявшемуся ранее однофакторному подходу.

 

¹ Здесь криминологи опирались на философское учение о полной и специфической причине. См.: Курс марксистской философии. М., 1966.

² Кудрявцев В. Н. Причинность в криминологии. М., 1966. С. 10.

³ См.: Вопросы изучения преступности и борьбы с нею. М., 1975.

С. 60.

⁴ Гришаев П. И. Советская криминология. М., 1977. С. 21.

⁵ Le crime, causes et remedes. P., 1899. P. 1.

⁶ Ферри Э. Уголовная социология. Т. 1. М., 1910. С. 306.

254                Раздел III. Детерминация и причинность преступности

 

При однофакторном подходе преступное поведение связыва­ лось с каким-то одним фактором, и именно между ними выявля­ лись статистические зависимости. Например, между ростом иму­ щественной преступности и ценами на хлеб как показателем рос­ та прожиточного минимума. Далее многофакторный подход развивался практически во всех странах и господствовал до нача­ ла 60-х гг. Однако он, как и однофакторный подход, встречается и позже.

 

Многие зарубежные теории, например, связывающие пре­ ступность с одним каким-то процессом или явлением (аномией, с социальной дифференциацией или с безработицей), практиче­ ски абсолютизируют какой-то определенный фактор, пусть даже сложный сам по себе. Так, например, аномия понимается как со­ стояние распада нормативной системы общества, беззаконие. Эмиль Дюркгейм полагал, что социальная реальность тождест­ венна «общему сознанию», и считал, что преступность — это ре­ акция на социальные изменения и плата за них¹. Роберт Мертон, развивая эту теорию и давая ей свою интерпретацию, отмечал, в частности, что аномия — это расхождение между декларируемы­ ми целями и реальными путями их достижения. Он писал: «Док­ трина «цель оправдывает средства» становится ведущим принци­ пом деятельности в случае, когда структура культуры излишне превозносит цель, а социальная организация излишне ограничи­ вает возможный доступ к одобряемым средствам»².

 

С указанными выводами связан целый ряд интересных крими­ нологических рассуждений. И надо признать, что указанные вы­ воды сохраняют свою актуальность. О них еще будет упоминать­ ся. Однако выделение только одного фактора (хотя и сложного самого по себе) в качестве причинного не объясняет происхожде­ ния преступности в разных условиях и в разных общественных системах, а также всего ее многообразия. Такое выделение допус­ тимо лишь как частный методический прием и не более. Его аб­ солютизация нередко связана даже не с позицией авторов указан­ ных выводов, а с тем, что интересный конкретный вывод автора, особенно зарубежного, сразу объявляется другими криминолога­ ми некой самостоятельной теорией. И именно с позиции трак­ товки отдельного положения как теории, а не как одного из ее элементов, конкретное объяснение причин преступности можно оценивать как проявление однофакторного подхода.

 

¹ См.: Дюркгейм Э. Метод социологии. Киев; Харьков, 1899; Он же. Самоубийство. Социологический этюд. СПб., 1912.

 

² Мертон Р. Социальная структура и аномия // Социология преступ­ности. М., 1966. С. 311.

Глава 7. Учение о детерминации и причинности преступности

255

 

Многофакторный подход распространен и сейчас. Правда, при этом всегда выделялись объективные и субъективные причи­ ны, а также антропологические, социальные, космические и т. п. В зависимости от того, каким именно факторам отдавал пред­ почтение автор, его подход называли антропологическим, психо­ логическим, социологическим или иным.

 

В принципе, как видно из изложенного, именно кондициона-листский подход в его однофакторном или многофакторном ва­ риантах развивается на ранних этапах развития науки. Он при­ сущ периоду накопления данных о взаимосвязанных с преступ­ ностью обстоятельствах.

 

При кондиционалистском подходе не выделяются факторы, влияющие разным образом на преступность, а также причины и условия. В учебнике «Криминология»¹ гл. VII называется «При­ чины и условия преступности». Там говорится сразу о причинах и условиях", «...это система негативных для соответствующей об­ щественно-экономической формации и данного государства со­ циальных явлений, детерминирующих преступность как свое следствие». Итак, здесь фактически речь идет в целом о процессе детерминации. Важно то, что речь идет о системе, но все-таки причинность здесь не выделяется. И это характерно для конди-ционалистского подхода, который является как бы мостиком ме­ жду анализом детерминации и причинности преступности.

 

При этом практически не анализируются характер, механиз­ мы взаимосвязи различных факторов, обстоятельств, механизм их взаимосвязи с преступностью, то есть то, в какой связи (при­ чинной, функциональной или иной) находятся эти факторы и явления между собой.

 

В определенной мере именно под влиянием осознания необ­ ходимости учитывать такой механизм возник так называемый традиционный подход. При традиционном подходе причиной дан­ ного следствия (в нашем случае — преступления, преступности) является внешнее силовое воздействие. В криминологии такое воздействие понимается не только как физическое, но и психи­ ческое в разных его вариантах.

 

Чаще всего с традиционным подходом приходится сталки­ ваться при анализе причин конкретного преступления или от­ дельных видов преступности. Он характерен не только для науч­ ного объяснения причины, но и «обыденного». Часто можно слышать от родителей молодых и несовершеннолетних правона­ рушителей: «сын хороший, в преступление втянули плохие дру­

зья», или другое: «потерпевший сам спровоцировал его избие-

 

¹ См.: Криминология. М., 1994. С. 136.

256               Раздел III. Детерминация и причинность преступности

 

ние». Этот подход применяется и при анализе преступности как социального явления.

 

Профессор М. Д. Шаргородский писал: «Причинами преступ­ ности в широком смысле этого слова можно считать все те об­ стоятельства, без которых она не могла бы возникнуть и не мо­ жет существовать. Но не все эти обстоятельства играют активную роль... Причинами преступности являются, как и вообще причи­ ной, те активные силы, которые своим действием порождают ее существование. Причины конкретного преступления — это, та­ ким образом, те активные силы, которые вызывают у субъектов интересы и мотивы для его совершения»¹.

 

Здесь мы наблюдаем определенный переход к традиционному подходу от кондиционалистского. Строго говоря, данное положе­ ние можно трактовать и как указание на то, что причина — это всегда «действующие обстоятельства», что верно. Но некоторыми криминологами оно теоретически использовалось именно в пла­ не традиционного подхода. Например, при обосновании виктим-ности потерпевших как одной из причин преступности.

 

Виктимология, как уже отмечалось, — учение о потерпевшем. На практике оно очень близко к учению о причинах, например, преступности несовершеннолетних, связанных с их вовлечением в преступную деятельность. В первом случае внешний толчок ис­ ходит от потерпевшего, во втором — от третьих лиц, втягиваю­ щих его в преступную деятельность. Итак, должно быть не про­ сто какое-то внешнее обстоятельство, но обстоятельство толкаю­ щее, действующее. В одном из учебников «Криминология» профессор Г. М. Миньковский называл подстрекательство со стороны взрослых одной из «непосредственных причин соверше­ ния подростками преступлений»².

 

У немецкого ученого Г. Й. Шнайдера можно прочитать, что «жертва преступления (потерпевший) является существенным элементом в процессах возникновения преступления и контроля за преступностью». Этот динамически-генетический подход обос­ новал, в частности, в 1941 г. Ганс фон Гентиг, выделявший некую часть преступности в качестве «процесса, в котором антиобщест­ венные элементы пожирают друг друга»³.

 

Таким образом, виктимность здесь практически рассматрива­ ется как криминологическая проблема. Иными словами, как

 

¹ Шаргородский М. Д. Преступность, ее причины и условия в социа­листическом обществе // Преступность и ее предупреждение. Л., 1966.

С. 30.

² Криминология. М., 1968. С. 293-294.

 

³ Шнайдер Г. Й, Криминология. М., 1994. С. 349.

Глава 7. Учение о детерминации и причинности преступности

257

 

проблема конфликтов в криминальной среде. Криминологиче­ ские исследования подтверждали, что более чем в 50% случаев тяжким насильственным преступлениям предшествовали ситуа­ ции «выяснения отношений» двух сторон, и только случай опре­ делял, кто из них оказывался жертвой, а кто обвиняемым. Но то­ гда мы никуда не уходим от вопроса: какова причина такого по­ ворота событий — конфликтов, заканчивающихся убийствами и причинением тяжкого вреда здоровью?

 

Применение в криминологии традиционного подхода практически никогда не наблюдалось в чистом виде. Он никогда не использо­вался как единственный. В рамках только этого подхода никогда нельзя было получить ответ на вопрос, откуда берется это внеш­ нее воздействие. А потому он нередко сочетался с многофактор­ ным подходом. Но при таком сочетании не разграничивались не­ обходимым образом причина и условие.

 

Философами отмечалась ценность традиционного подхода с позиции проведения эксперимента. Именно он позволяет уви­ деть, воздействуют или нет те или иные процессы, акции на изу­ чаемое явление. Но надо всегда помнить об ограниченности при­ менения эксперимента в криминологии: нельзя воспроизводить ситуации криминального поведения, завершающиеся совершени­ ем преступления; нельзя рассматривать преступника как бес­ правный объект исследования, надо уважать его законные инте­ ресы, права, свободы.

 

И все-таки иногда жизнь, практика борьбы с преступностью, такая как она есть, сама ставит весьма «смелые» эксперименты, подчас не подозревая об этом. В таком случае традиционный подход может дать определенные результаты по оценке итогов таких экспериментов.

 

Третий подход — традиционно-диалектический. В соответствии с ним причина — это все то, что порождает данное следствие. Такой подход встречается в работах многих авторов¹. Н. Ф. Куз­ нецова пишет: «...к причинам преступности следует относить со­ циально-психологические детерминанты, включающие элементы экономической, политической, правовой, бытовой психологии на разных уровнях общественного сознания»².

 

С традиционно-диалектическим подходом связывается поня­ тие непосредственной, или ближайшей, причины преступления.

Н. Ф. Кузнецова, А. Б. Сахаров, А. Р. Ратинов и в ряде работ

И. И. Карпец связывали ее с субъективным моментом — общест-

 

¹ См.: Криминология. М., 1976. С. 124.

² Кузнецова Н. Ф. Проблемы криминологической детерминации. М.,

1984. С. 44.

258               Раздел III. Детерминация и причинность преступности

 

венной психологией, характеристиками личности. Н. А. Струч­ ков отмечал, что непосредственные причины следует искать в сфере сознания, ибо «все побудительные силы, вызывающие дей­ ствия человека, неизбежно должны пройти через его голову, должны превратиться в побуждения его воли»¹. И. С. Ной писал в этой связи об учете генетических особенностей человека, со­ вершающего преступление².

 

А. М. Яковлев настаивал всегда на другом: «Только отказав­ шись от представления о субъективной обусловленности проти­ воправного поведения, только исходя из его объективной детер­ минированности, можно говорить о реальных чертах того вари­ анта взаимодействия человека с социальной средой, который связан с противоправным поведением»³. Эта же мысль высказы­ валась В. В. Ореховым и рядом других авторов⁴.

 

Таким образом, возникает вопрос о том, в каком же соотноше­ нии находятся объективные и субъективные факторы, каков меха­ низм их влияния на преступность: или внешняя для людей матери­ альная среда порождает преступность, преломляясь через их субъек­ тивные характеристики, общественное сознание, или она способна и непосредственно порождать преступное поведение?

 

Здесь уже идет спор о последовательности причинного влия­ ния факторов, об их разделении по отношению к людям на внешние и внутренние. Подчеркивается самостоятельная роль характеристик человека.

 

Отмечается, что все внешние влияния воспринимаются чело­ веком и информация о них перерабатывается им с учетом уже сформированных у него качеств. Учитывается уникальная спо­ собность человека к активной целенаправленной деятельности.

 

Традиционно-диалектический подход, не охватывая весь меха­ низм причинного комплекса, все-таки выделяет в нем объектив­ ный и субъективный факторы, одновременно представляет их влияние как последовательное и одностороннее." материальные ус­ ловия жизни людей определяют общественное сознание, а уже оно — преступность. Отсюда оценка общественной психологии (ранее упоминалось в связи с этим об «отставании сознания от бы­ тия») как непосредственной, ближайшей причины преступности.

 

¹ Стручков Н. А. Преступность как социальное явление. Л., 1979.С. 29.

 

² См.: Ной И. С. Методологические проблемы советской криминоло­ гии. Саратов, 1975.

³ Яковлев А. М. Детерминизм и «свобода воли» (перспективы изуче­ния личности преступника) // Правоведение. 1978. № 6.

⁴ См.: Комплексное изучение системы воздействия на преступн