Поселения и жилищно-хозяйственные комплексы

Поселения.

Виды поселений. Земледелие как основной вид занятий обусловливало оседлый образ жизни и соответственно в подавляющем большинстве случаев стационарность поселений русского этноса. Выбор места проживания определялся многими факторами. При этом решающее значение имело наличие «угодий» - пашен, сенокосов, выгонов, лесных участков, мест ловли рыбы и т.д. Учитывалась близость естественных водных источников, при ох отсутствии делались искусственные – выкапывались пруды, сооружались колодцы. Важным условием было наличие путей сообщения – сухопутных и водных. От удачности выбора места поселения зависела его долговременность, благодаря этому многие русские населенные пункты насчитывают многовековую историю.

Поселения русских в первую очередь делились на две категории: города и сельскиепоселения различных видов. В Древней Руси города обычно появлялись на месте городищ – укрепленных поселений, и первоначальной функцией города, как это явствует из его названия, была военная. По мере формирования города как социально-политического явления добавляются другие функции – административная, ремесленно-торговая, культурно-религиозная. Но в каждом конкретном городе та или иная функция могла преобладать: в одних - военная и административная, в других - торговая, в третьих – промышленная, у немногих – почти исключительно религиозная.

Для города, возникшего в древней или средневековой Руси, было характерно наличие оборонительной стены, кремля, обычно в наиболее возвышенной части, также имевшего защитную стену. В городе была уличная планировка, он делился на кварталы по занятиям жителей и степени их зажиточности. Усадьбы горожан тесно примыкали друг к другу, число хозяйственных строений в них было невелико. В пределах усадьбы мог располагаться огород, некоторые горожане держали домашний скот и птицу. Близким к городу был такой тип поселения, как рабочий поселок, выросший при фабрике, заводе или крупных горных разработках.  

Что касается сельских поселений, то их виды и номенклатура были разнообразными. В конце XIX – начале XX в. основными сельскими населенными пунктами были село и деревня. Село – сельское поселение, в котором имелась церковь, в деревне ее не было. В силу этого обстоятельства село играло роль центра для окружающих деревень, будучи не только сосредоточием религиозной жизни, но и местом, где размещались административные органы, пункты торговли, низшие учебные заведения. В южных районах проживания русских понятие «деревня» не получило распространение, здесь употреблялось название «село».

Существовали и другие виды сельских населенных пунктов, как в Европейской части России, так и в Сибири. На Русском Севере было распространено название погост. Слово это многозначно. Оно обозначало место, обычно, возвышенное, где стояли церковь и дома для причта (священника, дьякона, дьячка, проскурника и др.). Со временем, когда здесь появлялись дома мирян, погост становился населенным пунктом, центральным, подобно селу, для окружающих деревень. Погостом также называли податную округу, она включала собственно погост и деревни, к нему тяготеющие. Наконец, после отпевания покойника в церкви погоста его часто тут же и хоронили, поэтому еще одно значение слова погост – кладбище.

Займищем называлось временное поселение около сельскохозяйственных угодий, расположенных далеко от места основного проживания. Здесь во время летних работ проживала часть членов семьи, для них ставились простые жилые строения, иногда и хозяйственные. Со временем займище могло превратиться в постоянное поселение.

Если численность жителей поселения росла, а ставить новые усадьбы было негде, то недалеко, обычно на расстоянии зрительной связи, основывалось новое поселение, оно называлось выселок. В других случаях часть жителей уходила далеко от прежнего места жительства, обосновываясь в необжитых местах, такой тип поселения назвался починок, или выставка. Нередко государство, заинтересованное в освоении новых земель, освобождало жителей починка на какое-то время от налогов. После истечения этого срока все население починка часто переселялось на новое место, чтобы сохранить льготу, но и государство при этом в накладе не оставалось, поскольку было заинтересовано в хозяйственном освоении новых территорий.

Появление еще двух видов населенных пунктов было обусловлено феодальными отношениями. Сельцо – поселение, состоявшее из одного господского двора, как правило, находящееся в живописном месте на возвышенности. Со временем здесь могли появиться и крестьянские усадьбы. Деревня с большим двором – так в феодальной Руси на севере называлось поселение с усадьбой феодала и дворами зависимых людей, здесь же могла находиться церковь.

Поселение, состоявшее из одного двора, называлось хутор, до начала XX в хутора были распространены в основном на северо-западе Европейской части России, с началом столыпинской реформы они стали появляться в других районах проживания русских. Кордон – редко встречаемый тип поселения, первоначально он состоял из одного постоялого двора, который ставился при дороге, затем здесь появлялись крестьянские усадьбы. Слово «кордон» имело еще одно значение в русском языке – граница. Слобода – название городского квартала, но иногда и сельского поселения, часто примыкающего к городской черте. Его специфика заключалась в том, что жители, не порывая полностью с сельским хозяйством, переходили на занятие ремеслом как основным источником доходов. Название этого вида населенного пункта происходит от слова «свобода» - от налогов, ибо государство было заинтересовано в развитии ремесленного производства. Но в южных районах слобода могла быть полностью земледельческим поселением, а освобождение от налогового бремени объяснялось необходимостью освоения этих опасных для проживания мест. Рядок представлял собой крупное поселение с линейной планировкой, в социальном отношении переходного от села к городу характера, в котором значительная часть жителей занималась ремеслом и торговлей. Посадом первоначально называлась застройка, примыкавшая к городу с внешней стороны, потом посадом становится и самостоятельное поселение, жители которого по большей части занимались ремеслом и торговлей.

Поселения казачества были представлены двумя видами – это станица и хутор, которые соответствовали общерусским селу и деревне. Станица представляла собой крупное поселение с церковью, зданием казачьего самоуправления, лавками, школой и т.д. Хутор состоял в основном из усадеб, но количество их было значительным.

Специфическим типом поселения был монастырь, который, будучи местом проживания монашеской общины, имел также важное военное и хозяйственное значение. Обязательным атрибутом монастыря была стена-ограда, внутри которой располагались не только монашеские кельи и культовые постройки, но и многочисленные помещения хозяйственного назначения, к монастырю прилегали принадлежавшие ему сельскохозяйственные угодья.

В Сибири на рубеже XIX-XX вв. основными типами поселений были деревни и села, но при ее освоении возникали и другие типы поселений – слободы, станицы, станки,. Большую роль в освоении здесь новых территорий играли заимки – места поселений одной семьи около пахотных или промысловых угодий, потом рядом начинали селиться другие семьи, и заимки превращались в небольшие поселения.

Названия населенных пунктов. Названия населенные пункты приобретали под влиянием разных обстоятельств. Иногда их названия происходили от вида населенного пункта – Сельцо, Починок, Слобода, Займище, иногда с добавлением определения: Вершининский Погост, Царево Займище, Репин Хутор. Названия поселений могли диктоваться географическими особенностями их расположения - Заозерная, Высокое, Заболотье, даваться по именам первопоселенцев или хозяина хутора, займища, кордона – Ивановка, Васильевка, по фамилиям владельцев-помещиков - Голицыно, Безобразовка, Захарьино, по церкви, которая расположена в селении - Рождественское, Никольское, Козьмодемьяновка, происходить от занятий жителей, например, Бондари, наконец, от иноэтничных названий – Ракша, Тамбич-лахта. Существуют и другие факторы, определяющие названия населенных пунктов.

Изучение названий географических пунктов, т.е. топонимическое исследование многое дает для решения проблем этнографической науки. Сходство названий, особенно «кустовых», т. е. сосредоточенных в двух районах, указывает, что из одного из них население перемещалось в другой, названия Новое-Старое указывают направление движения колонизационных потоков. Наличие иноэтничных названий свидетельствует о мирном расселении русских среди других народов, их отсутствие – о быстрой смене этносов, сами названия такого рода – о языковой принадлежности субстратного населения.

Структура поселений. Основной структурной единицей сельского, а для традиционной культуры Руси нередко и городского поселения был жилищно-хозяйственный комплекс, в русской традиции обычно называемый усадьбой. Он представлял собой совокупность жилых и хозяйственных строений, примыкающего к ним огорода, иногда сада, на юге – двора, как здесь называлось открытое пространство, ограниченное постройками. Взаиморасположение усадеб могло быть разным, что определяло планировку поселения. Кроме жилищно-хозяйственных комплексов структурной частью поселений были другие строения. В более мелких населенных пунктах – деревнях, выселках и т.п. - структура была проще, в крупных поселениях – селах, погостах, станицах - более сложной. Периферийная часть селения называлась околица, на севере селение нередко огораживалось, в месте прохода устраивали ворота и калитку.

 В крупных поселениях ставилась церковь с колокольней. Нередко она имела изгородь, внутри изгороди располагались также дома для причта. В крупном селении иногда строили две церкви, одну большую, обычно деревянную, она была летней, другую - поменьше, с отоплением, каменную, она использовалась в зимнее время. Купол церкви и шпиль колокольни были видны издали, они разнообразили равнинный пейзаж, характерный для большей части территории проживания русского этноса, служили ориентиром для путников.

Важные функции выполняли церковные колокола. Их звук символизировал принадлежность территории к культурному пространству. Они отбивали время, мерными ударами сообщали о кончине человека и его погребении, радостно звонили во время венчания, сообщали о каком-то экстраординарном событии, требовавшим срочного сбора всех жителей – появлении неприятеля, страшном преступлении, пожаре и т.п., в непогоду периодические удары в колокол помогали выйти к жилью заблудившимся путникам. Их использовали в обрядовой практике дохристианского происхождения – отгоняли болезнь животных во время эпизоотии, вызывали дождь в засуху, под колокольный звон гадали, женщины звонили в них на Пасху, чтобы лен был выше и т.д.

Поскольку церковный причт был на содержании мирян, в небольших селениях содержать церковь было невозможно. На севере в таких случаях ставилась часовня, повторяя во многих деталях церковь, она была меньше по размерам и не имела причта. Служба в ней производилась несколько раз в году, в том числе в день события христианской истории, в честь которого возводилась часовня. Отправлял службу специально приглашенный для этой цели священник из ближайшей церкви.

К церкви большого селения часто примыкала площадь, в праздничные дни она была местом базарной торговли, а также использовалась для народных гуляний и увеселений. Зачастую к площади тяготели общественные постройки. К ним относились лавки, где отоваривались приезжавшие сюда по разным делам жители из окружающих более мелких селений, здания административного назначения, например волостная управа, учебные заведения – школы, сначала церковно-приходские, а потом земские. Для проезжих ставили постоялые дворы. Были постройки общественного питания и досуга – харчевни, питейные заведения – кабаки, производственные строения – маслодельни, смолокурни, кузницы, а также содержавшиеся на общественный счет пожарные сараи, где были средства пожаротушения, магазеи, куда ссыпались излишки хлеба, шедшие на нужды общины. На околице сосредотачивались гумна с токами и снопосушильными сооружениями, иногда из пожароопасных соображений здесь ставили отдельной группой амбары, по той же причине за границами селения часто размещали бани, кузницы и смолокурни.

За пределами населенного пункта на возвышенности ставили ветряные мельницы, в низинах на реках и ручьях - водяные. Селение стремились основывать у водного источника, но если до него было далеко, рыли колодцы, как правило, с водоподъемным сооружением - журавлем или воротом. При отсутствии естественного водного источника выкапывали пруд, из него брали воду для разных надобностей, в нем поили скотину, здесь стирали белье, в жаркое время купались ребятишки, сюда запускали водоплавающую птицу. Нередко именно деревенский пруд был причиной распространения многих болезней.

Сельские населенные пункты могли обноситься изгородью. На севере ее делали специально, в центральных районах и на юге она иногда образовывалась за счет огораживания приусадебных участков. Сама изгородь возводилась обычно из жердей, на севере было два ее типа: косая - из жердей, наклонно поставленных, и прямая – уложенных горизонтально. Опорой изгороди служили вбитые в землю колья, жерди крепились к ним вицей – гибкими прутьями, поскольку использовать для этой цели металлические гвозди было дорого. В изгороди делались ворота, запираемые хитроумными приспособлениями, причем без использования металлических деталей. В южнорусских районах ограда обычно была горизонтальной или плетневой конструкции.

Изгородь имела и практическое назначение – не давала разбредаться скотине, выпасаемой у дома или пригнанной с пастбища, в какой-то мере служила преградой, а лучше сказать, предупреждением хищным животным. Но был у деревенской изгороди и другой смысл – сакральный. Она наглядно делила пространство на два мира – свой, человеческий, освоенный, мир культуры и чужой, не освоенный, природный, враждебный человеку, долгое время представленный на Руси прежде всего лесом. Однако, такие представления были характерны для сознания жителей, прежде всего северных лесных районов, в южных, да и в центральных, человек такой опасности от окружающего селение пространства не ощущал.

Планировка поселений. Планировка поселений, т. е. взаиморасположение усадеб и построек общественного назначения могла быть различной. Для севернорусских малодворных поселений была характерна свободная (беспорядочная, кучевая) планировка, когда усадьбы размещались и ориентировались как бы произвольно, без определенного порядка. Но этот видимый беспорядок имел свою логику, которая обусловливалась особенностями местности: постройки ставились не в низине, но на возвышенности – «угоре», на ровной площадке с плотным грунтом, дом ориентировался фасадом предпочтительно на юг - к солнышку, а не к холодным северным ветрам и т.д.

Близка к этому типу гнездовая планировка, при которой жилищно-хозяйственные комплексы объединяются в несколько групп, расположенных неподалеку друг от друга, в древности она отражала родовой или патронимический принцип расселения, во времена крепостного права так селились крестьяне, принадлежавшие разным помещикам. Для некоторых южнорусских территорий была характерна круговая планировка, при которой усадьбы ставились по кругу, в середине которого могли быть церковь, усадьба феодала, пруд, пашня, выгон и т.п., такая планировка диктовалась оборонительными целями.

Более развитый тип планировки – рядовая, когда усадьбы ставятся бок о бок в ряд, а фасады домов ориентируются в одну сторону, часто на воду, но при господстве с этого направления сильных ветров жилищно-хозяйственные комплексы ставились «озадьями» к реке. Но в любом случае дома старались поставить так, чтобы они смотрели фасадами на светлую сторону - на юг или восток, чтобы вход был с южной стороны, а северную стену делали глухой или с минимальным количеством окон, таким образом жилая часть с севера прикрывалась хозяйственными постройками. Со временем образовывалось несколько рядов усадеб, тогда между ними могла проходить дорога.

Развитием рядовой планировки была уличная. При ней жилищно-хозяйственные комплексы образовывали попарно параллельные линии, а фасады домов были обращены друг к другу. Между рядами усадеб проходила дорога. Возможен был и другой вариант – по одну сторону дороги ставили жилища, а по другую располагались хозяйственные постройки, огороды и сады.

Если в селении было несколько улиц, то их взаиморасположение могло отличаться. Улицы могли образовывать несколько рядов, соединенных переулками, эта планировка называлась линейно-рядовой. Они могли расходиться, подобно лучам, от некого центра, обычно им была церковь с торговой площадью, а другие улицы образовывали концентрические кольца вокруг него, так формировалась радиально-уличная планировка. Наконец, улицы могли пересекаться друг с другом, такого рода планировка именовалась квартально-уличной. Она могла быть бессистемной, когда селение застраивалось стихийно, без плана, при ней улицы были неровными, пересекающимися под разными углами друг с другом. В больших поселениях могло совмещаться несколько типов планировки.

Обычно русские селения застраивались хаотично, скученно, особенно в центральных и южных районах, улицы были кривыми, тесными, о благоустройстве их жители особой заботы не проявляли. Весной и осенью из-за грязи по селению было трудно пройти, не то что проехать, деревенский пруд был источником распространения различных болезней. Но главным бичом русской деревни был пожар, поскольку значительная часть жилищ топилась по-черному, а на покрытие крыш в большинстве случаев шла легковоспламеняющаяся солома. Случалось, что от одного занявшегося огнем строения селения выгорали полностью. Неоднократно издавались указы о перестройке деревень, только за XVIII в. их было более двух десятков, но каких-либо ощутимых последствий они не имели. Правительственная регламентация в застройке сказывалась только при основании поселений во время колонизации русскими Сибири, Средней Азии и Казахстана, Северного Кавказа. В соответствии с планами землемеров улицы делались широкими и прямыми, они пересекались под прямым углом, так же застраивались выгоревшие деревни, деревни государственных крестьян, перестраивали свои деревни некоторые законопослушные помещики.

Размеры и размещение поселений. На размеры и характер размещения поселений большое влияние оказывал географический фактор. Основные различия по этим параметрам прослеживались в первую очередь между северными и южными районами проживания русских.

На европейском севере, где условия для занятия земледелием были неблагоприятными, плотность населения была невелика, количество населенных пунктов и численность их жителей не могли быть значительными. Долгое время здесь на поселение редко приходилось больше одного двора, и эту ситуацию отразила севернорусская пословица: «В деревне мира не соберешь». Даже в конце XIX-начале XX в. на одну деревню Русского Севера приходилось 10-12 дворов. Лишь в долинах крупных рек, таких как Северная Двина, Онега, Мезень, были большие поселения, насчитывающие десятки, а то и более сотни дворов. В значительной части населенных пунктов севера была свободная планировка, лишь в крупных – рядовая и уличная.

Для севернорусских поселений была характерна приуроченность к водным источникам – рекам и озерам. Вода представляла собой путь сообщения в условиях северного бездорожья, место рыбной ловли – существенного подспорья в районах, где никогда не было в достатке собственного хлеба, на водных источниках ставили водяные мельницы, у воды было теплее в суровую зимнюю пору, поскольку северные реки текут с юга, а озера летом аккумулируют тепло и отдают его зимой, у воды на открытых пространствах меньше донимал неиствующий северный гнус, прибрежные пространства использовались как сенокосы. Наконец, вода просто была необходимым условием жизнедеятельности – для приготовления пищи, уборки в доме, мытья посуды, стирки и т.д. Почти никогда северные селения не располагались на «суземах» - водоразделах, покрытых лесом.

Чем дальше на юг, тем больше были размеры поселений. У среднерусской группы численность дворов составляла десятки дворов, часто более сотни. Многие поселения размещались на водоразделах, ближе к пашенным угодьям, тем более, что у водных источников уже не хватало мест для проживания. Доминировала на территории среднерусской группы уличная планировка поселений.

У южнорусского населения в условиях теплого климата и плодородных почв численность дворов достигала несколько сотен на поселение, а иногда даже превышала тысячу. Вдоль водных источников селения шли друг за другом, нередко сливаясь с непрерывную полосу, но еще больше их было на водоразделах с их плодородными почвами, здесь часто они приурочивались к балкам и оврагам, т. е. к местам выхода ключевых вод. Планировка поселений по большей части была уличной с радиальным или квартальным расположением улиц. Но стречалась и гнездовая планировка усадеб, принадлежавших крестьянам разных помещиков, отдельную часть селения могли представлять жилищно-хозяйственные комплексы однодворцев.

Для казачьих станиц и хуторов юга европейской России в основном была характерна квартально-уличная планировка, с широкими улицами, пересекавшимися под прямым углом, большое количеством зелени.

Преимущественно квартально-уличную планировку имели и русские поселения Кавказа, Средней Азии и Казахстана. Зато разнообразием отличались планы русских поселений Сибири. Здесь встречались и беспорядочная и рядовая планировка, в лесостепных и степных районах редкие, но значительные по числу дворов села и деревни располагались длинными улицами вдоль рек или важных трактов, план поселений поздней колонизации был обычно квартально-уличный. Число дворов в сибирских сельских поселениях колебалось от двух-трех до нескольких сотен.

Техника строительства

Основные различия в технике строительства в Европейской части России прослеживались между северно- и южнорусской этнографическими группами. Что касается Сибири, то здесь они определялись принадлежностью к основным волнам миграции – либо к старожильческой, тяготеющей к северной технике, либо к культуре новоселов, для которой характерны южнорусские черты, а кроме того, географическими особенностями местности. При всех различиях традиционного домостроительства прослеживается гораздо больше общих черт, чем различий.

Основным материалом при возведении построек было дерево. На севере предпочтительными породами древесины были ель и сосна, которые дают длинные ровные бревна с небольшим количеством сучков, в Сибири, кроме того, употреблялись кедр, лиственница, пихта. В южных районах, где хвойных пород мало, использовали другие виды деревьев – ольху, вяз, липу, осину, наиболее ответственные детали дома делали из дуба. Лес для строительства заготавливали зимой в самые крепкие морозы, когда древесина содержит наименьшее количество влаги, а вывозили его в начале весны, когда на дорогах образовывалась ледяная корка, по которой хорошо скользили тяжело груженые сани.

В апреле-мае доставленные к месту строительства бревна корили, т. е. снимали с них кору, при этом старались не повредить заболонь - тончайшую оболочку бревна под корой, тогда оно долго не гниет. Дерево сохло, пока не становилось звонким от удара топора, после этого его можно было пускать на строительство. Постройки возводились либо из неотесанных бревен – кругляка, либо отесанных с двух или четырех сторон для выравнивания – бруса. Толстые бревна шли на нижнюю часть строений, более тонкие – на верхнюю.

При возведении стен построек преобладала так называемая срубная техника, при которой бревна укладывались горизонтально и соединялись друг с другом в углах двумя основными способами.

Один из них был с остатком, когда концы бревенвыступали за стены. Существовали разновидности этой техники – в чашу, в угол, в крюк, в иглу, в охряпку и т.д., каждая имела свои специфику и назначение. Так, способ рубки в охряпку был прост, но не давал герметичности, поэтому он применялся при сооружении сараев и простейших построек, а на севере – нижних венцов дома, где герметичность не требуется.

При рубке без остатка бревна не выступают за пределы сруба. Здесь тоже были свои разновидности – в лапу, в лапу с присеком. Этот способ экономил материал, но требовал более изощренной техники, к тому же постройка получалась холоднее. Чтобы бревна не «повело», т. е. чтобы они не искривлялись со временем, между ними вставлялись коксы – деревянные клинья. Укладывали бревна наружу той стороной дерева, которая при росте была обращена к северу, поскольку здесь структура древесины плотнее. Торцы бревен не опиливали, а затесывали топором, чтобы закрыть капилляры древесины, по которым проникают влага и холод. Бревна нижнего венца иногда для прочности обжигали на медленном огне.

При использовании лиственных пород, которые дают короткие и неровные бревна, нередко приходилось применять не срубную, а каркасно-столбовую технику. Внизу постройки делалась так называемая нижняя обвязка, в виде сруба в один-два венца. По его углам, а при короткой длине бревен и между ними, устанавливались вертикально бревна или брусья, которые соединялись наверху верхней обвязкой в один венец. В образовавшийся каркас закладывали бревна, либо горизонтально, для чего делались пазы в столбах, либо при короткой длине бревен – вертикально, при этом пазы делались в нижней и верхней обвязках.

Для лучшего прилегания бревен друг к другу при помощи особого приспособления, которое называлось чертеж, вдоль каждого бревна делалась ложбина. В месте соединения бревен для тепла закладывали мох или паклю – очесы льна или конопли. И тот, и другой материал имеет недостатки: мох осыпается, а пакля хуже держит тепло. Выходом была их комбинация – мох заворачивали в паклю.

Чем дальше на юг, тем меньше значение при строительстве имело дерево. Здесь из-за его недостатка бревна приходилось использовать тонкие, кривые, для экономии раскалывать их пополам или на несколько частей – плах. Зато все большее значение приобретали другие материалы – солома, камыш, лоза, но особенно глина. Тонкие с неплотным прилеганием бревен стены приходилось штукатурить – обивать прутьями и обмазывать глиной, смешанной для прочности с рубленой соломой.

Наконец, в самых южных степных районах низовьев Дона, на Нижней Волге, Кубани, Тереке дерево при возведении построек почти не использовалось. Здесь стены построек делались либо плетеными, обмазанными с обеих сторон глиной, либо они были целиком из глины с добавлением рубленной соломы, мякины, навоза, и возводились в специальной деревянной опалубке. Использовались также при строительстве вальки - комки глины или саман (от тюрк. слова «солома») – крупный сырой формованный кирпич из глины с добавлением резанной соломы. Постройки могли возводиться в турлучной технике, заимствованной у соседних народов, когда основа стен делалась из вертикально поставленных столбов с развилками наверху для укладывания перекрытия, пространство между столбами заполнялось деревянными плахами, досками, камышом, хворостом, это заполнение с двух сторон обмазывали глиной. На юге практиковалась побелка глиняных стен, они отражали солнечные лучи, делая жилище в жаркое время более прохладным.

Со второй половины XIX в. в южнорусских районах стало распространяться возведение построек из обожженного кирпича, который изготавливался либо на специальных предприятиях, либо непосредственно в крестьянских хозяйствах. Производство кирпича обходилось относительно недорого, однако высока была оплата работы строителей-каменщиков. Но кирпичное жилище было более безопасным в пожарном отношении, более долговечным, такой дом был показателем зажиточности хозяйства.

Наконец, при возведении стен у некоторых групп русского населения использовался камень, по преимуществу ломаный известняк - на северо-западе в Псковской губернии, а также в некоторых местах юга России, в частности, в Воронежской губернии.

Крыша на севере делалась двухскатной самцовой конструкции, основу которой составляли бревна верхней части фронтона, в более южных районах – стропильной из соединенных под углом бревен, двух- или четырехскатной. В средней полосе встречалась трехскатная крыша, третий скат делался по фасадной части дома, выходившей на улицу. Крыша покрывалась тесом (тесаными досками) на севере или соломой у бедных хозяев, на юге она крылась почти исключительно соломой, иногда камышом. Почти везде известно было покрытие щепой – специально нарезанными пластинками из осины, это дерево плохо поддается гниению, на солнце сухая осиновая щепа блестит как серебряная. В некоторых местах щепа делалась из сосны, причем использовалось дерево, росшее на болоте и потому мелкослойное, удобное для колки. С конца XIX в. среди зажиточной части населения стали распространяться крыши из листового железа.

Потолок появляется в народном жилище относительно поздно, что было обусловлено преобладанием топки по-черному – благодаря сводчатой форме перекрытия дым сосредотачивался в верхней части жилого пространства. Зато потолок делал жилище более теплым. С распространением печи с трубой потолок начинают делать сначала в виде досок (потолочин), настеленных на матицы – одно-два обтесанных бревна, положенных или врубленных в верхний венец сруба поперек жилища. На севере был известен потолок из наката – настеленных бревен. Потом его стали делать из деревянных плах, вставляемых в пазы матиц, количество последних стало больше.

Пол настилался из досок, положенных на врубленные в стены лаги, или переводы, впрочем, в домах бедных семей средней полосы, а особенно на юге, он часто был земляным либо обмазанным глиной.