Судьба доходов, статья 1107 ГК РФ.

Что касается судьбы доходов, то мы уже сказали, что решение вопроса заложено на добросовестность. С момента, когда приобретатель становится недобросовестным, он должен возместить потерпевшему доходы, полученные от неосновательно приобретенного или сбережённого имущества. П.1 ст. 1107 ГК РФ указывает, какие доходы должны быть возмещены неосновательно обогатившимся недобросовестным приобретателем. Во-первых, ст.1107 ГК РФ указывает на фактически полученные доходы. Здесь возникает один интересный вопрос: а если недобросовестный обогатившийся извлекает из неосновательно приобретенного имущества доход, причем, этот доход является следствием его особых знаний или умений.

Например, он обладает ноу-хау, которое позволяет использовать это имущество и получить доход 200. При том, что потерпевший, не обладая навыками, технологиями или информацией, обычно используя имущество, получил бы доход в 50. В данном случае, сколько надо возмещать потерпевшему: 50, которые и он бы получил при использовании имущества, или 200? На первый взгляд, справедливость вопиет к тому, чтобы 50, т.е. мы сохраняем правовое и имущественное положение потерпевшего. Раз он получил бы 50, значит, возмещаться должно 50. А вызванное субъективными обстоятельствами, к которым потерпевший никакого касательства не имеет, не должно оно возмещаться.

Эта несправедливость является обманчивой, потому что если мы согласимся с подобным тезисом, получится, что приобретатель обогащается в размере 200, из которых 150 мы оставляем ему, причем, на секундочку, вообще вопрос о доходах может существовать только применительно к недобросовестному лицу, добросовестный ничего не возмещает. Т.е. мы говорим о лице, которое знает о неосновательности обогащения, но продолжает использовать имущество и извлекать из него доход. Кроме того, если мы оставим эти 150 у недобросовестного, то мы по сути дела ограничим размер компенсации частью неосновательного обогащения. Будет ли это справедливо? По каким законам божьим и нечеловечьим недобросовестный приобретатель имел бы право удержать у себя 150?

Поэтому тут вопрос не так однозначен, справедливость здесь может истолковываться по-разному. Кроме того, если опираться на текст закона, то можно увидеть, что закон говорит: приобретатель должен компенсировать фактически извлеченные доходы. Фактически извлечённым является 200, значит, все 200, поскольку они получены за счет использования экономически чужого имущества. Имущество находится без правового основания, о чем приобретатель знает. Нет никакого уточнения, ограничения этих компенсируемых доходов, поэтому с т.з. буквального восприятия текста закона мы должны констатировать, что закон иррелевантно относится к обстоятельствам извлечения дохода. Извлечен он 200, а почему 200 - не имеет значение. По принципу справедливого распределения благ этот доход причитается потерпевшему, значит, в полном объеме должен быть потерпевшему со стороны приобретателя компенсирован.

Одновременно обратим внимание на то, что ст.1107 дает возможность потерпевшему требовать компенсации от приобретателя не только фактически полученных доходов, но и тех доходов, которые приобретатель должен был бы получить при нормальном использовании имущества.

Условно говоря, если недобросовестный приобретатель не использует объект вообще, т.е. его уровень дохода от данного имущества составляет 0, то при применении ст. 1107 не исключена ситуация, при которой если потерпевший докажет, что при нормальном использовании соответствующего объекта из него должен был бы получиться доход 50, и взыскать эти 50, которые хотя фактически не получены приобретателем, но должны были быть получены при нормальном развитии обстоятельств. Ст. 1107дает возможность и такой доход взыскать, при этом, применяя данное правило, очевидно, что именно потерпевший должен доказать возможность извлечения подобного дохода и его размер.

Это правило воспринимается в подобном виде и судебной практикой. В ИП № 49 от 11 января 2000 года есть п.8, там ВАС использует сюжет про вертолет. Суть сводится к тому, что по незаключенному договору были фактически переданы вертолеты, они не использовались, однако одновременно с требованием об их возврате потерпевший предъявил требование о возврате дохода, которые мог бы быть получен при нормальной эксплуатации вертолетов. Отказывая потерпевшему в удовлетворении требования, ВАС указывает, что при рассмотрении данного иска, с одной стороны, ответчик (т.е. приобретатель) доказал, что данная техника не могла быть использована, ибо одновременно с вертолетами не были переданы документы, необходимые для их эксплуатации (свидетельство годности к полетам, сертификаты и т.д.). Одновременно потерпевший (истец) не доказал факта возможности использования вертолетов, и факта возможности получения доходов от такого использования. Собственно, поскольку здесь для решения достаточно было бы одной последней фразы, ибо в заглавие п.8 вынесено, что при истребовании соответствующих доходов именно истец (т.е. потерпевший) должен доказать возможность их извлечения и их размер. Но до кучи ВАС указывает на то, что ответчик одновременно представил доказательства невозможности использования вертолетов.

В сухом остатке у нас получается, что недобросовестный приобретатель с момента, когда он узнал или должен был узнать о неосновательности своего обогащения, т.е. с момента, когда он стал недобросовестным, с этого момента он должен возместить потерпевшему все доходы, которые он получил.

Кроме того, он должен возместить также доходы, которые он мог бы получить при нормальном развитии событий, потерпевший должен доказать саму возможность использования и потенциально возможный размер.

Получается, что в вопросе о доходах многое зависит от доказывания. Более того, это доказывание очень часто ложится на плечи потерпевшего истца. А доказывание это является непростым делом. Именно по этой причине ленивые наши сограждане пытаются обойти правила п.1 ст. 1107 за счет использования правил п.2 ст.1107, там речь идет о возможности взыскания % по ставке рефинансирования. Что наши ленивые, но смекливые соотечественники делают? П.2 адресован только ситуациям, когда речь идет о неосновательном обогащении в денежной форме. Понимая, что на вертолеты или иной материальный объект % не начисляются, т.е. базы нет для их начисления, они переводят стоимость в денежное выражение, начисляют %, эти % пытаются взыскать через правила п.2. Сама схема взыскания % исключает для них необходимость особого доказывания. Наши граждане умные, ничего доказывать не надо – умножай себе, да умножай. Но подобные подходы, которые часто встречаются на практике, они не основаны на законе. Более того, они часто и эффективно пресекаются, в т.ч. со стороны Высших судов.

В ИП № 49, в п.6 этого ИП ВАС ориентирует на недопустимость подобной подмены, указывая прямо, что п.2 ст.1107 может использоваться только в том случае, когда речь идет о неосновательном денежном обогащении, во всех иных вариантах этот пункт не может применяться, поэтому взыскание доходов должно строиться по правилам п.1 ст.1107 ГК РФ со всеми сложностями, которые оттуда проистекают. По сути дела в ст.1107 ГК РФ нам предлагается два варианта: если неосновательное обогащение у нас существует в неденежной форме, вопрос о судьбе должен разрешаться по правилам п.1, если неосновательное обогащение существует в денежной форме, то вместо доходов, суррогатом доходов являются %, их взыскание должно производиться по правилам п.2 ст. 1107. Т.е. по сути дела % по денежному неосновательному обогащению выполняют ту же функцию, что и доходы по неосновательному обогащению, существующему в неденежной (натуральной) форме.

При этом вроде бы направленность правил идентична, суть % и доходов в данном аспекте тождественны, но правила, которые изложены в законе, оказываются разными. Еще не факт, какое из них лучше. Если неосновательное обогащение в натуральной форме, к п.2 мы приближаться не можем, вопрос о положительном эффекте использования и компенсация должны решаться через п.1 ст.1107. При этом получается, что может взыскать потерпевший? Он может взыскать доходы, которые фактически были получены, а может взыскать даже доходы (при неполучении), которые должны были быть получены. Если неосновательное обогащение в денежной форме, потерпевший может взыскивать только % по ставке рефинансирования.

Теперь вопрос: а если приобретатель, неосновательно обогатившийся в денежной форме, извлекает из использованных денег доход больше, чем ставка рефинансирования. Будет ли этот доход подлежать компенсации? Оказывается, что при буквальном применении правил п.2 нет, не будет, т.е. можно взыскивать только по ставке рефинансирования, доказывание большего размера доходов ни к чему не приведет. Это явная несуразица, потому что % по ставке рефинансирования должны были бы выполнять функцию минимально возможного дохода, но так складывается жизнь сегодня, что догматика и практика исключают возможность доказывания большего дохода, и фактически больше, чем ставка рефинансирования взыскать сегодня при неосновательном обогащении в денежной форме с недобросовестного потерпевшего оказывается принципиально невозможно. Может быть, в этом есть гармония, т.е. плюс и бонус с т.з. доказывания, т.е. здесь не надо сложных процедур по доказыванию, умножь одну цифру на другую, в итоге замещается минусом с т.з. объема компенсации, который может быть получен. С т.з. объема компенсации првило п.2 ст.1107 выглядит несправедливым.

Проценты, о которых идет речь в п.2 ст.1107, подлежат взысканию только с недобросовестного приобретателя, обогатившегося в денежной форме, подлежат взысканию с момента, когда соответствующий приобретатель стал недобросовестным. Закономерный вопрос: с какого момента лицо, неосновательно приобретшее денежные средства, должно восприниматься как недобросовестное? Особенно этот вопрос актуален в ситуации, когда речь идет об обогащении в денежной форме, в форме безналичных денег. Когда речь идет о наличных деньгах, все просто: если нет правового основания для приобретения, то с момента принятия, передачи средств будет наличествовать эта недобросовестность. При безналичных расчетах у нас примешивается 3 лицо – банк. И банк, хотя и привлекается самим приобретателем, но он не контролируется непосредственно и постоянно приобретателем. Как правило, в режиме реального времени у приобретателя нет сведений о том, что творится с состоянием его счета. Конечно, сегодня современные технологии и банковские услуги позволяют немедленно узнавать о том, что творится со счетом.

У многих из нас есть карточные счета и настроены смс-оповещения на каждую операцию. Но поскольку наш народ скупенький, зачем платить за что-то, далеко не все услугу используют. Поэтому может возникать ситуация, при которой фактическое получение, т.е. зачисление средств на счет, и момент, когда лицо узнает об этом фактическом получении, они между собой не совпадают. Какой же из этих моментов должен восприниматься как момент узнавания о неосновательности своего обогащения, а это для нас важно, потому что это будет начальным моментом для исчисления % по п.2 ст.1107 ГК РФ.

В знаменитом ПП 13/14 от 8 октября 1998 года, в п.26 этого ПП был предложен вариант, что при безналичном перечислении лицо считается узнавшим (лицом, которое должно узнать) о своем обогащении в момент предоставления ему банком информации о движении средств по счету. Условно говоря, если в отношениях с банком принято, что банк каждый понедельник предоставляет ему сводную информацию о том, что со счетом произошло, какие к нему пришли поступления, какие расходы, то в момент передачи со стороны банка информации, лицо будет считать узнавшим о неосновательности своего обогащения. Правда, тут же две Высших судебных инстанции сделали одну оговорку, которая немногими отмечается и немногие на нее обращают внимание. Почему то все воспринимают как единственно возможное правило: с момента, когда от банка получена информация о зачислении средств по счету.

Но в п.26 есть значимая оговорка: При представлении приобретателем доказательств, свидетельствующих о невозможности установления факта ошибочного зачисления по переданным ему данным, обязанность уплаты процентов возлагается на него с момента, когда он мог получить сведения об ошибочном получении средств.

Т.е. имеется в виду ситуация, когда на основании представленной банком информации клиент не способен был понять, ошибочно зачислен платеж или нет. Например, между приобретателем и потерпевшим существует несколько переговоров о заключении нескольких договоров. Одни из переговоров заканчиваются успешно, договор заключается, а другие оканчиваются безуспешно – договор не заключается. Когда на счет приобретателя-клиента банка - поступают средства от его контрагента.

Часто по информации, которую ему предоставляет банк, клиент не может понять, это по первому договору, который заключен и есть правовое основание сделанного предоставления, или по второму, по которому такое правовое основание отсутствует и поступившая сумма является явно неосновательно полученной. Если характер информации, предоставляемой банком, не позволяет это идентифицировать или определить ошибочность зачисления, у приобретателя есть возможность доказывать иной момент, с которого он узнал или должен был знать о неосновательности своего приобретения.

Очень часто информация от банка крайне скупа, даже приложение к этому копий платежных документов ничего не спасает. Там будет написано, что платеж поступил от контрагента, и там будет написано в строке «основание платежа» - «по договору». Как понять – по первому, который заключен, где нет неосновательного обогащения, или по второму, который не заключен, где поступившая сумма будет считаться неосновательно полученной? При таком формате это невозможно с достоверностью утверждать. Поэтому здесь есть возможность и исходно эта лакуна оставлена двумя Высшими судами, возможность для приобретателя доказывать иной, чем момент получения информации от банка, момент возникновения недобросовестности в отношении неосновательно приобретенного или сбереженного имущества.

То же правило, которое закреплено в п.26 ПП № 13/14 продублировано и в ИП № 49, о котором мы неоднократно упоминали, в п.5 разрешается казус. Правда, там кусочек не цитируется, но исходя из тех обстоятельств, которые приводятся в деле, видно, что он принимается во внимание. Казус в п.5 предполагает следующую фабулу. Контрагент должен был по договору заплатить 6 млн. рублей, ввиду счетной ошибки вместо 6 млн. было перечислено 200 млн. В отношении 194 млн. возник вопрос о неосновательном обогащении, поскольку это в денежной форме, возник вопрос о назначении % по п.2 ст.1107.

Разрешая соответствующий спор, указывая на необходимость начисления % с момента, когда приобретателю со стороны его банка была предоставлена информация о зачислении 200 млн. рублей, аргументируя этот вывод, ВАС указывает, что он узнал о поступлении 200 млн., никаких иных отношений с данным контрагентом у приобретателя не было, кроме того, в платежных документах содержалась ссылка на исходный договор. При этих вводных воспринять эту сумму иначе как полученную в связи с заключённым договором у приобретателя не было возможности. Значит, с момента, когда ему была предоставлены выписка о движении средств по счету, он становится недобросовестным, с этого момента на сумму неосновательного обогащения (194 млн рублей) начисляются % по п.2 ст. 1107.