4. Разногласия и споры по отрасли «Энергетическое право».
Энергобезопасность и энергосбережение №4, 2012
К вопросу об энергетическом праве как новой комплексной отрасли российской правовой системы
В. Ф. Яковлев отмечает: «Энергетические право – это реальность. Другое дело, какой смысл мы вкладываем в этот термин. Что это – отрасль права или подотрасль законодательства? Думаю, мы можем употребить это словосочетание аналогично тому, как мы говорим о сельскохозяйственном, промышленном, транспортном праве и т. д. Действительно, речь идет о совокупности норм, законодательных актов, источников права, обеспечивающих регулирование этой важнейшей отрасли экономики» [14].
В свою очередь, П. Г. Лахно рассматривает энергетическое право в качестве подотрасли предпринимательского права [15].
В. Ф. Попондопуло полагает, что энергетическое право как один из институтов гражданского права регулирует «имущественные и связанные с ними личные неимущественные отношения между лицами, осуществляющими деятельность в сфере энергетики, или с их участием (энергетические отношения), основанные на равенстве, автономии воли и имущественной самостоятельности их участников» [16].
В то же время О. А. Городов указывает на то, что энергетическое право как комплексная отрасль, объединяющая в предметной области множество групп отношений, складывающихся в сфере энергетики, тесно взаимодействует с профилирующими и специальными отраслями права, и прежде всего с гражданским и административным правом. Исходя из этого, «энергетическое право – это система правовых норм, регулирующих на комплексной основе дозволений, запретов и обязываний область общественных отношений, складывающихся в связи с производством, преобразованием, передачей, продажей, использованием различных видов энергетических ресурсов, их сбережением, а также обеспечением энергетической безопасности» [17].
Институционализация энергетического права в рамках российской правовой системы осуществляется по признакам приоритета предмета правового регулирования. Как учебная дисциплина энергетическое право призвано обобщать основы научных знаний в области теории энергетического права, раскрывать особенности правовых норм и институтов энергетического сектора экономики, изучать практику применения указанных норм и институтов.
Ключевые слова: правовая система, энергетическое право, публичное и частное право, комплексная отрасль права, учебная дисциплина
Понятие российской правовой системы стало интенсивно формироваться с начала 90-х годов ХХ в. [1]. Ряд парадигм сыграли в этом направлении свою роль: во-первых, объективная тенденция к тому, чтобы придать элементы упорядоченности в условиях хаотического проявления общественных эволюционных процессов [2]; во-вторых, стремление научного сообщества к методологическому обретению единства онтологического и гносеологического в теории права.
В развитии российской правовой системы остаётся приоритетным определение предмета правового регулирования общественных отношений, значимость и ценность которых определяется конкретно историческими условиями «автономности субъектов правоотношений и их взаимоположением (равенство сторон или их соподчиненность)» [3]. Наглядно это проявляется в системе соотношений «индивид – общество – государство», которые совокупно связаны с созданием и потреблением энергетического ресурса. Возникает сложное сочетание элементов общественно-значимых отношений.
К какой сфере предметного регулирования следует отнести институты энергетического права – публичного или частного права? [4, 5] Регулирование отношений в области энергетики обеспечивают все отрасли права, прежде всего конституционное право. Конституция РФ устанавливает, что юридическое регулирование в этой сфере должно сочетать в себе подходы, присущие публичному и частному праву (ст. 9, 36; п. «и» ст. 71 Конституции РФ). Исходя из этого, правовое регулирование обеспечивают Налоговый кодекс РФ, Бюджетный кодекс РФ, Таможенный кодекс РФ, а также таможенное законодательство Таможенного союза; Кодекс об административных правонарушениях; УК РФ.
Все эти федеральные законы относятся всецело к системе публичного права. В сфере частного права огромна роль Гражданского кодекса РФ, Земельного кодекса РФ.
Особое место в этом контексте занимает Федеральный закон от 23 ноября 2009 г. No 261-ФЗ «Об энергосбережении...», поскольку в нём были введены понятия «энергетические ресурсы», «энергетические товары», «энергетические услуги». В частности, энергетический ресурс рассматривается как носитель энергии, которая используется или может быть использована при осуществлении хозяйственной и иной деятельности, а также вид энергии (атомная, тепловая, электрическая и др.).
Вместе с этим для исследователей возникает непростая ситуация. Прежде всего потому, что всем вышеприведенным терминам необходимо дать и определить их место в системе объектов с точки зрения классификации последних, предусмотренных в ст. 128 ГК Российской Федерации. Взаимосвязь публичных и частных начал в регулировании общественных отношений, складывающихся в сфере энергетики, свидетельствует не только о разносторонности правового регулирования этих отношений.
Так, для публичного права характерны некоторые признаки:
а) ориентация на удовлетворение публичных интересов;
б) одностороннее волеизъявление субъектов права;
в) возможность административного усмотрения;
г) иерархические отношения субъектов и соответствующая субординация правовых актов и норм;
д) преобладание директивно-обязательных норм;
С другой стороны, регулированию с помощью частного права присущи следующие черты:
а) преобладание диспозитивных норм;
б) равенство субъектов правоотношений;
в) свободное волеизъявление субъектов при реализации своих прав;
г) самоответственность по своим обязательствам и действиям;
д) широкое использование договорной формы регулирования;
е) гарантированная судебная защита;
и) преимущественная ориентация на удовлетворение личных, частных, корпоративных интересов.
Институционализация энергетического права, обусловленная единством целей и задач правового регулирования, должна включать в себя очевидную взаимосвязь нормы права, института права, подотрасли права и отрасли права. Все эти элементы системы права организуются по признакам приоритета предмета правового регулирования. Однако в науке не сложилось единого подхода к пониманию предмета энергетического права [9–13].
Таким образом, По мнению П.А. Лахно, с институциональной точки зрения энергетическое право имеет все основания занимать самостоятельное место в качестве комплексной отрасли в рамках российской правовой системы. Нормы, присущие энергетическому праву, регулируют специфические группы отношений в сфере энергетики, составляющие обособленный, но тесно взаимосвязанный с иными отраслями права предмет регулирования. Это касается как гражданско-правового аспекта общественных отношений, связанных с энергетическим ресурсом в форме товара, так и с административно-правовым регулированием общественных отношений в энергетической сфере.
Достаточно сказать, что к административным правонарушениям в энергетике (гл. 9 КоАП РФ) отнесены, в частности, повреждение электрических сетей (ст. 9.7 КоАП РФ); нарушение правил охраны электрических сетей напряжением свыше 1000 вольт (ст. 9.8 КоАП РФ); ввод в эксплуатацию топливо- и энергопотребляющих объектов без разрешения соответствующих органов (ст. 9.9 КоАП РФ); повреждение тепловых сетей, топливопроводов, совершенное по неосторожности (ст. 9.10 КоАП РФ); нарушение правил пользования топливом и энергией, правил устройства, эксплуатации топливо- и энергопотребляющих установок, тепловых сетей, объектов хранения, содержания, реализации и транспортировки энергоносителей, топлива и продуктов его переработки (ст. 9.11 КоАП РФ); непроизводительное расходование энергетических ресурсов (ст. 9.12 КоАП РФ).
Кроме того, энергетическое право связано с административным посредством правил, содержащихся в законодательстве о ценообразовании. Так, согласно ст. 6 Федерального закона от 14 апреля 1995 No 41-ФЗ «О государственном регулировании тарифов на тепловую и электрическую энергию в Российской Федерации» органы местного самоуправления вправе устанавливать надбавки к тарифам на товары и услуги организаций коммунального комплекса, которые могут увеличивать тарифы в рамках, установленных соответствующим органом исполнительной власти субъекта РФ.
На примере деятельности факультетов и кафедр МИЭЭ можно дать ряд рекомендаций. Во-первых, курс энергетического права должен основываться на логико-семантической группировке правового материала по смежным отраслям электроэнергетики. В данном случае речь идет о том, что студентам должны быть представлены и систематически раскрыты особенности правовых норм, правовых институтов, законодательных источников в таких сферах, как электроэнергетика, теплоэнергетика, энергосбережение, энергобезопасность. Во-вторых, курс энергетического права должен представлять научнонепротиворечивое изложение предметной сферы как комплексной отрасли права, имеющей преимущественно материальный, а не процессуальный характер.
В этом направлении складывается блоково-кейсовая модель курса.
Блок I. Договоры и обязательства.
I.1.Договоры в сфере электроэнергетики.
I.2.Основа энергосервисных договоров (контрактов).
I.3.Сопутствующие договоры.
Блок II. Корпоративное управление в сфере электроэнергетики.
II.1.Юридические лица.
II.2.Энергетические биржи.
II.3.Энергетическая страховая компания.
II.4.Иные корпоративные участники рынка энергоресурсов.
Несомненно, в учебно-научных материалах должны быть отражены имущественные, антимонопольные, земельные, экологические, социально-трудовые аспекты энергетического права. Что касается вопросов процессуального плана, то представляется целесообразным остановиться на основах судопроизводства, затрагивающих сферу электроэнергетики в общем объеме.
Таким образом, накопление эмпирических и теоретических знаний, появление новых нормативных правовых актов в сфере энергетики будут оказывать известное влияние на структуру и содержание энергетического права как учебной дисциплины и в целом на его место в российской правовой системе.
Тема 2. Правовые проблемы управления и использования участков недр
1. Конституционно-правовые основы полномочий федеральных и региональных органов в сфере управления недрами………………………….27
2. Основные организационные-экономические и административно-лицензионные процедуры использования участков недр…………………....2
3. Особенности использования участков недр на основе соглашения о разделе продукции и других договоров…………………………………………………
Лекции – 4 часа; семинары6 4 часа
Литература.
Гудков С. В. Правовое обеспечение государственного регулирования недропользования //Проблемы совершенствования методики преподавания эколого-правовых и аграрно-правовых учебных дисциплин в юридических вузах России / Под ред. доктора юрид наук, профессора Г. Е. Быстрова. Материалы Всероссийского научно-методологического семинара. Москва, 2006. С. 298-302.
Налетов К. И. Лицензионные и договорно-правовые формы пользования недрами в РФ и за рубежом. Автореф. …канд. Юрид наук. М, 2006. - 26 с.
Налетов К. И. О некоторых тенденциях исторического развития концессионных правоотношений в сфере недропользования. //Аграрное и земельное право. 2005. № 11. С. 100 – 113
Исааков Н. Ю. Соглашения о разделе продукции: опыт и перспективы на примере России и Казахстана/ Правовое регулирование горных отношений в Российской Федерации: история, современность, перспективы развития. Материалы Всероссийской научно-практической конференции /Под ред. Г. Е. Быстрова, Б.Д. Клюкина, Т. С. Бакуниной. М, 2004.С. 252-271.
Салиева Р. Н. Организационно-правовые вопросы развития нефтяной отрасли России. – В кн.: Энергетика и право. Под. Ред. П. Г. Лахно. – М.: Изд. «Юрист», 2008. – С. 330-343.
1. Конституционно-правовые основы полномочий федеральных и региональных органов в сфере управления недрами.
Изучение горно-земельного права Российской империи на рубеже XIX—XX веков, свидетельствует, что горные отношения в дореволюционной России были достаточно хорошо урегулированы, в частности, существовал объемный кодифицированный акт — Устав Горный. В дополнение к нему были приняты различные циркуляры, инструкции, разъяснения, в том числе по проведению торгов на право пользования нефтеносными участками, по передаче в аренду нефтеносных земель, по расчетам с казной, по учету, хранению, реализации нефти.
В Горном Положении 1927 г. впервые в советском праве были даны определения полезных ископаемых, месторождений полезных ископаемых, дана классификация месторождений.
В 1975 г. были приняты Основы законодательства Союза ССР и Союзных Республик о недрах, утвержденные Верховным Советом СССР 9 июля 1975 г. Во вводной части Основ объявлено, что основу в области использования и охраны недр составляет государственная собственность на недра. В названных актах регулировались отношения по предоставлению государством участков недр в пользование государственным организациям. Специальных законов по регламентации хозяйственных отношений в сфере поиска, разведки и добычи нефти и газа в тот период не было[2].
Конституция РФ 1993 г. заложила основу для формирования системы правовых актов, регулирующих отношения по управлению государственным фондом недр в условиях федеративного устройства Российской Федерации. Конституционные основы совместных полномочий федеральных и региональных органов в сфере управления недрами.
Совместные полномочия Федерации и ее субъектов по управлению единым государственным фондом недр и механизмы их реализации: законодательство и практика.
Конституцией РФ к предметам совместного ведения Российской Федерации и субъектов Российской Федерации относятся, в частности, вопросы:
- владения, пользования и распоряжения землей, недрами, водными и иными природными объектами (пп. «в») ст. 72);
- разграничения государственной собственности (пп. «г») ст. 72);
- природопользования, охраны окружающей среды и обеспечения экологической безопасности (пп. «д») ст. 72);
- законодательства о недрах (пп. «к») ст. 72).
Конституционный механизм правового регулирования
общественных отношений, отнесенных к предметам совместного ведения, состоит в том, что по предметам совместного ведения принимаются федеральные законы и в соответствии с ними принимаются законы и иные нормативные акты субъектов Российской Федерации (ст. 77).
В случае противоречия между федеральным законом и иными актами, изданными в РФ, действует Федеральный закон.
Специальное федеральное законодательство о недрах конкретизирует полномочия федеральных органов государственной власти и органов власти субъектов Федерации по предметам совместного ведения и определяет конкретные механизмы их реализации.
В 2004 года внесены изменения в Закон «О недрах». За субъектом РФ сохраняется право участвовать в определении условий пользования месторождениями полезных ископаемых, право участвовать в работе вышеназванных комиссий и право голосовать при принятии соответствующих решений о предоставлении права пользования участками недр. Насколько эффективен этот механизм, покажет время.
Как отмечается в литературе, обращают на себя внимание следующие новые положения:
1) Субъекты РФ отстраняются от формирования программ лицензирования пользования участками недр на своих территориях (за исключением общераспространенных полезных ископаемых) (ч. 2 ст. 16 Закона РФ «О недрах»);
2) Закон, продекларировав в ст. 3 и 4 Закона РФ «О недрах» равные полномочия Федерации и субъектов Федерации в части решения вопросов о предоставлении прав пользования недрами, не содержит адекватных механизмов их реализации.
Механизм реализации совместных полномочий, закрепленный в ст. 10.1., 14 и 16 Закона РФ «О недрах», ставит субъекты РФ в неравное положение с Федерацией. Закон не определяет ни принципы, ни квоты участия субъектов РФ в процессе принятия решений о предоставлении прав пользования недрами.
3) Решение о предоставлении права пользования принимается не уполномоченными органами власти, а специальными комиссиями, статус и правовые основы деятельности которых законом не закреплены.
4) Необоснованно понижен уровень правового регулирования порядка лицензирования[3].
В новой редакции ст. 16 Закона РФ «О недрах» порядок лицензирования устанавливается законодательством Российской Федерации. Такая формулировка открывает дорогу для подзаконного нормотворчества (ст. 1 Закона РФ «О недрах»), а по сути - для произвола отдельных чиновников.
2. Основные организационные-экономические и административно-лицензионные процедуры использования участков недр
Как уже отмечалось, важным направлением развития Топливно-энергетического комплекса (ТЭК) России является строительство нефте - газодобывающих платформ в Арктике.
Согласно законодательным актам РФ, частные компании имеют право принимать участие в освоении шельфа только совместно с компаниями, обладающими долей участия государства. Несмотря на это, многие независимые нефтяные компании пытаются получить права на самостоятельную работу.
В течение ноября-декабря 2012-го года и января 2013 года на уровне председателя правительства будет активно обсуждаться вопрос увеличения числа компаний, разрабатывающих шельф России. Аркадий Дворкович напомнил присутствующим, что на данный момент требованиям законодательства РФ в этой сфере соответствуют две компании: НК «Роснефть» и госхолдинг «Газпром», поскольку только они обладают необходимым опытом работы (не менее 5 лет) и долей участия государства в управлении компанией.
«Рассмотрение вопроса о расширении круга компаний имеющих право разрабатывать шельф вызвано желанием Правительства получить более высокие темпы геологоразведочной активности»,- цитируют новости энергетики России слова Аркадия Дворковича.
У правительства нет претензий к компаниям в части выполнения «Газпромом» и «Роснефтью» лицензионных соглашений.
Раньше, в 2011 году, ОАО “Объединенная судостроительная корпорация” (ОСК) (президент Роман Троценко) уже построила морскую ледостойкую нефтедобывающую платформу “Приразломная” в Баренцевом море. В 2011 году ОСК подписала с крупной инжиниринговой компанией Saipem соглашение по созданию центров разработки сложной морской техники и сооружений – таких как заводы по производству сжиженного природного газа и нефтедобывающие платформы.
Говоря о платформе “Приразломная”, крупнейшей в России и входящей в десятку самых крупных морских платформ в мире, глава ОСК сообщил, что она в настоящее время проходит цикл испытаний. Морская ледостойкая стационарная платформа “Приразломная” строилась на верфи ОАО “ПО “Севмаш”. В августе 2011 года платформа была отбуксирована и установлена на одноименном месторождении. До конца 2011 года планируется начать бурение первой добычной скважины. В соответствии с проектом разработки месторождения, с платформы будет пробурено 40 скважин.
Для получения права на использование недр и континентального шельфа инвестор обязан подать заявку в Министерство природных ресурсов или Федеральное агентство.
Право на недра предоставляется по результатам открытого конкурса. Решение о предоставлении участка недр федерального значения принимается непосредственно Правительством РФ. По участкам недр регионального значения решение принимается Правительством соответствующего субъекта федерации. На основе решения Правительства заключается лицензионное соглашение.
В лицензионных соглашениях можно выделить две основные группы условий.
Первую группу условий, включаемых в лицензионные соглашения, составляют условия, которые определены в законодательстве о недрах как обязательные для предоставления права пользования недрами и оформления лицензии.
Перечень этих условий содержится, например, в ст. 12 Закона РФ "О недрах", в иных специальных федеральных законах, законодательных актах субъектов РФ. Такие условия можно назвать законными, публично установленными, эти условия не могут быть изменены сторонами лицензионного соглашения. К обязательным условиям необходимо отнести также условия технического проекта разработки конкретного месторождения.
Вторую группу условий составляют условия, содержание которых определяется соглашением сторон. К этой группе можно отнести следующие условия: 1) о согласованном уровне добычи минерального сырья; 2) о праве собственности на добытое из недр минеральное сырье; 3) о праве собственности на геологическую информацию; 4) о праве собственности на горное имущество и условия, определяющие его судьбу в случае прекращения права пользования участком недр; 5) определяющие инвестиционные, социальные обязательства недропользователя перед Федерацией или субъектами РФ, органами местного самоуправления; 6) об условиях пользования действующей инфраструктуры (дороги, коммуникации и пр.); 7) о дополнительных экологических обязательствах недропользователя, которые обусловлены конкретными особенностями выполнения работ на месторождении.
В научной литературе отмечается, что договор в сфере горных отношений в зарубежном горном праве признается институтом, без которого вообще невозможно функционирование системы горных отношений.
С их помощью регулируются отношения по добыче и разведке полезных ископаемых, связи между собственником и управляющими структурами в горном производстве, процессы кооперации производства и централизации капитала, инвестирования, налоговых отношений. Отходя от индивидуального регулирования, договоры все чаще приобретают характер типовых соглашений, выступая таким образом равноправным источником правового регулирования наряду с законом[4].
Лицензионные соглашения не являются гражданско-правовыми сделками, так и договоры пользования недрами не являются гражданско-правовыми.
Государство, обладает в отличие от обычного субъекта гражданского обязательства качеством суверенитета над своими природными ресурсами и вправе расторгнуть договор пользования недрами в одностороннем порядке. В гражданском праве, конечно, существует возможность расторжения договора по воле одной из сторон. Однако, если следовать логике признания договора пользования недрами гражданско-правовым, то государство, согласно п.2 ст.450 ГК РФ имеет право расторгнуть договор в одностороннем порядке лишь по решению суда и только при существенном нарушении договора недропользователем, а также в иных случаях предусмотренных ГК РФ, другими законами и договором.
Недропользователь вправе расторгнуть договор и прекратить работы на любой их стадии на аналогичных основаниях. Согласно п.2 ст.450 ГК РФ, существенным признается нарушение договора одной из сторон, которое влечет для другой стороны такой ущерб, что она в значительной степени лишается того, на что была вправе рассчитывать при заключении договора. ГК РФ лишь в отдельных случаях прямо устанавливает виды неисполнения или ненадлежащего исполнения договорных обязательств, которые являются существенными (например, п.3 ст. 523 ГК).
В остальных случаях существенность нарушения договора определяется судом.
В случае признания договора пользования недрами обычным гражданско-правовым договором, государство лишается права расторгнуть ранее заключенный им на невыгодных условиях договор иначе как по решению суда, причем на нем лежит бремя доказывания того, что при продолжении действия договора государство может в значительной степени лишиться того, на что оно могло бы рассчитывать при заключении договора.
В то же время, недропользователь обретет возможность свободно расторгнуть договор пользования недрами на основании того, что дальнейшая разработка участка недр может причинить ему ущерб или оказаться нерентабельной. Это может использоваться сильными в экономическом отношении добывающими компаниями в качестве инструмента давления на государство.
Особенность правового регулирования горных отношений состоит в ограничении ключевого для гражданского права принципа - принципа свободы договора. Последний предполагает, в частности, 1) свободу выбора партнера при заключении договора и 2) свободу усмотрения сторон при определении условий договора. В горных отношениях свобода выбора партнера должна быть ограничена, прежде всего, для государства – ему нецелесообразно предоставлять право выбора пользователей недр на свое усмотрение.
3. Особенности использования участков недр на основе соглашения о разделе продукции (СРП) и других договоров
У России имеется определенный опыт добычи нефти и газа на морском шельфе. Известны соглашения о разделе продукции в отношении основыных месторождений в районе шельфа Сахалина: Сахалин 1, Сахалин 2 и Харьяга.
В декабре 1995 г. был принят Федеральный закон «О соглашениях о разделе продукции».
Вскоре после принятия Закона о СРП выяснилось, что в том виде, в каком он был принят, вряд ли будет работать по нескольким причинам.
Назывались две основные причины: несовершенство самого Закона и вскрывшееся противоречие между Законом о СРП, который явился абсолютно новым для правовой системы России, и смежным.
СРП заключается при соблюдении следующей процедуры[5]:
1. Проведения аукциона на получение права недропользования по участку недр на условиях СРП.
2. По итогам проведенного аукциона между Российской Федерацией и инвестором - победителем аукциона подписано соглашение о разделе продукции.
Очевидно, что вряд ли найдется инвестор, готовый выдержать вся эту процедуру, которая, как показывает опыт, может длиться годами. По этой причине были внесены изменения в Закон о СРП, в частности, в 1999 г. - ст.2 Закона о СРП была дополнена ч.5, которая предусматривала упрощенный порядок реализации СРП в отношении небольших месторождений.
При этом под небольшими месторождениями понимались месторождения полезных ископаемых, извлекаемые запасы которых не превышали 25 млн.т. нефти, 250 млрд. куб. м. газа, 50 т. рудного золота, а также месторождения иных полезных ископаемых, не относящихся к стратегическим.
Применительно к таким небольшим месторождениям, соответствующие участки недр могли передаваться в пользование на условиях раздела продукции на основании решения Правительства РФ и решения органа государственной власти соответствующего субъекта РФ без утверждения федеральными законами.
Теперь такое положение исключено, и, соответственно, для передачи любого участка недр в пользование на условиях раздела продукции, необходимо принятие отдельного федерального закона.
В новой редакции ст.8 Закона о СРП императивно предписывается, что предельный уровень компенсационной продукции не должен превышать 75%, а при добыче на континентальном шельфе - 90% общего объема произведенной продукции. В случаях же, когда СРП строится по модели, предусмотренной в ч.2 ст.8 Закона о СРП (т.е. когда инвестор освобождается от уплаты всех налогов), доля инвестора в произведенной продукции не может превышать 68%.
Ранее действовавшая норма ст. 7 Закона о СРП предусматривал, что не менее 70% заказов на изготовление оборудования и материалов, необходимых для ведения работ по СРП, должны размещаться между российскими и иностранными юридическими лицами, зарегистрированными в качестве налогоплательщиков на территории Российской Федерации.
В новой редакции ст. 8 предусмотрено, что не менее 70% заказов приобретаемых в ходе реализации СРП оборудования и материалов, должны иметь российское происхождение. При этом такие оборудование и материалы считаются российского происхождения, при условии, что они изготовленными российскими юридическими лицами и (или) гражданами РФ из узлов, деталей, конструкций и комплектующих, не менее чем на 50% в стоимостном выражении произведенных на территории РФ российскими юридическими лицами и (или) гражданами РФ.
Согласно правительственному докладу "Об итогах работы по подготовке и реализации соглашений о разделе продукции", например, за 2005 год, доля российских подрядчиков составила за весь период реализации проектов (1996-2005 гг.) по "Сахалину-1" - 63,3%, "Сахалину-2" - 48%.
По Харьягинскому проекту есть только цифра за 2005 год - 89,5%. Таким образом, около 50% от вложенных 20 млрд долларов было выплачено зарегистрированным в России предприятиям. Эти предприятия платили налоги, давали работу российским гражданам и сами, в свою очередь, предъявляли спрос на продукцию.
Доля российского персонала в рамках проекта "Сахалин-1" составляет 64%, а в проекте "Сахалин-2" - 56%. Ожидается, что к 2014 году российские кадры в проекте "Сахалин-1" составят 82-85%, а "Сахалин-2" планирует довести к 2018 году численность российского персонала до 90%.
В настоящее время уже накоплен определенный опыт использования гражданско-правовых договорных механизмов в процессе использования недр. Так, например, региональное геологическое изучение недр проводится на основании подрядных договоров, которые заключаются между специализированными организациями по геологическому поиску и уполномоченным государственным органом и финансируются за счет бюджетных средств.
Широкое распространение получили и так называемые «сервисные контракты» (с риском и без риска), заключаемые между недропользователями, получившими права пользования участками недр, и специализированными организациями для проведения различных видов работ на месторождении.
