Исторический процесс в сочинениях Тюрго

Анн Робер Жак Тюрго (1727-1781 гг.) один из крупнейших французских просветителей второй половины XVIII в. создал целый ряд поистине замечательных для своего времени произведений, в том числе, и по теории истории. Свои теоретические изыскания Тюрго сочетал с активной политической деятельностью. Анн Робер Жак Тюрго родился в 1727 г. в Париже. Он был младшим сыном дворянина и предназначался отцом к духовному званию. Тюрго учился в Сорбонне и получил там степень лиценциата. Значительную роль в образовании юноши сыграло чтение, круг которого был очень широк и отнюдь не ограничивался исключительно богословской литературой. Тюрго был хорошо осведомлен о спорах янсенистов с иезуитами, о пререканиях парламентов с королем, о придворных интригах и о борьбе за власть среди высшего духовенства. Он хорошо знал “Персидские письма”, “Размышления о причинах величия и падения Рима” и “О духе законов” Монтескье, “Послание к Жюли”, “Письма об англичанах” и другие сочинения Вольтера, “Философские мысли” Дидро. Одним из доказательств того, насколько широк был круг чтения Тюрго, является хотя бы то, что он читал знаменитое сочинение Джорджа Беркли “Трактат о началах человеческого знания”, вышедший в 1710 г. на английском языке в Лондоне. Тюрго прочел его в подлинике не позднее 1750 г., то есть в возрасте 23 лет. Тогда же он пишет о ней в письмах к аббату Сисэ, показывающих, как глубоко он разбирается в вопросах теории познания, и свидетельствующих также о том, что он был знаком с сочинениями Кондильяка, и в особенности с его “Трактатом о системах”, вышедшем в свет в 1749 г.

Но жизнь ставила перед молодым Тюрго не только философские вопросы. То было время чрезвычайного обострения продовольственного положения страны. В ряде мест происходили голодные бунты, росла ненависть в Людовику XV и к его окружению. Сама жизнь заставляла Тюрго быть разносторонне образованным человеком, требовала энциклопедической широты кругозора, и, откликаясь на ее запросы, он стал энциклопедистом еще до того, как Дидро привлек его к сотрудничеству в “Энциклопедии”. Нет ничего удивительного, что Тюрго занимался и богословием, и философией, и историей, и вопросами государственного управления, и юриспруденцией, и экономикой, и финансовой сферой, и вопросами народного образования, и развитием наук и искусств. Благодаря своим способностям, Тюрго мог бы стать свободным литератором, жить на средства от литературного труда или заниматься наукой. Но его тянула сфера государственной практической деятельности. В 1752 г. Тюрго стал членом Парижского парламента и помощником генерального прокурора. Идя по ступеням административной лестницы, он в 1753 г. получил чин рекетмейстера, а в 1761 г. был назначен интендантом провинции Лимузен. За это время укрепились его связи с Дидро и “Энциклопедией”.

Основные черты мировоззрения Тюрго в целом, бесспорно, определяли и своеобразие его взглядов на историю. Взгляды Тюрго носили антиклерикальный и рационалистический характер. Ему была чужда вера в таинственные сверхъестественные силы и чудеса. Метафизике Тюрго противопоставлял физику и оценивал мир с позиций современного ему естествознания. В сущности, он был деистом. Если обратиться к его ранним произведениям, то лего можно убедиться, что он читал и изучал “Исторический словарь” Пьера Бейля и “Опыты” Мишеля Монтеня, сочинения Бэкона и Декарта, Томаса Гоббса и Гуго Гроция. Он хорошо усвоил выводы скептической философии XVII в. в отношении священного писания и священной истории. Концепция всемирной истории Боссюэ была для него неприемлема. Как и для Гроция, для него постоянным источником знания были античные философы, поэты и писатели, писавшие на исторические темы. Им он доверял гораздо больше, чем христианским писателям, когда речь шла об установлении тех или иных фактов и их смысла. Кроме того, взгляды Тюрго на сущность познания носили сенсуалистический характер. Он пытался сочетать рационализм Декарта с сенсуализмом Джона Локка. Это было уже очевидно в его сочинении “Философские размышления о происхождении языков и о значении слов”, в котором Тюрго заявил, что “всем народам свойственны одни и те же чувства, а идеи образуются посредством чувств”.

Наконец, особенно важны размышления Тюрго о развитии. Тюрго стремился преодолеть метафизическую ограниченность, свойственную естествознанию и общественным наукам XVIII в., и встать на историческую точку зрения. В историю развития историко-социологической мысли Тюрго вошел прежде всего как создатель первой цельной теории общественного прогресса. Ее блестящее изложение было дано Тюрго в его ранних работах. Идея закономерного и поступательного развития человеческого рода, его движение от низших форм к высшим выражена Тюрго с необычайной рельефностью: “... род человеческий, рассматриваемый с момента своего зарождения, представляется взорам философа в виде бесконечного целого, которое само, как всякий индивидуум, имеет свое состояние младенчества и свой прогресс. В соответствии со своей оптимистической концепцией Тюрго определял и задачу исторической науки. Всемирная история, по словам Тюрго, – это рассмотрение последовательных успехов человеческого рода и подробное изучение вызвавших их причин. Концепция прогресса у Тюрго, в отличие от того, как понимал его Вольтер, – это концепция бесконечного и непрерывного прогресса. Иногда ее оценивают как теорию линейного прогресса. Движение по пути прогресса Тюрго считал всеобщим историческим законом, действие которого охватывает все области человеческого бытия – развитие разума, наук, искусств, свободы и творческой активности людей, общественного устройства, способов добывания средств к жизни и т.д. Поэтому Тюрго не допускал мысли о наличии перерывов в поступательном движении истории. Тюрго считал, что “... все эпохи сплетены цепью причин и следствий, связывающих данное состояние мира со всеми предшествующими состояниями”. Подробно другим просветителям, Тюрго считал средневековье периодом глубокого упадка. Но, в отличие от большинства просветителей, он выделил и в истории средних веков элементы прогрессивного развития, которые проявились прежде всего в области “механических искусств”. Тюрго пишет: “Какая масса изобретений, неизвестных древним и обязанных своим появлением варварскому веку! Ноты, векселя, бумага, оконное стекло, большие зеркальные стекла, ветрянные мельныцы, часы, зрительные трубы, порох, компас, усовершенствованное мореходное искусство, упорядоченный торговый обмен и т.д.”. Усиливаются города, постепенно восстанавливается королевская власть. Все это подготавливает расцвет человеческого духа, наступающий в новое время. Именно механические искусства Тюрго считал такой сферой, в которой и во времена упадка культуры обестпечивается непрерывность прогресса. В исторической теории Тюрго развитие общества ставится в зависимость от экономической жизни. Тюрго создал схему основных этапов общественного развития, которая в различных вариантах воспроизводилась целым рядом других мыслителей XVIII века. Восхождение человечества по ступеням общественного прогресса, наметившееся и углубляющееся общественное неравенство, согласно Тюрго, связаны с переходом от собирательства и охоты к скотоводству, а далее – к земледелию. Поскольку земледелие создает средства к существованию значительно большему числу людей, чем необходимо для возделывания земли, это ведет к разделению труда, появлению городов, торговли, искусств и т.д.

В 1750 г. Тюрго выступил с двумя речами – “Рассуждения о всеобщей истории” и “О прогрессе человеческого разума”. В этих произведениях он сделал попытку определить характер исторического развития, его причины и движущие силы. И хотя он подчеркивал, что “подчиненные постоянным законам явления природы заключены в круге всегда одинаковых переворотов”, показывая тем самым, что понимает развитие как движение по кругу, повторяемое до бесконечности, он присоединился не к тем, которые отстаивали традиционные взгляды на историю, освященные католической церковью и поддерживаемые ее авторитетом, а к представителям современного естествознания и “социальной физики”, то есть к Бюффону, Монтескье, Николя Фрере, Ламерти, Вольтеру, Буланже, Дюмарсе, Мабли, Кондильяку и Дидро. Учение Тюрго о прогрессе очень широко, оно включает в себя интеллектуально-художественную сферу, социально-политические отношения, индивидуальную и общественную мораль. Тюрго показал, что развитие механических искусств, технические достижения в области земледелия и промышленности, предназначены для удовлетворения материальных потребностей человека, при этом техника определялась как тот базис, на основе которого развивается научное и художественное творчество. Отличительной чертой технического прогресса, по Тюрго, является его непрерывность. Прогрессивое развитие в изящных искусствах менее заметно, но несомненно. Здесь возможны периоды стагнации и упадка. Источником научного прогресса Тюрго считал собственную природу человека и его потребности. Социально-политические отношения, по мнению Тюрго, возникают как результат борьбы человека с природой и соседями, а рождение власти он объясняет пониманием необходимости подчинения многих воль одной воле. В истории Тюрго выделяет три основные формы политического правления – деспотия, республика и монархия. В области морали низкий нравственный уровень, указывал Тюрго, соответствует низкой ступени культурного развития. Разум оценивался как сама справедливость, поэтому культивирование разума – это самая благородная и плодотворная работа. Уровнем просвещения Тюрго определял и уровень морали. Исходя из тезиса о том, что “познание природы и истины безгранично, как сама истина”, Тюрго утвердил бесконечность нравственного прогресса. Сравнивая античность и новое время, Тюрго не сомневался, что древнегреческие и древнеримские мыслители в сравнении с людьми XVIII в. не более, чем гениальные дети. Исторический процесс мыслитель воспринимая как движение, смену одних явлений другими, непрерывное следование веков и поколений. Это движение и образует восходящую линию, так как более поздние наслоения являются и более совершенными. Из всего этого Тюрго делал вывод о том, что история человеческого рода, который един, есть “непрерывная комбинация прогрессивных движений”. Задача всемирной истории “рассмотрение последовательного прогресса человеческого рода и подробный анализ тех причин, которые ему способствовали”.

Тюрго стремился понять исторический процесс как некое единое целое, во взаимосвязи всех его элементов. История человеческого общества рассматривалась им как часть истории природы, развивающаяся по своим собственным законам. Правда, своеобразие этих законов Тюрго еще не было ясно. Но он уже близко подходил к пониманию роли человека в истории, которую определяет не произвол людей, а окружающие их обстоятельства, природная среда и опыт предшествующих поколений. Если в природе происходит вечное повторение одного и того же, то в человеческой истории уже есть прогресс, “последовательное движение вперед, восхождение от низшего к высшему. “Все рождается, все погибает”. Но если в “последовательной смене поколений, через которую воспроизводятся растения и животные, время в каждый данный момент лишь восстанавливает образ того, что оно разрушило”, то в истории общества, заявлял Тюрго, “последовательная смена поколений, наоборот, представляет из века в век меняющееся зрелище. Разум, страсти, свобода порождают беспрерывно новые события. Все эпохи связаны цепью причин и следствий, которые соединяют современное состояние мира со всеми ему предшествовавшими”.

Этот тезис свидетельствовал о том, что Тюрго сближался с историческими воззрениями Вико, изложенными им в его “Новой науке об общей природе наций”. Однако нет никаких доказательств того, что Тюрго тогда или позднее читал эту книгу. В его сочинениях нет ни прямых ссылок на Вико, ни упоминания его имени. И тем не менее наличие некоторых общих мест в их исторических воззрениях не подлежит сомнению. Эти общие черты состоят не только в установлении ими связи настоящего с прошлым в виде цепи причин и следствий, но и в выделении общих ступеней исторического развития у всех народов, в признании определенной повторяемости стадий социально-исторического развития. Как и Вико, Тюрго стремился познать историю на основе общей природы народов. Но эту общую природу народов и наций Тюрго понимал несколько иначе, чем Вико. Тюрго рассматривал ее прежде всего с точки зрения единства физической природы человека и являющейся его следствием общности потребностей человека.

Рассматривая человека как существо физическое, которое для обеспечения своего существования вынуждено заботиться об удовлетворении своих насущных потребностей в пище, одежде и жилище, то есть вынуждено трудиться, Тюрго от философии истории и социологии по необходимости должен был перейти к экономике. Но в отличие от Франсуа Кенэ, который склонен был сближать законы, управляющие миром животным, с законами, управляющими человеческим опытом, Тюрго подчеркивал своеобразие закономерностей общественного развития, их несводимость к законам физиологии и физики. Он указывал: “Человек, как и животные, идет по стопам тех, кто дал ему жизнь, и он видит себе подобных, как и они, распространенными по обитаемой поверхности земного шара. Но имея более обширный ум и более активную свободу, он вступает с ними в значительно более многочисленные и разнообразные отношения. Владея сокровищем законов, которые он имел возможность умножить почти до бесконечности, он может обеспечить себе огбладание всеми усвоенными идеями, сообщать их другим людям и передавать своему потомству как постоянно увеличивающееся наследство”. Благодаря уму человека и его творческой актичности история человеческого рода является движением ко все большему совершенству в противоположность природе, которая движется по кругу. “Историю человеческого рода, в которой каждый человек не более как часть огромного целого, имеющего, как и он, свое детство и свой прогресс, образует непрерывное сочетание этого прогресса со страстями и обусловливаемыми ими событиями”. В противовес теории Боссюэ, истолковывавшего всемирную историю с теологической точки зрения как осуществление божественного замысла и проявление божественной мудрости, Тюрго рассматривал всемирную историю как картину последовательных успехов человеческого рода с объяснением и подробным изучением обусловивших их причин. В концепции Боссюэ разум если и не был вовсе исключен в качестве фактора исторического процесса, то был принижен, отодвинут на задний план. Прославляя могущество Бога и торжество христианства как единственной истинной религии, Боссюэ неизбежно придавал истории фаталистический характер и принижал значение умственной и практической деятельности человека. Тюрго, в противовес Боссюэ, подчеркивал не только роль человеческого разума, но и человеческой активности, деятельности.

Тюрго настаивал на необходимости казуального объяснения событий мировой истории как цепи причин и следствий. Надо изучать, доказывал он, не только факты, но и причины, вызвавшие эти факты. “Всемирная история обнимает собой рассмотрение последовательных успехов человеческого рода и подробное изучение вызвавших их причин”. Без познания причин мировых событий и их взаимосвязи не существует истории как науки. Исходя из этого, Тюрго в кратких чертах набросал общий план построения исторической науки. “Первые шаги людей; образование и смешение народов; происхождение правительств и революций; развитие языков, физики, нравов, наук, ремесел, и искусств; революции, посредством которых одни империи сменялись другими, одни народы другими, одни религии другими. Человеческий род во всех этих потрясениях оставался неизменным, как морская вода во время бури, и всегда шел к своему усовершенствованию”. Тюрго заявлял: “природа дала всем людям право быть счастливыми”. Но как реализовать это право? Посредством активной деятельности. Природа наделила людей всем, что необходимо для достижения счастья. “Потребность, желания и страсти, которые разум комбинирует тысячами способов, вот силы, которыми природа наделила людей для достижения счастья. Но слишком ограниченные в своих взглядах, со слишком ничтожными интересами и почти всегда противопоставляющими одних другими в поисках частных выгод, люди нуждаются в помощи высшей власти, возвышенной идеи, которая, включая в себя счастье всех, может направить к единой цели и согласовать столь различные интересы”. Государственная власть, построенная на разумных основаниях, управляет, никого не стесняя, развивая самодеятельность и свободу, поощряя науки и искусства, облегчая удовлетворение всех естественных потребностей, способствуя всестороннему прогрессу. Она должна быть терпимой к различным религиозным верованиям и различным взглядам. Она никого не должна притеснять, должна способствовать развитию сельского хозяйства, промышленности и торговли.Он сравнивает торговлю с водой, которая объединяет все части света. Верховная власть должна соподчинить друг другу необходимым образом все силы в государстве, мудро распределять зависимость и власть, чтобы объединить всех. “Таковы, – добавляет Тюрго, – основные руководящие положения, которые определяют пути улучшения политических обществ, мудрость и справедливость законов, укрепление власти. Законы, предусматривающие все отношения между людьми, какие могут создать природа или обстоятельства, уравновешивающие все условия, подобно искусному лоцману, умеющему идти против ветра, правильно расположив свои паруса, полностью подчиняют общему счастью интересы, страсти и частные пороки. Власть, установленная на этом прочном фундаменте, обуздывает независимость без подавления сворбоды. В двух словах, сделать общество счастливым и обеспечить его длительное существование – вот цель политических усовершенствований”.

Хотя Тюрго и не искал в прошлом образцов государственного и социального устройства и политической мудрости, как это стали делать позднее Мабли и некоторые другие французские провсетители XVIII в., это вовсе не означало, что история, с его точки зрения, не имела практического значения. Тюрго тоже смотрел на нее как на мудрую наставницу, полезную главным образом своими отрицательными примерами и проявляющимися в ней всеобщими социальными и историческими законами. Обращение к прошлому, с его точки зрения, необходимо для правильного понимания задач настоящего. Оно было для Тюрго в то же время и одним из способов критики современности. На примерах прошлого было легче обнаружить несостоятельность определенных систем управления и политических принципов, исходя из того, что в истории имеет место повторяемость. В настоящем, доказывал он, воспроизведены некоторые коллизии и системы прошлого. Тюрго указывал на одновременное географическое существование различных форм общественного и государственного устройства, которые можно было бы расположить в хронологическом порядке как более ранние и более поздние, сменяющие друг друга. В этом он видел важную роль современной политической географии, которая оказывалась ближайшей помощницей истории. Это хорошо объясняет, почему одновременно с философией и историей он занялся изучением политической географии. Его сочинение “Политическая география” явилось существенным дополнением и дальнейшим развитием разрабатывавшихся им принципов понимания истории. Эта книга должна была, по его замыслу, стать своего рода второй частью “Рассуждения о всеобщей истории”.

Тюрго окончательно показал, что история не просто собрание имен, дат, фактов, но она есть органическое целое, в котором прогрессивно действуют внутренние силы. Недопустимо вменять в обязанности историков восхваление царствующих особ, религии и церкви. Чтобы история стала наукой, ей необходимо расширить свои рамки и перестать быть историей царей, министров и полководцев. Она должна стать историей народов, историей успехов наук и искусств, историей письменности и языков, историей мирного общения и сотрудничества наций.

Касаясь философии истории Тюрго поставил историю умственной деятельности человека в известную связь с историей его хозяйственной деятельности и с развитием форм его общественной организации. Тюрго стремился рассматривать историю хозяйства, права, государства и умственной деятельности в их внутренней связи, как закономерный процесс.

Большое внимание Тюрго уделил бессознательной, стихийной деятельности людей под давлением окружающих их обстоятельств, ими унаследованных или приобретенных, оказывавших на них влияние независимо от их воли и желаний. Правда, ему не удалось избежать преувеличений в оценках роли честолюбцев, князей и королей, императоров, министров, но он все же указывал, что честолюбцы “бессознаьтельно шли туда, куда толкали их страсти и неистовства”; что если им временами и приходилось способствовать увеличению счастья и прогрессу человеческого рода, то они делали это стихийно, вовся не ставя подобных задач. В заключение, хотелось бы отметить, что для характеристики человеческого прошлого у Тюрго характерен плюрализм, использование комплекса множественности факторов развития для объяснения исторического движения.