Больше стратегий эффективных, меньше стратегий заумных

Если мы запустим в бутылку полдюжинй пчел и такое же количество мух и положим ее горизонтально, направив основанием (дном) к окну (к свету), то мы обнаружим, что пчелы будут упорствовать в своих стараниях найти отверстие в сплошном стекле до тех пор, пока не погибнут от изнеможения или голода. Мухи же менее чем через две минуты все до единой вылетят из горлышка на противоположной стороне. Причиной фиаско пчел оказывается их любовь к полету, их развитый интеллект. По всей видимости, воображая, что выход из любой тюрьмы должен быть там, где свет, они упорствуют в своих слишком логичных действиях. Для пчел стекло является чем-то сверхъестественным, и чем выше их разум, тем более недоступным и непостижимым оказывается это странное прозрачное препятствие. В то время как легкомысленные мухи, пре­зрев логику... улетают все дальше и дальше. Это счастливый случай, который, впрочем, не так уж редок для них — мухи почти всегда находят отверстие, дарующее им свободу (Garden Siu, in Peters and Waterman, 1982:108).

А не слишком ли много пчел и не слишком ли мало мух задействовано при разработке стратегий?

Глава?

 

Симпатизирующие подходам школы обучения исследователи обнаружили, что существенные изменения стратегического направления весьма редко осуществля­ются на основе формальных плановых усилий (на самом деле встречающихся у стар­ших менеджеров не столь уж часто). Если мы хотим дойти до истоков стратегий, то двигаться необходимо не вверх, а вниз — к, казалось бы, совсем незначительным действиям и второстепенным решениям, которые принимаются различными людь­ми на всех уровнях организации (которым нередко нет никакого дела до стратеги­ческих проблем). Но взятые вместе, эти крайне незначительные, малые, последо­вательные (т. е. инкрементальные) изменения с течением времени могут привести к резкому повороту стратегического курса.

Короче говоря, в процесс создания стратегии свой вклад может внести практи­чески любой приобщенный к данной организации и нужной информации человек. Это может быть и ученый, работающий в какой-нибудь заштатной лаборатории, который в определенный момент «выходит на арену» и демонстрирует разработку, обладающую невиданными ранее характеристиками. Это может быть и группа тор­говцев, решившая как можно быстрее, опередив других, «загнать» свой товар, — им оказывается по силам переориентировать рыночные позиции компании. Скажите, кто способен оказать большее влияние на стратегию, как не пехотинец на передней линии огня и таким образом находящийся ближе всех к месту решающих событий?

Мы открываем нашу дискуссию рассмотрением ряда идей, которые вкупе — не­смотря на хаотичность представления — приведут к обучающей модели формирова­ния стратегии. Мы просуммируем все это в основных положениях школы обучения, а затем рассмотрим новые направления стратегического обучения: обучающуюся орга­низацию, эволюционную теорию, повышение уровня собственных знаний, динами­ческий подход к^азвитшо^способностей и теорию хаоса. Ну и, как обычно, закончим мы критическими замечаниями, рассмотрением контекста и вклада школы обучения.

ВОЗНИКНОВЕНИЕ И РАЗВИТИЕ ОБУЧАЮЩЕЙ МОДЕЛИ

Наш анализ эволюции школы обучения (ее самообучения, если хотите) базируется на анализе стадий ее развития, представленных четко выраженными пластами ли­тературы, которые объединены вокруг центральных тем этой школы.

Частный инкрементализм

В одной из своих книг (написанной в соавторстве с Д. Брейбруком и опубликован­ной в начале 1960-х гг.) профессор политологии Йельского университета Ч. Линдблом детально разработал ряд идей, в итоге получивших известность как «частный инк­рементализм» (Braybrooke and Lindblom, 1963). В ней авторы описывали «выработ­ку политики» (применяющийся в правительстве термин) как «серийный», «кор­рективный» и «фрагментарный» процесс, когда решения принимаются в виде «заметок на полях», и скорее для разрешения проблем, чем для использования воз­можностей; при всем том конечным целям и взаимосвязям между отдельными ре­шениями уделяется чрезвычайно мало внимания. Ч. Линдблом отмечал, что в этот

Школа обучения >;151

процесс вовлечено множество действующих лиц, но едва ли их действия коорди­нируются сколько-нибудь централизованной властью. Автор писал: «Различные аспекты общественной политики и даже различные аспекты какой-либо одной про­блемы или области проблем анализируются раз за разом с самых разных точек зрения при явном отсутствии координации» (105). В лучшем случае многочислен­ные «действующие лица» лица принимают участие в неформальном процессе «вза­имного подлаживания».

Позже, в другой своей работе, Ч. Линдблом подводит некий итог теории, заяв­ляя, что «выработка политики — это, в сущности, нескончаемый процесс последо­вательных шагов, где одному хорошему укусу предпочитают череду покусываний» (Lindblom, 1968:25-26). Далее автор высказывает мнение, что «инкременталист, будучи сторонником мирных коррективных воздействий, вряд ли выглядит в гла­зах окружающих героической фигурой. Меж тем это проницательный и находчи­вый «проблеморешатель», храбро сражающийся со всей вселенной, которая (он достаточно мудр, чтобы понимать это) слишком велика для него» (27).

Но остались вопросы. Достоин ли такой инкременталист называться стратегом? Является ли продукт на «выходе» этого процесса стратегией? Было ли то, что опре­делило общие позиции или коллективную перспективу, сознательно выбранным курсом или произвольной конвергенцией? Поскольку никакого другого ответа, кроме «нет», быть не может (Bowerand Doz, 1979:155) или по крайней мере к этим вопро­сам не обращались, теория Ч. Линдблома явно не дотянула до того, чтобы стать одной из тех, которые формируют стратегии. Фактически Ч. Линдблом стремил­ся описать процесс формирования общественной политики — в частности, в конг­рессе США. Но даже здесь стратегию можно рассматривать как шаблонные дей­ствия. (Обратитесь, например, к общей последовательности развития внешней политики (рША по отношению к СССР в течение многих лет.) И все же именно Ч. Линдблом указал дорогу к новой ориентированной на формирование стратегии школе мышления.

Логический инкрементадизм

Через несколько лет «знамя» инкрементализма оказалось в руках сотрудника биз­нес-школы Амоса Тука Дармутского колледжа Дж. Куинна, пришедшего к выводу, что процесс формирования стратегии действительно характеризуется малыми, но никак не независимыми, приращениями. Напротив, исследователь предполагал, чувствовал, что (по крайней мере в мире корпоративного бизнеса) основные дей­ствующие лица связывают воедино все тянущиеся к ним нити, синтезируя оконча­тельную стратегию (Quinn, 1980a, b).

В основе исследований Дж..Куинна лежало убеждение ученого в том, что орга­низации подходят к стратегиям как к интегрированным концепциям. Для того что­бы выяснить, как это происходит, он опросил исполнительных директоров несколь­ких крупных преуспевающих корпораций и пришел к выводу, что планирование даже не пытается описать формирование стратегии, в то время как инкрементализм^ делает это — но с присущей только ему логикой, связывая все куски воедино. По­этому Дж. Куинн назвал этот процесс «логическим инкрементализмом»:

Глава?

 

...Реальная стратегия имеет тенденцию развиваться, когда внутренние решения и внешние события стекаются вместе для того, чтобы появилось новое соглашение относительно будущих действий, которое широко признается ключевыми фигурами из команды высшего менеджмента. В хорошо управляемой организации менеджеры активно и постоянно направляют эти потоки деятельности и событий к сознательным стратеги­ям... (Quinn, 1980a: 15).

Эта организация, по Дж. Куинну, состоит из «подсистем» диверсификации, ре­организации, внешних связей и т. д. И потому стратегическое управление означает «разработку или поддержание в умах (высшего руководства) последовательной схемы действий, согласующейся с решениями, принимаемыми в каждой из под­систем» (32). Читая работы Дж. Куинна, складывается впечатление, что страте­гическим менеджментом занимаются по ходу действий.

Но есть в теории Дж. Куинна одна неопределенность — и весьма любопытная. Инкрементализм можно истолковать двумя способами: с одной стороны, как про­цесс разработки стратегического видения как такового, а с другой — как процесс зарождения предвидения в сознании стратега. В первом случае обучение стратега происходит инкрементально; во втором стратег маневрирует тактически, почти политически и в инкрементальной манере, через комплексную организацию. Сле­довательно, имеет место разграничение формирования и осуществления страте­гии, что вполне согласуется с делением на стратегов и всех остальных.

В другом случае центральным действующим лицом, как и в школе дизайна, остается архитектор стратегии — по мнению Дж. Куинна, его воплощает команда высших менеджеров во главе с исполнительным директором. Кроме того, здесь организация менее послушна; она имеет, так сказать, и свое собственное мнение. Так, Дж. Куинн писал о высших руководителях как о «людях, избирательно про­двигающихся к цели, широко признанной внутри организации» (32). Большую часть своей книги (1980а:97-152) он посвятил тому, что назвал «осуществлением политики»: обсуждению тем «повышения доверия», «усиления поддержки», «си­стематического ожидания» и «управления коалициями».

В конечном счете Дж. Куинн пытался связать воедино обе эти интерпретации, утверждая, что стратеги должны стимулировать такое стратегическое видение, которое само изменяется и совершенствуется. Таким образом, он воспринимал стратегический процесс, как «продолжительный и пульсирующе динамичный» и шел к заключению, что

...оперирующие с логическим инкрементализмом удачливые менеджеры закладывают основы понимания, идентификации и обязательств внутри процесса создания страте­гии. К тому времени, когда стратегия начинает выкристаллизовываться, отдельные ее части уже внедряются. В ходе процесса формулирования стратегии они дают толчок ее развитию и формируют психологические обязательства по отношению к ней, что обус­ловливает плавный поворот к ее гибкой реализации. Постоянная интеграция одновре­менно протекающих инкрементальных процессов формулирования стратегии и ее осу­ществления является сутью искусства эффективного стратегического управления (145).

Как же Дж. Куинн описывает все, что относится к формированию стратегии? Для того чтобы справедливо оценить различные школы мысли, нам необходимо объединить разные уровни взаимосвязей между формированием и внедрением

Школа обучения Г153

стратегии в единый континуум. На одном его полюсе они тесно переплетаются (как в школе обучения), на другом — реализуется хорошо продуманная стратегия (как в трех прескриптивных школах). Дж. Куинн же располагается где-то посредине, и это означает, что его нельзя считать полноценным представителем школы обучения, поскольку он одновременно «оседлал» и ее, и директивные школы (особенно школу дизайна), к тому же он еще одной, а может быть, и двумя ногами «стоит» в школе политики.

Это становится особенно очевидным при рассмотрении той доминирующей роли, которая в соответствии с воззрениями Дж. Куинна исполняет в формирова­нии стратегии команда высшего менеджмента, оставляющая остальным сотрудни­кам роли статистов.

Работа Дж. Куинна оказала сильное влияние на развитие школы обучения, и после ее появления инкрементализм занял видное место в литературе по стратеги­ческому управлению. Кроме того, возросла роль и самой школы обучения, прошед­шей путь от простого адаптирования идей Ч. Линдблома до сознательного обуче­ния. Прескриптивный привкус рекомендаций Дж. Куинна (что также свидетельствует о том, что в его трактовке объединяются обучение и дизайн) вы несомненно почув­ствуете, познакомившись с кратким фрагментом его работы (см. «Предписания для логического инкрементализма»).

ЭВОЛЮЦИОННАЯ ТЕОРИЯ. В русле идей Дж. Куинна находится и так назцва-емая эволюционная теория экономистов Р. Нельсона и С. Уинтера, описывающих аналогичные подсистемы, но считающих, что изменения — это скорее следствие взаимодействий, чем менеджмента как такового (Nelson and Winter, 1982). Соглас­но данной концепции, организации не управляются ни глобальной рациональностью, ни какой-то простой устойчивой основой, которая направляет изменения. Переме­ны — результат кумулятивного взаимодействия основных рабочих систем, или «рутины». Под рутинными действиям понимаются повторяющиеся схемы дей­ствий, которые обеспечивают и контролируют спокойное и бесперебойное фун­кционирование организации. Они распространяются на такие области, как прием на работу, увольнение, реклама и составление бюджета. Организации состоят из иерархически выстроенных рутинных действий — простирающихся от основных, тех, что выполняют работники предприятия, до используемых менеджерами для контроля за другими видами деятельности. Рутинные действия привносят в орга­низацию стабильность точно так же, как гироскопы обеспечивают устойчивость курса самолетов.

Однако с поразительной изворотливостью теоретики эволюции тут же прихо­дят к заключению, что рутина также способствует осуществлению перемен, пусть и неосознанно. Взаимодействия между установившейся рутиной и новыми ситуа­циями представляют собой важный источник обучения. Когда при столкновении с новыми ситуациями рутинные действия изменяются, одновременно происходят

*Как утверждает сам автор, обращаясь то к «формальным моделям формулирования стра­тегии» (предлагаемых прескриптивными школами), то к «политическим или властно-бихевиористским подходам... Логический инкрементализм не подчиняется какой-то одной модели» (Quinn, 1980:58).

154 Глава?