Слушать, понимать, сочувствовать 9 страница

В другой своей работе А.А. Эксрахопуло, критикуя специалистов, в том числе и авторов данной работы, рекомендующих защитникам действовать рационально при обнаружении ошибок и упущений допущенных следователем, (речь идет о стадии судебного разбирательства), пишет: «нельзя науку, если это действительно наука, ориентировать на создание рекомендаций, эффективность применения которых основана на ошибках лица, той же наукой призванного познавать истину»[128]. Выскажем свое мнение по этой проблеме.

Разумеется, защитник, заметив существенное упущение следователя, может тут же заявить соответствующее ходатайство, не дожидаясь момента, когда она станет необратимой для следствия. Но, увы, практика показывает, что в подобных случаях следователи зачастую, вместо того, чтобы объективно проанализировать причины ее вызвавшие и попытаться оценить значимость его для расследования выбирают принципиально иной путь: либо «механически» ее устраняют, либо создает «доказательственную» базу нивелирующую ее значение (что в условиях следствия сделать достаточно несложно). Приведем два примера тому из опубликованной и неопубликованной следственной практики.

Согласно постановления о предъявлении обвинения, А., согласно отведенной ему роли, находился в районе Тосно и после появления автомашины КАМаз (на водителя которого было совершено затем разбойное нападение) сообщил об этом по радиотелефону соучастникам в поселок Шушары.

Отец обвиняемого, обративший внимание на вмененный обвиняемому способ связи с соучастниками, знал, что между двумя названными населенными пунктами радиотелефонная связь отсутствует, что и было в письменном виде подтверждено фирмой, представляющей услуги мобильной связи.

Он сообщил об этом следователю; последний … «отмел ненужную версию», просто напросто перепредъявив А. обвинение, указав, что А. использовал для общения с соучастниками «телефонную связь» (Рос. газета, 24 января 2003г.)

М. обвинялся в том, что в 1час. 30 мин. нанес телесные повреждения К. Время было подтверждено показаниями потерпевшего и очевидцев совершения преступления. Защита строилось на том, что на это время у М. имелось бесспорное алиби.

Изучая материалы уголовного дела, защитник М. обратил внимание на то, что в исследовательской части акта судебно – медицинской экспертизы указано о поступлении потерпевшего в больницу в 0 часов 45 мин. Запросив справку из «Скорой помощи» адвокат выяснил, что телефонный вызов для госпитализации данного лица поступил туда в 0 часов 15 мин.

Адвокат тут же (на наш взгляд, совершенно несвоевременно) обратил внимание следователя на выявленную «неувязку» в материалах дела, после чего следователь, возобновив расследование, передопросил потерпевшего и свидетелей, которые, находившиеся в момент происшествия в состоянии крайнего опьянения «охотно» подтвердили, что преступление было совершено не в ранее названное им время, а около 0 часов 30 мин. часов и, перепредъявив М. обвинение, «уточнил» время совершения вмененного М. преступления. Это обстоятельство весьма усложнило защиту М. и потребовало для того значительных усилий по доказыванию алиби М. и на это время.

Мы полагаем, что любая научная дисциплина, изучающая взаимодействия и противодействия людей, неизбежно вынуждена исследовать их применительно к деятельности всех взаимодействующих и противодействующих друг другу субъектов (сторон) с целью оптимизации таковой деятельности, учитывая, разумеется, при этом и типичные ошибки, допускаемые участниками этой деятельности. Заметим в этой связи, что великий физик Нильс Бор любил повторять: «Противоположности не противоречат, а дополняют друг друга».

О втором приведенном выше тезисе А. А. Эксрахопуло - об обеспечении криминалистикой цели установления истины. При всей ее внешней респектабельности и аксиоматичности, в свете нового уголовно–процессуального законодательства цель стороны обвинения (представителями которой являются все традиционно понимаемые субъекты этой науки) несколько иная – законное и обоснованное обвинение (повторим: обвинение законное и обоснованное и ни как иначе). Истина же в уголовном судопроизводстве достигается в результате разработки проблемы, составляющей ее предмет, не одной, а обеими сторонами - и обвинения, и защиты, и затем презумируется вступившим в законную силу приговором суда. Скажем в этой связи, что весьма противоречива по этому концептуально–значимому вопросу позиция В.В. Головина. С одной стороны, по его мнению, конечной целью расследования и всего судопроизводства является установление истины (с последней частью этого утверждения - о том, что целью всего судопроизводства является установление истины мы полностью согласны); с другой — он тут же утверждает, что общими стратегическими целями расследования являются раскрытие преступления и установление виновных и … «общие (стратегические) цели являются не только целями расследования, но и всего уголовного судопроизводства»[129]. Неужели, эта цель в настоящее время есть и цель суда? Как говорится, это мы уже проходили…

Напомним также, что по сути своей системный подход сам по себе не дает решения проблемы. Он лишь орудие новой постановки проблемы, он организует исследование объекта во всем его многообразии и взаимосвязях его элементов, что в результате дает нечто большее, чем их изолированное друг от друга изучение. Еще Аристотель утверждал: «целое больше суммы его частей», и это положение и в настоящее время остается выражением сути системного подхода.

Потому именно системное исследование с позиций криминалистики уголовного преследования и защиты от него как единого объекта под углом изучаемых этой наукой закономерностей позволяет, в первую очередь, оптимизировать деятельность профессиональных его участников. При этом системный подход позволяет разрабатывать средства оптимизации их деятельности с учетом познания того, как эти закономерности и отдельные результаты их проявлений используются субъектом, чья профессиональная функция противоположна профессиональной функции другого субъекта. И каждая из этих тактик, их оптимизация неукоснительно предполагает познание и учет тактики противостоящего субъекта. В конечном счете, это оптимизирует и самую науку, изучающую эти проблемы — криминалистику. Она становится, по Аристотелю, «больше суммы составляющих ее частей».

Мы с удовлетворением отмечаем, что данная точка зрения приобретает в настоящее время все больше сторонников, в том числе из среды работников органов уголовной юстиции. К примеру, прокурор г. Сочи В.Г. Ульянов в своих монографии и докторской диссертации, формулируя определение криминалистической тактики судебного следствия, говорит о ее предметной области, как деятельности лиц, осуществляющих проверку, оценку и использование доказательств (выделено нами - авт.) [130]. А таковыми и являются, в первую очередь, профессиональные представители состязающихся в суде сторон – государственный обвинитель и защитник подсудимого. Следовательно, и в понимании этого автора криминалистическая тактика есть тактика обвинения и тактика защиты.

И последнее: принимая во внимание существующую в научных кругах аллергию на термин «криминалистика защиты», мы считаем вполне уместным и корректным, именовать соответствующую подсистему науки криминалистики «криминалистической адвокатологией»[131], а тактику адвоката – защитника обвиняемого по уголовным делам, исследованию которой посвящена наше настоящее исследование (как, в свою очередь, подсистему криминалистической адвокатологии), тактикой профессиональной защиты от уголовного преследования.

§ 1. Предмет и содержание тактики
профессиональной защиты
от уголовного преследования

Прежде, чем предложить определить предмет тактики профессиональной защиты по уголовным делам в том виде, в каком таковая представляется нам в настоящее время, есть необходимость сделать несколько замечаний о сущности защиты по уголовным делам и ее субъектах. Но, в первую очередь, считаем уместным привести полностью тексты ст. 49 - 53 УПК, устанавливающие общие начала деятельности защитника в уголовном судопроизводстве.

Статья 49. Защитник

1. Защитник - лицо, осуществляющее в установленном настоящим Кодексом порядке защиту прав и интересов подозреваемых и обвиняемых и оказывающее им юридическую помощь при производстве по уголовному делу.

2. В качестве защитников допускаются адвокаты. По определению или постановлению суда в качестве защитника могут быть допущены наряду с адвокатом один из близких родственников обвиняемого или иное лицо, о допуске которого ходатайствует обвиняемый. При производстве у мирового судьи указанное лицо допускается и вместо адвоката.

3. Защитник участвует в уголовном деле:

(в ред. Федерального закона от 29.05.2002 N 58-ФЗ (ред. от 30.06.2003))

1) с момента вынесения постановления о привлечении лица в качестве обвиняемого, за исключением случаев, предусмотренных пунктами 2 - 5 настоящей части;

2) с момента возбуждения уголовного дела в отношении конкретного лица;

(в ред. Федерального закона от 29.05.2002 N 58-ФЗ (ред. от 30.06.2003))

3) с момента фактического задержания лица, подозреваемого в совершении преступления, в случаях:

а) предусмотренных статьями 91 и 92 настоящего Кодекса;

б) применения к нему в соответствии со статьей 100 настоящего Кодекса меры пресечения в виде заключения под стражу;

4) с момента объявления лицу, подозреваемому в совершении преступления, постановления о назначении судебно - психиатрической экспертизы;

5) с момента начала осуществления иных мер процессуального принуждения или иных процессуальных действий, затрагивающих права и свободы лица, подозреваемого в совершении преступления.

4. Адвокат допускается к участию в уголовном деле в качестве защитника по предъявлении удостоверения адвоката и ордера.

5. В случае, если защитник участвует в производстве по уголовному делу, в материалах которого содержатся сведения, составляющие государственную тайну, и не имеет соответствующего допуска к указанным сведениям, он обязан дать подписку об их неразглашении.

6. Одно и то же лицо не может быть защитником двух подозреваемых или обвиняемых, если интересы одного из них противоречат интересам другого.

7. Адвокат не вправе отказаться от принятой на себя защиты подозреваемого, обвиняемого.

Статья 50. Приглашение, назначение и замена защитника, оплата его труда

1. Защитник приглашается подозреваемым, обвиняемым, его законным представителем, а также другими лицами по поручению или с согласия подозреваемого, обвиняемого. Подозреваемый, обвиняемый вправе пригласить несколько защитников.

2. По просьбе подозреваемого, обвиняемого участие защитника обеспечивается дознавателем, следователем, прокурором или судом.

3. В случае неявки приглашенного защитника в течение 5 суток со дня заявления ходатайства о приглашении защитника дознаватель, следователь, прокурор или суд вправе предложить подозреваемому, обвиняемому пригласить другого защитника, а в случае его отказа принять меры по назначению защитника. Если участвующий в уголовном деле защитник в течение 5 суток не может принять участие в производстве конкретного процессуального действия, а подозреваемый, обвиняемый не приглашает другого защитника и не ходатайствует о его назначении, то дознаватель, следователь вправе произвести данное процессуальное действие без участия защитника, за исключением случаев, предусмотренных пунктами 2 - 7 части первой статьи 51 настоящего Кодекса.

(в ред. Федерального закона от 04.07.2003 № 92-ФЗ)

4. Если в течение 24 часов с момента задержания подозреваемого или заключения подозреваемого, обвиняемого под стражу явка защитника, приглашенного им, невозможна, то дознаватель, следователь или прокурор принимает меры по назначению защитника. При отказе подозреваемого, обвиняемого от назначенного защитника следственные действия с участием подозреваемого, обвиняемого могут быть произведены без участия защитника, за исключением случаев, предусмотренных пунктами 2 - 7 части первой статьи 51 настоящего Кодекса.

5. В случае, если адвокат участвует в производстве предварительного расследования или судебном разбирательстве по назначению дознавателя, следователя, прокурора или суда, расходы на оплату его труда компенсируются за счет средств федерального бюджета.

Статья 51. Обязательное участие защитника

1. Участие защитника в уголовном судопроизводстве обязательно, если:

1) подозреваемый, обвиняемый не отказался от защитника в порядке, установленном статьей 52 настоящего Кодекса;

2) подозреваемый, обвиняемый является несовершеннолетним;

3) подозреваемый, обвиняемый в силу физических или психических недостатков не может самостоятельно осуществлять свое право на защиту;

4) подозреваемый, обвиняемый не владеет языком, на котором ведется производство по уголовному делу;

5) лицо обвиняется в совершении преступления, за которое может быть назначено наказание в виде лишения свободы на срок свыше пятнадцати лет, пожизненное лишение свободы или смертная казнь;

6) уголовное дело подлежит рассмотрению судом с участием присяжных заседателей;

7) обвиняемый заявил ходатайство о рассмотрении уголовного дела в порядке, установленном главой 40 настоящего Кодекса.

2. В случаях, предусмотренных пунктами 1 - 5 части первой настоящей статьи, участие защитника обеспечивается в порядке, установленном частью третьей статьи 49 настоящего Кодекса, а в случаях, предусмотренных пунктами 6 и 7 части первой настоящей статьи, - с момента заявления хотя бы одним из обвиняемых ходатайства о рассмотрении уголовного дела судом с участием присяжных заседателей либо ходатайства о рассмотрении уголовного дела в порядке, установленном главой 40 настоящего Кодекса.

3. Если в случаях, предусмотренных частью первой настоящей статьи, защитник не приглашен самим подозреваемым, обвиняемым, его законным представителем, а также другими лицами по поручению или с согласия подозреваемого, обвиняемого, то дознаватель, следователь, прокурор или суд обеспечивает участие защитника в уголовном судопроизводстве.

Статья 52. Отказ от защитника

1. Подозреваемый, обвиняемый вправе в любой момент производства по уголовному делу отказаться от помощи защитника. Такой отказ допускается только по инициативе подозреваемого или обвиняемого. Отказ от защитника заявляется в письменном виде. Если отказ от защитника заявляется во время производства следственного действия, то об этом делается отметка в протоколе данного следственного действия.

(в ред. Федерального закона от 29.05.2002 № 58-ФЗ (ред. от 30.06.2003))

2. Отказ от защитника не обязателен для дознавателя, следователя, прокурора.

(в ред. Федерального закона от 04.07.2003 № 92-ФЗ)

3. Отказ от защитника не лишает подозреваемого, обвиняемого права в дальнейшем ходатайствовать о допуске защитника к участию в производстве по уголовному делу. Допуск защитника не влечет за собой повторения процессуальных действий, которые к этому моменту уже были произведены.

Статья 53. Полномочия защитника

1. С момента допуска к участию в уголовном деле защитник вправе:

1) иметь с подозреваемым, обвиняемым свидания в соответствии с пунктом 3 части четвертой статьи 46 и пунктом 9 части четвертой статьи 47 настоящего Кодекса;

2) собирать и представлять доказательства, необходимые для оказания юридической помощи, в порядке, установленном частью третьей статьи 86 настоящего Кодекса;

3) привлекать специалиста в соответствии со статьей 58 настоящего Кодекса;

4) присутствовать при предъявлении обвинения;

5) участвовать в допросе подозреваемого, обвиняемого, а также в иных следственных действиях, производимых с участием подозреваемого, обвиняемого либо по его ходатайству или ходатайству самого защитника в порядке, установленном настоящим Кодексом;

6) знакомиться с протоколом задержания, постановлением о применении меры пресечения, протоколами следственных действий, произведенных с участием подозреваемого, обвиняемого, иными документами, которые предъявлялись либо должны были предъявляться подозреваемому, обвиняемому;

7) знакомиться по окончании предварительного расследования со всеми материалами уголовного дела, выписывать из уголовного дела любые сведения в любом объеме, снимать за свой счет копии с материалов уголовного дела, в том числе с помощью технических средств;

8) заявлять ходатайства и отводы;

9) участвовать в судебном разбирательстве уголовного дела в судах первой, второй и надзорной инстанций, а также в рассмотрении вопросов, связанных с исполнением приговора;

10) приносить жалобы на действия (бездействие) и решения дознавателя, следователя, прокурора, суда и участвовать в их рассмотрении судом;

11) использовать иные не запрещенные настоящим Кодексом средства и способы защиты.

2. Защитник, участвующий в производстве следственного действия, в рамках оказания юридической помощи своему подзащитному вправе давать ему в присутствии следователя краткие консультации, задавать с разрешения следователя вопросы допрашиваемым лицам, делать письменные замечания по поводу правильности и полноты записей в протоколе данного следственного действия. Следователь может отвести вопросы защитника, но обязан занести отведенные вопросы в протокол.

(в ред. Федерального закона от 04.07.2003 № 92-ФЗ)

3. Защитник не вправе разглашать данные предварительного расследования, ставшие ему известными в связи с осуществлением защиты, если он был об этом заранее предупрежден в порядке, установленном статьей 161 настоящего Кодекса. За разглашение данных предварительного расследования защитник несет ответственность в соответствии со статьей 310 Уголовного кодекса Российской Федерации.

(в ред. Федерального закона от 04.07.2003 N 92-ФЗ)

Остается лишь сожалеть, что ни приведенные статьи УПК, ни его ст. 5, раскрывающая в числе других основных понятий, в нем используемых, значение термина «обвинение»[132], не дают трактовку сущности защиты от обвинения в уголовном судопроизводстве.

Думается, можно в целом согласиться с Ю.И. Стецовским, что в широком смысле слова защита в уголовном процессе — это "сознательная, целеустремленная деятельность как самого обвиняемого (подозреваемого), так и защитника, законного представителя, общественного защитника, гражданского ответчика и его представителя, направленная на выявление обстоятельств, оправдывающих обвиняемого, исключающих или смягчающих его ответственность, а также на охрану его личных и имущественных прав"[133].

Говоря об этом, нельзя не сказать, что вряд ли прав Ю. Ф. Лубшев, который связывает возникновение права у обвиняемого на привлечение к своей защите профессионального юриста «вытекает из существующей, как правило, некомпетентности и невооруженности юридическими знаниями обвиняемого; … задачей адвоката, участвующего в производстве по делу на ранних этапах, во многом является оказание консультативной, экспертной помощи лицу, столкнувшемуся с таким сложным явлением, как юриспруденция, с одним из ее главных элементов – «обвинение»[134]. Дело, на наш взгляд, не только, а, скорее всего, не столько в этом.

Эффективной может быть только защита, когда лицо, ее осуществляющее, несколько отстранено от участия в конфликте, в данном случае, конфликте уголовно–правовом и уголовно–процессуальном, и может «посмотреть» на все происходящее (и участвовать в их разрешении) в определенной степени со стороны. А таким лицом в условиях уголовного судопроизводства может быть только профессионал – адвокат. В этой связи напомним давно сформулированное и широко известное в адвокатской среде выражение: «У того, кто сам себе адвокат, клиент – дурак».

Нет сомнений, что из всех лиц, перечисленных Ю.И. Стецовским, лишь одно выполняет обязанности по защите как свой постоянный профессиональный долг, как свою процессуальную функцию. Это — адвокат — защитник обвиняемого (подозреваемого), для которого осуществление защиты по уголовным делам есть единственная цель и смысл его участия в судопроизводстве. «В качестве защитников, - гласит ч. 2 ст. 49 УПК, - допускаются адвокаты». И мы бы не касались вновь этого аксиоматичного положения, если бы в литературе не высказывались мнения, что функцию защиты помимо адвоката осуществляют и другие профессиональные участники судопроизводства, в частности... следователь.

"Невозможно отрицать, — поддерживая ранее высказанную М.С. Строговичем позицию, писал, например, В.М.Савицкий, - что и следователь выполняет функцию защиты... в большинстве случаев без участия следователя функция защиты не может быть реализована, поскольку сам обвиняемый далеко не всегда в состоянии квалифицированно и в полном объеме осуществлять свое право на защиту"[135]. Это внешне весьма респектабельное мнение (воспользуемся выражением И.Е. Быховского), мягко говоря, несостоятельно.

Защита всегда и везде — и в природе, и в человеческом обществе — осуществляется от чего-то: от чьих-то действий или угрозы чьих-то действий. В уголовном судопроизводстве защита осуществляется от уголовного преследования, от обвинения в совершении преступления или от угрозы такового (защита подозреваемого). Прав A.M. Ларин, полагающий, что в уголовном процессе "защита есть деятельность, состоящая в формулировании и отстаивании вывода о том, что данное лицо не совершило общественно опасное деяние либо деяние и лицо, его совершившее, не столь опасны, как утверждают те, кто осуществляет уголовное преследование"[136]. А уголовное преследование как раз и осуществляют (что очевидно и, более того, в настоящее время установлено законодательно – п.55 ст. 5 УПК)) орган дознания, следователь и прокурор, осуществляющий руководство другими лицами и органами уголовного преследования в досудебном производстве по уголовному делу, утверждающий обвинительное заключение и поддерживающий обвинение в суде от имени государства.

Лицо же, которое должно одновременно выполнять две диаметрально противоположные задачи — уголовного преследования и защиты — уподобляется даже не Сизифу, а землекопу, который добровольно сначала роет яму, а потом тщательно ее засыпает либо (гносеологически) шахматисту, играющему с самим собой в шахматы то белыми, то черными фигурами. И праксеологически, и психологически такая одновременная деятельность не может быть сколь - либо серьезной и эффективной.

Это было подмечено еще К. Марксом применительно к прусскому судопроизводству XIX в.: "В уголовном процессе судья, обвинитель и защитник соединены в одном лице. Это противоречит законам психологии. Но чиновник стоит-де выше законов психологии, а общество, наоборот, ниже их". Последняя фраза выделена нами в связи с тем, что В.Д. Адаменко, приводя это высказывание К. Маркса, тут же, как говорят, "не моргнув глазом", утверждает:"...действие социалистического (!) принципа состязательности в уголовном процессе и обязанность суда при вынесении решения оценивать все обстоятельства дела, в том числе обстоятельства, свидетельствующие в пользу обвиняемого, позволяют сделать вывод о нераспространении тезиса (приведенного положения К. Маркса. - авт.) на советскую судебную систему"[137]. Комментарии, думается, излишни. Поистине, по мнению В.Д. Адаменко, на советских чиновников из правоохранительных органов законы психологии не должны были распространяться, они" стоят выше законов психологии".

Следует согласиться с A.M. Лариным, который по этому вопросу пишет: "Ведь сразу возникает вопрос от чего и от кого защищает следователь? Ответ же, что следователь защищает обвиняемого от обвинения, следователем же предъявленного и поддерживаемого, вряд ли кого удовлетворит. Но иной ответ в рамках концепции, относящей следователя к субъектам защиты, невозможен"[138].

Верно, на наш взгляд, с этих же позиций пишет Ю. Ф. Лубшев: даже, «когда следователь изменяет обвинение в благоприятную для обвиняемого сторону, то он не выполняет при этом противоположную по своей направленности функцию защиты, а выполняет ту же самую функцию обвинения, которая должна осуществляться в соответствии с реально существующими (а мы добавим, – и безупречно доказанными – авт.) фактами. Опровергаются (оспариваются) только чужие выводы, а не собственные»[139].

Повторим: из всех лиц, профессионально участвующих в уголовном судопроизводстве, функцию защиты осуществляет лишь одно лицо — адвокат — защитник обвиняемого (подозреваемого). И в этой связи именно применительно к нему может идти речь о защите как объекте изучения криминалистики, именно он является субъектом тактики профессиональной защиты как криминалистической категории.

Надо сказать, что в последние годы криминалистические проблемы защиты от обвинения в уголовном процессе стали исследоваться значительно более активно, чем ранее (см. список литературы к настоящему разделу данного исследования).

Однако если в этой связи обратиться к теме нашей работы — тактике профессиональной защиты по уголовным делам, то можно констатировать, что в большинстве литературных источников, авторы которых используют это понятие, оно определяется не как категория науки криминалистики, а как описание вида деятельности адвоката и, чаще всего, как описание, более близкое к публицистике, чем к науке. В подтверждение этому приведем несколько известных нам определений тактики защиты.

По мнению Г.М. Шафира, если методика защиты "это по существу система правил и приемов работы защитника, обязательных к выполнению адвокатом в целях наиболее успешной его деятельности, то тактика действий защитника — это нечто большее, чем простое применение правил, это искусство их применения, искусство такого сочетания и расположения законных средств защиты, которое наилучшим образом позволяет защитнику выполнять свою задачу"[140]

На взгляд В.В. Титаренко: "Тактика защиты есть, правильность, своевременность выбора и квалифицированного осуществления законных средств и способов защиты, которые в конкретных условиях производства по делу содействуют достижению целей, поставленных перед защитником уголовно-процессуальным законом"[141].

Т.В. Варфоломеева в интересной и, пожалуй, одной из первых монографических работ, посвященных исследованию профессиональной деятельности защитника с позиций криминалистики, дала следующее определение тактики защиты: "Это созданные на основе достижений науки и опыта адвокатской деятельности рекомендации по разработке оптимального варианта правовой защиты и его реализации в конкретных условиях и в наиболее эффективных способах осуществления адвокатом действий по защите прав и законных интересов граждан"[142].

Г.А. Воробьев пишет: «Тактика защиты – система научных положений и рекомендаций, направленных на оптимальное осуществление функции защиты»[143].

«Тактика, стиль защиты адвоката вообще относятся к индивидуальным особенностям личности адвоката», - утверждают авторы «Теории адвокатуры»[144].

Не считая необходимым комментировать эти описания более, чем о том сказано выше, полагаем, что сформулированный нами ранее общий принципиальный подход к предмету криминалистической тактики[145] позволяет предложить следующую дефиницию рассматриваемой в криминалистической категории:

Тактика профессиональной защиты по уголовным делам есть подсистема криминалистической тактики, состоящая из системы разрабатываемых на основе научных положений криминалистической тактики соответствующих средств (приемов, комбинаций, операций, рекомендаций) допустимого и рационального представления, исследования и использования адвокатом доказательственной информации, оправдывающей подзащитного или смягчающей его ответственность, обеспечивающих права и интересы последнего в условиях потенциального или реального, непосредственного или опосредованного тому противодействия со стороны лиц и организаций, противостоящих защитнику при реализации им своей уголовно- процессуальной функции.

Переходя к рассмотрению содержания тактики профессиональной защиты по уголовным делам (далее для краткости — тактика защиты), в первую очередь, отметим следующее. На нее оказывает самое существенное влияние, более того, во многом формирует ее содержание ряд взаимосвязанных факторов, вытекающих из правового статуса адвоката в уголовном судопроизводстве, правовой регламентации его деятельности. Это вполне естественно, ибо уголовно-процессуальный закон не только создает форму существования тактического содержания, но, будучи как и любая форма содержательным, является в этом качестве правовой основой криминалистической тактики в целом и тактики защиты в частности[146].

К таким факторам мы относим следующие:

а) уголовно-процессуальная функция защитника (об этом мы говорили ранее, и в силу принципиальнейшей важности данного положения будем напоминать вновь и вновь) заключается в выяснении обстоятельств, оправдывающих обвиняемого (подозреваемого) или смягчающих его ответственность, а также в оказании ему необходимой юридической помощи. Это положение определенно устанавливала ст. 51 УПК РСФСР. К сожалению, ст. 49 УПК такого четкого определения процессуальной функции защитника не содержит, а ограничивается лишь определением защитника как лица, осуществляющего в установленном данном законе порядке защиту прав и интересов подозреваемых и обвиняемых и оказывающего им юридическую помощь при производстве по уголовному делу. Однако, по нашему убеждению, от подобной неточности действующего УПК, сущность процессуальной функции защитника в уголовной судопроизводстве не изменилась;