Часть 3. В гостях у смерти.

 

 

События тех двух дней врезались мне в память навечно. Сколько раз я

рисковал своей шкурой до этого, сколько после, но никогда, никогда я не был

так близок к собственной могиле! Это не самые приятные впечатления, но

рассказать о них надо в назидание тем, кто тоже вздумает шастать по

параллельным мирам. Матвеич не ошибался -- игра велась по всем правилам.

Незримое участие Ризенкампфа не сковывало действий, давая меж тем

удивительное ощущение детских шалостей под пристальным взглядом строгого

родителя. С той лишь разницей, что родительским наказанием обычно не

предусматривается гибель ребенка. Здесь же это было обязательным условием.

Пришлось внести свои коррективы...

...До последнего момента я надеялся на заступничество

мага-предсказателя. Мне принесли теплой воды умыться, выдали стакан вина и

чистую рубашку. Я по-прежнему во что-то верил... Даже когда меня со

связанными руками, в сопровождении почетной стражи вывели к наспех

сколоченному эшафоту, я не слишком волновался. Рыночная площадь, на которой

высилось данное сооружение, полнилась народом. Все возбужденно галдели и

ожесточенно спорили. По отдельным выкрикам я сообразил, что часть народа

была убеждена в моей виновности, а часть рьяно доказывала обратное. Причем

основным аргументом был тот, что такого грешника Бог попросту не допустил бы

на землю. Приятно слышать...

далее постараюсь быть сух и документален. Меня поставили на крепкий

табурет, и маленький монах обратился к присутствующим с короткой речью:

Мы собрались здесь, чтобы предать казни величайшего преступника

современности, самозваного ландграфа, дерзнувшего своим дурацким мечом

пошатнуть сами устои спокойствия и процветания нашей страны... (Далее

следовал столь длинный список моих злодеяний, что к концу многие уже

откровенно зевали.) Мы все скорбим о его заблудшей душе и молим Господа

простить ему, как мы ему прощаем!

Это в том смысле, что вы меня отпустите? -- наивно полюбопытствовал я.

Нет! -- раздраженно отмахнулся монах. -- это такая дежурная фраза. Вы

что, хотите испортить нам церемонию?

Молчу, молчу...

Закончив обвинительную речь, церковник сделал знак палачу, но в это

время из толпы выбрался крайне раздраженный маркиз де Браз.

Черт подери! Я не допущу скоропалительной казни лорда Скиминока! Еще

как-то могу согласиться с его арестом, не мешает иногда отдохнуть в тюрьме,

она у нас теплая и сухая. Но казнь... Я требую дополнительного расследования

и вещественных доказательств.

Они здесь, - кротко поклонился монах, и де Браза окружили шестеро

священнослужителей. Когда они закрыли его своими рясами от взглядов горожан,

послышался глухой стук, и маленький монах, не меняя елейного тона, объявил:

- Достопочтенного маркиза хватил апоплексический удар. Ему дурно. Унесите

главу города в его апартаменты. А мы с вами продолжим. Кто-нибудь еще

выражает сомнения в компетентности нашего суда?

Я! -- Рокочущая толпа выдвинула вперед Бульдозера. -- все, что здесь

было сказано в обвинение моему господину, - грязная ложь!

Но он сам признался!

Выдумки! -- презрительно бросил Жан, даже не глядя в протокол допроса.

Здесь его подпись! -- взвыли монахи.

Подделка! -- парировал мой оруженосец.

Ну так спросим у него самого! -- осатанели дети церкви. -- Лорд

Скиминок, вы признаете себя виновным в вышеперечисленных преступлениях и

ваша ли подпись стоит здесь?

Брехня! -- громко ответил я.

Что?

Все -- брехня! Ничего я не говорил, никаких бумаг не подписывал и

страдаю безвинно из-за интриг и зависти!

Он лжет! -- возопил маленький монах, а Жан грозно спросил народ:

Кому вы больше верите -- склочному монаху или благородному ландграфу

Меча Без Имени?

Это было что-то! Толпа гудела, разделившись на три группы. Первая

орала: "Казнить его! Он не нашенский!" Вторая тузила первую и вопила: "А он

нам нравится!.." Третья -- самая большая -- без устали скандировала:

"Сво-бо-ду Ски-ми-но-к у!" Но вот когда один из рослых монахов заехал

Бульдозеру табуреткой в висок и мой оруженосец рухнул, возмущенно взревела

уже вся площадь.

Спокойствие, братья! -- надрывался ведущий этого мероприятия. -- Вот

сейчас быстренько повесим -- и по домам, и всем хорошо, и все забудется...

Ваше последнее желание, ландграф?

Спаренный пулемет...

На меня накинули веревку, а приехавшая с церковниками стража оттеснила

народ.

Что, Матвеич не приходил? -- мельком спросил я у палача.

Нет, он еще не проспался после вчерашнего... - сочувственно ответил

тот.

Я пристально вгляделся в небеса, пытаясь отыскать в облаках несущуюся

на метле черноволосую девчонку. Увы, на этот раз чудес не ожидалось.

Священники давали последние наставления палачу, когда в отработанную

программу вломились нежданные персонажи. Рыночная площадь находилась на

перекрестке четырех дорог. Сначала с юга заклубилась пыль, застучали копыта,

и отряд всадников, общим числом около пятидесяти, расталкивая топу, двинулся

к эшафоту. Подъехав вплотную, их предводитель снял шлем, и на солнце тускло

сверкнули соломенные волосы принца Раюмсдаля. Елы-палы, кого я вижу!

Ага, ты все-таки попался, нечестивая скотина! Как долго я тебя искал...

Но судьба благосклонна -- мы встретились, ландграф! Эй, там! Уберите палача,

я хочу сам отрубить эту свиную голову!

...Народ угрюмо молчал. Чувствовалось, что принца здесь знают и...

ненавидят! Однако, прежде чем испуганные монахи с улыбочками отошли в

стороны, с севера показался другой отряд, и первым, кто пробился к виселице,

была незабвенная принцесса Лиона!

Скиминочек, сладкий мой мужчинка!

В эту минуту я впервые испытал к ней искреннюю симпатию!

...Топа замерла. Случилось непредвиденное -- столкнулись интересы двух

противоборствующих сторон. Нашло коса на камень. Сын могущественного колдуна

Ризенкампфа и дочь славного государя Плимутрока встали друг против друга,

уперев руки в бока. Ох и парочка, скажу я вам! Это надо было видеть...

Пошла прочь, коронованная дура! Этот самозванец оскорбил моего отца и

меня лично. Он сдохнет здесь же, как подзаборная крыса!

Попробуй только тронуть моего усатенького котика своими грязными

лапами! Уйди в туман, или я так врежу тебе по уху, что его не отклеит уже ни

один чернокнижник!

Что? Ты посмеешь противиться воле Ризенкампфа? Да мой папочка одним

движением мизинца сотрет в порошок этот город!

Вот и беги к нему жаловаться, трус несчастный! Любовь не ведает страха,

и я отдам все королевство за одну улыбку моего ландграфчика! (При этом Лиона

одарила меня таким взглядом, что я едва не задохнулся без помощи петли...)

Жалкая тварь! Продажная девка! Гулящая кошка! Мы позабавимся с твоим

любовником, а потом я отдам тебя воинам! (Ну, тут он явно перебрал -- между

мной и принцессой ничего такого не было. Ей-богу!)

Лорд Скиминок! -- раздался знакомый голос, и с западной стороны к

эшафоту влетел отряд рыцарей -- участников турнира под предводительством

знаменитого Повара. Восседающая рядом с ним Лия спрыгнула с коня и рванулась

ко мне.

Вы живы, слава Богу! Я так боялась опоздать. Эй, придурок! (Это уже

палачу). Быстро развяжи милорда и не доводи меня до греха! С утра нервы на

пределе, грублю всем подряд... как только вас увели на допрос, я сразу же

бросилась за помощью. Сэр Чарльз и другие рыцари повернули лошадей, и вот мы

здесь. Господи, как я переволновалась...

Мы помним о своем обете и клятве дружбы, - широко улыбнулся Повар,

демонстративно вытаскивая боевой топор. -- Ваши враги -- это наши враги!

Эгей! Прежде чем вы повесите лорда Скиминока, вам придется пройти по моему

бездыханному телу. Нападайте, и посмотрим, много ли таких счастливчиков, что

сумеют сделать из меня мостовую!

Остальные рыцари склонили головы в знак полного согласия и молча

обнажили оружие. Палач торопливо распутывал узлы, он явно обрадовался исходу

спора.

Все присутствующие на какое-то время опешили, и лишь когда с меня упали

последние веревки, принц Раюмсдаль истошно завопил:

Что вы стоите, идиоты? Убейте его!

Непоколебимая Лиона выпрямилась во весь свой баскетбольный рост и

взревела:

Именем короля Плимутрока -- не троньте моего ландграфчика!

Склочный Раюмсдаль с размаху закатил ей пощечину. Принцесса рухнула,

как срубленное дерево, издав такой же стук. Площадь замерла. Ах, Лиона,

Лиона... Да, я не любил ее. В отдельных случаях даже пугался... Да, она

капризная, взбалмошная, недалекая особа. Не ангел, все мы далеки от

совершенства... Но он?! Он-то кто такой, чтобы распускать руки? Я

почувствовал, как волна необузданной ярости душит горло. Лия сунула что-то в

мои ищущие руки, и пальцы радостно сомкнулись на знакомой рукояти. Мой меч!

Меч Без Имени!

Порешу гада! -- я спрыгнул с эшафота.

Что началось! Сэр Чарльз Ли взмахнул рукой, и девять рыцарей бросились

на отряд принца. К ним присоединились двадцать стражников принцессы. Толпы

народа в праведном гневе разобрали по доскам помост и включились в общую

месиловку. Драка велась с размахом, от всего сердца! Энтузиазм горожан с

успехом компенсировал недостаток вооружения. В сущности огреть противника по

шлему рыцарской булавой или бревном от виселицы -- разница невелика. Для

схлопотавшего особенно... Ну, тут уж мы все позабавились от души! Одно

обидно: когда наконец с супостатами было покончено, никто не смог отыскать

принца Раюмсдаля. Эта высокородная сволочь умудрилась смыться. Жаль...

Искренне жаль! И не мне одному... А вообще-то хорошо все то, что хорошо

кончается. Жителям Вошнахауза так понравился этот незабываемый день, что его

объявили всенародным праздником. И впоследствии раз в году здесь устраивали

театрализованное представление-шоу "Казнь лорда Скиминока и его чудесное

избавление". Шились костюмы, на конкурсной основе шел выбор актеров на

главные роли, загодя набиралась массовка, и во имя победы добра над злом

принца, конечно, ловили. Хотя на самом деле, как вы знаете, ему все же

удалось удрать...

Бульдозер отделался ссадиной на виске, де Браз -- шишкой на затылке,

куда его стукнули, чтоб не мешал церемонии. Монахов гнали из города пинками,

причем занимались этим лично местные священники, которые, кстати, лихо

повеселились в час всенародного мордобоя. Я был бы почти счастлив, если бы

не одна проблема. Лиона ломилась ко мне в спальню, и нам пришлось срочно

разработать коварный план моего бегства. Для этой цели маркиз выпустил из

тюрьмы четверых отъявленных уголовников и поклялся подарить им жизнь, если

они сумеют сбежать от принцессы. Те радостно согласились, хотя задачка была

не из легких. Доблестный де Браз отправился к Лионе и с самой скорбной миной

сообщил, что лорда Скиминока похитили! Взбеленившаяся принцесса влетела в

нашу комнату и пронзительно заверещала:

Где мой котик? Я тут всех поубиваю! Как вы могли позволить ему

похититься?

О госпожа наша... - театрально заламывая руки и закатывая глаза с

риском окосеть, простонала Лия. -- Я умоляю вас -- спасите моего господина!

Он так добр, доверчив, беззащитен... Мы не уберегли его и теперь всю жизнь

проведем в монастыре, пытаясь замолить этот страшный грех!

Да, миледи Лиона... - поддакнул Жан для пущего эффекта, успешно

изображая труса, спрятавшегося под табуреткой. (Чтобы это представить,

вообразите себе бегемота, прикрывающегося тазиком...) Нам нет прощения ни на

земле, ни на небесах! Только вы способны ему помочь, и только из ваших рук

он примет помощь...

Вы это серьезно? -- сощурилась принцесса.

Еще бы! -- в один голос уверили мои ребята. -- Больше он никому не

позволит себя спасти. Милорд такой принципиальный...

... А я все это время прятался в шкафу в той же комнате. Вскоре во

дворе раздался гром командирского голоса единственной и неповторимой дочери

короля Плимутрока. Отряд принцессы Лионы спешно выехал на поиски лорда

Скиминока. Живем! На какое-то время мы в безопасности. Можно вздохнуть

посвободнее...

 

Боюсь, если мы останемся, Ризенкампф действительно отомстит городу.

Вы правы... Господи, в какое страшное время мы живем! -- вздохнул де

Браз. -- Мой город вынужден отказывать в гостеприимстве самому благородному

из ландграфов. Вы ведь теперь у нас всеобщий любимец, можно сказать,

национальный герой...

Ладно, ладно, захвалите, - перебил его Матвеич. -- Рыцаря надо держать

в строгости.

Ему и жить-то осталось небось не больше недели... - возмутился маркиз.

-- Что же, мне напоследок и похвалить его нельзя?

Я с трудом выдохнул и попытался не обращать внимания на их спор. Мы

находились за южной стеной Вошнахауза. Праздники кончились. Лия и Бульдозер

уже сидели верхом, полностью снаряженные для дальней дороги. Мне же хотелось

уточнить напоследок кое-какие детали.

А что, господа, Ризенкампф контролирует все народы в вашем мире?

В общем, да. Где-то далеко на юге есть полудикие племена, которые пока

не попали под его власть. Попадаются отдельные герои, готовые бороться с

неизбежностью, но их с каждым годом все меньше и меньше. Люди быстро

усваивают уроки огня и стали... Ну, и в окраинных княжествах встречаются

волшебники, дерзнувшие не подчиниться властителю Локхайма. Однако их тоже

немного... - пояснил маг-ветеринар.

Больше вопросов у меня не было. Маркиз посоветовал нам нанять корабль и

плыть подальше от Соединенного королевства. Мы обнялись, еще раз поклялись

не забывать друг друга, и наша троица вновь пустилась в путь. Я о многом

задумывался в то время. Ну, например, долго ли мы сможем убегать, если

спрятаться все равно невозможно? Может быть, плюнуть на все и самим

броситься в атаку? А что это даст? Вот если бы действительно поднять

каких-нибудь бедуинов, скооперировать десяток-другой волшебников и тогда уж

взбулгачить на священную войну все королевство! План неплохой! Собственно,

именно это я и обещал королеве Танитриэль в свое время. Надо подумать...

Меж тем солнце поднималось к зениту, и Вошнахауз уже скрылся за

девственными лесами. Дорога увела нас в сторону от побережья, хотя Жан и

говорил, что море по-прежнему близко. Идея маркиза насчет кругосветного

плавания меня не очень вдохновляла. Я, знаете ли, плохо переношу качку. Море

-- это все-таки не Волга в дельте, а меня даже там тошнило. Не говоря уже о

том, что в море легко нарваться на пиратов и неких милых змееобразных

чудовищ. По словам Лии, их там видимо-невидимо. Она, конечно,

преувеличивает, но по мне так и двух штук много! Так что ну их,

мореплавателей. И вообще судьба в тот день была благосклонна, избавив меня

от всех предвыборных хлопот. Кстати, сразу и местечко нашлось, где ни Лионе,

ни Каллу, ни Раюмсдалю с папочкой меня вовек не найти... Догадались? Ну что

же вы... Я отправился прямо в... ад!

Это случилось вечером, когда светило уже укрылось за верхушками

деревьев и мы устроились на ночлег, облюбовав себе уютный пригорок недалеко

от опушки леса. Я всегда ценил отдых на природе, а сейчас имел возможность

наслаждаться свежестью воздуха, плотной синевой наступающей ночи и вкусом

полноценной дикой жизни... Лия и Бульдозер суетились вокруг костра, а я на

правах господина вольготно развалился на фиолетовом плаще.

Эй, Жан! Как ты полагаешь, кардинал Калл -- азартный человек?

Думаю, да. А почему вы спросили, милорд?

Пытаюсь выяснить, долго ли он намерен за мной гоняться. Вот ведь

вздорный старик! Ничего плохого ему я не сделал. Но он за такой короткий

срок сумел раскрутить уйму народа на противоправные действия супротив меня.

Зачем?

Затем же, что и Раюмсдаль, и Ризенкампф, и прочие... - влезла Лия. --

Это похоже на соревнование, где победитель получает право первым убить

самого ландграфа! К тому же вы восстановили против него принцессу. Теперь

она его и слушать не желает!

Как это все мелко... - поморщился я. -- Развлечения на уровне каменного

века. Олимпийские игры придумали бы, что ли... Или съезд прогрессивной

молодежи. Или шоу первых красавиц Вошнахауза, да мало ли чего... Когда у

меня будет хоть немного свободного времени, я обязательно попрошу у

Плимутрока портфель министра культуры. Пляжи благоустроим, казино откроем,

театры разные... Я вам не рассказывал, что такое варьете? Ладно, поясню

после ужина. Жан, раздобудь воды, Лия приготовит что-нибудь горяченькое.

Идти к ручью ночью?! -- округлил глаза Бульдозер. К слову сказать, этот

ручеек протекал шагах в двадцати от нашей стоянки. -- Но, милорд... а

вдруг... там...

Отдай котелок! -- горда бросила Лия и уверенной походкой направилась в

темноту. Мы остались ждать и сначала не волновались.

Так... - заворчал я минут через десять.. -- Здесь туда и обратно -- два

шага, а несносной девчонки все еще нет!

Может, что-то случилось?

Ага, волки ее съели или мыши сгрызли! Если бы она хоть что-нибудь

заметила, то подняла бы такой крик... В Ристайле король Плимутрок и тот бы

услыхал! Нет, ее только за смертью посылать...

...И буквально в тот же миг в освещенный круг костра вступила Лия. С

попутчицей. Такая высокая фигура в балахоне с капюшоном и здоровенной косой

на плече, точь-в-точь как на гравюрах Гольбейна. Очень похожа на... Смерть!

Милорд... - еле слышно выдохнул Бульдозер. -- Можно, я упаду в обморок?

Нет, я первый!

Лия застыла, как каменная, опустив руки по швам, вглядываясь в даль

невидящим взглядом. Смерть шагнула вперед и уселась напротив меня. Сомнений

не было. Белый череп с зелеными огоньками в глазницах, аккуратные костяшки

рук, сжимающие древко косы, черное одеяние и вкрадчивый, ласкающий голос:

Мир вам, путники!

Привет, привет... - только и сумел выдавить я.

Вы позволите мне погреться у вашего огня?

Запросто. -- Молчание затянулось. -- Может, хотите выпить?

Что? -- Зеленые огоньки увеличились от удивления.

Ну, в смысле, опрокинем по маленькой в честь знакомства. -- Я

интуитивно почувствовал опасность, нависшую над нами, и всеми силами

старался разрядить обстановку. -- Пива нет, так, может, чего покрепче?

Право, не знаю... - немного поломалась Смерть.

Это было явное кокетство.

Жан, тащи флягу! Значит, за знакомство?

 

...Суши-й, ландграф! Не-е-е, ты на нее не гляди, суши-й сюда... Ты

думаешь, меня хто-нибудь любит? Ник-то! А как зовут... как зовут! Приди,

Смерть! Я умереть хочу-у-у! Дайте мне помереть сп-к-ой-на... Врут! Все врут!

Б-с-совестна! Я к ним при-хожу, а мне... нате вам... У всех глаза

квадратные, и вроде мы вас не вызывали... Я им че? Слесарь какой? Вот ты...

ми-не скажи пр-р-равду! Ты меня боис-с-ся?

Да! -- честно икнул я.

Значит, уважаешь... - удовлетворенно хрюкнула Смерть. -- Я тебя тоже

ув-важаю! Люди везде помирают, что в этом мире, что в твоем. Я везде! И тут,

и там, и здесь, вот... Жан! Че ушки развесил, т-ты... Налей нам с

ландграфом!

Бульдозер послушно откупорил третью флягу, это была последняя. Но и мы

со Смертью уже нализались до предела. Хоть я и старался контролировать себя,

но старуха нипочем не желала пить в одиночку. Мой оруженосец, косея от

страха, исправно наполнял наши кубки. За полуторачасовую беседу я уяснил

одно -- Лию она не отпустит!

Н-не могу! И не проси... Вот, веришь, - тебе бы отдала... без

разго-во-ру... Но... не могу! Не в моей ком-п-тенции...

А в чьей? Вы мне ск-а-жите... в чьей? Я разберусь...

Я те скажу... потом... - Смерть панибратски обняла меня за плечи и,

дыша перегаром, ткнула пальцем в Бульдозера:

А он... почему не пьет?

Он... - Я задумался. Надолго. -- Он... этот... трезвенник!

Язвенник! -- понимающе кивнула она. -- Хочет здоровеньким помереть...

Смешно, а? Ха-ха-ха...

Смешно... Ты мне его ост-а-вишь?

Забирай! -- Смерть сделала широкий жест рукой. -- На фига он мне? У

меня и... и не таких... у меня всяких... Девчонку не могу. Ландграф! Да-вай

споем че-нибудь?!

...И мы пели, а потом пили, опять пили и снова пели, потом только пили,

потому что петь уже не могил. Язык не ворочался... Казалось, что все

естественные жидкости моего тела заменил алкоголь. С величайшим трудом

удерживая в голове хоть какие-то крохи ясного сознания, я старательно

выпытывал -- как вернуть Лию? Кто за это отвечает? В чьей это компетенции?

Узнать удалось немного. Смерть всегда точно знает, кого и когда она должна

забрать. Но не решает это самостоятельно, указания приходят свыше. У каждого

из нас свой срок и своя цель пребывания на земле. Похоже, что срок нашей

подруги истек и цель выполнена. Роптать бессмысленно, с Господом Богом не

поспоришь -- он все равно умнее. Но все же меня не покидало ощущение, что

где-то произошла ошибка! Осечка! Досадное недоразумение! Иначе все теряло

смысл. Рыцарь не может без пажа... Что за чушь я несу? Это от горя и

безысходности... Я не представлял себе дальнейшего пути без этой девчонки.

Опасности и испытания, смех и слезы, комедия и трагедия бытия так привязали

нас друг к другу, что мы и дышали в унисон. Да, я ругал ее и буду ругать

впредь... хотя нет, теперь уже не буду... Мы с Бульдозером осиротели...

А если я... сам... за ней приду?

Сам? Ты че, пьяный?

Я честно кивнул... Еще какой!

Все мертвые уходят во Тьму. Там темно, как... ну не знаю где. Такая

темень, мрак такой... не ходи!

П-пойду!

Не надо! Я тебя у-уважаю... плюнь на нее, не ходи.

А я пойду! Прям щас... разбегусь только...

Смотри, ландграф...я тебя перду-пердила... Не говори потом, что не

перж-ду-перждала! Смотри... вот гора... тут! А тут... пещера! Глубокая-а-а!

Будешь в тех краях -- заходи! Я -- угощаю!

Так мне ее отдадут?

А фиг-ик... их знает... За все время один Орфей... и тот туда же,

пылкий влюбленный! -- Смерть поманила пальцем Жана, едва встала с его

помощью и, балансируя косой, вприпляску подошла к Лии. Мне все казалось, что

Безносая не удержит равновесия и хрястнется, но старушка держалась молодцом.

В голове шевельнулась дурная мысли, я смерил взглядом расстояние и потянулся

к мечу. Потом опомнился... Ну нельзя же в самом деле бить костлявую бабульку

по лысой черепушке сразу же после дружеской попойки. Тем более за то, в чем

она, собственно, не виновата. Смерть взяла Лию за руку и, обернувшись

напоследок, обожгла меня совершенно трезвым взглядом.

А ты не дурак, ландграф! Я видела, как ты потянулся за оружием... Но

тебе стало стыдно -- ты рыцарь! Слава о лорде Скиминоке гремит повсюду. Тебя

называют Ревнителем Благородства и Чести, а еще Хранителем Обиженных

Безвинно! Твоя жизнь подобна капле на лепестке цветка -- один миг, и она

канет в бесконечность... Или воспарит к солнцу! Что ж, прощай, лорд Скиминок

-- Ревнитель и Хранитель, тринадцатый ландграф Меча Без Имени. Желаю нам

больше не свидеться! Хотя мне почему-то кажется, что мы еще выпьем...

Нашей спутницы не стало. Старуха с зазубренной косой тоже растворилась

в воздухе. Жан плакал, уткнувшись носом в мой фиолетовый плащ. А я тупо

смотрел на огонь, пока жаркий костер не стал тлеющими угольками. Мысли были

предельно короткими. Лия. Тьма. Гора. Пещера. Снова Лия... Слезы сдавили

горло, но на этот раз я не мог себе позволить ни малейшей поблажки.

Жан!

Да, милорд...

Хватит реветь, у нас много дел. Вот... сейчас протрезвею, и пойдем.

Куда?

За Лией. Неужели ты думаешь, что я ее брошу? Надо найти гору, пещеру и

вход во Тьму.

Лорд Скиминок, мы же и примерно не знаем, как это далеко и в какой

стороне. Но я пойду за вами, как пес, а если струшу -- убейте меня, как

собаку!

Забавный каламбурчик... - улыбнулся я. -- Однако тут ты прав, нам нужен

проводник. Кто может знать путь в загробный мир?

Какая-нибудь нечисть? -- предположил мой оруженосец.

Логично. Знакомой нечисти у нас не так уж много, хотя...

Вероника! -- выкрикнули мы в один голос.

 

Да! Юная ведьма из Тихого Пристанища, спасенная мной от костра и уже

дважды спасавшая мою собственную жизнь. Пусть она молода, неопытна и

недоучена в этом есть даже какой-то шарм. Главное, что Вероника любила нас и

никогда не рассуждала, если надо было действовать. Мы вскочили на ноги и в

порыве яростного отчаяния взревели на весь лес:

Вероника-а-а!!!

Казалось, даже луна вздрогнула в темном ультрамарине ночного неба. За

нее не ручаюсь, но вот набегающие тучи от нашего вопля быстренько повернули

назад.

Это был не условленный пароль, не обычный метод вызывания друг друга,

не упрощенная методика древнего заклинания -- нет! Это была всего лишь

бессознательная реакция двух потерянных мужчин в безнадежной и нелепой

попытке получить желаемое прямо сейчас! И она сработала! Как, почему, в

честь чего -- не хочу гадать! Мне это неинтересно... Главное, что буквально

через секунду заспанная Вероника в одной ночной рубашке рухнула мне в

объятия с такой скоростью, что я бухнулся на траву.

Ой, мамочки! Это вы, милорд?

Жан! Она приехала! Приехала!

Жан? Привет трусливому рыцарю. А что, собственно, произошло? - Юная

ведьма бодро вскочила на ноги и критическим взглядом обвела окрестности. --

Как я сюда попала посреди ночи? Мисс Горгулия с ума сойдет от

беспокойства...

Может быть, ее как-нибудь предупредить? -- предложил Бульдозер на свою

голову.

Сейчас попробую, - деловито кивнула девушка и что-то забубнила себе под

нос. Потом взмахнула руками и... весьма упитанная Горгулия Таймс --

верховная властительница Тихого Пристанища -- в одной сорочке с вышивкой и

разрезами ухнула в руки Жана. На полянке стало заметно оживленнее.

Опять напутала... - обреченно вздохнула Вероника.

Когда наконец весь этот бедлам утих и я ввел нашу женскую половину в

курс дела, все сделали вид, что глубоко задумались.

Прошу высказываться по старшинству.

Да, веселенькое дело ты замыслил, ландграф, - медленно протянула

Горгулия, она еще не совсем отошла от яростной ругани в адрес Вероники,

Бульдозера, меня, святых угодников, демонов подземного мира и матерей всех

народов. -- На моей памяти никто не отваживался шагнуть во Тьму. И уж тем

более вернуться оттуда живым. А ты еще хочешь вытащить за хвост свою

подружку... Я ведь предупреждала, что из-за этой девчонки ты еще хлебнешь

неприятностей! Не надо было тебе вмешиваться, съели бы ее тогда, и дело с

концом.

Отставить воспоминания! -- уперся я. -- Лия шла за мной начиная с

первого дня моего появления в вашем мире. Может быть, она и не ангел, а

язычок у нее точно далек от сгущенного молока, но кто заботился о нас с

Жаном? Кто нас обстирывал, кто нас откармливал, кто благоприятно

воздействовал своей женственностью на наши грубые мужские натуры?

Как это справедливо! -- поддакнул Бульдозер.

Она -- ворчунья! -- уязвила Вероника.

Мы привыкли.

Она завлекающе действует на негодяев, - поддержала Горгулия Таймс.

Это даже пикантно! -- убежденно парировали мы.

Вы что, действительно не в состоянии без нее обойтись?

Но кто-то же должен подавать милорду бутерброды! -- искренне возмутился

Жан.

Я подумал и согласился.

Ну что ты будешь делать? -- всплеснули руками обе ведьмы одновременно.

-- С обычным мужиком всегда можно договориться, но эти двое... Спелись

рыцарь с ландграфом. В последний раз взываем к вашему скудному

благоразумию...

нет! -- торжественно привстал я. -- Все, что я хотел сказать, -

сказано! Добавить нечего, правок и купюр не будет. Жан, добавь что-нибудь

высокое, но по существу.

Скорее Лиона станет монахиней, король Плимутрок -- прачкой, а принц

Раюмсдаль - интеллигентом, чем лорд Скиминок, Ревнитель и Хранитель,

тринадцатый ландграф Меча Без Имени, изменит своему слову.

Это прозвучало убедительно. Как видите, с легкой руки Смерти мой титул

увеличивался на глазах.

А... пропади все пропадом! Значит, у вас одна проблема -- где искать

Тьму?

Две проблемы, - поправила юная ведьма свою наставницу. -- вторая -- это

я! Нельзя же допустить, чтобы милорд пошел в такую даль без магической

поддержки?

Через мой труп! -- отрезала Горгулия. -- им все равно помирать, а ты

слишком молода для активных глупостей. Учиться, учиться и учиться --

помнишь, кто это говорил?

Да, - ехидно улыбнулась Вероника. -- Но я также помню, что Тихое

Пристанище -- это свободное объединение вольных ведьм. И я могу уйти оттуда

в любую минуту -- у нас демократия!

Горгулия Таймс тихо выругалась сквозь зубы и так плюнула в костер, что

пламя переменило цвет на бледно-зеленый. Однако крыть было нечем. По

неписаному кодексу поведения одна ведьма могла удерживать другую лишь от

такого опрометчивого шага, как хороший поступок.

Вы присмотрите за девочкой, ландграф?

Разумеется. Я бы и не настаивал на ее участии, если бы мог справиться

сам. Но обещаю отпустить ее сразу же, как только мы найдем вход во Тьму.

О нет! Пожалуйста! -- взмолилась Вероника. -- Дайте мне все досмотреть

до конца. Там, в загробном мире, должно быть столько интересного! Вотчина

Смерти, где каждый шаг -- постоянная опасность, каждый вздох --

неоправданный риск, каждый миг настолько приближен к вечности, что ты уже не

ощущаешь перехода! Трупы, скелеты, мумии, злобные черти, страшные демоны,

ожившие мертвецы и красноглазые вампиры. Вы ведь наверняка набьете

кому-нибудь морду, милорд?

Только ради тебя, - закашлялся я. Список возможных

достопримечательностей вызвал спазм и устойчивое желание сию же минуту

вернуться домой.

Что ж... - развела руками Горгулия Таймс. -- Тогда я вынуждена показать

вам путь во Тьму. В конце концов, почему бы и не расшевелить это сонное

царство?

...Все оказалось до безобразия просто. Мы взяли необходимый минимум

вещей, оставили лошадей на попечение старой ведьмы и выстроились перед

костром, держа друг друга за рукам. Горгулия Таймс подбросила хвороста,

сыпанула на угли какие-то порошки и, приплясывая у ярко-малинового пламени,

быстро проворчала необходимые заклинания. Мы старались крепче сжимать ладони

друг друга. Вернее, Вероника вцепилась в меня, боясь, что я передумаю и

оставлю ее без великолепного приключения. А я крепко держал Бульдозера из

опасения, что он в последний момент струсит и сбежит.

Сделайте шаг назад! -- неожиданно взревела верховная ведьма.

Мы повиновались не задумываясь.

Обернитесь!

...Мама дорогая! Где это мы? Совсем другое место, иной пейзаж, другое

время, серый день, пустынное поле, туман, перед нами гора, устремляющаяся в

необозримую высь. Пещера. Обернувшись назад, я хотел было поинтересоваться у

Горгулии... Фигу! Мы уже были на месте.

"Поезд дальше не идет. Просьба освободить вагоны", - почему-то

вспомнилось мне...

 

...Я завидую героям произведений Жюля Верна, Роджера Желязны или

Джеффри Лорда и всем прочим литературным счастливчикам. Они успешно попадали

и в более паршивые положения, но как же им везло! Кто-то имел инженерное

образование и ученую степень -- ему ничего не стоило решить свои проблемы за

счет научно-технического прогресса. Другой обладал огромной силой,

храбростью и недюжинными магическими способностями, о которых раньше и не

подозревал. Кое-кто даже упражнялся с мечами в клубе поклонников старины,

еще и ухитряясь протащить с собой что-нибудь вроде зажигалки,

многофункционального ножа и карманной базуки впечатляющего радиуса действия.

Они могли бы сойти за колдунов, магов, героев и даже богов. Им подчинялись

дикие племена и огромные животные. В них влюблялись прекраснейшие женщины

страны, в большинстве принцессы и волшебницы, не затрудняя свои отношения

регистрацией браков и свидетелями с обеих сторон. Они легко переносили

пытки, были первыми в сражениях и гробили врагов десятками, расправляясь с

ними самыми хитроумными способами. Они были умны, красивы, образованны...

Ох, какую же нелепую группу представляли мы в сравнении со всем этим

героическим великолепием! Я -- вообще не отсюда. Единственное достоинство --

умею держаться за рукоять Меча Без Имени. Жан -- силен, тренирован,

романтичен, но одновременно труслив, беспомощен, склонен к паникерству.

Вероника, несмотря на очень красивый нос, просто недоучившаяся ведьма, а это

больше, чем катастрофа! Такой вот спецотряд быстрого реагирования... А еще я

безумно завидовал безмятежному спокойствию моих друзей. В их средневековых

мозгах просто не укладывалась мысль о том, что лорд Скиминок может

ошибиться, проиграть, попасть в ловушку и погубить всех. Для них мой

авторитет был непререкаем!

Ну так мы идем или нет? -- первой не выдержала Вероника. Мы с

Бульдозером пожали плечами и еще раз проверили экипировку друг друга. Так, у

меня -- теплая рубашка в клетку, джинсы, кроссовки, фиолетовый плащ на

плечах, Меч Без Имени под мышкой. Полный порядок. Жан латы не взял,

ограничившись кольчугой, из вооружения -- кинжал на поясе и копье. Вероника

-- в неизменном тряпье, с пузыречками и коробочками на поясе, с

всклокоченной головой и помелом наизготовку.

Вперед!

В общем-то мне уже и страшно не было. Ад так ад! По крайней мере

Ризенкампфа там уж точно не будет... еще минут двадцать мы шли до пещеры, а

когда дотопали, у входа висел... (вы не поверите!) -- почтовый ящик!

Вероника засунула в щель узкую ладошку и выудила синий конверт. Марки не

было, с обратной стороны стояла черная сургучная печать с тисненой короной и

треугольником вершиной вниз. Надпись на конверте гласила: "Лорду Скиминоку,

ландграфу Меча Без Имени. Вскрыть по прибытии". Уф, и здесь ни минуты, ну ни

минуты покоя... Я вскрыл конверт и прочел:

Уважаемый Андрей Олегович! Видя, что Вы не вняли ни одному косвенному

предупреждению, я вынужден обратиться к Вам лично. Уверяю Вас, что меня

искренне забавляют происходящие события. Должен признать, что на этот раз

меч выбрал действительно достойного претендента. Ваше везение и умение

выбирать друзей просто восхитительны! Думаю, что мы сможем договориться, как

интеллигентные люди. Оставим романтику, будем исходить из реальности. Я

готов забыть обо всем и вернуть Вас домой. Обещаю стереть лишь те участки

памяти, которые касаются этого мира. Вы же в свою очередь отдадите мне Меч

Без Имени. Даю слово джентльмена, что не буду мстить Вашим товарищам. Будьте

уверены, что такое мягкосердечие для меня нехарактерно. Думаю, что по зрелом

размышлении Вы поставите свою подпись под нашим соглашением... Лию уже не

вернуть. Авторучка в том же ящике. Напоминаю, что я по-прежнему контролирую

все ваши действия. На размышления даю пять минут. С уважением, Ризенкампф.

П.С. ввиду отсутствия Танитриэль передаю Вам от нее прощальный привет.

Забудьте ее.

... Я был вынужден сесть на камешек. Пока Вероника осторожно исследовала

внутренность пещеры, мы с Жаном прочли письмо еще раз.

Полагаю, что вам нужно побыть одному, милорд. Я пока сбегаю посмотрю,

что там делает наша ведьмочка.

Это он специально. Чтобы тяжесть решения рухнула лишь на мои плечи. В

общем, на этот раз я особенно не раздумывал. Слишком устал от всего. Он

прав, надо договориться, а что касается стирания памяти... Так и медицина

идет вперед семимильными шагами, как-нибудь да получится. Надо попробовать.

Я протянул руку, достал из ящика ручку и...

Милорд! На помощь. Милорд!

Какого черта?! Схватив меч, я бросился в пещеру. Зрелище было довольно

комичное. Четверо натуральных чертей с хвостами и рожками успешно запихивали

во Тьму упирающуюся Веронику. Еще двое с традиционными вилами прижимали к

стене Бульдозера. Увидев меня, они бросили Жана и наставили вилы в мою

сторону. А я-то подумал, что это экзотика... Нет, они подходили к делу

серьезно. Ах вы, злобные твари! Меч Без Имени разобрался с ними за

полминуты.

Милорд, они утащили ее! Я не посмел...

Жан, ты хоть раз можешь дать кому-нибудь по морде без моей подсказки?

Ладно, давай быстро за ними!

Тьма представляла собой двухметровую арку с темным проемом. Просто

такая галактическая темнота, хоть ножом режь. Теперь-то я понимаю, что не

все там так просто, но тогда размышлять было некогда, мы ведь обещали

вернуть Веронику в целости. Я толкнул Бульдозера вперед и, держась за его

пояс, шагнул во Тьму. Уже потом в голове всплыла мысль о том, что я не успел

поставить подпись...

 

Тьма! Это было похоже на блуждание в темной комнате по натертому

паркету. Ноги постоянно скользили, а глаза не видели ни зги. Мы

ориентировались на слух, приглушенные взвизги нашей спутницы повторялись

через разные промежутки времени. Иногда я тихо ругался про себя, но мой

оруженосец, похоже, окончательно одурел от страха, двигаясь молча и плавно,

как сомнамбула. А так ничего особенного в этой Тьме не было. Ни воплей, ни

зубовного скрежета, ни зловещего топота, ни слез... Мы ни на что не

наталкивались, нигде не спотыкались, никуда не проваливались. Да и мысли об

этом в голову не приходили... Я больше волновался о том, что Горгулия Таймс

наверняка укусит меня за ухо, если мы не догоним юную ведьму. Минут через

десять впереди замаячил свет. Слабый, тусклый, но свет. Мы уже различали

темные силуэты похитителей. Ободрившись, я что-то заорал и прибавил ходу.

Погоня привела нас в просторный пещерный зал. Бледно-зеленое сияние

изливалось непонятно откуда. Четверка, похитившая Веронику, неожиданно

остановилась, и высокий черт с бакенбардами деловито обратился ко мне:

В чем, собственно, дело?

Как? -- опешил я.

Чего вы к нам привязались? Объясните свои поступки. Гонитесь, угрожаете

оружием, ведете себя самым хамским образом, а на вид вроде бы культурный

человек...

Ты мне здесь ваньку не валяй, интеллигент паршивый! -- взорвался я. --

Ни здрасте, ни до свидания -- уперли нашу Веронику и еще обиженных из себя

строят!

Гневливость -- это грех... - наставительно заметил черт. -- Твой бог

заповедовал прощать и возлюблять...

Сейчас как возлюблю по уху! -- Меч Без Имени сверкнул у меня в руке.

Нет, в самом деле, глядя на черта, тыкающего мне в нос основные постулаты

Библии, хотелось выражаться на уровне очень нетрезвого уголовника с

пятнадцатилетним стажем.

Мой собеседник удивленно пожал плечами:

Но она ведь ведьма! Значит, наша по крови. В вашем мире ее просто

сожгут.

Лорд Скиминок... - вырываясь, крикнула Вероника. -- Вот я сейчас...

им... Отдай помело, гад! Покажу...

Эта девочка -- мой друг! Отпустите ее без разговоров, у меня и так мало

времени. Сегодня я почему-то не отличаюсь кротостью и терпением.

Вы хорошо подумали? -- уточнил черт. -- Вы не забыли, где находитесь?

Вас не пугают необратимые последствия? Ну что ж, берите!

Юная ведьма влетела в объятия Жана. Следом покатилось помело. Черт с

бакенбардами щелкнул пальцами, и в зал высыпало подкрепление числом не менее

полусотни. А у меня даже не было ни минуты на удивление... Кто передо мной?

С кем я разговариваю? Легендарное существо, оживший фольклор, невероятный

каприз природы с хвостом и рожками -- какой материал для ученых! Между тем

разнокалиберные, разномастные черти, вооруженные вилами, трезубцами и

баграми, были готовы приступить к самым решительным действиям.

Засада! -- прозорливо предположил Бульдозер.

Отдаю должное его интуиции, сам бы я вовек не догадался, умник...

Вы не хотели отдать нам ее добровольно, и теперь мы заберем вашу

спутницу в качестве военного трофея.

Вероника тряхнула головой, как-то по особенному фыркнула, притопнула, и

у заманившей вас четверки хвосты завязались в хитрый морской узел. Бедные

черти тщетно толкались задницами, скуля и переругиваясь, но узел был

надежным.

Нас не так-то просто взять, ребята. Мы опытные и хладнокровные убийцы

(хотя в данной ситуации "самоубийцы" звучало бы точнее), отправившие на тот

свет сумасшедшую кучу врагов. Я -- лорд Скиминок, свирепый ландграф ужасного

Меча Без Имени. Это Бульдозер -- беспощадный монстр, травмирующий годовалого

быка щелчком по лбу. А девчонка -- пакостная ведьма Вероника, лауреат

юниорских соревнований в Тихом Пристанище. Мы не хвастаемся, всего лишь

констатируем факты, из которых следует, что с нами не рекомендуется

связываться.

Все это очень занимательно, лорд Скиминок, и мы не будем делать вид,

будто вас не знаем, - вежливо ответил черт с бакенбардами, плюнув на попытки

спасти свой хвост. -- Но вы ведь получили письмо у входа?

Получил.

А так как вы не воспользовались добрым советом господина Ризенкампфа и

вошли сюда, то и у нас нет иного выбора. Ты должны делать свое дело, хотя в

иной ситуации я с удовольствием поболтал бы с вами на отвлеченно-философские

темы. Видно, не судьба...Прощайте, милорд.

Смерть им! -- взревела толпа чертей.

Первую волну нападающих мы встретили дружным отпором. Меч Без Имени

разил наповал. Вероника размахивала помелом не хуже даосского монаха, и даже

Бульдозер заработал могучими кулаками. Оставив на полу уйму убитых и

ушибленных, черти рассредоточились и, окружив нас, напали со всех сторон

одновременно! Ох и битва была! Лихая могла бы получиться икона, куда круче

Георгия Победоносца. Мы начали уставать где-то через полчаса. Создалось

впечатление, что враги не убывают. Чертей было не просто много -- он их

количества становилось трудно дышать! Я еще не очень верил в серьезность

опасности, пока чьи-то вилы не впились Жану в плечо. Почуяв запах крови,

нападающие воспрянули духом. Вероника почти падала от усталости, а меня

поддерживал только меч. В это критическое время в тылу у чертей раздался

дружный боевой клич:

Ура-а-а!

Я не верил своим ушам! Здесь, сейчас, родное, победное, русское... Но в

гуще рогатой и хвостатой нечисти действительно рубились крепкие русобородые

ратники в славянских шлемах, и чаша весов клонилась в их сторону. Черт с

бакенбардами наконец вызволил свой хвост, со слезами бросил трезубец и,

погрозив кому-то кулаком, жалобно взвыл:

Злобыня Никитич! Опять ты! Заму-у-у-учи-ил!

...Я обессиленно прислонился к стене. Дайте отдышаться, братцы,

кажется, будем жить...

...Вероника перевязывала рану Бульдозеру. Воины занимались своими

делами, чистили оружие, подгоняли доспехи, готовили ужин, исподволь

деликатно посматривая на моих спутников. Я же вел пространную беседу с

молодым князем Злобыней свет Никитичем. Он был пониже ростом, пошире в

плечах, лицо имел простое, глаза серые, волосы стрижены под горшок,

пшеничная борода опускалась на грудь, а возрастом мы были равны. Поэтому

отношения между нами сразу же сложились дружественные и уважительные.

Ведаю, ведаю горе твое, брат. Тяжек крест ландграфа... Энтот Ризька ох

и много бед натворил! Сколь народу загублено, сколь душ христианских, и

ратников, и пахарей, и работного люду. Сыроядец он! Истинно говорю тебе --

сыроядец!

Точно. Ну, доведет он меня!

Ты токмо не спеши, - урезонивал князь. -- На мою руку завсегда

рассчитывать можешь. В обиду не дадим! Еще мой дед с его дедом не на живот,

а на смерть бились. Да сгинул дед, прогневили мы Бога... Однако же опосля

родитель мой, Никита-ста, отмстил басурману. Так что у меня с ихней семьей

давняя вражда. А уж с Ризькой...

Тебе-то лично он чем насолил? -- не подумав, брякнул я.

Глаза Злобыни сузились:

Почто истории не знаешь? Вон меч-то какой носишь, припомни: сколь

ландграфов до тебя было?

Вроде двенадцать...

Вроде? Не взыщи на грубое слово, а неук ты еще! Правильно молвил,

двенадцать. А кто последним-то был?

Не знаю.

Знай. Князь Дмитрий Могучий, брат мой старший. Нет его боле... Загубил

проклятый брата моего и все войско посек, а нас сюда загнал, чтоб сгинули.

Нешто в этом аду кто-нибудь, кроме русских, выживет?

Мы проговорили часа два. Постепенно картина прояснялась. Во-первых, это

был не ад. Ну, не настоящий ад в нашем понимании этого слова. Скорее

своеобразный мир, населенный чертями, бесами, демонами и прочей злобной

нечистью. Им требовалось одно -- поймать и замучить, других целей не было.

Мозги набекрень -- что возьмешь? Традиционных издевательств над грешными

душами здесь не производилось. Все эти котлы, сковородки, неугасимые огни и

каленое железо использовались сугубо для пыток живых людей, причем кончались

такие развлечения всегда одним и тем же -- долгой, мучительной смертью. Я

так понял, что в этом пещерном мире и раньше-то людей не густо было, а потом

черти постепенно и последних выцедили. Русичи жили далеко от Соединенного

королевства, так сказать, в тридевятом царстве. После неудачного похода на

Ризенкампфа их войско было разбито, ландграф Дмитрий казнен, города сожжены,

а народ скрылся в лесах. Один только Злобыня не успокоился, продолжая

терзать врага своей малой дружиной всего в две сотни ратников. Вот за это

дело Ризенкампф и ухитрился засунуть их всех во Тьму.

Черти взвыли от восторга! Сначала... Потом от горя. Русские богатыри

оказались крепким орешком. И хотя отряд князя постепенно таял, силы рогатых

тоже изрядно поредели. Однако сам факт, что ребята в таких условиях не

растерялись, не впали в отчаяние, а сгрудились и показали нечисти пархатой,

кто чего стоит, это... ей-богу, в эту минуту я был горд за свое Отечество!

Честно рассказав Злобыне всю нашу историю, мы с друзьями поняли, что

завербовали себе хороших союзников. Идея выбраться из Тьмы и вновь ударить

по Ризенкампфу так захватила этих людей, что мне пришлось устроить маленький

импровизированный митинг.

...Он считает себя непобедимым, но мы били, бьем и будем бить эту

козлиную морду! Он сжег ваши города, разрушил ваши семьи, убил вашего

ландграфа и швырнул вас самих на растерзание бешеной своре чертей. Можно ли

забыть это?

Нет!!! -- раздался такой дружный рев, что своды задрожали.

Мы -- вольные русские люди. Ризенкампф причинил мне уйму неприятностей.

Например, засунул в недоразвитый мир и еще... А, ладно, это уже частное. Он

враг всем! Жан, скажи...

Тиран держит в своем кулаке все Соединенное королевство. Ему платят

дань, а его сын бесчинствует в стране, не признавая ни людских, ни Божьих

законов. Мы с лордом Скиминоком не раз давали отпор его проискам, но он

бежит по нашему следу, как зверь! Вероника, скажи...

Его власть распространилась, подобно чуме. В мире царит беспредел.

Лучшие ведьмы Тихого Пристанища склоняются к мысли, что стране нужен

железный король. Сытость и стабильность - кто, как не Ризенкампф, способен

обеспечить это? А что ждет всех нас в результате?

Диктатура! -- Ратники обнаружили хорошее знание обществоведения.

Злобыня Никитич выхватил топор и, подняв его над головой, завопил:

Братья! Не посрамим Отечество! Поможем лорду Скиминоку восстановить

справедливость. Костьми поляжем, а не дадим Русь-матушку Ризьке на

поругание!

Ура-а-а!

Один седобородый воин, ухватил меня за рукав, по-детски искренне

интересовался:

А Змеи Горынычи будут?

Будут! -- обещал я. -- Полным-полно. И Бабы Яги, и Кощеи Бессмертные, а

уж всяких Соловьев Разбойников буквально горстями грести! Вот только перед

походом мне надо провернуть одно маленькое дельце.

Какое? -- подвинулся ко мне князь.

Найти Лию...

 

Вообще-то есть здесь одно местечко... - задумчиво протянул Злобыня

Никитич. -- Однако столь темное, что его даже черти обходят стороной. Камень

при входе лежит. Сам бел, а посередине два малых камешка вроде глаз. Мы там

мимо ходили, а внутрь не пошли -- заробели. Оттуда, слышь-ко, могилой

тянет...

О Господи! -- перекрестился Бульдозер.

Тьма -- одна, попали мы верно. Я не думаю, что у Смерти были причины

нас обманывать. Значит, Лия где-то здесь. Может, в том дурном местечке,

может, где-нибудь среди чертей...

Вполне подходящая для нее компания... - перебила меня Вероника. -- Ваша

подружка, милорд, всегда привлекала к себе всякий разношерстный сброд!

Стыдись, - возмутился я. -- Об умерших или хорошо, или ничего!

Больше буду. В конце концов, я здесь, чтобы вытащить ее обратно... -

тут же покаялась юная ведьма.

Что ж, - привстал князь. -- Права дева твоя. Надоть нам и в чертятьем

стане пошукать. Глядишь, из вашей бедолаги еще суп не сварили...

Нет! Она сама кого хочешь... - начал было Жан и осекся под моим

взглядом. -- Я пойду с вами. Плечо почти не болит, вы позволите, милорд?

Посмотрим...

Дружина собралась буквально за десять минут. Шустрые ребятишки, легко с

ними. Потом мы долго шли по широким коридорам подземного мира. Местность,

если так можно выразиться, была примечательной. Всякие там колоннады,

карнизы, своды, провалы, мосты, узенькие тропинки. Под ногами блестящие

камни, может, золото, хотя кому оно здесь нужно? Довольно светло, кстати...

Вроде бы под землей, а свет льется отовсюду. Загадка природы! Пару раз

попадались какие-то странные животные с крупными телами, обилием рогов, ног

и выпученными глазами.

На вкус -- вроде говядины... - пояснил один из воинов. -- Почитай уж

сколько месяцев хлеба Божьего не видели. Токмо такими вот зверьми и

пропитаемся.

Лагерь чертей находился на берегу подземного озера, названного

Кровавым. По-видимому, в нем были какие-то источники энергии -- вода просто

кипела. Розовые пузыри достигали огромных размеров и лопались, разбрасывая

брызги. Общий цвет воды действительно был красноватым, а постоянное ворчание

кипятка наводило на грустные размышления.

Вот тут они, - обратился ко мне князь.

Мы спрятались за камнями, пристально вглядываясь в расположение

противника.

В озерке и варят, и парят, и баньку ладят. Ну что, ландграф, как далее

действовать будем? Врасплох ударим али тишком проползем?

Зачем лишний раз руки пачкать? -- пожал плечами я. -- Чертям, как и

людям, отдых нужен. Давай подождем, пока уснут.

Будь по-твоему. Отдыхай, братва. Через три часа -- на дело!

...Через три часа меня сгрызли сомнения. Я ворочался с боку на бок и

страдал -- имею ли право так вольно распоряжаться чужими жизнями? Жан,

Вероника, Злобыня, другие воины... кто я такой, чтобы из-за моих амбиций они

шли на смерть? Чертей как минимум было сотен пять, и при малейшей ошибке с

моей стороны нас просто затоптали бы. Ради чего, ради Лии, которую не

вернуть? Ради Ризенкампфа, которого не победить? Ради чести? В большинстве

своем мы были русские, а значит, действительно могли рискнуть головой ради

этого успешно забытого в моем времени понятия "честь"...

Бульдозер!

Я здесь, милорд. У меня ничего не болит! Мы выступаем?

Я -- выступаю. Сольно! Все остальные ждут здесь. Думаю, мне удастся

склонить двуногих к переговорам. Если нет...

Вы с ума сошли! -- взвыл Жан, и мне пришлось заткнуть ему рот. Подошел

князь, за ним Вероника. Я вкратце изложил суть дела.

Не след так поступать, - нахмурился Злобыня. -- Ты ж ландграф, а

мыслишь, как отрок горячий, неразумный. Они-то тебе сперва башку срубят, на

пол посадят, а уж потом спросят, зачем приходил.

Я ему об этом и толкую! -- поддакнул обиженный оруженосец. -- Это не

турнир! У чертей нет ни чести, ни совести, ни благородства. Вас всадят

трезубец в спину и сварят в этом же озере. Вероника, ну хоть ты объясни

нашему господину...

Я молчал. Лично для меня вопрос был решен и в коррекции не нуждался.

Юная ведьма почесала за ухом и деловито отметила:

А почему нет? Милорд всегда принимает нестандартные решения. Обычно это

срабатывало. Пусть он идет один, а наш ударный отряд займет выгодную позицию

и поможет когда надо.

Злобыня пожал плечами. Жан сокрушенно обхватил голову руками и ударился

в тихую панику. Я поправил плащ, надел предложенный одним из ратников

широкий пояс с кольцом для меча, приласкал рукоять и двинулся вперед. Русичи

смотрели на меня с явным состраданием...

Одно условие, лорд Скиминок! -- крикнула напоследок Вероника.

Ну? -- буркнул я.

Я прикрою вас сверху... Мало ли что...

 

Черти спали самым бессовестным образом. Ну хоть бы один часовой смеху

ради! Будь на месте русичей какие-нибудь коварные абреки -- весь лагерь

нечисти вырезали бы за одну ночь. Злобыня был слишком хорошо воспитан для

такого поступка... Я двигался, не особенно прячась, перешагивая через

храпящих и сопящих, пока наконец не обошел всю дислокацию врага. Лии не

было. Собственно, вообще не обнаружилось ни одного пленника. Тогда, выйдя на

середину, я сел на перевернутый котел и подбросил хворосту на тлеющие угли.

Вероника кружилась где-то под куполом пещеры, метрах в пяти над головой. Ну

что было делать? Поступок, совершенный мной, можно отнести к дебильному...

Все произошло слишком быстро, на уровне интуиции. Я взял чурбачок потяжелее

и запустил им в кучу спящих чертей. Результат превзошел все ожидания!

Подобно камню Ясона, чурбак стукнул по носу одного, шмякнул по уху другого и

въехал в пятак третьему. Они не стали задавать вопросов и выяснять

первопричины, а просто пнули пару раз ближайших соседей. Те с полусна --

своих. Дальше -- цепная реакция...

Браво, милорд! -- восторженно донеслось сверху, а внизу уже бушевала

целая баталия. Обозленные черти носились друг за другом, угощая свих же

товарищей полновесными ударами. Мордобой велся от души и с размахом! Меня

они просто игнорировали. Пришлось ждать не менее получаса, пока наш старый

знакомый с бакенбардами не навел хоть какое-то подобие порядка. Постепенно

вся эта толпа сгрудилась вокруг меня, раздраженно сопя и неуверенно

притопывая, словно не знала, с чего начать. Я не очень старался облегчить им

задачу и с самым скучающим видом насвистывал какую-то бульварную песенку.

Молчание затягивалось.

Ваше имя, поручик? -- неожиданно рявкнул я командирским голосом, ткнув

пальцем в сторону бакенбардистого.

Брумель, господин полковник! -- по-военному отчеканил тот, вытянувшись

в струнку. Я встал, сделал шаг в его сторону и заорал уже совершенно

по-хамски, как в армии:

Что вы себе позволяете! Дисциплина развалена, лагерь спит, сплошная

анархия, мать вашу! Где дневальные? Шесть суток ареста! Где часовые?

Расстрелять мерзавцев! Поручик Брумель! Быстро построить личный состав!

Все одурели от неожиданности. Брумель носился, как зайчик, выстраивая

разномастных чертей в стройные ряды. Ошалевшая нечисть брала вилы на плечо и

со страхом взирала на мое благородие. Построив всех, хвостатый поручик

строевым шагом подошел ко мне и робко отрапортовал:

Господин полковник, по вашему приказу личный состав вверенных мне сил

выстроен. Однако осмелюсь доложить, что Ризенкампф нас на это не...

Что?! Молчать! Не возражать! С кем разговариваете, поручик?

Субординацию забыли, так вас через этак! Под трибунал захотели?

Так точно, господин полковник! Никак нет, господин полковник! Виноват,

господин полковник!

То-то, смотри у меня... - Я подошел к строю и гаркнул: - Здорово, орлы!

Здрав... жлам... ваш... превосход... - пророкотали черти. Нет, ей-богу,

какая-то военная струнка в них осталась. Интересно, долго ил будут приходить

в себя? И что станет со мной, когда они опомнятся? Хм... не надо о грустном.

Поручик, сколько у нас пленных?

В настоящий момент ни одного. Последнего съели за ужином. На солянку

пошел-с...

А не было ли среди прошлой партии светловолосой девушки лет

восемнадцати в костюме пажа?

Никак нет. -- Брумель задумался. -- Хотя, мне кажется, я видел такую...

Где?

В апартаментах Смерти. Но вход в распределитель и контору нам

запрещен...

Почему вовремя не доложили? -- опять зарычал я.

Бедный черт вытянулся во фрунт и, похоже, был готов к самому худшему.

Срочно расставить часовых, вылизать территорию, привести в порядок

оружие -- в двенадцать ноль-ноль выступаем! Дальнейшие указания -- после

моего возвращения из генштаба. Вопросы есть?

Никак нет!

На всякий случай я притянул Брумеля за ухо и страшным шепотом пообещал:

Если через два часа все не будет как должно -- сгною! До старости

будешь гальюны драить...

Слушаюсь, господин полковник! -- едва выдохнул он.

Транспорт подан! -- выкрикнула Вероника и, лихо подрулив, приняла меня

на борт.

Смир-р-р-на!

...Мы улетали быстро. Не хотелось дожидаться того момента, когда черти

поймут, что, собственно, произошло. Вероника мельком глянула назад.

Ну? -- поинтересовался я.

Вылизывают территорию.

В каком смысле?

В самом прямом...

 

Ну, ты даешь, ландграф... - восторженно приветствовал нас Злобыня

Никитич. -- Я уж и не чаял увидеть тебя живым. Как ты поленце-то бросил,

думаю, все -- нет более ландграфа. Разорвут! Ан вон как оно обернулось. Это

ты их с полусна, с полуодури так зарапортовал, что и пискнуть не посмели.

Полцарства отдал бы за воеводу такого!

"Послужил бы ты два года в пограничных войсках -- не такое бы увидел",

- подумал я. Что ни говорите, а армия для мужчины -- вещь полезная: приучат

мыслить масштабно, крупными человеческими категориями. А уж командовать

научишься...

Милорд, Лии там нет?

Нет, Жан. Они говорят, что похожая девушка попала в какой-то

распределитель, куда и черти не ходят. Там живет Смерть. Наверное, это и

есть то место с камнем. А, княже? Двинемся в путь!

Твоя правда. Не след нам задерживаться. Поспешим.

...Спустя полчаса, проносясь по этим запутанным коридорам, мы услышали

отголосок дикого рева, в котором неясно прослушивалось нехорошее матерное

слово, эквивалент безобидного "обманули"... Значит, черти пришли в себя. Это

подбодрило нас, и вскоре мы были в том самом запретном месте. Белый камень

при входе глянул на нас зелеными глазами и даже, кажется, подмигнул.

Вот тут, стало быть, и живет Смертушка? -- тяжело выдохнул кто-то из

дружинников.

А ну, чего уставились, как бараны на новые ворота? Али прежде Смерти не

видели? -- прикрикнул князь, но я остановил его, положив руку на плечо:

Еще один сольный концерт. Я пойду один. Мы с этой старушкой... ну

что-то вроде собутыльников! По крайней мене, в гости она меня приглашала.

На верную смерть идешь, ландграф... - перекрестились русичи.

А как же я, милорд? -- вылезла Вероника. -- Там, наверное, так

интересно... Вам ведь нужна магическая помощь, и потом...

Нет!

Вы обещали... - захныкала юная ведьма.

Я обещал вернуть тебя в целости и сохранности. К Смерти незваными не

ходят, это ее прерогатива. Поскольку приглашали меня одно