Часть первая. Лорд Скиминок 5 страница

Да, да, целый дом служанок, готовых на все. Хозяин богател, а харчевня

стала пользоваться дурной славой. Но вот в эти края пришел странствующий

монах. Имя ему было Ефроим. Он поселился на краю мыса, выстроил хижину и дал

обет разрушить это гнездо разврата. Год и три месяца он приходил к харчевне,

читая гневные проповеди погрязшим в распутстве душам. Годи три месяца он

подвергался побоям, оскорблениям и унижениям. Постепенно вокруг него

собралась группа монахов-единомышленников. Они так усердно молились, что

однажды в грозовую, страшную ночь дом запылал! Он сгорел дотла, и жившие там

разбрелись, как овцы без пастуха. В великой радости Ефроим возблагодарил

Господа Бога за проявленную справедливость и основал на месте харчевни

монастырь.

А после его смерти монастырь стали называть именем Ефроима Приблудного,

что значит "при блуде" -- в смысле, что он жил и боролся при этом

безобразии, - встрял Жан.

А монахи этого монастыря, - вновь перехватила инициативу Лия, - слывут

самыми добропорядочными и целомудренными.

Да, история поучительная. Ты напомни мне, чтобы я записал, когда время

будет. Но сейчас мы торопимся, и архитектурный памятник придется обойти.

Однако у пристани (слишком громкое название для двух полуразвалившихся

мостков) нас встретила целая делегация монахов-приблудцев. Они с улыбками

взяли под уздцы наших лошадей и, не слушая возражений, с почетом повели нас

в монастырь. Я пробовал брыкаться, но одно из вежливых объяснений этих

божьих слуг заставило меня заткнуться: "отец настоятель давно ждет

благородного лорда Скиминока, его оруженосца и пажа..." Выходит, нас здесь

ждали?

Еще бы, лорд Скиминок! Слава о ваших подвигах долетела и до наших

мест...

Настоятель монастыря оказался толстым свинообразным мужчиной лет

пятидесяти с неестественной, словно наклеенной, улыбкой. Знаете, перерисовав

не один десяток портретов, привыкаешь разбираться в человеческих лицах. Мы

сидели в трапезной за обильным обедом, и чувствовалось, что все лишения и

искусы монахи компенсируют хорошим питанием. Худых не было вообще -- все

братья как на подбор: розовые, упитанные, откормленные. Лию пока принимали

за мальчика-пажа, и она благоразумно помалкивала, а мы с Бульдозером

поддерживали разговор.

Скажите, святой отец, вы слыхали о знаменитом маге и предсказателе

Матвеиче?

Об этом грязном чернокнижнике? Да какой он маг -- ни одного приличного

чуда! Ну, вылечит корову иногда или овечку какую. А так -- пустой человек.

Удивляюсь, как у достопочтенного кардинала руки не доходят сжечь этого

негодяя во славу истинной веры!

Мне вспомнилась Вероника.

А как вы узнали о подвигах лорда Скиминока? -- поинтересовался Жан.

Слухи летят быстро, сын мой. Мы знаем, как господин ландграф сразил

тебя на поединке, как он же устроил настоящее сражение на пиру у короля, как

победил Волчьего Когтя -- отпетый был мерзавец и получил по заслугам!

Да, да... - облегченно выдохнул я, - было дело. Больше ничего не

рассказывали?

Нет. Хотя постойте. Вы ведь догнали того язычника, что украл ведьму

прямо с места казни?

Увы, мерзавцу удалось скрыться. И он и ведьма рванули в Тихое

Пристанище, по-видимому, там и найдя свой конец.

Аминь, - кивнул отец настоятель.

Уф! Люблю себя, когда вот так легко и возвышенно вру. Состояние такое

романтическое, мысли в голову приходят светлые, праздничные, и язык мелет...

Ничего выдумывать не приходится, все как-то само собой, слово за слово. В

общем, сплошное удовольствие! Хотя почему-то казалось, что он мне не совсем

верит...

Ну, святой отец, я должен поблагодарить вас за роскошный обед. Нам пора

ехать. Экскурсия по стране, знакомлюсь с достопримечательностями, так

сказать. Эй, Жан, приготовь лошадей и скажи дяде до свидания!

Мы чокнулись на прощанье, и вернувшийся Бульдозер тревожно прошептал

мне на ухо:

Лошади раскованы.

Ну и что? -- не понял я.

Но мы не можем ехать, они собьют себе копыта.

Святой отец, кто это там додумался расковать наших лошадей? Мы

торопимся!

О, не волнуйся, сын мой. -- Настоятель, казалось, светился добротой и

терпимостью -- Мы просто решили поменять подковы вашим скакунам перед

дальней дорогой. Не пройдет и получаса, как они будут готовы. А пока не

угодно ли отдохнуть в комнате для гостей? Мы проводим вас, не правда ли,

братья?

Наиболее рослые тут же встали из-за столов и направились к нам с

подозрительно мрачными лицами. Я почувствовал, как начала теплеть рукоять

Меча Без Имени. Однако массовый мордобой пока не входил в наши планы. Какой

же дурак дерется с набитым желудком...

Благодарю за любезное предложение. За мной, ребята. Где тут гостевая

комната?

Нас отконвоировали в какую-то отдаленную башню и по длинному коридору

завели в обширное круглое помещение с двумя окнами, забранными кованой

решеткой. Сквозняк там гулял страшный! Монахи откланялись и закрыли за собой

тяжелую дверь. Мягко стукнул смазанный засов.

Влипли! -- констатировала Лия.

Да уж! -- поддержал Жан. -- Как они могут надеяться с такими рожами

хоть кого-то обмануть?

Я решил сразу пресечь возможные пораженческие настроения:

Что, собственно, произошло? Ну, заперли нас здесь, но ведь не навечно!

И потом, пока они не пря вили никакой явной враждебности...

А лошади?

Сами расковали, сами и подкуют!

Лорд Скиминок... - Бульдозер подошел к окну. -- Взгляните, что

происходит вон там -- на соседней башне!

Из окна отлично просматривалась часть монастырской стены и высокая

крыша, над которой парили голуби. Голуби! Я сразу понял, о чем подумал Жан,

- голубиная почта! Вот как настоятель узнавал все новости, вот почему нас

заманили сюда. Наверняка кардинал Калл дал соответствующие указания всем

монастырям, церквам, скитам и епархиям. Прямо на наших глазах из голубятни

вышел отец настоятель, и двое монахов запустили в небо пару голубей, быстро

исчезнувших из виду. Что ж, и средневековая система связи заслуживает

должного уважения...

Он посылает доклад о том, что сумел пленить непобедимого лорда

Скиминока -- ландграфа Меча Без Имени... Придурок! -- высокомерно хмыкнула

Лия. -- Милорд, вы ведь им покажете? Покажете, да?

 

К тому времени, когда раздался вежливый стук, попасть к нам было уже не

просто. Мы забаррикадировали дверь мебелью, а ее в комнате было немало:

широкая низкая кровать, два высоких кресла с резными спинками, табурет,

грубый стол.

Лорд Скиминок, ваши лошади готовы! Соблаговолите выйти.

Нет, милорд! -- Лия высунула кос из окна. -- Там у входа в башню толпа

монахов, все с дубинами, вилами и топорами.

Да, подтвердил Бульдозер, - нам явно готовят встречу. Вы будете

драться?

Мы -- да! -- вспыхнула Лия и уперла руки в бока, пристально глядя на

Жана. -- А вот ты? Ты, трус несчастный, будешь драться? Или опять чуть что

-- сразу в слезы...

Прекратить базар! -- быстро заткнув рты обоим, я громко проорал: - я

изволь вкушать послеобеденный сон! Требую уважения к законам гостеприимства,

и подите вы к черту часа на полтора...

Меж тем за дверью пошептались и ушли, мы так и не дождались от них

ответа. Лия вернулась на свой пост к окну, а мы с оруженосцем начали

аккуратно разбирать баррикаду. Я был уверен, что, пока они решают, как им

быть, у нас тоже есть около получаса на риторический вопрос -- что делать?

Весь коридор оказался свободен, но на выходе нас наверняка поджидала эта

банда. Мы тихонечко вернулись назад и приступили к спокойному обсуждению

положения.

Нас заморят голодом, - мягко предположил Жан.

Нет, нет, они не столь терпеливы, - вежливо парировала Лия. -- нас

возьмут штурмом. Их человек пятьдесят, и все здоровые, как медведи.

Я могу сдаться. При условии, что вас выпустят на свободу. А потом вы

отобьете меня по дороге. Годится?

Ну что вы, милорд! -- искренне удивились мои напарники. -- Они же нас

ни за что не выпустят. скорее всего, просто повесят, чтоб не возиться...

Да, дикий здесь у вас народ... - посетовал я. -- Ладно, пойдем другим

путем -- какие у них слабые стороны?

Никаких!

Что, совсем?

Угу, - грустно подтвердила Лия. -- Монахов много, они вооружены, тверды

в вере, убеждены, что все мы пособники дьявола. Бояться нас нечего, обитель

дала им закалку, уверенность в себе, твердость, целомудрие...

Стоп! -- озарило меня. -- А если мы сыграем с ними по методу Жана в

Тихом Пристанище?

Вы хотите, чтобы я разделся? -- покраснел Бульдозер.

При чем здесь ты?

Под моим пристальным взглядом Лия тревожно завозилась и недовольно

буркнула:

И долго я должна их очаровывать?

Обойдемся и без активной демонстрации. Значит, план действия таков...

Пока мой оруженосец не спеша выворачивал решетку из окна, мы с Лией

быстренько разрезали на полоски медвежью шкуру, валявшуюся у камина, и

соорудили длинный ремень. Поставив Бульдозера бдить за врагом, я вытащил из

очага несколько головешек и приступил к рисованию обнаженной модели.

Позировала Лия. Меня она не стеснялась нисколько. Через десять минут дверь

была изукрашена великолепной женской фигурой в полный рост. Рисовал я очень

реалистично и узнаваемо, хотя и увеличил некоторые объемы для создания более

убойного художественного образа.

По сигналу Жана мы вновь забаррикадировались и приготовились к бегству.

Судя по грохоту шагов, к нам шел весь монастырь в полном составе. Мы

замерли. Минуту спустя раздался дружный вздох. Я торжествующе улыбнулся. Лия

и Жан понимающе кивнули. Бульдозер на цыпочках двинулся к окну.

Последовавший из-за двери вопль был для нас полной неожиданностью.

Я же говорил, что этот паж -- переодетая девка! Хватай ее!

Баба!!!

Я думал, дверь рухнет от одного рева. Результат получился

непредсказуемый. Да, надежда на мужское целомудрие -- вещь иллюзорная!

Монахи-приблудцы явно подустали от длительного воздержания. Ну надо же так

проколоться!

Вперед, братья! -- бесновался за дверью отец настоятель. -- Покончим с

пособником Сатаны! Убейте их! А девчонку мне! Я первый!!!

Жан швырнул ремень вниз и ужаснулся. С десяток озабоченных братьев были

уже там, жизнерадостно вырывая ремень друг у друга. Наверное, решили, что мы

специально даем им возможность напасть на себя с двух сторон. Дверь трещала

под ударами. На всякий случай я простился с Лией и Бульдозером. Спасти нас

могло только чудо. И оно не замедлило явиться. Бывает же такое, как в

сказке... Свистнул ветер, и в окно на полном скаку влетела восседающая на

метле юная ведьма Вероника. Мгновенье спустя она уже висела у меня на шее,

счастливо болтая ногами.

Лорд Скиминок! Как я рада вас видеть!

 

Первые восторги стихли быстро. Вот за что люблю Веронику, так это за

умение мгновенно оценить обстановку и не тратить время на сентиментальные

глупости.

Я могу увезти вас на метле!

Нет. Спасай Лию. Мы с Жаном как-нибудь выберемся сами.

Но, лорд Скиминок, если вы погибнете, кто спасет королеву? Кто сразится

с Ризенкампфом? В чьи руки попадет Меч Без Имени!

Наплевать! Ты вытащишь Лию. Дверь едва дышит. Скорее, иначе мы все

погибнем!

Я обернулся к Бульдозеру. Он быстро откачнулся от Лии, что-то шептавшей

ему на ухо.

Милорд! -- Голос девушки был тих, но тверд. -- Только вы способны

спасти нас. Вероника права. Бегите. Да сохранит вас Господь.

Жан! Хватай эту несносную девчонку... - в тот же миг тяжелый кулак

моего оруженосца ударил меня по затылку.

Ты уволен... - Это я еще успел сказать. Больше ничего не помню. Мир

растворился в цветных искорках. Мне снилось, что я лечу на метле. Это

красиво и опасно. Сидеть приходится боком и сверзиться можно в любую минуту.

Но я ничего не боялся -- это ведь сон. Значит, даже если упаду, то

приземлюсь плавно и мягко в белые ромашки вон на той полянке. Впереди меня

на метле уверенно сидит какая-то девчонка, и ее развевающиеся волосы щекочут

мне нос. Постепенно мы спускаемся ниже и ниже, и я действительно падаю лицом

в ромашки... Ой, как голова болит! Словно кто-то стукнул меня утюгом по

макушке. А, ладно... Вон идет Красная Шапочка. Она, наверное, хочет угостить

меня пирожком и горшочком масла. А вот будить меня не надо! Не надо меня

трясти! Бр-р-р-р! как холодно и мокро! Поливать-то меня зачем? Я вам не

морковка!

Наконец-то! Он приходит в себя, Вероничка, девочка моя, передай Жану,

чтобы в следующий раз был поаккуратнее.

Я с трудом раскрыл глаза. Лес, птицы поют, и небо голубое. Облака

белые, воздух сладкий, атмосфера самая пасторальная. Вокруг цветочки

качаются -- кашки, ромашки всякие. А надо мной склонилась Горгулия Таймс --

собственной персоной.

Как прошли выборы депутатов в нижнюю палату конгресса? -- я с трудом

расслышал собственный голос.

Что? -- поразилась седая ведьма. Ну и я тоже. Господи, что за ахинею

несет мой язык? при чем тут выборы? память возвращалась медленно.

Где Жан и Лия?

Успокойтесь, ландграф. Вероника проследила за ними. Ваш оруженосец

опять струсил и не сумел постоять за себя.

Бедняга... а что... а как Лия?

Вот ее он спас. Жан ле Буль де Зир прижал к себе вашу девчушку, и ее не

могли оторвать никакими силами. В конце концов их так и связали вместе.

Сейчас они в подвале монастыря...

Я потрогал шишку на затылке. Ладно, Бульдозер, с меня причитается! Из

ниоткуда материализовалась Вероника. Что-то вроде черной безрукавки, длинная

юбка с разрезами до бедер, куча мешочков и коробочек на поясе, черная волна

растрепанных волос и острохарактерный нос! Так, все на месте. Одновременно

со вновь приобретенной способностью к логическому мышлению я почувствовал

жгучую потребность действовать.

Мои друзья в беде... - мне удалось сесть. -- Где меч?

Что вы задумали, лорд Скиминок? -- старая ведьма властно уложила меня

на место.

Я должен вызволить моих ребят. Где меч?

Вам необходимо отдохнуть, милорд, - вмешалась Вероника. -- Пока они в

безопасности... ну, я хочу сказать, что в подземелье их никто не тронет, по

крайней мере до вечера...

Ты уверена? -- подозрительно сощурился я.

Абсолютно!

Она права, - подтвердила Горгулия Таймс. -- До вечерней молитвы

настоятель не посмеет лезть к девушке. А монахи уже получили что хотели.

А... что?!

Вдвоем навалившись на мои плечи, ведьмы не дали мне встать.

Я хочу сказать, - поправилась Горгулия, - что они сняли дверь с

нарисованной вами голой фигурой и теперь успешно самоудовлетворяются.

Меня передернуло. Вероника покраснела, а хозяйка Тихого Пристанища

небрежно махнула рукой:

Ничего... ведьмы взрослеют рано. Девочки должны знать жизнь такой,

какая она есть.

Ближе к вечеру у меня был готов план. Очень четкий и продуманный. И

предельно простой... Я лечу на метле к монастырю и вытаскиваю узников. Потом

вывожу лошадей, и мы линяем. Здорово, да? Каков план -- ни сучка ни

задоринки. Однако Горгулия Таймс внесла свои коррективы:

Вас повезет Вероника. А если понадобится, то и прикроет отход. Я думаю,

что настоятель использует ваших слуг как приманку и уверен, что вы вернетесь

за ними.

Я за ними вернусь... я им всем устрою праздничный вечер. С подарками и

фейерверками! Никого не обойду, всем достанется! Эти приблудцы по гроб жизни

будут молиться, чтоб я не мучил их в кошмарных снах. У них даже имя лорда

Скиминока будет вызывать судорогу и выпадение зубов! Они...

Милорд! -- испуганно вытаращила глаза Вероника. -- Не надо! Этого уже

достаточно. Хватит! Только не разрушайте монастырь. Вас ведь и так ищут. Вы

восстановите против себя всю церковь, весь народ, все наше королевство!

Может, я и кажусь слишком кровожадным, но они сами виноваты! С первой

минуты появления в вашей стране на меня все нападают, все угрожают, все

нарываются на скандалы, и никто... Никто не предложил решить возникшие

разногласия путем мирных переговоров...

Господин ландграф... - влезла было верховная ведьма, но я перебил ее:

Зачем ко мне пристал этот Ризенкампф? Что я ему сделал? Если бы он тихо

отпустил меня домой, то и жил бы себе без головной боли...

Он не мог, - все же прорвалась Горгулия.

Но почему?

Потому что только ландграф Меча Без Имени способен поразить его

могущество. Потому что зло должно быть наказано, а Ризенкампф --

олицетворение зла в нашем королевстве, в нашем мире. Потому что вы обещали

королеве Танитриэль спасти ее и освободить Локхайм...

Я... я обещал... что-то такое.

Рукоять Меча Без Имени ткнулась мне в ладонь. Я поднял его над головой,

и серебряное лезвие засветилось в темнеющем небе. Наступал вечер... Мне

всегда нравился закат, это золото, разлитое во всем, в каждом дереве,

кустике, облаке... Как быстро мы уходим от природы и как нас тянет обратно!

Я решил поразмышлять на эту тему чуть позднее... Операция "Коммандос"

началась!

 

В монастырь мы добрались без приключений. Чтобы я еще раз добровольно

сел на метлу... Да ни в жизнь! На такое дело соглашаешься или очень пьяным,

или окончательно решив распрощаться с несовершенством мира. Все желающие

прокатиться на метле могут гордо вешать себе на грудь табличку "камикадзе".

Как я ухитрился не сверзиться... Приземлились в лучших традициях первых

летчиков - с двух метров через голову в кусты и колючки. Вероника потом

клялась, что летает недавно и у нее сложности с тормозами. Юмористка...

Сначала мы обошли монастырь по кругу. Юная ведьма бодро докладывала,

где именно монахами устроены засады.

Они все едят чеснок! А я, как любая нечисть, остро реагирую на его

запах...

Потом мы направились к северной башне -- подземелье находилось там.

Шестеро монахов дежурили у входа, но маленькое зарешеченное окошечко на

уровне земли никем не охранялось. Оставив Веронику в секрете, я пополз

вперед. Внутри подземелья был темно, и увидеть что-либо сквозь решетку

просто невозможно. Зато я услышал песню... Представляете, из мрака

подземелья средневекового монастыря доносились душераздирающе знакомые

слова:

А-а-а ты добы-ычи и не добьешься!

Черный ворон, я не твой!

Два голоса -- мужской и женский -- пели слаженно, красиво, и старинная

русская тоска переполняла сердце. Еще немного, и я сам разрыдался бы у

окошка...

В сопровождении двух мрачных типов отец настоятель открывал кованую

дверь. Зажгли факелы. Оранжевый свет вырвал из темноты Лию и Жана, связанных

вместе спина к спине. Лицо моего оруженосца уродовали синяки и кровоподтеки,

и Лиина рубашка превратилась в грязные лохмотья. Меж тем их дух сломить не

удалось!

Господь покарает тебя, коварный кабан в рясе священника! (Это Лия. Что

ж, образного мышления у нее не отнять, отец настоятель и в самом деле

походил на перевозбужденную свинью).

Лорд Скиминок вернется и отомстит за нас... (тихо, но твердо. Это уже

Жан. Браво, мой мальчик, я всегда верил в тебя!)

Глупо. Очень глупо. И грешно! Как вы, рыцарь, единственный наследник

рода Буль де Зиров, могли связаться с пособником дьявола? Вы добровольно

пошли в оруженосцы к негодяю, оскорбившему кардинала! К нечестивцу, спасшему

от огня ведьму! К колдуну и чернокнижнику, испохабившему добрую дверь

непотребным изображение нагой девицы! Тем самым ввергшему в страшное

искушение весь монастырь... Мне впору теперь на всех наложить строжайшую

епитимью. Как вы могли? -- Голос отца настоятеля был пронзителен и визглив,

то -- обвиняющ, а глаза лихорадочно шарили по связанной девушке. -- Я еще

могу понять и простить невинное дитя... Ее, конечно, обманули и запугали. Ее

искусно отвращали от истинного Бога и скрытно вели к греховным таинствам

сатанинского блуда! (Вот чего никогда не мог понять, так это чем бедная Лия

так привлекала всяких подонков. Ну была бы ядреная баба с массивными грудями

и ногами, растущими из подмышек, а то... Гадкий утенок! Не оформившаяся

толком девочка-подросток. Господи, ну что за страна -- одни извращенцы!) Я

спасу вас! Настоятель монастыря приблудцев знает, как бороться с кознями

дьявола. Дитя мое, сейчас вас развяжут и отведут ко мне в келью. Мы... будем

молиться всю ночь! Я расстараюсь вовсю, я...

Не считайте меня дурой, святой отец! -- Голос нашей спутницы отрезвлял

не хуже пощечины. -- Вы не посмеете дотронуться до меня. Бог не допустит

этого на небе, а лорд Скиминок -- на земле!

Ваш хваленый лорд сбежал!

Он вернется, - твердо объявила моя команда.

Он обречен! Его ищет сам Ризенкампф, а значит, смерть змеится по его

следу...

Ну что ж, я услышал достаточно. Пора предъявить счет к оплате. Вероника

по моему сигналу щелкнула пальцами. У монахов, дежуривших на входе, дружно

погасли факелы. Минутной заминки нам хватило, чтобы проскользнуть внутрь и

тихо встать сзади тех лбов, что вошли вместе с настоятелем.

Ваш самозваный ландграф улепетывает, как испуганный заяц. Гнев

Ризенкампфа страшен, от него не спасут ни меч, ни щит, ни крепость. Только я

могу защитить ваши заблудшие души, только я...

Ты лжешь, церковник! (ей-богу, не ожидал от моего Бульдозера такой

убежденности. Брови сдвинуты, глаза горят, а слова наполнены гневом и

презрением.) Лорду Скиминоку неведом страх! (ну, это преувеличение...) Меч

Без Имени защищает его. Вы не заставите нас предать своего сюзерена! Он

честен и благороден, он заботился о нас, он спасал наши жизни, и вам не

оклеветать это высокое зерцало рыцарства! Вы боитесь его! Вы знаете, что

лорд Скиминок вернется и...

Заткните ему глотку! -- взревел отец настоятель. -- Этот безумец погряз

в ереси! Видит Бог, я старался быть милосердным... Девчонку --в мою

келью!... А с этим... не тяните долго.

Стоящий впереди меня монах двинулся к Жану, на ходу вытаскивая нож.

Настоятель возвел глаза к небу, бормоча молитву.

Брось финку, фраер беспонтовый! (Кажется, на этот раз у меня получился

настоящий одесский акцент...)

 

...Вы когда-нибудь пробовали бросить белую мышь в кружок практиканток,

тайно курящих в школьном туалете? Визг, дым, искры, испуг и стыд

одновременно, удвоенные чувством коллективизма. Вот что это такое!

Представили? Теперь у вас есть возможность представить, что началось в

подземелье. Монахи, закатив глаза, орут не хуже оперных певцов, Лия и Жан

вопят "ура-а", отец настоятель визжит, как беременная женщина при виде

пьяного акушера, Вероника, завывая, размахивает руками, и желтые искры

сыплются водопадом! Один я скромен, тих, незатейлив. Стою в углу,

наслаждаясь произведенным эффектом. Наконец троица в рясах рвется к выходу.

Ну не убивать же этих недоумков?

Вероника, девочка моя, сделай так, чтобы я их больше не видел!

Боюсь, юная ведьма поняла меня чересчур буквально... Монахов снесло

вместе с дверью. На шум и грохот сбежалось все братство. Меж тем Вероника

задумчиво почесала у себя за ухом и робко призналась:

Милорд, я, кажется, опять чего-то напутала...

Мы вчетвером выглянули наружу. По освещенному луной дворику бодро

носились толпы монахов, преследуемые рясой отца настоятеля. Это было

зрелищно! Я-то понимал, что он по-прежнему внутри ряс, просто в настоящий

момент невидим. Но попытайтесь спокойно объяснить это монахам...

Я хотела, чтобы он исчез, - оправдывалась студентка Тихого Пристанища,

- а он почему-то стал невидимым...

Но ряса, крест, сандалии и шапочка хорошо видны.

Я же говорю, что напутала...

Братья! Вернитесь! Это же я! Ваш настоятель! -- без устали верещала

ряса, продолжая отчаянную погоню. Но братья почему-то старательно

улепетывали прочь, абсолютно не внимая увещеваниям своего наставника. Под

шумок мы незаметно исчезли, уведя из монастырской конюшни наших лошадей.

...Что ни говорите, а когда вас очень любят -- это великое дело. Хотя

любовь будет не самым точным определением -- мои ребята меня боготворили.

Вероника отплясывала на низко летящей метле не хуже цирковой акробатки,

время от времени отправляя небольшие шаровые молнии в сторону монастыря. Я

ехал верхом, а Лия сидела сзади, вцепившись в меня обеими руками, и грозно

шептала одно и то же: "Я ведь их предупреждала!" Бульдозер неспешно трусил

слева, ведя одну лошадь в поводу и, не сводя с меня преданных глаз,

счастливо всхлипывал от избытка чувств. Глядя на эту идиллию, я почти

растаял. Почти, но не настолько...

Эй, оруженосец! Жан-Поль-Клод-Шарден ле Буль де Зир, как ты посмел

поднять руку на своего господина?!

Милорд... - Бульдозер гулко стукнул себя кулаком в грудь и открыл рот.

Какого черта! -- перебил я. -- На этот раз ты прощен, но впредь...

Впрочем, пожалуй, это не твоя идея. Наверняка автор данного стратегического

плана в настоящий момент скрывается за чьей-то спиной.

...Лия уткнула свой нос мне меж лопаток и тихо захихикала. Вредная

девчонка! Она-то прекрасно понимала, когда я шучу, а когда серьезно

разгневан. Так что прикидываться впредь не имело смысла. Мы двигались

вперед, бурно обсуждая недавние события, но тревожные мысли все больше и

больше овладевали мной... Во всех происшедших со мной приключениях виделась

уйма несостыковок и подозрительных совпадений. Начнем с главной проблемы --

откуда взялся Меч Без Имени? Ну не получился же он в результате слияния того

паршивого муляжа с мечом толстого стражника? Почему он выбрал именно меня?

Пока я неплохо справлялся с ролью Великого Героя, но мы-то с вами понимаем,

что на самом деле все мои "подвиги" -- лишь результат безумно-счастливого

стечения обстоятельств плюс явные неудачи моих противников. Постоянно

рассчитывать на подобное везение глупо. Меч Без Имени, возможно, и в самом

деле был разумным существом, жившим самостоятельной жизнью по собственным

законам. Сейчас я готов поверить во что угодно. Но если лично у него такие

нелады с Ризенкампфом, то, собственно, какого лешего втягивать в это меня?

Хорошо, я почти согласен, что королеве Танитриэль достался не муж, а

сволочь, каких поискать. Почему бы не помочь хорошенькой женщине? Просто для

этого существуют профессионалы -- милиция, ОМОН, спецподразделения ярких

суперменов, да мало ли кто еще...А я? А мне за что все это? Даже если меня

вот прямо сейчас отправят домой, я же ничем не смогу объяснить любимой

супруге свое двухнедельное отсутствие! Нет, так нельзя! Мне требовались

недостающие фишки. Иначе я выхожу из игры...

утром Вероника простилась с нами. Ей еще многому предстояло научиться.

Когда юная ведьма скрылась за горизонтом, я обнаружил исчезновение с моих

джинсов кожаной нашлепки "Райфл". Что ж, я мог быть уверен, что она теперь

всегда отыщет меня "по запаху". К обеду мы проехали маленькую деревушку, а

вскоре из-за холма показались голубоватые стены города.

Вошнахауз! -- торжественно объявил Жан. -- Добрались-таки...

 

Нас встречали. Я уже начал относиться с нездоровым подозрением к любым

знакам внимания. Стражи в воротах уточнили, не мы ли лорд Скиминок с

оруженосцем и пажем? Мы. Спорить было бы глупо. Нас вежливо попросили

подождать, и вскоре глава города маркиз де Браз выехал нам навстречу. Мне он

понравился. Симпатичный седой мужик с благородным лицом и манерами

отставного генерала. Под горячую руку наверняка убьет, но на предательство

или измену просто не запрограммирован. Выяснилось, что только вчера прибыл

гонец из Ристайла с депешей от короля Плимутрока. Меня неприятно щекотнул

тот факт, что вроде бы мы шли короткой дорогой, но попали сюда позже. Что ж,

гонец ведь не тратил время на подвиги мордобои... По личной просьбе его