Часть первая. Лорд Скиминок 4 страница

попадайся больше в лапы шибко религиозным типам. Жан, отсыпь ей денег.

Но несчастная девушка вцепилась в мое стремя и заголосила не хуже моих

спутников:

Милорд! Не бросайте меня! Куда я пойду? У меня никого нет... зачем вы

спасли меня от костра, если теперь хотите бросить на произвол судьбы? Лучше

убейте сейчас! Я приму смерть от вашей руки как благословение!

Я беспомощно оглянулся на Бульдозера.

С клеймом ведьмы она далеко не уйдет... - покачал головой он.

И надо же было вам лезть в это дело! -- фыркнула Лия. -- Никто меня не

слушает, все поступают по-своему.

Кажется, я уже знал, чем это кончится...

Мой конь горделиво нес меня чуть впереди основной компании.

По-видимому, он сообразил, что другой всадник ему все равно не светит, и

решил принять меня таким, какой я есть. Краем уха я слышал, как Лия и

бульдозер расписывали нашей новой спутнице прелести будущей жизни. Кстати,

спасенную девушку звали Вероникой.

Лорд Скиминок -- благороднейший человек и великий воин. Если бы...

Он еще не лез спасать каждого встречного поперечного! -- вставила свое

слово Лия. -- он в этом плане как ребенок, с ним порой так трудно...

Зато интересно! -- защищал меня Жан. -- Что ни день -- то приключение,

что ни час -- то битва! Бывает, за один раз целую кучу подвигов

насовершаешь...

И кроме синяков, шиш чего заработаешь! Так что на жалованье, милочка,

особенно не рассчитывай. Вот если бы наш лорд завоевал чего-нибудь и стал

королем...

Он им обязательно станет! -- убежденно заявил Жан. -- И вообще, если ты

все критикуешь, зачем едешь с нами неизвестно куда?

А Бог его знает, - безмятежно откликнулась Лия. -- Люблю

путешествовать.

По-моему, ты любишь не путешествия, а своего господина, - невинно

заметила Вероника. О женщины...

В ответ Лия только хмыкнула и окатила черноволосую девушку

презрительным взглядом. Мы подъехали к плотной стене тумана. Сквозь серый

слой просвечивали стволы деревьев. Однако опасности потерять дорогу не было.

Начиная от замшелого камня, тропа была выложена черным булыжником. Жан

спрыгнул с коня и, очистив плесень, прочитал вырезанные на камне буквы:

"Жизнь коротка, а на этом пути еще короче..."

Вы хотите пройти через Тихое Пристанище? -- расширила глаза Вероника.

Ну да, а что, собственно, в этом такого? -- притворно удивился я.

Это нехорошее место! Там пропадали люди и животные. Моя бабушка много

рассказывала о нем, но все рассказы сводились к одному -- оттуда не выходят

живыми...

Жан, - тихо зарычала Лия, - куда ты нас притащил?

Я хотел как быстрее. Лорд Скиминок...

Лорд Скиминок хочет быстрее попасть к Матвеичу, а не на тот свет! Надо

поворачивать назад.

Стоп! Лия! Кто начальник экспедиции: ты или я? Вот именно! Есть

предложение. Лично я иду через туман, ничего, распогодится! Остальным

предоставляю свободу выбора. Если со мной, то прекращаем скулеж и держимся

друг за друга. Если нет, то расстаемся по-хорошему и без обид. Произвожу

перекличку. Жан?

Я с вами, милорд. Хоть к черту в пасть, но вместе.

Браво, поручик! Вероника?

Мне некуда идти, - пожала плечами она, - если позволите, то и я с

вами...

А я что, рыжая, что ли? -- взвилась Лия. -- И вообще, лорд Скиминок,

если мне и не нравится эта затея, то это не повод думать, что я брошу вас в

трудную минуту! Вы же пропадете без присмотра...

Ох и надо бы отвесить подзатыльник несносной девчонке, но не дотянусь!

Шестым чувством поняв мои мысли, Лия тронула поводья и первая встала на

тропу.

 

Тропы не видно! -- буквально через десять минут доложил Жан.

Действительно, сидя в седле, мы едва различали ноги собственных коней.

Спешиться! -- скомандовал я. -- Бульдозер идет первым, за ним Лия, я

замыкающий, Вероника едет на моем коне. Лошадей ведем в поводу. Сзади идущий

держит за хвост...

Впереди идущего! -- ласково закончила язвительная наша.

Именно так. Держимся за хвостики, как ежики, и дружно движемся вперед.

Оруженосец, выставь копье и помахивай им на всякий случай.

Мы перестроились и гуськом пошли дальше. Я разговорился с Вероникой.

Собственно, она начала первой:

Милорд, простите за глупый вопрос, но все же почему вы меня спасли?

Ну, если честно, то конкретных планов, связанных с тобой, у меня не

было. Все произошло спонтанно...

Выходит, что вы спасли меня просто так?

Наверное... Обидно было бы сжечь такой великолепный нос.

Вы смеетесь! -- улыбнулась она. -- Я еще ни разу не видела, чтобы

кто-нибудь рисковал своей жизнью в таком невообразимом наряде! Почему?

Элементарно, Ватсон! Надо было удивить, ошеломить, напугать... Вмешайся

мы напрямую -- нас спалили бы кучей.

И все-таки спасать ведьму...

Я не столь религиозен. К тому же в моем понимании ведьма -- это

горбатая старуха с кривыми зубами и дурными манерами. Ты в этот образ не

вписываешься.

Благодарю вас, лорд Скиминок. - Вероника по-детски счастливо

рассмеялась. -- Мне еще никто не говорил таких слов. Но я должна вам

сказать... Вы не разочаруетесь?

Говори, чего там...

Я и вправду... ведьма!

У меня аж челюсть отвисла... Я встал столбом и... неожиданно поймал

себя на мысли, что хвост Лииной кобылы уже не тянет меня за собой. В моих

руках была лишь прядь жестких конских волос.

Бульдозер! Лия! Где вы? -- туман глушил звуки. Бросив взгляд назад, я с

ужасом увидел, что и маленькая ведьма исчезла из седла. Все мои спутники

пропали! Туман вокруг меня густел, превращаясь в какие-то уродливые фигуры.

Отчаяние быстро уступило место страху. Страх -- ярости! Одним прыжком

взлетев в седло, я вырвал из-за пояса Меч Без Имени.

Полундра!!!

Перепуганный конь пустился вскачь. Если бы через дорогу тянулась хоть

одна ветка -- мне снесло бы башку! Туман начал удовлетворенно издавать

жующие звуки, и лапы серых бесплотных монстров потянулись навстречу. Кто-то

вцепился в плащ, я поднял коня на дыбы, едва не грохнувшись наземь, и бешено

замахал мечом. Звонкая сталь клинка металась, как сумасшедшая молния.

Жалобный стон пролетел над рядами нападающих -- туман рассеивался! Мгновение

спустя женский голос проскрипел:

Бесполезно... это ландграф! У него Меч Без Имени...

 

...Горгулия Таймс -- так звали верховную ведьму Тихого Пристанища.

Красивая плотная женщина лет сорока пяти, с явно выраженными достоинствами и

копной кудрявых темно-рыжих волос, чуть украшенных элегантной сединой. Одета

в просторное фиолетовое платье, а через плечо сумка с уймой странных

порошков, мазей, кремов, волшебных масел и солей. Так что это место

действительно существовало, хотя и не совсем такое, как о нем судачили люди.

В целом там насчитывалось около пятидесяти бабушек-пенсионерок с магическими

наклонностями. Своеобразный профсоюз ведьм, страдающих склерозом,

радикулитом, старческим маразмом и прочими канителями. Они объединились и

организовали на кладбище такой вот "дом престарелых". Местечко самое

романтическое -- гробы, покойнички, крестики, черепушки. Напустили туману,

заколдовали дорогу, и горе тем путникам, кто забредал к ним в лапы. Все это

мне рассказывала сама Горгулия, пока мы добирались до центра Пристанища. Там

уже была совершенно ясная погода, ласковое солнышко, заросший травкой

каменный алтарь. Накрытые столы, опрятно одетые старушки с самыми зверскими

физиономиями. Относись я ко всему этому более серьезно, наверняка бы сошел с

ума и доживал бы своей век где-нибудь при церкви тихим безобидным

шизофреником. Но мне все это... нравилось. К своему положению я притерпелся,

а приключение все же было что надо!

Не буду лгать, что мы рады твоему приходу. Ты не из нашего мира.

Ландграфы Меча Без Имени всегда приходили не из нашего мира. Они были

героями, о да! Высокие, сильные, смелые люди -- левой рукой подпирающие

небо, а привой останавливающие ревущий океан. Их ждала страшная судьба... мы

здесь вольные ведьмы. Ни короли, ни сам Ризенкампф нам не указ -- мы не

вмешиваемся в их дела, они -- в наши. И все-таки мне было жаль двенадцати

ландграфов, погибших ради крошки Танитриэль...

Вы знакомы с ней? -- перебил я словоохотливую хозяйку.

О да! Королева Локхайма росла на моих руках. Тогда еще мало кто знал,

что я ведьма. она по-прежнему хороша собой?

Пожалуй... если бы этот мерзавец еще не трепал ей нервы... вот, плащ с

пряжкой -- ее подарок. А где мои спутники?

Мы забрали их. Никто не может безнаказанно пройти через Тихое

Пристанище. Кроме ландграфа, конечно... - Верховная ведьма что-то

неразборчиво забормотала и вперилась взглядом мне в глаза. -- Тебя ждет

торжественный ужин, мы накрываем столы, зовем гостей, устраиваем маленький

праздник. Будут пирожки! Все это в твою честь. Один из наших принципов --

если не жертва, то гость!

Я вежливо поклонился и еще раз напомнил:

А мои спутники?

Будут к ужину...

 

...Вы ни разу не присутствовали на вечеринке у ведьм? Нет? О, вы много

потеряли! Между нами говоря, я отдал бы еще больше, если бы все это

происходило не со мной. Пусть герой какой-нибудь, ему полезно, а мы -- люди

мирные, провинциальные, нам необязательно во все носом... а, чего уж

теперь... было!

Столы действительно убраны на славу. В лучших традициях, так сказать.

Кубки из спиленных черепов. Черенки ножей и ложек из человеческих костей,

вино красное, и мухи по нему ползают, салаты всякие из крапивы и плесени...

И как они еще живы на таких харчах? Я бы помер... хотя это, возможно, еще

впереди. Специально для меня были поставлены пирожки с капустой и грибами.

Впервые в своей жизни увидел пирожок размером в две мои ладони! Все чинно

расселись, и Горгулия Таймс произнесла торжественную речь в мою честь:

Подруги и сестры, соратницы и соучастницы! Сегодня мы принимаем в Тихом

Пристанище благородного лорда Скиминока, ландграфа Меча Без Имени. Взгляд

его светел, дело безнадежно, усилия праведны, старания бесплодны. По

установившейся традиции он обречен на героическую и пышную кончину. Воздадим

же должное наивному храбрецу и обаятельному мужчине!

Все зааплодировали и дружно поднялись выпить за мое здоровье. Думаю,

что любой другой поперхнулся бы после такого тоста, а я уже привык! Тяп

стопочку -- и никаких проблем! Хозяева поставили для меня великолепное

золотистое вино, легкое и сладкое. Что пили они сами, страшно

предположить... скорее всего очень несвежую кровь! По левую руку от меня

сидела Горгулия, по правую опустилась Вероника.

О, привет, крошка. Надеюсь, все в порядке?

В целом -- да, милорд. Они хотят, чтобы я здесь осталась... - округлила

глаза Вероника. -- Мне говорят, что у меня огромные способности к магии. И

мама, и бабушка, и вся родня по женской линии были ведьмами, а прадед даже

выступал в цирке с оккультными трюками.

Ну, при таком наборе генов... - протянул я, - это неудивительно. А

разве тебе самой не приходилось колдовать?

Нет. Бабушкины книги сгорели, а без заклинаний это почти невозможно.

Все возможно, малышка. (Окружающие пили, ели, веселились, мало обращая

внимание на нас.) Один мой знакомый прилеплял утюг к груди и двигал спички

взглядом.

Это как? -- загорелась Вероника.

Ну, сам-то я, положим, этого не умею, но рассказать -- расскажу. Вон

видишь потухающую свечку? Упрись взглядом в фитиль, собери всю силу воли и

мысленно заставь ее вспыхнуть.

Маленькая колдунья старательно надулась и сжала кулачки.

Нет, нет. Напрягаться не надо. Расслабься! Дай мыслям течь свободно и

зажги эту свечу небрежным полетом фантазии!

Что-то я распоэтизировался, а вино казалось таким легким... В тот же

миг Вероника улыбнулась, взмахнула ресницами и... на месте свечи вспыхнул

небольшой уютный костерок! Перепуганные старушки быстро залили его супом.

М-да... Ты полегче как-нибудь. Соизмеряй силу, - построжел я. -- мы,

знаешь ли, все же в гостях, хозяева -- люди строгие.

Я постараюсь, милорд! -- счастливо улыбнулось юное дарование. -- Вы

ведь будете моим наставником?

Я? Учить ведьму колдовству? Не подозревал в себе таких талантов. Однако

попробуем рискнуть. Да, кстати, а где остальные?

Жан и эта... вечно ворчливая особа? Нас всех посадили в клетку вон за

теми кустами. Потом меня привели сюда, а их оставили до конца праздника. Я

так поняла, они будут выступать.

Стоп. Теперь я ничего не понял. Минуточку... Мисс Горгулия, что это вы

там понапридумывали с моими друзьями?

Оруженосец и служанка? -- презрительно фыркнула старая ведьма. --

Неужели вы дорожите ими? Стыдитесь! Ландграфу Меча Без Имени не пристало

быть таким сентиментальным.

Не давите мне на психику! -- возмущенно поднялся я, ноги слегка

подкашивались, но отрезвление приходило очень быстро. -- Мне нужны Бульдозер

и Лия! Я не хочу никому портить праздник и надеюсь, мы придем к разумному

компромиссу. Не доводите меня до крайностей!

Да зачем они вам? Этот ваш Жан -- бездарный трус, и вы еще хлебнете с

ним горя! А девчонка? Так та вообще влюблена в вас как кошка...

Не будем доводить дело до конфронтации, - нажал я. -- Это мои

внутренние, суверенные проблемы! Меня они устраивают. Или вы их вернете,

или... Как говорится, кто с мечом к нам придет, того и мордой об стенку!

Вот, вечно так! -- насупилась Горгулия Таймс. -- Ты к нему со всей

душой... Ну и ландграф пошел -- ни тебе пострадать, ни тебе помучиться, ни

помереть в красе и торжественности... ладно... Сейчас нас развлекут срамными

танцами, а потом появятся ваши побродяжки.

Милорд, они вернут наших друзей?

Несомненно! -- уверенный тон мне идет. -- Вот сейчас перед нами

спляшут, а потом приведут Лию с Жаном. Да, кстати, а что это ты так

уставилась на соседний стол?

Хочу попробовать выдернуть стул из-под вон той ведьмы в красном.

Мысленно, как свечку.

Похвально, малышка. Тренируйся ежедневно, и мы добьемся впечатляющих

результатов. Но дергать из-под не слишком трезвых пенсионерок стулья не...

...Все получилось слишком быстро. Стул вылетел из-под несчастной бабки

и сбил по пути еще троих, груженых подносами. А сама старушенция, падая,

зацепилась ногами за стол и рванула скатерть на себя. На вечеринке стало

явно веселее!

Вероника! -- сквозь зубы прорычал я. -- Мы не могла бы поосторожнее?

Второй раз прошу!

Все, все. Сижу как мышка, - покаялась она.

Срамные танцы! -- радостно провозгласила верховная ведьма и хлопнула в

ладоши. На поляне материализовались три женские фигуры в ярких платьях. Всем

троим было лет по пятьдесят, так что в сравнении с прочими они казались

девочками. Грянула дикая музыка, и танцовщицы бросились откалывать какую-то

несуразную смесь танго и рэпа. Ну, ей-богу, не ожидал такой реакции.

Старушки ведьмы буквально тащились от восторга! Они краснели, смущенно

хихикали и целомудренно отворачивались, подсматривая одним глазком. Горгулия

Таймс воодушевленно ткнула меня локтем:

Как ты находишь это непотребное бесстыдство?

Ну что я мог сказать? Длина платья у пляшущих колебалась где-то на

ладонь ниже колена, руки открыты до локтей, шея голая и костлявые ключицы

наружу -- вот и все! Прибавьте возраст, дикую косметику и бессмысленные

движения под неритмичную музыку. Какая эротика?! Они могли бы у любого

мужчины вызвать отвращение, сделав его импотентом на всю оставшуюся жизнь!

Стриптиз называется...

Никогда не видел ничего подобного... - честно признался я. -- Зрелище

умопомрачающее! Надеюсь, Жана и Лию не заставят так отплясывать?

Нет. Эй, кто-нибудь, введите пленников.

Все застолье радостно загомонило: "Свежая кровь! Свежая кровь!" Мне это

не понравилось. Вероника посмотрела на меня и тоже сдвинула брови. В

середине поляны белым камнем был выложен большой круг, посреди лежала грубо

отесанная серая глыба, испещренная какими-то знаками и буквами. К этому

камню и подвели наших связанных друзей. Все общество выскочило из-за столов

и, возбужденно размахивая ножами и кружками, выстроилось в очередь.

Верховная ведьма подняла руку:

Эти люди -- друзья ландграфа. Развяжите их.

Повисло недоуменное молчание.

Да, да, сестры мои, я понимаю, что это вопиющее нарушение традиций, -

покачала головой Горгулия Таймс. -- Но лорд Скиминок настаивает на том, что

эти двое дороги ему. Ради сегодняшнего праздника я не хочу огорчать нашего

высокого гостя. Один раз мы можем пойти на уступки...

Что началось! Рев возмущения заглушил ее слова! Я никогда не

подозревал, что полусотня пенсионерок способна производить столько шум.

Вопли, оскорбления и обвинения в измене висели в воздухе. Это даже хуже чем

пересмотр пенсий прямо на территории сберкассы. Наконец, перекрикивая

других, какая-то особенно склочная бабка влезла на стол и, обвиняюще тыкая

пальце, понесла сущую ахинею:

Ты не посмеешь нарушить наши обычаи! Мы просто обязаны поразвлечься с

ними и причаститься их кровью. Таковы традиции! А рот ты мне не заткнешь --

у нас демократия! (Восторженные крики из толпы.) Наша добыча принадлежит

нам. Если твой ландграф хочет спасти свою шкуру -- пусть бежит не

оглядываясь! Мы не отдадим того, что по праву наше!

Но он требует возвращения своих друзей. Вы же знаете, как глупо

связываться с Мечом Без Имени! -- увещевала их Горгулия.

С Мечом Без Имени? О да! А вот с этим фальшивым ландграфом -- нет! Вы

только взгляните, как он одет! (Все бодро засмеялись.) единственно приличная

вещь -- плащ, а рубаха, а штаны, а эта нелепая обувь? Да он безобиднее

ребенка, лопух деревенский! Пусть он разделит судьбу своих же слуг. (Да что

ж это все цепляются к моей одежде! На себя бы посмотрели -- не каждое пугало

огородное согласится вырядиться в такие шмотки...)

Я не позволю повышать голос на друга королевы Танитриэль! -- возвысила

голос верховная ведьма, но ее оппонентка щелкнула пальцами, и в воздухе

завис лист бумаги.

Это приказ от самого Ризенкампфа! Он требует уничтожения тринадцатого

ландграфа и всех, кто будет с ним рядом!

Сестры! Не слушайте Бесноватую Герлу, - сделала последнюю попытку

Горгулия Таймс. -- Мы -- вольные ведьмы и не подчиняемся ничьим приказам.

Ризенкампф никогда не доберется до нас. Лорд Скиминок пришел сюда как гость.

Вы ведь знаете пророчество -- рано или поздно придет человек с Юга, и в

руках его будет Меч Без Имени, и рухнут стены, и рассыплется Великая

Империя, и в небесах покажется Локхайм -- Тающий Город!

Пленники наши! -- взвыла толпа.

А теперь послушайте меня! -- признаться, я и сам не ожидал от себя

такого голоса, прямо-таки шаляпинская мощь. -- Никто не спляшет на костях

моих друзей, пока я жив! Ни Ризенкампф, ни певчий хор дома престарелых, ни

кто-нибудь еще... Волчий Коготь может многое порассказать по этому поводу,

если, конечно, вы встретите его в аду. обычно я очень мирный, но сейчас...

Я попробовал сделать шаг и не смог! Попытался выхватить Меч Без Имени,

но руки не слушались меня. Горгулия Таймс яростно боролась взглядами с

десятью бабками сразу. Это был магический поединок, но я... Я мог только

говорить. Бесноватая Герла удовлетворенно потерла руки:

Вот ты и попался, ландграф! Воспользуйся своим оружием! Не можешь?

Бедняжка, тебе придется увидеть весь ритуал прохода жертвы по кругам Серого

Алтаря. Ландграфы умирают торжественно...

Вероника! -- простонал я. -- Ты можешь меня освободить?

Нет, милорд... - она едва не ревела от обиды. -- Я не знаю такого

заклинания!

Жана и Лию уже укладывали на камень...

 

У меня не было выхода, не было выбора, не было даже временя разобраться

в ситуации. Надо бы все взвесить, осмыслить, решить. Я, знаете, люблю порой

подумать, помечтать, прикинуть так и эдак какую-нибудь проблему. Но не

торопясь, без суеты, без лишних эмоций... Толпа уродливых старух скрыла от

моих глаз Лию и Жана. Потом по приказу этой злой бабки, Бесноватой Герлы,

шесть старушонок подняли меня, как статую, и водрузили на стол. С высоты

стола мне были видны бледные лица моих друзей. Жан, похоже, перепуган до

смерти, боится даже прочесть молитву. Лия, судя по бешеному взгляду, могла

бы сказать многое, но рот ей предусмотрительно заткнули тряпкой. На Гаргулию

Таймс навалились еще три ведьмы, и она изнемогала, противодействуя

объединенным чарам соперниц. Оставался я, памятник благородного негодования,

да юная дилетантка с большими перспективами, наловчившаяся дергать стулья.

Под восторженный визг толпы Бесноватой Герле поднесли золотое блюдо. На нем

возлежал массивный черный нож из обсидиана...

Вероника!

Да, милорд... - слова еле слышны сквозь слезы, кулачки сжаты,

великолепный нос покраснел и повис.

Я думаю, что сейчас самое время поупражняться в магии. Ты как?

Что? -- по-моему, она засомневалась в состоянии моей психики, но

выяснять это не было ни времени, ни желания.

Вероника! Прекрати реветь. Что вы за народ такой -- чуть что, сразу в

слезы. Посмотри, что делают с нашими друзьями... Эти буйно помешанные бабки

убьют Лию и Бульдозера, потом выдадут меня Ризенкампфу, а тебе предложат

остаться здесь. Значит, и ты будешь пить кровь, радоваться моей смерти и

плясать на костях несчастных путников?

Я... Как вы могли подумать! Нет! -- голос девушки наливался медью и

звенел. -- Вы же спасли мне жизнь! Да я за вас... и за них... я... я не

знаю, что я сейчас с ними сделаю!

Отлично, девочка моя! Не позволяй своему праведному гневу погаснуть

раньше времени. А теперь подними мысленно что-нибудь помассивнее свечки и

закатай в лоб бабке с финкой.

Я не видел лица юной ведьмы -- наверное, оно и к лучшему. С ближайшего

стола сорвалась бадья с супом и полетела в Бесноватую Герлу со скоростью

штатовской ракеты "Томагавк". Вредную старуху смело! Никто еще толком ничего

не понял, и возбужденные красные глаза удивленно уставились на нас.

Вероника, умничка, швырни-ка что-нибудь потяжелее! Начала ты неплохо,

так что продолжим наши занятия. Оп-ля!!!

Мгновение спустя бабки были бомбардированы всем, что стояло на столах.

Это зрелище! Это шоу какое-то! Все в вине, в супе, в сметане, с капустой на

ушах и злые, как кошки. Пока они сообразили выставить защитные заклинания,

хороший дубовый стол врезался в их ряды, и основная масса бабок отпала. Они

отвалились. Точнее, разлеглись на поляне в различных пляжных позах, словно

мечтали позагорать. Однако около десятка наиболее упрямых старушек с

революционным фанатизмом сгрудились вокруг жертвенного камня и,

подогреваемые Герлой, включились в схватку. А я-то наивно полагал, что она

уже не встанет... Дубовой бадьей с супом, да с налету по куполу -- это ж не

каждый каскадер выдержит. А она ничего... Следующий стол ударился в

невидимую стену.

Что делать, милорд? -- по-военному спросила Вероника, ее глаза горели

спортивным азартом.

Выход один -- взорвем их изнутри! -- Я вспомнил срамные танцы и

своеобразную реакцию зрителей. -- подними Жана, поставь на ноги и сними с

него веревки.

Слушаюсь, милорд!

Тело Бульдозера приняло вертикальное положение. Ведьмы, быстро поняв, в

чем дело, вцепились в него со всех сторон.

Держите его крепче! -- вопила Бесноватая Герла. -- Наша добыча не уйдет

от нас!

И тут... Как я и ожидал, Вероника перестаралась -- на Жане не осталось

не только веревок, но и вообще ни одной ниточки. Десять стыдливых бабушек

обнимали совершенно голого мужчину! И тут сработала психология... Старушки

распахнули клювики, покрылись пятнами, посмотрели друг на друга и, не

сговариваясь, рухнули в обморок! У придурочной Герлы слова застряли в

глотке. Ведьмы, наседавшие на Горгулию Таймс, отвлеклись, смешались и пошли

сдаваться. Вероника бросилась вперед и быстро освободила от веревок Лию.

Едва держась на затекших ногах, та обрушила на Бесноватую Герлу такой

водопад ругани, что бедная ведьма просто не успевала отвечать.

Ах ты, корова старая! Крови ей захотелось?! Я те покровопийствую! И на

возраст не посмотрю, таких оплеух навешаю, морда козлиная!

А если Лия что говорит, то обычно так и делает. Каждый раз открываю для

себя новую грань характера моей невольной попутчицы. Господи, что это? Я

могу двигаться? Свобода!

 

Часть 2. Маг ветеринар.

 

... и сказал Ризенкампф: "нельзя оставлять жизнь ландграфу Меча Без

Имени". Тогда ополчился мир. Народ и войско, власть и церковь, разбойники и

рыцари, драконы и единороги, земля и небо, леса и реки -- все подчинились

слову Его. Все поднялись против тринадцатого дандграфа. И не было ему

спасения, не было пристанища, не было защиты, а он шел вперед в

сопровождении одного слуги, одного оруженосца, и в руках его сиял Меч Без

Имени...

Хроники Локхайма.

 

К морю мы вышли без приключений, хотя и не в полном составе - Вероника

все же осталась у Горгулии Таймс на недельку-другую. Сначала она хотела

отодрать кожаную нашлепку с моих джинсов, чтобы по ней быстро отыскать нас.

Однако верховная ведьма убедила ее в том, что наша компания бесследно не

потеряется. Учитывая мою милую способность встревать во все, что попадается

по дороге... да, скандальный след мы оставляли. Нас при всем желании

потерять трудно...

На море мы устроили двухдневный отдых. Лия выстирала и высушила всю

одежду, Жан купал лошадей, еды у нас хватало. Господи, целых два дня тишины

и покоя! Солнце, теплое море, золотой песок нетронутых цивилизацией пляжей.

Конечно, если к этому добавить бы еще сливочный пломбир, холодный коктейль и

свежий журнал с картинками... Задержись мы подольше, я бы уговорил ребят

построить водный велосипед. Горгулия лично выпроводила нас из Тихого

Пристанища, снабдив всем необходимым на дорогу. По-моему, мы ей даже

понравились. На третий день, бодрые и отдохнувшие, мы двинулись вдоль

побережья. Из-за ближайшего мыса показались островерхие башни. Наши кони

шествовали рядом, и брызги, летевшие из-под копыт, жемчугами сияли на

солнце. По левую руку ехал Бульдозер, по правую -- Лия, а разговор наш был

медленным и ленивым.

Далеко ли до Вошнахауза?

Нет, уже завтра вечером будем на месте, милорд.

А что это за стены, прямо по курсу?

Монастырь Святого Ефроима Приблудного, - пояснил Жан.

Это он и есть? -- уточнила Лия. -- Мне многое рассказывали об этом

месте, но вижу его впервые.

А я вообще гость в вашей стране, так что поведай мне, красавица,

историю этих башен. По-видимому, и здесь не обошлось без какой-нибудь

нечисти. Ведьмы, драконы, мертвецы-зомби, а отчаянный монах Ефроим разогнал

их святым именем?

О нет, милорд. -- Лия смущенно хихикнула. -- я, конечно, могу

рассказать о том, что слышала, но пристало ли невинной девушке говорить на

эту тему со своим господином?

Так, это уже интересно... - Я заерзал в седле. -- во-первых, мне далеко

за шестнадцать, и не думайте, что вашими байками вы вгоните меня в краску.

Во-вторых, Лия, - на время пути ты не невинная девушка, а расторопный паж.

Так что смело шпарь своему господину все, что знаешь.

Ну, между нами, девочками, - начала наша спутница, - дело было так.

Много лет назад здесь на побережье стояла харчевня. Местный залив очень

удобен для подхода судов, и многие моряки, торговцы и даже разбойники охотно

останавливались здесь выпить кружку вина или кувшинчик эля. Хозяин харчевни

сдавал комнаты для ночлега, и поговаривали, что в этих комнатах красивые

служанки не только заправляли постель...

Ого, что-то вроде публичного дома? -- уточнил я.